Текст книги "Смерть травы. Долгая зима. У края бездны"

Автор книги: Джон Кристофер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

– В наших интересах, говорите? Как будто вас это не волнует!

– Конечно, волнует. Я же не дурак. Но вам–то это больше нужно. Мы просто ищем помощи, чтобы обезопасить себя в дороге. Временно. А вам предлагаем место, где вы сможете жить более или менее спокойно. И дети ваши вырастут людьми, а не дикарями.

Краснолицый обвел взглядом своих спутников, словно оценивая, какое впечатление произвели на них слова Джона.

– Все это одна болтовня, – буркнул он. – Думаете, мол, наймемся мы к вам на службу и потащимся за какой–то несбыточной мечтой?

– У вас есть другой вариант? А вообще–то вы знаете, куда идти? Чего вы боитесь, почему не хотите пойти с нами?

Краснолицый враждебно уставился на Джона, но взгляд его был уже не столь уверенным.

– Что скажете? – наконец пробурчал он, повернувшись к своим.

Ответ можно было прочесть по лицам.

– Давайте пойдем. Сами все увидим, что плохого? – сказал смуглый коренастый мужчина. По рядам пробежал одобрительный шепот.

– Ладно. – Главарь смотрел на Джона. – Валяйте, ведите нас в вашу долину. Дальше видно будет. Кстати, где это?

Вовсе не собираясь открывать расположение Слепого Джилла и даже называть его, Джон хотел было дать какой–нибудь уклончивый ответ, как вдруг вмешался Пирри.

– Вам незачем это знать, – холодно сказал он. – Это касается только мистера Кастэнса. Здесь командует он. Делайте то, что он скажет, и довольно с вас.

Джон услышал, как испуганно ахнула Оливия. Он и сам испугался, не понимая оскорбительной, высокомерной выходки Пирри. Столь наглое заявление могло испортить все дело. Наверно, надо было как–то сгладить ситуацию. Но Джон молчал – все равно исправить уже ничего нельзя, а самое главное – он был уверен, что Пирри затеял ссору неспроста.

– Вот так, значит? – сказал краснолицый. – Мы должны делать то, что скажет Кастэнс. А вы хорошо подумали? Здесь приказываю я. И если вы хотите объединиться с нами, вас это тоже касается.

– Вы такой солидный мужчина. – Пирри бросил на него оценивающий взгляд. – Но тут, знаете ли, мозги нужны. А по этой части у вас, как мне кажется, негусто.

– Я не привык терпеть оскорбления паршивых маленьких ублюдков только потому, что они маленькие, – пугающе ласково сказал краснолицый. – Теперь нет полицейских. А у меня свои законы. И первый закон – к себе я требую вежливого обращения.

С этими словами он похлопал по револьверу на ремне. В тот же миг Пирри вскинул винтовку, и не успел краснолицый достать револьвер, как он выстрелил. Пуля с силой отбросила тело на дорогу.

Закричала женщина. Джон молча смотрел на стоящих перед ним людей. Первым его желанием было поднять ружье, но он удержался и облегченно вздохнул, увидев, что Роджер тоже стоит не шелохнувшись.

Все произошло так внезапно и стремительно, что никто не успел ничего толком сообразить. Кто–то из отряда краснолицего поднял ружье, но тут же опустил, когда Пирри безразлично направил на него свою винтовку.

– Очень жаль, что так вышло, – сказал Джон, взглянув на Пирри. – Но прежде чем угрожать кому–то, всегда надо быть уверенным, что сумеешь выстрелить первым. Так или иначе, но предложение остается в силе. Каждый, кто захочет, может присоединиться к нам.

Одна из женщин упала на колени рядом с мертвым телом.

– Он мертв, – прошептала она.

Джон чуть кивнул.

– Так что вы решили? – спросил он.

Тот же смуглый крепыш заговорил первым:

– По–моему, все, что он тут говорил, – его личное дело. Я иду с вами. Парсонс меня зовут. Элф Парсонс.

Очень медленно, словно совершая какой–то ритуал, Пирри опустил винтовку, подошел к телу, вытащил из–за пояса револьвер и протянул Джону. Потом повернулся и объявил:

– Моя фамилия Пирри, справа – Бакли. А мистер Кастэнс, как я уже сказал, здесь главный. Тех, кто пожелает примкнуть к нашей маленькой экспедиции, я прошу подходить к мистеру Кастэнсу, пожать ему руку и назвать себя. Идет?

Первым подошел Элф Парсонс, остальные выстроились в очередь за ним.

Формальное рукопожатие превратилось в странный торжественный обряд. Словно подданные присягали на верность своему господину. Теперь Джон понимал, что значит власть. Одно дело – случайное лидерство в небольшой группе. Шутка, игра. Здесь – все иначе. Джон с удивлением признался самому себе, что рабская преданность этих людей и вообще дух какого–то феодального господства не только це были ему омерзительны, а, напротив, даже приятны.

Новички по очереди пожимали ему руку и называли себя: Джо Харрис… Джесс Окрайт… Билл Риджс… Энди Андерсон… Уил Секомб… Мартин Фостер.

Женщины не участвовали в церемонии знакомства. Их представляли мужья. «Моя жена Элис», – проговорил Риджс. «Моя жена Хильда и дочь Хильдегард», – представил Фостер – худощавый мужчина с седыми волосами.

– А это Эмили, жена Джо Эштона, – сказал Парсонс. – Я думаю, она быстро успокоится. Он никогда не обращался с ней по–человечески.

Когда обряд рукопожатия закончился, к Джону подошел пожилой мужчина.

– Вы не передумали, мистер Кастэнс? – спросил он. – Может, мы все–таки останемся с вами?

Упиваясь властью, Джон мог теперь позволить себе жалость к более слабым, хотя бы для того, чтобы потешить тщеславие. После коронации умоляющие нотки несчастных просителей казались вдвойне сладкозвучными. Это было забавно.

– Можете остаться, – сказал он. – Держите. – Он бросил мужчине дробовик. – Как видите, нам все–таки удалось заполучить оружие.

– Мое имя Ной Бленнит, мистер Кастэнс, – представился тот. – А это мой сын Артур. Жена Ирида, ее сестра Нелли, моя младшая дочь Барбара и старшая – Кейти. Ее муж работал на железной дороге. Он был на юге, когда остановились поезда… Мы вам так обязаны, мистер Кастэнс. Мы будем верно служить вам.

Кейти смотрела на Джона с тревогой и надеждой.

– Давайте все выпьем чаю, – сказала она. – У нас есть большой бидон, чай и немного сухого молока. А воду можно из ручья взять.

– Неплохо бы, – ответил Джон. – Только вот одна загвоздка – едва ли в радиусе двадцати миль найдется хотя бы пара сухих веток.

В ее взгляде, сквозь отступавший страх, мелькнула застенчивая радость.

– Нет проблем, мистер Кастэнс. У нас есть примус.

– Тогда – вперед. Выпьем чаю, прежде чем идти дальше. – Он взглянул на тело Джо Эштона. – Но сначала, может, кто–нибудь уберет это?

И тут же двое подданных бросились исполнять приказание своего господина.

10

Некоторое время спустя они возобновили свой путь. Пирри шел рядом с Джоном. Джейн, повинуясь его молчаливому знаку, скромно семенила шагах в десяти сзади. Теперь Джон занял место Джо Эштона, возглавив колонну, состоявшую уже из тридцати четырех человек – дюжины мужчин, дюжины женщин и десяти детей. Джон отобрал четверых мужчин, которые шли с ним в голове колонны, еще пятеро вместе с Роджером замыкали шествие. Пирри находился как бы на особом положении.

Подойдя к дороге в долину, Пирри и Джон оказались немного в стороне от остальных.

– Все обернулось очень хорошо, – сказал Джон. – Правда, небольшой риск все–таки был.

Пирри покачал головой:

– Не думаю. Вот не убить его было бы действительно рискованно. Да еще как! Даже если бы удалось убедить его перейти в ваше подчинение, доверять ему было бы нельзя.

Джон взглянул на него:

– Разве так уж важно, будут подчиняться мне или кому другому? В конце концов, самое главное – добраться в Слепой Джилл.

– Согласен. А что будет, когда мы доберемся туда?

– Не понимаю. Пирри улыбнулся:

– Может, ваша долина и вправду уединенное тихое местечко, но она наверняка будет защищена. Другими словами – на осадном положении. Поэтому должно быть нечто вроде закона военного времени и кто–то, стоящий во главе.

– Зачем? Не понимаю. Какой–нибудь комитет с выборными членами… или что–нибудь подобное… Разве этого не достаточно?

– Мне кажется, время комитетов прошло.

Его слова неожиданно совпали с тем, о чем Джон и сам думал.

– Значит, снова вернется эпоха пэров, так, по–вашему? – раздраженно сказал он. – Разве мы не можем справедливо и демократично решать все проблемы?

– Вы так думаете, мистер Кастэнс? – спросил Пирри, слегка подчеркнув «мистер», давая понять, что заметил, как после убийства Джо Эштона это обращение непостижимым образом превратилось в настоящий титул. «Мистер Кастэнс» – именно так, и никак иначе, обращались теперь к Джону. Только он удостоился такой чести. Небольшая деталь, но не такая уж пустяковая. «Интересно, – подумал Джон, – передается этот титул по наследству или нет? Может, Дэви тоже станет «мистером», когда вырастет?» Невесть откуда взявшаяся мысль взбесила его.

– Если даже и необходим такой человек, – резко произнес Джон, – им будет только мой брат. Долина – его, и он лучше всех разбирается в фермерских делах.

Пирри дурашливо поднял руки.

– Сдаюсь. Не стоит горевать о кончине комитета, – сказал он. – Вот и еще одно очко в вашу пользу. Кому, как не вам, быть главарем? Вы так правильно все понимаете.

Они спустились в долину. Кругом виднелись следы бессмысленной жестокости. Не поддаваясь искушению обратиться за помощью к вооруженным людям, беженцы избегали их.

Ближе к Лунной долине они увидели одинокую ферму. Из дома доносился высокий продолжительный крик отчаяния и боли. Возле крыльца в вальяжных позах сидели несколько вооруженных мужчин. Крики еще долго слышались в отдалении.

На окраине Седберха они бросили коляски Бленнитов, разделив пожитки в неуклюжих тюках на шесть человек, которые не скрывали своей радости, когда Джон объявил привал у края верещатника, на вершине Лунной долины.

Тяжелые грозовые тучи превратились в пушистые перистые облачка и взлетели высоко в небо, освещенные лучами заходящего солнца.

– Верещатник – завтра утром, – сказал Джон. – По моим расчетам, мы сейчас где–то в двадцати милях от Слепого Джилла. Не больше. Но путь будет нелегким, хотя я и надеюсь, что завтра к вечеру мы доберемся. А теперь о ночлеге. По–моему, это вполне подходящее место. – Он показал на дом с закрытыми ставнями, стоявший на пригорке. – Пирри, возьмите парочку человек и разведайте обстановку, договорились?

Ни секунды не колеблясь, Пирри выбрал Парсонса и Риджса. Они взглянули на Джона, словно спрашивая его согласия, и только потом подошли к Пирри. Пройдя ярдов двадцать, Пирри сделал знак рукой своим спутникам, и те укрылись в мелкой канаве. Неторопливо прицелясь, Пирри выстрелил по окну на втором этаже. Зазвенело стекло. Потом все стихло.

Выждав минуту, Пирри встал и пошел к дому. Подойдя к двери, он пинком распахнул ее и исчез внутри дома.

И снова Джон невольно восхитился этим человеком. Поразительное хладнокровие! Идти одному в пугающую неизвестность заброшенного дома… Были ли у него вообще нервы?

Лицо Пирри мелькнуло в окне второго этажа и исчезло. Они ждали. Наконец он вышел и неторопливой степенной походкой пошел по тропинке. Парсонс и Риджс пристроились по дороге.

– Ну как? Порядок? – спросил Джон.

– Сносно. Даже трупов нет. Наверно, хозяева убрались раньше, чем пришли грабители.

– А что, похоже, там побывали грабители?

– Да. Непрофессионалы.

– Теперь у нас есть ночлег, – сказал Джон. – Кровати – для детей, а мы устроимся на полу.

Пирри посмотрел вокруг, словно прикидывая что–то:

– Тридцать четыре. А дом–то невелик. Думаю, мы с Джейн рискнем заночевать на свежем воздухе. – Он кивнул, и девушка подошла к нему. Ее глуповатое деревенское личико по–прежнему не выражало ничего, кроме покорности неминуемой судьбе. Пирри взял ее за руку и улыбнулся. – Да, так и сделаем.

– Как хотите, – бросил Джон. – Сегодня можете быть свободны от ночного дежурства.

– Спасибо, – ответил Пирри. – Спасибо, мистер Кастэнс.

На верхнем этаже Джон нашел комнатку с двумя детскими кроватями и позвал Мэри и Дэвида опробовать их. Здесь же была ванная, и он отправил детей мыться. Оставшись один, Джон сел на кровать и взглянул в окно. Отсюда открывался великолепный вид на долину. «Такую землю нельзя не любить, – подумал Джон. – Кто бы ни жил здесь раньше, наверняка был очень привязан к долине. Но это не помешало им бросить родные места».

Его невеселые раздумья прервало появление Анны. Она выглядела усталой.

– Отдохни. – Джон кивнул на кровать напротив. – Я отправил детей почистить перышки.

Словно не слыша, она стояла неподвижно, пристально глядя в окно.

– Женщины замучили меня вопросами, – сказала она. – Какое мясо мы будем есть вечером?.. Можно ли готовить всю картошку, надеясь, что завтра будет еще?.. Варить ее в кожуре или чистить?.. Почему они меня об этом спрашивают?

Джон взглянул на нее:

– А почему нет?

– Потому что если ты теперь что–то вроде хозяина, это не значит, что я хочу быть хозяйкой.

– Ты отправила их?

– Отослала со всеми вопросами к Оливии.

Джон улыбнулся:

– Ну что ж, как и подобает настоящей госпоже, ты поручила заботы об ужине другим.

Она промолчала. Потом воскликнула с неожиданной горячностью:

– Зачем мы объединились со всеми этими людьми? Превратились в целую армию! Неужели в этом была такая необходимость?

Джон покачал головой:

– Нет. Бленнитов брать не стоило, но ведь ты же сама хотела, разве не так?

– Неправда. Просто… это так ужасно – бросать детей на верную гибель. Но ты меня не понял – против них я ничего не имею, но зачем все остальные?

– Только с Бленнитами наши шансы добраться в Слепой Джилл были бы ничтожны. А теперь мы надежно защищены и легко дойдем туда.

– Под предводительством генерала Кастэнса. И его главного убийцы Пирри.

– Ты недооцениваешь Пирри, если считаешь его только убийцей.

– Мне безразлично, хорош он или нет. Он убийца, и я терпеть его не могу.

– Я тоже убийца. – Джон взглянул на нее. – И многие другие – те, что раньше и не подозревали в себе таких способностей.

– Не надо оправдывать его. Пирри – совсем другое дело.

Джон пожал плечами:

– Пока нам без него не обойтись. Вот придем в долину…

– Я больше тебе не верю.

– Но это правда.

– Джон. – Их глаза встретились. – Ты очень изменился, и все это из–за него. Ты превратился в какого–то главаря банды гангстеров. Уже дети начинают бояться тебя.

– Если я и изменился, – мрачно ответил Джон, – то Пирри здесь вовсе ни при чем. Так сложилось. Я вынужден так поступать, чтобы целыми и невредимыми довести вас в безопасное место. И ничто меня не остановит. Ты хоть понимаешь, как нам удалось пройти такой длинный путь? Все, что ты видела сегодня, ерунда по сравнению с тем, что происходит на юге. Нам осталось пройти совсем чуть–чуть. А вот когда доберемся до места…

– И что тогда?

– Я уже говорил тебе, – терпеливо ответил Джон. – Мы снова научимся жить нормальной жизнью. Разве ты не веришь, что я этого хочу?

– Не знаю. – Она отвернулась к окну. – А где Роджер?

– Роджер? Понятия не имею.

– Им с Оливией пришлось нести Стива по очереди, с тех пор как ты с головой ушел в командование своей армией. Поэтому они отстали, и теперь под ночлег им досталась только буфетная.

– Почему Роджер не пришел ко мне?

– Не хотел тебя беспокоить. Когда ты позвал Дэви наверх, Тихоня остался внизу. Он и не помышлял о том, чтобы подняться вместе с друзьями, а Дэви не осмеливался попросить тебя об этом. Они боятся тебя.

Не отвечая, Джон вышел из комнаты и крикнул:

– Родж! Поднимись сюда, старина! И Оливия с детьми, конечно.

– Теперь ты снизошел, – сказала Анна, когда он вернулся. – Вряд ли это поможет.

Джон подошел к жене и ласково обнял ее.

– Завтра вечером все будет позади. Я передам все дела Дэйву и буду брать у него уроки картофелеводства. Ты увидишь, как я превращусь в скучного, вечно зевающего старичка с вымазанными землей пальцами.

– Если бы я могла поверить тебе…

Он поцеловал ее:

– Так и будет.

Вошел Роджер, из–за его спины выглядывали Стив и Тихоня.

– Оливия поднимается, Джонни, – сказал Роджер.

– Какого черта ты обосновался в буфетной? – спросил Джон. – Здесь полно места! Можно сдвинуть кровати и положить на них всех детей. А для нас и пол сгодится, тем более что в спальнях великолепные ковры – наши хозяева, наверно, жили в роскоши. А вон в том шкафу есть одеяла.

Джон вдруг сам почувствовал, насколько фальшив его тон. Он говорил с чрезмерной, насквозь лживой сердечностью, но уже не мог остановиться. Что–то изменилось в его отношениях с Роджером, и не в их власти было вернуть близость и теплоту прежней дружбы.

– Это очень кстати, Джонни, – сказал Роджер. – В буфетной в общем–то очень мило, если не считать тараканов. Эй вы, двое. – Он повернулся к мальчикам. – Выкатывайтесь отсюда и поищите ванную, смотреть на вас тошно.

– Они идут, – сказала Анна, глядя в окно.

– Они? Кто? – спросил Джон.

– Пирри и Джейн. Прогуливаются перед обедом.

В комнату вошла Оливия. Она хотела что–то сказать, но, взглянув на Джона, осеклась.

– Пирри – воздыхатель, – усмехнулся Роджер. – Забавно: в его–то годы.

– У тебя все ножи, – сказала Анна, глядя на Оливию. – Проследи, чтобы за ужином Джейн получила нож поострее, и как бы между прочим заметь ей, что можно не спешить возвращать его.

– Нет! – крикнул Джон. Это вырвалось непроизвольно, он тут же взял себя в руки. – Пирри нам нужен. Девчонке повезло, что она его заполучила. Если уж на то пошло, ей вообще повезло, что жива осталась.

– Может, наконец объяснимся? – сказала Анна. – Я так надеялась, что завтра вечером все кончится. Ты действительно думаешь, что Пирри так необходим для нашей безопасности, или ты просто сам от него без ума?

– Я ведь уже говорил тебе, Анна, – устало ответил Джон. – Я не хочу полагаться на случай. Может, завтра Пирри нам и не понадобится, но это вовсе не значит, что я с радостью соглашусь дать девчонке нож, чтобы она ночью перерезала ему горло.

– Если подвернется подходящий случай, – заметил Роджер, – она может попытаться и без нашей подсказки.

– И как ты поступишь с ней? Будешь судить за измену?

– Нет. Просто выгоню.

Анна внимательно посмотрела на него:

– Да, наверно, ты можешь.

– Он убил Миллисент! – не выдержала Оливия.

– И мы не выгнали его, да? Ты это хочешь сказать? – с раздражением произнес Джон. – Разве вы не понимаете, что справедливость и прочие красивые слова сейчас всего лишь пустой звук?! От Пирри пользы больше, чем от всех нас вместе взятых. Джейн, так же как и Бленниты, только пассажир, тормоз. Она сможет остаться, пока не решит, куда идти, но не дольше. Я предупредил.

– Он и вправду вождь. Обратите внимание, как он уверен в своей правоте, – сказала Анна.

– Но ведь это правда! – воскликнул Джон. – Ну, попробуй, переубеди меня!

– Бесполезно. – Анна посмотрела на него. – Ты всему найдешь оправдание.

– Родж! – крикнул Джон. – Ты–то хоть видишь в этом смысл?

– Да, вижу, – ответил Роджер и, словно извиняясь, добавил: – Но в словах Анны я тоже вижу смысл. Я не обвиняю тебя, Джонни. Конечно, досталась тебе работенка… Я понимаю, что в первую очередь ты должен думать о нашей безопасности. Но Пирри… Он стал твоей правой рукой, и только его слово для тебя решающее.

Джон уже приготовил какой–то убедительный ответ и вдруг, посмотрев на лица трех людей, стоявших перед ним, вспомнил, как родилась их дружба. Он вспомнил морские прогулки, долгие уютные вечера, проведенные вместе за бриджем. И внезапно Джон понял, кто он и кто они для него: Анна – его жена, Роджер и Оливия – самые близкие друзья.

– Да, – сказал он. – Кажется, я тоже понимаю. Слушайте, Пирри для меня ни черта не значит.

– А по–моему, значит, – сказал Роджер. – Ты изменился. Это его рук дело. Джонни, не подумай, что я в чем–то обвиняю тебя. У меня бы вообще никогда духу не хватило для такого дела. Но, будь я на твоем месте, я бы не изменил своего мнения о Пирри.

Джон долго молчал, прежде чем ответить:

– Чем быстрее мы дойдем, тем лучше. И тогда все станет хорошо.

Оливия внимательно посмотрела на него. В ее огромных застенчивых глазах он прочел настойчивый вопрос.

– Ты уверен, что хочешь этого, Джонни?

– Да. Совершенно уверен. Но если бы у нас был в запасе не один день, а еще целый месяц, я не был бы так уверен.

– Все, что мы сделали, так ужасно, – сказала Анна. – Можно ли это забыть когда–нибудь?

– Худшее уже позади, – ответил Джон. – Теперь все будет легко и просто.

Из ванной, громко крича и смеясь, выбежали Мэри и Дэвид.

– Эй, вы там, потише! – прикрикнул Джон. Ему казалось, что он говорит в своей обычной грубовато–шутливой манере. Раньше такое замечание не возымело бы ни малейшего действия. Теперь дети мгновенно замолчали и уставились на него.

Джон повернулся к сыну:

– Завтра вечером мы уже будем у дяди Дэвида. Здорово, да?

– Да, папочка, – ответил Дэви с какой–то слишком старательной радостью.

Ранним утром Джона разбудил звук выстрела. Когда он встал, выстрел повторился откуда–то издали. Джон достал револьвер и позвал Роджера.

– Что это было? – спросила Анна.

– Скорее всего ничего страшного. Какой–нибудь бродяга. Вы с Оливией оставайтесь здесь и присмотрите за детьми. А мы пойдем посмотрим, что там.

Дежурил Джо Харрис. Джон нашел его внизу в доме, хотя караульный должен был находиться во дворе. Харрис напряженно вглядывался в окно. Его глаза чуть поблескивали в лунном свете.

– Что случилось? – спросил Джон.

– Я был во дворе и увидел их, – ответил Харрис. – Они шли из Седберха. Я подумал: а вдруг они свернут сюда? И решил вернуться в дом и понаблюдать отсюда.

– Ну и?..

– Они свернули к дому. Я выстрелил.

– Попал?

– Нет. Наверно, нет. Они выстрелили в ответ, потом спрятались в кустарнике. И пока не выходили оттуда, мистер Кастэнс.

– Сколько их?

– Темно, сказать точно не могу. Может, дюжина, а может, и больше.

– Так много?

– Поэтому я испугался. А вдруг они прорвутся?

– Родж! – позвал Джон.

– Да. – Роджер уже стоял в дверях В комнате собралось еще несколько человек. Все молчали.

– А где остальные?

– Здесь, в коридоре, – донеслись голоса.

За спиной Джон услышал голос Бленнита:

– Здесь мы с Артуром, мистер Кастэнс.

– Одного отправь наверх в спальню, – сказал Джон Роджеру. – Пусть встанет к окну и будет начеку. И по два человека – в нижних спальнях. Ну а вы можете занять позицию у окна на кухне. Даю всем время на подготовку. Потом, по моему сигналу, даем залп. Может, этого с них хватит. А если не поможет, готовьте прицелы. У нас есть территориальное преимущество. Детям и женщинам, конечно, лучше отойти от окон подальше.

Стали расходиться. Джон услышал, как Роджер распределяет посты. В соседней комнате заплакал ребенок. Это была Бесси Бленнит. Джон заглянул туда.

– Вам лучше унести ее в дальнюю часть дома, – сказал Джон, глядя на мать девочки. – Там не будет так шумно.

Джон сам поразился мягкости своего голоса.

– Да, – ответила Кейти Бленнит. – Я так и сделаю, мистер Кастэнс. Ты тоже иди, Уилф. Все будет хорошо. Мистер Кастэнс присмотрит за тобой.

Он подошел к Харрису и встал на колени рядом с ним.

– Что–нибудь видно?

– Да, мне померещилось какое–то движение. Может, тень?

Джон напряженно всматривался в густую листву сада, освещенную лунным сиянием. На небе, усыпанном бесчисленными звездами, не было ни облачка. Внезапно мелькнула чья–то тень. Может, показалось? Но когда лазутчик был уже ярдах в пятнадцати от дома, Джон больше не сомневался.

– Давай! – завопил он.

Он выстрелил в темноту наугад. Залп прогремел почти одновременно. Джон услышал крик боли. Неуклюже споткнувшись, человек упал. Джон отскочил от окна, опасаясь ответного выстрела. Он не заставил себя долго ждать – затрещал расколотый кирпич, потом все стихло, слышались лишь стоны раненого да чье–то неясное бормотание.

Должно быть, столь мощный отпор неприятно удивил мародеров. Они не ожидали, что этот одинокий домик так надежно защищен. Поставив себя на место главаря, Джон решил, что немедля увел бы своих людей, окажись он в подобной ситуации. Но, с другой стороны, они сидели в надежном укрытии. Правда, выходить оттуда при ярком свете луны было опасно. Джон вдруг подумал, что совершил тактическую ошибку. Зачем он устроил эту демонстрацию силы? Может, противник превосходил их и числом, и оружием. Два–три метких выстрела спугнули бы их наверняка. Вот если бы Пирри был здесь… Но его нет – свободой где–то наслаждается.

Джон услышал чьи–то шаги на лестнице.

– Джонни! – тихо позвал Роджер.

– Да, – ответил он, отрываясь от окна.

– Что дальше? Начнем выкуривать их оттуда или подождем, пока сами уберутся?

Джон больше не хотел стрелять первым. Теперь они знали его силу, и было бы слишком расточительно тратить драгоценные патроны попусту.

– Подождем, – ответил он. – Надо выждать немного.

– Ты думаешь… – начал Роджер.

– Поддай–ка им! – раздался вдруг в ночной тишине дикий вопль. Джон отпрыгнул от окна. И вовремя. Целый шквал выстрелов обрушился на дом. Зазвенели разбитые стекла. С верхнего этажа грянул ответный выстрел.

– Порядок! – крикнул Джон. – Шуруй наверх, и будьте там поосторожнее. Если эта шайка передумает и решит прорываться, не мешайте им.

Испуганно заплакал ребенок. «Если они прорвутся…» – невесело подумал Джон.

Пользуясь временным затишьем, он крикнул в открытое окно:

– Мы не хотим вам зла. Если вы уйдете, мы не станем стрелять!

Он едва успел отскочить. Словно в ответ на его слова, прогремело два выстрела. Пули ударились о стену напротив окна. Кто–то засмеялся, и Джон выстрелил туда, откуда слышался смех.

Приглядевшись повнимательнее, он различил в темноте человеческую фигуру и снова выстрелил. Что–то пронеслось в воздухе, ударившись о стену дома.

– Ложись, Джо! – закричал он.

Взрывом разбило только ставни, и тут же из дома грянул целый шквал огня.

«Гранаты, – с тоской подумал Джон. – Как я сразу не догадался! Теперь, когда деревенские дома превращены в настоящие оружейные склады, добрый запас гранат так же необходим, как и винтовки. А может, эти люди – бывшие солдаты. Во всяком случае, воюют они со знанием дела. Да, они, конечно, сильнее. Ну ладно, эта граната не попала в цель, еще несколько промахов. Но ведь в конце концов они могут стать более точными. Гранаты все меняют».

Он резко повернулся к Харрису:

– Гони наверх и скажи: пусть продолжают огонь, сколько возможно. Но стрелять прицельно, а не как попало. Как только кто–нибудь высунет руку – жарьте прямо туда. Нельзя допустить, чтобы гранаты попали в дом.

– Хорошо, мистер Кастэнс, – ответил Джо. Он казался совершенно спокойным. Может, плохо представлял себе, что значат гранаты, а может, просто целиком полагался на Джона. «Да, Пирри славно потрудился, – подумал Джон. – Беспрекословное подчинение. Чуть ли не в рот смотрят. Но сейчас я бы с радостью променял все это на самого Пирри. Для него и ночь – не помеха. Верная пуля всегда найдет свою жертву».

Джон наудачу выстрелил в мелькнувшую внизу тень, с верхнего этажа подхватили. Из сада тут же ответила автоматная очередь. Вдогонку ей понеслась фаната, ударила о стенку, не причинив большого вреда, как и первая. Джон снова выстрелил. Обмен «любезностями» продолжался. Сквозь гвалт слышались крики раненых.

Джон чуть приободрился, но надеяться на счастливый исход было слишком рано. Едва ли налетчики упали духом после двух–трех удачных выстрелов из дома.

Град пуль не утихал. Осторожно выглянув в окно, Джон увидел, как из–за укрытия поднялась рука с занесенной для броска гранатой. И вдруг – исчезла вместе со своим смертоносным посланием. Через мгновение грянул мощный взрыв. Похоже, несчастный вояка был весь увешан гранатами. Истошно закричали раненые. Джон выстрелил. На этот раз ответа не было.

Увидев, как они поднимаются и бегут вниз по склону холма, стараясь пригибаться как можно ниже к земле, Джон удивился. Он не ожидал такой быстрой победы. Но, слава богу, все было позади. Он выстрелил вслед отступавшим. Сколько же их все–таки было? Человек пятнадцать – двадцать… И несколько осталось на поле битвы.

В комнате понемногу собиралось его войско. Джон смотрел на лица женщин, мужчин, детей – спокойные, счастливые… Все смеялись, оживленно болтали, перебивая друг друга. Стоял такой галдеж, что Джону пришлось кричать:

– Джо! Надо бы тебе подежурить еще полчаса. Удвоим посты на остаток ночи. Ной, вы сейчас пойдете с ним. Потом Джесс и Роджер, за ними – Энди и Элф. Я пойду с Уиллом. А теперь играем отбой.

– Мистер Кастэнс, вы же понимаете, – канючил Джо Харрис, – я надеялся, что они пройдут мимо…

– Да–да, я понял, – ответил Джон. – Все остальные могут отдыхать.

– Кто–нибудь видел Пирри с его женщиной? – спросил Парсонс.

– Джейн нигде нет… – отозвалась Оливия.

– Они вернутся, – сказал Джон. – Идите спать.

– Если они попали в такое пекло… – начал Парсонс.

Джон подошел к окну и крикнул:

– Пирри! Джейн!

Тишина. Ни звука. Лунный свет, словно летний иней, окутывал сад.

– Может, пойти поискать? – спросил Парсонс.

– Нет, – ответил Джон. – Выходить нельзя. Неизвестно, как далеко убрались эти парни с гранатами. Может, за оружием. Все. Теперь спать. Давайте уйдем отсюда, пусть Бленниты отдыхают. Нужно набраться сил – завтра тяжелый день.

Расходились молча. Джон с Роджером поднялись наверх, вслед за Анной и Оливией с детьми. Джон зашел в ванную, Роджер ждал его в коридоре.

– Я уж подумал, нам крышка, – сказал он.

– Ты о гранатах? Это точно.

– По–моему, нам просто сказочно повезло. Но я все–таки не совсем понял, что произошло. Нам действительно повезло – ведь наверняка у них были еще гранаты. Тогда почему они отступили? Одна неудачная атака еще не повод для бегства. Странно все это.

– Странно не странно, но они ушли, – ответил Роджер, зевая. – А что ты думаешь о Пирри и Джейн?

– Либо они так далеко ушли, что не слышали выстрелов, либо их заметили, и тогда… Эти парни неплохие стрелки.

– Они блуждали по тропам любви, до выстрелов ли тут? – усмехнулся Роджер.

– Я уверен, Пирри непременно бы вернулся, если бы мог. Не услышать такого грохота было просто невозможно.

– Есть другой вариант, – предложил Роджер. – Джейн могла без нашей подсказки припрятать нож. Скажем, в подвязке. Такие идеи обычно спонтанно приходят в женские головки.

– Где же теперь Джейн?

– Перебежала к нашим дружкам. Или испугалась, что ее рассказ о том, как она потеряла мужа в первую брачную ночь, не возымеет здесь успеха.

– Я думаю, у нее достаточно здравого смысла, чтобы понимать, что сила женщины в ее слабости.

– Все–таки забавные создания эти женщины, – сказал Роджер. – В девяноста девяти случаях из ста они без колебаний поступают разумно. А на сотый – ставят все с ног на голову с не меньшим энтузиазмом.

– Что–то ты развеселился не на шутку, Родж!

– Немудрено – после такой передряги. Вторая граната свалилась в паре шагов от моего окна.

– И ты, конечно, не расстроишься, если Пирри действительно погиб?

– Не особенно. Откровенно говоря, совсем нет. Думаю, я был бы даже рад. Ты напрасно так превозносишь его. Жемчужина рождается только в раковине больной устрицы.

– По–твоему, мир – больная устрица?