Текст книги "Люди и комиксы"

Автор книги: Джонатан Летем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Вивьен Рельф

Бумажные фонарики со свечками внутри сверкали вдоль всей аллеи. Легкий ветерок колебал пламя. В доме наверху мелькали тени, раздавался смех. Пульсирующие звуки музыки, доносившиеся сквозь туманную дымку, проникали на засаженную эвкалиптами лужайку. Доран, Топ, Айви и Миранда поднялись на крыльцо и смешались с толпой. Поцелуи, сигаретный дым, легкая сутолока у открытой двери. Доран заметил у входа знакомую девушку.

Он подмигнул ей и улыбнулся. Пожалуй, не стоит так откровенно таращить глаза. Надо скрывать свои чувства. Девушка заметила его и узнала. Открыла рот, собираясь что-то сказать, но тут же плотно сжала губы. Топ, Айви и Миранда протиснулись на кухню, настойчиво прокладывая себе путь к напиткам на стойке бара и в холодильнике. Доран немного задержался. Он подал знак рукой своей знакомой и направился к ней. Девушка отошла от своих друзей.

Фойе освещалось гирляндой красных пластмассовых фонариков в виде перцев. Огоньки волнами спускались с потолка. Яркие световые пятна окрашивали румянцем оживленные лица гостей.

– Откуда-то я вас знаю, – обратился он к девушке.

– Я думаю о том же.

– Вы знакомая Джорна?

– Какого Джорна?

– Ладно, не важно. Мне казалось, что Джорн – хозяин этого дома. Не понимаю, почему я заговорил о нем. Лично я с ним не знаком. А может, это она?

– Меня пригласили друзья, – объяснила девушка. – Даже не знаю, кто устраивает вечеринку. Не уверена, что они сами в курсе.

– Меня тоже затащили сюда приятели, – признался Доран. – Постойте. Вы, случаем, не работаете официанткой в «Элизионе» или «Дунмаркете»?

– Я приезжая. Но мы определенно где-то встречались.

– Наверняка. Ваше лицо мне знакомо.

Приходилось повышать голос из-за шума, царящего в фойе. Со всех сторон их теснили вновь входящие приглашенные. Доран махнул рукой в сторону выхода.

– Поговорим где-нибудь в сторонке?

Они свернули за угол и остановились на поляне рядом с танцплощадкой, где толпилось не меньше праздных гуляк, чем на кухне и в фойе. Они устроились в полумраке на скамейке подальше от яркого света и веселой болтовни гостей. Девушка держала в руках пластмассовый стаканчик с красным вином. Доран остался без выпивки и чувствовал себя не в своей тарелке.

– Я с ума сойду, если не вспомню, где мы встречались, – заявил он. – Где вы окончили колледж?

– В Сандстроме, – ответила она.

– А я – в Вагари. – Доран смутился, понимая, что сообщил очень интимную информацию. Да, он один из этих типов, обучавшихся в Вагари. – Однако мои знакомые посещали Сандстром. Сколько вам лет?

– Двадцать шесть.

– Мне – двадцать восемь. Мы учились почти в одно время. – Вряд ли выбран правильный курс. Тем не менее он настаивал: – Имя Джилли Норманн говорит вам о чем-нибудь?

– Похоже, это женское имя.

– Да. Впрочем, не важно. Где вы живете?

Она назвала город, в котором он никогда не был.

– И давно вы туда переехали?

– Сразу после окончания колледжа. Уже пять лет прошло.

– А откуда вы родом?

Она назвала город, с которым его абсолютно ничего не связывало. Никогда даже не доводилось ездить в близком направлении.

– Всю жизнь провели в родном городе? – спросил Доран.

Он напрягал память, однако не мог вспомнить ни одного знакомого из тех мест.

– Да. – Вопрос вызвал защитную реакцию. – А вы где жили?

– Здесь или неподалеку. Нет, это просто смешно. Вы мне точно кого-то напоминаете.

– Вы мне тоже.

В голосе девушки звучала обреченность.

– Кто ваши друзья?

– Бен и Мэлори. Вы их знаете?

– Нет. А вы часто приходите сюда?

– Впервые.

– Вы случайно не бывали в летнем лагере Дрюсмор?

Доран мысленно наблюдал за тем, как меняются его чувства по отношению кдевушке. Словно луч света, прошедший сквозь призму. Изменения нарастали по мере того, как он пытался рассматривать ее образ в каждом из предложенных контекстов. При мысли о летнем лагере ему подумалось, а вдруг она была свидетельницей его позора на поле для игры в мяч? А еще она могла целоваться со старшими мальчишками, тогда как сам он и не знал тогда, что такое поцелуй.

– Нет.

– Туманный Дрюсмор…

– Никогда не была в лагере.

– Ладно, подождите. Забудем о лагерях. Должно быть, мы встречались совсем недавно. Чем вы занимаетесь?

– До последнего времени я работала в группе поддержки конгрессмена Гошена в период избирательной кампании. Мы проиграли. Теперь я между небом и землей. А вы где работаете?

– Я свободный человек. Помогаю одному художнику. Слышали о Лондоне Джеркинсе?

– Нет.

– Основная особенность его творчества – яркие пурпурные зигзаги. Они присутствуют практически во всех картинах, словно подпись автора. А рисую их я.

Он изобразил зигзагообразное движение с завитушкой в конце.

– Сейчас у меня получается гораздо лучше, чем у самого художника. Вам приходилось много разъезжать во время кампании конгрессмена?

– Я вообще никуда не ездила. В основном занималась дизайном брошюр и плакатов.

– Значит, у нас схожие занятия.

– Только теперь у меня нет никакой работы.

Она взмахнула рукой, имитируя его зигзагообразную завитушку.

– Так вот почему вы посещаете вечеринки в отдаленных городах и наконец добрались до наших краев.

– Но вы даже не знали, какого рода Джорн – мужского или женского. Меня-то хозяину по крайней мере представили, хотя я и не запомнила имя.

Доран поднял вверх руки. Вовсе не хотелось проявлять пренебрежительное равнодушие.

– Все-таки откуда я вас знаю? Я не хочу давить на вас, поймите. Но вы ведь тоже пытаетесь вспомнить, не так ли? Вы же меня узнали.

– Когда вы вошли, мне показалось, что мы встречались. Однако теперь у меня уже нет той уверенности.

– Да. Я тоже начал сомневаться, видел ли я вас раньше.

Заглянув через плечо девушки, Доран заметил в роще пару приземистых пушистых комочков бледно-рыжего цвета. Белки? Лисы? Еноты? Он хотел привлечь к ним внимание девушки, но в этот момент из-за дома вышел Топ и направился прямо к скамейке. Доран опустил руку, слова замерли у него на устах. Крошечные создания отчаянно копошились в кустах, словно куда-то торопились. Потом шум затих.

Топ держал в руках наполовину пустой бокал с вином. На щеке следы помады. Доран хотел стереть ее, однако Топ резко уклонился и в упор посмотрел на приятеля.

– Куда ты исчез? – спросил он, кивая в сторону девушки.

– Мы пытаемся вспомнить, откуда знаем друг друга, – ответил Доран. – Мой друг Топ. Извините, как вас зовут?

– Вивьен.

– Прекрасно. А я – Доран.

– Привет, Вивьен. – Топ поднял свой бокал и обратился к Дорану: – Ты идешь в дом?

– Конечно. Через минуту.

Топ недоверчиво посмотрел на него.

– Ну да. В любом случае мы будем тебя ждать. Я, Айви и Миранда. – Он повернулся к Вивьен: – Приятно было познакомиться.

С этими словами Топ покинул их, направляясь к дому.

– Вас ждут друзья? – спросила Вивьен.

– Наверное. Вас тоже?

– У меня совсем другое дело. Мои друзья – семейная пара.

– Они предоставляют вам возможность пообщаться с посторонними?

– А ваши знакомые не связаны семейными узами. Они просто встречаются, не так ли?

– Хороший вопрос. Полной ясности здесь нет. Должен признать, что они, возможно, поддерживают близкие отношения. Однако это всего лишь предположение. Как ваша фамилия?

– Рельф.

– Вивьен Рельф. Совершенно ничего мне не говорит. Я – Доран Клоуз. Может быть, вспомните такое имя?

Доран ощущал неловкость, ему очень хотелось выпить. В то же время разговор крайне заинтересовал его.

– Никаких ассоциаций.

– Мы перебрали все варианты?

– Больше ничего не приходит в голову.

– Нам не довелось жить в одном и том же городе, учиться в одной школе. Короче, быть где-то вместе.

Доран опять испытал неприятное чувство. Словно он встал не с той ноги и попал не на ту вечеринку. Или высадился не на той планете. Теперь стоит сделать один неосторожный шаг, и угодишь в пропасть.

– Полагаю, нет.

– Вы не работали на телевидении?

– Никогда в жизни.

– Где же мы все-таки встречались?

– Ума не приложу. К тому же сейчас вы мне больше не кажетесь таким уж знакомым.

– Вы мне тоже.

У Дорана кружилась голова, будто он стоял на краю скалы. Однако он ничего не имел против самой Вивьен Рельф. Она мучилась не меньше, чем он. Как раз это их и объединяло.

– Пойдете к друзьям? – спросила она.

– Думаю, да.

– Не расстраивайтесь.

– Все нормально, – соврал он.

– Может быть, еще увидимся.

– Отлично, знакомая незнакомка. Буду с нетерпением ждать новой встречи.

Доран нарочито торжественно протянул руку. Его снова охватило чувство неловкости.

Они пожали друг другу руки. В последнюю минуту Вивьен тоже как-то помрачнела.

Доран отыскал Топа, Айви и Миранду в комнате за кухней. Полутемное помещение освещалось лишь гирляндой елочных огоньков. Мебель практически отсутствовала, стояли лишь две огромные колонки, как бы приглашая к танцу. Но никто не пытался пуститься в пляс. В комнате находились лишь трое приятелей Дорана. Они тщетно пытались перекричать громкую музыку.

– Кто твоя новая знакомая? – спросила Миранда.

– Так, никто. Сначала мне показалось, что мы старые друзья.

– И ты вновь воспылал к ней страстью?

– Нет. Я испытал шок. Никак не мог вспомнить, где мы встречались, хотя она казалась мне очень знакомой. Самое странное, что она чувствовала то же самое по отношению ко мне.

Доран не мог описать одолевавших его чувств с помощью плохо пригодного для этой цели, неуклюжего и неповоротливого языка. Приходящие на ум фразы казались безжизненными и пустыми.

– Да, обычно такое переживается обеими сторонами.

– Что ты имеешь в виду?

– Абсолютно ничего.

– Посмотрите на людей вокруг вас. Готовы ли вы поручиться, что никогда не встречались с большинством из них ранее? Возможно, кто-то учился с вами в младших классах, с кем-то еще вы просто пересекались по жизни. Только это недоказуемо. Вот так и у нас получилось. На самом деле скорее всего мы никогда не знали друг друга.

– Возможно, вы встречались в самолете.

На этот вопрос Доран не знал ответа и промолчал.

Позднее тем вечером он вновь увидел Вивьен через дверной проем в соседней комнате. Вечеринка набирала обороты. Девушка разговаривала с каким-то мужчиной из числа гостей. Она все еще казалась ему знакомой, однако чувство узнавания притупилось, отошло на задний план, затвердело, словно янтарь, и повисло в воздухе. Сомнения приняли форму определенности. По всей вероятности, девушка надоела ему.

* * *

Прошло два года, и Доран вновь повстречался с Вивьен. Опять на вечеринке где-то в горах. Они почти сразу узнали друг друга.

– Я вас помню, – весело воскликнула она.

– Вы мне тоже знакомы. Где мы пересекались? – Доран напряг память. – Ну конечно. Как я мог забыть? Вы та самая девушка, которую я никак не мог вспомнить.

– Ода.

Вивьен сразу заметно погрустнела.

Оба молча размышляли о странных отношениях, сложившихся между ними. Секрет все еще не разгадан.

– Наши встречи напоминают мне книгу, которую уже читал раньше, – заговорил он. – Ты забыл содержание, однако с каждой новой строчкой восстанавливаешь дальнейший ход событий.

– Хотите сказать, что больше не будет никаких сюрпризов?

Она явно имела в виду себя.

– Странно, как можно…

Он подыскивал подходящее слово. Представить? Предопределить? Превозмочь?

– Похоже на застрявший автомобиль, разом остановивший все движение, – вслух размышляла она, не заинтересовавшись его незаконченной репликой. – Никакой аварии, ничего страшного. Просто полицейский машет рукой, чтобы вы проходили дальше, давая понять, что ничего особенного не произошло.

– Меня зовут Доран, – напомнил он ей свое имя.

– Вивьен.

– Да, конечно. Вас опять пригласили друзья?

– Ага. До того, как вы спросили, я и не знала, чья это вечеринка и что я здесь делаю.

– Возможно, вы искали меня?

– У меня есть друг, – сказала Вивьен. Она затронула скользкую тему. И прежде, чем он успел отреагировать на это замечание, добавила: – Шутка.

– Ах так.

– Просто не хочу, чтобы вы думали обо мне как Бен и Мэлори, будто я необходимая принадлежность любой вечеринки. Короче говоря, девушка на всякий случай. Без постоянного партнера.

– Нет, ни в коем случае. Вы та загадочная особа, которую я откуда-то… не знаю.

– Странно повстречаться дважды с человеком, о котором вам ничего не известно, в то время как вокруг тысячи хорошо знакомых людей. Со многими отношения налаживаются после первой же встречи.

– Так и хочется сказать, что мир тесен.

– А может быть, людей слишком много?

– Сейчас мне кажется, что все свидетельствует об обратном. То есть о том, что мир слишком велик.

– И то, и другое недоказуемо, – заключила Вивьен Рельф и пожала ему руку. – Желаю хорошо повеселиться.

* * *

В следующий раз он встретился с ней в авиалайнере при перелете на побережье. Доран занимал место в салоне первого класса, а Вивьен спешила мимо, пробираясь в самый хвост и прижимая к груди сумочку. Она не заметила его.

Он подумал, не велеть ли стюардессе отнести ей туда бутылку шампанского, как это практикуется в коктейль-залах. От господина за столиком ЗА. Но экипаж, очевидно, имел веские причины не разрешать делать подобные подарки. Весьма веские. И он оставил в покое Вивьен Рельф, решив посмотреть фильм. Орды варваров были отброшены назад и уничтожены.

Они встретились и разговорились при получении багажа. Вивьен, кажется, не особенно удивило его появление.

– Подобно разнородным предметам багажа, таинственным образом смешивающимся в темном чреве самолета и предстающим перед глазами владельцев при свете дня на гудящем металлическом конвейере, вы время от времени ярким лучом озаряете мое унылое существование, – продекламировал он экспромтом. – Доран Клоуз.

– Вивьен Рельф. – Она пожала его руку. – Полагаю, вы помните, как меня зовут.

– Вы, наверное, считаете, что я помешан на вас.

– Нет. Просто все почему-то легко запоминают мое имя. Оно застревает в мозгу.

– Ах вот оно что.

Она как-то странно посмотрела на Дорана, будто ожидая чего-то. Под рукавом ее платья он заметил больничный браслет из тонкой стали. На нем надпись: Вивьен Рельф, палата 315.

– Я бы хотел прокатиться с вами на такси, но меня встречают друзья.

– Нам все равно не по пути. Не судьба.

– Если я чему-то и научился в жизни, так это пренебрегать судьбой.

Вокруг началась какая-то суета. Что-то произошло у окошка выдачи багажа. Нетерпеливый пассажир взобрался наверх и перешагнул через движущуюся ленту конвейера. Закатав рукава пиджака, он убирал застрявшие чемоданы со спускного желоба. Вскоре произошел обвал, и багаж посыпался вниз. Сумка Дорана оказалась на земле. Вивьен все еще ждала появления своего чемодана, заглядывая в окошко. У Дорана закружилась голова, и он покинул девушку.

Всю неделю в перерывах между встречами с коллекционерами предметов искусства и галерейщиками он искал ее в музеях и бистро мегаполиса, преследуемый мыслью о том, что они обязательно должны встретиться на некой нейтральной полосе. Они придут каждый сам по себе, но как бы условившись о встрече, чтобы заключить долгожданное перемирие или сделку. Словно покрытые пеленой лица окружавших его людей образовывали нечто вроде кирпичной стены – сооружение из постоянно маячивших перед ним лбов, бровей, очков, сурово сжатых губ, сотовых телефонов, сандвичей. На таком фоне она должна сиять, как солнце. Однако девушка так и не появилась.

* * *

О Вивьен Рельф! Ты полутень моих страстных желаний. Словно Луна в момент затмения скрываешься от меня!

Ты скользишь мимо в розовых тонах, исчезаешь, как почерневшая от времени роспись иконы!

Запечатленная в долинах моих одиноких ночей, о, никто не знает тебя лучше, чем я!

Полупрозрачная, ненасытная, эгоистичная Рельф, клянусь никогда больше не омрачать твои дни призрачным появлением на пути. Ты чистый образ – Вуаль поверх вуали.

* * *

Доран Клоуз, начальник отдела закупок рисунков и гравюр, частенько обедал вместе с Вандером Полимусом, издателем журнала «Уолл арт». Как-то раз Полимус обмолвился, что женат. Доран, однако, никогда не встречался с женой издателя. Каково же было его удивление, когда, переступив порог дома своего знакомого с бутылкой «Каберне Франк» в руках, Доран обнаружил, что добродушный великан женат на особе, хорошо ему известной. Нет, они не встречались на музейных фуршетах или вернисажах. Супруга Полимуса была знакома ему по прежней жизни, протекавшей совсем в другом измерении. Тогда ему все казалось иным, и самого себя он оценивал совершенно по-другому. Доран сразу же узнал даму, несмотря на ее по-мальчишески короткую стрижку, густой слой яркой помады, морщинки возле глаз и груз серебряных браслетов на руках. Вандер Полимус был женат на Вивьен Рельф.

Встретившись с ней взглядом, Доран рефлекторно провел ладонью по остаткам когда-то густой шевелюры.

– Доран, Вив, – представил их друг другу Полимус, хватая Дорана за плечо и бесцеремонно втаскивая в комнату. – Бросайте пальто на кровать. Я потом его повешу. Пошли. Надеюсь, вам понравится свиной окорок и рыба бакалао.

– Здравствуйте, – поздоровалась женщина и протянула ему руку.

– Вивьен Рельф, – сказал Доран.

– Вивьен Полимус, – поправила она.

– Откроем твою бутылочку? – предложил Вандер. – Какое-то особенное вино? Я припас бутылку риохи, и мне не терпится попробовать ее. Вы знакомы?

– Встречались когда-то, – ответила Вивьен. – На противоположном конце света.

Доран хотел уточнить и сказать, что встречались они не однажды, но не смог произнести ни слова.

– Вы переспали с моей женой? – фыркнул Полимус, запустив всю пятерню в свою бороду. – Вам придется рассказать мне об этом в деталях. Однако подождем до обеда. А сейчас я хочу вас кое с кем познакомить.

И началась обычная рутина: открывались бутылки, оценивалось качество вина; шел привычный обмен репликами: «Нет, но я, разумеется, слышал ваше имя» или: «Если не ошибаюсь, ваша галерея представляет моего лучшего друга Зевса». Подавался мягкий и твердый сыр, ставилась на стол чаша с солеными орешками, от которых так трудно оторваться. У Дорана возникло странное ощущение, что единственную женщину из восьми гостей пригласили сюда исключительно ради него. Так в свое время, тысячу лет назад, Вивьен Рельф приглашали на вечеринки для развлечения мужчин. Имелись ли какие-то препятствия? Если они и существовали, то были не выше ворот для игры в крикет. Тем не менее необходимо вести разговоры, вежливо улыбаться. Наконец все закончилось, и Доран мог усесться за стол. Конечно же, ему отвели место рядом с приглашенной одинокой дамой. Слава богу, что хоть напротив жены Полимуса, Вивьен Рельф.

Он поднял бокал в ее честь, испытывая желание пересесть поближе. О, если бы они могли перешептываться, касаясь друг друга головами.

– Мне казалось, что я без конца буду натыкаться на вас, – сказал он.

Вивьен лишь улыбнулась в ответ. В разговор вмешался ее муж, сидящий во главе стола.

– О чем это вы там шушукаетесь? – проговорил он громким начальственным голосом.

Нетерпение Дорана как-то воздействовало на его подсознание, заставляя вспоминать те далекие, незабываемые вечеринки. Интересно, кто еще на этой планете испытывает нужду воскрешать в памяти давно исчезнувший архипелаг, окутанный сигаретным дымом? Старомодные танцы под музыку в стиле диско и разговоры ни о чем. Древние вечеринки походили на радиосигналы, доходящие сюда из космоса. Так ему казалось.

– Ты трахалась с ним, Вив? – спросил Полимус. – Общество хочет знать.

– Нет, – отвечала Вивьен Рельф-Полимус. – Но мы, кажется, флиртовали. С тех пор прошло много лет.

Полимус и его жена вдруг оказались в центре внимания. Супругам это явно нравилось.

– С нами происходило нечто странное, – счел необходимым пояснить Доран. – Вы помните? У нас не было общих друзей. Мне вы казались знакомой, однако мы никогда раньше не встречались.

Шутливый тон Дорана вызвал дружелюбный смех гостей. Сам же он испытывал некую безысходность. Вандер Полимус хмурил брови, как будто видел перед собой плохо повешенную картину или решительно не соглашался с каким-то критическим замечанием.

– Я запомнила ваших ужасных друзей, – сказала Вивьен. – Они, не стесняясь, дали понять, что я вам не пара и не стоит тратить время понапрасну в моей компании. Как звали того высокого угрюмого парня?

– Топ, – ответил Доран, сам с трудом припоминая имя товарища. Он уже много лет не вспоминал о нем.

– Вы поссорились с вашей девушкой в тот вечер?

– Нет, – сказал Доран. – Ничего подобного. – Он забыл, что там происходило.

Ему хотелось закричать, что те друзья ничего для него не значили и тогда, а тем более теперь, десять лет спустя. Лишь она, Вивьен Рельф, представляет для него интерес. Разве она не понимает?

– Вы помните аэропорт? – спросил он.

– Ах, аэропорт, – проговорил Полимус. В его голосе звучала ирония знатока. – Это уже кое-что. С этого места, пожалуйста, поподробней.

За столом раздались нервные смешки. Все с почтением относились к хозяину.

– Я понятия не имею, о чем он говорит, дорогой.

– Так, ерунда, – сказал Доран. – Я однажды увидел вас в аэропорту.

Ему внезапно захотелось свернуть рассказ в присутствии этих людей. Он чувствовал, как у него отнимают что-то ценное, только что обретенное. «Однажды я посвятил тебе стихотворение, Вивьен», – промолвил он про себя, сделав глоток великолепной риохи. Доран понял, что она гораздо лучше принесенного им вина.

Он мог бы гораздо ближе познакомиться с Вивьен Рельф. Узнать ее ближе других женщин, встречавшихся ему в жизни. Да он и хотел этого. Не случилось. Душа Дорана изнывала в отчаянии.

– Какая скука, – подвел итог Вандер.

Обед продолжался, и гости быстро забыли о них.