Текст книги "Брэк. Сокровища колдуна"

Автор книги: Джон Джейкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 28 страниц)

И Брэк был уверен: они еще встретятся.

Пусть для нее жизнь его коня мелочь. Но варвар придавал ей куда большее значение. Так что выбор ясен: зло должно быть наказано. Он, Брэк, останется здесь, пока не покарает ведьму, даже если она призовет на свою защиту последнего из древних демонов, затаившегося в каменном колодце.

Глава 3
НАБАТ КОЛОКОЛА СУДЬБЫ

Ночью Брэк спал плохо. Сны его были наполнены призрачными псами с разверстыми бездонными пастями, нефритовыми глазами, образом бородатого магианца с печатью ревности и гнева на лице.

Утро было немногим лучше. Отвратительная серая пелена затянула небо. Моросило. Вода капала с карнизов, собираясь в лужи во дворе. Позавтракав краюхой хлеба из отрубей и тарелкой каши, Брэк решил заняться поиском нового коня. Он заканчивал есть, когда дверь гостиницы отворилась. Закрыв собой квадрат затянутого мглой неба, в дверном проеме появился невысокий, плотного телосложения молодой человек с простоватым, но приятным лицом. Увидев варвара, незнакомец зашагал к нему.

Брэк нахмурился. Не был ли это один из лизоблюдов Нордики? Снаружи, в грязи раскисшего двора, Брэк увидел небольшого ослика и чудесного крепкого коня красно-бурой масти под искусно сделанным седлом с отделкой из серебряных украшений. На вислоухого была наброшена груботканая крестьянская холстина.

Вновь прибывший остановился перед Брэком, запустив большие пальцы рук за веревку, служившую ему поясом.

– Поскольку ты единственный здешний постоялец, полагаю, ты и есть тот иноземец, что напал на собаку Нордики.

Варвар настороженно кивнул, неуверенный в намерениях незнакомца.

– Эта тварь убила моего коня.

– Я послан из дворца Странна, Повелителя Серебряных Весов, чтобы возместить твою потерю, если возможно.

Ответом Брэка было негодующее фырканье:

– С какой стати? В схватке зверь показал себя куда лучше, чем я.

– У тебя, по крайней мере, хватило храбрости встать с мечом против Нордики. Не каждый отважился бы на это в наше время. Я рад познакомиться с человеком, который, как и я, относится к ней как к мерзости и дряни.

Впервые за это утро Брэк почувствовал себя в хорошем расположении духа. Он громко рассмеялся:

– При дворе тебя явно не ценят, приятель. Для слуги ты весьма откровенен.

Теперь настала очередь коренастого парня посмеяться.

– Слуга я лишь для одного-единственного господина, Брэк. Я понимаю, почему ты так меня назвал. И все же – я не давал обета верности никому, кроме моего отца Странна.

Опрокинутая потрясенным варваром тарелка из-под каши грянулась об пол. Он, разинув рот, уставился на бедную одежду парня:

– Ты – сын Правителя?!

– Да. Мое имя Пемма. Принц Пемма, если быть точным. Хотя, откровенно говоря, я не вижу особого смысла в наследственных титулах в такие зловещие времена, как нынешнее.

Без всяких церемоний принц зацепил носком сандалии ножку табурета и, вытянув его из-под стола, уселся.

– Известия о происшедшем здесь прошлой ночью быстро достигли ушей моего отца. Искандер с войсками вернулся еще до рассвета.

– Я рано проснулся и видел, как уходили солдаты, – кивнул Брэк.

– Так вот, в тот же миг, как лорд Странн прослышал о твоем поединке, он разбудил меня и велел выбрать лучшего коня из оставшихся в наших конюшнях со столь же добрым снаряжением. Отец приглашает тебя посетить его дворец. Он хотел бы лично поблагодарить тебя. Конь, пища, жилье – все, что пожелаешь. Быть может, нам даже удастся убедить тебя остаться на некоторое время. – Взор Пеммы помрачнел. – Нам сейчас очень пригодились бы храбрецы.

– Понятно, – снова кивнул варвар. – Хотя проблема не в одной только храбрости. Даже самых смелых воинов непросто заставить выступить против магии.

– Ты совершенно прав. Но порою попытка – это уже половина победы, как сказал бы Искандер. Вот я и подумал, может, ты достаточно далек от суеверий, чтобы попробовать?..

– Да. – Брэк не колебался ни секунды. – Колдунье надо преподать урок. Я не великого ума человек. В чарах и ведовстве я смыслю мало, хотя и сталкивался с ними не раз. Но в степи, где я родился, закон такой: убийцу чьего-либо коня хватают и четвертуют, ибо смерть коня в тех краях обычно стоит жизни и его хозяину.

– Что ж, справедливо. Воспользуешься ли ты гостеприимством моего отца и его подарком?

– Обязательно. – Брэк поднялся. – И прямо сейчас.

Двое мужчин вместе покинули постоялый двор. И двинулись по дороге, ведущей к отрогам гор. Пемма, указывая на крестьян, примитивными орудиями возделывающих поля, рассказывал:

– Земли эти принадлежат моему отцу. Моя обязанность – присматривать за его хозяйством. Низкое занятие для королевского сына, согласен. Но Странн приучил меня любить эту землю, показал тихое чудо жизни растений. Поэтому теперь я предпочел бы держать в руках ручки плуга, а не рукоятку меча.

Брэк разглядывал работников, гнущих спины на своих наделах.

– Ваши посевы выглядят бедными. Это тоже проделки молодой ведьмы?

– Отчасти. Земля наша скудеет вместе с нашим духом.

– Неужто все настолько плохо?

– Еще и хуже, чем кажется на первый взгляд. Хоть и не всегда так было.

Брэк кивнул:

– Я слышал эту историю вчера вечером, на постоялом дворе. «Идеальная дочь» – так Искандер говорил о девушке.

– Пока ад или Тамар Зед, или и то и другое вместе, не овладели ее душой, – согласился Пемма. – Как сверхъестественно быстро, сколь отвратительно полно охватила ее эта трансформация! А теперь еще эта богомерзкая собака. Тварь-Из-Ниоткуда. Возможно, все это плоды трудов того чудовищного бога, которому она поклоняется и о котором постоянно твердит.

Плечи варвара покрылись гусиной кожей.

– Что еще за бог?

– Он точно не один из наших местных божков, – кисло усмехнулся принц. – Наши боги толстобрюхие пропойцы, которых если что и волнует, так только мех с вином, да и то лишь когда внутри булькает благословенная влага. Нет, этот бог – нечто странное и недоброе. Имя его мне неведомо. Я даже не знаю, правда ли все то, что Нордика с великим почтением о нем рассказывает. Да и нет нам нужды проникать в столь темные материи. Мы не хотим, чтобы над нашей землей воцарились силы Тьмы, которые воплощает Нордика, и куда более злобные, чем она сама.

Могучий варвар в раздумье смотрел на дорогу пред собой. Перед его мысленным взором вставали незрячие каменные глаза Йог-Саггота, он снова необыкновенно ясно, словно кошмарное жертвоприношение в Ледяном крае только-только ушло во вчерашний день, слышал голос монаха Несторианца Джерома, наставляющий: «Всякое царство и княжество этого мира управляется собственным богом или богами. Некоторые из них довольно могущественны. Среди их паствы есть достойные маги и множество колдунов. Главенствуют же среди богов двое, что ведут нескончаемую войну за вечную верховную власть над миром. Об их существовании и борьбе не ведают, в большинстве своем, правители и принцы, простой люд и маги, ибо все они заняты мелкими делишками своих захудалых божеств… И вот недавно были знамения и знаки того, что Йог-Саггот вновь явил свою силу…»

«Не стала ли перемена, свершившаяся в Нордике Огнегривой, одним из проявлений этой силы?» – размышлял Брэк. Должна же как-то объясниться противоестественная власть ее зеленых, как нефрит, глаз, равно как и убежденность варвара в том, что он встречался с ней не впервые. Тревожные мысли будоражили разум северянина, но он не стал делиться ими с принцем, не желая беспокоить его своим догадками. Вместо этого он спросил:

– Не может ли твой отец как-нибудь договориться с Нордикой?

Удивленный, Пемма недобро воззрился на него:

– А ты стал бы договариваться после того, что ее пес сделал с твоим рысаком?

– Ни за что, Пемма. Но ты – сын короля, а короли призваны прежде всего заботиться о своем народе.

– Если и дальше все пойдет так, как ныне, скоро она, а не мой отец будет править этой страной. При жизни ее отца никто не страшился оккультных тайн, хотя они и передавались, по его словам, из поколения в поколение с незапамятных времен. Цельсус Гирканус был всегда одержим одним лишь желанием – постигать новое; но никогда не было в нем ни злобы, ни жажды власти. Всю свою жизнь он посвятил отысканию универсальной алхимической формулы, и лишь факт ее открытия мог даровать ему удовлетворение. Цельсус обещал раскрыть секрет Повелителю Странну, если сам отыщет разгадку, ибо желал процветания всему королевству… Но затем объявился магианец, Нордика превратилась в исчадие ада, и старый Цельсус исчез… Уверен, они убили его. Убили… или того хуже.

Пемма остановил своего осла рядом с верстовым столбом на обочине дороги. Здесь, за небольшой пирамидой, сложенной из камней, от дороги отходили несколько тропок, ведущих на поля.

– Возможно, – рассуждал вслух принц, – дух Цельсуса Гиркануса все еще не обрел покоя, терзаемый в аду или в месте наподобие того.

– Как он умер? – спросил Брэк.

– Никто этого не знает. Его просто не стало, и все.

По широкому лбу варвара зазмеились морщины.

– А Нордика завладела его секретом?

– Опять же, никто не возьмется утверждать наверняка. Но иной причины исчезновения – или смерти – ее отца я не вижу. Она клянется, что знает формулу. Но ведь это не значит, что она способна ее использовать. В лавках не появилось ни одного свежеотлитого золотого слитка, а перебежавшие к ней солдаты получили в уплату за предательство только надежды и обещания. Что же, здесь я вынужден покинуть тебя, Брэк, и заняться заботами земли. Поезжай дальше по этой дороге и очень скоро увидишь дворец. Надеюсь, вечером за ужином мы сможем обдумать и обсудить, как нанести удар медноволосой ведьме. Полагаю, у каждого из нас есть свои планы, но желание увидеть падение колдуньи у нас общее.

Брэк с готовностью кивнул:

– Падения до самого дна земного чрева и то не будет достаточно…

Принц Пемма рассмеялся и направил ослика по одной из дорожек, ведущих к обширным виноградникам. Брэк поплотнее запахнул на груди накидку из волчьей шкуры – туман становился все гуще – и пришпорил коня.

Скакун, которым снабдил его Пемма, понравился варвару. Низкорослое животное выглядело выносливым и резвым. Настроение Брэка постепенно улучшалось.

Дорога пошла в гору. Конь, чуть напрягшись, двинулся на подъем, его седок, привстав в стременах, выискивал дворец на горизонте. Зубчатые стены неожиданно выросли на фоне неба, цветом сливающегося со сланцем гор. За мощными воротами виднелась высокая четырехугольная башня, на вершине которой располагалась звонница. Там висел огромный колокол. Копыта коня процокали по мосту, перекинутому через ров. Брэк въехал в ворота, где жались, подрагивая в туманной сырости, двое стражей. Если бы не эти люди и не одинокий дым, протянувшийся от одного из строений, дворец Странна – чудо архитектуры – выглядел бы покинутым.

Вскинув на плечо ножны с мечом, Брэк зашагал вверх по широким ступеням. Еще один стражник появился из темной караулки. Он и указал варвару путь к залу для приемов. Миновав череду пустующих, скудно обставленных комнат, Брэк достиг высокого сводчатого зала. В дальнем его конце за серебряными дверями открывался еще один зал, больший по размерам. Несколько гвардейцев в потертых мундирах опирались на копья около дверей. Над дверным проемом на стене красовалось изображение серебряных весов. Проходя арку, Брэк отметил, что серебряная отделка во многих местах осыпалась. В самом деле, весь дворец имел ветшающий вид, он словно умирал.

Брэк пересек огромный зал с выщербленным полом, направляясь к человеку, ожидающему его на небольшом возвышении. Человек этот был облачен в выцветшую пурпурную тогу, еще сохранявшую следы былой роскоши. Борода мужчины отливала серебром, подобно весам, украшающим портал. Благородное лицо было изрезано морщинами и поражало нездоровой бледностью. Попытавшись приподняться на ложе, где он возлежал, чтобы поприветствовать вошедшего, Правитель хрипло застонал от боли. Лишь подойдя к нему вплотную, Брэк понял, насколько болен этот человек, прикованный к постели. Из челяди рядом был лишь карлик в пестром отрепье. Он храпел, устроившись в ногах повелителя. Больше, насколько можно было видеть, за Странном никто не присматривал.

– Мое имя Брэк, милорд. Меня послал к вам ваш сын, принц Пемма.

Странн закивал. Пронизывающие темные глаза, столь не соответствующие изможденному лицу, смотрели в упор на Брэка.

– Добро пожаловать, Брэк. Боюсь, никто не встречал тебя как подобает.

– Никто, милорд.

– Увы, у нас почти совсем не осталось прислуги. Едва хватает людей, чтобы поддерживать горящим огонь, – он указал на огромный камин, где багровели тлеющие угли. В речи Странна не было и намека на жалость к самому себе, лишь констатация свершившегося неприятного факта. – Присядь, воин, рядом со мною, а я прикажу принести нам вина.

Странн потрепал карлика по плечу. Маленький человечек проснулся и, переваливаясь, поспешил исполнять приказ господина. Странн тем временем продолжал:

– Сегодня ранним утром Искандер поведал мне о том, как ты сражался с Алой Пастью.

– Ваш сын сообщил мне об этом, милорд.

– Вот я и подумал, что подобная храбрость достойна награды.

– Храбрость – никудышнее оружие против чар колдуньи.

– Это так. Но все же и Нордика Огнегривая смертна, хотя истоки внезапно обретенного ею могущества лежат за пределами понимания большинства смертных. Лежа здесь, я часами пытаюсь придумать, как помешать ей, пока она не обольстила всех моих людей своими посулами. Но – бесполезно. Я пока так и не нашел способа противостоять ее магии. Я даже не обладаю достаточной силой, чтобы самолично поднять против нее меч. Врачи утверждают, что моя слабость вызвана просто приходом старости. Может, и так. Ноги отказались служить мне, временами подводит зрение. Но воля моя остается твердой. И она порождает во мне единственное страстное желание – уничтожить Нордику и слюнявую тварь, что ее охраняет.

Странн взял кубок с вином, который карлик поставил перед ним. Он становился все более грустным. Брэку больно было видеть это мужественное лицо, изуродованное годами, болезнью и страхом.

– Уверен, – сказал варвар, пока карлик наполнял сладким ароматным вином его кубок, – есть какой-то способ убить чудовище.

– Конечно. – Странн приподнялся на локте. – Ты поэтому принял мое предложение, странник? Потому, что хочешь драться?

Брэк кивнул.

– Ваша с ней ссора ничего для меня не значила – это не означает, что меня не удручает увиденное проездом по вашей стране. Но происшедшее вчера на дороге в горах и на постоялом дворе сделало вашу войну и моей войной тоже.

– Добрая весть, – слабо засмеялся правитель.

– Я не имею магических талантов, милорд. В моем распоряжении лишь верная рука да острый меч.

– И смелость! Мой сын Пемма тоже смел, но ему недостает навыков бойца. Вероятно, вы вдвоем с Искандером могли бы составить план… – Странн, спохватившись, покачал головой: – Прости меня. Ты наверняка устал. Мы вернемся к этому разговору за ужином. А сейчас не соблаговолишь ли ты поведать мне о себе, откуда и куда держишь путь?

Желтоволосый варвар рассказал о приключениях, случившихся с ним с тех пор, когда он не по своей воле покинул северную родину, не вдаваясь, однако, в подробности своего столкновения с Септенгундусом в Ледяном крае. Умолчал он и о предупреждении колдуна, то и дело повторяющемся в его ночных кошмарах. Когда он описывал свое появление в королевстве Странна и то, как был сделан выбор пути дальнейшего следования, Повелитель оживился.

– Похоже, появление твое в нашей стране было предопределено, – прокомментировал рассказ Странн.

– Предпочитаю считать это игрой случая, – заявил Брэк, без особой, впрочем, убежденности.

Странн задумался. Минуту спустя он пришел в себя и виновато улыбнулся:

– Необыкновенно красочный и интересный рассказ, Брэк, благодарю. Но боюсь, я слишком утомил тебя разговорами, и давно пора дать тебе хоть немного отдохнуть.

Брэк покосился на большое блюдо с кусками холодного мяса, которое недавно принес карлик. Странн кивнул:

– Все, больше никаких разговоров. Сделай одолжение, поешь немного.

Брэк не заставил себя упрашивать. Он вгрызался в сочные ломти, отрывая зубами и глотая большими кусками. Странн глядел на него, изумленно улыбаясь. Варвара мало забота л устроенный им спектакль. Он был голоден, как волк, и находил удовольствие в еде, тогда как в этой стране практически ничего естественного и нормального уже не осталось.

Великан вытирал блюдо последним куском мяса, запивая его большими глотками вина, когда воздух разорвал гулкий печальный звон.

Странн весь напрягся на своем ложе. Рука его дернулась, смахнув кубок с вином. Тот с шумом разбился, вино брызнуло на мрамор как кровь.

– Колокол Судьбы, над воротами… – прошептал Странн.

Брэк вскочил на ноги:

– Что это за сигнал? Нападение?

– В него бьют лишь тогда, когда в поле происходит несчастье.

– Ваш сын! – воскликнул Брэк. – Повелитель, мне нужно идти.

– Да, и поскорее. Солдаты стали так медлительны и робки…

Брэк вихрем пронесся прочь из зала через анфиладу ветшающих комнат во двор королевского дома, где его ждал конь. Небольшой отряд дворцовой стражи уже собрался там, но солдаты, похоже, не спешили, снаряжая лошадей и прилаживая седла.

Варвар запрыгнул на своего скакуна. Могучий колокол гудел, медленно раскачиваясь взад-вперед. Язык его приходил в соприкосновение с корпусом, порождая медный гром, от которого ломило в ушах. На полном скаку проносясь сквозь ворота, Брэк заметил гвардейца на башне, который и бил в колокол, сильно дрожа не то от холода и промозглой сырости, не то от страха, не поддающегося контролю.

Холодный влажный ветер жалил щеки Брэка, скачущего вниз по горной дороге, львиный хвост набедренной повязки и коса пшеничных волос развевались у него за спиной. Варвар привстал в стременах, вглядываясь в туман в поисках источника тревоги. Краем глаза он заметал человека, лежащего в придорожной канаве в полубессознательном состоянии, – на голове его зияла страшная рана, на

лице черными разводами запеклась кровь, – и резко осадил коня.

– Что случилось? – прокричал он. – Почему звонит колокол?

– Пемме нужна помощь, – с трудом выговорил человек, приподнявшись на локте, от этого усилия лицо его побелело, как мел. – Неужели ты единственный, кто едет из дворца на подмогу? Где остальные?

Брэк выдернул меч из ножен и свесился из седла, лицо его перекосилось.

– Говори толком, приятель, не то не сносить тебе головы. Что произошло?

– Солдаты, – простонал раненый крестьянин. – Когда-то они служили Повелителю Странну, но теперь продались Нордике.

Слабеющей рукой он показал в сторону окутанных туманом полей. Обернувшись в указанном направлении, варвар смутно различил звон стали и крики людей.

– Там… – трясущимся пальцем ткнул человек, – за верстовым столбом… в виноградниках… люди Нордики… они охотятся за принцем…

Брэк резко выпрямился и пришпорил коня. Тот стрелой полетел по дороге. Когда он доскакал до столба и свернул направо, звуки сражения заметно приблизились, теперь варвар мог различить пронзительные крики женщин и глухой стук копыт.

Конь вскачь несся по нахоженной поколениями крестьян тропе. В тумане возникли размытые очертания вооруженных мечами и копьями всадников, замелькали огни факелов, которыми те поджигали виноградные лозы.

Брэк миновал страшно изувеченный, с отсеченными руками труп женщины. Затем взору его предстало тело крестьянского мальчика, буквально разрубленное на части. С окаменевшим лицом он поскакал дальше.

На месте сражения все смешалось в рукопашной схватке. Там несколько группок крестьян пешими бились со вдвое большим числом вооруженных всадников. Туман мешал варвару ориентироваться среди врагов, но давал ему преимущество неожиданного нападения, которым Брэк не преминул воспользоваться. Оказавшись в гуще воинов, он атаковал их прежде, чем те разобрались, что он не один из них.

– Прочь! – кричал он. – Убирайтесь, шакалы, убийцы детей!

Меч его прочертил в воздухе гигантскую дугу слева направо – один из солдат попытался парировать удар. Но клинок варвара перерубил его шею. Брэк выдернул меч. По ребрам его чиркнуло копье. Он послал коня вперед, моля богов, чтобы у того оказалась хорошая реакция… Брэк и его скакун одним прыжком ушли из-под удара другого копья, который мог стать смертельным. Одновременно варвар левой рукой перехватил прошедшее рядом с его головой копье за древко и рванул на себя. Солдат, направлявший удар, от неожиданного рывка полетел вперед – прямо на острие меча варвара, выпустившего ему кишки.

– Пемма! – Брэк носился туда-сюда, убивая воинов колдуньи. – Принц Пемма!

– Варвар? – послышался слабый отклик из-за пожираемых огнем зарослей. – Это ты?

– Не связывайся с желтоголовым, – крикнул один из солдат. – Приказано было только принца… – Увидев скачущего прямо на него полуобнаженного гиганта с занесенным для удара мечом, он попытался, натянув поводья, убраться с дороги. Конь его встал на дыбы, и всадник вылетел из седла.

Брэк пронесся мимо, к горящим лозам, прорубая себе кровавую дорогу громадным мечом. Искаженные злобой лица врагов мелькали справа и слева, но никто не рискнул заступить путь разъяренному великану, который, словно смерч, пронесся сквозь клубы дыма и тумана.

В одном из разрывов в тумане Брэк заметил Пемму. Принц, опустившись на одно колено, отражал атаки троих всадников, тыкавших в него тупыми концами копий. Брэк напал на атакующих, рубя сплеча. Меч его напоролся на кирасу одного из кавалеристов и рассек ее пополам вместе с телом воина. Пемма увидел путь к спасению и потянулся к Брэку, надеясь запрыгнуть к нему в седло.

Варвар поздно заметил набежавшего сзади противника, – спину обожгло болью. От верной смерти его спасло лишь то, что конь его в этот момент споткнулся и его повело в сторону. Брэк увидел приближающееся к лицу древко копья. Последовал тяжелый удар в висок, из глаз посыпались искры…

– Хватайте принца, – вопил кто-то. – Нордике нужен только принц!

Брэк сделал отчаянную попытку вышибить из седла ближайшего из врагов, но меч его вспорол лишь воздух. На череп варвара обрушился еще один удар. Гигант покачнулся в седле и, проклиная себя за то, что ничем не может помочь принцу, рухнул на землю. Вокруг бешено грохотали копыта, грозя раздробить ему голову. Пронзительно закричал Пемма. Брэк взревел, попробовал подняться, но тут лошадиное копыто угодило ему в лоб, и он опрокинулся навзничь, потеряв сознание.

«Бум-м-м, бум-м-м, бум-м-м», – звенело у Брэка в голове, словно невидимый молот колотил по наковальне богов. Он медленно приходил в себя. Голова кружилась, все тело отзывалось болью. Рот был полон земли.

Туман рассеялся, и зловещий багровый закат во всех деталях высветил страшную картину: обугленные пеньки – все, что осталось от виноградных лоз, – затоптанные людьми и лошадьми посевы… и трупы изувеченных крестьян.

Брэк с трудом поднялся на ноги, потряс головой. К нему постепенно возвращалась память. Вдруг вспомнив что-то, он заметался по обезображенному полю:

– Пемма? Пемма, где ты? Пемма, отзовись!

Но принца нигде не было видно. Пламенел кровавый закат, а колокол в замке продолжал похоронную песнь.