Текст книги "Опера нищего"
Автор книги: Джон Гей
Жанр:
Драматургия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Явление одиннадцатое
Миссис Пичем, Пичем.
(Полли подслушивает.)
Миссис Пичем. Это дело, муженек, должно быть и будет сделано. Благоразумие требует, чтобы мы приняли свои меры и выдали капитана в ближайшую же сессию без ее согласия. Девчонка может забыть свой долг, мы – нет.
Пичем. Право, дорогая, у меня просто рука не поднимается убрать такого великого человека.[42]42
Уолпол и его методы правления государством вызывали ненависть всех передовых людей того времени. В состав оппозиции входили многие друзья Гея. Для создания параллели между «великим министром» и подонками общества пресса, принадлежавшая к оппозиционным кругам, использовала образ разбойника и скупщика краденого Джонатана Уайлда. Приблизительно с 1724 по 1742 г. «великим человеком» в Англии называли как Уайлда, так и Уолпола.
[Закрыть] Как вспомню, какой он смельчак, какая у него ясная голова, сколько мы на нем заработали и еще заработаем, так, ей-богу, пропадает всякая охота покончить с ним. Я был бы очень рад, если бы сделать это ты заставила Полли.
Миссис Пичем. Постараюсь, но в случае необходимости... Ведь в опасности наша жизнь.
Пичем. Тут уж, конечно, мы подчинимся обычаям света, и признательность должна будет склониться перед выгодой. Он будет устранен.
Миссис Пичем. Я беру на себя Полли.
Пичем. А я подготовлю улики для Олд-Бейли.
Уходят.
Явление двенадцатое
Полли.
Полли. Вот теперь я действительно несчастна. Я уже так и вижу, как он сидит в телеге, еще более свежий и красивый, чем букет, который держит в руках! В ушах у меня крики толпы, превозносящей его решительность и отвагу! Какие потоки вздохов льются из окон на Холборне! Как все сожалеют, что такой красавец погибает в расцвете лет! Вот он уже у виселицы. Все вокруг в слезах, даже мясники рыдают. Сам Джек Кетч[43]43
Лондонский городской палач, имя его стало нарицательным для обозначения палача вообще.
[Закрыть] никак не соберется с духом и готов лишиться платы, лишь бы смертный приговор был отменен... Что же станется с Полли? Нет, я еще успею предупредить его о замысле моих родителей и помочь ему бежать. Так я и сделаю. Но ведь если он убежит и скроется, я лишусь всех отрад, которые мне приносят наши милые беседы. Это тоже убьет меня. С другой стороны, если он исчезнет, мои родители со временем смягчатся и мы еще сможем быть счастливы. Если же останется здесь, будет повешен и я потеряю его навеки... Он сказал, что до сумерек будет скрываться у меня в комнате. Если родители ушли из дому, сейчас же выпущу его во избежание всяких случайностей.
(Уходит и вскоре возвращается с Макхитом.)
Явление тринадцатое
Полли, Макхит. Поют на мотив «Скажи, попугайчик».
Макхит.
Признайся по чести:
Пока я в отъезде
Грустил, что не здесь я,
Наверно, ты мне изменила?
Полли.
Тебе ли не ясно,
Что ревность напрасна?
Ты видишь, как страстно
К тебе припадаю я, милый.
Дай побыть с тобой!
Макхит.
Полли, ангел мой!
Полли. А ты по-прежнему любишь меня, дорогой?
Макхит. Сомневайся в чем хочешь – в моей чести, в моей отваге, но не в моей любви. Пусть пистолеты мои дадут осечку, пусть поскользнется моя кобыла, унося меня от погони, если я когда-нибудь покину тебя!
Полли. Нет, дорогой, у меня нет оснований сомневаться в тебе: в романе, который ты дал мне почитать, все великие герои обязательно верны в любви.
Макхит (поет на мотив «Не будь так строга»)[44]44
Мелодия песенки взята Геем из комедии Джорджа Фаркера «Офицер-вербовщик» (1706): песенка капитана Плюма (действие 3, сцена 1). Музыка композитора Ричарда Левериджа.
[Закрыть].
Как пчелка, я мог
С цветка на цветок
Беспечно и вольно носиться.
Так жил я, пока
Не встретил -цветка,
С каким ни один не сравнится.
Полли. И если даже тебя сошлют на плантации, ты все равно не расстанешься со мной, правда?
Макхит. Разве есть на свете сила или власть, способные оторвать меня от тебя? Можно отнять у придворного пенсию, отобрать у адвоката гонорар, оттащить женщину от зеркала, а картежника от стола, за которым играют в кадрил. Но оторвать меня от тебя? Нет, немыслимо!
Макхит и Полли поют на мотив «По весям и по городам» [45]45
Народная старошотландская мелодия песенки взята Геем также из комедии Джорджа Фаркера «Офицер-вербовщик»: песенка сержанта Кайта (действие 2, сцена 3).
[Закрыть] .
Пускай в Гренландию навек
Меня сошлют с моей красоткой —
Покажется мне теплым снег,
А ночь полярная короткой.
Полли.
Пусть в рабство продадут меня,
Но буду я, придя с плантаций,
Близ милого на склоне дня
Над каторжным трудом смеяться.
Макхит.
Тебя б ласкал я в час ночной.
Полли.
А я тебя по целым дням.
Макхит.
Когда бы ты пошла со мной
Полли.
По весям и по городам.
Да, я пошла бы с тобой! Но... Боже, дай мне сил произнести это слово! Я должна покинуть тебя. Мы должны расстаться!
Макхит. Как! Расстаться?
Полли. Да, должны, должны. Мои родители хотят твоей смерти. Сейчас, в эту самую минуту, они ищут тебя, собирают против тебя улики. Промедление смерти подобно! (Поет на мотив «Ты была моею, Джин».)
Наступил прощальный час!
Расстается с милым Полли.
Наступил прощальный час!
О, как рвется грудь от боли!
Но должны на этот раз,
Чтоб тебя всевышний спас
И в петле ты не угас,
Мы расстаться поневоле.
Один поцелуй, а теперь... Еще один... Беги, прощай!
Макхит. Нет, я не могу оставить тебя: мои руки и сердце слишком прочно прикованы к тебе.
Полли. Но что будет, если отец застанет тебя здесь? Тогда я потеряю даже проблеск надежды. А несколько недель разлуки, может быть, примирят нас всех. Ты дашь о себе знать своей Полли?
Макхит. Значит, мне уходить?
Полли. Разлука не изменит твоих чувств?
Макхит. Если ты сомневаешься во мне, позволь мне остаться... и пойти на виселицу.
Полли. Ах, как мне страшно! Я вся дрожу! Ступай. Но как только снова окажешься в безопасности, дай знать о себе – я с тоской буду ждать этого дня!
Расходятся в разные стороны, останавливаются у противоположных дверей и, нежно глядя друг на друга, поют на мотив «Метла моя».
Макхит.
Так скряга, если платежа
Уже не избежать,
Свой шиллинг силится, дрожа,
Подольше придержать.
Полли.
Так птичку отпустив, глядит
Ей мальчик молча вслед;
Когда ж беглянка улетит,
Клянет весь белый свет.
Уходят.
Действие второе
Явление первое
Таверна близ Ньюгета.
Джемми Дергунчик, Джек Кривопалый, Уот Зануда, Робин Хапуга, Нед Карманник, Гарри Кусочник, Мэт Кистень, Бен Пройдоха и прочие члены шайки сидят за столом, куря табак и распивая вино и бренди.
Бен. Скажи-ка, Мэт, что приключилось с твоим братцем Томом? Я не видел его с тех пор, как вернулся из ссылки.
Мэт. С беднягой Томом год назад случилась неприятность, и он оказался такого интересного телосложения, что я не смог спасти его от этих жуликов хирургов : он угодил в анатомический зал и стоит теперь среди скелетов.[46]46
Тело казненного преступника, как правило, забирали его родственники. Мху Кистеню не повезло: тело его брата Тома свезли в анатомический театр на Манкуэлл-стрит, где подвергли вскрытию в научных целях. Сцену в анатомическом театре У. Хогарт изобразил на листе 4 своей серии «Четыре степени жестокости» – в нишах зала стоят скелеты.
[Закрыть]
Бен. Видно, время его вышло.
Джемми. Зато наше не вышло, и конца ему еще не видать. И почему это закон преследует именно нас? Разве мы бесчестней, чем все остальное человечество? То, что мы берем, принадлежит нам по закону сильного и праву победителя. Так-то, джентльмены.
Джек. Есть ли на свете еще одна такая компания философов-практиков, где все до одного стоят выше страха смерти?
Уот. Да, ребята у нас крепкие и надежные.
Робин. Испытанные храбрецы, неутомимые труженики!
Нед. Кто из нас не готов умереть за друга?
Гарри. Кто из нас способен предать друга корысти ради?
Мэт. Покажите мне шайку придворных, которая могла бы похвастаться теми же достоинствами!
Бен. Мы за справедливый раздел мира, потому что каждый имеет право наслаждаться жизнью.
Мэт. Мы только избавляем людей от излишеств. Свет скуп, а я ненавижу скупость. Алчный человек – вроде галки: тащит все, что нужно и ненужно, лишь бы припрятать. Такие вот скряги – подлинные грабители человечества, потому что деньги созданы для людей беззаботных и щедрых. Отобрать у ближнего то, чем он не умеет воспользоваться, – что тут дурного?
Джемми. Позиции на сегодня мы выбрали. Да пребудет с нами удача! Наполним стаканы.
Мэт (поет на мотив «Полней стакан нальем»).
Полней стакан нальем, чтобы в любом
Из нас огнем
Отвага, радость, страсть кипели,
Чтоб насладиться мы успели
И женщинами и вином.
Хор повторяет куплет.
Явление второе
Те же, Макхит.
Макхит. Рад видеть вас, джентльмены! Сердцем я все это время был с вами, но непредвиденное дело задержало меня. Не вставайте, прошу без церемоний.
Мэт. Мы тут как раз собирались, уже на работу. Могу я просить вас оказать мне честь и сегодня вечером прогуляться со мной на пустошь, сэр? Время от времени из дружеских чувств и любознательности я пропускаю глоток с кучерами у театра, и мне стало известно, что в это время на западной дороге будут пассажиры, с которыми надо потолковать.
Макхит. Я, разумеется, не отказался бы составить вам компанию, но...
Мэт. Но что, сэр?
Макхит. Кто-нибудь из присутствующих сомневается в моей отваге?
Мэт. Мы все имели случай воочию убедиться в ней.
Макхит. В моей честности и преданности шайке?
Мэт. Готов поручиться за это.
Макхит. Был ли я хоть раз алчен и несправедлив при дележе добычи?
Мэт. Судя по вашим вопросам, вы чем-то взволнованы. Подозреваете кого-нибудь из нас?
Макхит. Я полностью доверяю всем вам, джентльмены, ценя и уважая вас всех как людей чести. Пичем тоже человек полезный нам.
Мэт. Он собирается предать нас? Да я башку ему прострелю!
Макхит. Прошу, джентльмены, действовать учтиво и осмотрительно. Прибегнуть к пистолету никогда не поздно.
Мэт. Но Пичем ничего не знает о нашей сегодняшней встрече.
Макхит. Без Пичема дела не сделаешь. Он – человек с житейским опытом и незаменимый агент. У меня с ним вышло маленькое недоразумение, и, пока оно не уладится, мне нельзя попадаться ему на глаза. Но моя личная размолвка не должна дурно отразиться на моих друзьях. Продолжайте же работать под его руководством: разрыв с ним – это гибель для нашей шайки.
Мэт. Согласен, он нужен нам не меньше, чем сводня шлюхе.
Макхит. Убедите его, что я бросил шайку, хотя на самом деле к этому меня принудит лишь смерть. Я буду видеться с вами тайно. А через недельку мы с ним, наверно, помиримся.
Мэт. Будет исполнено. А сейчас самое время приступить к своим обязанностям. Итак, до встречи ночью в нашем притоне в Мур-Филдз[47]47
Район Лондона, где находились питейные заведения, винные лавки, ночлежки; здесь можно было посмотреть кулачные бои. В отчетах лорд-мэра за 1735 г. указывалось, что «Мур-Филдз сгубил гораздо больше молодых людей, таких, как подмастерья, рассыльные, ремесленники и т. д., чем любая другая семинария порока в городе».
[Закрыть]. Прощайте!
Макхит. Хотел бы я быть с вами! Желаю удачи! (Удрученный, присаживается к столу.)
Мэт (поет на мотив марша из «Ринальдо» с барабанами и трубами)[48]48
Марш из оперы Генделя «Ринальдо» (1711). Ремарка «с барабанами и трубами» имеет определенное значение: в английском театре той поры выход героя (короля, монарха, полководца) всегда предварялся звуками труб и барабанов. Таким образом, шайка разбойников приравнивается Геем к великим героям трагедии.
[Закрыть].
Смельчаки, вперед!
Чу! Уже стучат кареты.
Заряжайте пистолеты,
Бой нас на дороге ждет.
Пулю в ствол забей!
Пусть алхимики потеют —
В золото свинец умеют
Воры превращать быстрей.
Шайка, выстроившись на авансцене в ряд, заряжает пистолеты, затыкает их за пояс и расходится, хором распевая первый куплет.
Явление третье
Макхит.
Макхит. До чего же глупы все влюбленные девчонки! А Полли – сама доверчивость. Как жестоко я ее обманул! Люблю женский пол! Скряга и тот скорее удовольствуется одной гинеей, чем я – одной женщиной. Столица у меня в долгу: я навербовал для нее больше девиц легкого поведения, чем любой офицер– вербовщик – рекрутов для армии. Если бы не мы, джентльмены шпаги, Друри-Лейн был бы необитаем. (Поет на мотив «Мечтаешь ты девушки юной добиться».)
Как сумрак ночной разгоняет денница, Мужскую печаль исцеляет девица.
Ее голоском, словно звучною скрипкой,
Не можем мы, слово даю, не плениться.
Розы и лилии – щеки у ней,
Губы – налившейся вишни алей.
Ласкай ее,
Лобзай ее,
И в наслажденье
Найдешь спасенье
От меланхолии черной своей.
Мне нужны женщины. Ничто так не облегчает душу, как они. Деньги для меня сейчас – куда менее крепкий напиток. Буфетчик!
Входит буфетчик.
Ушел ли рассыльный за дамами, как я приказал?
Буфетчик. Я жду его назад с минуты на минуту. Вы же отправили его в такую даль, сэр: за тремя дамами в Хокли-ин-де-Хоул, за одной на Винегер-Ярд[49]49
Квартал Лондона к югу от королевского театра Друри-Лейн
[Закрыть], за остальными на Льюкнерз-Лейн[50]50
Теперь Маклин-стрит – улица, где находились публичные дома, владельцем одного из которых был знаменитый разбойник и скупщик краденого Джонатан Уайлд.
[Закрыть]. Впрочем, кое-кто из них уже наверняка здесь – я слышу, внизу звонят. Как только они поднимутся, я их впущу. . Иду, иду! (Уходит.)
Явление четвертое
Макхит, миссис Сплетни, Долли Дай, миссис Аспид, Бетти Стибри, Дженни Козни, миссис Скот, Сьюки Сопли, Молли Нагли.
Макхит. Приветствую вас, дорогая миссис Сплетни. Вы сегодня просто обворожительны. Надеюсь, у вас еще нет нужды в румянах для поддержания вашего профессионального достоинства. Долли Дай, девочка, поцелуй меня. Ты все так же любвеобильна, ветреница? По-прежнему так занята похищением мужских сердец, что у тебя нет времени украсть что-нибудь другое? Ах, Долли, ты до конца жизни останешься кокеткой! Миссис Аспид, я – ваш: я всегда любил женщин острого ума – они очаровательные любовницы, хотя надоедливые жены. Бетти Стибри? Иди сюда, плутовка. Как всегда, много пьешь? Пила бы лучше доброе пиво – оно полезней. Поверь, Бетти, горячительные напитки рано или поздно погубят твое здоровье. Предоставь это занятие тем, кто познатнее тебя. Как! Моя прелестная Дженни Козни тоже здесь? И, как всегда, скромна и сдержанна. Ни одна жеманница, даже самая знатная, не может похвастаться более ангельской внешностью и более плутовской душой. О, ты поистине искусная лицемерка! Миссис Скот! Как всегда, небрежна и все-таки элегантна. Все вы, изящные женщины, знающие цену своей красоте, прикидываетесь неряхами. Но вот туалет нашей Сьюки Сопли явно противоречит моим словам: она что ни раздобудет, тут же на себя нацепит. Послушай, Сьюки, да у тебя, верно, целая дюжина знакомых старьевщиков?[51]51
Торговцы подержанными вещами, они снабжали проституток и воров нарядной одеждой. В пьесе торговлей подержанными вещами занимается миссис Диана Хапп.
[Закрыть] Молли Нагли!
Молли целует его.
Очень похвально с твоей стороны. Люблю, когда девчонка не скупится на ласку. А ты, ветреница, соединяешь в себе приятнейшее бесстыдство с податливостью горлинки. Но внимание! Я слышу музыку. Арфист у дверей. «О музыка, ты пища для любви. Играйте же!..»[52]52
Цитата из пьесы Шекспира «Двенадцатая ночь» (акт I, сцена 1. Перевод Э. Линецкой).
[Закрыть] Прошу дам садиться. Что вы скажете насчет танцев? Входи, арфист.
Входит арфист.
Сыграй-ка нам французскую мелодию, которая всегда так нравилась миссис Скот.
Хоровод во французской манере; перед окончанием танца Макхит начинает петь.
Макхит (поет на мотив «Котильон»)[53]53
Мелодия заимствована Геем из оперы Алена Рене Лесажа «Телемах» (1715).
[Закрыть]
Нужно в юности любить,
Нужно наслаждаться.
Можно ли красивой быть
И любви чуждаться?
Краткий срок
Жив цветок.
Чуть увял – что в нем прок?
Хор повторяет куплет.
Не возьмем того мы вновь,
Что сейчас не взяли.
С возрастом уйдет любовь
И придут печали.
Пей до дна!
Нам весна
В жизни только раз дана.
Хор повторяет куплет.
Макхит. А теперь, леди, прошу занимать места. Получи, парень. (Платит арфисту.) Скажи буфетчику, пусть несет еще вина.
Арфист уходит.
Если дамы предпочитают джин, я надеюсь, они не постесняются заказать его.
Дженни. Вы, кажется, имели в виду меня, сэр? Для меня и вино достаточно крепко. Поверьте, я употребляю спиртное, только когда у меня колики.
Макхит. Обычное оправдание знатных дам! Но, боже мой, кто видел знатную даму, у которой не было бы колик! Надеюсь, миссис Сплетни, ваши недавние визиты к торговцам шелком прошли успешно?
Миссис Сплетни. И не говорите! Сейчас столько нахалок развелось, и каждая в чужой квартал забраться норовит! Но если постараться, можно еще кое-чем поживиться. Только на прошлой неделе я отнесла к мистеру Пичему затканный серебряными цветами люстрин и штуку черного пу-де-суа[54]54
Гладкая шелковая материя без блеска. Пользовалась большим спросом в XVIII в.
[Закрыть].
Миссис Аспид. А у нашей Молли Нагли взгляд, как у гремучей змеи. Она так приковала к себе взоры бельевщика, что тот лишился трех кусков батиста, прежде чем успел отвести глаза в сторону.
Молли Нагли. Ах, сударыня, ну разве кто-нибудь перещеголяет вас в умении управляться с кружевами? А кроме того, вы так сладкоречивы, что ваш язычок кого хочешь с толку собьет. Обмануть мужчину – это пустяк; но женщина, способная провести другую женщину, бесспорно обладает незаурядными достоинствами.
Миссис Аспид. Кружева, сударыня, – предмет небольшого объема: их легко припрятать. Но вы, сударыня, склонны переоценивать своих друзей.
Миссис Сплетни. Если уж на свете есть женщина похитрей остальных, то это, конечно, Дженни Козни. Попадись ей самый приятный клиент на свете, она и ему карманы очистит так хладнокровно, словно у нее одна страсть – деньги. Такое умение владеть собой – редкая в женщине черта.
Дженни Козни. Я хожу с мужчиной в таверну только ради дела. Для наслаждения я выбираю другое время и других мужчин. Но обладай я вашей ловкостью, сударыня...
Макхит. Довольно взаимных комплиментов, милые леди. Лучше пейте. А ты, Дженни, не так нежна со мной, как бывало.
Дженни Козни. Подобает ли, сэр, выказывать нежность в присутствии стольких соперниц? К тому же вы всегда руководствуетесь собственным выбором, а не пылкостью наших к вам чувств. (Поет на мотив «Утро блещет сквозь туман».)
Пред толпою кур петух
Кукарекает в сарае,
Словно размышляет вслух,
Фаворитку выбирая.
И, одну из кур потом
Предпочтя другим хохлаткам,
Возвещает ей о том
Кукареканием сладким.
Макхит. Ах, Дженни, славная моя озорница!
Долли Дай. Прошу прощения, сударыня, вы когда-нибудь были на содержании?
Сьюки Сопли. Надеюсь, сударыня, на мою долю выпало не меньше удач, чем на долю моих товарок, хоть я и недавно в столице.
Долли Дай. Не сочтите, сударыня, мой вопрос за обиду: я задала его только для того, чтобы поддержать разговор.
Сьюки Сопли. Поверьте, сударыня, не будь я такой дурой, я бы и сейчас распрекрасно жила со своим последним дружком. Но он недосчитался пяти гиней и выгнал меня. А я даже не подозревала, что он их пересчитывает.
Миссис Скот. Как по-вашему, сударыня, у кого лучше всего состоять на содержании?
Сьюки Сопли. А уж это, сударыня, зависит от того, каков мужчина.
Миссис Скот. Однажды я была на содержании у еврея. Для нас, женщин, люди они неплохие, если бы только не их вера.
Сьюки Сопли. А вот я, признаюсь, люблю старикашек: мы ведь всегда заставляем их платить за то, что они не могут сделать.
Миссис Аспид. Доложу вам, леди, что франтоватый подмастерье – тоже вещь недурная: его легко обобрать до нитки. В свое время я отправила на плантации, по меньшей мере, несколько дюжин таких юнцов.[55]55
«Франтоватые» подмастерья, чтобы содержать миссис Аспид, принимались за воровство, когда же они попадались в руки правосудия, их отправляли в ссылку на плантации.
[Закрыть]
Дженни Козни. А вы, сэр, наверно, страшно разбогатели: вам ведь так везло на большой дороге?
Макхит. На большой дороге я, действительно, взял свое, зато игорный стол погубил меня.
Дженни Козни (поет на мотив «Когда я с чужою женою лежал»).
Игрок и законник хитрее цыгана:
Коль с ними дружить вы решитесь,
Они вам очистят кошель и карман,
Как воры гуляке, что вдребезги пьян;
Вы крова и чести лишитесь.
Смелый человек не должен рисковать ничем, кроме жизни. (Завладевает пистолетом .Макхита.) Вот единственное оружие порядочного человека. Кости и карты к лицу только трусливым жуликам, обирающим своих же друзей.
Сьюки Сопли (берет второй пистолет Макхита). Эта штука гораздо лучше подходит для вашей руки, сэр. Кроме того, ваш проигрыш – нам убыток. Карточная игра отрывает вас от женщин. Как бы я любила вас! Но делать это при посторонних – признак дурного воспитания.
Макхит. Бесстыдницы Какое непостоянство!
Дженни Козни. Я хочу получить от вас поцелуй и получу его. Это подсластит вино.
Дженни и Сьюки обнимают Макхита и подают знак Пичему и констеблям, которые врываются и хватают его.
Явление пятое
Те же.
Пичем. Беру вас под арест, сэр.
Макхит. Ловко сработано, Дженни! Женщины – что подсадные утки. Глупец, кто им верит! О, негодницы, обманщицы, чудовища, гарпии, фурии, шлюхи!
Пичем. Вы не представляете собой исключения, мистер Макхит: женщины губили самых великих героев. Но все-таки воздадим им должное: не могу не признать, что они – прелестные создания, хотя им и нельзя верить. А теперь, сэр, проститесь с дамами. Если они вздумают нанести вам визит, то, без сомнения, застанут вас дома. Этот джентльмен, леди, квартирует в Ньюгете. Констебли, проводите капитана в отведенное для него помещение.
Макхит (поет на мотив «В первый раз я Хлориду узрел»).
Мне петля этой жизни милей!
Мне петля этой жизни милей!
Ни в тюрьме, ни в аду
Фурий я не найду
Здешних шлюх кровожадней и злей!
Пичем. Я позабочусь, леди, чтобы с вами расплатились.
Пичем и констебли уводят Макхита.
Явление шестое
Женщины остаются.
Миссис Аспид. Послушайте-ка, миссис Дженни, хотя мистер Пичем, вероятно, и вступил в частную сделку с вами и Сьюки Сопли, но, раз мы все помогали вам предать капитана, барыш нужно разделить поровну.
Миссис Сплетни. Думаю, что после такого длительного знакомства мистер Пичем мог бы довериться мне в той же мере, что и Дженни Козни.
Миссис Скот. Убеждена, что мистер Пичем просто обязан был воздать мне должное: самое меньшее, троих из повешенных им за последний год нужно отнести на мой счет.
Долли Дай. Это несправедливо, миссис Скот. Разве вам не известно, что один из них был взят в моей постели?
Дженни Козни. Надеюсь, миссис Сьюки войдет со мной в долю по части кувшина с пуншем и прочего угощения. Что же до всего остального, то уж тут никто из вас, по совести, не вправе ни на что рассчитывать.
Миссис Скот. Сударыня, милая...
Долли Дай. Ни за что на свете...
Миссис Скот. Для меня немыслимо...
Долли Дай. Клянусь надеждой на спасение...
Миссис Скот. Да я готова здесь всю ночь провести...
Долли Дай. Ну, если вы настаиваете...
Женщины расходятся, церемонно раскланиваясь.
Явление седьмое
Ньюгет.
Локит, Макхит, тюремщики, констебли.
Локит. Милости просим, благородный капитан. Вот уже полтора года, как вы не были моим квартирантом. Вам известны наши порядки, сэр? Смазку, капитану, смазку![56]56
Многие лондонские тюрьмы той поры управлялись частными лицами или корпорациями, которые платили государству большой налог. Все должности в тюрьме (тюремщики, надзиратели, повара, рассыльные) были низкооплачиваемые, поэтому всем должностным лицам официально разрешалось взимать плату с заключенных за более легкие кандалы, удобную постель, дополнительную уборку камеры, пристойную одежду, сносную пищу, освещение и т. д. (см.: У. Хогарт, «Карьера мота»> лист 7). Согласно одному из тюремных обычаев, каждый попадающий в камеру должен был угостить спиртным всех ее обитателей. Если у новичка не было денег, его насильно раздевали, продавали одежду и на вырученные деньги устраивали выпивку.
[Закрыть] Подайте-ка мне вон те кандалы.
Макхит. Сдается мне, мистер Локит, что это самый тяжелый экземпляр из всего вашего арсенала. С вашего позволения, меня больше устроила бы вон та пара, что подальше.
Локит. Слушайте, капитан, мы сами знаем, что лучше подходит нашим узникам. Если джентльмен любезен со мной, я делаю все, что могу, чтобы ему угодить. Кому я сказал подать кандалы? Тут они у нас на разные цены – от гинеи до десяти: каждый джентльмен выбирает себе по вкусу.
Макхит. Я понял вас, сэр. (Дает ему деньги.) Здесь так много поборов и они так непомерны, что благополучно выпутаться или хоть умереть, как подобает джентльмену, могут только немногие: на это никакого состояния не хватит.
Локит. Вот эти, мне кажется, больше подойдут капитану. Подайте-ка вон ту пару, что подальше! Нет, вы только полюбуйтесь на них, сэр! Какая тонкая работа! Сидеть будут как влитые. Самый элегантный мужчина в Англии – и тот не постыдился бы носить такие. (Надевает на Макхита кандалы.) Сиди у меня под арестом первый вельможа страны, и того я не мог бы экипировать лучше. А теперь, сэр, оставляю вас наедине с вашими размышлениями. (Уходит.)
Макхит остается один.