Текст книги "Сжигающий суд"

Автор книги: Джон Диксон Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Глава XIV

Стивенс почувствовал, что все те мысли, догадки и подозрения, которые он так старательно прятал в своей душе и гнал от себя, вдруг снова нахлынули на него. Развязка приближалась!

– Кроме Теда и Мэри, разумеется, – сказала Люси с неловкой улыбкой.

Стивенсу показалось, что он буквально видит все, происходящее в душе Марка. Вот он представил Мэри… Его лицо отразило растерянность… Он снова подумал о высказанном только что предположении, и губы его растянулись в улыбке…

– Видишь, как нелепо получается, – сказал Марк. – Еще вчера ты спрашивал меня, как я могу выносить даже мысль о том, что обвиняют мою жену. Кажется, роли переменились. И теперь я в свою очередь могу задать тебе тот же самый вопрос.

– Верно, – стараясь казаться непринужденным, сказал Стивенс. – Хотя, спрашивая, я вовсе не подозревал Люси. Но я понимаю, что ты имеешь в виду.

Между тем, вовсе не Марк беспокоил его. Краем глаза он продолжал наблюдать за Бреннаном и пытался разгадать, что скрывалось под вежливым выражением его лица. Что ему уже известно? У Стивенса возникло странное ощущение, что он уже видел однажды всю эту сцену… Он понял, что следующие минуты станут одними из важнейших в его жизни, так как надо будет противостоять Лису… Как же жарко было в комнате!

– Тед и Мэри? – повторил Бреннан именно с той интонацией, которую и предвидел Стивенс. – Полагаю, что речь идет о вас и вашей жене, мистер Стивенс?

– Совершенно верно.

– Хорошо. Вы можете ответить мне как мужчина мужчине, были ли у вас или у нее какие-то причины, чтобы отравить Майлза Деспарда?

– Ну, конечно, не было. Мы едва его знали. Я разговаривал с ним не более дюжины раз, а Мэри еще меньше. Все здесь могут это подтвердить.

– Однако вы не кажетесь слишком уж удивленным.

– Удивленным чем?

– Тем, что вас обвиняют, – сказал Бреннан.

– Это зависит от того, что вы подразумеваете под словом «удивление». Я не собираюсь подпрыгивать и кричать: «На что вы намекаете, черт побери?» Я знаю, что вы расследуете преступление, и понимаю, что вы обязаны рассмотреть все возможные варианты. Ведь вывод еще не сделан, не так ли?

– Я рад тому, что вы очень понятливы. Я не имею удовольствия быть знакомым с вашей супругой, мистер Стивенс. Она такого же роста и сложения, как миссис Деспард? Вы что скажете, миссис Деспард?

Глаза Люси странно блестели, Стивене еще ни разу не видел в них подобного выражения, и это не переставало беспокоить его.

– Да, она почти моего роста, – признала Люси. – Но… О! Это абсурд! Вы не знаете Мэри! К тому же…

– Спасибо, Люси, – перебил ее Стивенс. – Миссис Деспард, я думаю, хотела сказать об одной важной детали, которая, вероятно, может разрушить вашу гипотезу, капитан. Постарайтесь понять меня. Вы утверждаете, что отравительница одела костюм, похожий на костюм Люси, для того, чтобы ее приняли за Люси?

– Да, совершенно точно.

– Хорошо. И установлено, что эта женщина была без шляпки, и вообще без чего бы то ни было на голове, кроме вуали. Верно?

– Так. Потому что костюм миссис Деспард этого не предполагал.

– В таком случае, – заявил Стивенс, – вы можете вычеркнуть Мэри из числа подозреваемых. У Люси, как вы сами можете в этом убедиться, волосы, которые поэты сравнивают с вороновым крылом, тогда как Мэри – блондинка. Следовательно…

– Не спешите, – сказал Бреннан, поднимая руку. – Мы расспрашивали миссис Хендерсон по поводу волос той женщины, и она утверждает, что ничего не может сказать об их цвете. Она говорит, что освещения было недостаточно. Значит, вы еще ничего не доказали.

– Освещение не позволило ей различить цвет волос, и в то же время она рассуждает о цвете платья? Более того, лампа располагалась за сидящей женщиной, и миссис Хендерсон видела силуэт – в вуали или без, но, если бы она была блондинка, вокруг ее головы было бы нечто вроде нимба. Миссис Хендерсон ничего не заметила. Значит, речь идет все же о женщине с волосами черными, как у Люси, или темной шатенке, как Эдит.

Он помолчал.

– Но предположим, все же, что Мэри захотела сойти за Люси, блондинка за брюнетку. В таком случае не стоило ли ей подумать о том, чтобы после переоблачения и надевания полумаски надеть еще и обыкновенную вуаль на волосы, которые с превеликим трудом можно принять за черные?

– Все! Конец первого раунда! – объявил Марк. – Он переигрывает вас, капитан! А я уже собрался было по-дружески помогать тебе, Тед! Но вижу, что в этом нет необходимости. Предупреждаю вас, капитан, что этот малый не уступит и иезуитам!

– Это рассуждение кажется мне довольно верным, – признал Бреннан, – хотя мы и ушли несколько в сторону от существа дела. Давайте вернемся к главному! Где провели вы и ваша жена ночь с двенадцатого на тринадцатое апреля?

– Здесь. В Криспене. Я признаю это.

– Почему вы говорите «признаю»?

– Потому что это не совсем обычно для нас. Как правило, мы приезжаем сюда на уикэнд, а двенадцатое апреля – среда. Но у меня были кое-какие дела в Филадельфии.

– Миссис Стивенс знала, что вы собираетесь на маскарад? – спросил Бреннан, повернувшись к Люси. – И видела ли она костюм, который вы должны были надеть?

– Да, знала. Мэри зашла к нам после полудня, чтобы сообщить, что они проведут ночь в своем коттедже, и спросить, каковы наши планы на вечер. И я показала ей почти готовое платье. Я сшила его сама, копируя платье с портрета, который висит у нас в галерее.

– Можно мне спросить вас кое о чем, Люси? – вмешался Стивенс. – Именно в среду после полудня Мэри впервые узнала об этом платье?

– Да. Я начала шить его только в понедельник.

– Можно ли изготовить точно такое же платье самостоятельно, без образца – у портного, или еще где-нибудь?

– Конечно, нет! – резко ответила Люси. – Оно очень необычное. И очень сложное. Еще раз объясняю вам, что я взяла за модель картину. Я никогда не видела похожего платья, именно поэтому…

– С того момента, как Мэри увидела это платье, и до того, когда таинственная посетительница была замечена в комнате вашего дяди, мог ли кто-нибудь изготовить что-нибудь похожее?

– О, Господи, нет же! – воскликнула Люси. – Это же очевидно… Как я сама об этом не подумала? Мне потребовалось три дня, чтобы завершить работу, а у Мэри даже не было времени, чтобы рассмотреть как следует детали. К тому же, я сейчас только вспомнила, что она оставалась со мной до половины седьмого. Затем отправилась за вами на вокзал.

Стивенс повернулся и посмотрел на Бреннана. Первый раз после их встречи тот, казалось, находился в замешательстве. Однако Лис попытался скрыть это за улыбками и любезностями.

– Ну что же делать? Я должен полностью довериться вам в этом деле, не так ли, миссис Деспард? Проблемы пошива одежды это не мой профиль, но все же я думаю, что работая быстро…

– Это абсолютно невозможно! – тоном, не терпящим возражений, перебила его Люси. – Представьте, дорогой капитан, что только для того, чтобы вшить бижутерию, мне потребовался почти целый день. Да вы спросите Эдит!

Бреннан почесал затылок.

– И все же, ведь кто-то же скопировал платье! Но оставим пока этот вопрос, так как мы снова уходим от главного. Мистер Стивенс, как вы провели вечер двенадцатого апреля?

– С женой. Мы остались дома и легли спать довольно рано.

– Когда?

– Около половины двенадцатого, – сказал Стивенс, прибавляя час. Это была его первая существенная ложь, и ему показалось, что голос предает его.

– Каким образом вам удалось заметить время?

– Дело в том, что мы впервые ложились спать в Криспене в будний день, и я поставил будильник, чтобы не опоздать на поезд в Нью-Йорк.

– Кто-нибудь может подтвердить все, что вы сказали? Служанка, например.

– Нет. Служанка убирает у нас днем, и ночует в коттедже.

Казалось, Бреннан принял какое-то решение. Он сунул очки в верхний карман куртки и, хлопнув по коленям, поднялся. Теперь он уже не выглядел таким добродушным, как раньше.

– Если вы не будете возражать, миссис Деспард, – сказал он, – то одну загадку во всем этом деле мы сможем разрешить немедленно. Мисс Корбет, сиделка, находится в доме, я хотел бы задать ей один вопрос по поводу похищения.

– Она с Эдит. Я разыщу ее, – сказал Марк, с опаской поглядев на сыщика. – Я рад, что вы изменили направление ваших поисков. История с платьем не доказала ничего. Мы не стали ни на йоту менее убежденными в том, что Мэри к этому делу не имеет никакого отношения…

– Однако ты допускал мысль, что я могла быть в чем-то замешана! – восклинула Люси.

Эти слова едва не привели Марка в бешенство, и спустя мгновение она уже пожалела о том, что не сдержалась. Люси отвернулась, стараясь не глядеть на мужа, и горящие глаза ее, казалось, были поглощены созерцанием картины, висевшей над каменным камином.

– Я никогда этого не думал, Люси, ведь надо же исследовать все факты! Было платье, появление, чаша, женщина!..

– Вот именно в этом я и упрекаю тебя, – сказала Люси, все еще продолжая разглядывать картину. – В том, что ты решил обсудить все это с посторонними людьми, не поговорив прежде со мной.

Марк, казалось, был тронут и согласился, быть может, невольно.

– Конечно, это не те проблемы, которые обсуждают с кем бы то ни было, но я был так потрясен… Хотя… хотя, я был бы потрясен еще сильнее, если бы и раньше знал, что какой-то телефонный звонок едва не заставил тебя покинуть бал. Я не знал о нем, я…

– Замолчи, безумец, – вдруг по-французски сказала Люси, продолжая смотреть на картину. – У сыщиков длинные уши. Уверяю тебя, мне позвонили вовсе не для того, чтобы назначить свидание!

Марк покачал головой и покинул комнату, но все его поведение выдавало гнев. На пороге он дал знак Партингтону, и тот, жестом извинившись перед всеми, находившимися в комнате, последовал за ним в холл.

Во время всей этой сцены Стивенс думал о Бреннане – отступил ли тот или готовится к новой атаке?

Люси опустила взгляд и улыбнулась.

– Простите меня, мистер Бреннан, – сказала она. – Это последний и, к сожалению, дурной крик моды – говорить по-французски, как будто вокруг дети и нежелательно, чтобы они знали, о чем идет речь. Но все, что я сказала, очень банально, и думаю, что вы прекрасно меня поняли.

Бреннан явно симпатизировал Люси.

– Кажется, вас слишком волнует этот телефонный звонок, миссис Деспард. Меня же – нет, хочу вас в этом заверить. Я не знаю, о чем шла речь, но, тем не менее, я не хотел бы, чтобы вы беспокоились по этому поводу. Мы должны заняться более важными делами…

– Но какими? – воскликнула Люси. – Расскажите нам, пожалуйста! Вся эта история настолько полна привидениями, дикостями и странностями! Исчезновение тела дяди Майлза лишь одна из них. Я не представляю, с чего здесь можно начать…

– С обнаружения тела, разумеется, – сказал Бреннан. – Мы не можем обойтись без этого. Ваш дядя, без всякого сомнения, был отравлен, и убийца, узнав, что мистер Деспард собирается вскрыть склеп, опередил его, чтобы спрятать тело. Однако мы не сможем доказать, что отравление имело место, если не найдем труп. Не спрашивайте меня, однако, каким образом могло произойти скрытное проникновение в склеп – я не обнаружил потайного хода… По крайней мере, пока!..

Нахмурившись, он повернулся к Стивенсу.

– Я все же хочу дать вам кое-какую справку… Бесплатно. Я знаю, что четверо, вскрывавших склеп этой ночью, не имеют отношения к исчезновению тела. Но если бы вы сами явились ко мне сегодня утром и рассказали о своей неудаче, я бы решил, что вы придумали всю эту историю. Вам повезло, что наш человек следил за вами, и мне известно, что это правда.

– Да, – вздохнул Стивенс, – до сих пор это единственная удача во всем расследовании.

Люси казалась чем-то взволнованной.

– Но как вы собираетесь искать ход? – спросила она. – Вы будете делать дыры…

– Если потребуется, сделаю, – сказал Бреннан. – Но я не уверен, что это необходимо. Готов заключить пари, что тело находится в доме, – заключил он спокойно.

– В доме? – удивленно переспросил Стивенс.

– Ну да. Из склепа должен быть тайный выход. Так же должна быть потайная дверь в комнате Майлза Деспарда. У меня ощущение, что ход из склепа ведет в комнату Майлза.

– Но простите, капитан! Не думаете же вы, что женщина, дав чашу с ядом Майлзу Деспарду, вышла затем из комнаты через потайную дверь, чтобы забраться в один из гробов склепа?

– Нет. Я еще не настолько свихнулся, чтобы предполагать нечто подобное, – передразнивая интонацию Стивенса, сказал Бреннан. – Я хочу сказать, что вчера вечером в то время, когда вы вчетвером два часа вскрывали склеп, эта женщина проникла туда, чтобы вытащить тело. И оно должно находиться в каком-то месте потайного коридора, который связывает дом со склепом. Это предположение кажется вам чересчур фантастическим?

– Да, – сказал Стивенс.

– Хорошо, давайте проанализируем ситуацию. Неважно, кто виновен, исследуем пока только возможности. Если допустить, что есть еще один доступ в склеп, трудно ли в таком случае открыть гроб? Он ведь не запаян, не так ли?

– Нет, – признал Стивенс. – Он из дерева и закрывается только на два запора, но женщине не хватило бы сил, чтобы перенести тело…

– А кто говорит о женщине? И потом, не исключено, что убийце помогали. Кстати, мертвец был крупный?

Люси покачала головой. Ее взгляд снова стал странным.

– Нет, он скорее был маленький. Почти моего роста.

– Плотный и тяжелый?

– Нет. Майлз был тщедушен, и доктор даже заставлял его следить за своим весом и взвешиваться на весах в ванной комнате, что весьма его раздражало. Если память мне не изменяет, он весил около ста десяти фунтов. Он был, что называется, кожа да кости.

– Тогда… – начал Бреннан, но остановился, видя, что в комнату входит мисс Корбет и за ней Марк. Сиделка по-прежнему была в пальто, но без шляпки.

Стивенс взглянул на ее волосы. Он почему-то полагал, что она – брюнетка, но волосы ее были какими-то полинявшими, белесыми и очень не шли к ее карим глазам и квадратному лицу. Она вообще могла бы показаться приятной, если бы лицо ее не отражало еще что-то загадочное, кроме постоянной озабоченности по поводу выполнения своего профессионального долга. Бреннан церемонно попросил сиделку садиться.

– Мисс Корбет, вчера после полудня к вам заходил инспектор полиции по имени Партридж, не так ли? И вы дали ему показания.

– Я просто ответила на его вопросы.

– Прекрасно, именно это я и имел в виду. – Бреннан порылся в своих бумагах. – Вы сказали, что вечером в субботу восьмого апреля между восемнадцатью и двадцатью тремя часами из вашей комнаты был похищен флакон, содержащий две унции морфия в таблетках по четверть грана?

– Значит, это все-таки был морфий! – воскликнул Марк.

– Вы дадите мне возможность говорить? – рявкнул Бреннан. – Когда вы установили пропажу, о ком вы подумали, как о возможном похитителе?

– Сначала я подумала, что это мистер Деспард взял флакон, мистер Майлз Деспард. Он все время просил морфий, но доктор Бейкер, конечно, ему не давал. Однажды я уже застала его в моей комнате за поисками морфия, поэтому я и подумала первым делом о нем.

– Что вы сделали, когда обнаружили пропажу флакона?

– Я искала его, – ответила сиделка, решив по-видимому, что ее собеседник полный глупец. – Я спросила у миссис Деспард, не видела ли она. Но я полагала все же, что флакон взял мистер Деспард и что мне удастся его вернуть. Однако мистер Деспард поклялся, что не делал этого. Я уже собралась предпринять более основательные поиски, но на следующий день после пропажи склянка вдруг появилась.

– Ее содержимое было в порядке?

– Были взяты три таблетки по четверти грана.

– Но черт побери, – вмешался Марк. – Почему вы придаете такое большое значение этому морфину? Ведь ничто не указывает на то, что дядя Майлз был отравлен именно им! Да и три таблетки не могли бы причинить ему много вреда!

– Тем не менее, я думаю, что это дело, которое надо прояснить, – заметил Бреннан, – Мисс Корбет, я хотел бы, чтобы вы повторили все, что сказали вчера Партриджу… по поводу возвращения склянки и что вы видели вечером в воскресенье девятого апреля.

Сиделка кивнула.

– Было около восьми часов вечера, и я только что вошла в ванную комнату, которая находится в конце коридора на втором этаже. С порога ее просматривается весь коридор, вплоть до комнаты мистера Майлза Деспарда, включая и стол, который стоит около его двери и освещается лампой. Я оставалась в ванной не более двух минут и, когда выходила, заметила, как кто-то удаляется от комнаты мистера Деспарда по направлению к лестнице. Тотчас я увидела на столике какой-то предмет, которого раньше не было. Но, разумеется, с такого расстояния не могла понять, что это за предмет. Когда я приблизилась, то обнаружила, что это и есть похищенный накануне флакон.

– И кто же спешил к лестнице?

– Это была миссис Стивенс, – сказала сиделка.

До сих пор она рассказывала бесцветным тоном уличного полицейского, наводящего порядок. Но произнеся последние слова, она повернулась к Стивенсу и сказала очень строго и внушительно:

– Я глубоко сожалею. Мне очень хотелось поговорить с вами сегодня утром. С вами или с вашей женой, но мистер Деспард помешал мне сделать это. Я собиралась сказать вам, что во время моих вчерашних показаний инспектор пытался заставить меня признаться, будто я видела, как миссис Стивенс поставила этот флакон на столик. Но я отказалась говорить что-то кроме того, что я видела!

Глаза Бреннана сверкнули и отнюдь не веселыми искорками.

– Ваше поведение весьма достойно, но кто же другой мог поставить флакон на столик?

– Я не знаю. Может быть мистер Деспард?

– А что вы сделали затем? Вы не говорили с миссис Стивенс?

– У меня не было подходящего случая. Она сразу вышла из дома, и они с мужем отправились в Нью-Йорк. Миссис Стивенс, собственно, заходила попрощаться. Я подумала было, что стоит подождать и проследить, что произойдет с флаконом дальше. Но потом решила, что все это дело нешуточное, и стала предпринимать меры предосторожности. Каждый раз уходя из дома, я запирала на засов дверь, связывавшую мою комнату с комнатой мистера Деспарда. С дверью, выходившей в коридор, забот у меня было побольше, так как замок в ней чрезвычайно прост. Но мой отец был слесарем по замкам, поэтому насчет замков я знаю кое-какие хитрости, которые в данных обстоятельствах мне очень пригодились. Даже знаменитый вор Роберт Хоудин не смог бы проникнуть в мою комнату, если бы я не показала ему, как пользоваться ключом! Я не предприняла бы всех этих мер предосторожности, если бы миссис Стивенс не возвращалась в среду, в мой выходной.

– После полудня в день, когда был убит мистер Майлз Деспард?

– День, который предшествовал его смерти, – сухо сказала сиделка, – и я думаю…

– Скоро все станет ясно! – объявил Бреннан, перебив ее и повернувшись к Марку – Мисс Корбет, – спросил он, после того, как заглянул в свои заметки. – Говорила ли когда-нибудь миссис Стивенс с вами о ядах?

– Да.

– Как это произошло?

– Она спросила меня, где можно купить мышьяк.

Последовала мучительная пауза, Стивенс чувствовал, что все взгляды сосредоточились на нем. Сиделка была пунцовой, но сохраняла решительный вид.

– Это довольно тяжелое обвинение, – вкрадчиво сказал Бреннан.

– Это не обвинение, это просто…

– Обвинение, которое нужно будет доказать, если это возможно, – с расстановкой продолжил Бреннан. – Кто-нибудь еще слышал, как миссис Стивенс спрашивала вас об этом?

– Да, – сказала сиделка, кивнув головой. – Миссис Деспард.

– Это верно, миссис Деспард?

Люси заколебалась, хотела что-то сказать, но задумалась.

– Да, – вымолвила она наконец.

Стивенс крепко ухватился за подлокотники кресла – он понимал, что становится центром всеобщего внимания. Стивенс почувствовал также, что в дверях появился Огден Деспард.

Глава XV

– Я попытаюсь проследить весь ход ваших мыслей, миссис Деспард, – сказал Бреннан, наклонившись в сторону Люси. – В первый раз, когда я заговорил о миссис Стивенс, вы, конечно, были удивлены, однако задумались, И чем больше вы размышляли, тем больше эта версия захватывала вас. Наверное, вы упрекали себя в том, что не можете не думать о вероятной виновности миссис Стивенс. Затем, когда выяснилось, что невозможно было бы скопировать ваше платье за столь короткий срок, вы снова стали думать иначе. Вы решили, что миссис Стивенс совершенно не причастна к делу об отравлении… Но теперь вы в этом уже не так уверены. Ошибаюсь я или прав?

Люси сделала по комнате несколько нервных шагов.

– О! Это смешно… Что я могу ответить? Объясни капитану, Тед.

– Не волнуйся, – вмешался ее муж. – Могу ли я приступить к контрдопросу, капитан?

Слова эти вырвались у Марка почти случайно, и никакого плана контрдопроса у него не было.

– Сможете. Но только тогда, когда в этом возникнет необходимость, – сказал Бреннан. – Мисс Корбет, когда миссис Стивенс спрашивала вас о мышьяке?

– Недели три назад. Кажется, это было днем и в воскресенье.

– Расскажите, как это происходило?

– Миссис Стивенс, миссис Деспард и я сидели в столовой перед зажженным камином. Мы ели гренки с корицей и маслом. Тогда все газеты были наполнены сообщениями об одном преступлении, совершенном в Калифорнии, и мы говорили о нем. Затем речь зашла о преступлениях вообще, и миссис Деспард задала мне несколько вопросов о ядах…

– Миссис Стивенс, вы хотите сказать, – перебил ее Бреннан.

– Вовсе нет! – возразила сиделка, живо повернувшись к нему. – Миссис Деспард сейчас здесь, и вы можете поинтересоваться об этом у нее… Миссис Стивенс все время молчала… Ах, да! Еще я рассказала о своей первой практике, когда я еще была стажеркой. Об одном человеке, которого привезли в клинику после того, как он хотел отравиться, приняв стрихнин. Я описала им, как он себя вел. Миссис Стивенс сказала тогда, что он, вероятно, сильно страдал.

– Давайте-ка кое-что уточним. Какое впечатление произвел на нее ваш рассказ? Какой у нее был вид?

– Она была просто прелестна.

– Какой прекрасный ответ! Просто прелестна! Объясните, что вы хотите этим сказать?

– То, что сказала. Она… Я могу говорить откровенно?

– Разумеется!

– У нее был вид… – продолжала свидетельница голосом спокойным и медленным, – вид женщины, испытывающей сексуальное возбуждение.

Холодное бешенство завладело Стивенсом и ударило ему в голову будто крепкий ликер, но внешне это никак не проявилось и он продолжал лишь пристально разглядывать сиделку.

– Минутку, – сказал он. – Мне кажется, что мисс зашла слишком далеко. Мисс Корбет, не могли бы вы уточнить вашу мысль?

– Ну уж нет, извините! – запротестовал Бреннан, видя что сиделка стала совершенно пунцовой. – Давайте вести себя по-джентльменски.

– Я не собираюсь грубить и прошу извинить меня, если так получилось. Но хочу заметить, что слова мисс Корбет ни о чем не говорят, или, если быть более точным, под ними можно подразумевать все что угодно…

– Да, – сказал Марк Деспард, снова взяв на себя роль защитника. – Я не совсем понимаю, куда вы клоните. Послушайте, капитан, если вы хотите доказать виновность Мэри Стивенс, почему вы тогда задаете вопросы нам, а не ей? Тед, почему ты не позвонишь Мэри и не попросишь ее прийти сюда, чтобы она сама могла отвести все обвинения?

– Действительно, – вступил в разговор еще один голос. – Почему он не позвонит ей?

Это произнес все еще одетый в плащ Огден Деспард. Он глядел на Стивенса с ликованием.

– Если вы не возражаете, Бреннан, – продолжил он, – я задам этому парню несколько вопросов. Это в ваших же интересах, и я обещаю, что через минуту он будет спутан по рукам и ногам. Итак, Стивенс, почему вы не звоните жене?

Огден ожидал ответа с видом учителя, который отчитывает ребенка, и Стивенс едва сдержался, чтобы скрыть свой гнев. У него не было ненависти к Бреннану, который был в своем роде даже симпатичным человеком, но к Огдену он испытывал совершенно иные чувства.

– Видите, он молчит, – торжествуя, заявил Огден. – Надо помочь ему ответить. Потому что ее нет дома, не так ли? Так как она уехала!

– Ее действительно нет.

– Почему же в таком случае, – тараща глаза, спросил Огден, – когда я зашел к вам сегодня утром в половине восьмого, вы сказали мне, что она еще в постели?

– Вы лжете, я этого не говорил, – спокойно сказал Стивенс.

Огден совершенно был сбит с толку, и с десяток секунд молчал, не зная, что предпринять. У него была привычка самому подтверждать свои подозрения, не давая жертве возможности оправдаться – это всегда приносило ему редчайшую радость, – но слышать, как жертва отвергает обвинение, было в новинку для него.

– Хе-хе! Сами не лгите. Вы прекрасно знаете, что сказали это. Мисс Корбет, вы слышали… Не правда ли, мисс Корбет?

– Вы оба были в кухне, – возразила сиделка. – я не знаю, что вы там наговорили друг другу, и ничего не могу подтвердить.

– Чудесно. Но все-таки, Стивенс, вы признали, что вашей жены нет дома. Где же она?

– Уехала утром в Филадельфию.

– В самом деле? И с какой целью?

– Чтобы сделать кое-какие покупки.

– Вот как раз это я и хотел услышать. Кто-нибудь хоть раз слышал, что Мэри Стивенс покинула свою мягкую постельку до половины восьмого, «чтобы сделать кое-какие покупки?»

– Конечно, нет. Но мне кажется, что я уже говорил вам, причем в присутствии мисс Корбет, что мы не спали всю ночь…

– И несмотря на это, она так рано отправилась за покупками! Отчего же так?

– Да оттого, что сегодня суббота и магазины закрываются в полдень.

– В самом деле? Когда вы прекратите изворачиваться? Вы лучше меня знаете, что она уехала ночью!

– На вашем месте, – посоветовал Стивенс, – я бы не очень увлекался и не затягивал надолго свои глупые шутки. Вы хотите еще о чем-нибудь спросить меня, капитан? – продолжал он, повернувшись к Бреннану. – Это верно, что моя жена уехала утром в город. И если она после полудня не вернется, я готов держать перед вами ответ за этот ее проступок! Я не думаю, что вы придаете большое значение болтовне нашего друга Огдена, тем более, что это именно он написал вам анонимное письмо, а также подписывал телеграммы вашим именем.

Лицо Бреннана выражало нерешительность, он переводил взгляд с Огдена на Стивенса.

– Я не хотел бы, конечно, отвлекаться всякий раз, как только подступаю к чему-то важному, – сказал он. – Но это заявление, тем не менее, кажется мне заслуживающим внимания. Так это вы, юноша, написали мне письмо и рассылали телеграммы?

Огден немного отступил, окинув присутствующих холодным взглядом.

– Никто не сможет это доказать. Кроме того, капитан, советую вам быть осмотрительнее, все это смахивает на провокацию.

Бреннан раздумывал какое-то время, теребя бляшку в кармане своей куртки, затем покачал головой.

– Мне кажется, юноша, вы пытаетесь изобразить сыщика из какого-нибудь романа. Позвольте заметить, что книжный опыт абсолютно непригоден для жизни. А для начала запомните – нам не составит никакого труда найти автора телеграмм.

– Ну и что? Изучайте законы, хитрый Лис, – ухмыльнулся Огден. – Действие не считается подлогом, если не приносит совершившему его никакой личной выгоды. Если, к примеру, я обращусь к директору «Чейз Нейшнл Банк» с просьбой: «Выдайте с моего счета десять тысяч долларов мистеру Огдену Деспарду» и подпишусь «Джон Д. Рокфеллер» – это будет подлог. Но если я попрошу: «Я буду вам весьма благодарен за вежливое обращение с мистером Огденом Деспардом» и подпишусь тем же именем – это уже не подлог. Маленький нюанс юриспруденции. В тех телеграммах нет ни слова, которое бы позволило возбудить дело против меня.

– Стало быть, их послали вы?

– Я вам ничего не скажу, – сказал Огден, пожав плечами. – Это лучшая политика. И не льстите себя надеждой услышать от меня: «Да, это я».

Стивенс повернулся к Марку. Тот стоял, прислонившись к книжному шкафу около камина, и взгляд его голубых глаз был мягким и задумчивым.

– Огден, я не понимаю, что происходит с тобой? – спросил он. – Но Люси права – никогда раньше ты не вел себя так дурно. Может быть, это деньги, полученные в наследство от дяди Майлза, вскружили тебе голову? Я бы хотел поговорить с тобой и попытаться выяснить, как далеко все это зашло.

– Не советую тебе связываться со мной! Я очень любопытен и знаю слишком много! К примеру, могу сказать тебе, что ты сделал глупость, вызвав сюда Тома Партингтона. Ему бы лучше сидеть в своей Англии и вспоминать о прошлом. А так он может случайно узнать кое-что, касающееся Джинет Уайт, о чем он раньше даже не догадывался…

– Кто такая Джинет Уайт? – живо поинтересовался Бреннан.

– О, это одна дама! Я с ней лично не знаком, но мне известно немало фактов, касающихся ее.

– Вам известно немало фактов! – взорвался Бреннан. – Но объясните мне хоть один факт, имеющий отношение к делу, которым мы занимаемся! Не можете? Прекрасно. Тогда вернемся к мышьяку и миссис Стивенс. Мисс Корбет, вы сказали, что однажды, в воскресный день, вы разговаривали о ядах. Продолжайте.

– Беседа длилась еще какое-то время, – подумав, заговорила сиделка. – Затем я направилась с лекарством к мистеру Майлзу Деспарду и вышла в холл. Там было довольно темно, а миссис Стивенс последовала за мной. Она взяла меня за руку, ладонь ее была горячей. Именно тогда она и спросила, где можно купить мышьяк…

Мисс Корбет поколебалась немного и добавила:

– Это показалось мне очень странным. Вначале я даже не поняла, что она имеет в виду. Миссис Стивенс говорила не о мышьяке, а о чьем-то рецепте приготовления яда. Я забыла имя, кажется, какое-то французское. Она стала объяснять, в этот момент из столовой вышла миссис Деспард, и я думаю, что она должна была слышать…

Бреннана все это очень заинтриговало.

– Чей-то рецепт? – спросил он. – Вы можете уточнить, миссис Деспард?

Казалось, что Люси этот вопрос привел в полное замешательство, и она посмотрела на Стивенса, как бы прося его о помощи.

– Вряд ли, хотя и слышала слова Мэри. Кажется, это имя, начинающееся с «Г», что-то вроде «Гласе». Она говорила очень быстро и странно изменившимся голосом. У меня создалось впечатление, что с ней что-то случилось…

В этот момент Марк Деспард поднял голову и заморгал, словно ослепленный вспышкой света. Затем вынул руку из кармана и провел ею по лбу.

– Неужели никто из вас не может вспомнить точно, что сказала миссис Стивенс? Это важно, вы понимаете, от этого…

– Все так и было, – несколько раздраженно сказала сиделка. – Как заметила миссис Деспард, она говорила весьма странно, и сказала что-то вроде: «Где это можно достать сейчас? Когда я жила, это было нетрудно, но теперь старик умер?».

Бреннан, делавший пометки, нахмурился.

– Все это очень бессвязно, я не понимаю… Подождите-ка! Вы говорите, что она выразилась странно? Ее зовут Мэри, и вы думаете, что она произнесла французское слово? В таком случае она француженка?