Текст книги "Король моря"
Автор книги: Джоли Мэтис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Глава 13
О Боже! Голова! Как же болит голова!
Коль приоткрыл глаза: над ним навис низкий каменный потолок, весь в оранжево-черных бликах. Он попытался повернуться на бок, и шкуры под ним зашуршали.
Только тут он понял, что его руки и ноги связаны, а сам он привязан к какой-то грубой деревянной раме.
Датчанин посмотрел на свои руки – кожаные ремешки глубоко врезались в кожу. К тому же это не просто ремешки, это кожаный пояс, который носила принцесса, когда он видел ее в последний раз.
Тордекссон попытался понять, каким образом он связан и где, собственно, принцесса.
В самом деле, где она?
На расстоянии вытянутой руки от него горел небольшой костер, через отверстия в потолке в пещеру попадал снег, но больше Колю ничего не удалось рассмотреть.
В этот момент в поле его зрения появилась принцесса собственной персоной.
– Ну, давай, пошли, – бормотала она, ведя в поводу коня. Изабел тянула Морки за поводья, и он следовал за ней, таща за собой солидную вязанку хвороста. Разгрузив хворост, принцесса привязала жеребца к большой ветке дерева, покрыла его спину попоной и вошла в пещеру.
Наклонившись, чтобы не удариться головой о низкий потолок, она приблизилась к Торлекссону.
– Почему я связан? – спросил Коль, все еще чувствуя сильное головокружение.
Не отвечая, она опустилась перед ним на колени; ее волосы были влажными от растаявшего снега. Только сейчас Коль заметил, что его меч лежит на земле возле Изабел. Она подняла его обеими руками, глядя на лезвие так, словно это было зеркало.
В горле у Коля запершило; он видел, что Изабел с трудом удавалось держать меч на весу и от усилия у нее дрожали руки. Под глазами у принцессы легли темные тени; наверное, она совсем не спала сегодня. Подол платья, выглядывавший из-под плаща, был выпачкан в грязи. В памяти Коля один за другим промелькнула вереница образов, и он внезапно осознал, как в этот день обращался с Изабел. Самое страшное – он отнял у нее ребенка. Кроме того, сегодня она убедилась, что ее брат не получит никакой помощи от соседей, а это значит, что причин для того, чтобы связать его, у нее более чем достаточно.
Как бы там ни было, он не собирается мириться со своим положением пленника: ему совсем не нравилось то, как пристально принцесса смотрит на лезвие меча.
Тут Изабел опустила меч на землю, и у Коля отлегло от сердца. Тем не менее он отметил про себя небрежность, с которой она положила на землю его драгоценное оружие, и не одобрил такого неуважительного отношения к своему мечу.
Впрочем, сейчас было не лучшее время для того, чтобы делать ей за это выговор.
– Как я здесь очутился?
– Вам на голову свалился вон тот большущий кусок льда. – Изабел показала на громадную глыбу у входа в пещеру. – А потом мне помог перевезти вас сюда ваш конь.
Коль различил на земле следы копыт и след, оставшийся оттого, что его волокли по земле, и с гневом посмотрел на Морки. Проклятая глупая скотина: сдал своего хозяина с потрохами после всего, через что им довелось пройти вместе, после стольких сражений, в которых они вместе выжили! Морки предал его ради женщины с ласковым и вкрадчивым голоском, у которой даже не было с собой лакомства, чтобы его отблагодарить.
Рядом лежала широкая доска, которую Изабелл, вероятно, использовала, чтобы затащить его, бесчувственного, туда, где он сейчас лежит.
– Что вы намерены делать? – спросил он тихо. – Мне что-то становится не по себе.
Не обращая внимания на его слова, принцесса взяла в руки кинжал, который прежде лежал у него за голенищем сапога: узкое лезвие блеснуло при свете костра. Взяв нож за рукоятку, она пыталась на глазок оценить его вес. Коль ужене в первый раз видел нож в руках этой отчаянной женщины, но сейчас ситуацию усугубляло то, что он был связан по рукам и ногам кожаными ремнями.
– Изабел! – Коль попытался сесть, но ремни, которыми он был связан, не позволили ему это сделать. – Посмотрите на меня!
Принцесса покачала головой: она явно не хотела встречаться с ним взглядом.
– Лучше помолчите, я больше не собираюсь вас слушать.
Снаружи, за пределами пещеры, ветер жалобно выл и стонал, словно убитая горем вдова, а тем временем в пещере Изабел, наклонившись над Колем, сбросила с его груди звериную шкуру.
Викинг почувствовал прохладу: принцесса умудрилась снять с его груди не только кольчугу, но и остальную одежду.
Вокруг Коля заплясали зловещие темные тени, словно перешептываясь между собой: «Скоро все о тебе позабудут и все тебя покинут!»
– Ну что ж, начнем, – громко произнесла Изабел и глубоко вздохнула. – Больше незачем с этим тянуть.
– Сейчас же скажите мне прямо в глаза, что вы намерены сделать, – прохрипел Коль.
– И не подумаю. Вы больше здесь не распоряжаетесь, теперь приказываю я. – Принцесса по-прежнему не смотрела ему в глаза. – Сейчас я приказываю вам молчать.
– Я не отнимал у вас вашу невинность, Изабел. – Коль сжимал кулаки. – Клянусь вам, Годрик не мой сын.
В этот момент Изабел наконец взглянула на него, и ее глаза засверкали на бледном как алебастр лице.
– Почему вы продолжаете упорствовать, – глухо произнесла она. – Думаете, я не догадываюсь, что вы в тот злополучный день сделали со мной у реки?
– Ну как мне вам доказать?
– Мальчик похож на вас как две капли воды, – резко ответила принцесса.
– Бог с вами, Изабел, ваш сын похож на вас, а не на меня: просто у нас обоих черные волосы, но это ничего не значит. – У Коля от волнения вспотели руки. Ну как ему ее убедить? – Господи, да посмотрите же на меня!
Он старался говорить спокойно, но это давалось ему нелегко, учитывая то, что в эту минуту он подвергался нешуточному риску. И все равно, слушает его принцесса или нет, он выскажет ей все, что должен сказать.
– Я вытащил вас из реки и отвез в город. Возле ворот меня схватили. Вот и все. Больше между нами ничего не было.
Колю вдруг показалось, что для Изабел его слова не больше, чем пустой звук. Когда она наклонилась над ним, ее волосы коснулись его груди, дразня своим запахом. Даже в минуту опасности она казалась датчанину невероятно соблазнительной.
– Спасли жизнь, говорите? – пробормотала Изабел; в ее глазах стояли слезы. – Но зачем? Неужели только затем, чтобы потом все разрушить? – Принцесса смахнула слезу. – Я не хочу сказать, что из-за Годрика моя жизнь пошла под откос. Он теперь моя самая большая радость. И все же это не искупает того зла, которое вы мне причинили, и того, что вы сделали со мной.
– Не я, а кто-то другой, – уточнил Коль.
Изабел снова наклонилась над ним, на этот раз чтобы испепелить его гневным взглядом; ее лицо было так близко, что он на миг зажмурился.
– Нет, это сделали вы. Вы обесчестили меня, лишив девственности. – Она взмахнула клинком возле его лица. – Никого другого поблизости не было.
– А я говорю, был.
– Ладно, довольно с меня вашей лжи, я не стану больше ничего слушать. Вы, как никто другой, должны знать, как важно, чтобы обидчик получил по заслугам, поэтому сейчас я буду вершить над вами правосудие. Трепещите, настал час расплаты. – Изабел крепко сжала в руках нож.
– Годрик не может быть моим сыном, – проговорил датчанин сквозь зубы, – хотя он самый забавный малыш, которого я видел за свою жизнь, и мне очень хотелось бы быть его отцом.
Изабел горела нетерпением скорее покончить с неприятной, но необходимой миссией.
– Не тратьте даром свое красноречие, сейчас не самый подходящий момент для лести.
– Ну как вы не понимаете? – Коль даже захрипел от досады. – Я бы счел Божьим благословением, если бы Годрик был моим сыном, разумеется, рожденным не в результате насилия, но все же… – Он тяжело вздохнул, потом, подняв глаза вверх, прошептал: – Господи милостивый, дай мне слова, чтобы объяснить!
Изабел схватила клинок обеими руками.
– Неужели вы и дальше будете лгать женщине, которая собирается вас казнить?
– Я не лгу!
Изабел нахмурилась и покачала головой. Почему каждый раз, глядя ему в глаза, она чувствует предательскую слабость в коленях? Сколько еще потребуется доказательств его дьявольских способностей к обольщению и обману?
Она не простит себе, если упустит внезапно представившуюся возможность расквитаться с датчанином.
Изабел дотронулась до груди Коля в том месте, куда ей предстояло вонзить нож, но, почувствовав, как сильно билось под ладонью сердце викинга, резко отдернула руку.
Сможет ли она отнять жизнь даже у такого человека, как он? Изабел не знала ответа.
Убив Коля, она освободит свой народ от тирании чужеземного завоевателя, тем самым отомстив за сыновей, братьев, отцов, отомстит за себя и за своего короля. Разве нет? Принцесса снова подняла нож.
– Я не мог зачать вашего сына. Это невозможно! – снова закричал Коль, пытаясь избавиться от сковывавших его пут. – Вы будете меня слушать или нет? Господи, почему я должен говорить вам такие вещи? Я бесплоден!
Изабел замерла.
– Бесплоден… – повторила она тихо.
– Я еще ни разу не зачал ребенка и никогда не смогу это сделать. – Было видно, как нелегко Колю сделать это признание, преодолеть стыд, который он сейчас испытывал. – Это мое проклятие, злой рок, который меня преследует.
Увидев слезы на глазах викинга, принцесса была потрясена. Судя по всему, Торлекссон испытывал бесконечное унижение от признания, которое вынужден был сейчас сделать.
Застонав, Коль отвернулся, чтобы Изабел не могла видеть его лицо, и тут что-то шевельнулось у нее в груди. Она продолжала сжимать в руках нож, словно бы не желая расставаться с силой и властью, которые давало ей оружие, но никаких попыток сделать задуманное больше не предпринимала.
– Чтобы остановить меня, вы готовы наговорить что угодно, – недоверчиво прошептала принцесса.
– Увы, это чистая правда. Я – проклятый, хельяр-карл, и обречен умереть молодым, всеми забытым, не оставив сыновей, которые бы продолжили мой род и увековечили мое имя.
Тут Изабел вспомнила, как в церкви Векелль сказал ей по секрету, что Коль молился, чтобы Бог ниспослал ему смерть.
– В песне барда говорилось о том проклятии… Значит, поэтому вы стали… хельяр-карл?
– Да, – прошептал он чуть слышно. Изабел сильнее сжала кинжал.
– Должно быть, вы – ужасный человек, если вас прокляла собственная мать.
При этих словах Коль повернул голову и угрюмо посмотрел на принцессу; его глаза сверкнули, в них загорелась ярость, и Изабел поняла, что только что разбередила незаживающую рану. Ей стало неловко, и она, непроизвольно попятившись назад, обессиленно прислонилась к каменной стене.
Коль тяжело дышал, его грудь высоко вздымалась. Когда он заговорил снова, его голос был холодным и бесцветным.
– Она прокляла меня только за то, что я родился на свет.
– Но разве такое может быть?
В глазах датчанина отразилось неподдельное страдание.
– Мать презирала меня из-за моего отца, тоже из-за того, что он с ней сделал. Отец относился к ней как к бессловесной рабыне и овладел ею против ее воли.
Рука, в которой Изабел держала кинжал, задрожала.
– Но ведь ребенок не отвечает за грехи своего отца…
– Моя мать считала по-другому. Когда я родился, она приказала повивальной бабке бросить меня в снег, чтобы я умер. – Губы Коля задрожали. – Меня нашел Векелль – он-то и спас мне жизнь. С тех пор я жил и воспитывался среди воинов.
– Она прокляла вас еще младенцем? – Изабел не могла поверить, что женщина может быть такой жестокой.
– Нет. Смертельное проклятие обрушилось на меня, когда мне миновало от роду двенадцать зим, а до этого всякий раз, когда наши дорожки пересекались, я не знал от нее ни ласки, ни привета. Мать просто не замечала меня.
– Что же произошло потом? Почему она прокляла вас спустя столько лет?
Коль долго молчал, затем, тяжело вздохнув, произнес:
– Ребенком я благоговел перед отцом. Когда соседний лэрд его убил, я собрал людей, чтобы отомстить за его смерть. После того как наш отряд вернулся в деревню; мы устроили пир, отмечая победу. Тогда мать обманом выманила меня из-за праздничного стола, чтобы совершить надо мной мерзкий обряд. Через год, окончательно потеряв рассудок, она умерла в полном одиночестве, однако зловещее проклятие, которое она наложила на меня, до сих пор отравляет мне жизнь.
Изабел медленно опустилась на пол; она была не в силах вымолвить ни слова.:
– Теперь вы понимаете, что я никогда не мог и не смогу впредь взять женщину силой, потому что лучше других знаю, к какому несчастью это может привести.
Изабел прижала к губам дрожащие пальцы.
– Как я могу вам верить? Если отец Годрика не вы… то кто же этот человек?
Коль посмотрел на Изабел уничтожающим взглядом.
– Кажется, вы все еще мне не верите… Ну так вонзите клинок мне в сердце. – Он медленно повернул голову и неподвижным взглядом уставился в потолок пещеры. – Скорее кончайте со всем этим и ступайте, а мне дайте уйти наконец из этого мира.
Изабел сначала изумленно смотрела на датчанина, на кинжал, который все еще держала в руке. В пещере стояла такая тишина, что слышно было, как капают капли дождя снаружи.
Внезапно в ее ушах зазвучал его голос: «Штулька литла».
А дальше – тишина и покой…
Изабел открыла глаза и сквозь слезы посмотрела на невиновного человека, которого она чуть не лишила жизни. В ее комнате в Колдарингтоне, на самом дне сундука, под толщей одеял и одежды, лежала маленькая деревянная коробочка, в которой она благоговейно хранила кусочек своей рубашки, запачканный пятнами его крови, все это время в душе Изабел жила уверенность в невиновности Коля, и сейчас эта уверенность до краев наполнила ее сердце.
Невиновен, с самого начала невиновен! Ее брат бросил Коля в темницу и велел наказать его плетьми без причины, так что он ничем не заслуживал ее ненависти.
Принцесса судорожно вздохнула, на коленях подползла к датчанину и, сжимая трясущимися руками нож, стада разрезать кожаные ремни, стягивающие его. Освободившись, Коль с трудом сел. Изабел протянула ему кинжал, держа его перед собой на открытых ладонях, после чего скорбно склонила голову, со смирением ожидая его гнева, который – теперь она это отлично понимала – был бы сейчас вполне оправдан.
Глава 14
Приняв клинок из рук Изабел, Коль потер пальцами красные отметины от тугих ремней, оставшиеся у него на запястьях.
– Выше голову, принцесса, вам не идет покаянный вид. А ну, посмотрите на меня.
– Не могу. – Изабел покачала головой, но попыталась поднять глаза, и в конце концов ей это удалось. – Я была несправедлива к вам и чуть вас не убила.
– Чуть не считается. – Коль поднял с земляного пола кожаные ножны и, вложив в них кинжал, спрятал его за голенище сапога. – Но все же почему вы этого не сделали?
В ее глазах отразилась вся гамма переживаний – от отчаяния до откровенного облегчения.
– По той же самой причине, по которой я два года назад освободила вас из темницы. Вы не совершили ничего плохого.
Сердце Коля отчаянно забилось. Неужели Изабел наконец-то поняла, где правда, а где ложь? Вот только выглядела она теперь совсем неважно… Ее глаза лихорадочно горели на смертельно бледном лице, а руки покрылись гусиной кожей…
Коль поднял звериную шкуру, которая валялась на полу возле его ног.
– Вы дрожите. Отчего?
– Мне страшно. Я боюсь.
Коль накрыл ее плечи. Неужели случилось чудо и вернулась прежняя Изабел – та самая девушка, которая когда-то проявила к нему сострадание и спасла ему жизнь. Теперь больше всего на свете ему хотелось только одного – защищать ее.
– Главное – вы не должны бояться меня, и тогда все будет хорошо.
Принцесса робко подняла на датчанина глаза и осторожно провела рукой по его щеке.
– Больше я вас не боюсь…
Коль поверить не мог, что Изабел позволит ему себя обнять, он чувствовал себя на седьмом небе от счастья. В его груди поднималось теплое, радостное чувство, которое с каждым мгновением становилось все сильнее.
Внезапно принцесса прошептала чуть слышно:
– Боже, как я устала!
– Ну так закройте глаза и немного поспите. – Коль пододвинулся к ней, и она уткнулась лицом ему в плечо. С каждой минутой дыхание Изабел становилось все более спокойным и размеренным, ее тело – мягким и податливым. У Коля болела голова, ему тоже хотелось поскорее уснуть, но он боялся пошевелиться, боялся ненароком разбудить принцессу.
Огонь в костре шел на убыль, но викинг решил не тревожить сон Изабел. Он с нежностью думал о том, что огня, который горит у него в груди, хватит на то, чтобы согреть их обоих.
Пробудившись, Изабел почувствовала мягкость звериной шкуры у своей щеки и тепло мужского тела рядом с собой. Ночь была слишком холодной, и поэтому спать вместе, чтобы согреть друг друга, было необходимостью.
Принцесса натянула шкуру, служившую одеялом, до самого носа и пододвинулась ближе к спящему датчанину.
И тут вдруг усталость Изабел как рукой сняло; ее охватило какое-то странное возбуждение, причину которого она сама не до конца понимала. Скорее всего все дело в мужчине, который лежал сейчас с ней рядом. Этот честный, благородный человек, ни в чем перед ней не виноват, и теперь она может спокойно воспринимать его близость.
Изабел старалась не шевелиться, чтобы не разбудить Коля. Лежа к нему спиной, принцесса упивалась приятным ощущением, когда в одной постели с ней находится мужчина, чье присутствие доставляет ей несказанное удовольствие.
Сейчас, пока Коль спит, она может, не смущаясь, вдоволь любоваться прекрасными чертами его лица, и зловещие подозрения больше не мешают ей. Изабел осторожно повернулась и обнаружила, что Коль не отрываясь смотрит на нее.
– Поспите еще, – тихо сказал он. – Утро не скоро.
– А вы почему не спите? У вас что-то болит?
– Нет.
– Может, вы замерзли?
Изабел повернулась так, чтобы рассмотреть его получше, но пожалела об этом, потому что теперь их тела больше не соприкасались.
– Скорее наоборот.
На щеках Изабел вспыхнул румянец, потому что она почти физически ощутила энергию притяжения, которая существовала сейчас между ними и существовала всегда, но была прикрыта взаимным недоверием и страхом.
Свет от костра скупо падал на датчанина, и принцесса, движимая любопытством, стала стыдливо разглядывать его широкую грудь. Темная поросль покрывала ее, опускаясь ниже и служа преградой для пытливого взгляда Изабел.
Взяв принцессу за подбородок, Коль повернул к себе ее лицо. Его взгляд обжигал ее.
– Спите.
Изабел напряглась всем существом от какого-то странного и тревожного возбуждения, но в чем была причина, этого она и сама толком не знала. Ей было известно только одно: она хочет быть совсем близко от него. Может быть, даже ближе, чем они находятся друг к другу сейчас.
– Мне почему-то совсем не хочется спать!
Коль молчал. Почему она не отвернулась от него и не закрыла глаза, как он ей велел? Он тихо вздохнул и провел ладонью по ее руке. Когда Коль положил руку ей на бедро, у Изабел перехватило дыхание. Принцесса смотрела на датчанина как завороженная, словно она была им околдована. Она шумно вздохнула, стараясь успокоить себя, но от его кожи исходил такой незнакомый таинственный аромат, что все здравые мысли вылетели у нее из головы.
Она накрыла его ладонь своей рукой.
Для нее Коль никогда не был чужаком, точнее, он перестал быть чужаком с того момента, когда она подняла глаза и увидела его мокрое от дождя лицо. Тогда она поверила в то, что он – ангел, спустившийся с небес, чтобы ее спасти, и ее душа узнала его в тот же миг. Сейчас ее душа тоже его узнала, и Изабел пообещала себе, что непременно будет с ним рядом и найдет способ примирить их с Ранульфом.
Их пальцы переплелись, и Коль, наклонившись над Изабел, коснулся губами ее губ, потом обнял ее за талию и привлек к себе. Он крепко прижимал ее к своему упругому телу, а Изабел закрыла глаза, наслаждаясь этим чудесным мгновением. Его рука заблудилась в ее волосах, ласково растрепав их; грубоватые руки прикасались к ней так, словно она была бесценным сокровищем.
Когда Коль наклонил голову, прядь его волос упала ей на лицо, щекоча щеку; и тут он стал целовать ее исступленно и жадно. Изабел отвечала ему со всем пылом молодой страсти; раньше физическая сила Коля вызывала у нее страх, теперь же его удаль и сила рождали в ее душе благоговейный восторг и восхищение.
Каждое его прикосновение словно воспламеняло Изабел изнутри. Жар поднимался откуда-то снизу, от живота, вызывая у нее странное и неведомое доселе сладостное томление – ощущение сродни беспокойству, но совсем другого свойства – восхитительное и прекрасное. Тихий стон вырвался у нее откуда-то из самой глубины, и Изабел почувствовала себя опьяненной дерзкой, решительной страстью. Словно в забытьи она гладила датчанина, прижимаясь к нему все крепче. Каждое новое прикосновение, каждый поцелуй вызывали у нее ни с чем не сравнимое наслаждение.
Вдали перед ней словно замаячили загадочные райские кущи, и Изабел, потеряв голову, позабыв обо всем на свете, окончательно уступила искушению.
Неужели эта жажда всегда жила в ней? Вряд ли с другим мужчиной она смогла бы испытать такой исступленный восторг. Она всегда ждала только Коля.
В это мгновение принцесса почувствовала, как его рука скользнула под подол платья, а потом поднялась вверх по ноге, и Коль, глядя ей в глаза пламенным взглядом, коснулся обнаженного участка над подвязками.
Принцесса услышала, как он глубоко вздохнул. Игра света и тени делала черты его лица словцо высеченными из камня: высокие скулы, мощный, волевой подбородок.
– Боже, что я делаю?
– Ты не делаешь ничего, чего бы я не хотела сама. – Ей не было стыдно за признание, которое у нее вырвалось. Изабел видела искренность и чистоту побуждений в глазах Коля… но его взгляд вдруг потух, и он выдернул руку из ее ладони.
– Неизвестный нам мужчина низким образом воспользовался тобой, но я не посмею обмануть твое доверие, которое мне с таким трудом удалось завоевать.
Коль хотел отстраниться, но Изабел, взяв его лицо в ладони, взглянула в потемневшие, полные тревоги глаза датчанина.
– Ты не был тем подлым человеком, и этим все сказано.
На мгновение она увидела в нем одинокого, покинутого ребенка, мальчика, не знавшего материнской любви, отвергнутого своей матерью, и тут Коль заговорил глухим голосом:
– Тебе и так многое пришлось пережить. Я не хочу причинять тебе страдание. Если бы ты знала… – Его лицо приобрело суровое выражение, и принцесса снова увидела перед собой мужественного воина. – Я за свою жизнь совершил много чудовищных вещей и собираюсь совершить еще больше, но только не по отношению к тебе.
Изабел охватило отчаяние. Кажется, он ускользает от нее…
– Но, Коль…
– Клянусь, я не собирался соблазнять тебя.
Хотя Изабел еще в комнате Ранульфа мельком видела шрамы на его спине, разглядев их сейчас с близкого расстояния, она ахнула. Шрамы были более глубокими и страшными, чем она предполагала, – неоспоримое свидетельство безумной ярости, которую испытывал к датчанину ее брат.
Когда Торлекссон поднял с пола свою одежду, Изабел подошла к нему сзади и, встав на колени, обняла его.
Его тело стало тверже камня; на мгновение Коль замер, боясь пошевелиться. Казалось, он даже не дышал. Затем он стал надевать рубашку, но Изабел схватила его за руки.
– Нет. – Она прижалась к его спине, как будто физически ощущала его шрамы, чувствуя их в своей душе. – Почему ты прячешь их от меня? – прошептала принцесса.
Пойманный в кольцо ее объятий, викинг по-прежнему не двигался – неподатливый и непоколебимый, как кремень.
– То, что я чувствую к тебе, не имеет ничего общего с жалостью.
Он не ответил. Тогда принцесса медленно опустила руки и провела ладонями по его спине, отчего его мускулы еще больше напряглись.
– Не надо, – проговорил он сквозь зубы и уронил рубашку на пол. Изабел знала, что единственной причиной, почему Коль не поворачивался к ней лицом, было то, что он не мог заставить себя посмотреть ей в глаза. Она понимала, что он испытывает Сейчас настоящую душевную муку, и ее сердце сжалось от боли. Раны в его душе оказались гораздо тяжелее и глубже, чем шрамы, которые она видела у него на спине.
– Знаю, он причинил тебе физические страдания, – вздохнула принцесса. Ей не хотелось упоминать о брате здесь и сейчас, и поэтому она избегала произносить вслух имя Ранульфа. – Ты пострадал несправедливо. – Ее голос стал хриплым. – Я бы все отдала, чтобы этого никогда не случилось.
Коль по-прежнему молчал, и после паузы Изабел продолжила:
– Знаю, ты никогда не видел свои шрамы; по крайней мере видел их не все.
Она понимала, что зеркало не сможет достоверно отразить эти ужасные рубцы. Проведя много бессонных ночей в темноте и одиночестве, принцесса знала не понаслышке, какие преувеличенные картины может рисовать человеку его буйное воображение.
– Позволь мне сказать, что вижу я. – Повинуясь порыву, Изабел прикоснулась к его шрамам губами, отчего Коль вздрогнул и судорожно вздохнул, как будто ему было непросто выдержать это испытание.
Принцесса приложила ладони к его плечам, и они оба услышали, как потрескивают дрова в костре.
– Крылья, – прошептала она. – Я вижу крылья ангела.
До нее доносилось его неровное дыхание, потом Коль обернулся и ласково погладил Изабел по голове.
Схватив его руку, она нежно пожала ее и приложила к своей щеке.
– Я далеко не такой, как ты думаешь, – сдавленно проговорил он.
– Но для меня ты – самый настоящий ангел. – Принцесса упрямо вскинула голову. – Разве человек, не имеющий шрамов, может до конца понять меня – женщину, у которой так много собственных незаживающих ран?
Коль притянул Изабел к себе и посадил ее на колени; затем она почувствовала его губы на своих губах и легкую щетину бороды на своей щеке.
– Ночь становится холоднее.
Когда Изабел ощутила его дыхание на своей коже, по спине у нее побежали мурашки. Звериные шкуры, которыми он ее укрыл, согрели принцессу. Близость Коля опьяняла ее. Она прижалась лицом к его шее, вдыхая его чудный запах. Она проводила руками по его животу и груди, наслаждаясь прикосновением к его упругой и гладкой коже. Его сердце гулко стучало, в такт с биением ее собственного сердца.
– Изабел. – Губы Коля нашли ее губы. Их нежный поцелуй постепенно становился все более жадным и исступленным.
Не отрываясь от ее губ, Коль поглаживал бедра Изабел. Никогда она еще не была так близка с мужчиной, но близость казалась ей в этот момент самой естественной вещью на свете.
– То, что происходит сейчас между нами, не шутка. – Руки Коля заскользили по ее стройным ногам, поднимаясь вверх по бедрам. – Если бы ты знала все…
Но Изабел не волновало прошлое Коля и то, каких дров он успел наломать, стараясь постичь смысл того, как к нему относится мир. Они поговорят об этом завтра.
– Тихо, молчи. – Она поцеловала его. – Я знаю о тебе все, что мне надо знать.
Пока Коль колдовал над завязками ее рубашки, Изабел откровенно наслаждалась каждым его прикосновением. Реальный мир был сейчас где-то далеко от них, и она судорожно вздохнула.
Когда с завязками было покончено, ее груди оказались в его ладонях, чуть-чуть шершавых и мозолистых. С каждым прикосновением его рук желание закипало в ее крови, и когда датчанин наклонился над ней, ее соски напряглись от томительного предвкушения. Чувствуя влажное дыхание Коля и его теплые губы на своей груди, Изабел изогнулась всем телом, словно предлагая себя ему, и словно сквозь туманную дымку почувствовала, как Коль схватил ее за талию, а затем за ягодицы.
– О! – Она ощутила твердую часть его тела, и у нее пересохло во рту. Прежде Изабел и представить не могла, что можно получать такое удовольствие только от того, что рядом с ней находится мужчина и теперь надо думать лишь о том, как удовлетворить неистовую страсть, сжигающую ее, – О, пожалуйста!
Коль задрал ее юбку и начал гладить живот, который подрагивал от его нежных прикосновений, затем его рука медленно скользнула вниз, прямо между ее ног.
Принцесса тихо застонала.
Его прикосновения были уверенными, и это означало, что он отлично знаком с женским телом. Изабел осознала, что у него, несомненно, были до нее другие женщины, отчего ее сердце разрывало на части чувство собственничества. Однако принцесса чувствовала, что, когда Коль прикасался к ней, его рука дрожала, и это значило, что он к ней неравнодушен. И что она ему нравится.
Когда его сильные нежные пальцы добрались до ее самого чувствительного места, она испытала новое удовольствие.
– Я хочу быть внутри тебя.
– Да, – выдохнула Изабел. – Сейчас же.
– Но я не хочу тебя напугать.
– Я не боюсь. – Она говорила правду. – Моя память не сохранила ничего плохого – только картины, которые я представляла себе потом. Я хочу, чтобы эти воспоминания вытеснил твой образ.
Когда Коль положил ее на спину, все вокруг закружилось у нее перед глазами.
– Тебе не холодно? – спросил он. – Не хочу, чтобы ты замерзла.
– Нет, мне не холодно, – Изабел стала помогать ему снимать брюки.
Темнота скрывала их тела, и Изабел обняла Коля за плечи. Тогда он, приподнявшись над ней, вошел в нее, отчего ее переполнило чувство блаженства.
О, эта нежная, сладкая мука! Ее сладостный стон отразился эхом от каменных стен пещеры, и Изабел спрятала лицо у него на груди, стесняясь всепоглощающей мощи своего желания.
– О, Коль! – воскликнула она в полузабытьи. Ей казалось, что она видит россыпи звезд, которые ослепляют ее своим неземным светом.
– Теперь ты сама видишь, как это может быть между мужчиной и женщиной, – прохрипел он, наклонившись к ней.
Одно короткое мгновение Изабел смотрела в его горящие глаза.
– Да, – пролепетала она, чуть дыша.
Коль двигался внутри ее и, наклоняясь над ней, целовал грудь и соски Изабел; их крики и стоны, сливаясь, отдавались эхом от стен пещеры. Изабел вел инстинкт, и они двигались в едином ритме cо все возрастающим жаром; несмотря на зимний холод, их тела блестели от пота. Принцесса не могла отвести зачарованный взгляд от Коля; отчего величественной мужской красоты у нее захватывало дух. Свет от костра падал на его плоский живот, стройные бедра. Боже, как же он прекрасен! И сама Изабел чувствовала себя сейчас красивой и желанной, как никогда: ее грудь налилась, соски напряглись, кожа была влажной от его жадных поцелуев.
Внутри ее росло наслаждение, которое постепенно переполняло тело и стремилось вырваться наружу. Она ждала от него чего-то еще; чего – она и сама не знала.
– Да, Изабел, сейчас. – Датчанин стал двигаться внутри ее все быстрее, и вдруг темнота внезапно превратилась в волшебную радугу из рассыпавшихся алмазных осколков и всполохов огня – сверкающую и переливающуюся всеми цветами, необыкновенную и фантастическую.
Пространство и время свернулись в спираль и закружились вихрем, а затем, прорезав насквозь потолок пещеры, разорвались, подняв Изабел в небеса и одарив ее счастливой возможностью бросить сверху мимолетный взгляд на вечность.
