Текст книги "Обещай мне"

Автор книги: Джорджия Боковен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Удержалась от чего – выпивки или убийства? – с ехидцей поинтересовалась Диана.

– Будь уверена, основания находились и для одного, и для другого, – ответила Эми, бросив на Диану многозначительный взгляд. Она развернула упаковку и заглянула внутрь. Несколько секунд Эми в недоумении взирала на содержимое коробки, но наконец улыбнулась. – Вот это да!

– Что там? – заинтересовалась Диана.

– Это надо видеть, – ответила Эми, отступая. Диана заглянула в коробку. Ее глазам предстало необычное зрелище: совершенно пустая лепешка, и только в углу в бесформенную груду смешались сыр, перец, маслины, грибы и остальные компоненты несчастной пиццы.

– Это что, какой-то новый сорт? – только и могла сказать она.

– Да, что-то в этом роде.

Диана не сразу сообразила, в чем было дело, но потом с досадой охнула:

– Нам стоило сразу догадаться, что нас ждет. Ты видела, как он ее нес?

Эми выудила маслину, с которой, как лохмотья, свисали сырные стружки, и, закинув голову, отправила все в рот.

– Фу! – брезгливо поморщилась Диана. – Как ты можешь, вид у этой пиццы тошнотворный.

– А ты попробуй, на вкус ничего, – откликнулась Эми.

С явной неохотой Диана зацепила вилкой гриб и положила в рот, действительно было вкусно. Она попробовала еще кусочек перца.

– Ты права, вкус совсем не такой кошмарный, как вид этого жуткого месива.

Эми достала пару салатников и протянула один сестре:

– Ну, приступим.

Диана взяла салатник и, в свою очередь, вручила Эми вилку. Сестры принялись по очереди тыкать в угол, безуспешно пытаясь разъединить уже успевшую застыть массу. Когда первая попытка окончилась плачевно, они решили пустить в ход нож, но и этот способ результата не дал. Диана видела, как на лице сестры нетерпеливое ожидание сменилось мрачной решимостью. Неожиданно ее подвижное лицо просветлело. Не в силах сдержаться, она от души рассмеялась.

– Мы с тобой как две львицы, делящие добычу, – ухмыльнулась Эми.

– Мало того, мы похожи на дядю Пита и тетю Рози, спорящих из-за последнего куска тыквенного пирога.

Напоминание стало последней каплей. Сестры залились смехом и уже не могли остановиться. Проходили минуты, а им все не удавалось успокоиться. Скоро они просто задыхались от смеха и в изнеможении оперлись о стол, чтобы не упасть.

Совершенно обессиленная, Диана схватила салфетку и стала вытирать выступившие слезы, и в этот момент она почувствовала, как в груди у нее что-то сжалось: слезы смеха превратились в настоящие. Она взглянула на сразу посерьезневшую Эми.

– Извини, – мягко сказала Диана, – я не хотела.

– Но почему ты всегда такая правильная? Почему не можешь просто прийти и наорать на меня, как поступил бы любой нормальный человек? – Эми с досадой захлопнула коробку со злосчастной пиццей.

– Я никогда не кричала на тебя.

– А может быть, и стоило это сделать.

– А что, от этого была бы польза? – наконец Диана рассердилась. Всю жизнь она только и слышала от родителей, друзей и знакомых, какая она умная и хорошая, просто само совершенство. Не хватало, чтобы об этом твердила и Эми. – Не понимаю, что ты хочешь, Эми?

– Чтобы меня оставили в покое.

– Сейчас?

– Вообще. Почему я не могу это тебе втолковать? Что вам от меня надо?

– Я не вмешиваюсь в твою жизнь, – обиделась Диана.

– Но почему тогда у меня все время такое чувство, что ты стоишь у меня за спиной?

– Это несправедливо.

– Да, ты права, у меня нет права сваливать все на тебя. – Эми уперлась руками в стол и уставилась в потолок. Где-то вдали заурчал гром, предвещая близкую грозу.

– Но почему? – вырвалось помимо ее воли, хотя Диана давала себе слово молчать.

– Что «почему»?

– Почему ты продаешь себя, да еще так дешево? Ни один человек не может заплатить столько, сколько ты стоишь.

– Ты даже не хочешь поинтересоваться, правда ли все это. А как насчет веры в ближнего своего?

– Помнишь Даррена Харриса?

Эми вздрогнула и отпрянула в сторону, словно ее ударила неожиданно влетевшая в комнату шаровая молния.

– Кто тебе рассказал? – упавшим голосом спросила она.

– Сегодня утром, выходя из тюрьмы, я столкнулась с Фрэнком Печасеком. По его словам, Даррен Харрис видел тебя в каком-то отеле. Ты была там…

– Мне следовало догадаться, что мистер Харрис заложит меня.

Диана никак не ожидала такой реакции. Эми не рассердилась и не стала ни возмущаться, ни защищаться, а вела себя как школьница, которую отец лучшей подруги поймал за руку, когда она пыталась стянуть конфету.

– Не знаю, кому и что говорил Харрис, но отец ничего не знал, уж он бы мне обязательно рассказал.

– Не имеет значения, сейчас-то он уже в курсе.

– Можно подумать, тебя это волнует.

– Вот еще, с какой стати? – Эми схватила со стола коробку с пиццей и яростно затолкала ее в бак с мусором.

Когда Эми во второй раз бросила колледж, Карл Винчестер прямо заявил ей, что с него достаточно, что он умывает руки и не желает больше иметь ничего общего с младшей дочерью. Эйлин также не упустила случая высказаться. В тот же день она позвонила Эми и заявила, что в их с Карлом жизни для нее нет места.

Для Дианы сначала оставалось загадкой, почему Эми после этого время от времени ходила на разные благотворительные мероприятия или презентации, где не могла не встретить родителей. На ее вопрос сестра ответила, что ей доставляет огромное удовольствие видеть возмущение на их лицах. Но Диана подозревала, что Эми двигало не только желание подразнить родителей. В глубине души она все еще лелеяла надежду, что заслужит их любовь, которой ей так всегда не хватало.

– Но ведь тебе не может быть абсолютно все равно. Что бы там ни произошло, они ведь твои отец и мать.

– Они никогда не были для меня отцом и матерью, – возразила Эми.

Диана сознавала, что с этим доводом трудно спорить, но не могла понять такое положение.

– Так ты хотела им отомстить и поэтому начала… стала…

– Проституткой? – подсказала Эми.

– Зачем ты так, Эми? Ты же знаешь, что я в это не верю.

– И тем не менее это так. Не могу сказать, что занимаюсь этим постоянно и с большой охотой, но все же стараюсь хорошо обслуживать клиентов, – в ее голосе слышался явный вызов, как будто она провоцировала Диану продолжать неприятный разговор.

У Дианы внутри все болезненно сжалось, горло словно обожгло кислотой.

– И все же, почему? Если тебе нужны были деньги, могла бы прийти ко мне. Ты прекрасно знаешь, я отдала бы тебе все, что у меня есть, а если этого оказалось бы мало, мы нашли бы способ достать еще.

– В деньгах я не нуждаюсь, – холодно заметила Эми.

– Может быть, тебя кто-то к этому принуждает? Признайся, тебя шантажируют?

– Это было бы так здорово, как в детективе. Но, извини, уж чего нет, того нет, – театрально вздохнула Эми.

– Но зачем тогда идти на такую глупость, к чему так растрачивать себя? – с раздражением спросила Диана.

Бравада кончилась. Эми старалась изо всех сил подыскать ответ, но смогла только тихо произнести:

– Не знаю.

– А должна бы знать. Никто этим не занимается ради удовольствия.

– Ты хочешь, чтобы я что-нибудь соврала в свое оправдание?

– Не можешь ответить почему, хотя бы скажи, как все случилось, – стараясь говорить спокойно, попросила Диана.

– Как-то в баре я познакомилась с парнем, он предложил заплатить, если я пойду с ним. – Эми взяла салфетку и высморкалась, затем добавила, пожав плечами: – Я подумала, почему бы и нет? Через некоторое время мне это даже понравилось: никаких обещаний, никаких ожиданий, никаких разочарований.

– А как насчет болезней? – Диана не верила в то, что сестра говорит искренне.

– Ты просто слишком много читаешь.

– Но ведь СПИД…

– Оставим эту тему. Не считай меня полной дурой, я предохраняюсь, – сухо сказала Эми.

Никогда в жизни Диана не чувствовала себя такой беспомощной и не испытывала такого разочарования. Ей хотелось кричать, стучать кулаком, закатить сцену, которую Эми запомнила бы на всю жизнь. Но уроки хороших манер, затверженные с раннего детства, не позволяли ей дать волю чувствам и выплеснуть эмоции.

– Как тебе удалось освободиться из тюрьмы? – поинтересовалась Диана.

– Мне помог друг.

– Кто он?

– Это тебя не касается.

– Наверное, твой сутенер?

– Тебе лучше уйти, – сказала Эми.

Но Диана не могла закончить на этом разговор, поэтому поторопилась сказать:

– Извини.

Эми долго молчала, отрешенно глядя в пол, затем посмотрела на сестру:

– И ты меня прости. – В глазах ее блестели слезы.

Диане смягчаться не хотелось, гнев поддерживал ее, помогал сосредоточиться. Но, как и прежде, она не могла долго злиться на сестру, даже когда в детстве Эми взяла покататься новенький «Мерседес» отца и въехала в дерево. Ей тогда было всего тринадцать. Наказание, предстоящее за эту проделку, представлялось сестрам настолько серьезным, что Диана настояла на том, чтобы взять вину на себя, надеясь на снисхождение.

– Я люблю тебя, – произнесла Диана со вздохом облегчения и обняла сестру.

– Я это знаю, – ответила Эми, – только никак не могу понять, за что?

Диана задержалась у Эми до десяти вечера и уехала только тогда, когда была твердо уверена, что при их следующей встрече, не важно, состоится она через неделю или через месяц, между ними не останется холодка равнодушия. Сестры проговорили весь вечер, но сознательно обходили тему ареста и его возможных последствий. Вместо этого они предались детским воспоминаниям, погружаясь в знакомый мир. По молчаливому согласию, некоторые воспоминания они пронесли сквозь годы, чтобы с их помощью исцелять самые кровоточащие раны.

К тому времени, когда Диана добралась домой, успел начаться и закончиться сильный ливень. «Дворники» успешно боролись с дождевыми струями, очищая ветровое стекло. Диана пожалела, что не существует устройства, позволявшего бы с такой же легкостью освободиться от тягостных мыслей и неприятных воспоминаний.

Поднимаясь в лифте, Диана молила бога, чтобы Стюарт уже спал. Она едва держалась на ногах от усталости и нервного напряжения, и не время сейчас было выяснять с ним отношения. Утром перебранки не избежать, но тогда время словесной дуэли было бы строго ограниченно. Они могли метать друг в друга молнии за чашкой кофе и перебрасываться взаимными упреками под шум воды в душе, но оба должны были вовремя попасть на работу. Стюарт не мог позволить себе опоздать на службу, поэтому не стал бы бесконечно продолжать ссору.

Двери лифта раскрылись, пропуская Диану в полутьму коридора. Она с досадой отметила, что Стюарт явно не торопился заменить перегоревшую лампочку. Придется ей самой этим заняться, если к концу недели все останется по-прежнему. По крайней мере лучше, чем выслушивать его жалобы.

Дом, в котором жили Диана и Стюарт, был построен четыре года назад, но до сих пор заселен наполовину. Говорили, что на две другие квартиры уже имелись заявки и они в скором времени могут наконец обрести владельцев. Пока же у них была единственная соседка Стефани Гэрхэм, с которой Диана успела подружиться. Если бы не это соседство, дом совсем бы напоминал гостиницу.

Диана открыла дверь, стараясь шуметь как можно меньше. Ее встретил абсолютный мрак. Должно быть, Стюарт разозлился до крайности, если выключил везде свет, зная, что ей придется пробираться в темноте и неминуемо наделать шума.

Она пошарила рукой по стене, щелкнула выключателем, но, к ее удивлению, лампа не зажглась. Диана отступила в сторону, чтобы осмотреться при слабом свете, проникающем из коридора.

На обычном месте лампы не оказалось, как, впрочем, и стола, на котором она стояла. Диана на ощупь двинулась в глубь квартиры, пока не добралась до выключателя верхнего света, но и в гостиной свет не включался. Ничего не понимая, Диана прошла к окну, отдернула шторы и обернулась: перед ней предстала абсолютно пустая комната.

Не осталось ничего: ни мебели, ни книг, ни дорогих безделушек, исчез даже умопомрачительной цены ковер, который был сделан по специальному заказу Стюарта, чтобы соответствовать по стилю картинам Джексона Поллока[1]1
  Джексон Поллок (1912—1956 гг.) – американский художник-абстракционист. (Здесь и далее прим. пер.)


[Закрыть].

«Нас ограбили!»

Это была первая мысль, пришедшая ей в голову. Диана вошла в кухню: стенные шкафчики и полки зияли разверзнутыми пастями. Ни одного пакета, ни коробки. Может быть, она перепутала этажи и попала в чужую квартиру? Ерунда, только Стюарту могло прийти в голову выбрать для кухни зеленые с золотом обои.

Диана поспешила наверх, в спальню, уже не испытывая страха. Когда она попыталась включить свет, то не удивилась, что люстра не загорелась. Диана раздвинула шторы в тот момент, когда облака разошлись и показавшаяся в просвете луна озарила своим бледным светом все, что осталось от шикарного интерьера: вдавленные следы от ножек кровати на паласе, блестящая полоса паркета там, где еще утром стояли шкаф и комод.

Она заглянула во встроенный гардероб – вещей Стюарта не было, но ее одежда осталась в неприкосновенности, а весь пол оказался покрыт ее нижним бельем и всякими мелочами, прежде заполнявшими исчезнувший, как и вся остальная обстановка, комод. Диана отправилась в ванную, где также многого недосчиталась. Ее туалетные принадлежности спокойно лежали на своих местах, а вот вещи Стюарта отсутствовали, не хватало также флакона с шампунем и даже наполовину использованного куска французского мыла. Она уже собралась уходить, когда ей на глаза попалась записка, прикрепленная липкой лентой к зеркалу над двойной раковиной.

Диана подошла поближе, чтобы разглядеть едва различимые в полутьме слова.

«Я пытался предупредить тебя, намекал, чем все может кончиться. Тебе следовало прислушаться к моим словам. Полагаю, мне и требовалось нечто в этом духе, чтобы понять, насколько мы чужие друг другу».

Какое-то время она стояла неподвижно и без всяких эмоций, тупо смотрела на послание. Происходящее напоминало ей сцену из дешевой мелодрамы. Диана терпеливо ждала, пока в душе шевельнется какое-либо чувство: обида, разочарование, сожаление, но, может быть, сказались усталость и потрясение или причиной тому было откровенное равнодушие – как бы то ни было, она не нашла в себе ни злости, ни возмущения. И все же Диана не осталась полностью безучастной. Ощущение оказалось настолько неожиданным и странным, что она не сразу осознала его.

Диана испытала облегчение от того, что Стюарт ее оставил.

Ее не пугала перспектива завтраков в одиночестве. Она даже обрадовалась, что сможет теперь есть свою кашу спокойно и ей не придется выслушивать надоевшие тирады Стюарта.

Она сможет больше не торопиться в постель, потому что Стюарту не нравилось, когда она ложилась поздно и беспокоила его сон. Даже мысль о том, что ей изо дня в день придется возвращаться в пустую квартиру и коротать вечера в одиночестве, даже такая, казалось бы, безрадостная картина не могла погасить крепнущего в ней чувства облегчения.

Диана не знала, смеяться ли ей от сознания вновь обретенной свободы или лить слезы о времени, безвозвратно потраченном на Стюарта.

3

Диана не имела представления, как долго просидела в бездумном оцепенении на ступеньке лестницы, как вдруг ее вывел из задумчивости чей-то голос. Она тут же вспомнила, что оставила входную дверь открытой.

– Диана, ты дома? – окликнула ее Стефани Гэрхэм.

– Я здесь, наверху, – откликнулась она и попыталась встать, ухватившись за перила, однако затекшие ноги отказывались слушаться, и Диана осталась, где была.

Из-за угла осторожно выглянула Стефани, щелкнула выключателем, о котором совершенно забыла Диана, и три лампы по шестьдесят ватт каждая тотчас вспыхнули, дружно осветив погруженную до этого в полутьму лестницу. Расположенные в нише, они укрылись от пристального взгляда педантичного Стюарта и смогли поэтому избежать участи остальных светильников.

– Ты проскочила незаметно, а то я пришла бы раньше, – сказала Стефани.

– Как я понимаю, ты уже в курсе дела, – такая осведомленность ничуть не удивила Диану. Она давно сделала для себя вывод, что работа Стефани в качестве репортера в отделе хроники для «Стар трибюн» наделила ее феноменальным чутьем на разного рода сенсации, что позволяло ей всегда оказываться в гуще событий. Если происходило что-то интересное и ускользало от ее внимания, то случалось это крайне редко.

– Я пришла домой на обед и застала фургоны и грузчиков. Догадаться об остальном было несложно. – Она стояла внизу, опершись о перила. – Я пыталась связаться с тобой, но в конторе мне ответили, что тебя весь день не будет.

– Просто не хотелось ни с кем разговаривать, – объяснила Диана.

– Неужели Стюарт сделал все это из-за Эми? – осведомилась она, оглядываясь по сторонам.

– Думаю, ему нужен был только предлог, дело давно уже шло к этому.

– Мне жаль…

– Вот и неправда, – Диана укоризненно посмотрела на подругу. Для нее не оставалось секретом, что Стефани и Стюарт не переваривали друг друга.

– Пусть так, – не стала спорить Стефани, – я не жалею, что он уехал. Через неделю и ты начнешь думать так же, но до этого тебе предстоит прожить еще целых семь дней, не таких уж и простых.

– Думаю, дело пойдет значительно быстрее.

– Ты это серьезно? – засомневалась Стефани.

– Стюарт увез все, Стефани, прихватил даже почти пустой тюбик с зубной пастой. Он оставил только мою одежду и косметику.

– А как насчет орудий пытки, тех тренажеров, что он купил тебе на Рождество, их тоже нет?

– Не знаю, думаю, все это осталось, он не стал бы забирать свой подарок, – довольно уверенно ответила Диана, хотя ей не пришло в голову заглянуть в спортивный зал.

– А вот и не угадала, – разуверила ее Стефани, не поленившаяся заглянуть в тренажерный зал.

– Неужели? – окончательно пришла в себя Диана, срываясь с места. Через минуту она присоединилась к подруге.

Та была права, комната оказалась такой же пустой, как и в день их приезда, единственное, что осталось – дыры в стенах, там, где крепились зеркала.

– Вот ублюдок, – только и смогла произнести Диана.

– Подумать только, – заулыбалась Стефани, – раньше дня не проходило, чтобы ты не ругала велотренажер или «бегущую дорожку» на чем свет стоит, а сейчас обзываешь Стюарта за то, что он увез их.

– Здесь дело принципа, – гневно выпалила Диана. – Стюарт мог заявлять права на все остальное, но в этой комнате все принадлежало мне. – Она порывисто повернулась и устремилась в кухню, Стефани последовала за ней.

– И что ты собираешься делать? – поинтересовалась она.

– Хочу выяснить, где Стюарт.

– Интересно как?

– Начну обзванивать его друзей.

– Но, Диана, сейчас два часа ночи!

– Тем лучше, застану их врасплох.

Она решительно обогнула стол и прикрыла дверцу шкафчика, чтобы добраться до телефона, но глазам ее предстала уже знакомая картина – об аппарате напоминали лишь дыры в стене.

– Еще не легче, – с досадой проговорила Диана.

– Он что, и телефон забрал? – удивилась Стефани и подошла, чтобы увидеть все своими глазами. – Но как он мог все вывезти, – продолжала недоумевать она, – разве здесь не было ничего твоего?

Диана отрицательно покачала головой.

– Перед тем как съехаться, мы решили избавиться от всех старых вещей, – начала объяснять Диана, одновременно закрывая дверцы многочисленных полок и шкафчиков. – Еще мы договорились, что я покупаю квартиру, а он занимается обстановкой и другими подобными вопросами.

– Значит, ты повесила на себя налоги, страховку и все такое, а ему предоставила заботиться о еде, мебели и зубной пасте?

– Не могу поверить, что сделала такую глупость.

– Вот и я удивляюсь, – пробормотала Стефани.

– Мне уже приходилось слышать обвинения в глупости.

– Знаешь, какая отличная статья вышла бы из всего этого, – мечтательно начала Стефани. – Наверняка есть другие женщины, которые…

– А тебе не кажется, что в последнее время на страницах газет и без того слишком часто мелькает фамилия Винчестер?

– Только не говори, что именно из газет ты и узнала об Эми, – недовольно поморщилась Стефани.

– Не совсем так. Мне рассказал обо всем Стюарт. Если бы я узнала об этом сама, мне было бы легче.

– Больше ничего не говори, не надо.

Диане нравилось умение Стефани понимать с полуслова, ей не нужно было ничего объяснять.

– Я сначала решила, что это какая-то ошибка.

– И я бы не поверила, если бы услышала что-либо в этом роде о своей сестре, – откликнулась Стефани.

– Не представляю, как ей помочь, – проговорила Диана, замечая, что прилив энергии в ней постепенно идет на убыль. – Мне раньше казалось, что самостоятельная жизнь пойдет ей на пользу, она сможет найти свою дорогу и все у нее будет хорошо, но после вчерашнего уже не знаю, что и думать.

– А что, если найти человека, с которым Эми могла бы откровенно поговорить, тебе не приходила в голову такая возможность? – предложила Стефани.

– Ты имеешь в виду психиатра? – Диана подошла к стеклянной двери и машинально проверила замок, совершенно выпустив из виду, что грабителям в квартире просто нечего было делать. – Когда Эми лежала в больнице, она консультировалась у специалиста. – Диана уперлась лбом в холодное стекло и наблюдала за сверкавшими вдали причудливыми зигзагами молний: гроза отходила к востоку. – Мне казалось, ей это помогло.

– Тогда, может быть, тебе стоит обратиться к психоаналитику?

– С чего ты вдруг решила, что мне это нужно? – Диана с удивлением воззрилась на Стефани, пытаясь понять, серьезно та говорит или шутит.

– Это не обязательно должен быть специалист, просто человек, с которым можно поделиться проблемами.

– Думаю, сейчас мне не до этого, – она широким жестом обвела пустую кухню, – самое время кое-что купить.

– Вряд ли какой-либо из магазинов сейчас открыт, так что предлагаю спуститься ко мне. Диван, правда, у меня жестковат, но все лучше, чем спать на полу.

– Большое спасибо, но…

– Что еще за «но»?

У Дианы это вырвалось непроизвольно, она не любила доставлять людям беспокойство, но в этой ситуации выбирать ей не приходилось. В доме не только не осталось постельного белья, полотенец и зубной пасты, но не было ни крошки еды. Если не пойти к Стефани, ей пришлось бы отправиться в гостиницу.

– Я сейчас, – решилась наконец Диана, – только захвачу кое-что из вещей.

– Послушай, – обрадованно воскликнула Стефани, – я вспомнила, что в прошлом году у меня была статья об одном человеке – он проводит консультации с детьми, которые убегают из дома.

Некоторые черты в характере подруги мало привлекали Диану. К примеру, настойчивость Стефани не знала предела. Если ей в голову приходила какая-нибудь идея, она вцеплялась в нее мертвой хваткой. И так как переубедить подругу не представлялось никакой возможности, проще иной раз было просто сдаться, что Диана и сделала.

– Не представляю, чем мне может помочь человек, занимающийся юными беглецами, но все равно, запиши мне его адрес, я завтра ему позвоню, – покорно согласилась Диана.

– Ты считаешь, я обнаглела и слишком давлю на тебя? – неожиданно спросила Стефани.

– Почему ты так решила?

– Уж слишком быстро ты согласилась.

– У меня сил нет спорить, – неохотно призналась Диана. – А потом, может быть, ты и права, мне действительно нужно с кем-то поговорить.

– Пойдем, пожалуй, отсюда. – Стефани обняла Диану за плечи. – Внизу нас ждут две ложки и полхолодильника мороженого.

– Это как раз то, что мне нужно, если вспомнить, что Стюарт увез мои тренажеры, – пошутила Диана.

На следующий день Диана сидела у себя в кабинете в офисе компании и читала отчет отдела продаж. Ее занятие прервал звонок из приемной. Она резко развернула кресло и привычным движением нажала кнопку внутренней связи:

– Слушаю.

– Мистер Кеннеди на второй линии.

Диана не поверила своим ушам. Еще пять минут назад она могла, не задумываясь, поспорить на свое полугодовое жалованье, что запиской на зеркале Стюарт уже сказал свое последнее слово и вряд ли больше объявится. Ее первым желанием было сказать, что она занята, но любопытство взяло верх, и Диана ответила:

– Хорошо, соединяйте, я поговорю с ним. Забыл что-нибудь? – осведомилась Диана, сняв трубку, за ее притворно елейным тоном пряталась явная издевка.

Стюарт решил обойтись без приветствия и даже оставил ее шпильку без ответа.

– Убери ее отсюда, убери немедленно. Можешь забрать, что хочешь, только пусть она оставит меня в покое.

Диана с трудом узнала Стюарта. В его торопливом шепоте слышалось неприкрытое отчаяние. Это совсем было на него не похоже. Куда девались обычные холодность и высокомерие? Диана была заинтригована.

– О чем ты говоришь? Кого я должна убрать? – искренне удивилась она.

– Диана, перестань морочить мне голову, – сдавленный шепот Стюарта стал несколько громче, но звучал по-прежнему тихо: он явно прикрывал трубку рукой. – Эми не стала бы ломать эту чертову комедию, не договорившись с тобой.

Сердце Дианы тревожно екнуло, когда она услышала имя сестры, но ей удалось взять себя в руки.

– Я не слежу за сестрой и не навязываю ей…

– Мне наплевать на ваши отношения, – перебил ее Стюарт. – Я только хочу, чтобы она убралась отсюда, избавь меня от нее прямо сейчас.

– Может быть, ты все-таки объяснишь, что происходит, где Эми, или я обязана угадать, что и как?

– Предупреждаю тебя, Диана, я…

Стюарт неожиданно умолк на полуслове, видимо, к нему кто-то вошел. Некоторое время из трубки доносился его неестественно бодрый голос, потом он снова обратился к ней:

– С того дня как я переехал, она болтается у меня в конторе. Я пытался ее образумить, но она и слушать ничего не хочет. Терпение мое лопнуло – либо ты ее уберешь, либо я клянусь, что…

– Прекрати, Стюарт, ты меня не запугаешь. Мне надоело выслушивать от тебя всякие гадости, я больше этого не потерплю.

Диана испытала в этот момент неожиданное удовлетворение и пожалела, что раньше не решалась дать Стюарту достойный отпор.

– Жаль, что ты меня так поняла, я не это имел в виду, – поторопился исправить положение Стюарт.

Диана ни на секунду не сомневалась, что он лжет. Стюарт сказал именно то, что и собирался, и, конечно, совсем не раскаивался в этом, но ей было приятно, что он старался переубедить ее.

– Ты звонишь с работы?

– Да.

– Эми сейчас в конторе?

– Да.

– Могу я с ней поговорить? – спросила Диана, силясь понять, что было у Эми на уме и зачем ей понадобилось беспокоить Стюарта.

– Ну конечно, мне страшно хочется афишировать, что она торчит здесь из-за меня.

Диана отметила про себя, что, и признавая за ней преимущество, Стюарт не мог удержаться, чтобы не съязвить, а вслух сказала:

– Ты сам себе противоречишь: хочешь, чтобы я заставила ее уйти, и не даешь нам переговорить.

– Но вы же увидитесь вечером?

– Ничего не обещаю, ты не хуже меня знаешь характер Эми. Она будет слушать, если сама того захочет.

– Ах, так, теперь ты пытаешься мне угрожать?

– У меня и в мыслях этого не было. – Диана чувствовала, что Стюарт готов в любой момент взорваться. – Ты слишком увлекся, не теряй головы.

– Слушай, что тебе нужно? Спальный гарнитур? Я отправлю его тебе на следующей неделе.

– Бог мой, только не это! – Диану бросило в дрожь от одной мысли о том, что ей снова предстоит увидеть кровать, которая будет напоминать о близости со Стюартом. Нет, это было бы слишком.

– Тебе никогда не нравилась мебель в гостиной, зачем теперь она вдруг тебе понадобилась? Или так ты рассчитываешь меня наказать, а? Может быть, надеешься поквитаться, отнимая то, что мне дорого?

– Знаешь, я не могу больше выслушивать все это, у меня слишком много работы.

– Но что же ты все-таки хочешь, Диана? Скажи, я все сделаю.

«Господи, это точно не игра, у него действительно навязчивая идея», – поразилась Диана.

– Поговори с Эми, узнай, зачем она приходит. Она удовлетворится, и я успокоюсь.

– Я уехал не вдруг, Диана, я тебя предупреждал.

Было очевидно, что он старается определиться.

Диану душил смех, она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться.

– Я, кажется, забыла тебя поблагодарить?

– Какая же ты мерзавка!

– Прощай, Стюарт. – Она повесила трубку, не давая ему времени ответить.

Остаток дня Диана пыталась связаться с Эми, но всякий раз попадала на автоответчик. Вечером, возвращаясь из офиса, она намеренно проехала мимо дома, где жила Эми. Ее машины на месте не оказалось. Телефон тоже молчал: либо она не взяла его с собой, либо забыла зарядить батарейку.

Разговор со Стюартом совершенно выбил Диану из колеи, ей никак не удавалось собраться с мыслями. Она устроила совещание со своими сотрудниками, но, хотя вопросы обсуждались важные, так и не смогла до конца сосредоточиться. Их компания стремилась обойти конкурентов и укрепиться на рынке, для этого было необходимо расширять производство и повышать качество продукции. В связи с этим важное значение придавалось рекламной кампании, которую было решено развернуть через восемь месяцев, когда ожидался очередной подъем интереса ко всем возможным и невозможным диетам, неизменно следующий за периодом летних отпусков. Диана и ее группа занимались изучением покупательского спроса, им и дальше предстояло работать в этом направлении, пока продукт не завоюет рынок.

К счастью, в ее команду входили люди, знающие свое дело, умеющие работать самостоятельно. Это было тем более важно, что за последнюю неделю она не очень досаждала им своими указаниями. Но дальше так продолжаться не могло. Диана прекрасно понимала, что ей давно пора привести в порядок мысли, служебные дела и заняться наконец устройством быта. Она спала на каком-то невообразимом матрасе, который откопала Стефани в своей кладовке, есть ей приходилось всухомятку, да к тому же еще и стоя.

Диана всей душой ненавидела магазины. Для нее поход за покупками был равнозначен подвигу. Она объясняла это тем, что у нее отсутствовал какой-то важный ген, помогающий женщинам ориентироваться в безбрежном море выставленных товаров и делать безошибочный выбор, а потом соединять, казалось, несовместимые предметы, в результате чего их дом обретал уют. Для Дианы такое умение оставалось загадкой, и все ее попытки упорядочить быт неизменно оканчивались неудачей.

Подъехав к гаражу у своего дома, она вышла из машины и посмотрела на стоянку: в глаза ей сразу бросился красный автомобиль Эми. Сердце ее учащенно забилось, только теперь Диана осознала, как сильно переволновалась в последние дни. Она даже подошла поближе, чтобы убедиться, что не ошиблась, хотя вряд ли во всей Миннесоте можно было отыскать еще одну такую же проржавевшую груду металлолома, которая по чистому недоразумению продолжала разъезжать по улицам города.

Заглянув внутрь, Диана увидела пустые бутылки из-под воды и замусоренный коврик. Теперь она уже не сомневалась: это действительно машина сестры. По совершенно непонятной, возможно, и для самой Эми причине она ревностно следила за чистотой в доме, одновременно устроив в машине настоящую свалку.

Войдя в квартиру, Диана с изумлением увидела множество пакетов и коробок, наводнивших прихожую.

– Мы в кухне, – крикнула Эми.