Текст книги "Вилла «Аркадия»"

Автор книги: Джоджо Мойес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

* * *

Ричард Ньюсом снова лопал леденцы: она видела, как он, наглый до предела, даже не стараясь потихоньку шуршать фантиками, закидывал в рот одну конфету за другой, словно сидел в заднем ряду кинотеатра. Никакого уважения. А мать его тоже хороша: сидит рядом и делает вид, что не имеет к нему никакого отношения. Хотя, конечно, как часто говорила Сара Чилтон, все Ньюсомы одинаковы: их не волнует ни порядок, ни приличия, лишь бы с ними все было хорошо.

Миссис Холден сердито взглянула на мальчишку во время исполнения 109-го псалма, но он даже бровью не повел. Спокойно развернул красную конфету, уставился на нее с безмятежностью коровы, жующей жвачку, и сунул в рот.

Какая досада, что этот противный мальчишка с его конфетами так ее отвлек: она заранее планировала подумать о Лотти и о том, что с ней делать после свадьбы Селии. Проблема не из легких: девочка должна понимать, что не может оставаться у Холденов вечно. В конце концов, ей все равно придется принять решение относительно своей будущей жизни. Она бы предложила записать ее на секретарские курсы, но Лотти была тверда в своем нежелании возвращаться в Лондон. Один раз она посоветовала ей стать учительницей – как-никак она хорошо справлялась с детьми, но Лотти отнеслась к ее идее с таким отвращением, словно она предлагала ей зарабатывать себе на жизнь на улице. В идеале было бы чудесно выдать ее замуж. Если верить Селии, Джо к Лотти неравнодушен. Но девчонка большая строптивица, поэтому неудивительно, что они рассорились.

А от Генри никакой помощи: несколько раз она заговаривала с ним об этом, но он сразу раздражался, говоря, что у бедняжки и так хватает забот, что она никому не мешает в доме и что в свое время сама найдет себе хорошую работу. Миссис Холден не совсем, правда, понимала, какими такими заботами обременена Лотти, ведь почти десять лет ей не приходилось заботиться ни о куске хлеба, ни об одежде, но спорить с мужем не хотелось (особенно в такой момент), поэтому она не настаивала.

«Разумеется, она останется с нами столько, сколько захочет, – уверяла она Дейрдре Колкухоун. – Мы любим Лотти как родную». Иногда она искренне сама в это верила, например, когда девочка лежала больная, беспомощная на своей узкой кроватке. Ее гораздо легче было любить, когда она была уязвима, в слезах и поту и не выпускала ежовых колючек. Но где-то в глубине души Сьюзен Холден сознавала, что лукавит сама с собой.

По рядам пустили сумку для пожертвований, и миссис Холден ткнула в бок мужа. Он со вздохом полез во внутренний карман, вынул какую-то банкноту и бросил в сумку. Сьюзен Холден, выставив свою новую сумочку перед собой, забрала у него пожертвования и передала дальше, довольная, что все видели, как они исполнили свой долг.

* * *

– Джо? Привет, Джо. – Селия схватила Джо за руку, когда он выходил из церковных дверей под яркое небо, расчищенное сильным ветром от грозовых облаков до самого горизонта. Мостовая была скользкой от дождя, и Селия неслышно выругалась, нечаянно ступив в лужу, которая обдала щиколотку грязной водой.

Джо обернулся, удивленный таким приветствием. На нем была бледно-голубая рубашка и вязаный жилет, а волосы, обычно со следами машинного масла, гладко причесаны по случаю.

– Привет, Селия.

– Видел Лотти?

– Сама знаешь, что нет.

– Она болеет. Серьезно болеет. Высокая температура и все такое прочее. Даже бредила. Вот такие дела. – Селия пошла рядом с юношей, чувствуя на себе взгляд матери, стоявшей у церковных ворот. Как было бы хорошо снова свести их вместе, однажды заметила миссис Холден. Бедняжке Лотти будет ужасно одиноко, когда Селия уедет.

Джо притормозил.

– Что случилось? – спросил он.

– Папа говорит, сильная простуда. Действительно сильная. Она чуть не умерла.

Джо побледнел, остановился и повернулся к Селии:

– Чуть не умерла?

– Сейчас-то она пошла на поправку, да, но поначалу все было очень плохо. Папа очень волновался за нее. Все это так печально… – Селия сделала эффектную паузу.

Джо ждал.

– Что именно? – наконец спросил он.

– Ваша ссора. И то, что она звала… – Селия умолкла на полуслове, как будто и без того сказала слишком много.

Джо нахмурился:

– Кого звала?

– Да никого, Джо. Забудь, что я сказала.

– Ну же, Селия. Что ты недоговариваешь?

– Не могу, Джо. Это было бы предательством.

– Почему предательством, если мы оба твои друзья?

Селия наклонила голову, размышляя.

– Ладно. Но ты меня не выдавай. Она звала тебя по имени, когда была в бреду. Сижу, бывало, рядом, вытираю ей лоб, а она бормочет: «Джо… Джо…» А я не могла ее утешить, как-то успокоить. И все из-за того, что ты с ней расстался.

Джо с подозрением посмотрел на Селию:

– Она звала меня по имени?

– Без конца. Во всяком случае, очень часто. Когда ей было по-настоящему скверно.

Последовало долгое молчание.

– Ты ведь не стала бы… выдумывать или еще что?

Селия сверкнула глазами и с оскорбленным видом сложила руки на груди:

– Насчет моей сестры? Или почти что сестры? Джо Бернард, такой низости я от тебя еще не слышала! Говорю же, бедняжка Лотти звала тебя в бреду, а ты заявляешь, что я выдумываю. Так вот, я теперь жалею, что вообще с тобой заговорила. – Она повернулась на своих тонких каблучках и быстро пошла прочь.

Теперь настала очередь Джо хватать ее за руку.

– Селия! Селия, прости. Постой, пожалуйста. – Он задохнулся. – Наверное, мне сложно поверить, что Лотти меня звала… Но если она действительно больна, это ужасно. Я жалею, что меня не было рядом. – Он потупился.

– А я ведь ей ничего не сказала. – Селия посмотрела прямо ему в глаза.

– О чем?

– О том, что ты встречаешься с Вирджинией.

Джо покраснел. Краска поползла от шеи наверх, словно он был розовой губкой, впитывающей воду.

– Ты ведь не думал, что это долго останется в секрете? Она же работает у нас в доме.

Джо уставился на тротуар и поддал ногой камень:

– Не то чтобы мы встречаемся. Так, ходили пару раз на танцы… Ничего серьезного. – (Селия промолчала.) – Все не так, как с Лотти. Если бы я только думал, что у меня есть шанс с Лотти… – Он умолк, прикусив губу, и отвел взгляд в сторону.

Селия по-дружески опустила руку ему на плечо:

– Послушай, Джо, я знаю ее лучше других, и единственное, что могу сказать: она странная, наша Лотти. Иногда она сама не знает, что ей надо. Зато, оказавшись на пороге смерти, она говорила искренне и звала не кого-нибудь, а тебя. Ну вот. Знай. Теперь тебе решать, что делать.

Джо крепко задумался. От усилия даже начал чаще дышать.

– Может, навестить ее? Как считаешь? – Он с надеждой посмотрел на Селию.

– Как я считаю? Я считаю, что она обрадуется.

– Так когда мне прийти?

Селия взглянула на мать, которая постукивала по циферблату часов.

– Сейчас самое лучшее время. Я сбегаю предупрежу маму, что немного опоздаю на обед в отель, а потом тебя провожу. Я отпустила бы тебя одного, – добавила она со смехом, убегая к матери, – но Лотти не скажет мне спасибо, если из-за меня ты застанешь ее в ночной рубашке.

* * *

Рука у Лотти затекла. Но она скорее позволила бы ей отвалиться, чем сдвинула в сторону, нарушив тем самым его тихий сон. Не отрывая взгляда от его сомкнутых век, от слегка влажного, уже подсыхающего лица, она подумала, что никогда прежде не чувствовала себя такой отдохнувшей. Все напряжение последних дней куда-то ушло, а она словно превратилась в масло, растаявшее, подслащенное.

Он зашевелился во сне, и тогда она потянулась к нему губами и нежно поцеловала в лоб. Он пробормотал что-то в ответ, и у Лотти от благодарности сжалось сердце. «Спасибо, – обратилась она к своему божеству. – Спасибо, что подарил мне это. Умри я в эту секунду, все равно была бы благодарна».

Голова прояснилась, от лихорадки не осталось и следа, как и от ее неутоленного желания. «Или, может быть, это Гай меня излечил, – подумала она. – Наверное, я умирала оттого, что его не было рядом. – Она усмехнулась про себя. – Любовь сделала меня мечтательной и глупой». Но Лотти не жалела. Ни о чем не жалела.

Она взглянула за окно. Дождь продолжал коварно стучать по стеклам, ветер время от времени задувал в щели в тех местах, куда миссис Холден забыла заткнуть кусочки войлока. Здесь, на берегу, жизнь определялась погодой. От нее зависело, как пройдет весь день, в каком настроении, с какими возможностями, а отдыхающим она воплощала или разбивала мечты. Но Лотти теперь смотрела на нее с безразличием. Разве погода имела значение? Да пусть хоть земля разверзнется, изрыгнув вулканическое пламя. Ей все равно, лишь бы чувствовать его теплые объятия, его губы, прижавшиеся к ее губам, странное отчаянное сплетение их тел. Миссис Холден если и рассказывала немногословно о любви в браке, то даже не намекала на подобные ощущения.

«Я люблю тебя, – беззвучно призналась она ему. – Я буду любить только тебя». И глаза ее наполнились слезами.

Он зашевелился, просыпаясь. В первую секунду ошалело на нее посмотрел, ничего не понимая, а затем, сразу все вспомнив, заулыбался.

– Привет.

– И тебе тоже привет. – Он присмотрелся внимательнее. – Ты что, плачешь?

Лотти с улыбкой покачала головой.

– Иди сюда. – Он притянул ее к себе, покрыл шею поцелуями. Она вся отдалась на волю чувств, сердце в груди так и подпрыгивало. – О, Лотти…

Она приложила палец к его губам, заставив умолкнуть. Посмотрела ему в глаза, словно стараясь поглотить его одним взглядом. Слова были не нужны: ей хотелось впитать все его существо до последней капельки. Немного погодя он опустил голову на ее плечо. Они молча лежали, слушая далекие раскаты грома и завывания ветра.

– Идет дождь.

– Он идет уже целую вечность.

– Я заснул?

– Ничего, еще рано.

Он помолчал.

– Прости.

– За что? – Она провела пальцем по его лицу и почувствовала, как он заиграл желваками.

– Ты же болела. А я на тебя набросился.

Она невольно захихикала:

– Ничего страшного не случилось.

– С тобой все в порядке?.. Я не сделал тебе хуже?

Она закрыла глаза:

– О нет.

– А как же твоя болезнь? Жар вроде бы отступил.

– Я чувствую себя прекрасно. – Она повернулась к нему лицом. – Нет, правда, мне гораздо лучше.

Он засмеялся:

– Так это тебе и нужно было. И простуда здесь ни при чем.

– Чудесное лечение.

– У меня кровь в жилах поет. Как ты думаешь, не рассказать ли нам доктору Холдену?

Лотти расхохоталась. Она долго сдерживалась, но теперь смех вырвался наружу.

– Думаю, у доктора Холдена найдется собственная версия этого излечения.

Гай удивленно вскинул брови:

– В самом деле? У доктора Холдена, идеального мужа?

Лотти кивнула.

– Ты серьезно? – Гай бросил взгляд в окно. – Надо же. Бедная миссис Холден.

Имя, произнесенное вслух, заставило обоих помолчать. Лотти наконец передвинула руку, чувствуя, как по ней забегали мурашки. Гай поудобнее положил голову, и они уставились в потолок.

– Что будем делать, Лотти?

Этот вопрос заслонил собою все. И только у Гая был ответ.

– Мы же не можем вернуться к прежнему, правда? – Он искал у нее поддержки.

– Я не могу. И думать нечего.

Он приподнялся на локте, потер глаза. Волосы его растрепались.

– Да-а… Однако и натворили мы дел.

Лотти прикусила губу.

– Мне все-таки придется сказать ей. Рано или поздно. Лучше рано.

Лотти выдохнула. Ей нужно было услышать эти слова. И чтобы он произнес их сам, без подсказки. Потом она подумала о значении того, что он сказал, и внутри у нее все сжалось.

– Будет что-то ужасное. – Она вздрогнула и села. – Непоправимое. Мне тоже придется уехать.

– Что?

– Я же не могу теперь остаться. Да и Селия больше не захочет меня видеть.

– Наверное, ты права. Куда же ты пойдешь?

Она взглянула на него:

– Не знаю. Пока не думала.

– Придется тебе поехать со мной. Мы вернемся к родителям.

– Они меня возненавидят.

– Ничего подобного. Они к тебе быстро привыкнут и тогда полюбят.

– Я даже не знаю, где они живут. Я даже не знаю, где ты живешь. Я так мало знаю о тебе.

– Мы знаем достаточно. – Он взял ее лицо в ладони. – Дорогая, дорогая Лотти. Нет ничего такого, что мне нужно о тебе знать. Я знаю одно: ты была создана для меня. Мы подходим друг другу – разве нет? Как перчатки.

К глазам Лотти снова подступили слезы. Она потупилась, боясь взглянуть на него от нахлынувших чувств.

– Ты в порядке?

Она снова кивнула.

– Нужен носовой платок?

– Вообще-то, я хочу пить. Миссис Холден приготовила кувшин лимонада. Пойду вниз, принесу. – Она опустила ноги с кровати, потянулась за ночной рубашкой.

– Оставайся здесь. Я сам принесу. – Он зашлепал по комнате, собирая одежду. Лотти любовалась им, когда он передвигался по комнате без всякого стеснения, и удивлялась, какой он красивый, как играют его мускулы под кожей. – Не шевелись, – велел он и, надев рубашку через голову, ушел.

Лотти лежала, вдыхая аромат моря, оставшийся после него на ее влажной рубашке, и прислушивалась, как внизу он открывает холодильник, звенит стаканами и кубиками льда. Сколько раз будешь прислушиваться к передвижениям своего любимого, прежде чем привыкнешь? Прежде чем у тебя перестанет сжиматься горло и замирать сердце?

Она слушала, как он поднимается по лестнице, а затем затихает перед дверью, готовясь открыть ее бедром.

– Я вернулся, – с улыбкой сообщил он. – Знаешь, я только что представил, как бы делал это для тебя на берегу Карибского моря. Мы там просто выжимаем свежий сок. Прямо из…

И застыл, поскольку оба услышали, что в замке входной двери поворачивается ключ.

Они в ужасе переглянулись, а затем Гай, как подстегнутый, кинулся к своим туфлям, быстро сунул в них ноги и рассовал носки по карманам. Лотти, пораженная, только и смогла, что натянуть на себя одеяло.

– Привет! Лотс?

Дверь закрылась, с лестницы донеслись шаги, причем сразу двух человек.

Гай, покраснев, потянулся к подносу.

– Ты в пристойном виде? – раздался насмешливый голос Селии.

– Селия? – прохрипела она.

– Я привела к тебе гос… – Улыбка исчезла с ее лица, когда она открыла дверь и ошеломленно уставилась на них. – А ты что здесь делаешь?

О боже! За ее спиной стоял Джо. Лотти увидела его голову, которая тут же смущенно опустилась.

Гай сунул поднос в руки Селии:

– Я принес Лотти лимонад. Раз уж ты здесь, сама этим займись. Из меня плохая сиделка.

Селия посмотрела на поднос. Увидела два стакана.

– А я привела Джо, – сказала она, все еще не в силах прийти в себя. – Навестить Лотти.

Джо за ее спиной покашлял в кулак.

– Как… мило, – сказала Лотти. – Но я не совсем… Мне нужно привести себя в порядок.

– Я пойду… – сказал Джо.

– Уходить совсем не обязательно, Джо, – возразила Лотти. – Я… Я просто немного приберусь.

– Нет, в самом деле. Не хочу доставлять хлопоты. Зайду, когда ты поправишься.

– Хмм… Обязательно приходи, Джо.

Селия осторожно поставила поднос на столик рядом с кроватью. Потом посмотрела искоса на Гая и рассеянно пригладила волосы:

– Ты сильно разрумянился.

Гай поднес руку к щеке, словно удивляясь. Хотел что-то сказать, но потом передумал и молча покачал головой.

Наступила долгая, неловкая тишина, во время которой Лотти все сильнее натягивала одеяло до подбородка.

– Пожалуй, нам лучше дать тебе покой, – сказала Селия и открыла дверь, намекая Гаю, что пора уйти. Говорила она тихо, с паузами и не глядела при этом на Лотти. – Уверен, что не хочешь остаться, Джо?

Он что-то пробормотал в ответ. Наверное, совсем низко опустил голову.

Гай прошел мимо Лотти к двери. Лотти с тревогой заметила, что его рубашка сзади осталась не заправленной в брюки.

– Пока, Лотти. Надеюсь, тебе скоро станет лучше.

Как ножом по сердцу эта наигранная веселость.

– Спасибо. Спасибо за лимонад.

Селия, придерживая для Гая дверь, замерла.

– А где же фрукты?

– Что?

– Фрукты. Ты же ездил на вокзал за фруктами. В холле ничего нет. Где они?

Гай на секунду смутился, но затем кивнул:

– Не приехали. Я прождал больше получаса, а их не оказалось в поезде. Наверное, прибудут с двухчасовым.

– Я слышал, вам присылают свежие кокосы, – сказал Джо, неловко переминаясь на лестничной площадке. – Странные штуковины, эти самые кокосы. Похожи на человечьи головы. Только без глаз… И всего прочего.

Селия постояла немного, затем, потупившись, прошла мимо Гая и начала спускаться по лестнице.

* * *

Через два дня Лотти стояла, дрожа, в пляжном домике под номером 87, носившем название, судя по упавшей табличке, «Саранда». Она плотнее завернулась в пальто и дернула за поводок Мистера Бинса, который отчаянно рвался вперед. Было почти темно, а внутри неосвещенного домика еще темнее и неуютнее.

Она ждала почти пятнадцать минут. Совсем скоро придется возвращаться. Миссис Холден и без того с трудом ее отпустила. Дважды щупала лоб, прежде чем нехотя позволить прогулку. Если бы ей не хотелось побыть наедине с доктором Холденом минут пятнадцать, она вообще не разрешила бы Лотти выйти.

С тропинки донеслось шипение велосипедных шин. Лотти несмело приоткрыла дверь и увидела его: Гай спрыгнул с велосипеда и с грохотом прислонил его к стене. Они торопливо обнялись, неловко целуясь.

– У меня совсем мало времени. Селия прилипла, как клей. Я выбрался только потому, что ей захотелось принять ванну.

– Она что-нибудь подозревает?

– Думаю, что нет. Она ни слова не сказала о… Ну, сама знаешь… – Он нагнулся и погладил Мистера Бинса, который что-то вынюхивал у его ног. – Боже, как все ужасно! Ненавижу лгать. – Он притянул Лотти к себе, чмокнул в макушку. Она обхватила его руками и вдохнула знакомый аромат, пытаясь запечатлеть в памяти ощущение его рук на своей талии. – Зачем им что-то говорить? Можно просто уехать. Оставить записку. – Он бубнил, уткнувшись в ее волосы, словно тоже хотел надышаться родным запахом.

– Нет. Я не могу так поступить. Они ко мне хорошо отнеслись. Самое меньшее, что я могу, – хотя бы объясниться.

– Не уверен, что это можно как-то объяснить.

Лотти отстранилась, посмотрела ему в лицо:

– Они ведь поймут, правда, Гай? Обязательно поймут. Мы не желали никому зла. Это не наша вина. Просто мы ничего не могли поделать, да? – Она расплакалась.

– Никто не виноват. Так случилось. Нельзя бороться с обстоятельствами.

– Мне ненавистна мысль, что наше счастье будет построено на несчастье других. Бедняжка Селия. Как мне ее жаль. – Теперь, когда Гай принадлежал ей, Лотти могла себе позволить душевную щедрость. Сочувствие подруге удивило даже ее саму. Лотти вытерла нос рукавом.

– Селия переживет. Найдет кого-то другого. – (Лотти почувствовала неприятный укол от деловитости в его голосе.) – Иногда мне казалось, что она любит вовсе не меня, а саму идею любить кого-то.

Лотти недоуменно уставилась на него.

– Просто временами у меня было ощущение, что ее выбор пал на меня случайно. Понимаешь?

Лотти подумала о Джордже Берне. И почему-то ощутила себя предательницей.

– Я уверена, она тебя любит, – тихо, неохотно возразила Лотти.

– Давай не будем об этом говорить. Послушай, Лотс, мы должны составить план. Давай подумаем, когда лучше всего им сказать. Я не могу все время лгать… Чувствую себя от этого по-дурацки.

– Дай мне еще немного времени, до конца недели. Я узнаю, примет ли меня к себе Аделина. Теперь, когда Френсис уехала, им понадобится помощница в доме. Я бы не возражала.

– Правда? Но это ненадолго. Пока я не улажу вопрос с родителями.

Лотти прижалась лицом к его груди:

– Поскорее бы все закончилось. Перепрыгнуть бы сразу на три месяца вперед. – Она закрыла глаза. – А то словно смерти ждешь или какой беды.

Гай выглянул за дверь:

– Пожалуй, пора. Я пойду первым.

Он наклонился и поцеловал ее в губы. Она не закрыла глаза, не желая пропустить хоть секунду. За его спиной, мигая огоньками, пересекал бухту корабль.

– Будь храброй, Лотти, дорогая. Когда-нибудь все это закончится.

Погладив ее по волосам, он ушел и начал подниматься по темной тропе, ведущей к дому.

* * *

Селия вернулась в свою комнату. Увидев ее ночную рубашку на покрывале, Лотти мысленно застонала. Когда-то она была отменной выдумщицей, теперь же, когда ее саму будто вывернули наизнанку, совершенно разучилась лгать, превратившись в краснеющую, стыдливую провинциалку.

От Селии она держалась подальше. Это было нетрудно, поскольку Селия развила почти безумную деятельность. Если она не совершала налет на магазины, тратя отцовские деньги с почти религиозным пылом («Смотри, какие туфли! Я просто не могла их не купить!»), то сортировала вещи, отбрасывая все, казавшееся ей «слишком девчоночьим» или «не подходящим для столицы». За обедом, в окружении людей, Лотти могла уйти в себя, сосредоточиться на еде, поскольку в разговор ее вовлекали редко, да и то только доктор Холден, который сам почему-то казался рассеянным. Зато миссис Холден не обходила своим вниманием Гая, забрасывая его вопросами о родителях, о жизни за границей, и при этом улыбалась и кокетничала не меньше Селии. К облегчению Лотти, с Селией она столкнулась всего лишь раз, накануне вечером, когда Лотти похвалила новую стрижку подруги, а потом сказала, что ей тоже нужно подольше полежать в горячей ванне.

Поэтому, вернувшись после прогулки с Мистером Бинсом, Лотти очень удивилась, найдя Селию, завернутую в полотенце, на кровати. Она лежала и внимательно читала журнал для невест.

Комната как будто уменьшилась в размере.

– Привет, – сказала Лотти, снимая туфли. – Я… как раз собиралась принять ванну.

– Там мама, – откликнулась Селия, перевернув страницу. – Придется подождать немного. Горячей воды больше не будет. – У нее были длинные белые ноги с розовым педикюром.

– Вот как? – Лотти уселась на кровать, так и не сняв туфель и повернувшись спиной к Селии. Она лихорадочно думала, куда бы пойти. Когда-то они, лежа на кроватях, часами болтали о всяких пустяках. Теперь одна только мысль о том, чтобы остаться с Селией наедине хотя бы на минуту, была ей невыносима. Фредди и Сильвию уже уложили спать. Доктор Холден вряд ли захочет разговаривать.

«Я могла бы пойти и позвонить Джо, – подумала она. – Спрошу у доктора Холдена позволения воспользоваться телефоном».

Журнал с шумом захлопнулся, и Селия повернулась к ней лицом:

– Вообще-то, Лотти, мне нужно с тобой поговорить.

Лотти закрыла глаза.

«О боже, пожалуйста, нет!» – подумала она.

– Лотс!

Она обернулась, вымученно улыбнувшись. Аккуратно поставила туфли рядом с кроватью.

– Да?

Селия смотрела на нее твердым, немигающим взглядом. Ее глаза, как заметила Лотти, приобрели почти неестественную голубизну.

– Это… немного трудно.

Наступила короткая пауза, во время которой Лотти незаметно сунула начавшие дрожать руки под себя.

«Пожалуйста, только ни о чем не спрашивай, – молча молила она. – Я не смогу солгать. Прошу Тебя, Господи, пусть она ни о чем не спрашивает».

– Что такое?

– Я даже не знаю, как начать… Послушай… То, что я сейчас скажу… должно остаться только между нами.

Лотти с трудом дышала. Ей даже показалось на секунду, что она может потерять сознание.

– О чем ты? – прошептала она.

Селия по-прежнему смотрела на нее решительно. Лотти поняла, что не в силах оторвать от нее взгляд.

– Я беременна.