Текст книги "История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике"

Автор книги: Джордж Доу

Наконец, благодаря Божьему провидению, мы заметили с подветренной стороны участок английского побережья близ Дартмута и через четыре дня бросили якорь в реке Темзе, закончив свой вояж».

Глава 5
РАБОТОРГОВЦЫ ИЗ ЛИВЕРПУЛЯ И БРИСТОЛЯ

После колонизации Барбадоса и Антигуа около 1625 года рабский труд стал просто необходим для выращивания сахарного тростника, производства мусковадо, или неочищенного сахара, для засылки в сахарные бойлеры Лондона или Бристоля. Рабы были необходимым элементом торговли, значение которой возрастало в связи с приобретением Англией других островов Вест-Индии, и со временем благодаря рабскому труду производилось достаточно сахара не только для обеспечения потребностей Англии и ее колоний, но и для его экспорта.

Сейчас трудно себе представить, что до этого времени наши английские предки могли добывать его лишь в ограниченном количестве, главным образом из испанских источников, и очень зависели от производства меда и его заменителей. Позднее английский поэт Уильям Купер выразил свою любовь к продуктам рабского труда в следующих строках:

 
Я удручен торговлей рабов,
Боюсь, что те, кто покупают и продают их, негодяи;
То, что я слышу о страданиях, мучениях и стонах рабов,
Почти способно выжать слезы из камней.
Мне очень жалко их, но я должен молчать,
Ибо как можно обойтись без сахара и рома?
 

В 1662 году была основана Компания королевских предпринимателей Англии по ведению торговли с Африкой, вскоре передавшая свои торговые права Королевской Африканской компании, которая, в свою очередь, в 1689 году подрядилась выполнять асиенто, или контракт по обеспечению Испанской Вест-Индии рабами. Так продолжалось до 1698 года, когда открылись новые возможности торговли после разрыва асиенто. В 1713 году между Англией и Испанией был подписан договор, по которому первой было гарантировано монопольное право на работорговлю на испанских территориях на тридцать лет при условии, что ежегодно будет поставляться по крайней мере 4800 рабов. Короли Испании и Англии должны были получать по четверти прибыли от торговли. Компания могла вывозить неограниченное количество рабов и продавать их, за исключением трех портов, за такую высокую цену, какую могла реализовать.

Сколько негров было доставлено в Америку на английских кораблях? С 1680 по 1688 год Африканская компания послала 249 судов и привезла 60 783 раба, потеряв 14 387 из них во время «промежуточных переходов». Сводки за 1701 год показывают, что в Африку отправились 104 корабля. За двадцать лет между 1713 и 1733 годами в Америку вывозилось ежегодно на английских судах около 15 тысяч рабов. В 1771 году имели место 192 рейса за рабами. Гражданская война почти остановила морские перевозки, но к 1786 году число рейсов достигло 146 [14]14
  См.: Bandinel.Some Account of the Trade in Slaves from Africa. London, 1842; Du. Bois.Suppression of the African Slave-Trade. Cambridge, 1896.


[Закрыть]. В 1786 году из общей численности 97 тысяч рабов, доставленных в Америку и Вест-Индию, около 60 тысяч прибыли на английских судах. В 1780 году в Вест-Индии проживали почти 700 тысяч рабов-негров, а, согласно переписи 1790 года [15]15
  Edwards.The Brutish Colonies in the West Indies. London, 1798.


[Закрыть], в Соединенных Штатах имелось 697 897 рабов. Никто не знает, сколько африканцев содержались в рабстве у испанцев и голландцев, и отсутствуют сведения о количестве рабов в португальских владениях в Бразилии и на других территориях.

В XVII веке английская работорговля между Гвинеей и Вест-Индией велась главным образом из Лондона, но около 1701 года ею занялись купцы Бристоля и вскоре уже посылали для этой цели более 50 судов ежегодно. Эффект от этого сказался сразу. Так, в 1701 году Лондон использовал в торговле с Гвинеей 104 судна, а через шесть лет – только 30.

Бристоль вынудил заняться работорговлей успешный экспорт Ливерпуля провизии, клетчатой ткани и другой продукции предприятий Манчестера в Вест-Индию и Америку. Клетчатые ткани Манчестера, доставляемые судами в Ливерпуль, вытеснили с американского рынка немецкую, французскую и шотландскую грубую ткань, шедшую на экспорт из Бристоля. Купцам из этого города пришлось использовать свои суда в другого рода торговле и с таким успехом, что к 1720 году, когда с катастрофическими последствиями лопнул финансовый пузырь Компании Южных морей, Лондон почти прекратил заниматься работорговлей. Между тем предприниматели Ливерпуля, располагая меньшим капиталом, активно занимались контрабандной торговлей в Вест-Индии, где Испания взимала 300-процентную пошлину за клетчатую и грубую (osnaburgs) ткань. Однако эта торговля прекратилась в 1747 году с подписанием нового англо-испанского договора. Когда контрабандная торговля была в разгаре, ежегодный доход ливерпульских купцов оценивался в 273 467 долларов. Это богатство заложило основу состояний нескольких торговых домов Ливерпуля и после лишения их прибылей в Вест-Индии побудило их заняться торговлей с Гвинеей.

До этого времени Ливерпуль конкурировал с Бристолем в работорговле, но в небольшом объеме. В 1709–1729 годах лишь одно судно с 30 тоннами водоизмещения отправилось из Мерси в Африку. Но с принятием новых правил в 1730 году пятнадцать кораблей со средним водоизмещением в 75 тонн каждое отбыли из Ливерпуля к африканскому побережью. В 1751 году это число увеличилось до 53 судов с совокупным водоизмещением в 5334 тонны, а в следующем году город приобрел 83 торговых судна, способных доставить по меньшей мере 25 тысяч рабов [16]16
  Они вели торговлю в следующих местах: 5 – в Бенине, 11 – в Анголе, 3 – в Новом Калабаре, 11 – в Старом Калабаре, 38 – в Наветренных островах и на Золотом Берегу, 13 – в Бонни и 8 – в Гамбии ( Вильямсон.Ливерпульский блокнот. 1753).


[Закрыть]. Так, ливерпульские купцы обошли всех конкурентов и сделали свой город главным портом Европы по работорговле.

«Причина, по которой порт Ливерпуль мог продавать товары дешевле купцов Лондона и Бристоля, заключалась в ограничении их расходов и способов комиссионного вознаграждения. Купцы Лондона и Бристоля не только допускали выплаты высокого месячного жалованья своим капитанам, но также привилегии отдельной каюты, вознаграждение с фрахта и ежедневные портовые расходы. Они позволяли также управляющим факториями иметь по 5 процентов от дохода с продаж и прибыли. Их суда были всегда укомплектованы матросами по месячной ставке. Ливерпульские же купцы оказались более экономны и менее либеральны. Большинство их капитанов содержались на годовом жалованье, а если на месячной оплате, то четыре фунта считались высокой зарплатой в то время. Не допускались никакие привилегии отдельной каюты, они не знали вознаграждения с фрахта, а что касается портовых расходов, то на это не выделялось ни одного шиллинга, в то время как Бристоль выделял семь, а Лондон шесть шиллингов. Капитаны от этих портов могли поэтому временами питаться на берегу и выпить бутылку мадеры. Между тем бедный ливерпульский шкипер был вынужден потреблять на борту свой кусок солонины и галету, а также кружку ромового пунша, подслащенного коричневым сахаром. Управляющие факториями вместо процентной ставки имели годовую зарплату. Им разрешалось арендовать склады, нанимать негров и нести другие попутные расходы. Поэтому, будь партия товара большой или малой, выгоды управляющий факторией не имел. В транспортных расходах ливерпульцы были более экономны, поскольку их метод заключался в том, чтобы нанимать мальчишек из бедняков помощниками на продолжительные сроки, которые в течение года росли, становились хорошими моряками, сначала назначались вторыми и потом первыми помощниками капитана, затем – капитанами и впоследствии управляющими факториями на островах. Таков был обычный метод подготовки в то время, когда требовалось немного мужчин на месячном жалованье командовать ливерпульскими судами» [17]17
  Williams.History of Liverpool Privateers. London, 1897.


[Закрыть].

С этого времени торговля с Гвинеей процветала. Быстроходные суда, особенно для этого приспособленные, строились на берегах Мерси, и бюсты негров и слонов – символы африканской торговли – украшали городскую ратушу. Но не все негры утилизировались в Вест-Индии, как утверждали многочисленные рекламные объявления в тогдашних номерах газет о рабах, выставленных для продажи на аукционе методом «дюйма свечи» (by inch of candle) или другими методами. И городская молодежь порой забавлялась, распространяя афишки, на которых предлагались на продажу молодые женщины.

В 1756 году рекламировались такие виды товаров, необходимых для вояжа в Гвинею, для продажи на аукционе в Торговом доме кофе: одна железная плита и медь, 27 ящиков с бутылками, 83 пары кандалов, 11 хомутов, 22 наручника для длинной цепи, 4 длинные цепи для рабов, 54 обруча, 2 длинные цепи, кукурузная дробилка, 7 четырехфунтовых чаш, 6 двухфунтовых чаш, 3 латунные кастрюли, 28 бочонков пороха, 12 сундуков с орнаментом, железный ковш, корзинка с кремнем. В одной из афиш следующего года перечислялись большой негритянский очаг с двумя железными плитами, медный котел для кипячения воды на 450 рабов, заварочный медный чайник, медная кастрюля, набор кандалов, цепи, хомуты и наручники, железная печка на 245 галлонов со свинцовой крышкой, способная кипятить 10 баррелей жидкости.

Способы, которыми осуществлялись вояжи за невольниками из Ливерпуля в то время, приведены в письме владельца корабля (с инструкциями капитану), напечатанном в любопытном отчете Гомера Уильяма о работорговле Ливерпуля:

«Ливерпуль, 14 апреля 1762 года.

Капитану Амброузу Лейсу.

Сэр, вы, являясь капитаном корабля «Маркиз Грэнби», сейчас прошли таможню и готовы отправиться в Африку, Америку и вернуться в Ливерпуль. Грузы на борту соответствуют прилагаемому счету, который мы передаем вам для торговли. Исходя из него, вы имеете право на обычную комиссию 4 на 104 с валового объема продаж, а вашему врачу, мистеру Лоусону, положено 12 пенсов за голову со всех продаж рабов. Мы даем вам эти указания, чтобы они соблюдались в ходе вашего предполагаемого вояжа. С первым попутным ветром вам нужно выйти в море и следовать вместе с «Дугласом» капитана Финча, у которого есть некоторые дела на острове Мэн. Вы должны сопровождать его, не ожидая дольше чем шесть дней. Покончив с делами на острове Мэн, вам следует пройти вместе через Южный канал. И поскольку оба ваших корабля вооружены и, надеюсь, хорошо укомплектованы экипажами, а также способны защититься от врага, мы рекомендуем вам поэтому вести постоянное наблюдение в связи с возможным нападением. Если вам удастся овладеть каким-нибудь судном или несколькими суднами врага, рекомендуем отослать их на родину или укрыть их, где будет удобно, без ущерба своему собственному кораблю. По прибытии в Старый Калабар если вы обнаружите там один или более кораблей, то позаботьтесь договориться с капитаном или капитанами этих кораблей о том, чтобы не перебивать цену друг друга. Не сомневаемся, что вы предпримете все усилия для снижения пошлин (comeys), которые там, как правило, экстравагантны и которые не позволяют собственникам получить какую-нибудь прибыль. Поскольку у вас грузов больше, чем мы ожидали, надеемся, что вы купите 550 рабов и, возможно, сэкономите 400 фунтов стерлингов на закупках слоновой кости, покупать которую мы рекомендуем вам с самого начала торговли. И пожалуйста, выбирайте рабов как следует. Покупайте не больных или стариков, но тех, которые отвечают требованиям рынка и способны перенести переезд. Поскольку Калабар известен высокой смертностью рабов, мы хотим, чтобы вы нашли надежный способ избежать этого, то есть не держали невольников днем на борту взаперти, а ночью закрывали крышки и люки, поскольку ночной воздух там весьма вреден. Вам полагаются следующие льготы: лично вам – 10 рабов, первому помощнику – 2, врачу – 2. Вот все, что мы позволяем, за исключением раздачи двух-трех сотен мер скревело (screveloes) среди команды, но не слоновьих бивней. Проследите за этим, так как мы не разрешаем раздавать больше ничего. Завершив торговлю в Калабаре, вам следует взять курс на Барбадос, где вы найдете письма в торговом доме господ Вуда и Николаса. В них будут содержаться инструкции о вашем дальнейшем следовании к Гваделупе или Мартинике либо к какому-нибудь другому из Подветренных островов, где наиболее благоприятный рынок. Вы можете посоветоваться в торговом доме с господами Вудом и Николасом о том, куда надо следовать дальше, или с каким-нибудь другим лицом, которому доверяете. Мы ожидаем, что ваших рабов будут покупать по… [18]18
  Стерто.


[Закрыть]фунтов за голову, и что все то, что они продадут, послужит пользе собственников, и что вы загрузите корабль следующим образом: около сотен бочек сахара мусковадо положите на дно трюма, остальное пространство заполните первым и вторым рядами белого сахара. Межпалубное помещение набьете качественным хлопком и кофе, остаток чистой выручки переведете в надежные краткосрочные, насколько возможно, векселя. Если невозможно будет в Гваделупе, на Мартинике или на Наветренных островах реализовать по вышеупомянутым ценам рабов, то, как уже говорилось, мы хотим, чтобы вы, по возможности, не теряли времени и отправлялись на Ямайку. По прибытии туда обратитесь к господам Катберту и Бинсу, Гиббертсу, Гвину и Кейсу или в любой другой торговый дом, который, по вашему разумению, лучше справится с делом, по вопросу о том, кому доставить ваш груз рабов. Его большую часть, по вашему настоянию, следует реализовать, по возможности, в стране сбыта, о чем должно быть составлено письменное соглашение, а корабль загружен нижеследующим образом. Загрузить красным деревом настолько, насколько позволяют крепежные приспособления. Трюм заполнить лучшим сахаром мусковадо и имбирем, а межпалубное помещение – хорошим хлопком и душистым перцем, а также примерно десятью бочонками рома. Остальную чистую выручку от вашего груза перевести в краткосрочные, по возможности, векселя. Торговый дом, с которым вы сотрудничаете, должен обеспечить вас суммой денег, необходимой для выплаты жалованья экипажу и оплаты расходов на корабль, в чем рекомендуем вам, по возможности, проявлять бережливость. В дополнение вы получите накладную на обмундирование и постельные принадлежности матросов и юнг. То, что положено матросам, вы должны выплачивать авансом, а также проценты и т. п. Юнгам – только прямые выплаты. Рекомендуем вам соблюдать четкие правила, поддерживать гармоничные отношения среди членов команды и должный контроль. Особенно когда на борту корабля содержатся рабы. Соблюдайте противопожарную безопасность, особенно во время боя. Патроны следует раздавать из порохового погреба без коробок, что предотвратит рассыпание пороха на палубе, а в случае вашей смерти (не приведи косподь) вас заменит первый помощник мистер Чепмен. Старайтесь использовать любую возможность информировать нас о своих действиях, чтобы мы ориентировались насчет страхования и т. д. Желаем вам счастливого плавания и благополучного возвращения. Ваши надежные друзья

Кросби и Трэффорд Чейз Гура

Уильям Роу Уильям Боутс

Роберт Грин Чейз Лоундес

Томас Келли

P. S.Вы и члены команды должны обзаводиться рабами в равном количестве мужчин и женщин».

Это письмо вполне можно дополнить далее представленными письмами капитану Лейсу от «Великого вождя Джорджа», вождя поселения Трибе в Старом Калабаре. Послания адресованы «мистеру Амброузу Лейсу и торговой компании в Ливерпуле» и являются любопытным примером грамотности английского торговца или морского капитана, которому продиктовал письмо африканский вождь:

«Старое поселение, Старый Калабар, 13 января 1773 года.

Купец Лейс, сэр, пользуюсь случаем написать вам и познакомить с поведением некоторых кораблей. Недавно в моих водах находился капитан Бишоп из Бристоля и капитан Джексон из Ливерпуля, бросившие якорь в реке, когда прибыл капитан Шарп и пожелал купить свой груз. Я было согласился помочь ему, но Бишоп и Джексон посоветовали не давать ему рабов, пока он не уплатит такой же, как они, кумей (соотеу) [19]19
  Кумей– пошлина, выплачиваемая вождю за привилегию торговли.


[Закрыть]. Они вытеснили его с реки, поэтому ему пришлось отправиться в Камерун на два месяца. Затем он снова прибыл в мои воды, а они все еще настаивали на уплате им кумея. В связи с этим он достаточно заплатил, чтобы успокоить их. Я передал ему рабов, сколько ему хотелось, и так же поступили мои люди. Теперь он был готов отправляться в море, осталось лишь закончить несколько дел перед отбытием. Теперь он вполне мог подружиться с теми, кто был его врагом. Ибо в тот самый день, когда его вытеснили из реки, Джексон и Бишоп, а также бриг, сопровождавший Джексона, начали вести огонь ночью по моему поселению без всякого повода. Обстрел продолжался двадцать четыре часа, в результате чего я отдал им две коровы. Но оказывается, как впоследствии подтвердил Джексон, они с Бишопом должны были увезти всех наших заложников. Видимо, это было правдой, ибо Джексон действительно увез своих. Более того, перед отбытием он сказал мне, что если бы я поднялся на борт корабля Бишопа, то был бы задержан им, и мне бы отсекли голову и послали ее герцогу Ньютона. Но я не дал ему возможности отсечь мою голову или увезти заложников, захватив некоторые его лодки и людей. Так же я поступил бы с Джексоном, если бы знал о его намерении, когда он информировал меня о Бишопе. Но он позаботился о сокрытии своих секретов, которых мог сообщить много, если бы хотел. Поэтому, мой друг, торговец Лейс, если вы снова отправите в мои воды корабль, то пришлите с ним хорошего человека, либо самого себя, либо чернокожего торговца. Не присылайте старика или человека с манией величия. Если он страдает этим, пусть торгует дома, пусть не приезжает сюда. Вот капитан Шарп – хороший человек, но я не рассказывал раньше, что в то время, когда капитан ездил в Камерун, он оставил своего помощника до своего приезда. Поэтому они говорили, что я причинил им зло. Но предлагаю вам судить о том, что если какой-нибудь корабль будет обстреливать мое поселение, то я открою ответный огонь. Купец Лейс, сэр, есть мистер Кейнс, второй помощник капитана Шарпа, молодой и очень добрый человек. Я и мой народ Калабара очень любим его, поэтому если вы захотите прислать его, то он приедет так же быстро, как всякий другой человек, и к вашей пользе. Я хочу, чтобы прибывало много кораблей, чем их больше, тем лучше торговля для жителей Нового поселения, но я объявил вердикт, что ни один корабль не уйдет из моих вод к ним и не прибудет от них ко мне, хотя Бишоп сейчас лежит в дрейфе на реке Кросс. Но ты позволь ему оставаться здесь, пока не урегулируется проблема, потому что я предложил ему за заложников 10 рабов и возвращение его белых людей, но он не соглашается. Я не хочу причинять зла ни ему, ни какому-нибудь другому кораблю, который войдет в мои воды, но четверо моих сыновей уже увез Джексон, и я не хочу, чтобы других увез какой-нибудь негодяй. Пошлина в моих водах составляет в целом 24 тысячи медных болванок, помимо шляп, сундука и корабельного орудия, купец Лейс. Я делал так, как вы рекомендовали мне в письмах. Когда прибыл этот бриг, я никому не мешал, потому что вы советовали поступать так до определенного времени. Потому что у бионби (bionbi), которых я поддерживаю, слишком много меди в счет пошлин. Поэтому я делал так, как вы советовали мне, чтобы сделаться еще более великим. Сейчас больше нет белых людей. Поэтому теперь, купец Лейс, пришлите мне хороший корабль и сделайте меня снова великим, ибо война отняла у меня слишком много меди. Чтобы торговать, как я в то время, нужен мир или перемирие среди таких чернокожих, как я. Поэтому, купец Лейс, если вы пришлете теперь новый корабль с хорошими товарами, я обязуюсь не задерживать его долго с погрузкой в обратный рейс».

Ниже приведен другой блестящий фрагмент письма «Великого вождя Джорджа»:

«И теперь, когда с войной покончено, мы ведем торговлю по всей стране и не хотим ничего другого, кроме того, чтобы корабли бросали якоря у нас и способствовали продолжению торговли. Поэтому надеюсь, что вы и купец Блэк поощрите нас в наших намерениях, а также других купцов, которые собираются послать свои корабли. Они встретят здесь лишь цивилизованную и справедливую торговлю. Другие капитаны могут говорить все, что угодно, о том, что я причинял им зло. Но во всем, что я делал плохого, – их вина. Ибо вы можете представить, сэр, что мне было больно видеть, как капитан Джексон увозит моих сыновей и Роббина, а также сына вождя Ква. Их зовут Отто, Имбасс, Эгшиом, Эник, Оген, Акандом, Эбетхам, Эфиёнг, Асет. Особенно мучило то, что, пока мы воевали друг с другом, наших сыновей привязали к рее корабля Бишопа, а другого сына – к рее корабля Джексона, а затем их всех увезли. Они отрубили бы и мне голову, если бы я не помешал этому. И все же они говорят, что я причинил им зло только из-за того, что задержал некоторых из их людей, пока не получу своих заложников от них. Купец Лейс, когда пошлете корабль, пришлите с ним рога для питья в счет пошлины (кумей) и несколько красивых белых кружек и стеклянных стаканов с крышками. Пришлите больше ружей, таких как у Шарпа. Не возражаю против 2–3 за одного раба. Пришлите отрез ситца в сотню ярдов, отрез сукна в сотню ярдов, отрез фотара в сотню ярдов, отрез римолла на сотню ярдов, отрез кушиты на сотню ярдов хорошего качества. Пришлите несколько кружевных шляп и бутылок ликера, а также ящики для военного снаряжения. Пришлите подзорные трубы по цене 2 и 4 медных стержня для торговли и в счет пошлины. Пришлите больше мотыг и ковшей для торговли и в счет пошлины, а также колокольчики. Пусть они будут хорошего качества. Пришлите длинные, большие и мелкие, а также витые бусы. Мне пришлите подзорную трубу, 6 на 6 футов. Пусть она будет в прочном деревянном футляре. Пришлите мне две шкатулки с открывающимися крышками, а также много ножей в счет пошлины стоимостью 2 медных стержня. Пусть ваши индийские товары будут хорошего качества, а корабль не застаивается долго. Пришлите мне стол и шесть стульев для моего дома и кресло с подлокотниками для меня лично, а также 12 оловянных тарелок, 4 блюда, 12 ножей и 12 вилок, 2 половника, корыто. Кроме того, пару фужеров для бренди, 2 медных кувшина с крышками, которые открываются так же, как у кружки, 2 такие же медные кружки, 2 медные фляги емкостью два галлона, для торговли много таких же оловянных фляг. Пришлите много оловянных кувшинов на продажу, для меня лично 2 медных таза и оловянные тазы на продажу. Пришлите мне один стул для отправления естественных надобностей и большой красный… [неразборчиво], одно ружье для меня со стволом в пять футов и два оловянных… горшка. Пришлите для меня лично хороший комплект бритв для бритья, несколько витых железных стержней длиной 16 футов, сотню таких стержней. Пришлите большие шапки стоимостью 2 медных стержня в счет пошлины и, пожалуйста, покажите их чернокожему торговцу. Пришлите несколько замков на продажу, несколько цепочек для меня, 2 медных чайника, 2 кастрюли, несколько медных котлов стоимостью 12 или 15 медных стержней каждый. Пришлите больше тростей в счет пошлины и одну длинную трость с золотым набалдашником для меня, мелкие гвозди в счет пошлины. Можете заплатить пошлину недорогими пилами и другими инструментами. Не надо присылать мелких железных мельд для отжима муската и малых трехфунтовых ступок. Пришлите парусину высшего качества для парусов моих каноэ, несколько ножных протезов с шарнирами, которые запираются винтами, и двое железных носилок на двоих слуг. Пришлите мне одну лучковую и одну поперечную пилу, красные, зеленые и белые шляпы на продажу. Пришлите мне красную и голубую накидки с золотым кружевом, приличествующие важному человеку. Пришлите масло и сахар на продажу, несколько зеленых, красных и голубых вельветовых шляп с мелким кружевом, несколько пилочек на продажу. Пока ничего больше не надо вашему лучшему другу. Великий вождь Джордж.

Передавайте мои приветствия джентльменам – собственникам брига «Свифт» мистеру Девенпорту, купцу Блэку и капитану Блэку, а также мистеру Эрлу. Пожалуйста, помечайте моим именем все, что посылаете мне».

Эти работорговцы из Ливерпуля пережили удивительные приключения и злоключения.

В марте 1752 года шнява «Клэйтон» [20]20
  В то время распространенным типом невольничьего корабля была шнява, около 140 тонн водоизмещением, с квадратной кормой, килем 57 футов, шириной 21 фут, пятифунтовым межпалубным пространством, с 9 футами высоты трюма – миниатюрного ада, когда он набит рабами, как сардинами в банке.


[Закрыть], которой командовал капитан Патрик из Ливерпуля, 200 тонн водоизмещением, вооруженная четырьмя двухфунтовыми пушками и десятью Фальконетами, была захвачена на Фернандо-По пиратами, происходившими тоже из Ливерпуля. Пиратами оказались девять матросов и юнга с «Трех сестер» капитана Дженкинса, который спасся на баркасе корабля. Пираты воспользовались возможностью приведения к ветру под кормовую скулу «Клэйтона», вся команда которого находилась в носовой части, за исключением капитана и канонира, и затем, взобравшись на борт корабля с мечами и пистолетами в руках, ранили капитана в нескольких местах, захватили корабль, на ночь заковали команду в кандалы. На следующее утро они посадили матросов «Клэйтона» в их же баркас и пустили его своим ходом. Пираты привезли на своей шлюпке один тюк алой ткани и другой – с носовыми платками. Они сказали членам команды «Клэйтона», что если они «будут бродяжничать, то должны обернуть себя алой тканью». Четыре матроса, которые не могли отклонить это странное требование, добровольно стали бродягами, старший же помощник и двое юнг перешли на службу к пиратам. Остальные члены команды через двенадцать дней вошли в реку Бонни, где местный вождь захватил их баркас, и матросам пришлось перейти служить на другие промышлявшие там невольничьи корабли.

Капитан Бэйли, командовавший невольничьим кораблем «Картер», который 31 января 1757 года с реки Бонни отправил письмо владельцам корабля в Ливерпуле, раскрыл способ, к которому иногда прибегали капитаны невольничьих кораблей, когда принуждали местных вождей торговать с ними:

«Мы прибыли сюда 6 декабря и обнаружили «Гектора» почти с сотней рабов на борту, а также «Маркиза Лотиана» из Бристоля под командой капитана Джоунса (я от него сейчас пишу), который набрал лишь половину необходимого количества рабов и платил по 50 баррелей, несмотря на то что находился здесь три месяца до нашего прибытия. Я пока купил только 15 рабов за 30–35 баррелей, но, как только прибудет предъявитель, я предложу ему продать еще. В настоящее время десяток наших матросов больны, помимо двух помощников, некоторые очень плохи. Я сам в течение последних восьми дней страдал лихорадкой и часто терял сознание. Вчера утром похоронил Томаса Ходжа, а 13-го – Джеймса Бартона. 3-го сюда прибыл капитан Ноблер на борту «Феникса», а 19-го наша торговля была остановлена (как часто случалось прежде). В связи с этим мы скопом высадились на берег, чтобы узнать причину. Трижды обращались к вождю, но он постоянно отказывал в приеме. Однако мы слышали его голос за дверями и, поскольку он так скверно обошелся с нами, вернулись на корабль и решили (на совете) обстрелять поселение на следующее утро. Что и сделали для их вразумления. Однако обнаружили, что наш обстрел с реки малоэффективен, поэтому договорились, что «Феникс» и «Гектор» пройдут в протоку поближе к поселению, в то время как мы с капитаном Джоунсом будем бить с реки. «Феникс» пошел в протоку первым, за ним последовал «Гектор» на расстоянии кабельтова. Едва «Феникс» вошел в протоку, как из кустов примерно в двадцати ярдах от корабля был произведен в него залп из стрелкового оружия. Одновременно несколько выстрелов прозвучало со стороны поселения. В результате корабль стал на якорь и некоторое время готовился к обстрелу. Но, обнаружив, что находиться на палубах или уберечь корабль нет возможности, капитан приказал поднять флаг. Однако это не возымело действия, туземцы продолжали стрелять как из артиллерийского, так и стрелкового оружия. Команда пришла в большое замешательство, некоторые матросы убежали вниз, в то время как другие попрыгали в ялик, что стоял за кормой. Эти матросы (увидев, как подходят несколько каноэ) потребовали, чтобы к ним спустился капитан Ноблер, что тот и сделал наконец, когда пришел к выводу, что судно в опасном положении и что его невозможно будет вывести из протоки до следующего отлива, если не принять на борт туземцев с каноэ. С большим трудом матросы вернулись на корабль, не избежав нескольких выстрелов по ялику. Вскоре после этого на борт «Феникса» поднялись туземцы. Они обрубили канаты и заставили судно привести на траверс поселения. Потом начали громить его и растаскивать его грузы, в чем преуспели за очень короткое время. Ночью же, напившись бренди, они подожгли корабль, из-за чего большое число их погибло в пламени пожара. Команду «Феникса» распределили по трем другим кораблям. Все разрешилось в конце концов. Торговля возобновилась, но была вялой. Провизии здесь мало, и она дорого стоит».

Впоследствии был захвачен «Маркиз Лотиан» и отведен на Мартинику.

Нижеследующее письмо из Барбадоса, датированное 28 февраля 1758 года, написал владельцам корабля «Рейнбоу» из ливерпульской «Томас Рамболд и К°» его капитан Джозеф Гаррисон:

«Мы прибыли сюда 25-го текущего месяца вместе с капитаном Перкинсом из Бонни и капитаном Форде из Анголы, с которыми встретились на Сент-Томасе. Через день после этого сюда доставили пакет из Лондона. Мне предлагалось отправиться отсюда в Южную Каролину с 225 рабами на борту, которые все, кроме восьми, находились в добром здравии. 23 июня прошлого года я имел несчастье повстречаться с французским бригом-капером, оснащенным четырнадцатью шестифунтовыми орудиями, с наветренной стороны от Попо. Наш бой с ним длился четыре часа. Мы так сблизились к четырем склянкам, что я ожидал каждый момент столкновения с бригом, когда он расстрелял весь мой бегучий такелаж и лапу левого станового якоря. Мой стоячий такелаж и паруса были разнесены на куски, капер же был в несколько лучшем состоянии. Пятнадцатью залпами он пробил мои борта. Мы были друг от друга на дистанции длины корпуса корабля. Я потерял в бою боцмана Уильяма Джексона, Роберта Уильямса и Генри Уильямса. Первый и второй помощники, три пассажира и денщик были ранены. Капер, удовлетворившись всем этим, отстал. Три дня мы чинили свой такелаж и т. д. 28-го подошли к Бенинской отмели и обнаружили там лишь одно судно, а именно: португальский шлюп у излучины Варре. На наветренном побережье я купил восемь рабов, а в Бенине – 261, помимо 5400 мер слоновой кости. Покинув 9 ноября реку, мы прибыли 17 декабря на Сент-Томас, откуда отправились 4 января три судна. Я похоронил всех своих сослуживцев, кроме первого и третьего помощников и канонира. С тех пор как мы вышли из Ливерпуля, я потерял 25 белых людей и 44 негра. Негры взбунтовались против нас после того, как мы покинули Сент-Томас. Они убили моего переводчика, которого я приобрел в Бенине, но мы усмирили их без дальнейших потерь. С наветренной стороны от Барбадоса мы насчитали пять каперов. Этим днем сюда привели отбитое судно, поэтому, оставляя Барбадос, мы сильно рискуем».

Методы торговли, которые применялись купцами из Ливерпуля, заключались в следующем. Корабли строились и приспосабливались для перевозки рабов. Экспортные грузы состояли из товаров, производимых в Манчестере и Йоркшире. Топоры, кинжалы, ножи, порох и брелки, пистолеты, мушкеты были из Бирмингема и Шеффилда. Эти товары обменивались на рабов с западного побережья Африки. Затем эти корабли перевозили рабов в Вест-Индию, где их продавали за специи, сахар и ром. Эти товары доставлялись в Ливерпуль и продавались там. Таким образом, купцы за один вояж получали прибыль трижды.