Текст книги "Король моря"

Автор книги: Джоли Мэтис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Изабел торопливо вышла из трапезной. Разумеется, в свою спальню она идти не собиралась и, быстро оглядевшись, сломя голову побежала во двор. Она была настолько взволнована, что даже не замечала холода, щипавшего ей щеки.

После всего случившегося ей следовало бы торжествовать победу, однако радости от того, что она сделала, принцесса не чувствовала, испытывая муки совести и гнев одновременно. Хотя кто мог осудить ее за то, что она решила помешать попыткам врага завладеть королевством брата и убежать от врага, который держит ее в качестве пленницы? И все же Изабел не покидало ощущение, что она постыдно обманула поверившего ей человека.

– Стой, Изабел! – Услышав за спиной голос разъяренного Коля, принцесса застыла на месте. Если он затащит ее обратно в дом и подвергнет наказанию на глазах у всех, она уже не сможет удержать в узде эмоции, которые ее переполняли, а это означало, что обратной дороги для нее нет. В лесу ее ждет Ранульф, и только там она найдет успокоение.

Подхватив юбки, Изабел снова побежала, рассчитывая на то, что сумеет спрятаться в хижине и пустившийся за ней Коль проскочит мимо.

Когда принцесса оказалась в хижине, в нос ей ударил резкий запах; к тому же она ничего не видела в темноте. Прислонившись спиной к двери, она ждала, пока глаза привыкнут к темноте, как вдруг снаружи до нее донесся хруст гравия.

Сердце Изабел забилось, словно пойманная птица, и она стала лихорадочно оглядываться, ища, где бы спрятаться.

Вытянув вперед руки, Изабел сделала шаг в глубину хижины, и тут под ногами у нее что-то хрустнуло.

Принцесса замерла, не смея вздохнуть от страха. Что, если этот хруст был слышен снаружи?

У нее защекотало в носу, и она попыталась зажать нос пальцами. Что же это все-таки за запах?

Звук шагов возле хижины больше не повторялся, и принцесса, наклонившись, ощупала пол под ногами. Скорлупа грецкого ореха? Боже, да это квасцы!

К этому моменту глаза Изабел уже достаточно привыкли к темноте. Теперь она отчетливо разглядела узкие глиняные сосуды, стоявшие ровными рядами возле стены. Сосуды были наполнены мареной, листьями вайды, а также измельченной ореховой скорлупой – богатствами местного красильщика. Когда-то все это добро применялось для окраски тканей.

Неожиданно дверь отворилась, больно ударив принцессу по спине, и она, не удержавшись, упала. При этом скорлупа врезалась ей в ладони и к тому же она больно стукнулась головой о чан с медной краской.

Когда Изабел повернулась, держась рукой за ушибленный лоб, она увидела, что в дверях с факелом в руках стоит Коль.

– О Господи, когда ты от меня отвяжешься?!

– Ах, ты… ты отравила моих людей и еще чего-то требуешь от меня! – Датчанин бросился в глубь хижины, и Изабел едва успела спрятаться за огромную бадью с медью.

Коль швырнул факел на небольшую решетку для огня в центре помещения, а затем стал пробираться к принцессе, маневрируя между красильными крюками, которые свисали с потолка.

– Ты отравила не только моих людей, но и саксов тоже. – Коль попытался обойти ее сзади.

– Солдаты Девона? Все до одного изменники! – Изабел стала отступать в другую сторону.

– Положим. Но почему ты убегаешь, принцесса? Ты боишься меня?

– Разумеется, нет. – Изабел лихорадочно соображала, как ей побыстрее улизнуть из лачуги.

– А вот это напрасно. – Коль исподлобья посмотрел на принцессу и вдруг наклонил чан набок.

Ахнув, Изабел отпрянула, но жидкость успела вылиться ей на подол и попасть на носки туфель.

Коль обошел вокруг опрокинутой бадьи; под ногами у него трещала разбросанная по полу скорлупа орехов и хлюпала краска, оставляя брызги на его одежде.

Изабел схватила с подоконника банку с грецкими орехами.

– Берегись. Я тебя предупредила.

– Предупреждай сколько душе угодно. – Принцесса швырнула в него банку, но Коль легко отбросил метательный снаряд рукой. Орехи градом посыпались на пол, а затем с тяжелым стуком на пол упала сама банка.

Тем временем Изабел спряталась под обитой холстом рамой для сушки тканей; ее ладони и колени были мокрыми от краски. С гулко бьющимся сердцем она начала медленно красться к двери, но как раз в эту секунду ткань вдруг исчезла, а рама вылетела и ударилась о дверь.

Изабел притаилась и сидела тихо, как загнанная в угол мышка, глядя на мыски громадных сапог.

Ее волосы рассыпались по плечам. Стараясь взять себя в руки, она пыталась убедить себя, что Коль, конечно же, не убьет женщину, с которой накануне занимался любовью. Наконец, набравшись храбрости, принцесса поднялась во весь рост.

– Ты не имеешь права запугивать меня. – Она ткнула Коля пальцем в то самое место, которое целовала прошлой ночью. – Твои солдаты получили все, что им причитается: они заслужили, чтобы их отравили, потому что сами постоянно отравляют жизнь саксам. – Изабел потрясла кулаком в воздухе. – И потом, почему-то ты сам не съел этот пирог, как все остальные. Наверняка вместе с моим придурковатым двоюродным братом вы были слишком увлечены составлением нового коварного заговора, поэтому тебе было не до еды.

Коль наклонился к ней, и его лицо оказалось так близко от лица Изабел, что она могла бы поцеловать его, если бы захотела. Принцесса замерла.

– Дражайшая владычица, – произнес Коль голосом сладким как мед. – Я как раз собирался отправить твоего кузена в его родной Уифордон, но тут, к несчастью, вмешалась ты и взяла инициативу в свои руки.

Его слова потрясли Изабел, и она опустила глаза.

– Я хочу только одного, – угрюмо произнесла принцесса, – чтобы ты покинул наше королевство, потому что твое присутствие мне неприятно.

– Вчера ночью ты говорила другое. – Изабел заткнула уши.

– Не желаю ничего слышать о вчерашней ночи! – Она осторожно двинулась в направлении двери, но Коль одним движением перевернул стол, и принцесса, вскрикнув, прижалась спиной к стене.

– От меня не так-то просто уйти! – заметил Коль с нескрываемым удовлетворением.

– Это мы еще посмотрим! – Изабел сняла с потолка красильный крюк и, держа его как оружие, пошла вперед…

Увы, от пристального взгляда датчанина ей стало не по себе; ее рука, сжимавшая крюк, задрожала, ладонь стала влажной от пота.

– Вот так-то, милая принцесса. – Коль довольно усмехнулся. – Неужели прошлый опыт тебя ничему не научил? Ты уже не раз нападала на меня, но заканчивалось это всегда одним и тем же.

Собрав все силы, Изабел замахнулась на датчанина крюком, но он ловко увернулся, и она услышала лишь треск порванной одежды.

В следующий миг Коль поймал крюк, вырвал его из рук принцессы и швырнул на пол, а потом прижал Изабел к стене.

В тот же миг с принцессой произошло то, чего она меньше всего ожидала: ее сознание погрузилось в головокружительную бездну всепоглощающего желания.

Коль с минуту неподвижно смотрел на нее, затем его губы слегка коснулись ее губ.

Изабел попыталась вывернуться, но теперь ее движения были какими-то нерешительными.

– Пусти.

– Нет. – Его губы дразнили, соблазняли, призывали поцеловать их, и хотя Изабел приказала себе не отвечать на его поцелуй, она не смогла устоять.

– Коварный негодяй, ты предал меня…

Вместо ответа Коль страстно прильнул губами к ее губам.

Изабел ахнула.

– Боже, что ты со мной делаешь?! – Датчанин пристально посмотрел на нее.

– Давай наконец покончим со всем этим. – Его пальцы погрузились в ее волосы, когда он начал целовать ее шею. – Я до смерти хочу тебя.

– Но твой союз с Девоном… Я ни за что с этим не примирюсь.

– Наш союз подошел к концу. – Коль схватил ее юбки и поднял их так, что обнажились щиколотки и колени. – Ты сама виновата, что Девон об этом еще не знает.

«Подошел к концу»? Изабел не успела насладиться радостью от этого известия, потому что все ее внимание было полностью поглощено поцелуем Коля.

– А тайна Ранульфа? То, что по рождению у него нет права на трон?

– Об этом Девону ничего не известно, и он никогда об этом не узнает.

От Коля пахло пряностями, мужским началом, и Изабел осторожно приоткрыла глаза.

– А как же твоя жажда мести Ранульфу? Ты все еще хочешь его убить?

– Тебя я хочу гораздо сильнее. Все остальное не так важно.

На этот раз, когда Коль поцеловал ее, Изабел его не остановила. Его горячие губы спустились к ее шее; в полузабытьи Коль шептал ей нежные слова по-датски, потом схватился за вырез платья и, дернув вниз, обнажил ее грудь.

Изабел выгнула спину. Звук его ласкового голоса кружил ей голову. Задрав ее юбки до пояса, Коль стал гладить и целовать ее с неистовой страстью, от которой желание еще сильнее закипело в ее крови. У Изабел стали подкашиваться ноги, но Коль удержал ее, прижав к стене.

– Мне надо бы ненавидеть тебя, – прошептала она.

– Да, но ты не можешь этого сделать.

– Тогда тебе следовало бы меня ненавидеть. Я собиралась отравить на время твоих солдат при помощи отвара, а после этого известить брата о том, что ты находишься в уязвимом положении.

– Надеюсь, сейчас тебе этого уже не хочется?

– Нет, – призналась принцесса, тяжело дыша. – Не хочется.

Продолжая держать юбки у ее талии, Коль опустился перед ней на колени. Изабел вздрогнула, когда он стал целовать ее бедра, поднимаясь все выше.

Когда, ослабев от желания, она почувствовала, что больше уже не может стоять на ногах, он опустил ее вниз, насадив на свое сразу затвердевшее копье. Ее ноги согнулись в коленях, грудь тяжело вздымалась.

– Любовь моя, – прошептал Коль. – Моя единственная любовь.

От нежных слов сердце Изабел мгновенно растаяло. Когда он вошел в нее еще глубже, она ахнула и сжала бедра.

Коль медленно двигался под ней, побуждая ее подхватить его ритм, его глаза сверкали.

– Ты – моя! – воскликнул он, затем опустил руку в разлитую краску, и, оторвав ладонь от пола, коснулся Изабел, отпечатав след на ее коже.

Приоткрыв глаза, Изабел посмотрела на отметину. Теперь она в самом деле стала его женщиной. Навечно.

И все же, когда, позабыв себя, Изабел кричала от блаженства, ее сердце сжималось от безотчетной тревога. Где-то в глубинных уголках ее сознания неясно маячили туманные очертания будущего, требуя от нее, чтобы она ни на секунду о них не забывала.

Наконец, достигнув кульминации и не желая разъединяться с Колем, Изабел испытала легкую грусть.

Коль пощекотал ее шею мокрыми от пота волосами и после минутной паузы заявил:

– По-моему, сейчас нам с тобой нужны только кровать и четыре стены.

– Пожалуй, ты прав. – Принцессе страшно хотелось побыть с ним наедине, наслаждаясь каждой минутой близости, но она отлично отдавала себе отчет в том, что завтрашний день может принести им новые трудности.

Коль задумчиво произнес:

– Похоже, скоро мы вообще не сможем оторваться друг от друга, а раз так, нам необходимо прийти к чему-то вроде соглашения.

– Соглашения? – Изабел опустила юбки. – Неужели то, что влечет нас с тобой друг к другу, это…

– Да. – Коль внимательно посмотрел в глаза принцессы. – Это нечто большее, чем страсть. Конечно, нам придется нелегко, но ты не беспокойся, я сумею защитить и тебя, и твоего сына.

Изабел опустила глаза; ей трудно было поверить в то, что говорил Коль. И все же, хотя брак между ними едва ли был возможен, она не могла отрицать, что любит этого человека.

– Я с радостью приму свое будущее, что бы ни ждало меня впереди.

Коль взял Изабел за подбородок и заглянул ей в глаза.

– О чем ты сейчас думаешь?

– Я не могу представить, как разбитые куски моей жизни могут снова стать единым целым, но ты по крайней мере даешь мне надежду.

– Надежда… – тихо повторил Коль. – Пожалуйста, будь терпимее ко мне, потому что всю свою жизнь я обходился без надежды.

Немного помолчав, Изабел спросила о том, что ее так волновало:

– Что ты намерен делать с Ранульфом?

Коль повернулся и стал смотреть в потолок, на деревянные балки над головой. Когда он вновь заговорил, было заметно, что слова даются ему с трудом:

– Я должен услышать от него, какие причины побудили его подвергнуть меня мучениям… и попытаться трезво оценить его поступок.

Изабел, приподнялась и оперлась на локоть. Его искренность обезоружила ее и еще раз убедила, что Коль испытывает к ней настоящие чувства и что он готов сделать попытку отбросить стародавнюю ненависть – лишь бы Изабел была спокойна.

– Это то, на что я надеялась. – Заглянув ей в глаза, Коль прошептал:

– Верь мне.

На глазах Изабел заблестели слезы.

– Я тебе верю и больше никогда не стану в тебе сомневаться.

Чуть улыбнувшись, Коль заметил:

– Твоя одежда окончательно испорчена. – Поцеловав принцессу в губы, он с грацией молодого льва поднялся с пола и, осмотрев рамы для сушки тканей, вернулся к Изабел, держа в руках простое платье желтого цвета.

– Возможно, это не твой размер, но все же его можно надеть. – Он помог ей снять испачканное краской платье, и от прикосновения его шершавых ладоней к ее телу у принцессы мурашки побежали по коже.

Наклонившись над принцессой, Коль поцеловал ее; его глаза снова возбужденно горели. Изабел обняла его за плечи, мгновенно отзываясь на ее поцелуй, словно их последнее физическое соединение удовлетворило страсть только отчасти.

Он протянул ей желтое платье.

– Надевай и давай скорее найдем более подходящее место, где можно продолжить эту ночь.

Когда принцесса оделась, Коль взял ее за руку и открыл дверь хижины; Изабел последовала за ним.

Вдруг датчанин резко остановился, и она наткнулась на его спину.

Вокруг них стояли воины с хмурыми лицами и гневно выкрикивали обвинения и ругательства; при лунном свете были видны их угрожающе поднятые копья.

Изабел испуганно вцепилась в руку Коля.

– Отойдите, – приказал он, заслоняя принцессу. Осторожно выглядывая из-за плеча Коля, Изабел пристально рассматривала своих врагов, и тут вперед вышел Векелль: он выглядел изможденным, его лицо было белым как мел.

Указывая дрожащим пальцем на Изабел, Векелль сурово проговорил:

– Это ваших рук дело, принцесса. Вы сами готовили тот злосчастный пирог с ягодами. Черт побери, женщина… – Он остановился, стараясь справиться с приступом тошноты, а затем продолжил, срываясь на крик: – Разве мы не были добры к вам?!

Изабел втянула голову в плечи, а Векелль тем временем продолжал обвинительную речь:

– Все эти люди превозносили вас за то, что однажды вы спасли жизнь нашего славного предводителя, а вы в это время строили против нас свои коварные козни.

Коль резко поднял руку.

– Нам не следует еще больше усиливать вражду; ничего хорошего из этого не выйдет.

Изабел стиснула его плечо.

– Нет, дай ему сказать.

Толпа притихла, ожидая, что ответит Векелль. Старик откашлялся.

– Мы вправе потребовать, чтобы принцесса была наказана за свое злодеяние. – Он перевел свой угрюмый взгляд с Изабел на Коля. – Какое бы наказание вы ни применяли к ней в этой хижине, нам этого мало.

Щеки Изабел вспыхнули.

– Да! – наперебой стали кричать солдаты. – Наказания! Мы требуем наказания!

Коль нахмурился:

– Я вижу, вы уже обнажили оружие; однако принцесса Изабел никого не убила, и я не дам согласие на ее казнь.

Векелль приложил руку к горлу, как будто стараясь побороть новый приступ тошноты, затем хрипло проговорил:

– Мы требуем не казни.

Неожиданно вперед вышел Раги и встал рядом с Векеллем; от слабости он едва держался на ногах.

– Пока мы стояли здесь битый час и ждали вас, у нас было достаточно времени все хорошенько обмозговать.

– Да, и мы приняли решение, – подтвердил Векелль. Раги погрозил дубинкой Изабел:

– Три дня в темнице замка!

Толпа одобрительно загудела, поддерживая его.

– Три дня? – усмехнулся Коль. – Не забывайте, что принцесса имеет благородное происхождение и не привыкла к такому обращению.

– Я согласна с приговором, – звонко произнесла Изабел и, выйдя из-за спины Коля, встала перед воинами. – Три дня в темнице замка – это самое меньшее, что я заслужила.

– Но… – Коль явно не знал, как ему поступить.

– Не пытайся меня отговорить. – Принцесса с тревогой вглядывалась в лица стоявших вокруг нее людей. – Прошу вас принять это в качестве моего предложения о мире. Принимая наказание, я объявляю всем о своем желании установить согласие между нашими народами.

Доведись Ранульфу услышать то, что сказала принцесса, он пришел бы в ужас, но Изабел не собиралась и дальше отвечать за грехи брата.

Со смиренным видом, вытянув вперед руки, Изабел позволила связать себя. Весь гнев Векелля и Раги мгновенно испарился. Старые вояки удивленно смотрели на принцессу и на ее протянутые руки, пребывая в полном замешательстве.

Глава 19

– Ну, что вы смотрите, она согласилась! Разве вы не этого хотели? – Коль избегал смотреть принцессе в глаза.

Векелль неуверенно взял Изабел за руку и повел к замку; датчане последовали за ними.

Дойдя до замка, толпа остановилась, а Векелль, Коль и Изабел спустились по каменным ступеням в подземелье, на стенах которого тускло горели факелы.

– Сюда. – Векелль потянул принцессу к маленькой камере.

– Нет, – проговорила Изабел, вглядываясь в темноту центрального коридора. – Прошу вас, отведите меня в самое дальнее помещение.

– Изабел? – послышался из камеры удивленный голос Айкена.

– Я, как всегда, не могу вам нив чем отказать. – Векелль повел ее в глубь коридора.

– Что вы здесь делаете?! – крикнул Айкен вслед принцессе.

Изабел гордо вскинула голову:

– Со мной все в порядке, не бойся за меня. – Бросив взгляд на Коля, принцесса заметила, что он нахмурился, однако решила не обращать на это внимания.

Когда они подошли к концу коридора, принцесса стала всматриваться в темноту камеры – той самой, в которой две зимы назад находился датчанин.

Коль отступил на несколько шагов; воспоминания о ночи, проведенной в темнице, и о мучениях, которым его подвергали, снова захлестнули его.

Поборов страх, Изабел, войдя в мрачное помещение, сразу же очутилась в кромешной темноте, и Векелль осторожно затворил за ней дверь. Онаждала, когдалязгнет металлический замок, но не услышала поворота ключа в замке.

– Всего вам доброго, принцесса.

Затем послышался звук удаляющихся шагов по земляному полу, и Векелль ушел.

Изабел сидела, гадая о том, где Коль. Неужели он успел уйти так неслышно, что она этого не заметила? Возможно, воспоминания о пребывании в этом мрачном месте оказались для него чересчур тяжелы.

И тут Изабел догадалась, что Коль продолжает оставаться там, в коридоре; принцесса даже слышала, как он дышит.

– Коль! – Она подошла к двери.

Датчанин в самом деле стоял возле ее камеры; его лицо скрывала темнота.

– Почему ты согласилась на их условия? Я ведь мог их уговорить!

– Нет. – Изабел покачала головой и просунула руки через щель в двери.

Коль взял ее руки в свои ладони – теплые и сильные, и все ее страхи бесследно исчезли.

– Неужели ты сомневалась во мне?

– Здесь дело вовсе не в моих сомнениях: дело идет о будущем нашего народа. Сегодня я совершила ошибку, а значит, должна это признать и понести наказание за свой поступок. У нас обоих есть незаживающие раны, Коль. Вчера, в пещере, ты лечил мою рану. – Она пожала его руку. – Может быть, то, что я нахожусь в плену в этой камере, поможет тебе залечить хоть одну из твоих ран.

– Изабел…

Она приложила кончики пальцев к его губам.

– Лучше принеси мне одеяло и фонарь и обещай, что Годрик вернется ко мне, как только меня выпустят.

Коль закрыл глаза.

– Хорошо, обещаю.

– Не горюй! Не успеешь оглянуться, как три дня пройдут, и я снова выйду на свободу.

Внезапно Коль просунул руку через щель в двери камеры и, обхватив голову принцессы, приблизил ее лицо, а затем поцеловал Изабел в губы пылко и страстно. После этого он удалился решительной походкой.

Прислонясь спиной к двери, Изабел медленно сползла вниз; а уже через минуту она услышала встревоженный голос Айкена:

– Скажи, Изабел, как ты сюда попала?

– Вам не спится, мой господин? – Векелль тяжелой походкой подошел к своему командиру, который неподвижно сидел возле стены рядом с входом в подземелье.

– Как я могу уснуть, зная, что она находится там? – Векелль уселся рядом с Колем.

– У меня тоже сна ни в одном глазу.

– Надеюсь, тошнота прошла?

– Да. И гнев тоже как рукой сняло. – Старый вояка хитро прищурился, и в глазах у него заплясали дьявольские искорки. – Я пораскинул мозгами и пришел к выводу, что это вас нужно винить в беде, происшедшей в тот вечер.

Коль удивленно поднял на него глаза.

– Меня? Как это понимать?

– Если бы вы вовремя разобрались в своих чувствах, ничего бы не случилось. – Векелль широко улыбнулся, а потом, помолчав немного, добавил: – Полагаю, Изабел с самого начала завладела вашим сердцем.

Коль кивнул, поскольку отрицать очевидное не имело смысла.

– Все, что ты сказал в конюшне, верно. Я хочу не просто дышать – я хочу жить по-настоящему, и эта женщина каким-то образом понимает меня; а это и есть то, что мне нужно. Теперь благодаря ей я могу жить. – Тут Коль облегченно вздохнул, чувствуя, что у него словно камень с души свалился. Как хорошо, что он признался Изабел в любви! Любовь сделала его сильнее. Теперь он больше не боялся того, что ждет его впереди. Признание, что он любит Изабел, стало для него своего рода вызовом ужасному материнскому проклятию.

– Это урок для всех нас. – Векелль пододвинулся к Торлекссону. – Что касается принцессы, мы тут посоветовались, и все согласились, что одной ночи, проведенной в темнице, с нее вполне достаточно.

– Правда? Вы все так думаете?

– Нет, не совсем, – ухмыльнулся Векелль. – Но прекрасная саксонская служанка, которая похитила мое сердце, не на шутку рассердилась на меня за то, что я заключил ее хозяйку в темницу. Учитывая то, что своя рубашка ближе к телу, я из своих корыстных побуждений уговорил народ проявить к принцессе снисходительность.

Коль не мог поверить своим ушам. За все время, которое он знал Векелля, тот одинаково относился ко всем женщинам, особо не выделяя никого из них.

– И что это за служанка? – живо поинтересовался он.

– Ее зовут Бертильда, и благодаря ей я понял, что смогу провести остаток своих дней в этих краях ив этом самом городе.

Коль мгновенно почувствовал, что дело было не только в том, что в ответ на его откровенность Векелль открыл ему свою душу; он осознавал, что произошло что-то важное и значительное. Это было словно прощание с прошлым и в то же самое время – словно новый поворот судьбы. Теперь перед ними открывался неизведанный, волнующий мир. Коль не знал точно, сколько времени ему отпущено, но был готов благодарить Бога даже за один день счастья, проведенный с Изабел.

Он по-дружески положил руку на плечо Векелля.

– Ну так и ступай к своей очаровательной Бертильде, дружище.

– Ладно. А вы не забудьте забрать свою принцессу из тюрьмы.

Утром Изабел разбудил яркий солнечный свет, и она увидела над собой улыбающееся лицо Бертильды.

– Просыпайтесь, принцесса, у нас мало времени.

– Мало времени?

Несколько часов Изабел провела в темнице, и сон в конце концов одолел ее. Но как теперь могла она проснуться на шелковых простынях, в своей мягкой постели, в тепле и уюте?

– Скажи, как я очутилась в своей спальне?

– Вас принес сюда Торлекссон.

– Не может быть! – Изабел недовольно нахмурилась. – Мы с ним договорились, что я проведу в темнице еще два дня, и я думала, что он понял меня. Зря он смягчил наказание, которое я заслужила!

– Это результат достигнутой договоренности… – Бертильда стыдливо потупила взор, всем своим видом давая понять, что в ее словах заключен какой-то скрытый смысл. По правде говоря, Изабел показалось даже, что эту фразу служанка произнесла довольно игривым тоном.

– Договоренности? Но какой и с кем? – Бертильда покраснела.

– Договоренность достигнута тем же путем, каким синие следы от рук появились на вашем теле.

– Бертильда! – воскликнула Изабел; только сейчас она осознала, что лежит под одеялом совсем без одежды.

– А теперь поторопитесь, я и так позволила вам слишком долго спать. – Бертильда так и светилась от радости. – Скорее умывайтесь и одевайтесь: главный датчанин попросил, чтобы вы присутствовали на полуденной трапезе.

– Вот как? Интересно, что он задумал? – Внезапно Изабел вспомнила, как сорвала планы Коля, когда он пытался что-то объявить всем во время пира.

– Понятия не имею. Он только приказал ни под каким видом не подпускать вас к кухне.

Векелль усадил Изабел возле ее двоюродного брата, но увлеченный поглощением бараньей ножки Девон едва удостоил ее взглядом. Возможно, он демонстративно не замечал принцессу, поскольку сам стал жертвой ее манипуляций с ягодным пирогом.

– Тащите сюда еще еды! – заорал он через плечо, чуть не сбросив локтем со стола ее тарелку.

Изабел перевела взгляд на Коля, невольно сравнивая его с братом. Никто из присутствующих не мог тягаться с Колем ни в поведении за столом, ни в необыкновенной мужской грации, которой он, вне всяких сомнений, обладал. Сердце Изабел наполнилось гордостью за возлюбленного. Как могла она когда-то называть его варваром? Ее двоюродный брат – вот кто настоящий варвар! Он уж точно не мог похвастаться умением вести себя в обществе.

Служанка принесла Девону большое блюдо мяса, и кузен тут же полез смутившейся девушке под юбку, а затем на виду у всех начал щупать ее ягодицы. Воспользовавшись замешательством служанки, он посадил ее на колени и смачно поцеловал в полные губы.

– Прекрати, как тебе не стыдно! – одернула Девона Изабел, и тот чуть не поперхнулся от гнева. Буравя ее злобным взглядом, он прорычал сквозь зубы:

– Тебя никто не спрашивает, кузина, и твое мнение никого не интересует.

Тут уж Коль не выдержал и счел нужным вмешаться:

– Послушай, сакс, нам с тобой нужно кое-что обсудить.

Девон тут же отпустил служанку, но по-прежнему продолжал испепелять Изабел пронзительным взглядом.

Коль холодно посмотрел на Девона.

Воцарилось тягостное молчание.

Пожав плечами, Девон залпом осушил кубок с медом, потом поставил кубок на стол и промямлил:

– Да-да, конечно, я готов. – Он жестом подозвал одного из своих слуг, и через минуту перед возвышением поставили большой сундук; когда крышка сундука была открыта, все увидели, что он до краев наполнен золотыми монетами.

Продолжая рвать зубами баранью ногу, Девон развязно заметил:

– Та дюжина лошадей, про которую мы вели разговор, тоже твоя.

У Изабел заныло под ложечкой теперь от одной только мысли, что ей придется жить под властью ее жестокого кузена.

Принцесса вопросительно посмотрела на Коля.

«Верь ему», – подсказывало ей сердце.

Торлекссон не проронил ни слова и только смотрел на Девона с ледяным безразличием, от которого тому впервые за все это время сделалось не по себе.

– Ты славно все провернул, Торлекссон, и все сделан так, как велел мой отец. Готовясь к отъезду, можешь распоряжаться моими подданными, как своими. Теперь, когда я здесь, ты наверняка захочешь как можно скорее покинуть нас.

– Не сейчас, я еще не выполнил свою задачу. – Коль кивнул Векеллю, и тот, с решительным видом подойдя к сундуку, ногой закрыл крышку.

Зал мгновенно притих.

– Я решил остаться в Колдарингтоне, – спокойно сообщил Коль.

– Но в этом нет никакой нужды! Я сам разыщу Ранульфа и покончу с ним. Ему крышка.

– Это с тобой покончено, сакс. – Лицо Девона стало бледнее мела.

– Что ты сказал?

Похоже, тут впервые за все время Девон вспомнил о том, что рядом с ним сидит Изабел, и, обращаясь к ней, спросил, кивком показывая на датчанина:

– Что он сказал?

Принцесса надменно взглянула на кузена и, чеканя каждое слово, с нескрываемым удовольствием произнесла:

– Коль намерен остаться в Колдарингтоне. Кажется, это не совсем вписывается в твои планы, связанные с Норсексом, дорогой кузен?

Когда Изабел встретилась глазами с Колем, на сердце у нее потеплело, тогда как Девон застыл, словно статуя, с бараньей ножкой в руках и сидел как громом пораженный.

– Я требую… – начал он, но тут голос его вдруг внезапно осип. – Я требую, чтобы ты поставил меня в известность относительно твоих намерений, Торлекссон.

В этот момент вперед вышел Векелль.

– Вы что, не понимаете вашего родного языка? Мой господин, кажется, выразился совершенно определенно и ясно изложил вам свои намерения.

– Понимаю… – Некоторое время Девон растерянно переводил взгляд с одного великана-датчанина на другого, затем в сердцах швырнул обглоданную баранью ногу на пол, и та с глухим стуком упала под ноги Векеллю.

Глаза старого воина гневно сверкнули, но Девон, не обращая на него внимания, встал со скамьи и повернулся к Колю:

– Я прекрасно все понял. Ты собираешься расторгнуть наш договор. Хотелось бы только уточнить, с какой целью это делается. Речь идет о мести моему благородному кузену Ранульфу, или это вызов мне и авторитету моего отца?

– Всего понемногу, – невозмутимо ответил Коль. Девон капризно топнул ногой.

– Мне следовало бы знать, что никому из вас нельзя доверять. Проклятые наемники! Все вы – воры и варвары, неверные, как самые обыкновенные шлюхи.

– Вот как? – Тон Коля стал холодным как лед. – Значит, ты сейчас находишься среди равных себе, Девон Уифордон.

Грудь Девона взволнованно вздымалась. Скривив лицо, он изрек:

– Я требую от тебя жеста, который бы доказал мне твою честность и верность по отношению ко мне, северный человек. Жеста, который убедил бы меня в твоих дружелюбных намерениях по отношению ко мне и к этому королевству.

– А вот мне почему-то кажется, что тебя не столько заботит это королевство или мое доброжелательное отношение ктебе, – Коль усмехнулся, – сколько возможность завладеть королевским престолом.

– Это с самого начала не являлось для тебя секретом, и раньше ты не был слишком щепетилен в этом вопросе. – Девон ударил кулаком по столу, и несколько датских воинов тутже стали пробираться к возвышению, что не укрылось от внимания Девона. – Повторяю; я хочу, чтобы ты проявил добрую волю по отношению ко мне и моему отцу. Я требую этого.

– Не странно ли: ты выдвигаешь требования мне – варвару, которым руководят животные инстинкты и жажда крови и богатства.

Изабел с тревогой наблюдала за этой сценой, поскольку спор шел из-за власти над королевством, чей монарх был все еще жив. Она окинула взглядом зал: датчан здесь было большинство, и к тому же по сравнению с воинами Коля саксы казались жалкими карликами.

Девон покачал головой:

– Я привел с собой войско, поклявшееся защищать своего предводителя и королевство Норсекса до последней капли крови, и теперь настаиваю на своих правах.

– Настаиваешь? – Коль с преувеличенным вниманием разглядывал свой кубок. – А что, если здесь есть человек, у которого гораздо больше прав, чем у тебя?

Изабел беспокойно заерзала на стуле; она понимала, что Коль имел в виду вовсе не Ранульфа, а кроме него, существовал только один законный претендент на престол.

Девон застыл на месте, а затем спросил, сжимая руки в кулаки:

– И кто же это? Скажи, мне нужно знать его имя. Ты привез его с собой?