Текст книги "Лидерство Мацуситы. Уроки выдающегося предпринимателя XX века"

Автор книги: Джон Коттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Болезненный, убитый горем и угнетенный бедностью ребенок стал умелым подмастерьем в велосипедной мастерской и начал понимать роль потребителя. Молодой человек затем превратился в подающего надежды работника в Osaka Light Company и успешного предпринимателя, использующего новые для XX в. стратегии. Приобретя определенное богатство и известность, он не сбавил обороты, а вырос в сильного лидера бизнеса, затем в создателя огромного предприятия и, наконец, в государственного деятеля и философа, чьи интересы не ограничивались экономикой. Тогда как другие в тридцать-сорок лет под влиянием апатии, вызванной неудачами, или самоуверенности, порожденной успехами, переходили в «плавный полет», Мацусита продолжал учиться и развиваться.

К этому росту его побуждал определенный склад характера. К. М. не позволил ни себе, ни другим расслабиться в комфортной обстановке, бросал вызовы привычному порядку вещей, принимал на себя риски, оценивал недостатки и неудачи, искал новые идеи. Такому поведению способствовали его широкие гуманистические цели и амбиции, которые также подвергались воздействию времени и заставляли его скромно оценивать фактические достижения. Возникновению этих целей, в свою очередь, способствовала целая серия трагедий и невзгод, которые обострили его чувства, породили в нем большие ожидания и сделали невосприимчивым к мелким неприятностям. Этот путь отражен на схеме на стр. (215).

Порой трудности воспитывают неуемную потребность в подчинении себе внешней среды, создают личность трудоголика, систему ценностей, ставящую цели выше средств, а также неуемное стремление к деньгам и власти. Но история Мацуситы – это история о том, как пережитые трудности привели к появлению амбициозных, но гуманистических устремлений и формированию ума, ориентированного на рост; как за годами лишений последовали десятилетия постоянной учебы и, в конечном счете, феноменальные достижения, благотворное влияние которых ощутили миллионы людей. Это рассказ о своего рода революционере, который на протяжении почти всей своей жизни плыл против течения, порой очень сильного. Это частица истории XX в. и, в некотором смысле, сгусток истории всей Японии, имеющие важное значение во многих отношениях.

Но самое главное, возможно, заключается в том, что в условиях нашей современной жизни, когда человеческие чувства оказались в тупике конфликтов, бедности и холодного научного рационализма, эта драма способна не только пробудить решимость, но и согреть душу.

УЧЕНИК, ПОДМАСТЕРЬЕ, НАЕМНЫЙ РАБОТНИК (1894–1917)

2. РАННИЕ ПОТЕРИ И ИХ ПОСЛЕДСТВИЯ

Токио расположен на восточном побережье, почти в центре страны. В 240 милях к юго-западу находится Осака, еще в 37 милях в том же направлении – Вакаяма.

Коносуке Мацусита родился в близлежащей деревне Васамура 27 ноября 1894 г. (см. карту на стр. 28).

Если бы его большая и относительно состоятельная семья была более счастлива, он мог бы прожить спокойную жизнь и умереть в безвестности. Но после рождения Коносуке на это семейство обрушилась череда несчастий, и последующие бурные события оказали огромное влияние на младшего ребенка.

Мало кому из людей довелось испытать то, что выпало на долю К. М., но в целом начало его жизненного пути было не столь уж необычным. Понесенные в раннем возрасте потери закалили его чувства и способствовали формированию качеств, необходимых для предпринимателя и лидера. Как правило, чтобы лучше понять, что лежит в основе необыкновенных судеб и достижений, не исключая, разумеется, и Мацу ситу, необходимо обратиться к событиям детства этих людей, причем нередко сложным и болезненным.

В Похоронной книге семьи Мацусита в храме Гокураку в Васаму-ре зарегистрированы имена представителей нескольких поколений, вплоть до XVII в., однако о тех из них, кто умер до 1850 г., практически ничего не известно. Один из источников описывает деда К. М. по отцовской линии как относительно крупного мужчину с длинной бородой, пользовавшегося большим уважением в деревне и умершего в возрасте 81 года¹. Отец Мацуситы, Масакусу, родился в 1855 г., спустя два года после того, как командор Мэттью С. Перри приплыл в Токийскую бухту, чтобы разбудить спящую нацию и вывести ее из добровольной изоляции, длившейся почти 225 лет. Мать К.М., Токуе Симамото, родилась в 1856 г. Токуе и Масакусу поженились в 1874 г., когда Токуе было восемнадцать. Их первым ребенком стала девочка по имени Айва, родившаяся в 1874 г. За ней последовали Исабуро (мальчик), родившийся в 1877 г., Фусае (девочка, 1880 г.), Хатиро (мальчик, 1882 г.) и еще три девочки (Тийо, 1885 г.; Хана, 1888 г.; Аи, 1891 г.)². Последний сын, Коносуке, родился в 1894 г., в том же году, когда будущий кумир Мацуситы – Томас Эдисон впервые продемонстрировал свой аппарат с движущимися картинками.

Семья из десяти человек жила в деревне, насчитывавшей шестьдесят домов³. В стране размером с Калифорнию, где 60 млн. человек скучились на территории, не превышающей территорию Нью-Джерси, этот маленький поселок считался относительно большим и отнюдь не перенаселенным. В его центре не было почти никаких построек, кроме церкви⁴. Поскольку экономика была аграрной, а главной культурой был рис, большая часть земель была отведена под рисовые поля⁵. Вся хозяйственная жизнь вращалась вокруг годового цикла посадки и сбора урожая⁶.

По сегодняшним представлениям, семью Мацуситы можно было отнести к среднему классу. По японским стандартам конца XIX в. она была относительно состоятельной. В маленькой и бедной деревне отец К.М. владел 150 акрами земли, обрабатываемой семью фермерами-арендаторами⁷. Еще до рождения Коносуке Масакусу дважды избирался в деревенское собрание⁸. На этом месте прожили не менее трех-четырех поколений семьи, поэтому имя Мацусита было известным и уважаемым⁹. И младший сын должен был почувствовать это с первых лет своей жизни¹⁰.

В уходе за детьми Токуе помогали наемные няни¹¹. Исторические источники не указывают на какие-либо особые проблемы в семье¹². Дети выглядели здоровыми, были счастливыми и любимыми. К. М. занимал особое место – он был ребенком, которого баловали все¹³.

В своих многочисленных воспоминаниях о ранних годах Мацусита вспоминает о «мирной и беззаботной» жизни¹⁴. Детство Коносуке протекало в родовом доме, простом, но большом деревянном строении, расположенном менее чем в полумиле от центра Васамуры. Вокруг раскинулись рисовые поля, зеленые леса, неподалеку возвышались горы. Жизнь крестьян была нелегкой, но раннее детство К.М. было вполне беззаботным. Он ловил рыбу в близлежащем ручье, играл в детские игры, развлекался¹⁵. Уже будучи взрослым, он говорил, что смутно помнит, как однажды его везли домой вдоль рисовых полей по дороге, обсаженной деревьями, под убаюкивающие звуки сельской колыбельной¹⁶. Несомненно, в то время он воспринимал такую жизнь как нечто само собой разумеющееся. Однако вскоре все изменилось.

Благосостояние семьи рухнуло в 1899 г. Семье из десяти человек пришлось переехать в маленькую наемную квартиру в бедном районе неподалеку от Вакаямы. Еды не хватало. Тяжелая ситуация вскоре стала катастрофической, когда начали умирать дети. Коносуке выжил, но, когда ему исполнилось девять лет, его послали в Осаку, где он жил у хозяина и работал по шестнадцать часов в день.

Такую трагедию нелегко пережить при любых обстоятельствах. Но еще более страдания К.М. усугубил тот факт, что невзгоды, постигшие его близких, не были результатом землетрясения или войны. Причиной разорения и последовавших за ним несчастий, обрушившихся на семью, были действия отца Коносуке.

Если бы Япония конца XIX в. не встала на путь прогресса, Масакусу не столкнулся бы с новыми условиями товарного рынка, приведшими к его разорению. Но не будь всех этих изменений, его младший сын никогда бы не имел шанса создать огромное предприятие, продавать товары по всему миру и внести вклад в становление своей страны как ведущей экономической силы.

До 1868 г. Япония представляла собой по преимуществу феодальное общество, состоявшее из крестьян и аристократии, социально статичное и почти не знакомое с западной технологией¹⁷. Однако когда правящая элита решила отказаться от древних традиций и начать модернизацию, перемены стали происходить с огромной скоростью. В 1889 г. была принята конституция. В том же году на впервые проведенных выборах отец К.М. получил место члена деревенского совета¹⁸.

Быстрые политические изменения сопровождались столь же быстрыми сдвигами в экономике, военной сфере и образовании. Как свидетельствуют японские письменные источники конца XIX в., все это порой приводило в замешательство, часто было захватывающе увлекательным, а иногда и вселяло страх. Эти новые условия таили в себе огромные возможности и опасности, еще большие, чем те, которые мы во все возрастающей степени наблюдаем сегодня, в конце XX в.²²

В разгар всей этой суматохи в январе 1894 г. в Вакаяме была создана рисовая биржа²³. Так же как и в США и Европе, биржа позволяла людям покупать или продавать сельскохозяйственные продукты в будущем по заранее фиксированной цене. Если в момент наступления срока исполнения контракта рыночная цена товара оказывается выше цены, установленной при заключении сделки, то покупатель получает прибыль, а продавец несет убыток. Если же рыночная цена окажется ниже контрактной, происходит обратное: выигрывает продавец, а проигрывает покупатель. Тогда, как и теперь, товарные биржи были привлекательны тем, что позволяли заработать большие деньги без значительных предварительных затрат. Но в этой модели крылась и реальная опасность потерять большие деньги.

Из-за плохого урожая 1897 г. цены на рис в следующем году поднялись на 36 %, а в 1899 г. вновь опустились на 33 %²⁴. За это время отец К.М., землевладелец, фермер и член деревенского совета, не раз проделывал десятикилометровый путь от своего дома до биржи в Вакаяме. Он занимался фьючерсными сделками с рисом, и ставки в этой игре были немалыми.

Токуе могла и не знать, что ее муж занимается спекуляциями. В ее жизни и жизни ее детей почти ничего не изменилось. Старший сын оканчивал школу. Обязательное обучение для большинства мальчиков составляло четыре класса, для девочек его вообще не существовало, поэтому остальные семеро детей оставались дома²⁵. Айва и Фусае помогали растить младших братьев и сестер. Все девочки помогали Токуе в ежедневных домашних хлопотах: готовили пищу, шили, убирали дом. Хачиро помогал следить за домом и полем²⁶. В доме с соломенной крышей, без электричества и водопровода²⁷ жизнь, по сегодняшним стандартам, была довольно примитивной. Однако по сравнению с соседями семья Мацусита жила совсем неплохо. Деревянный одноэтажный дом по японским меркам конца XIX в. был очень просторным (см. схему на стр. 30). Несомненно, что у них было больше имущества, пищи и денег, чем у кого-либо из их знакомых. Они наслаждались простором и спокойствием, которые невозможно найти в городе. По всем известным свидетельствам, эта большая семья жила вполне счастливо.

Как новичок в игре, которую даже эксперты считают сложной и непредсказуемой, Масакусу постоянно искушал судьбу. Нам мало что известно о его мотивах, и еще меньше о масштабах сделок и ставках в этой игре. Мы знаем лишь конечный результат его вхождения в постфеодальную экономику. Вскоре после четвертого дня рождения К. М. старший Мацусита потерял почти все семейное состояние.

Прежде всего, Масакусу, наверное, испытал огромное унижение. Как, должно быть, тяжело было ему объяснять все собственной жене, арендаторам-фермерам, товарищам по деревенскому совету и соседям. Чтобы расплатиться с долгами, отец К. М. был вынужден продать все, что получил в наследство от своих предков. Какудзиро Судзимото, сосед и коллега по деревенскому совету, купил землю. Фудзикичи Сенда, другой сосед, – главный дом, участок под ним и одно из прилегающих полей. Родственник Сигесити Секимото купил товарный склад. Другие соседи приобрели передние и задние ворота, дом, сдававшийся в аренду, и домашнюю обстановку²⁸.

Наблюдателю конца XX в., вероятно, трудно оценить весь трагизм переворота, произошедшего в этой семье. Банкротство и сегодня нелегко пережить, но оно смягчается законами, призванными помочь людям вновь встать на ноги. Конечно, они не избавляют пострадавших от всех социальных тягот, и все же сегодняшнее банкротство вовсе не означает полный крах, как это было еще несколько десятилетий назад. Сегодня человек просто объявляет о банкротстве, сохраняя некоторые активы и шансы восстановить свое экономическое положение. В условиях феодальной культуры, сохранявшейся в Японии в 1899 г., не существовало современных законов о банкротстве, и даже небольшое снижение социального статуса могло привести к кардинальным изменениям в отношениях с людьми. Поклоны, улыбки и вежливость сменялись холодностью, отчужденностью и грубостью. В наши дни понижение в должности исполнительного вице-президента крупной фирмы до начальника участка не показалось бы столь позорным, как крах Масакусу.

Десять членов семьи Мацусита упаковали самые необходимые вещи и перебрались в тесную наемную квартиру в глухом переулке Вакаямы²⁹. В этом городе было 64 тыс. жителей, в сто раз больше, чем в Васамуре³⁰. Вместо дюжины комнат у них теперь было две или три³¹. Леса, поля и горы сменились узкими улицами, сельская тишина – раздражающим городским шумом. Пришлось забыть и о почтительном отношении. Напряженность в семье усиливалась. Впервые в жизни главе семейства пришлось искать работу.

Переезд, помимо всего прочего, означал, что младшие члены семьи должны были забыть все, что им было близко, в том числе друзей. Дом, ручей, потайные места, где можно было спрятаться, товарищи по играм, дерево, на которое они часто забирались, дорожки, по которым бегали, – все осталось в прошлом. Материальные трудности означали снижение качества и уменьшение количества пищи, невозможность приобрести новую одежду. Квартира была такой тесной, что спать укладывались по три-пять человек в комнате, почти невозможно было побыть одному. К бедным детям в новом городе относились не как к членам уважаемого семейства, а как к чужакам, уличным оборванцам.

Жизнь младших Мацусита была очень тяжелой. Все они терпели лишения, и вина за это лежала на Масакусу. Как бы ни любили они своего отца и как бы ни винили в своих несчастьях других людей и неблагоприятные обстоятельства, напряженность в семье должна была быть очевидной. Национальная культура и свойственное ей конфуцианское почитание родителей должны были еще более способствовать обострению ситуации.

С помощью друга, торговавшего деревянной обувью («гета»), Масакусу открыл небольшую лавку в Вакаяме. В двадцать один год Исабуро бросил школу – за год до окончания, – чтобы помогать отцу³². Несмотря на упорный труд и выгодное месторасположение лавки³³, дело не шло. Масакусу по своему складу не был хорошим коммерсантом, и никто в семье не имел опыта в такого рода занятиях.

Повседневная жизнь была чрезвычайно тяжелой. Впоследствии Мацусита вспоминал, что в тот период часто бывал голоден. Еще он вспоминал, как отец проверял монеты, чтобы убедиться, что они не фальшивые³⁴.

Как бы ни были тяжелы в первое время условия жизни в Вакаяме, в последующие два с половиной года они стали еще хуже. Осенью 1900 г. восемнадцатилетний Хатиро заболел каким-то инфекционным заболеванием. Если материальный и социальный крах семьи еще не заставил ее полностью ощутить свое бессилие, это сделала невозможность помочь Хатиро. Несмотря на все усилия, его состояние не улучшалось, и 4 октября этот славный молодой человек умер³⁵.

Еще не успела утихнуть горечь утраты, как спустя всего шесть месяцев страшное событие повторилось. На этот раз заболела Фузае, которой был двадцать один год. В Вакаяме на рубеже XX в. медицинское обслуживание для бедной семьи было очень далеким от совершенства. Лечение не помогло, и 17 апреля 1901 г. Фузае умерла³⁶.

Вдобавок ко всем несчастьям в том же году разорился и был закрыт магазинчик деревянной обуви. Масакусу брался за разную работу, но безуспешно³⁷. Вскоре остатки его гордости подверглись еще одному удару. Старший сын, Исабуро, устроился клерком на только что открывшуюся в Вакаяме прядильную фабрику³⁸. Но и этот небольшой поворот к лучшему в жизни семьи продлился недолго.

Летом 1901 г. старший сын простудился, что в конце концов обернулось трагедией. Потрясенные родители беспомощно наблюдали, как он все более слабел. Несмотря на все их отчаянные усилия, двадцатичетырехлетний сын так и не поправился. 22 августа он стал третьей жертвой, понесенной семьей менее чем за год³⁹.

В начале XX в. ожидаемая продолжительность жизни в Японии была значительно ниже, чем сегодня. Но уход Исабуро был неожиданным и особенно трагичным после недавней потери двух детей.

Три смерти, скорее всего, были результатом несчастий, обрушившихся на семью. Но логические выводы, которые мы сделали бы сегодня, отличаются от представлений японцев, живших сто лет назад. Люди в феодальных обществах были суеверны. К концу лета 1901 г. члены семьи Мацусита вполне готовы были поверить в то, что их кто-то проклял.

Масакусу и Токуе были убиты горем. «Потеря троих детей в условиях кажущейся непреодолимой бедности повергла моих родителей в состояние глубокого психологического и финансового расстройства»⁴⁰. События того времени навсегда врезались в память юного Коносуке. Впоследствии он писал: «Я до сих пор вижу перед собой страдальческое лицо и поникшие от усталости плечи родителей, и эти воспоминания отдаются болью в моем сердце»⁴¹.

Согласно японской феодальной культуре, сыновья имели большую ценность, чем дочери, а старший сын, безусловно, занимал особое положение. Первый сын был носителем семейных традиций, связующим звеном между прошлым и будущим. Когда после смерти Исабуро старшим сыном стал К. М., он естественным образом оказался в центре внимания семьи. «Несмотря на все невзгоды, мои родители испытывали ко мне безумную любовь и, очевидно, возлагали все свои надежды на единственного оставшегося сына»⁴².

Когда эмоционально опустошенные люди возлагают на кого-либо «все свои надежды», эта ноша может быть очень тяжелой. Но мечты об успехе могут стать и источником силы. В случае Мацуситы помимо вызванных горем печали, гнева, тревоги и подавленности была еще огромная любовь родителей, часто мечтавших о возвращении богатства и достоинства семьи, что и дало его мыслям особое направление.

В разгар всех этих несчастий, в 1901 г., К. М. начал свое формальное школьное образование. Один из его соучеников впоследствии описывал молодого Мацуситу как тихого и застенчивого мальчика. Учился он средне: был сорок четвертым среди ста учащихся своего класса⁴⁴. Позже, уже будучи взрослым, К. М. признался, что никогда не был хорошим учеником.

Описывая в своей автобиографии первые годы учебы, Мацусита вспоминает о пережитом им унижении и о своем любимом учителе. Унижение было связано с его экономическим положением⁴⁵. В школу ученики Должны были ходить в хлопчатобумажных штанах «хакама». Не имея Денег на покупку форменной одежды для Коносуке, Токуе одела его в старые брюки отца, сшитые из шелка. Как все дети, и особенно японские, К. М. очень хотел быть таким, как все. Это желание усиливалось его природной уязвимостью. Поскольку шелковых «хакама» больше ни у кого не было, он тоже не хотел их носить, несмотря ни на какие уговоры своей матери. Можно представить, что испытывала при этом Токуе.

Учителем в его классе был г-н Мураками, которого Мацусита описывает как «хорошего и очень доброго человека, часто приглашавшего учеников к себе домой»⁴⁶. В этом доме маленький К. М. научился играть в игру, напоминающую шахматы. «Мои друзья и я часто играли там в сёги, и я с особым чувством удовлетворения вспоминаю, как г-н Мураками хвалил меня, когда я выигрывал»⁴⁷. В его жизни, почти лишенной удовольствий, успех в соревновании и признание со стороны уважаемого человека, бывшего для него образцом для подражания, имели огромное значение. Впоследствии Мацусита говорил о доме и саде своего учителя как о почти единственных источниках радости, которой была так бедна его молодость. «Осенью мы собирали мандарины и наедались этими сочными золотистыми фруктами. Это было идеальное место для детей, и мы часто играли там до темноты»⁴⁸.

В то время, в 1903 г., Масакусу уже не жил с семьей, за год до этого он покинул Вакаяму и отправился в Осаку на поиски работы⁴⁹. В этом большом городе, насчитывавшем почти 900 тыс. жителей, было значительно больше возможностей найти работу, хотя не исключено, что дополнительной причиной этого шага послужили напряженные отношения в семье. В Осаке Масакусу нашел работу в новой школе для детей с недостатками зрения и слуха. Зарплата была небольшой, но позволяла обеспечить семью самым необходимым⁵¹.

Все больше нравившаяся ему школьная жизнь, а также увеличение доходов семьи сделали существование младшего Мацуситы более терпимым. Он ходил в школу, играл на каменных парапетах Вакаямского замка, ловил креветок в реке Кино, посещал дом Мураками. В его собственном жилище стало свободнее, теперь в нем жили только шестеро. Все еще далекая от комфорта первых четырех лет, его жизнь стала все же более предсказуемой. В тех обстоятельствах предсказуемость уже давала некоторый комфорт⁵².

Но вскоре все опять изменилось.

В середине ноября 1904 г. Токуе получила письмо от Масакусу, в котором говорилось, что торговцу жаровнями из Hachiman-suji нужен подмастерье. «Коносуке уже в четвертом классе и скоро окончит начальную школу. Это возможность, которую мы не можем упустить. Немедленно пошли Коносуке в Осаку»⁵³.

Мацусита сказал, что не помнит свою первую реакцию на это письмо⁵⁴. Но нетрудно представить себе, что им овладели сильные чувства.

23 ноября Токуе привела своего девятилетнего сына на станцию Кинокава в Вакаяме⁵⁵. Посадив его в поезд и дав ему небольшой узелок с одеждой, она объяснила сидевшему рядом пассажиру, что сын едет в Осаку, где его должен встретить отец. Сосед согласился присмотреть за ребенком. В последние минуты, горько плача, она пыталась сказать Коносуке слова напутствия, предостеречь и ободрить⁵⁶. Когда поезд тронулся, Токуе стояла на платформе, глядя, как он увозит ее единственного оставшегося в живых сына.

Путешествие заняло всего несколько часов, но это был путь в новый для юного Мацуситы мир. В то время Осака была пятнадцатым по величине городом мира, своего рода питомником для коммерсантов. Переезд из Вакаямы в этот гигантский город был равносилен переезду из небольшого городка американского Среднего Запада в Чикаго или из российской глубинки в Санкт-Петербург. К. М. не мог не чувствовать, что его жизнь должна решительно измениться, но, вероятно, не представлял себе, что ждет его впереди. Подобно миллионам людей, перебравшихся в большие города за последние несколько столетий, он должен был столкнуться с многочисленными возможностями и опасностями, источниками удовольствий и риска, с новым богатством и новыми лишениями.

Мацусита позже вспоминал, что, сидя в поезде и глядя из окна на проносящиеся мимо деревни, испытывал чувства тоски и страха. Он снова терял все, к чему привык, и это не могло не пугать ребенка, которым он тогда был. Но в то же время он чувствовал и сильное возбуждение⁵⁷.

Все дети время от времени испытывают надежды и страхи, основанные на их конкретном жизненном опыте. Драматические события его детства, все его потери не могли не привести к тому, что надежды и страхи Коносуке стали более сильными, чем у других. Для него, девятилетнего мальчика, Осака была не просто средоточием тысяч рабочих мест, домов, магазинов. Огромный город сулил новую неопределенность и тяжкий труд, но одновременно обещал лучшую жизнь, был инструментом превращения мечты в реальность.

Пережив экономический крах семьи, смерть братьев и сестры, многочисленные унижения, вспыхнувшую с новой силой родительскую любовь, он стал мечтать, и его мечты приобрели невиданный размах и эмоциональную силу.