Текст книги "Две башни"

Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин

Джон Роналд Руэл Толкиен
Две башни

КНИГА ТРЕТЬЯ

1. УХОД БОРОМИРА

Арагорн быстро поднимался на холм. Вновь и вновь наклонялся он к земле. Хоббиты ходят легко, и их следы нелегко прочесть даже следопыту, но недалеко от вершины тропа пересекала ручей, и здесь он нашел то, что искал.

– Я прочел знаки верно, – сказал он себе. – Фродо шел на вершину холма. Интересно, что он там увидел. Но он вернулся тем же путем и вновь спустился к подножью холма.

Арагорн заколебался. Он хотел сам пройти к высокому сиденью, надеясь увидеть что-нибудь такое, что поможет ему в его затруднении, но время не ждало. Неожиданно он прыгнул вперед и пробежал по большим плоским каменным плитам, а потом по ступенькам на вершину. Здесь сев на сиденье, он огляделся. Но солнце казалось затмилось, а мир был туманным и отдаленным. Он посмотрел на север, но там не увидел ничего, кроме отдаленных холмов и только где-то вдали была видна в воздухе большая птица, похожая на орла, она широкими кругами медленно спускалась к земле.

И тут его чуткие уши услышали звуки в лесу внизу, на западном берегу реки. Он напрягся. Слышались крики, и, к своему ужасу, он услышал хриплые голоса орков. Потом послышался глубокий звук большого рога, который ударился о холмы и эхом отдался в дальних долинах, как могучий крик, поднявшись над ревом водопадов.

– Рог Боромира! – воскликнул Арагорн. – И ему нужна помощь! – он спрыгнул со ступеней и побежал по дороге. – Увы! Злая судьба преследует меня сегодня, все, что я ни делаю, оканчивается неудачей. Где же Сэм?

Вначале крики становились громче, потом тише: отчаянно еще раз протрубил рог, и в ответ раздались яростные крики орков, звук рога прервался, Арагорн выбежал на последний спуск, но прежде чем он добрался до подножья, звуки совсем затихли; он свернул влево и побежал туда, откуда доносились крики, которых он больше не слышал. Выхватив меч, крича «Элендил! Элендил!», бежал он меж деревьев.

Примерно в миле от Порт Галена на небольшой поляне, недалеко от озера он нашел Боромира. Тот сидел спиной к большому дереву, как будто отдыхая. Но Арагорн увидел, что он пронзен множеством чернооперенных стрел; руки его сжимали меч, сломанный у рукояти; по сторонам лежали груды убитых орков.

Арагорн склонился к нему. Боромир открыл глаза и попытался заговорить. Наконец послышались медленные слова.

– Я пытался отобрать Кольцо у Фродо, – сказал он. – Мне жаль. Я наказан. – Взгляд его остановился на мертвых врагах, тут их лежало по крайней мере двадцать. – Они пропали – невысоклики. Орки схватили их, но, думаю, они живы. Орки схватили их и связали.

Он помолчал и устало закрыл глаза. Через некоторое время он заговорил снова:

– Прощай, Арагорн! Иди в Минас-Тирит и спаси мой народ! Я проиграл.

– Вот уж нет! – сказал Арагорн, целуя его в лоб. – Ты победил. Мало кто одерживал такую победу. Покойся с миром. Минас Тирит не погибнет.

Боромир улыбнулся.

– Куда они ушли? Был ли здесь Фродо? – спросил Арагорн.

Но Боромир молчал.

– Увы! – воскликнул Арагорн. – Умер сын Денетора, повелителя Башни Стражи! Какой горький конец! Теперь все товарищество распалось. Это я допустил ошибку. Напрасно Гэндальф доверял мне. Что мне теперь делать? Боромир поручил мне защиту Минас-Тирита, и этого же желает мое сердце, но где Кольцо и где его хранитель? Как я найду их и как спасу поиск от гибели?

Он стоял склонившись, борясь со слезами и сжимая руку Боромира. Так нашли его Гимли и Леголас. Они молча пришли с западных склонов, пробираясь меж деревьев, как на охоте. Гимли держал в руке топор, а Леголас свой длинный нож. Выйдя на поляну, они остановились в изумлении, потом в горе склонили головы, ибо им стало ясно что произошло.

– Увы! – сказал Леголас, подходя к Арагорну. – Мы охотились и убили в лесу много орков, но здесь от нас была бы большая польза. Мы пошли сюда, услышав звук рога, но кажется, слишком поздно. Боюсь, вы тяжело ранены.

– Боромир мертв, – сказал Арагорн. – Я же невредим: меня с ним не было здесь. Он пал, защищая хоббитов, пока я был на вершине.

– Хоббиты! – воскликнул Гимли. – Где они? Где Фродо?

– Не знаю, – устало ответил Арагорн. – Но перед смертью Боромир сказал, что орки их связали, он считал, что они живы. Я послал его вслед за Мерри и Пиппином, но не спросил его, были ли здесь Фродо и Сэм Гэмджи; не спросил, пока не стало слишком поздно. Все, что я делаю сегодня, все мне не удается. Что делать теперь?

– Вначале мы позаботимся о павшем, – заметил Леголас. – Мы не можем оставить его лежать, как падаль, среди подлых орков.

– Но мы должны торопиться, – сказал Гимли. – Он и сам бы не захотел задерживать нас. Мы должны идти по следу орков, пока есть надежда на то, что хоть кто-то из наших товарищей жив.

– Но мы не знаем, с ними ли хранитель Кольца, – сказал Арагорн. – Можем ли мы покинуть его? Разве не следует вначале поискать его? Злой выбор вновь перед нами.

– Тогда сделаем вначале то, что сможем сделать, – сказал Леголас. – У нас нет ни времени, ни инструментов, чтобы достойно похоронить нашего товарища и воздвигнуть над ним курган. Нам нужно сделать насыпь из камней.

– Работа будет трудной и долгой, к тому же поблизости нет камней, которые мы могли бы использовать, – возразил Гимли.

– Тогда положим его в лодку вместе с его оружием и оружием побежденных врагов, – сказал Арагорн. – Мы пошлем его к водопадам Рауроса и отдадим его Андуину. Река Гондора позаботится о том, чтобы по крайней мере никакой зверь не осквернил его кости.

Быстро обыскали они тела орков и сложили их мечи, разбитые шлемы и щиты в одну груду.

– Смотрите! – воскликнул Арагорн. – Вот след! – Из груды оружия он извлек два ножа с лезвиями в форме листа, выложенными золотом; поискав еще, он нашел и ножны, черные и усаженные маленькими красными жемчужинами. – Это не оружие орков! – сказал он. – Их носили хоббиты. Орки, несомненно, ограбили их, но побоялись оставить у себя ножи, зная, откуда они – это работа запада, на них заклинания против проклятий Мордора. Что ж, если они живы, наши друзья безоружны. Я возьму эти ножи в надежде вернуть их когда-нибудь хозяевам.

– А я, – сказал Леголас, – соберу все стрелы, какие смогу найти, потому что мой колчан пуст.

Он поискал в груде и на земле около нее и нашел несколько неповрежденных и более длинных, чем обычные орковские, стрел. Он тщательно осмотрел их.

А Арагорн, осмотрев убитых, сказал:

– Здесь лежит много таких, которые не из Мордора. Некоторые с Севера, с Туманных гор, если я знаю что-то об орках и их семействах. Но тут есть и другие, незнакомые мне. Их одежда вообще не похожа на одежду орков.

Их было четверо, орков, больших по размерам, смуглых, косоглазых с толстыми ногами и большими руками. Они были вооружены короткими мечами с широкими лезвиями, не похожими на обычные кривые сабли орков, и у них были тисовые луки, по длине и форме подобные лукам людей. На щитах у них было странное изображение – маленькая рука в центре черного поля; на их шлемах спереди была руна «С», сделанная из какого-то белого металла.

– Такого герба я не видел раньше, – сказал Арагорн. – что он означает?

– «С» означает Саурон, – сказал Гимли. – Это легко прочесть.

– Нет, – возразил Леголас. – Саурон не использует эльфийские руны.

– Не использует он и свое настоящее имя и не позволяет произносить его, – добавил Арагорн. – И он не использует белое. Орки, служащие Барад – Дуру, пользуются знаком красного глаза. – Он постоял минуту в задумчивости. – Я думаю, «С» означает Саруман, – сказал он наконец. – Зло овладело Изенгардом, и запад более не безопасен… Этого опасался Гэндальф: каким-то образом предатель Саруман узнал о нашем путешествии. Вероятно, он знает и о гибели Гэндальфа. Преследователи из Мории могли избежать бдительности Лориена или они обогнули эту землю и пришли в Изенгард другим путем. Орки передвигаются быстро. Но у Сарумана много способов узнать новости. Помните птиц?

– У нас нет времени разгадывать загадки, – сказал Гимли. – Давайте унесем Боромира.

– Но после этого нам придется их разгадывать, если мы хотим правильно выбрать путь, – ответил Арагорн.

– Может правильного выбора и нет, – тихо сказал Гимли.

Взяв свой топор, гном обрубил несколько ветвей. Их связали тетивами луков и накрыли раму плащами. На этих носилках они отнесли тело своего товарища к берегу с теми трофеями, которые хотели послать с ним. Дорога была короткой, но работа трудной, потому что Боромир был высоким и сильным человеком.

Арагорн остался с телом, а Гимли и Леголас поторопились к Порт-Галену. До туда было больше мили. Через некоторое время они вернулись на лодках.

– Странное происшествие! – сказал Леголас. – На берегу было только две лодки. Мы не нашли там и следа третьей.

– Были ли там орки? – спросил Арагорн.

– Мы не видели их следов, – ответил Гимли. – И орки взяли бы или уничтожили бы все лодки, а также и багаж.

Они положили Боромира в середину лодки, которая должна будет нести его. Эльфийский плащ они свернули и положили ему под голову. Расчесали его длинные волосы и распустили их по плечам. Золотой пояс из Лориена сверкал на его талии. Шлем они положили рядом с ним, а на колени положили обломки меча и рога; под ноги ему положили мечи врагов. Затем, прикрепив нос одной лодки к корме другой, вывели их в воду. Лодки печально плыли вдоль берега и, свернув в быстрое течение, проплыли мимо зеленого газона Порт-Галена. Крутые склоны Тол Брандира сверкали: был полдень, и когда они подплыли ближе, впереди перед ними засверкала пена и водяные брызги Рауроса. Гром водопада потрясал безветренный воздух.

Печально отвязали они погребальную лодку; в ней лежал Боромир, спокойный, мирный, скользя по груди блестящей воды. Поток подхватил его, а вторая лодка осталась на месте, удерживаемая веслами. Боромир проплыл мимо них, лодка его удалилась, превратившись в черную точку на золотом фоне; потом неожиданно она исчезла. Неизменно ревел Раурос. Река приняла Боромира, сына Денетора, и больше его не видели по утрам стоящим на Белой Башне Минас-Тирита. Но в Гондоре много лет спустя рассказывали, как его лодка проплыла водопады и пронесла его сквозь Осгилиат и через устье Андуина в Великое море.

Некоторое время трое товарищей молчали, глядя ему вслед. Затем заговорил Арагорн.

– Его будут высматривать с Белой Башни, – сказал он, – но он не вернется ни с моря, ни с гор.

Потом медленно он начал петь:

 
Через Рохан, по болотам и полям,
Где растет трава, как серебро,
Мчится ветер, приносящий лишь печаль.
Мчится ветер, отвергающий добро.
«Что за новости из западных земель
Ты принес сегодня под мое окно?
Боромира не встречал ты на заре
Или вечером когда везде темно?»
«Я встречал его, но много дней назад
Шел он вдаль через болота и пески,
Гнал он лошадь сквозь пустыни и леса
И исчез он среди северной тоски».
«Боромир я долго, долго вдаль глядел
С башен запада, с высоких белых стен,
Но нигде твой рог не прогремел,
Но нигде не засверкал твой шлем».
 

Затем запел Леголас:

 
Ветер зноя, жаркий южный ветер мчит
От песчаных берегов и камышей,
Гонит он с собою птичий свист,
Запах моря, яркость солнечных лучей.
«Что на юге ты увидел, ветер-вздох
Где прекрасный Боромир теперь плывет?
Где он едет, его нет со мной давно
Я горюю, ну а он все не идет».
«Ты не спрашивай меня, где Боромир.
Много храбрых полегло на берегах.
Ветер севера их шлет в мой тихий мир.
И плывут они на маленьких ладьях».
«Боромир! На юг ведет тропа людей
Много шло по ней бродяг и моряков,
Но никто тебя не видел средь морей
У далеких и суровых берегов».
 

Вновь запел Арагорн:

 
От Рауроса, от каменных столбов,
Мчит холодный ветер северных земель.
От трубит в свой звонкий рог среди холмов,
Он дыханьем холодит сердца людей.
«Что на севере, о ветер-пилигрим?
Не видал ли Боромира ты в лесах,
Не встречался ли на Андуине с ним.
Не живет ли он на северных холмах?»
Он сражался против множества врагов,
Меч его в бою изрублен, щит пробит
Отдыхает он у древних берегов
У Рауроса на острове он спит.
«Боромир, тоской полны сердца людей.
Башня стражи, золотой Минас-Тирит,
Будет к северу глядеть до поздних дней,
Будет к северу глядеть, пока стоит».
 

Так они кончили. Они повернули свою лодку и, борясь с течением, поплыли к Порт-Галену.

– Вы оставили восточный ветер мне, – заметил Гимли, – но я ничего не скажу о нем.

– Так и должно быть, – сказал Арагорн. – в Минас-Тирите восточный ветер не спрашивают, но терпят. Но теперь Боромир уже пустился в свою дорогу, и мы должны сделать свой выбор.

Он быстро, но тщательно осмотрел зеленую лужайку, часто наклоняясь к земле.

– Здесь не было орков, – сказал он. – Кроме того, ничего нельзя утверждать определенно. Здесь все наши следы, они перекрывают друг друга. Не могу сказать, возвращался ли сюда кто-нибудь из хоббитов после того, как начались поиски Фродо. – Он вернулся на берег к тому месту, где в реку впадает ручеек. – Вот здесь следы более ясные, – сказал он. – Хоббит заходил в воду и вышел из нее; но не могу сказать как давно это было.

– Как же вы разгадаете эту загадку? – спросил Гимли.

Арагорн вначале ничего не ответил, он вернулся в лагерь и осмотрел багаж.

– Двух тюков не хватает, – сказал он, – и один из них, несомненно, Сэма: он был весьма тяжелый и большой. Это и есть ответ: Фродо ушел на лодке, и его слуга ушел с ним. Фродо, должно быть, вернулся, когда мы все отсутствовали. Я встретил Сэма, поднимаясь на холм, и велел ему следовать за мной; но он, очевидно, этого не сделал. Он правильно угадал намерения своего хозяина и вернулся сюда до того, как Фродо уплыл. Не так-то легко уплыть без Сэма!

– Но почему он оставил нас, даже без слов прощания? – спросил Гимли. – Странный поступок!

– И мужественный, – сказал Арагорн. – Я думаю, Сэм был прав, Фродо не хотел вести с собой в Мордор друзей на верную смерть. Но он знал, что сам должен идти. Что-то, случившееся после того, как он нас покинул, помогло ему побороть страх и сомнения.

– Может быть, орки напали на него, и он побежал, – предположил Леголас.

– Несомненно, что он бежал, – подтвердил Арагорн, – но я думаю, не от орков.

То, что он на самом деле думал о причине решимости и внезапного побега Фродо, Арагорн не сказал. Последние слова Боромира он долго хранил в тайне.

– Что ж, кое-что теперь ясно, – сказал Леголас. – Больше Фродо на этой стороне реки нет, только он мог взять лодку; и с ним Сэм, только он мог взять свой тюк.

– Теперь надо нам выбирать, – сказал Гимли, – взять ли оставшуюся лодку и следовать за Фродо или пойти пешком по следу орков. И на том, и на другом пути надежды мало. Мы потеряли драгоценные часы.

– Дайте мне подумать! – сказал Арагорн. – Я должен сделать выбор и изменить злую судьбу этого несчастного дня! – Он некоторое время стоял молча. – Я пойду по следу орков, – сказал он наконец. – Я повел бы Фродо в Мордор и пошел бы с ним до самого конца, но если я начну сейчас поиски, значит тем самым обреку пленников на пытки и смерть. Сердце мое на этот раз говорит ясно: судьба хранителя Кольца больше не в моих руках. Товарищество сыграло свою роль. Но мы, оставшиеся, не должны покинуть своих товарищей, пока у нас есть силы. Идемте! Мы должны выступить немедленно. Оставим здесь все, без чего можно обойтись. Мы будем идти днем и ночью.

Они вытащили из воды последнюю лодку и отнесли ее к деревьям. В нее они сложили вещи, в которых не очень нуждались и которые не могли нести с собой. Потом оставили Порт-Гален. Наступал полдень, когда они снова пришли на полянку, где пал Боромир. Здесь он отыскали след орков. И для этого не потребовалось большого искусства.

– Никто другой не оставляет такой след, – сказал Леголас. – Им, кажется, доставляет радость топтать и уничтожать все растущее, даже в стороне от их пути.

– Они шли с большой скоростью и не устали, – заметил Арагорн. – А позже нам придется отыскивать их след на твердой голой земле.

– За ними! – сказал Гимли. – Гномы тоже ходят быстро и устают не быстрее чем орки. Но охота будет долгой: у них слишком большой выигрыш во времени.

– Да, – согласился Арагорн, – нам всем понадобится выносливость гномов. Но идем! С надеждой или без нее мы будем идти по следу наших врагов. И горе им, если мы окажемся быстрее! Мы устроим такую охоту, о которой, как о чуде, будут рассказывать все три народа: эльфы, гномы и люди. Вперед, три охотника!

Как олень, устремился он вперед. Он летел среди деревьев. Вперед и вперед вел он их, неутомимый и быстрый, теперь, когда он сделал выбор. Лес у озера они оставили позади. Они взбирались по длинным склонам, темным, твердым и окрашенным солнечным закатом в алое. Пришел вечер. Они серыми тенями затерялись в сумерках.

2. ВСАДНИКИ РОХАНА

Тьма сгущалась. Туман лежал среди деревьев внизу и навис над бледным берегом Андуина, но небо было чистым. Загорелись звезды. Растущая луна поднялась на западе и тени от скал были черны. Путники подошли к подножью каменных холмов, их шаг замедлился, потому что труднее стало идти по следу. Здесь высокогорья Эмин-Муила проходили с севера на юг двумя неровными холмистыми полосами. Западный край каждой полосы был крутым и трудно доступным, но восточные склоны оказались более пологими и они были изрыты множеством лощин и узких ущелий. Всю ночь три товарища шли по этой каменистой земле, взбираясь на вершину первого, наиболее высокого хребта и спускались в тьму глубокой извивающейся долины с другой стороны.

Здесь в холодный предрассветный час они немного отдохнули. Луна давно зашла, над ними сверкали лишь звезды. Первые лучи дня еще не показались над темными холмами сзади. На мгновение Арагорн растерялся: след орков спускался в долину, но вот здесь он исчезал.

– Куда они свернули, как вы думаете? – спросил Леголас. – К Северу, в сторону Изенгарда или Фэнгорна, если это их цель, как вы считаете? Или к югу, чтобы пересечь Энтвош?

– Они не пойдут к реке, какой бы ни была их цель, – ответил Арагорн. – И хотя мощь Рохана уменьшилась, а сила Сарумана возросла, они все же изберут кратчайший путь через земли Рохиррима. Поищем на севере!

Долина глубокой впадиной извивалась меж холмами, по дну ее среди булыжников протекал ручей. Справа от спутников хмурился утес, слева уходили вдаль большие склоны, тусклые и затененные в поздней ночи. Путники прошли около мили на север. Арагорн все время искал след, наклонясь к земле и осматривая все складки и ложбины, уходящие вглубь западного хребта. Леголас шел несколько впереди. Неожиданно эльф вскрикнул, остальные подбежали к нему.

– Мы догнали кое-кого из тех, за кем охотимся, – сказал он. – Смотрите. – Он указал и они увидели что-то, что они вначале приняли за булыжники, лежащие у подножия холма, а на самом деле было грудой тел. Тут лежало пять мертвых орков. Они были изрублены множеством жестоких ударов, а двое обезглавлены. Земля была влажна от их темной крови.

– Вот и еще одна загадка! – сказал Гимли. – Но здесь необходим дневной свет, а мы не можем ждать.

– И однако, если прочесть следы, положение не кажется безнадежным, – проговорил Леголас. – Враги орков, вероятно… наши друзья. Какой народ живет в этих холмах?

– Никакой, – сказал Арагорн. – Рохиррим редко приходят сюда, а Минас-Тирит отсюда далеко. Может, какая-нибудь группа людей находилась тут по неизвестным нам причинам. Но я думаю, нет.

– Что же вы думаете? – спросил Гимли.

– Я думаю, что враги привели с собой своих врагов, – ответил Арагорн. – Это северные орки издалека. Среди убитых нет ни одного большого орка со странными значками. Я думаю, произошла ссора – обычное дело для этого подлого народа. Может быть шел спор о выборе пути.

– Или о пленниках, – сказал Гимли. – Будем надеяться, что они не встретили здесь свой конец.

Арагорн осмотрел землю по широкому кругу, но больше не нашел никаких следов. Они пошли дальше. Небо на востоке побледнело, звезды померкли и медленно разливался серый свет. Немного дальше к северу они подошли к складке, из которой вытекал теплый ручеек и перерезал каменную тропу. И здесь росло несколько кустов, а по берегам ручья было немного травы.

– Наконец! – сказал Арагорн. – Вот следы, которые мы ищем. Вверх по течению ручья – это путь по которому орки пошли после ссоры.

Преследователи быстро свернули и двинулись по новой дороге. Как будто освеженные очным отдыхом они прыгали с камня на камень. Наконец они достигли вершины серого холма, и неожиданный порыв ветра тронул их волосы и шевельнул плащи, порыв холодного утреннего ветра.

Обернувшись, они увидели, как за рекой вспыхнули далекие холмы. В небе занимался день. Красный край солнечного диска поднялся из-за отрога. Перед ними на запад простиралась спокойная, бесформенная местность. Но вот тени ночи развеялись, вернулись цвета бодрствующей земли: зелень плыла над широкими лугами Рохана; белые туманы сверкали в долинах ручьев и рек, и далеко слева, в тридцати лигах или более синие и пурпурные, стояли белые горы, поднимая свои пики блестящего черного цвета, увеличенные сверкающими снегами, теперь окрашенные розовым цветом утра.

– Гондор! Гондор! – воскликнул Арагорн. – Как я хочу вновь взглянуть на тебя в более счастливые часы! Но пока моя дорога не лежит на юг, к твоим ярким потокам.

 
Гондор! Гондор! Страна меж морем и горами.
Здесь ветер запада летит между холмами.
Здесь на серебряное дерево луна
Льет свет, как в сказках утреннего сна.
О башни белые и скалы Тириона!
О гордый трон и ты, крылатая корона!
По-прежнему ли на серебряное дерево глядят,
и что за ветры между морем и горами мчат?
 

– Идемте! – сказал Арагорн, отводя глаза от юга и глядя на запад и север, где пролегал их путь.

Хребет, на котором стояли товарищи, круто спускался вниз у их ног. Внизу, в четырех-пяти милях, проходил широкий неровный выступ, неожиданно заканчивающийся крутым утесом – Это была восточная стена Рохана. Здесь кончался Эмин-Муил, а дальше, сколько хватало глаз, тянулись зеленые равнины Рохиррима.

– Смотрите! – воскликнул Леголас, указывая на бледное небо над ними. – Снова этот орел! Он очень высоко! Похоже, он летит от этих земель на север. Он летит с большой скоростью. Смотрите!

– Нет, даже мои глаза не могут разглядеть его, мой добрый Леголас! – сказал Арагорн. – Он, должно быть, очень далеко. Интересно, каково его поручение, если это та самая птица, которую я видел раньше? Но смотрите: я вижу кое-что более близкое и важное – что-то движется по равнине.

– Их много, – подтвердил Леголас. – Большой отряд продвигается пешком. Но я не могу сказать, кто это. До них много лиг, не менее двенадцати, я думаю. Плоская равнина мешает точно оценивать расстояние.

– Я думаю, тем не менее, что теперь нам не нужно отыскивать след, чтобы определить куда идти, – сказал Гимли. – Давайте как можно быстрее спустимся в долину.

– Сомневаюсь, чтобы мы сумели найти более короткую дорогу, чем та, которой воспользовались орки, – сказал Арагорн.

Теперь они шли по следу врага при свете дня. Казалось, орки двигались с максимальной скоростью. Вновь и вновь преследователи находили потерянные или брошенные вещи: мешки из-под еды, корки, куски твердого черного хлеба, изорванный черный плащ, тяжелый сапог с железной подковкой, разбитой о скалы. След вначале вел на север по вершине хребта, затем они подошли к ущелью, глубоко врезавшемуся в скалу; по дну его с шумом бежал ручей. В этом узком ущелье грубая тропа, как крутая лестница, спускалась на равнину.

На дне неожиданно начались травы Рохана. Они, как зеленое море, разливались от самых подножий Эмин-Муила. Падающий ручей исчезал в густых зарослях креоса и водяных растений; путники слышали, как он журчал в зеленом туннеле, вниз по пологому склону, направляясь к далеким болотам долины Энтвоша. Казалось, зима осталась на холмах позади. Воздух здесь был мягче и теплее, в нем разливался приятный запах, как будто действительно началась весна и сок разливался по каждой ветке и листу. Леголас глубоко вздохнул, как то, кто сделал большой глоток, после долгой жажды в пустыне.

– Ах! Зеленый запах! – сказал он. – Как хорошо, когда кончается сон. Побежали!

– Легкие ноги могут бежать здесь быстрее, – сказал Арагорн. – Быстрее может быть, чем подкованные железом орки. У нас есть возможность сократить расстояние.

Они двинулись цепочкой, как стая собак на сильный запах, в глазах их светилось оживление и надежда. Прямо на запад вел протоптанный орками широкий след: сладкие травы Рохана почернели там, где проходили орки. Вскоре Арагорн крикнул и свернул в сторону.

– Стойте! – закричал он. – Не ходите за мной! – Он быстро побежал направо, в сторону от главного следа: он увидел уходящие туда следы, отделившиеся от главного пути следы маленьких необутых ног. Однако вскоре их перекрыли следы орков, также шедшие от главного следа, потом все следы резко повернули обратно и затерялись на общей тропе. В самой дальней точке Арагорн наклонился и поднял что-то из травы, потом побежал назад.

– Да, – сказал он, – следы совершенно ясны: это следы хоббита. Я думаю, Пиппина. Он меньше Мерри. И взгляните на это! – В его руке что-то блеснуло в лучах солнца: только что распустившийся буковый лист, такой прекрасный и необычный в этой безлесой долине.

– Брошь с эльфийского плаща! – воскликнули одновременно Гимли и Леголас.

– Зря листы Лориена не падают, – сказал Арагорн. – И случайно тоже не могут упасть – это знак для тех, кто идет по следу. Я думаю, именно с этой целью Пиппин убежал в сторону.

– Значит, по крайней мере, Пиппин жив, – сказал Гимли. – И он воспользовался своим разумом, да и ногами тоже. Это утешительно – мы преследуем орков не напрасно.

– Будем надеяться, что он не слишком уж дорого заплатил за свою храбрость, – сказал Леголас. – Идемте! Быстрей! Мысль о том, что этих веселых юношей гонят, как скот, жжет мне сердце.

Солнце высоко поднялось в полдень и начало медленно спускаться. Легкие облака надвинулись с моря на далеком юге и были унесены ветром. Солнце садилось. Тени росли. Охотники продолжали свой путь. Прошел целый день с момента гибели боромира, и орки были все еще далеко впереди. На равнине их не было видно.

Когда спустился ночной мрак, Арагорн остановился. Лишь два раза за весь день они недолго отдыхали, и теперь двенадцать лиг лежало между ними и восточной стеной, на которой они стояли на рассвете.

– Снова перед нами трудный выбор, – проговорил Арагорн. – Будем ли мы отдыхать ночью или пойдем, пока у нас остаются силы и воля?

– Если враги тоже не будут отдыхать, они оставят нас далеко позади, если мы ляжем спать, – сказал Леголас.

– Ведь даже орки должны останавливаться в пути? – спросил Гимли.

– Орки редко открыто ходят под солнцем, но эти решились, – сказал Леголас. – И они, вероятно, не будут отдыхать ночью,

– Но если мы пойдем ночью, мы можем потерять их след, – возразил Гимли.

– След прямой и не отклоняется ни вправо, ни влево, сколько могут видеть мои глаза, – сказал Леголас.

– Может я и смог бы вести вас во тьме и придерживаться линии, – сказал Арагорн, – но если они свернут в сторону, потребуется много времени днем, чтобы снова отыскать их след.

– К тому же только днем мы сможем увидеть, если чей-нибудь след сворачивает в сторону, – заметил Гимли. – Если один из пленников сумеет сбежать или одного из них уведут на восток, к Великой Реке, к Мордору, мы пройдем мимо и никогда не узнаем об этом.

– Верно, – сказал Арагорн. – Но если я правильно прочел следы, орки белой руки победили и весь отряд движется теперь к Изенгарду. Их нынешнее направление подтверждает мою догадку.

– Все же трудно судить об их решении, – сказал Гимли. – И как же бежавшие? Во тьме мы прошли бы след, который привел к броши.

– Орки после этого случая удвоят бдительность, а пленники еще больше устанут, – сказал Леголас. – Они больше не смогут бежать, если только мы не поможем им. Как это сделать, трудно догадаться, но вначале мы должны их догнать.

– И все же даже я, гном, много путешествовавший и не самый слабый из нашего рода, не могу пробежать всю дорогу до Изенгарда без остановок, – сказал Гимли. – Мое сердце тоже горит, и я хочу как можно быстрее выступить в путь, но сейчас я должен хоть немного отдохнуть прежде чем бежать дальше. А если уж мы должны отдохнуть, то ночь для этого – лучшее время.

– Я сказал, что выбор будет труден, – заметил Арагорн. – Как же мы кончим наш спор?

– Вы наш предводитель, – сказал Гимли, – и вы опытны в преследовании. Вы и должны выбирать.

– Сердце мое велит идти дальше, – сказал Леголас. – Но мы должны держаться вместе. Я соглашусь с вашим решением.

– Вы предоставляете делать выбор неудачному выборщику, – сказал Арагорн. – С тех пор, как мы прошли Аргонат, я делаю один неверный выбор за другим. – Он замолчал, глядя на север и запад в надвигающуюся ночь. – Мы не пойдем в темноте, – сказал он наконец. – Опасность потерять след или пропустить что-то важное кажется мне большой. Если луна даст достаточно света, мы используем его, но увы! Луна рано заходит, и она еще молодая и бледная.

– И сегодня ночью она еще завернута в саван, – пробормотал Гимли. – Если бы госпожа подарила нам свет, который она дала Фродо.

– Этот подарок более необходим тому, кому он сделан, – сказал Арагорн. – Перед ним лежит истинный поиск. Наш же – всего лишь незначительное дело в великих деяниях времени. Может быть, преследование напрасно с самого начала, и мы не в силах ни ухудшить, ни улучшить положение. Ну, я сделал выбор. Давайте получше используем время!

Он лег на землю и тут же уснул, потому что не спал с ночи, проведенной в тени Тол-Брандира. Незадолго до рассвета он проснулся и встал. Гимли продолжал спать, но Леголас стоял, глядя на север во тьму, задумчиво и молчаливо, как молодое дерево в безветренную ночь.

– Они далеко, – печально сказал он, оборачиваясь к Арагорну. – Сердце мое чувствует, что они не отдыхали этой ночью. Только орел смог бы догнать их теперь.

– И все же мы должны идти за ними, – сказал Арагорн. Наклонившись, он разбудил гнома. – Пора! Мы должны идти, – сказал он ему. – След остывает!

– Но все еще темно, – сказал Гимли. – Даже Леголас с вершины холма не сумеет разглядеть их до восхода солнца.

– Боюсь, я не увижу их ни с холма, ни с равнины, ни под луной, ни под солнцем, – сказал Леголас.

– Там где бессильно зрение, может помочь звук земли, – сказал Арагорн. – Земля должна стонать под их тяжелыми ногами. – Он, растянувшись, прижался ухом к дерну. Он лежал неподвижно так долго, что Гимли решил, что он потерял сознание, либо снова уснул. Наступил рассвет, вокруг них медленно разливался серый свет. Наконец Арагорн встал, и теперь друзья смогли разглядеть его лицо; оно было бледным и мрачным. Взгляд его выражал беспокойство.