Текст книги "Восьмой день"

Автор книги: Джон Кейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Когда в пять минут первого зазвонил телефон, у Дэнни внутри абсолютно ничего не шевельнулось. Кейли сняла трубку и с недоуменным видом передала ее Дэнни.

– Тебя спрашивает Джуд Белцер.

Фамилию и имя Дэнни слышал впервые. Незнакомым оказался и голос. Акцент какой-то странный, вроде бы британский…

– Мистер Крей?

– Просто Дэнни.

– Как вам угодно. Извините, что звоню так поздно…

– Я еще не сплю.

– Моя фамилия Белцер. Я адвокат.

– Слушаю вас.

– Один общий знакомый посоветовал мне связаться с вами.

– Кто? – спросил Дэнни.

– Один из ваших многочисленных коллег в «Ассоциации Феллнер», – пояснил адвокат. – Дело в том, что я только прилетел из Милана, а завтра вылетаю в Сан-Франциско. Поэтому… не могли бы вы изыскать возможность встретиться со мной утром? Я знаю, что позвонил слишком поздно, но…

– Понимаете…

– Я намерен предложить вам работу, которая, мне кажется, вас заинтересует. Мы могли бы встретиться в здании аэровокзала, в «Клубе адмиралов».

Дэнни молчал.

– Вы меня слушаете, Дэнни?

– Да.

– Так вот… в десять вас устраивает?

Дэнни не знал, что ответить. Выставка в галерее «Неон» – это, конечно, грандиозно, но потребует колоссальных усилий. А денег на счету в банке всего тысяча. И что делать, когда они закончатся? В любом случае жить за счет Кейли он не станет.

Молчание затянулось настолько, что Белцеру пришлось окликнуть его во второй раз.

– Дэнни…

– Да, конечно, в десять меня вполне устраивает.

– В «Клубе адмиралов».

– Да. В здании аэровокзала.

Положив трубку, Дэнни вдруг сообразил, что не договорился, как они узнают друг друга. Но ему почему-то показалось, что это не важно. В тоне адвоката Белцера звучат намек, будто он уже знает, как Дэнни выглядит. И может, гораздо больше.

Глава 3

«А что… я выгляжу вполне прилично».

К такому заключению Дэнни пришел, стоя перед зеркалом после душа. Правильные черты лица, голубые глаза, чистая кожа. Высокий, стройный и, если не сравнивать с теми, кто «качается», в довольно неплохой форме. Хотя спорту нужно было бы уделять больше внимания. Домоседом Дэнни не был. Два раза в неделю ходил в городской парк поиграть в европейский футбол, иногда, если вставал вместе с Кейли, делал с ней пробежку.

В общем, он решил, что выглядит нормально. А это очень важно для первой встречи с адвокатом. Дэнни немного нервничал. Его смущали волосы. У них были осветленные концы. Он покрасил их по совету Кейли. Может, смазать их гелем и зачесать назад, как у знаменитого баскетболиста Пэта Рейли? Тогда будет казаться, что они просто выгорели на солнце.

Дэнни провел расческой по волосам, вскинул голову и посмотрел в зеркало, чтобы оценить результат. Неплохо. Кроме, пожалуй, одного. Из зеркала на него смотрел пират. Молодой и приветливый морской разбойник. Внешность, совершенно не подходящая для деловой встречи. Причиной были татуировка и пирсинг. Татуировка представляла собой абстрактный черный силуэт на правом предплечье. Пирсинг – три золотых кольца в левом ухе и четыре под правой бровью – Дэнни был вынужден сделать, потому что недавно проиграл пари. Но это поправимо. Татуировку скроет рубашка, а кольца он сейчас снимет.

Через минуту, превратившись во вполне приличного молодого человека, Дэнни направился в спальню, где облачился в костюм от известного модельера Зегна, специально купленный для подобных случаев. Галстук ему подарила Кейли (приобретен в бутике), белоснежная рубашка тоже не простая, а от Джозефа Эббуда. Наконец, мягкие кожаные мокасины из магазина фирмы «Коул-Хаан», купленные по случаю окончания института искусств. Дэнни посмотрел на себя в зеркало и улыбнулся. Вот как можно замаскироваться!

Дипломат он решил не брать, ограничился кожаной папкой, внутри которой лежали блокнот из желтой линованной бумаги и перьевая ручка «Марк Кросс», отцовский подарок.

В метро до станции «Аэропорт» Дэнни читал «Вашингтон пост», точнее – разделы «стиль» и «спортивный». Выйдя к терминалу В, он спросил охранника, как пройти в зал Американских авиалиний. Тот направил его на третий этаж в южном крыле терминала. Рядом с дубовой дверью была прикреплена медная пластина с надписью: КЛУБ АДМИРАЛОВ.

Ниже Дэнни заметил звонок и нажал кнопку. Служащий впустил его в просторный зал. В дальнем конце вся стена была из зеркального стекла. Вначале Дэнни проводили к стойке, где предложили зарегистрироваться в качестве гостя, а затем к столику у окна, откуда виднелись взлетно-посадочные полосы аэропорта.

Джуд Белцер восседал в кожаном кресле с подголовником, похожем на трон, и наблюдал за приближающимся Дэнни. За соседним столиком трое мужчин в деловых костюмах потягивали кока-колу и грызли поджаренные на меду орешки. Не было никаких сомнений, что это телохранители. Зачем адвокату такая охрана? Они показались Дэнни похожими друг на друга, как братья. Лет тридцати с небольшим, крепко сбиты, волосы густые, черные, очень коротко подстриженные. Только тот, что сидел посередине, имел особую примету – рассеченную надвое правую бровь. Казалось, у парня не две, а три брови.

Белцер не сильно отличался от своих телохранителей. А может, это просто помощники? В нем все было темного цвета – от костюма до черных как смоль волос и массивных, сильно тонированных очков. Когда Дэнни приблизился, он снял их, обнаружив красивые карие глаза, и поднялся пожать гостю руку, опираясь на изящную трость с серебряным набалдашником. Дэнни успел заметить у него на запястье золотые часы «Роллекс» и кожаный ортопедический ботинок на ноге.

– Дэнни Крей.

– Джуд Белцер.

Рукопожатие адвоката оказалось крепким, и вообще он был прекрасно сложен и по-настоящему красив. Молоденькая официантка, возникшая принять заказ, поедала его восхищенным взглядом. Дэнни представил, как она силится вспомнить, в каком фильме видела этого красавца. Покраснев, она ринулась прочь за кофе для Дэнни и минеральной водой «Пеллегрино» для Белцера.

Адвокат снова водрузил на переносицу солнечные очки.

– Извините, но мои глаза очень чувствительны к яркому свету.

Дэнни понимающе улыбнулся. Белцер тоже улыбнулся и чуть подался вперед.

– Так вот, я пригласил вас, чтобы предложить работу.

– Работу?

Белцер кивнул.

– Небольшое независимое расследование. Вы ведь занимались подобными вещами, верно?

– Да, – ответил Дэнни, – приходилось.

– Вот и замечательно. – На губах адвоката появилась ослепительная улыбка. – Мой клиент, итальянский бизнесмен Зереван Зебек… – Белцер замолчал, ожидая реакции. Дэнни никак не отреагировал, и он продолжил: – Некоторое время назад в итальянской прессе против моего клиента, мистера Зебека, была организована клеветническая кампания с целью очернить его репутацию.

Дэнни изобразил на лице озабоченное выражение, подождал, пока официантка разгрузит поднос, и спросил:

– Когда это началось?

– Несколько месяцев назад, – промолвил Белцер. – Одна флорентийская газета, «Република», разразилась серией статей.

– И что это были за статьи?

– Там обсуждались дела мистера Зебека. Наша первая реакция…

– Но что конкретно говорилось в этих статьях? – произнес Дэнни. Белцер помрачнел: видимо, он не привык, чтобы его прерывали. Заметив это, Дэнни поспешно добавил: – Мне просто хочется знать, в чем вашего клиента… обвиняют.

Адвокат нетерпеливо взмахнул рукой.

– Вам-то какая разница?

Дэнни откинулся на спинку кресла и глотнул кофе. Воцарилась неловкая тишина. Наконец Белцер вздохнул.

– В общем, там говорилось, что он связан с мафией… занимается незаконной торговлей оружием… и вообще грязный делец. Настоящий дьявол во плоти.

Дэнни улыбнулся.

– А в действительности?

Белцер пожал плечами.

– Обычный предприимчивый делец. Скрытный? Разумеется. Но это естественно, ведь его бизнес очень рискованный. Он вложил несколько сотен миллионов долларов в очень перспективные разработки. Это не заказ пиццы по телефону, а современная наука, робототехника и микроэлектроника.

Для Дэнни было все равно, что микроэлектроника, что производство шоколадных конфет, но суть дела он понимал. Компании, занимающиеся высокими технологиями, ожесточенно соперничают друг с другом. Еще бы, деньги там считают на миллиарды. Очевидно, на его клиента «наехал» кто-либо из конкурентов.

– Но почему ваш клиент не подает иск в суд?

Белцер глотнул воды и снова подался вперед.

– В этом-то все и дело. Именно поэтому вас и приглашают.

– Значит…

Адвокат откинулся на спинку кресла.

– Понимаете, эти продажные писаки из таблоидов нас не очень интересуют. Какой смысл связываться с ними? Мы хотим добраться до источника… выяснить, кто за всем этим стоит. Нам доподлинно известно, что один из участников этой кампании – американец.

– Вот как?

– Да. Его фамилия Терио. У нас есть запись его беседы с репортером.

– Вы хотите сказать, что ему поставили «жучок»? Без ведома ФБР?

Белцер усмехнулся:

– Успокойтесь, мистер Крей. Это было в другой стране, а там иные законы.

Дэнни задумчиво кивнул.

– И в чем будет состоять моя работа?

– Вам нужно добыть бумаги мистера Терио, чтобы мы могли на них взглянуть.

– Бумаги, – повторил Дэнни. – Какие бумаги?

Белцер пожал плечами.

– Какие есть. А если вам удастся выяснить, с кем еще он успел поговорить, кроме упомянутого репортера, это будет еще лучше.

– Что значит «успел»? – уточнил Дэнни.

– Мистера Терио нет в живых.

– Ах вот оно что!

– Это передавали в новостях по телевизору, по радио, в газетах.

– Мы с подружкой пять дней провели в Северной Каролине, – произнес Дэнни, будто извиняясь, – и только вчера приехали, так что…

– В общем, мистера Терио уже похоронили, – сообщил Белцер. Дэнни задумался.

– Выходит, этот человек был… заметной фигурой. Ведь чтобы попасть в газеты…

– Нет, – прервал его адвокат, – заметной фигурой он не был. Обычный университетский преподаватель. А в газеты попал по причине необычности своей кончины.

Дэнни глотнул кофе и вопросительно посмотрел на адвоката. Тот закончил наблюдать за приземлением «Боинга-737» и перевел взгляд на Дэнни.

– Мистер Терио замуровал себя в подвале.

Дэнни решил, что ослышался.

– Простите, не понял.

– Я сказал, что он замуровал себя в подвале, – бесстрастно повторил Белцер.

Вот, пожалуйста, подумал Дэнни, этот человек превосходно владеет английским, но все равно в переводе с родного языка могут возникнуть неточности.

– Когда вы сказали «замуровал», то имели в виду, что это как… в рассказе Эдгара Алана По?

Белцер кивнул.

– Ну… приблизительно. Он захоронил себя живьем.

– Что? – Дэнни не сумел скрыть изумления. – Разве такое возможно?

– Это официальная полицейская хроника, – терпеливо разъяснил адвокат, – согласно которой мистер Терио съездил в специализированный магазин «Хоум дипо», приобрел необходимые материалы, вернулся домой, устроился в углу подвала и окружил себя стенкой, образовав маленький склеп.

– Но зачем? – вырвалось у Дэнни. – Зачем надо было городить такое? Когда для этого есть мосты, таблетки, оружие…

Белцер недоуменно пожал плечами.

– Очевидно, он был сумасшедший.

– Пусть даже сумасшедший, – не унимался Дэнни. – Но… что заставило его это сделать? Даже у сумасшедших есть причины совершать те или иные поступки. Свои, сумасшедшие, но причины.

– Насчет этого можно только гадать, – заметил Белцер.

Дэнни пригладил ладонью волосы.

– Ладно… мистер Терио умер такой загадочной смертью. Но почему я? Вам нужно выяснить, кто ведет клеветническую кампанию против вашего клиента, так… почему не обратиться в «Ассоциацию Феллнер»? – Адвокат собирался ответить что-то, но Дэнни быстро продолжил: – Поймите меня правильно… я польщен. Но дело в том, что… они – мощная организация. А я одиночка. У меня нет никаких технических ресурсов.

Обойти этот вопрос было невозможно. У Дэнни отсутствовала даже лицензия на производство частного расследования, а в «Ассоциации Феллнер» имелись двенадцать отделений в шести странах и сто двадцать штатных сотрудников, включая бывшего заместителя директора ЦРУ. У нее также была необыкновенная по информативности база данных и обширная картотека с фамилиями и номерами телефонов экспертов по всем мыслимым и немыслимым вопросам. Так что вопрос «Почему я?» ни в коей мере не был праздным.

– Ну, во-первых, – сказал Белцер, – вы уже выполняли работу для мистера Зебека.

– Вот как? – удивился Дэнни.

– Да. Участвовали в расследовании, которое «Ассоциация Феллнер» выполняла для холдинговой компании Зебека.

– Напомните, пожалуйста, название компании, – попросил Дэнни.

– "Система Ди Павоне".

Дэнни задумался. Дело в том, что в «Ассоциации Феллнер» он работал на таком низком уровне, что порой ему даже не сообщали фамилию клиента. Во всяком случае, название «Система Ди Павоне» ему ни о чем не говорило. Но признаваться в этом показалось Дэнни невежливым.

– Так-так… смутно припоминаю.

– Дело в том, что мистер Зебек широко пользовался и пользуется услугами «Ассоциации Феллнер». Для различных целей. Но вопрос Терио – особый. В какой-то степени даже интимный. – Белцер замолчал, желая убедиться, что Дэнни уловил смысл сказанного, и продолжил: – Так что привлекать к этому расследованию «Ассоциацию Феллнер» пока нет необходимости. До поры до времени нам бы хотелось сохранить некоторую конфиденциальность. Вы меня понимаете?

Дэнни кивнул. Сейчас самое время было заговорить об оплате. Вопрос сложный. В «Ассоциации Феллнер» ему платили двадцать пять долларов в час, но проводили по своим бумагам двойную сумму. Может, стоит запросить тридцать пять или даже пятьдесят? Если удастся сохранить при этом невозмутимый вид?

Объявили посадку на очередной рейс, и Белцер посмотрел на часы.

– Когда у вас самолет? – спросил Дэнни.

– Когда я пожелаю, – едва заметно усмехнулся адвокат.

Только через несколько секунд до Дэнни дошел смысл его слов.

– Ну что ж, – промолвил он, – наверное, я взялся бы за эту работу. Но… может, вы более конкретно поставите задачу?

– Нас интересует Кристиан Терио. – В тоне Белцера угадывалось некоторое раздражение. – Каким он был человеком, его дела, связи…

– Вы сказали, он работал преподавателем.

– Да, – подтвердил Белцер. – На факультете философии и религии университета Джорджа Мейсона. Именно это и не понятно. Почему такой человек вздумал принимать участие в клеветнической кампании против мистера Зебека? В связи с этим вам надлежит выяснить все о его друзьях, приятелях, коллегах. Был ли он с кем-то близок? Вел ли переписку? Не исключено, что его использовали втемную, не раскрывая целей кампании. Узнайте также, кто ему платил и сколько.

– А можно ознакомиться с этими статьями? – спросил Дэнни.

– Вы знаете итальянский язык? – быстро осведомился Белцер.

– К сожалению, нет.

– Я могу заказать перевод, хотя сомневаюсь, что это вам поможет. – Он ненадолго задумался. – Особенно нас интересуют любые материалы Терио. Бумаги, файлы компьютера – в общем, все.

– Но там может оказаться много не относящегося к делу вашего клиента.

Белцер взмахнул рукой.

– Не имеет значения. Чем больше сырого материала вы добудете, тем лучше. Не пренебрегайте даже самыми, с вашей точки зрения, несущественными деталями. Нам сгодится все.

– В том числе и его финансовые дела?

Адвокат кивнул.

– Но это, думаю, будет не очень сложно. Ведь Терио являлся профессором, а не нигерийским диктатором. Состояние его финансов подскажет, кто ему платил.

Дэнни откашлялся.

– Проблема ясна, но мне хотелось бы знать, каким бюджетом вы располагаете.

Адвокат улыбнулся.

– Бюджет открытый. Мы оплатим любые ваши расходы, а почасовая ставка будет… ну, скажем, сто долларов. Это вас устроит?

Дэнни пытался не выдать волнения. Он считал нахальством запрашивать тридцать пять или сорок баксов в час, а тут Белцер сам предлагает сотню!

– Это прекрасно.

Адвокат одобрительно кивнул.

– Мне известно, что вы художник, мистер Крей…

– Дэнни.

– …а также то, что вы пока еще на встали на ноги. Я мог бы помочь, после того как интересы моего клиента будут защищены. Я слышал о вас много хорошего.

– Вот как? – Беседа казалась настолько невероятной, что Дэнни не сдержал нервный смешок.

– Да, – сказал Белцер. – Мне удалось увидеть одну вашу вещь в галерее «Окно в мир». Полированный алюминий. Очень мило. И мне сообщили, что в «Торпедо фактори» тоже есть прекрасная ваша работа. Хорошие отзывы в прессе. Некоторые критики считают вас подающим большие надежды.

Дэнни был одновременно польщен и немного насторожен. Слишком уж информированным выглядел Белцер.

– Когда дело будет закончено, – продолжил адвокат, – может, мне удастся посмотреть все ваши… творения.

– Вообще-то у меня намечается выставка, – промолвил Дэнни. – В октябре… в галерее «Неон».

– Замечательно. Я не слишком активный коллекционер произведений искусства, но кое-что периодически покупаю. – Белцер протянул Дэнни конверт с логотипом «Клуба адмиралов». – Здесь аванс. Для начала пять тысяч, за работу и на расходы. В дальнейшем мы можем переводить деньги на ваш банковский счет.

Это был первый аванс Дэнни. Обычно в «Ассоциации Феллнер» денег приходилось ждать по крайней мере два месяца. Такая сумма наличных его даже испугала.

– Так, значит…

– Просто делайте то, что мы обговорили, – заявил Белцер.

Опершись на трость с серебряным набалдашником, он поднялся и извлек из внутреннего кармана пиджака визитную карточку, где был вытиснен только номер телефона.

– Это номер моего мобильного телефона, – пояснил адвокат. – Звоните, когда у вас появятся какие-нибудь результаты.

Он развернулся и, слегка покачнувшись, направился к двери, упираясь тростью в густой ворс ковра.

Дэнни застыл с карточкой в руке. Сто долларов в час, восемь часов в день, пять дней в неделю… а где ребята с жареными орешками? Он оглянулся. Ребят как ветром сдуло.

«Итак, четыре тысячи в неделю, шестнадцать тысяч в месяц…» – продолжал подсчитывать Дэнни, спускаясь в метро. А потом неожиданно сообразил: никогда не слышал, чтобы адвоката сопровождали телохранители.

Глава 4

Это был сон, и Дэнни знал, что это сон. И все же было немного страшновато. Он стоял на вершине скалы на берегу океана. От высоты кружилась голова. В руке визитная карточка Белцера, но что там написано, прочитать не удавалось. Дэнни напрягал зрение, но цифры расплывались, а затем начали трансформироваться в буквы, тоже совершенно неразборчивые.

Рядом с постелью настойчиво зазвонил телефон. Как же так? Ведь нужно прочитать, что написано на карточке. Это так важно… Но рука уже нащупала трубку.

– С днем рождения, сынок! – пробубнил гулкий голос отца.

Дэнни пробормотал что-то нечленораздельное, потер глаза и оперся на локоть.

– Я уговаривала отца подождать, – присоединилась мама, – но ты ведь его знаешь.

– Привет, мама, привет, папа. – Дэнни зевнул.

Родители звонили ему из Мэна, там у них был коттедж (его построил дедушка), где они отдыхали летом.

– Сейчас семь тридцать, – объявил отец с притворным простодушием. – В это время все уже на ногах. Так заведено в мире.

– С днем рождения, Дэнни, мальчик, – проворковала мама. – Извини, что мы тебя разбудили.

– Долго спать – с долгом встать, – добавил отец.

Дэнни улыбнулся.

– Все в порядке. К тому же мне все равно снился плохой сон.

– Я считаю, что отцу уже давно пора научиться уважать твой распорядок дня, – заметила мама. – У художников совсем другие отношения со временем.

Отец что-то проворчал.

– Фрэнк, я говорю совершенно серьезно.

Как всегда, родители принялись добродушно препираться. Их привязанность друг к другу Дэнни восхищала. Он был младшим из троих сыновей семейства Крей и самым покладистым. Ему в отличие от Кевина и Шона эти шутливые препирательства доставляли удовольствие.

– И что это был за сон? – спросил отец. – Какой-нибудь кошмар? Тебе приснилось, что в тридцать лет у тебя все еще нет настоящей работы?

– Фрэнк, – произнесла мама, – ты забыл, что сегодня у него день рождения?

– Папа, но мне еще только двадцать шесть.

– Не может быть! – удивился отец. – Неужели я перепутал?

– Фрэнк…

Дэнни вылез из постели и с прижатой к уху телефонной трубкой потопал на кухню.

– Вообще-то у меня хорошие новости. В октябре намечается выставка. В галерее «Неон».

– Вот это да! – воскликнул отец, внезапно посерьезнев.

– Да, самая настоящая выставка, – подтвердил Дэнни, наполняя водой электрочайник.

– О, Дэнни, как я рада! – проговорила мама.

Он сварил кофе, слушая мамины излияния по поводу того, какой он гениальный, и что все об этом знают, и «это только вопрос времени», пока отец не выдержал и вмешался:

– Мы с твоей мамой собираемся на родину.

– Куда?

– На родину, сынок. В турпоездку – тринадцать дней, двенадцать ночей, Дублин, Уотерфорд, Керри, Корк. Представляешь, как это будет здорово!

Дэнни засмеялся. Ничего себе «родина». Насколько ему было известно, за последние сто лет никто из родственников ни разу в Ирландии не бывал.

Перед уходом на работу Кейли приготовила праздничный завтрак, который Дэнни начал поглощать, слушая восторженную болтовню родителей по поводу предстоящего путешествия. В основном они с Кейли ели вегетарианскую пищу плюс молочные продукты и иногда рыбу. В завернутой в пленку тарелке лежал копченый лосось со сливочным сыром, обложенный тонкими кольцами лука. В тостере его дожидался маковый рогалик. Дэнни нажал кнопку, наблюдая, как вспыхнула оранжевая лампочка.

К солонке с перечницей была прислонена поздравительная открытка, на ней плюшевый медвежонок приготовился задуть свечи на праздничном торте. Дэнни раскрыл открытку и прочитал:

«Милый, поздравляю с днем рождения. Твоя К.».

Он начал пить кофе, терпеливо слушая отцовский монолог о Кейли. Когда он успел перейти от Дублина к Кейли?

– Кейли – замечательная девушка, – говорил отец, – и ты должен ценить, что она тебя терпит, сынок. – Он на секунду замолчал. – Мы приготовили тебе подарок… я хотел послать, но мама…

– Я надеялась, – сразу вмешалась мама, – что ты приедешь хотя бы на уик-энд. Папа собирается покупать новую лодку, и ему нужен твой совет. В общем, до встречи, дорогой, и еще раз с днем рождения!

– Спасибо.

Щелкнул тостер.

– Целуем тебя много раз!

– Я вас целую тоже.

* * *

В девять часов Дэнни устроился за кухонным столом перед ноутбуком и начал искать в Интернете. К десяти удалось кое-то накропать. Сначала он вышел на сайт университета Джорджа Мейсона, откуда получил данные по Терио: адрес, номер телефона и факса, адрес электронной почты. Факультет философии и религии имел в Интернете собственную страничку, где были опубликованы биографические сведения обо всех преподавателях. Дэнни узнал, что в 1978 году Терио закончил университет в Джорджтауне. Диссертацию защитил в университете Джона Хопкинса лишь через двенадцать лет. Почему так долго тянул? Затем преподавал некоторое время в Бостонском университете, а после перешел в университет Джорджа Мейсона. За последние десять лет Терио опубликовал в разных изданиях двенадцать статей, а в 1995 году книгу «Лучезарная гробница: экстаз и отшельничество в раннем христианстве».

Выяснилось, что тираж давно распродан, и Дэнни пришлось найти букинистический сайт, где обнаружился один экземпляр за двадцать восемь долларов с мелочью. Он заказал книгу, заплатил за доставку на следующий день и попробовал выйти на сайт «Вашингтон пост», где намеревался почерпнуть сведения, касающиеся обстоятельств гибели Терио. К сожалению, сайт был закрыт, а когда откроется не известно – может, через несколько минут, а может, часов.

Дэнни сварил себе еще кофе, затем попытался снова. Опять то же самое.

Он вздохнул и принялся качаться на стуле. В «Пост» у него хороших знакомых нет, таких, кого можно попросить об одолжении, но есть приятели, имеющие доступ к «Нексис», необыкновенно дорогой базе данных, в электронном архиве которой хранился полный текст десятков тысяч газетных и журнальных статей. А если никого не просить – ведь «Ассоциация Феллнер» имела на «Нексис» подписку, которой Дэнни мог пользоваться? Но… Белцер ясно дал понять, что не хочет вмешивать в это дело «Ассоциацию Феллнер». Так что придется действовать по старинке – отправиться в библиотеку.

Дэнни взял папку с блокнотом и ручкой и пошел проверить почтовый ящик. Не обнаружив там ничего, он двинулся дальше. Свой огромный драндулет решил не трогать. И не только потому, что «олдсмобиль» требует для парковки места в два раза больше, чем обычная машина, но и в связи с тем, что на нем все еще были виргинские номера, а значит, в большинстве мест, отведенных для жителей округа Колумбия, он не мог поставить автомобиль дольше чем на два часа. Кроме того, не работал кондиционер, барахлил стартер, и в любом случае парковка всегда была сопряжена с трудностями. Дэнни решил поехать автобусом. Из магазина напротив звучала громкая латиноамериканская музыка, по тротуарам носились дети на скейтбордах, на углу хорошо одетая белая женщина спорила с безжалостным черным копом, который приклеил на ее «ягуар» штрафную квитанцию.

– Почему это я здесь не могу поставить машину? – возмущалась она. – Вы не указали причину! Только потому, что сломан счетчик? Но это еще не означает, что место скончалось.

Дэнни улыбнулся. Он том, что место может «скончаться», он слышал впервые. Но ведь это район Адамс-Морган, где половина жителей плохо владеет английским языком.

Он прождал на остановке рядом с банком минут семь, пока рубашка не прилипла к телу, и вдруг его осенило. Они ведь оплачивают все расходы! Да если бы даже не оплачивали – за сто баксов в час он вполне может не ждать автобуса.

Дэнни остановил такси и через пять минут стоял перед входом в библиотеку на Коннектикут-авеню. Он избегал библиотек. Управляться с микрофильмами было очень неудобно, да и сами микрофильмы не лучше. Порой он даже находил в библиотеке то, что искал, но машина выплевывала листочки, на которых ничего нельзя было разобрать (серое на сером). К тому же они свертывались. В общем, работать в библиотеках он не любил.

Ему повезло. Терио умер сравнительно недавно, и нужные газеты еще лежали на полках. Впрочем, материала было кот наплакал.

«Пост» поместила некролог с фотографией. Дэнни долго ее изучал, но ничего особенного во внешности Терио не заметил. Симпатичный мужчина лет сорока. Бородка с проседью, мягкая улыбка. Некролог короткий, всего три абзаца. Дэнни бросилась в глаза фраза «у покойного не было родственников». Терио шесть лет прослужил иезуитским священником, затем снял с себя сан и занялся преподавательской деятельностью. Вот, значит, почему он тянул с диссертацией.

В «Вашингтон таймс» некролога не было, зато сообщались обстоятельства обнаружения тела, включая фамилии почтальона и помощников шерифа округа Фэрфакс. Согласно заключению медицинского эксперта, смерть наступила между двадцать третьим и двадцать четвертым июля в результате обезвоживания организма.

Больше из газет Дэнни ничего полезного не почерпнул и стал искать в каталоге статьи покойного профессора. Их было совсем немного. Дэнни переписал в блокнот названия и соответствующую библиографию. Это пригодится для отчета, если больше ничего добыть не удастся. Особо он выделил две последние статьи: «Синкретизм[4a]4a
  Смешение, неорганичное слияние различных культов и религиозных систем.


[Закрыть] в Западном Курдистане» и «Узельюрт – Ватикан иезидизма».

Дэнни считал себя начитанным, но о Курдистане почти ничего не знал. А что касается иезидизма, то и подавно. Насчет Курдистана его просветила энциклопедия.

«…территория в Зап. Азии в пределах Ирана, Турции, Ирака, Сирии и небольшой части Армении, гл. обр. в Курдистанских горах. Населена в осн. курдами».

Единственное, что Дэнни вспомнил о курдах, – так это что у них какие-то сложности с самоопределением.

Взяв другой том энциклопедии, он обнаружил там упоминание о иезидизме, который определялся как «синкретическая религия на Ближнем Востоке».

Вот и все, что Дэнни удалось найти в библиотеке. Он прошел по Коннектикут-авеню до итальянского ресторанчика, быстро съел пиццу, а затем остановил такси, чтобы доехать до университета Джорджа Мейсона. Водителем оказался иммигрант, бывший либерийский дипломат, и Дэнни пришлось все время показывать дорогу.

Университет Джорджа Мейсона, чей кампус был расположен в пятнадцати милях от Вашингтона, являлся государственным учебным заведением, репутация которого в последние годы сильно возросла и, соответственно, количество студентов. Дэнни знал, где он находится, поскольку два месяца назад водил сюда Кейли на концерт рок-группы Дейва Мэттьюза.

Выйдя из такси у Гостевого центра, он засомневался, не теряет ли зря время. В конце концов, что тут вообще можно накопать? Наверное, ничего, как всегда, когда заходишь с фасада. Но посещение университета в любом случае обязательно, иначе он будет выглядеть в глазах нанявшего его адвоката идиотом.

Он зашел в Гостевой центр, и плотная молодая женщина вручила ему брошюру с картой на обложке.

– Вам нужно в «Робинсон», – сказала она. – Кафедра истории религии на втором этаже.

По дороге в «Робинсон» Дэнни размышлял о том, под каким предлогом будет спрашивать о профессоре. Тут нужно придумать что-нибудь простое, скучное, вроде… «Здравствуйте, я друг семьи… решил вот посмотреть, не остались ли в кабинете Криса какие-нибудь личные вещи». Нет, лучше вот так: «Несколько недель назад я дал ему почитать книгу… позвольте мне посмотреть в его столе. Может, она там».

Это была, конечно, ложь, но безобидная. А кроме того, предлог просто необходим. Без него не проведешь никакое расследование.

Но сейчас предлога не понадобилось. Секретарша деканата – широколицая женщина в цветастом платье – сообщила, что у покойного профессора кабинета не было.

– Вы хотите сказать, что у него больше нет своего кабинета? – спросил Дэнни.

Секретарша терпеливо улыбнулась.

– Да, примерно так. У профессора Терио имелся кабинет, но… в связи с расширением у нас не хватает помещений. Поэтому, когда он ушел в годичный отпуск для научной работы, мы передали его кабинет доктору Моррису, приехавшему в командировку из Оксфорда.

– Вот оно что… – разочарованно протянул Дэнни.

– Профессор Терио должен был вернуться, – продолжила секретарша. – Но доктор Моррис уже месяц назад уехал обратно в Англию, а… профессор Терио по какой-то причине задерживался. Впрочем, его никто не торопил, и он, очевидно, собирался приступить к работе, но… – Она тряхнула седыми кудрями и зажмурилась.

– Да, это ужасно, – проговорил Дэнни.

– Близко знакомы мы не были. Но это действительно… просто ужасно. Каждый раз, когда я вспоминаю о нем… – Секретарша передернула плечами и снова зажмурилась.

Дэнни выдержал паузу и спросил:

– Как долго он находился в отпуске для научной работы?

– Обычный срок, год. Он занимался какими-то исследованиями на Ближнем Востоке, в Анкаре… ну, в общем, где-то там. А потом, кажется, переехал в Рим.

– А когда вернулся?

– Два месяца назад, – ответила она. – Осенью должен был начать работу на кафедре. Теперь вот мы вынуждены отменить два его курса. К счастью, они не были обязательными.