Текст книги "Танец с драконами. Книга 2. Искры над пеплом (Другой перевод)"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Джон

– Рглор, – пела Мелисандра, воздев руки среди снежных хлопьев, – свет очей наших, огонь наших сердец, жар наших чресл. Ты владеешь солнцем, что согревает нас днем, и звездами, что указывают нам путь ночью.

– Славьте Рглора, Владыку Света, – нестройным хором отозвались свадебные гости.

Налетел ветер, и Джон Сноу поднял капюшон своего плаща.

Снег падал не густо, но восточный ветер, дующий вдоль Стены, напоминал дыхание сказочного ледяного дракона. Костер Мелисандры колебался и трещал, только Призрак, похоже, не чувствовал холода.

– Снег на свадьбе – к холодной брачной постели, – промолвила Элис Карстарк. – Так моя леди-мать говорила.

Селиса и Станнис, должно быть, поженились в метель. Королева, окруженная дамами, рыцарями и служанками, совсем скукожилась в своей горностаевой мантии. На губах застывшая улыбка, в глазах благоговейный восторг. Холод она ненавидит, а пламя любит; одно слово Мелисандры – и королева шагнет в огонь, будто в объятия возлюбленного.

Не все люди королевы веруют столь же пылко, как их госпожа. Сир Брюс под хмельком, сир Малегорн держит стоящую впереди даму пониже спины, сир Нарберт зевает, сир Патрек с Королевской Горы чем-то рассержен. Джон начинал понимать, почему Станнис оставил их с королевой.

– Ночь темна и полна ужасов, – продолжала петь Мелисандра. – В одиночестве мы рождаемся и в одиночестве умираем, но в пути по сей темной долине мы нуждаемся друг в друге и в тебе, о Владыка. – Ветер взвивал красный шелк и бархат ее одеяния. – Двое детей твоих сегодня соединят свои жизни перед лицом этой тьмы. Наполни сердца их огнем, дабы шли они по твоей сияющей тропе рука об руку.

– Защити нас, Владыка Света! – воскликнула королева Селиса. Ее поддержал хор верующих: посиневшие дамы, трясущиеся служанки, сиры Акселл, Нарберт и Ламберт, солдаты в кольчугах, тенны в бронзе и даже несколько черных братьев. – Благослови детей своих, Рглор.

Мелисандра стояла спиной к Стене у рва, в котором горел костер, новобрачные – по ту сторону рва, к ней лицом. За ними расположились королева с дочерью и шутом – принцесса Ширен, закутанная в меха и шарфы, походила на мячик. Людей королевы сир Акселл поставил вокруг для охраны королевской семьи.

Людей Ночного Дозора у костра собралось немного, но многие смотрели из окон, с крыш и с большой лестницы. Джон запоминал как присутствующих, так и отсутствующих. Одни сейчас в карауле, другие только что сменились и спят, третьи – Отелл Ярвик и Боуэн Мурш в том числе – не пришли, чтобы выразить свое недовольство. Септон вышел ненадолго, потрогал кристалл на шее и опять ушел в септу.

Огонь взмыл к простертым рукам Мелисандры, словно красный пес за подачкой. Искры полетели навстречу снежинкам.

– Слава тебе, Владыка Света! – возгласила жрица. – Ты даровал нам отважного Станниса, так сохрани же его, огради от измены и ниспошли ему силу поразить приспешников тьмы.

– Ниспошли ему силу, – подхватила королева, ее дамы и рыцари. – Ниспошли ему мужество. Ниспошли ему мудрость.

Элис Карстарк продела руку под локоть Джона.

– Долго еще, лорд Сноу? Если мне суждено замерзнуть, хотелось бы отойти в вечность мужней женой.

– Уже скоро, миледи, – утешил Джон.

– Слава тебе за солнце, которое нас согревает, – молилась королева. – Слава за звезды, что следят за нами в темной ночи. Слава за очаги и факелы, отгоняющие злую тьму. Слава за сияние наших душ, огонь сердец и жар чресл.

– Пусть те, кто желает соединиться, выйдут вперед, – призвала Мелисандра. Огонь отбрасывал ее тень на Стену, рубин светился на белом горле.

– Готовы, миледи? – спросил Джон.

– О да.

– Не страшно?

Элис ответила улыбкой, до боли напомнившей Джону его сестру Арью.

– Пусть он боится меня. – Атлас откопал где-то кусок кружева для ее покрывала, и снег, ложась на него, венчал девушку морозной короной. Щеки ее раскраснелись, глаза сверкали.

– Королева зимы, – прошептал Джон.

Магнар теннов ждал у огня, одетый, как на битву, в кожу, меха и бронзовые чешуйчатые доспехи, с бронзовым мечом на бедре. Из-за редеющих волос он казался старше, но сейчас Джон разглядел в нем мальчишку с круглыми как орехи глазами. Что его так напугало – огонь, жрица или невеста? Пожелание Элис не прошло даром.

– Кто отдает эту женщину?

– Я, – сказал Джон. – Гряди, благородная Элис из дома Карстарков, взрослая и достигшая расцвета. – Он сжал напоследок ее руку и отступил.

– Кто хочет взять эту женщину за себя?

– Я, магнар теннов, – ударил себя в грудь Сигорн.

– Сигорн, готов ли ты поделиться своим огнем с Элис и согревать ее в ночи, темной и полной ужасов?

– Клянусь пламенем красного бога согревать ее до конца моих дней. – Уши магнара покраснели, на плечах лежал снег.

– Клянешься ли ты, Элис, поделиться своим огнем с Сигорном и согревать его в ночи, темной и полной ужасов?

– Пока его кровь не закипит. – На невестин плащ – черный плащ Ночного Дозора – нашили белый мех, изображающий солнце Карстарков.

Глаза Мелисандры вспыхнули, не уступая рубину.

– Придите же ко мне и станьте единым целым. – Огонь взвился ревущей стеной, ловя снежинки множеством языков. Элис и магнар, взявшись за руки, перепрыгнули через ров. – Вошли в пламя двое, вышел один. – Жрица опустила поднятые ветром алые юбки. Медные волосы плясали вокруг ее головы. – Что огонь сочетал, никто не в силах разъединить.

– Не в силах разъединить, – отозвались люди королевы, тенны и несколько черных братьев.

«Кроме королей и дядюшек», – подумал Джон Сноу.

Криган Карстарк явился через день после своей племянницы с четырьмя конными, следопытом и сворой собак: леди Элис затравили по всем правилам, как оленя. Джон встречал их на Королевском тракте в полулиге к югу от Кротового городка – в Черном Замке они могли сослаться на законы гостеприимства или потребовать переговоров. Один из людей Карстарка выстрелил в Тая из арбалета и поплатился за это жизнью. Остались пятеро, считая самого Кригана.

Ледовых камер вполне хватило на всех.

Геральдики, как и многого другого, у Стены нет. Тенны в отличие от знати Семи Королевств фамильными гербами не пользовались, поэтому Джон попросил стюардов пораскинуть мозгами. По его мнению, справились они хорошо. Сигорн накинул на плечи невесты белый шерстяной плащ с бронзовым диском, окруженным языками пламени из багрового шелка. Немного смахивает на карстарковское солнце, но вполне достойно магнара теннов.

Старый плащ он чуть ли не сорвал с Элис, зато новый завязывал почти с нежностью. Когда он поцеловал жену в щеку, пар от их дыхания смешался, огонь снова взревел, люди королевы запели хвалебный гимн.

– Всё, что ли? – шепотом спросил Атлас.

– Готово дело, – проворчал Малли, – наконец-то управились. Я уж закоченел. – Ради такого случая он вырядился в новую, не успевшую выцвести черную шерсть, но щеки его из-за ветра не уступали яркостью волосам. – Вся надежда на винцо с гвоздикой и корицей, которое нам подогреет Хобб.

– Что за гвоздика такая? – спросил Оуэн Олух.

Снег усиливался, огонь во рву угасал. Люди короля, люди королевы и вольный народ расходились, спеша укрыться от холода.

– Милорд тоже придет на пир? – спросил Малли.

– Ненадолго. – Сигорн оскорбится, если Джон не придет – и кто же устроил этот брак, как не лорд-командующий? – Улажу кое-какие дела и приду.

Скрипя сапогами по снегу, он направился к королеве. Стюарды не успевали расчищать дорожки между строениями, и обитатели замка все чаще пользовались подземными «червоточинами».

– Какой красивый обряд, – говорила Селиса. – Так и чувствуешь на себе огненный взгляд нашего бога. Сколько раз я умоляла Станниса пожениться повторно, воистину соединиться телом и духом. Я подарила бы его величеству много детей, если бы нас сочетал огонь.

Для начала его надо в постель заманить. Даже на Стене знают, что Станнис не спит с женой уже много лет, а в разгар войны ему только повторной свадьбы и не хватает.

– Не угодно ли почтить своим присутствием свадебный пир, ваше величество? – поклонился Джон.

– Да, конечно. – Селиса покосилась на Призрака. – Леди Мелисандра знает дорогу.

– Меня ждет священное пламя, ваше величество, – сказала красная жрица. – Возможно, Рглор покажет мне короля и одержанную им победу.

– О да… мы будем молиться, чтобы вас посетило видение…

– Проводи ее величество на почетное место, Атлас, – приказал Джон.

– Я провожу королеву сам, – заявил сир Малегорн, – без помощи вашего… стюарда. – Последнее слово он многозначительно растянул, подразумевая нечто иное – любовника, что ли?

– Как пожелаете, – опять поклонился Джон. – Я вскоре присоединюсь к вам.

Селиса чопорно оперлась на руку рыцаря, придерживая дочь за плечо. Королевские утята потянулись следом под звон колокольчиков на шутовском колпаке.

– На дне морском водяные с русалками едят суп из морских звезд, а прислуживают им крабы, – рассказывал Пестряк. – Я знаю, уж я-то знаю.

– Этот дурак опасен, – помрачнела жрица. – Я много раз видела его в пламени: вокруг него черепа, и его губы красны от крови.

Странно, что она еще не сожгла беднягу живьем – стоило лишь шепнуть словечко на ухо королеве.

– Дурака вы видите, а Станниса нет?

– Я ищу его, но вижу только снег… вьюгу.

Все те же пустые слова. Клидас отправил в Темнолесье ворона с известием, что Арнольф Карстарк – изменник, но кто знает, долетела ли птица до короля. Браавосский банкир тоже отправился на поиски Станниса с проводниками, которых дал ему Джон, но найти короля, учитывая войну и непогоду, ему поможет разве что чудо.

– Если бы король умер, вы бы узнали? – спросил Джон.

– Он жив. Станнис – избранник Бога, которому суждено возглавить борьбу света с тьмой. Я видела это в пламени, читала в древнем пророчестве. Когда придет кровавая звезда и сгустится мрак, Азор Ахаи возродится вновь среди дыма и соли, чтобы вызвать драконов из камня. Драконий Камень, дым, соль – все сходится.

Джон все это уже слышал.

– Станнис Баратеон был лордом Драконьего Камня, но родился не на нем, а в Штормовом Пределе, как и два его брата. А о Мансе что скажете? Он тоже пропал?

– Боюсь, что так. Та же вьюга.

Джон знал, что на юге в самом деле бушует буря – говорят, Королевский тракт в двух днях езды совсем замело. Мелисандре это, впрочем, тоже известно. А на востоке, в Тюленьем заливе, свирепствует шторм, и сборная флотилия, собиравшая вывезти вольный народ из Сурового Дома, так и не вышла из порта.

– Угольки мельтешат в дымоходе, вот вам и вьюга.

– Я каждый раз вижу черепа и ваше лицо. Опасность, против которой я вас остерегала, подошла совсем близко.

– Кинжалы во тьме. Я помню. Простите, что сомневаюсь, миледи. Вы говорили о девочке на умирающей лошади, бегущей от своего жениха…

– И не ошиблась.

– Ошиблись. Элис – не Арья.

– Я неверно истолковала свое видение, вот и все. Я такая же смертная, как и вы, а смертным свойственно заблуждаться.

– Даже лордам-командующим. – Манс и его копьеносицы не вернулись – остается только гадать, не ведет ли красная женщина свою собственную игру.

– Не отпускайте далеко своего волка, милорд.

– Призрак от меня почти не отходит. – Лютоволк поднял голову, услышав свое имя, и Джон почесал его за ушами. – Прошу меня извинить. Призрак, за мной.

Ледовые камеры с тяжелыми дверьми помещались у подножия Стены и были одна другой меньше. Одни позволяют сделать пару шагов, в других даже лечь невозможно, в третьих и сесть нельзя.

Главному пленнику Джон предоставил самую большую, снабдив узника поганой бадьей, мехами и кувшином вина. Часовые некоторое время возились с обледеневшим замком. Ржавые петли заскрежетали, как грешные души в аду, Вик-Строгаль приоткрыл дверь, Джон протиснулся. Нечистотами пахло не так сильно, как он опасался – даже дерьмо замерзает на таком холоде. Ледяные стены нечетко отразили вошедшего.

– Просыпайтесь, Карстарк, – позвал Джон.

Груда заиндевелых мехов чуть не в человеческий рост шевельнулась. Сначала показалась рука, потом голова – спутанные каштановые с проседью волосы, злобные глаза, нос, рот, борода в сосульках.

– Сноу. – Дыхание узника туманило стену. – Вы не вправе держать меня здесь. Законы гостеприимства…

– Вы не гость. Вы пришли к Стене без моего позволения, вооруженный, намереваясь увезти свою племянницу против ее желания. Гостья, отведавшая нашего хлеба и соли – она, а вы пленник. – Джон помолчал и добавил: – Сегодня она вышла замуж.

– Элис обещана мне. – Криган, хоть ему и перевалило за пятьдесят, был еще крепок, но лед выпил из него силы. – Мой лорд-отец…

– Ваш отец – кастелян, а не лорд. Кастелян не имеет права заключать брачные соглашения.

– Нет, лорд. Лорд Кархолда.

– Сын по всем законам наследует прежде дяди.

Криган, раскидав меха, встал.

– Харрион мертв.

«Может, и так… а нет, так скоро умрет».

– То же относится и к дочери. В случае смерти брата наследницей Кархолда становится леди Элис, вступившая нынче в брак с Сигорном, магнаром теннов.

– С грязным одичалым, с убийцей. – Криган сжал кулаки. Его кожаные перчатки были подбиты мехом, как и помятый плащ, на черном верхнем камзоле белел солнечный диск Карстарков. – Ты сам одичалый наполовину, Сноу, а другая половина у тебя волчья. Ублюдок, зачатый изменником. Уложить благородную девицу в постель с дикарем… Ты у нее, небось, первым был? Убить меня хочешь, ну так убей и будь проклят. Старки одной крови с Карстарками.

– Я Сноу.

– Бастард.

– Этого не отрицаю.

– Пусть он только сунется в Кархолд, магнар твой. Башку ему отрубим, засунем в нужник и будем в хлебало ссать.

– У Сигорна под началом две сотни теннов, и приедет он туда с леди Элис. Двое ваших людей уже присягнули ей и подтвердили, что ваш отец стакнулся с Рамси Сноу. Сдав замок, вы спасете жизнь вашим родичам в Кархолде. Женщин леди Элис помилует, мужчинам разрешит надеть черное.

Криган потряс головой, звеня льдинками в волосах.

– Никогда в жизни.

Джон охотно поднес бы его голову Элис и магнару в качестве свадебного подарка, но Ночной Дозор не принимает участия в раздорах внутри государства – он и так уже слишком много сделал для Станниса. Обезглавишь этого дурака – люди скажут, что командующий Дозором убивает северян и раздает одичалым их земли. Освободишь – Криган будет всячески вредить Элис и ее мужу. Джон все бы отдал за совет отца или дяди, но лорд Эддард мертв, а Бенджен пропал в морозной глуши за Стеной. «Ничего ты не знаешь, Джон Сноу».

– Никогда – долгий срок. Завтра или через год вы, возможно, будете думать иначе. Король Станнис, вернувшись сюда, непременно казнит вас, если вы к тому времени не наденете черный плащ. Плащ Ночного Дозора очищает человека от всех совершенных им преступлений. – «Даже такого, как ты». – А теперь прошу извинить, мне пора на свадебный пир.

После пронизывающего холода камеры Джон чуть не задохнулся в жарком подвале, где пахло дымом, жареным мясом и горячим вином.

– За короля Станниса и его жену королеву Селису, Светоч Севера! – провозгласил сир Акселл Флорент, когда Джон занял место за высоким столом. – Да славится наш Спаситель, Владыка Света! Одна страна, один бог, один король!

– Одна страна, один бог, один король! – подхватили люди королевы.

Джон выпил вместе со всеми. Неизвестно, получит ли Элис хоть какую-то радость от своего брака, но отпраздновать все-таки надо.

Стюарды начали разносить первое блюдо – луковый суп с козлятиной и морковкой. Еда не совсем королевская, зато вкусная, питательная и живот согревает. Оуэн Олух взялся за скрипку, вольные люди подыгрывали ему на дудках и барабанах, тех самых, что сопровождали наступление Манса на Стену – сейчас они звучали гораздо приятнее. К супу подавали ржаной хлеб, только из печи, соль и масло можно было брать на столах. Соли у них вдоволь, сказал Боуэн Мурш, а вот масло выйдет еще до конца луны.

Старые Флинт и Норри сидели под самым помостом. Со Станнисом они из-за преклонного возраста не пошли, послали вместо себя сыновей и внуков, но на свадьбу в Черный Замок явились и кормилиц с собой привели. Таких здоровенных грудей, как у сорокалетней Норри, Джон еще не видал, но у четырнадцатилетней и плоской, как мальчик, Флинт молока тоже в избытке. С ними малыш, которого Вель называет пока уродцем, уж точно с голоду не умрет.

Джон был благодарен почтенным старцам, но ни на грош не верил, что они только ради этого слезли со своих гор. С Флинтом пришли пятеро воинов, с Норри двенадцать – в шкурах, в коже с заклепками, суровые, как зима. У одних длинные бороды, у других боевые шрамы, у третьих и то, и другое; все они поклоняются богам Севера, тем же, что и вольный народ за Стеной, однако за неведомого красного бога пьют как ни в чем не бывало.

Ладно, пусть их. Если б они отказались пить, было бы куда хуже. Ни один из двух старцев вино из чаши не вылил, что опять-таки хорошо. Может, они просто не хотят терять попусту славное южное винцо, у них в горах такое не часто отведаешь.

Между двумя переменами сир Акселл пригласил королеву на танец. Рыцари тоже начали приглашать дам. Сир Брюс протанцевал сначала с принцессой Ширен, потом с ее матушкой; сир Нарберт прошелся поочередно со всеми фрейлинами Селисы.

Кавалеров было втрое больше, чем дам, и даже скромным служаночкам довелось поплясать с благородными рыцарями. Несколько черных братьев тоже вспомнили навыки, привитые им в родных замках до отправки на Стену. Старый пройдоха Ульмер из Королевского леса в танцах показал такое же мастерство, как в стрельбе из лука, и уж конечно, не преминул попотчевать своих дам историями о Братстве Королевского леса: о Саймоне Тойне, Пузатом Бене и Венде Белой Лани, выжигавшей свое клеймо на задах знатных пленников. Атлас, сама грация, танцевал со служанками, но к благородным леди не приближался – и правильно. Джону не нравилось, как посматривают на его стюарда некоторые рыцари, особенно сир Патрек с Королевской Горы. Этот так и ждет повода, чтобы пустить кому-нибудь кровь.

Когда Оуэн Олух пошел в пляс с Пестряком, трапезную огласили раскаты хохота.

– У вас в Черном Замке часто бывают танцы? – улыбнулась леди Элис.

– Каждый раз, как играем свадьбу, миледи.

– Могли бы пригласить меня – этого требует простая учтивость. Тем более что мы с вами уже танцевали.

– В самом деле? – поддразнил Джон.

– Когда были детьми. – Она бросила в него хлебным шариком. – Будто сами не знаете.

– Миледи полагается танцевать со своим мужем.

– Боюсь, танцор из моего магнара неважный. Если танцевать не хотите, налейте мне по крайней мере вина.

Джон сделал знак стюарду.

– Итак, я теперь замужняя женщина. Жена одичалого с маленьким одичалым войском.

– Одичалые называют себя вольным народом, но тенны – отдельное, древнее племя. – Об этом ему рассказала Игритт. – Живут они на северной оконечности Клыков Мороза, в укромной долине, окруженной горными пиками, и на протяжении тысячелетий ведут меновой торг с великанами. Это делает их особенными.

– Однако похожи они все-таки больше на нас, чем на великанов.

– Верно. У теннов свои законы и свои лорды. – «Значит, и кланяться им не в новинку». – Они добывают медь и олово для выплавки бронзы и не ходят в набеги за оружием и доспехами, а сами куют их. Это смелый и гордый народ. Манс-Разбойник трижды побеждал старого магнара в единоборстве, прежде чем тот согласился признать его Королем за Стеной.

– Новый же изгнан с горных высот в мою спальню, – усмехнулась новобрачная. – Сам виновата – не сумела в шесть лет очаровать вашего брата Робба, как наказывал мне отец.

«С тех пор прошло почти десять лет – будем молиться, чтобы ты очаровала своего мужа в шестнадцать».

– Как обстоит у вас в Кархолде со съестными припасами?

– Плоховато, – вздохнула Элис. – Отец увел на юг почти всех мужчин – урожай пришлось убирать женщинам, подросткам, старикам и калекам. Много зерна так и осталось на полях, и осенние дожди вбили его в грязь, а теперь вот и снег пошел. Зима будет тяжелая – мало кто из стариков и детей переживет ее.

Каждый северянин знает, что такое зима.

– Бабкой моего отца с материнской стороны была Флинт из горного клана, – стал рассказывать Джон. – Эти Флинты называют себя Первыми и говорят, что все прочие Флинты произошли от младших сыновей, покинувших горы в поисках пропитания, жен и земель. Жизнь в горах всегда была трудной. Когда выпадает снег и припасы скудеют, молодежь уходит служить в зимние городки разных замков, а старики объявляют всем, что идут на охоту. Если их и находят потом, то лишь по весне.

– В Кархолде почти то же самое.

– Когда ваши запасы совсем истощатся, миледи, посылайте своих стариков сюда, к нам. Дав присягу, они умрут по крайней мере не в одиночку и не на снегу, греясь одними воспоминаниями. И мальчишек тоже присылайте, коли у вас есть лишние.

– Хорошо. – Элис прикоснулась к его руке. – Кархолд помнит.

От нарезанного ломтями лося пахло вовсе не так противно, как опасался Джон. Одну порцию он отправил Кожаному в башню Хардина, туда же отнесли три больших блюда тушеных овощей для Вун-Вуна. Молодчина Хобб. Третьего дня повар жаловался, что пришел в Ночной Дозор убивать одичалых, а не стряпать на них. «И в свадебных пирах я ничего не смыслю, милорд. Черные братья не женятся, так и в клятве сказано, чтоб ей».

Клидас тронул за локоть Джона, запивавшего жаркое подогретым вином.

– Птица, – сказал он, передавая лорду-командующему пергамент. Письмо запечатано твердым черным воском: Восточный Дозор. Послание за своего неграмотного командира писал мейстер Хармун, но диктовал явно сам Пайк.

«Море успокоилось, и одиннадцать кораблей с утренним приливом вышли в Суровый Дом: три браавосца, четыре лиссенийца, четыре наших. Два лиссенийца еле держатся на плаву – потопим больше, чем спасем, но воля ваша. Флотилия взяла двадцать воронов, мейстер Хармун будет слать донесения. Пайк идет на «Когте», Сизарь на «Черном дрозде», сир Глендон оставлен командовать Восточным Дозором».

– Черные крылья, черные вести? – спросила Элис.

– Напротив, этой вести я долго ждал. – Беспокоил Джона только конец письма. Глендон Хьюэтт – сильный человек и опытный воин, но он ближайший друг Аллисера Торне и с Яносом Слинтом тоже водился, хоть и недолго. Джону еще помнилось, как Хьюэтт вытащил его из постели и двинул сапогом в ребра: он бы его за старшего не оставил.

Следующей подали щуку. Пока из нее вынимали кости, леди Элис все-таки потащила магнара танцевать. Было ясно, что Сигорн делает это впервые, но он уже порядком набрался и не имел ничего против.

– Северная дева и воин-одичалый, связанные Владыкой Света. – Сир Акселл Флорент сел на освобожденное Элис место. – Ее величество одобряет этот союз – мне как близкому родичу известны все ее мысли. Король Станнис тоже одобрит.

«Если Русе Болтон не насадил его голову на копье».

– Не все, увы, придерживаются того же мнения. – Волосы у сира Акселла росли не только на подбородке, но из ушей и ноздрей. – Сир Патрек полагает, что стал бы лучшим мужем для леди Элис, – отправившись на Север, он потерял свои земли.

– Многие в этом чертоге потеряли гораздо больше, многие самую жизнь отдали за эту страну. Сиру Патреку еще посчастливилось.

– Король сказал бы то же самое, будь он здесь, – улыбнулся сир Акселл, – но хоть как-то обеспечить его верных рыцарей все же следует. Они уплатили немалую цену за свою преданность. И одичалые тоже нуждаются в крепких узах, которые связали бы их с королевством. Этот брак хорош для почина, но королева и принцессу одичалых хотела бы выдать замуж.

Джон уже устал объяснять, что Вель не принцесса.

– В настойчивости вам не откажешь, сир Акселл.

– За такой приз стоит побороться, милорд. Я слышал, она совсем молода и на вид приятна. Высокая грудь, округлые бедра – создана, чтобы рожать здоровых детей.

– И кто же будет отцом – сир Патрек? А может быть, вы?

– Лучшего жениха не найдете. В жилах Флорентов течет кровь старых королей Гарденеров. Леди Мелисандра совершит обряд, как и в этот раз.

– Не хватает только невесты.

– Этому горю помочь легко. – Из-за фальшивой улыбки могло показаться, что у сира Акселла сильно болит живот. – Вы отправили ее в один из своих замков, лорд Сноу? В Серый Дозор, в Сумеречную Башню, в Бочонок с другими женщинами? – Он придвинулся ближе. – Говорят, будто вы приберегаете ее для себя, так мне это все равно, лишь бы ребенка в животе не было. Сыновей она родит от меня, но если вы малость ее объездили… мы оба светские люди, не так ли?

– Мне искренне жаль королеву, если вы и впрямь ее десница, сир Акселл.

– Значит, это правда, – побагровел Флорент. – Вы хотите оставить ее себе. Бастард желает занять высокое место лорда-отца.

«Бастард отказался от высокого места… что до Вель, то бастарду стоило лишь попросить».

– Прошу прощения, сир, мне нужно подышать воздухом. Что это? Рог?

Другие тоже слышали. Музыка и смех затихли мгновенно, танцоры замерли, даже Призрак наставил уши.

– Что это такое?

– Боевой рог, ваше величество, – ответил королеве сир Нарберт.

Трепещущая рука Селисы порхнула к горлу.

– Нас атакуют?

– Нет, ваше величество, – успокоил ее Ульмер из Королевского леса. – Это часовые трубят со Стены.

Один раз. Разведчики возвращаются. Не успел Джон подумать об этом, рог затрубил опять.

– Два раза, – пробормотал Малли.

Черные братья, северяне, вольный народ, тенны и люди королевы застыли, прислушиваясь. Сердце отсчитало пять ударов… десять… двадцать. Потом Оуэн Олух прыснул, и Джон перевел дух.

– Два сигнала. Одичалые, – объявил он.

Вель привела Тормунда.