355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джонко Он » Небесный танец » Текст книги (страница 1)
Небесный танец
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 15:14

Текст книги "Небесный танец"


Автор книги: Джонко Он



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Джонко Он
Небесный танец
(Сезон молодости – 4)

Глава 1

Люди завидуют крыльям птиц,

поскольку не умеют летать.

Птицы не завидуют мозгам людей,

хотя не умеют думать.

Саринган

Чужестранец, ты хочешь услышать очередную историю из времен моей молодости? Что ж, я расскажу тебе. Было это много, много лет назад, вскоре после того, как я вернулся из опасного путешествия по Диким Землям.

Представь себе самый погожий день – в меру согретый солнцем, слегка приправленный ветром, напоенный по вкусу влагой ближайшей реки. Лето – лучшая пора в Столице. Самое подходящее время для фестивалей, карнавалов, шумных и красочных шоу.

Мне кажется, что эти празднества подчас превосходят меру разумного. Конечно, мера зависит от вашего характера; но даже самый сдержанный человек начинает делать себе поблажки, когда наступает лето. Что касается вчерашнего студента, то здесь само понятие "мера разумного" исчезает, как облако в знойный полдень. Разве что поблизости окажется кто-то более рассудительный да при том еще и авторитетный.

Вчерашним студентом был я, Эйо Икен, маг первой ступени, а моего старшего и более опытного друга звали Шикаши.

Шикаши – лучший сыщик города, человек практически без недостатков. Правда, хвастался не в меру и очень любил сквернословить. Крайне цветистые обороты естественно и органично вплетались в его речь. Пожалуй, я не буду дотошно их воспроизводить… для краткости.

Он не был волшебником, но, тем не менее считался лучшим в своем деле. Возможно, я слегка преувеличиваю, ведь Столица огромна. Но, по крайней мере в восточных кварталах Шикаши постоянно оставался на вершине рейтингов.

Восточные кварталы – сектор города, ограниченный внешней крепостной стеной на востоке, каналом Чоджи на севере, Бесконечным Трактом на юге и стеной Цитадели на западе. Население восточных кварталов – сколько то там миллионов.

Цитадель Магии издавна возвышалась в самом центре города как крепость внутри крепости, твердыня. Здесь жили и работали маги. Не все, конечно, но многие. Там же располагалась Школа Магии, которую я окончил за пару лет до описанных событий.

Когда вы живете в гигантском муравейнике, где колдуны встречаются почти так же часто, как воры, а магические амулеты не поддаются исчислению, то легко можете столкнуться с преступлением, от которого пахнет волшебством. Именно за такие расследования стал браться Шикаши с недавних пор. Раньше он предпочитал самые громкие дела чисто уголовного характера. Однако бывает, что интересы у людей меняются. Вот и Шикаши решил немого сменить амплуа. Естественно, молодой и честолюбивый маг в таком деле оказался как нельзя кстати. Вот так я и стал его напарником.

Маг первой ступени – это очень неплохо, особенно для выпускника. К тому же, я тройной маг – разбираюсь в стихиях света, снов и воздуха. Чтобы не хвалиться излишне, поясню: первую ступень я получил только по стихии света.

Несмотря на отсутствие опыта, рекомендаций, я, наверное, мог бы найти для себя лучшую работу. Лучшее – по части вознаграждения, но не по части славы. Известность, слава – вот что пьянило меня тогда гораздо больше, чем звон монет. Я хотел утвердиться в своей среде, создать себе хорошее имя. Первый шаг к этой цели я сделал, когда мы с Шикаши поймали Невзрачного Душегуба. Этот отморозок собирался возродить Гильдию Убийц.

Потом было еще несколько более или менее громких расследований, связанных с магией, и меня стали узнавать на улицах совершенно посторонние люди. Хотя и случалось это пару раз в году, но мое тщеславие было глубиной в ложку, и наполнить его гордостью до краев было совсем легко. Короче, такой образ жизни мне пришелся весьма и весьма по нраву, несмотря на то, что работа сыщика оказалась даже опаснее, чем я себе представлял.

Но я упомянул о летних развлечениях. В наших краях так принято: рынок служит местом и для торговли, и для развлечений, и для много другого. Мы с моим напарником как раз шли в направлении ближайшего рынка.

Казалось, что все население окрестных домов собралось здесь. Шикаши, пользуясь своей недюжинной силой, пер напрямик, рассекая людское море, а я удобно пристроился в кильватере.

Кое-где народ толпился вообще плечом к плечу – это значит, что там происходило что-то интересное. Около одной такой плотной группы сыщик остановился. Мы оба были заметно выше среднего роста, могли все прекрасно видеть из задних рядов, и потому поленились проталкиваться к центру.

Люди окружали высокий деревянный помост, а на помосте стояла танцовщица. Мне она сразу понравилась. Красивая девушка. Точеная фигурка, нежная безупречная кожа, и, что радует, грудь не подкачала. А то у циркачек и танцовщиц эта часть тела нередко оказывается… недоработанной.

Рядом сновали какие-то мускулистые шкафы (видимо ассистенты), но для меня они были интересны не более, чем декорации.

Потом на помост вышел какой-то старый хрыч, и зычным голосом начал вещать. Толпа слушала, нетерпеливо ожидая, когда он, наконец, заткнется, и начнется самое интересное. Из объяснений старика я узнал, что девушку зовут Таирия, и она будет исполнять Небесный Танец. Конферансье не стал подробно объяснять, что это за танец такой, разве что упомянул некий "опасный трюк". Из чего стало ясно, что нас ждет не стриптиз, а какой-то цирковой номер. Хотя от стриптиза большинство присутствующих тоже не отказалось бы.

Наконец, старый хрыч заткнулся. За пригорком уселись музыканты, и заиграли мелодию – в меру ритмичную, в меру мелодичную. Что-то в стиле классического искусства равнин прошлого века. Под размеренные аккорды девушка начала свой танец. Гибкая фигурка выписывала на сцене разнообразные па, размахивая длинными кисейными рукавами и столь же длинным шарфиком. Уж не знаю, что именно она хотела изобразить, но смотреть на нее было приятно.

Ничего замечательного она пока не делала, но это был вступительный танец, так сказать, для разогрева публики. Танцовщица была весьма хороша собой, а ее одежда почти не скрывала нежных изгибов и выпуклостей. Так что публика вполне разогрелась и без стриптиза.

Музыка замедлилась, все чаще замирая на кадансах. Танец постепенно перешел в плавные движения, наподобие ритуальных. Под эту мелодию дюжие ассистенты вынесли на помост тяжелую металлическую плиту с углублением посредине. Один из них передал танцовщице две странные штуковины в форме массивных металлических конусов. Таирия закрепила их у себя на ногах, перевернув остриями вниз. Основания конусов как-то привинтились к ее подошвам около носков, а вершины уперлись в пол. Девушка балансировала на этой странной обуви, сохраняя равновесие только за счет постоянного движения.

Оркестр снова прибавил ритм, Таирия продолжала что-то изображать, кружась и переступая с ноги на ногу. Она взошла на плиту, металл звякнул о металл. Конус на ее правой ноге вошел в углубление на плите.

Тогда Таирия сделала несколько резких толчков, раскручиваясь вокруг своей оси. Металлический конус легко скользил в ямке, почти не мешая вращению. Получился как будто живой волчок или юла.

Музыка постепенно ускорялась, и вслед за музыкой набирала обороты танцовщица. Поначалу она еще пыталась изображать что-то околохудожественное, но потом сосредоточилась на одном: быстрее, быстрее, быстрее… Ее силуэт постепенно расплывался. Прежде, чем лицо Таирии превратилось в серый смазанный вихрь, я заметил, как она закрыла глаза. Немудрено: при такой скорости она все равно не смогла бы ничего рассмотреть вокруг себя.

Время от времени раздавался резкий стук – это она ударяла левой ногой об основание, ускоряя свое вращение. Публика замерла, разинув рты – зрелище в самом деле было необычное. Невозможно было даже сосчитать, сколько оборотов она делает в течение удара сердца – пять, десять? Сейчас ее тело представляло собой волчок, сохранявший устойчивость за счет вращения.

Музыканты взяли несколько напряженных диссонансов подряд, ведя мелодию к кульминации. Загрохотали дарубы, протяжно и солидно рявкнули танкиллы. Флейта взошла к верхней ноте, и…

В этот самый момент Таирия подпрыгнула. Ее силуэт оставался смазанным, превращаясь из веретена в блестящий диск, и она взмыла вверх на высоту в три или четыре человеческих роста!

Толпа ахнула. Я видел, что циркачка не применяла магию, да и зрители это понимали, ведь на ней не было обычной прозрачной повязки воздушного мага. Тем не менее она взлетела намного выше, чем способен самый тренированный прыгун.

В то мгновение, когда девушка достигла верхней точки, вращение замедлилось, и мы смогли ее рассмотреть. Ее ноги были почти в шпагате, руки разведены в стороны наискосок, а между ними натянулись перепонки. Это была кожа гигантских пузырей – прозрачная и эластичная ткань. Две перепонки образовали что-то вроде лопастей как у семян некоторых деревьев или у ветряной мельницы. Мне все стало ясно: когда Таирия натянула ткань, образовалась подъемная сила, которая подняла ее вверх. Никакой магии: только простая воздушная механика и удивительная ловкость.

Продолжая вращаться, она плавно опустилась, ухитрившись попасть точно в то же самое углубление на этот раз левой ногой. Мелодия снова стихла.

Зрители одобрительно загудели. Некоторые из них также осознали, в чем заключался фокус, и выкрикивали похвалы, отдавая должное изобретательности и мастерству трюкачки.

Однако, сделав несколько пауз, музыканты заиграли снова, с самого начала применяя напряженную гармонию чистых кварт. Назревало продолжение. Циркачи любят исполнять сложные трюки повторно, чтобы продемонстрировать, что это отработанное умение, а не просто одна случайная удача.

Однако на этот раз, кое-что изменилось. Кто-то из ассистентов вышел на помост со стеклянным стаканом. На дне его было налито масло – немного, всего лишь на палец. Показав стакан публике, он вылил масло в углубление в плите. Хм… очень похоже на смазку, призванную облегчить скольжение.

Таирия сбросила с себя шарфик, отцепила длинные рукава и осталась в трико из гладкой эластичной ткани. Потом она собрала волосы в хвост и закрепила их вокруг лба. Как маг воздуха я прекрасно понимал, что она делает – пытается понизить сопротивление воздуха.

Тут подошел еще один ассистент и отдал ей два тяжелых металлических шара, соединенных прочной цепью. Танцовщица надела на себя крепкий пояс с какими-то механическими приспособлениями, в которых закрепила цепь за самую середину. Тяжелые шары она взяла в руки.

Действо повторилось. Снова играла музыка, снова ножка красавицы цокала о металлическое основание, разгоняя ее до немыслимой скорости. Но на этот раз наблюдать за Таирией было, пожалуй, даже страшновато.

Она выпустила шары, и они летали сейчас по орбитам вокруг нее на расстоянии в несколько размахов рук. Толпа зрителей ахнула, оробела и отхлынула, поскольку тяжелые штуковины проносились над головами у первых рядов. Зрители наблюдали за ними с опаской: а ну как оторвутся да присвистят кому-нибудь прямо в лоб?

И тут появился новый повод для аханья: к стуку металла о металл добавился новый звук: потрескивание. Все увидели, что с каждым толчком из под ног танцовщицы вырываются искры. Сначала их было немного, но по мере ускорения стали вырываться целые снопы.

Музыканты оборвали игру на середине фразы. На площади воцарилась тишина. Публика затаила дыхание. Слышно было только, как басовито гудели цепи, рассекая воздух. И трюкачка отбивала свой рискованный такт левой ногой: Щелк! Щелк! Щелк!

Вдруг она что-то сделала. Я думаю, привела в действие какую-то пружину, сматывающую цепи, поскольку шары стали сближаться. Она больше не удаляла ногой в пол, но, несмотря на это, ее вращение резко ускорилось. Эти массивные шары на концах цепей запасли очень много инерции, которая теперь стремительно превращалась в скорость. Что-то тихо щелкнуло, видимо, цепи окончательно смотались и закрепились. В этот самый момент она прыгнула.

У меня захватило дух! Это казалось совершенно невозможным, невероятным, но она, пожалуй, могла бы перелететь таким манером крепостную стену! По высоте фантастический прыжок был сопоставим с применением магии Левитации каким-нибудь студентом с факультета воздуха с курса эдак второго или даже третьего. Я был в восторге, как и остальные зрители.

Конечно, с настоящей Левитацией это не сравнится, но вся соль была именно в том, что здесь волшебство не применялось! Я сказал об этом своему другу.

– Ты уверен? – переспросил он.

– О, да! Тут не было потрачено ни капли воздушной маны, это точно. Самое большее, что она могла себе позволить – это какие-нибудь снадобья, увеличивающие скорость, силу или другие физические качества.

– Ну волшебные снадобья – это обычное дело для циркачей, я имел в виду что-то более действенное вроде амулета левитации…

– Нет, нет, ничего подобного! – горячо возразил я.

– Хорошо. Это сразу отметает один из мотивов, связанный с возможным жульничеством…

– Мотив? Шикаши, вы что-то сказали про мотивы?

Он хитро ухмыльнулся и пояснил:

– Видишь ли: я не просто так притащил тебя на это рынок, – с этими словами он указал на танцовщицу, которая принимала поздравления публики. – Знакомься: Таирия – наш потенциальный клиент. Раньше Небесный Танец был еще более впечатляющим и рискованным, поскольку его исполняли сестры-близнецы Таирия и Нима. Но увы, два дня назад Нима была убита. Генерал местной стражи расписался в своей беспомощности. Тогда ее сестра обратилась ко мне.

– А что, в этом деле есть магия?

Вместо ответа он протянул мне листок бумаги. Это была записка. Женский почерк: красивый, изящный но твердый: четкие дуги рун, ровные штрихи.

"Для Шикаши.

Позавчера моя сестра была убита. Расследование по горячим следам полностью провалилось. Слышала, что вы – лучший сыщик в округе и не боитесь браться за дела, в которых замешаны маги.

Я уже навела справки, и знаю, что ваши гонорары высоки. Но я готова заплатить требуемую сумму. Вы можете найти меня завтра на рынке Лохматого Пса, где я буду исполнять Небесный Танец в память о моей сестре.

Надеюсь на вашу помощь.

Таирия".

– А имя ее сестры вы откуда узнали?

– Надо всего лишь держать уши раскрытыми, – сказал Шикаши, указав подбородком на зрителей.

Сыщик был прав: в толпе лопотали без остановки. При желании можно было послушать, о чем они говорят, и получить кое-какую полезную информацию.

Глава 2

Зрелый муж полагает, что его глаза видят истину.

Но его мудрость – не более, чем немощь памяти.

Будучи ребенком, он знал, что глаза лгут всегда,

делая близкое значительным, а далекое – мизерным.

Саринган

Увидев Таирию вблизи, я несколько оробел. На сцене в окружении гороподобных помощников она выглядела миниатюрной и юркой, но вблизи оказалась ровно моего роста. Не то, чтобы я имел какие-то предубеждения против крупных девушек, просто… неожиданно.

А если не придираться к росту, то рядом танцовщица смотрелась еще красивее и сексуальнее. Она смыла актерскую краску, но черты лица остались в меру яркими; она переоделась, заменив облегающую одежду на свободную, но я не мог найти ни одного изъяна в линиях ее тела. Вы, наверное, станете иронизировать: мол, много ли можно увидеть, когда мешает просторный халат? Но некоторые маги света способны заглянуть сквозь ткань, и не отказывают себе в этом маленьком удовольствии. И я себе не отказал… и не пожалел: перед моим взором словно ожила статуя эпохи Искусства Поиска Безупречности. Конечно, такое сквозное зрение не совсем полноценно, но все же…

Шикаши назвался сам и назвал меня, предъявив верительные грамоты с печатью генерала.

– Прежде, чем я скажу, что берусь за это дело, я хотел бы ознакомиться с его обстоятельствами, – сказал сыщик. – Расскажите то, что знаете. Особенно меня интересуют ваши предположения и то, что вы имели в виду, упоминая магов в вашей записке.

Жаль, что голос Таирии поблек в моей памяти. Девушка изложила историю случившегося связно и неглупо. Шикаши пришлось лишь изредка направлять ее рассказ короткими вопросами – в то время как других клиентов, бывало, приходилось часами расспрашивать, чтобы получить все необходимые сведения.

Беда случилась два дня назад. В ту ночь Нима осталась в доме одна. Таирия ночевала у своего парня, и должна была вернуться к полудню.

Утром к ним зашла торговка по имени Шалика. Она не только снабжала сестер молоком и соками, но была их давней подругой, и даже имела ключ от двери. Войдя в дом, торговка не встретила девушек, которые обычно вставали рано, вели себя шумно и встречали гостей без промедления.

Женщина не хотела заходить второй раз, и решила убедиться, что хозяек в самом деле нет дома. Она стала обходить все комнаты подряд, а когда заглянула в спальню, нашла Ниму. Кинжал торчал из ее спины, и запекшаяся, потемневшая кровь заливала половину кровати. Тело уже остыло.

Шалика позвала стражу, а те послали гонца за Таирией. Когда она появилась, дом уже окружили люди местного генерала, отгоняя зевак и бардов, что сползлись, как черви-падальщики на запах смерти.

Осмотр места происшествия и опрос свидетелей ничего не дал. Таирия поделилась своими подозрениями с генералом, но без толку:

– Он сказал, что с такими бедными уликами расследование сможет провести только сыщик, притом очень хороший, а страже дело не по зубам.

Тут надо пояснить, что у нас в Столице своеобразная система правосудия – нецентрализованная. Вполне в духе идеи "стабильного хаоса". В рядах борцов с преступностью существует четкое разделение труда. Есть группы, которые специализируются на разных задачах.

Самые многочисленные – это стражники под начальством генералов. Они стараются предупредить преступления, прийти вовремя на помощь, поймать преступника по горячим следам или по чьей-то наводке. Если преступнику удалось избежать встречи со стражей, тогда в дело вступаем мы, сыщики. Нас не так много и работаем мы в основном поодиночке или парами. Далее, есть "фаланги" – небольшие отряды, которые специализируются на охране особо важных персон или мест. И, наконец, существуют "конторы" – гильдии наемников, которые занимаются всем подряд по мелочи.

Во время войны генеральская стража превращается в основную армию города, фалангисты – в гвардию, мы, сыщики – в контрразведку, а конторщики служат часовыми, конвойными, а также в разведке. Таким образом, одни и те же люди в мирное время сдерживают преступность, а во время войны составляют ядро армии.

Я забыл еще упомянуть Цитадель. Там своя система. Как стены самой Цитадели образуют крепость внутри крепости, так и в деле защиты Столицы от внутренних и внешних врагов она играет роль сердцевины, ядра. В Цитадели есть своя стража, состоящая из магов и подчиняющаяся одному из иерархов. Простые горожане их слегка побаиваются, называя "карателями". Причина этих страхов, вероятно, состоит в том, что каратели не размениваются на мелочи. Они занимаются только очень важными делами, связанными с магией, политикой, мафией. Но дела такого рода зачастую приводят к весьма серьезным последствиям. Так что нередко появление карателей на сцене сопровождается особенно большим шумом и эффектами, устрашающими сонных обывателей.

– Значит, какие-то улики все-таки есть, – сделал вывод Шикаши.

– Я знаю, кто мог убить мою сестру… – начала Таирия.

– Ого! Тогда в чем же дело?! – удивился я.

– … но я не знаю, как его найти, – закончила она.

– Давайте по порядку, – сказал мой напарник. – С чего все началось?

А началось все, по словам Таирии, много лет назад, задолго до ее рождения. Давным-давно в ее роду был маг снов, довольно сильный и уважаемый. Маг всю жизнь вел какие-то исследования, но естественная смерть от старости прервала его многолетний труд.

Дело жизни, прерванное смертью, – история старая, как мир. Иногда маги завещают свои архивы Цитадели, надеясь на то, что их коллеги с благодарностью и пользой применят знания, которые уже не нужны усопшему. А другие оставляют записи потомкам, предполагая, что в роду появится другой маг той же стихии, способный извлечь пользу из наследия своего предка.

Тут был случай второго рода. Предок Таирии и Нимы завещал свои работы тому магу снов, который будет его прямым потомком по крови и успешно закончит Школу Магии. Предполагалось, что он получит эту посылку из далекого прошлого как награду за успешную сдачу экзаменов.

Шли годы, потомки колдуна множились и процветали, но ни одного мага в клане больше не родилось. Согласно завещанию, на роль хранителя наследства выбирали достаточно богатого человека, чтобы не возникло искушения нарушить волю покойного и продать его бумаги. Так пакет с записками колдуна несколько веков переходил из рук в руки, из поколения в поколение.

Несколько лет назад Таирия и Нима стали очередными хранительницами наследства.

А недавно к ним пришел некий человек… и предложил продать записки мага. Сестры отказали ему.

– Этот любитель древностей оказался весьма настойчивым, – рассказывала Таирия, – и наше с ним расставание получилось… бурным.

– В смысле "бурным"? – не понял Шикаши.

– Ну… он стал нам угрожать, и мы ему предложили проваливать к… в общем, далеко.

– А потом?

– Он проваливать не захотел, продолжал настаивать и грозиться, и тогда мы с сестрой… его поколотили… слегка… а может, и не очень слегка.

Сыщик оценивающе посмотрел на потерпевшую. Видимо, он прикидывал, на что способны две такие статные девицы, как Таирия. По мне так вдвоем они почти любого мужика уделают, если, конечно, тот без оружия и без магии. Судя по следующему вопросу Шикаши, мы думали одинаково:

– Надеюсь, ваш гость выжил?

– Да… отделался расквашенным носом. Но вот что странно. Он шмыгал и вытирал нос так, как будто там была кровь. И действительно несколько капель упало на пол, но лицо его оставалось чистым и таким… застывшим что ли. Как маска.

– Маска и есть, – подтвердил я. – Магия света, группа Иллюзий, аркан Маска. Губы двигались, когда он говорил?

– Я не помню… но он улыбался время от времени. Противно так.

– Интересно, интересно…

– Когда я упомянула про это дело, то генерал тоже сказал, что тут замешано волшебство, и лицо на самом деле не его.

Таирия, тем временем, продолжала рассказ. Визит нахального гостя случился две недели назад. Он не назвал своего имени, не сказал, кого представляет, и скрывал свое настоящее лицо. Поэтому генерал заявил, что найти его невозможно. Остается лишь одна надежда: нанять какого-то особенно высококлассного сыщика, и надеяться, что он сможет разгадать безнадежную загадку.

– Поэтому я обратилась к вам, – закончила Таирия.

Шикаши с достоинством поклонился, заметив, что классного сыщика она нашла совершенно правильно. Однако, хвастая и распуская веером хвост, он не забывал о деле:

– А почему вы решили, что именно тот покупатель замешан в убийстве?

– Наследство пропало.

Когда стали обследовать место преступления, генерал первым делом выдвинул версию ограбления. Таирия тщательно осмотрела весь дом и не нашла старинного пакета. Все остальное было на месте, а наследство волшебника исчезло.

Однако Шикаши не успокоился:

– На всякий случай давайте уточним: можете ли вы предположить иные мотивы убийства? Какие-нибудь другие недоброжелатели, может быть, в более отдаленном прошлом?

Таирия не смогла припомнить сколько-нибудь серьезных конфликтов, благодаря которым ее сестра могла нажить себе смертельных врагов.

– А может быть, она вам чего-то не говорила? – допытывался Шикаши.

Уж не знаю, что сыщик добивался своей настойчивостью, но я никогда не понимал до конца все уловки, которые он применял на допросе. Девушка сделала решительный жест отрицания.

– Вы не знаете, что такое близнецы. У нас не могло быть друг от друга секретов. В детстве мы даже придумали свой тайный язык – тайный от всех, кроме нас двоих, и так поступали всегда: делились друг с другом самым сокровенным и самым незначительным, а перед другими лишний раз не открывались. Доходило до того, что мы сами иногда немного путались, вспоминая, что было со мной, а что с ней. Пару раз мы даже видели одинаковые сны.

Потом зашел разговор о пропавших записях. По словам Таирии, это был аккуратный толстый пакет, упакованный в пергамент, пожелтевший от времени.

– Что могло быть в этом пакете?

– Я мало, что понимаю в магии, – развела руками танцовщица. – Пакет достался мне от бабушки. Она говорила о нем что-то, но я уже не помню, что именно. То ли какое-то заклинание, то ли какие-то расчеты…

– Ваша бабушка еще жива?

– Увы…

Больше никаких полезных сведений от сестры убитой мы не получили. Она сама завела разговор об оплате наших услуг. В ответ Шикаши спросил:

– Вы не убивали свою сестру?

Ее лицо полыхнуло гневом как огнем:

– Я же сама обратилась к вам!

Она была права: расследование по горячим следам ничего не дало, а значит дело закрыто генеральской стражей. Дальнейший поиск следов преступника возможен, но только если кто-то из друзей или родственников жертвы наймет сыщика. Убийце не было никакого смысла делать это, тем более, не было смысла нанимать дорогого и умелого специалиста, у которого больше шансов раскрыть преступление.

Шикаши посмотрел на меня, и я изобразил пальцами один из тайных условных знаков, о которых мы давно договорились. Я сигнализировал, что девушка не лжет.

– К тому же, – добавила вдруг Таирия, – все знают, что значит серая повязка на голове. Ваш спутник – маг снов. Разве он не чувствует, что я не убийца?

– Вот теперь, когда вы это сказали, чувствует. Поэтому я и спросил, – ответил Шикаши. – Прошу меня извинить. В моей карьере пару раз были случаи, когда меня нанимали убийцы при сходных обстоятельствах. Они полагали, что их невозможно заподозрить. Действительно, заподозрить вас почти невозможно, но чего только не случается в жизни. Еще раз прошу меня извинить. И я берусь за это дело.

Пока Шикаши и танцовщица заключали договор, я размышлял об одной оговорке, которую она сделала. Девушка сказала, что отправилась провести ночь со своим мужчиной. Интересно, у них все серьезно или у меня есть шанс? Циркачка мне по-настоящему понравилась, и мои молодые гормоны пребывали в полном согласии с рассудком.

Потом мы решили осмотреть место преступления.

Здесь, несмотря на огонь юности в крови, мое мнение об уме Таирии немного померкло. Она устроила в комнате тщательную уборку, уничтожив тем самым все улики, которые могли остаться после стражников генерала. Даже сломанная щеколда на окне была исправлена плотником.

– Боялась, что кто-нибудь влезет, – призналась она.

Я представил себе молодую девушку ночью, одну, в доме, где только что произошло убийство. Оставить беззащитно открытым окно, через которое уже однажды влез душегуб? Вы бы на ее месте так поступили?

Очевидно, что кровь, пропитавшую тонкое одеяло и матрац, тоже нельзя было оставить гнить в такую жаркую погоду. Но все прочее можно было бы не трогать. Таирия, однако, устроила здесь что-то вроде генеральной уборки.

– Вы пытались вместе с грязью и беспорядком стереть случившееся?

Шикаши спросил низким бархатным голосом. Думаю, если бы он не стал сыщиком, то сделал бы карьеру певца. Своим голосом Шикаши иногда творил такое, что можно было заподозрить применение магии снов или амулетов. Кажется, у него были заготовлены особые интонации на все случаи жизни. Вот и сейчас он говорил особенным тоном, предназначенным для утешения потерпевших. Эффект последовал незамедлительно, девушка разрыдалась у него на груди.

Она говорила что-то сквозь плач. Да, она многое рассказала о своей сестре и о прошлом, но я не буду повторять все дословно, поскольку в дальнейшем расследовании это нам никак не пригодилось. В основном она вспоминала детство, их девчоночьи проделки, описывала характер сестры. Как нетрудно догадаться, они были похожи. Она не притворялась в своем горе, и, кажется, ее тоска чуточку притупилась после того, как Шикаши спровоцировал слезы.

Маги снов способны видеть эмоции находящихся рядом людей до мельчайших подробностей – по ауре. Слушая невольную исповедь Таирии, я многое узнал о ее характере. Это был по-настоящему хороший человек, и мне особенно сильно захотелось помочь именно этой клиентке.

Тем временем Шикаши начал краткий допрос на месте преступления.

– Был ли в комнате беспорядок, следы обыска?

– Нет. Ничего не было тронуто, потому я и не догадывалась сначала о краже.

– Значит, преступник либо искал очень аккуратно, либо знал, где искать, закончил свои дела быстро и не успел наследить. Кто знал о том, что пакет лежит именно в этом ящике?

– Только я и сестра, – ответила Таирия. – Мы положили пакет туда после смерти бабушки, став очередными хранителями этого наследства.

– Когда это было?

– Три года назад, на обряде почитания.

– На обряде были гости?

– Конечно. У нас большой клан.

– Спрятав пакет, вы больше его не перекладывали?

– Даже не заглядывала в ящик. Там всякий старый хлам…

– Мог кто-нибудь из гостей видеть, как вы кладете пакет именно сюда?

– Ну… я не знаю. Вряд ли, – немного подумав, она добавила. – Случайно могли заметить, ведь мы специально не прятались.

– А мог кто-нибудь из них посоветовать вам, куда положить пакет?

– Не помню такого.

– Но прошло три года. Вы могли забыть?

– Да, наверное. Пожалуй, могла бы.

– А мог кто-нибудь из них знать, куда вы вообще кладете такие вещи?

– Да, мама, отец, дядя знали. Возможно, еще кто-нибудь от них.

– Кто-нибудь убирается в доме? Та торговка, которая подняла тревогу?

– Шалика? Нет, убирались мы сами.

– У кого еще есть ключ?

– У меня, у Нимы… был. У Шалики. Это все.

Мы взяли у Таирии адреса разных людей, имевших отношение к событиям, и покинули ее дом.

Шикаши спросил меня, насколько может быть ценно наследство мага снов. Я рассказал ему то, что знал.

В стихии снов больше заклинаний, чем в любой другой (а вообще есть стихии огня, воды, земли, воздуха, света, снов и пустоты). Но большинство заклинаний стихии снов совершенно бесполезны. Например, способность читать "мысли" жуков (ну о чем интересном может думать жук?) или аркан, позволяющий заметить издалека крохотную зеленую линию в ауре лошади (даже неизвестно, с чем эта линия связана). Формулы всех эти заклинаний тщательно записываются, но пылятся в библиотеке Цитадели, никому не нужные, просто на всякий случай. Изредка оказывается, что из какого-то заклинания можно извлечь пользу, но обычно нет.

Если наследство старого мага содержит подобные заклинания, тогда оно не стоит практически ничего. Но есть в магии снов несколько групп крайне полезных заклинаний – Поиск, Зов, Чтение Мыслей, Ясновидение, Эмпакинез. Если старик открыл что-то подобное или хотя бы приблизился к открытию, то за это вполне могли и убить.

– Значит, многое зависит от того, что же он оставил потомкам… – пробормотал Шикаши.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю