Текст книги "Глубокий сыск"

Автор книги: Джон Стиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

5. МЕРТВЫЕ МОЛЧАТ

I. Я думал, он не заряжен

Следующий день ничем не отличался от всех прочих, по крайней мере в смысле погоды (вечный зной и солнце). Скрепя сердце я разрешил микрокомпу допускать ко мне звонки. Примерно в час ночи, пока микрокомп был отключен, кто-то звонил, но сообщения не оставил. И неудивительно.

Я сидел рядом с Кейт (скиммер вела она) и пытался поддерживать разговор, не смыкая утомленных глаз.

– Тебе эта дорога еще не обрыдла? – спросил я, поудобнее устраиваясь на сиденье. Мое бедро затекло от непривычной тяжести иглострела.

– Нет, – сказала она с жаром, которому я в своей обессиленности мог только позавидовать. Мне она нравится. Когда доезжаешь до раскопок, кажется, что ты далеко-далеко от всех, от цивилизации, по крайней мере современной цивилизации. Легко можно вообразить себя древним археологом, который исследует египетские пирамиды. Если бы мы работали в окрестностях Даллада, я не могла бы тешиться иллюзиями.

– Но ты же понимаешь, что валяешь дурака.

– Еще бы! Но воздушные замки не обязаны быть безупречными. Они хрупкие, так что все время стараешься заделать заметные трещины в фундаменте. В общем-то иллюзии мне не так уж необходимы. Но с ними веселее работать. Разве это плохо?

– Ну что ж, ничего дурного в твоей склонности не вижу. Если только не заставишь меня шляться по пустыне в обличье разъездного агента по торговле верблюдами.

– Пока не надо. Вполне достаточно, если ты раскроешь козни Эллиота и положишь им конец.

Впереди, окруженный мерцающим нимбом, появился Вандиктов Холм.

– Значит, Сэм Лунд переделает расписание дежурств до того, как Эллиот заступит на пост? Он сказал, куда назначит Эллиота?

– Пока не решил точно. Сэм планировал поручить ему осмотр ограды, чтобы вы могли встретиться наедине, но еще не подыскал замену на воротах.

Вскоре наш скиммер с университетской эмблемой на боку остановился перед трейлером. Нажимая на дверную ручку, я проговорил:

– Вчера мы очень мило провели время. Может, как-нибудь попробуем еще раз?

На что Кейт с совершенно невинным лицом ответила:

– Да, надо бы. Я и забыла, что обожаю чипсы. И улыбнулась.

Я и не предполагал, что ее незамысловатая улыбка – чуть приподнятые уголки губ – возымеет надо мной такую власть. Впрочем, если уж мне суждено ошибаться хоть один раз в день, то лучше уж в таких вещах.

Мы вошли в трейлер. Несколько незнакомых мне людей наспех завтракали за своими столами, Кейт провела меня по коридору в заднюю комнату, где на экране мерцало расписание дежурств. Действительно, Эллиоту было поручено проинспектировать ограду.

– А что, собственно, от него требуется? – спросил я. – Посмотреть, не прорыл ли кто под столбами подземный ход?

– Типа того. А также протестировать приборы специально выйти с территории в разных местах, чтобы проверить, сработает ли тревога.

– А если кто-то вздумает синхронно перебросить через ограду какой-нибудь горшок? Ему хоть что-нибудь помешает?

– Думаю, ничего, кроме веры в неподкупность охранников.

– Может, Эллиот так и действует.

– Не знаю… – протянула она. – Похоже, это слишком рискованно – у всех на виду.

– Верно. Думаю, хватит теоретизировать, пора с ним повидаться.

Кейт невесело кивнула. Вскоре мы уже озирали территорию раскопок. В ее дальнем углу между столбами ограды бродила одинокая фигура.

– До скорого свиданьица, – объявил я.

Кейт так и раскрыла рот.

– Будь осторожна, ладно? – добавил я.

Она кивнула, криво улыбнувшись.

Я двинулся вдоль ограды, стараясь особенно не приближаться к столбам. Эллиот не казался мне особенно опасным, но я все же отцепил свой иглострел с пояса и нацепил на рукав. Дуло зловеще нацелилось мне в плечо, но это не страшно – одно движение руки, и оружие соскользнет мне в ладонь.

Оказывается, вдоль ограды часто прогуливаются – узкая, истоптанная множеством ног тропка огибала всю территорию, то ныряя в овражки, то взбегая на холмики. Впереди, внутри ограды, стоял известный мне человек. Сэм Лунд, все в том же белом шлеме с черной звездой.

– Я вас подстрахую, – прошептал он еле слышно. Слегка кивнув ему, я продолжил путь. Покосившись, я увидел через плечо, что начальник охраны направляется к Эллиоту.

Естественно, Эллиот шагал в том же направлении, что и я, так что мне пришлось описать вокруг территории почти полный круг. Периодически он что-то шептал в микрофон своего микрокомпа, после чего просовывал палец или руку за невидимый сенсорный барьер, после чего окрестности немедленно оглашались душераздирающим «д-р-р-р».

– Привет, Эллиот, – сказал я, приблизившись к нему на удобную для общения дистанцию.

– А, Бен, что ли? – Похоже, Эллиот мучился от жары еще больше моего: рубашка нараспашку, на ногах – сандалии, из которых вылезали безобразные кривые пальцы.

– Он самый. Можно задать вам несколько вопросов?

– Типа?

– Типа «Кто такой Артемюс?».

– Это не вопрос. Это ребус какой-то. – Эллиот прекратил беседу по микрокомпу и переключил все свое внимание на меня, почесывая в затылке. Вы чего хотите-то?

– Очутиться в хорошо работающем холодильнике. Но покамест я согласен выслушать историю шкатулки, которая хранится у вас дома.

– Что-то я никак не пойму, о чем вы толкуете. Шли бы подобрупоздорову, – прохрипел Эллиот. Он почесал своей ручищей подбородок, затем поскреб спину. Его потные бицепсы сверкали, как позолоченные.

– Вы не нервничайте из-за шкатулки, Эллиот. Гораздо больше меня интересует…

Эллиот бросился на меня. Вдали раздался сигнал тревоги, но большого толка я в этом не увидел.

Я решил, что обойдусь и без иглострела. На моем пути немало встречалось ребят типа Эллиота. Впадая в бешенство, они мигом теряют способность здраво мыслить.

Мои надежды оправдались. Легко увильнув от его натиска, я сильно врезал ему по почкам. Он ударил в ответ быстрее, чем я ожидал. Отбив удар, я лягнул его в живот, упиваясь своей ловкостью.

И лишь спустя несколько секунд сообразил, что недооценил Эллиота. Побагровев от гнева, он кинулся на меня, работая кулаками с невероятной скоростью и мощью. Он ударил меня в подбородок, затем в живот, а я и сдачи дать не успел. Вспомнив об иглостреле, я попытался вырваться.

Эллиот швырнул меня наземь и, не давая встать, принялся методично топтать мою спину. Наконец мне удалось схватить рукоятку иглострела. Я откатился в сторону, прикрывая голову левой рукой, и выстрелил Эллиоту в грудь.

Внезапно жизнь вновь замедлилась до обыденного темпа. На мгновение Эллиот замер, обхватил руками грудь… медленно завалился набок… Я был в такой прострации, что даже не додумался отползти – так он и свалился прямо на меня.

Выкарабкавшись из-под Эллиота, я узрел бегущего к нам Сэма Лунда.

– Переверните его на спину, а то задохнется, пробормотал я. Эллиот лежал неподвижно, уткнувшись лицом в песок.

Сэм встал на колени и не без труда перевернул великана Эллиота на спину.

Я, пошатываясь, встал на ноги. Похоже, обошлось без серьезных увечий.

– Надо, наверное, врача вызвать, – посоветовал я Сэму. – Он будет не в лучшей форме, когда очухается.

Сэм, сжимавший запястье Эллиота, поднял глаза:

– Он не очухается. Вы его убили.

– Быть того не может, – пробормотал я мгновенно пересохшими – не от зноя – губами. – Я всегда заряжаю только снотворным.

Грузно плюхнувшись на песок, я попытался нащупать Эллиотов пульс. Кровь в его жилах замерла. К моему горлу подступила тошнота. Хорошо еще, что я сидел.

– Как же так? – тупо промямлил я. Схватив Эллиота за другую руку, я принялся остервенело нащупывать пульс в ней. Ничегошеньки. Я зачем-то ощупал его шею. Мертв.

О всей глубине моего потрясения свидетельствует тот факт, что, сгибая и разгибая руки Эллиота, я даже не задумался о негигиеничности процедуры искусственного дыхания рот в рот. Я несколько раз ударил его в грудь, пытаясь сообразить, куда именно советуют бить в инструкциях по первой помощи, а затем, прижав губы к его рту, принялся вдувать в его легкие воздух.

Сперва я чуть не задохнулся от натуги, машинально дыша слишком часто. И, наконец, нащупал верный темп, только все впустую – состояние Эллиота явно не менялось. Я капитулировал. И так и остался сидеть подле покойника, хлопая глазами.

Сэм пригладил свободной рукой волосы, прикрывая лысину.

– Очевидный случай убийства из самозащиты.

– Чего? – ошарашенно переспросил я.

Сэм повторил сказанное.

На песок упала тень – это люди, бросив свои дела, стекались посмотреть, что случилось.

Сэм обернулся к ним:

– Возвращайтесь к работе. Эллиот Пардо мертв, но по собственной вине.

Из коллективных уст толпы вырвался крик изумления. Потихоньку рабочие и археологи разошлись по своим местам, и на раскаленном песке остались мы втроем: я, Сэм и труп Эллиота. Каково ему было умирать? Что за мысли пронеслись в его голове в последний миг? Или он даже не успел осознать, что настигнут смертью?

Сэм связался по своему микрокомпу с полицией, ну а я просто сидел на песке, не чувствуя зноя, не видя солнца.

II. Забудьте слово «смерть»

Мне показалось, что до прибытия полицейских прошла целая вечность. Однако они прилетели на вертолете – значит, максимум спустя полчаса. Все это время я просидел подле Эллиота.

При виде полицейских я очухался ровно настолько, чтобы сообразить встать и представиться.

Хладный труп Эллиота унесли в вертолет, а нас с Сэмом разделили, приставив к каждому из нас по полицейскому. У моего хватило настойчивости вытянуть из меня всю историю. Правда, я умолчал о шкатулке в Эллиотовой квартире – во-первых, она уже не имела отношения к делу, вовторых, пришлось бы объяснять, как я туда проник. Полицейский, видимо, принял мои объяснения – ему были известны случаи аллергической реакции на иголки со снотворным, а аллергия в сочетании с переизбытком адреналина в крови иногда вызывает летальный исход. Редкое, но в принципе вероятное стечение обстоятельств.

Полицейские сравнили свои записи, очевидно, в поиске расхождений между моей версией и версией Сэма. И, наконец, пригласили меня прокатиться с ними в город и еще кое-что объяснить.

В Далладе меня допрашивали все о тех же нудных подробностях, раз за разом перефразируя прежние вопросы, пока у меня язык не начал отваливаться.

Когда меня соблаговолили отпустить, я отправился на Восточный Рынок. Меня преследовало смутное чувство, точно в мои глазницы вставили чужие глаза. Я брел от одного скопления живых существ к другому. Если, оглядевшись, я замечал, что вокруг пусто, то немедленно устремлялся к самой плотной толпе и ввинчивался в самую ее гущу. Возможно, мне казалось, что Эллиотова смерть пристала грязью к моему телу и нужно очиститься в бурных потоках жизни.

И так я бродил долго, не знаю, сколько часов. Потом заковылял в контору, напрочь позабыв о неисправном кондиционере.

Свернув в свой темный переулок, я направился к двери конторы и только в самый последний момент заметил, что перед ней на ступеньках ктото сидит. Кейт.

– Привет, – хрипловато произнесла она.

– Привет.

– Я тебе пыталась дозвониться.

– А я микрокомп отключил.

– Ты не собираешься пригласить меня войти? спросила она, не дождавшись продолжения.

– Конечно. Конечно. Будь как дома. – Я отпер дверь и широко распахнул ее перед Кейт. Внутри было не прохладнее, чем снаружи. Слава Богу, что я опять начал обращать внимание на температуру значит, ступор проходит.

Кейт вошла, и я прикрыл за ней дверь.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Отлично. Отлично. А ты?

– Ничего не отлично, я же вижу. Я знаю, что на тебя подействовала смерть Эллиота, но, видимо, еще что-то стряслось?

– ЕЩЕ что-то? Сегодня я убил человека. Убил. Эллиот Пардо больше не увидит солнца. Он больше не будет жаловаться на жару, не возьмет в руки денег.

– И все-таки я не понимаю. Мне его жалко, но неужели ты всегда так реагируешь? Ты сильный мужчина, у тебя опасная профессия. Я думала, что кто-кто, а ты мог уже с этим свыкнуться.

– Не знаю, – проговорил я, подняв глаза на Кейт. – Может, когданибудь и привыкну. Но это первый человек, которого я убил.

Кейт изумленно раскрыла рот. Тут же, овладев собой, сомкнула губы, потом хотела было что-то сказать, но промолчала. Подошла ко мне, обняла, притянула к себе. Я тоже обнял ее, так крепко, что она поневоле перешла к решительным действиям.

Наконец она сказала:

– Пойдем где-нибудь поужинаем.

Я кивнул, дивясь, что день так быстро пролетел.

III. Спасибо. Это-то мне и было нужно

Мы поужинали в полном молчании, но когда официант унес последние тарелки, Кейт спросила:

– Почему же ты выбрал такую профессию, если смерть на тебя так действует?

– Во-первых, я сам этого не знал до сегодняшнего дня. Оказывается, смотреть на мертвецов – это одно дело, а знать, что ты лично отправил этого человека на тот свет… – Я отхлебнул кофе. – А профессия мне понравилась из-за головоломок. Головоломки и чувство удовлетворения от того, что с блеском решаешь чужие проблемы.

– По твоей фигуре не скажешь, что ты только и делаешь, что ломаешь голову над ребусами.

А ведь предостерегал я ее от дешевых стереотипов… Ну ладно.

– Мне радостно осознавать, что я в силах за себя постоять. Это же не значит, что я обожаю избивать всех встречных или что в голове у меня космический вакуум.

Кейт уселась поудобнее:

– Может, я что-то могу для тебя сделать, помочь?

– Не знаю.

– Куда делось твое чувство юмора? Я думала, ты все на свете воспринимаешь со смешной стороны.

– Знаешь, иногда мне кажется, что это самое, как ты выразилась, чувство юмора – проклятие какое-то. Я вовсе не стараюсь веселить людей, а просто болтаю что в голову придет. Мне плевать, покажется ли это кому-то смешным, но некоторые видят во мне бесплатного шута и обижаются, когда я обманываю их ожидания.

– А мне это твое свойство нравится, – проговорила она. – И всетаки, знаешь, не переживай ты так из-за этого Эллиота. Совесть – это как боль: и боль, и совесть заставляют задуматься о совершенном проступке и впредь быть осторожнее. Но самого себя изводить бессмысленно. И не смей вешать мне на уши всю эту чушь: тебе, дескать, легко говорить…

Я заглянул в ее серые глаза, увидел ее улыбку и вмиг раздумал обижаться на ее резкие слова.

– Сэм перечислил гонорар на твой счет, – продолжала она. – Он говорит, что реакция Эллиота уже изобличает его вину, а также тот факт, что ты нашел шкатулку. Может быть, тебе употребить эти деньги на какие-нибудь благородные цели, чтобы совесть успокоить?

– Может быть. Но я из них ни гроша не трону, пока не закончу.

– Пока не… Как это понимать?

– Буквально. Я не считаю, что эта история закончилась. Теперь у меня за спиной мертвец, и я о нем не забуду, пока не распутаю весь клубок.

– Что тут еще распутывать? Ты выяснил, что вор – Эллиот. Когда ты его изобличил, он на тебя набросился. Дело закрыто. Сэм уже всем рассказал, кто ты такой и что делаешь на раскопках.

– Дело закрыто? А как же Артемюс и тот тип который за мной следил? А этот, который мне вчера вечером свидание назначал?

– А Артемюс – это кто?

– Не имею ни малейшего понятия. Вот какой я великий детектив. Может, мне переименоваться в дефектива?

– Не говори глупостей. Но как быть с деньгами? Не думаю, что Сэм согласится тебя финансировать.

– Спроси, интересуют ли меня деньги.

Кейт наклонилась вперед, пристально глядя на меня. Уголки ее губ приподнялись.

– Тебя деньги интересуют?

Я не смог сдержать улыбки:

– Ну раз уж ты так ставишь вопрос, придется признаться, что иногда интересуют.

IV. Даже у стен есть уши

На следующее утро я снова заглянул к себе в контору и позвонил лекарям кондиционеров.

– Вы ко мне наконец доберетесь? – вопросил я. Если не поторопитесь, я обращусь в «Хенрод».

– «Хенрод» – наша дочерняя фирма, – парировала диспетчерша. – Так что не утруждайтесь. Заявок очень много, ждите. Мы вас обслужим, как голько сможем.

– Ладно, – смиренно вымолвил я. – Я вас понимаю – разгар сезона, капризы погоды, беспримерно жаркое лето…

Диспетчерша вытаращила глаза. Пришлось успокоить:

– Не важно, это я о своем… Просто постарайтесь поскорее, будьте так добры…

Таинственный и неуловимый Морган опять звонил в мое отсутствие и опять просил перезвонить. Что я и сделал – исключительно в надежде, что он как-то связан с археологическим делом. Естественно, Моргана не было. Скрипя зубами, я оставил на ответчике просьбу перезвонить.

Я нашел Моргана в справочнике. Делл Морган, независимый предприниматель. Короче, черт его знает кто.

Я просмотрел видеозапись последних десяти минут жизни Эллиота. Точнее, видеозапись жизни на раскопках. Камера запечатлела штук пятнадцать очагов деятельности – это до начала нашей драки. Как только мы сцепились, все живое в округе бросилось к нам. Я рассортировал фрагменты по координатам, внимательно просмотрел каждый. Оказалось, камера невсесильна – иногда она упускала движения и люди двигались рывками.

Два фрагмента, в которых фигурировали я, Сэм и Эллиот, я выучил буквально наизусть. Сам не знаю, что я в них высматривал.

Драка протекала именно так, как я запомнил. Вот спиной к камере появляется Сэм и, заметив, что мы деремся, ускоряет шаг… Никакого криминала.

Затем я возобновил охоту за Артемюсом. Читай: бесплодные шатания по городу. Хотя «бесплодные» – это еще как посмотреть. Я отлично знал, что на самом деле пекусь о своем душевном здоровье стоит остановиться, как смерть Эллиота нагонит меня, накроет…

К полудню я точно знал, что Артемюсы с пятого по девятый номер не имеют к делу никакого отношения. Ни первого, ни третьего опять не было дома. И один из них вполне мог оказаться вчерашним «хвостом». Ну что ж…

Дверь Артемюса-1 была снабжена грошовым замком – добро пожаловать, господа взломщики. Двадцать секунд, и я внутри.

Квартирка еще дешевле Эллиотовой. И без малейших вкраплений роскоши. Несмотря на жару, я начал с кухни и ванной. Дойдя до гостиной, я был уже вполне уверен, что попал не по адресу. Я искал землянина, а здесь на стенах были развешаны семейные портреты дерджонийцев в наивных рамочках.

На прощание я расшатал дверную стойку, засунул под нее сложенный лист бумаги и одним ударом кулака вновь укрепил дверную коробку. Теперь следующему взломщику придется повозиться не меньше трех минут.

Я побрел к Артемюсу-3. Однажды, когда я остановился вытряхнуть из ботинок песок, за углом вроде бы мелькнул вчерашний тип. Или это знойное марево исказило лицо невинного прохожего? Всю дорогу я глядел вокруг в оба, но больше ничего подозрительного не заметил.

Артемюс-3 жил в безвестном грязном переулке, на верхнем этаже. Я постучал – ответа нет. Чуть ли не с порога мне стало ясно, что Артемюс тот самый. Кухонную стену украшала панорама пустыни с Вандиктовым Холмом на заднем плане.

Квартира была обставлена дешево, но с умом и вкусом. Кресла в гостиной удобные, крепко сколоченные. Бытовые приборы содержались в чистоте и исправности.

Правда, чистота была не идеальной. Тонкий слой пыли на горелках свидетельствовал, что Артемюса не было дома как минимум несколько дней.

Я неторопливо обшарил комнаты, надеясь разгадать, куда делся Артемюс. Меня нимало не удивило бы, если б где-нибудь под кроватью обнаружилось его мертвое тело, но судьба решила иначе. Ничего ценного мне не попалось – ни адресов его знакомых, ни неоплаченных счетов, ни единого членского билета какого-нибудь клуба. Компьютер он держал на запоре, а в электронную память лазить – это не дверь шпилькой открывать.

На случай возвращения хозяина я нацепил на дверной косяк «жучок» радиопищалку, срабатывающий, если дверь откроется. Никто, впрочем, не явился. Когда я сам открыл дверь, чтобы выйти, верный «жучок» оповестил меня об этом через микрокомп. Я приказал микрокомпу оповестить меня, если «жучок» подаст голос еще раз, и спустился вниз.

На лестнице мне никто не встретился. Я вышел в обычное уличное пекло, сильно подозревая, что опять потратил полдня впустую. Частный сыск сродни рекламе – в итоге окупаются только десять процентов ваших усилий, но какие именно десять процентов – фиг вычислишь заранее. А в моем случае даже десяти процентов не наберется. Поручить мою работу специалисту по оптимизации труда – он же с ума сойдет.

V. Заткнись и полезай в машину

Хоть я и привычный, но и сам чуть с ума не сошел из-за этой работы. Четверо суток «жучок» на Артемюсовом косяке молчал как мертвый. Я нарочно шлялся по городу, особенно по Восточному Рынку, в надежде опять обзавестись «хвостом» – но безуспешно.

На одни прохладительные напитки я просадил больше денег, чем недельный (честный) заработок Эллиота. Я наведался к Бертраму узнать, не вспомнил ли он чего ценного. Дудки. Я нашел «моего» Артемюса в городском справочнике как я и ожидал, это был единственный далладец с такой фамилией.

И вот, когда я спал и видел во сне, как Эллиот катится на меня с горы, зазвонил микрокомп. По сдвоенному писку я сразу опознал голос «жучка».

Я вскочил так стремительно, что на миг в глазах потемнело, и не раздумывая бросился из дома. Я лег, не раздеваясь, так что выглядел вполне презентабельно – разве что небритый. Было часа два ночи.

Яркий солнечный свет ударил в мои разнеженные сном глаза, и первые двадцать метров я прошел, болезненно щурясь. Затем перешел на бег. Запрыгнул в скиммер, обжегшись об дверцу, понесся по безлюдным улицам. Жители моего района предпочитают бодрствовать в официальное рабочее время, чтобы окончательно не свести с ума свои расшатанные далладской жизнью биологические часы.

Я припарковал скиммер в неположенном, хоть и рядом со стоянкой, месте, и вновь побежал, моля судьбу, чтобы сигнал не прозвучал во второй раз.

Слегка пыхтя, я вбежал в Артемюсов подъезд («жучок», слава Богу, молчал). Несколько успокоясь, отдышался и направился вверх по лестнице. Артемюсова дверь была закрыта.

Я подошел к ней на цыпочках. Изнутри слышались чьи-то торопливые шаги, скрип поспешно выдвигаемых ящиков. Вместо того чтобы пугать Артемюса или кто там возится стуком в дверь, я подождал в углу лестничной площадки.

Предчувствия меня не обманули. Ждать пришлось недолго. Спустя считанные минуты дверь мгновенно беззвучно отворилась. Когда он повернулся к лестнице, свободной рукой прикрывая за собой дверь, я схватил его в охапку и втолкнул в квартиру. Он едва пискнул – я его напугал, – но шуметь он явно боялся еще больше.

Безусловно, это был Артемюс – бледный юноша, о котором рассказывал Бертрам.

– Что вам надо? – закричал он с вызовом, за которым едва угадывался испуг. – Кто вы вообще?

– Я частный детектив и хочу с вами побеседовать. Вы в курсе, что вас не так-то легко отыскать? Я бы вам искренне посоветовал оставлять информацию о вашем местонахождении вашей секретарше.

– Нам не о чем разговаривать. Вон из моей квартиры. – В его глазах блеснул страх.

Я пошел напролом (и в общем-то наобум):

– Послушайте. Тот тип, который следил за вами, наводил о вас справки короче, качок, который устроил погром у Бертрама, – это не я. Я не знаю, кто он такой, но я явно не он. Я простой честный частный сыщик, а вы имеете отношение к одному делу, о котором нам следует поговорить. Возможно, от этого вам даже будет польза.

Видимо, я угадал правильно – Артемюс немного приутих.

– А как мне узнать, что вы тот, за кого себя выдаете? – спросил он.

– Гарантии нет. Но, будь ятем, другим, я сейчас не был бы так вежлив. А вы, возможно, были бы уже покойником.

– Мне надо отсюда выбраться.

– Отлично. Поедем вместе. Когда укроемся в каком-нибудь безопасном месте, вы мне все расскажете по порядку.

Артемюс заколебался:

– Ну ладно. Поедемте.

Я времени зря не терял: решительно распахнул дверь, заранее готовясь захлопнуть ее еще быстрее, но на лестнице никого не было. Я спустился первым. Артемюс тихо запер дверь и последовал за мной.

Переулок был пуст – хоть бы какой страдалец вышел прогулять свою бессонницу по удушливой жаре вечно освещенных солнцем улиц.

Приглядевшись к Артемюсу, я вычислил как минимум две причины его страха перед незнакомым мне громилой. Артемюс был худ, как щепка, на вид едва ли сильнее прикованного к постели больного. Дунь – повалится. Плюс странно бледная кожа здесь да не загореть?!

Хотя, возможно, эта хрупкость была обманчивой. До моего скиммера мы бежали два квартала, а Артемюс даже не запыхался.

Километров пять мы проехали в полном молчании. Наконец я решился:

– Расскажите мне обо всем, что случилось.

– Нет, это вы расскажите, – твердо сказал он.

На вид он был вчерашним школьником, только-только поступившим на первую в жизни работу.

Я рассказал ему все что мог: о предложении Кейт, о шкатулке на Эллиотовом шкафу и о смерти Эллиота.

– У меня предчувствие, что вы кончите так же, как Эллиот, если не посвятите меня в суть дела, сказал я. – Я не угрожаю – я констатирую положение вещей.

Я выехал на центральный проспект, рассекающий город поперек. Он был пуст. Сам не зная почему, я направил машину в сторону раскопок.

– Хорошо, – проговорил он наконец. – Это началось недели две назад, когда я пошел в поход.

– В районе раскопок? У Вандиктова Холма?

– Да. Вы понимаете, здесь местность очень скучная. И я решил прогуляться туда просто для разнообразия. Я думал взобраться на холм, но склоны очень уж крутые. На площадку, где копают люди из университета, я не совался, чтобы не мешать. Иногда мельком видел каких-то людей вдали, вот и все. Артемюс дернул кадыком: – Ну, в общем, там я это и обнаружил.

– Что «это»?

– Тайник с древностями.