355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джоди Питт » Муж по объявлению » Текст книги (страница 3)
Муж по объявлению
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 18:34

Текст книги "Муж по объявлению"


Автор книги: Джоди Питт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

3

Пока Кристофер распиливал и складывал в тележку ветки, которые он срезал с деревьев вчера, у него было достаточно времени, чтобы поразмышлять над поведением этой мисс Хенфорд. Сегодня он работал за домом, но даже там слышал, как весь день машины сменяли друг друга. Каждый раз, когда новый автомобиль шелестел шинами по гравию подъездной аллеи, Кристофер чуть не скрежетал зубами.

К нему то и дело возвращались его детские воспоминания. Он не мог забыть, как украдкой ходил в кино, чтобы посмотреть на свою маму. Она улыбалась ему с экрана широкоформатной улыбкой, как будто знала, что там, в полутемном зале сидит ее сын. Ванесса Жоли, королева Голливуда, добилась своего – стала звездой экрана, переступив, не раздумывая, через судьбы людей, которые любили ее. Сейчас ей было где-то за пятьдесят, она все еще была известна, хотя уже и не снималась так часто. Насколько он знал, недавно она в пятый раз вышла замуж за своего очередного юного поклонника. Но теперь это было ему совершенно безразлично – у него не осталось к ней никаких чувств. Для него она была просто циничной и расчетливой женщиной, которая ни разу не вспомнила о своем единственном сыне.

К шести часам Кристофер смертельно устал, выпачкался с ног до головы и был готов рвать и метать. Все действовало ему на нервы – его раздражала пила, которая затупилась, ему досаждали машины, которые наполняли чистейший морской воздух угарным газом, он злился на себя самого за то, что позволил какой-то дамочке так завести себя. Ну и что из того, что она подбирает себе мужа, словно покупает вещь соответствующих характеристик, и делает это в его собственном доме, пока он горбатится на заднем дворе? Какое ему дело до нее?

Когда Кристофер немного успокоился, он заметил, что дверь дома приоткрылась, и его соседка вышла на задний двор, чтобы посмотреть на море. Он прекратил работу, чтобы не привлекать ее внимания шумом, и наблюдал за ней, полускрытый большой поленицей дров.

Она подошла к плетеному креслу и села в него. К его удивлению, она скинула туфли, кожаные на этот раз, и поставила их рядом с собой. Затем наклонилась и стала медленно снимать чулок.

Тонкая полоска белой незагорелой кожи показалась из-под той же широкой юбки, которую он видел вчера. Женщина, видимо, была так погружена в свои собственные мысли, что даже не допускала, что за ней кто-то может подсматривать. Сняв чулок, она аккуратненько сложила его, положила в туфлю и принялась за другой. На этот раз она не очень заботилась о том, чтобы поскорее прикрыть свои прелестные ножки. А он еще вчера заметил, как они хороши, – стройные, длинные, с изящными лодыжками, словно у скаковой лошадки.

Кристофер прекрасно знал, что подглядывание никогда не считалось достойным занятием, но он не мог ни отвернуться, ни заставить себя подать ей какой-то знак, предупреждающий о том, что он находится здесь.

Его соседка так же аккуратненько поместила второй чулок в туфлю, затем поправила юбку и стала молча смотреть на море. В бесформенной синей юбке и блузке с короткими рукавами, мало отличающейся от мужской рубашки, она выглядела как скромная сельская учительница.

Она еще немного посидела, затем отсутствующим взглядом посмотрела в его сторону, но, к счастью, не заметила ничего, так как была слишком погружена в свои собственные мысли, потом встала и пошла к калитке. К сожалению, ее нелепый наряд не мог скрыть красоту ее призывных губ, которые словно были созданы для того, чтобы петь оды страсти, сгорая от любви в мужских объятиях. Даже несуразная прическа не могла испортить ее очарование.

Когда она проходила мимо Кристофера, он сделал шаг вперед и намеренно уронил ветку, чтобы привлечь ее внимание. Она замерла, пораженная. Ее зеленые глаза горели негодованием.

– Добрый вечер, – кивнул он ей.

– Вы все это время были там? – охнула Глория.

Он снял рабочие рукавицы и положил их на дрова.

– Не могу сказать, что я родился здесь, но да, большую часть дня я провел, работая с этим деревом.

– Вы могли бы из приличия подать хоть какой-то знак!

– Если вы ведете речь о процедуре вашего освобождения от чулок, то я, крошка, видал зрелища и покруче в современных фильмах. Что, день не задался?

Она перевела взгляд на море и пробормотала:

– День был просто прекрасный! – И медленно пошла прочь.

Он усмехнулся над ее наивностью. Она что, и вправду надеялась, что ее способ создания семьи будет легче традиционного? Он откашлялся и пошел за ней следом.

– Прекрасный? Вам уже, видимо, удалось отобрать пару подходящих ребят?

Он обогнал ее и, открыв калитку, пропустил даму вперед. Она задрала нос повыше и сквозь зубы процедила скупые слова благодарности.

Кристофер быстро запер калитку и в несколько шагов догнал ее.

– Так сколько же точно? Пять? Десять? И, кстати, я что-то подзабыл, с чего это вы обратились к такому нешаблонному способу устройства личной жизни?

По ее лицу он явно видел, что его преследования ее вовсе не веселили. Она подарила ему взгляд, от которого менее храбрый человек просто бы ретировался.

– Послушайте! Я собираюсь немного прогуляться по пляжу! Я имею на это право, потому что сполна заплатила за все это!

– Ну ладно, ладно. Не кипятитесь так. Это ведь все ради карьеры, правда?

Девушка чуть было не споткнулась, но тут же пришла в себя.

– Но ведь я вам ничего не говорила об освободившемся месте! Откуда вы знаете? Вам Люси сказала?

Черт! Он так и знал… Опять он в который раз оказался прав… Пряча свое раздражение под маской безразличия, он пошел с ней рядом.

– Да нет, она мне ничего не говорила. Это вы рассказали мне все только что.

Она залилась краской.

– Это было подло с вашей стороны!

– А разве не подло использовать ничего не подозревающих мужчин в своих целях?

Ее зеленые глаза широко распахнулись, словно блюдца. От этого он почему-то потерял всякую способность сдерживать свой гнев.

– Я говорю о тех несчастных, которых вы собираетесь женить на себе. А что случится, когда они больше не будут вам нужны? Они получат отступного, и вы отпустите их восвояси? – Не давая ей возможности ответить хоть что-то, он стал наступать на нее, продолжая: – Что же это за работа, ради которой вы пустились во все тяжкие?

Глория испуганно отступила назад, подавленная его весовым преимуществом и агрессивностью.

– Это не ваше дело! И вовсе я не собираюсь расставаться с человеком, за которого выйду замуж. Если уж я сделаю это, то это будет навсегда!

– Ха, ха, ха! – зло рассмеялся он.

Его не проведешь так легко. Видел он еще и не таких авантюристок.

– Вы считаете меня лгуньей?

Он перестал смеяться, но улыбка не покинула его губ.

– Если вы даже не лжете, то пытаетесь ввести меня, а может даже и себя, в заблуждение. Иными словами – тешите себя несбыточными мечтами.

– Как у вас хватает наглости так утверждать!

Она прикоснулась кончиками пальцев к своим вискам, как будто пытаясь унять разыгравшуюся головную боль.

– Вы ведь меня совсем не знаете! И у вас нет ни малейшего морального права делать предположения на мой счет!

– Я стольких женщин вроде вас повидал…

Ее лицо исказилось гримасой ненависти. Она подняла руку и занесла для удара, но он опередил ее, прежде чем она коснулась его лица. Ее ладонь оказалась зажатой в его кулаке. Глория злобно прошипела:

– Не знаю уж, каких вы женщин повидали, мне это совершенно безразлично. Отпустите меня сейчас же!

– Что бы вы меня все же ударили? Нет уж, дудки! Не считайте меня дураком.

Она вперила в него взор, и ее яростно сверкающие глаза недвусмысленно утверждали: я считаю тебя не только дураком, но и непереносимым нахалом.

Прошептав про себя проклятие, Кристофер отпустил ее руку.

Оказавшись на свободе, Глория сделала несколько шагов назад.

– Вы зря так настроены против дураков, крошка! Имейте в виду, что ни один человек, у которого есть хоть доля разума в голове, не согласится на вашу дурацкую затею.

– Тогда вы уж точно подходите для этого дела! – прокричала она, пытаясь скрыть слезы.

– Так за кем становится в очередь?

Этот идиотский вопрос вылетел у него помимо его же воли. Ошарашенное выражение ее лица вполне дополняло ощущение шока, который он сам испытал от своих собственных слов. Глория с минуту недоверчиво смотрела на Кристофера, открыв рот, словно не веря своим ушам.

Кристофер провел руками по волосам и сосчитал до десяти, чтобы не сорваться.

– По вашему мнению, я просто идиот, так что вполне могу присоединиться к стаду ваших предполагаемых женихов.

Выражение ее лица сменилось несколько раз – от полного ошеломления до ядовитого презрения.

– Чтобы войти в число претендентов, вам необходимо не только обладать определенным статусом, иметь образование, лучше высшее, но и желательно предоставить рекомендательные письма.

Она облизнула губы, как утопающий, который хватается за соломинку, стремясь уговорить этого нахала отказаться от своей затеи.

– И еще вы должны уметь общаться с преуспевающими деловыми людьми, у которых есть деньги, положение в обществе и власть.

Он воздел глаза к небесам, полагая, что нет необходимости выражать свое презрение словами.

– Мне совершенно все равно, что вы думаете по этому поводу! Все мужчины, которые приезжали к нам в эти дни, – разумные уравновешенные люди, которые не могут не понять, что два умных современных человека с одинаковыми взглядами на мир и схожими жизненными целями могут составить хорошую партию!

– Чушь!

Их глаза, казалось, метали молнии, которые должны были пронизать противника.

– Я никоим образом не надеюсь, что это доступно вашему пониманию. Не думаю, что вы так давно с ветки спустились.

– Вы назвали меня обезьяной?

Она растерянно заморгала, и он понял, что, видимо, в ее привычку не входило оскорблять людей, но сейчас ее просто понесло.

– Простите… – прошептала Глория, отвела взгляд и посмотрела на море. – Я просто хочу, чтобы вы оставили меня в покое. И обезьяна могла бы понять это.

Она была такой сконфуженной, что ему захотелось пожалеть ее, но он не поддался этому чувству. Она не заслужила никакого сочувствия.

– Сделайте милость, просветите мою серость. Сколько же разумных обладателей высшего образования, рекомендательных писем и нобелевской премии в придачу претендуют на вашу руку на данный момент?

Она бросила на него негодующий взгляд.

– Мои критерии отбора очень высоки.

По тому, как она повыше задрала свой прелестный носик, он мог безошибочно утверждать, что сегодня ей пришлось побывать в отвергнутых. Он отошел немного и смерил ее взглядом.

– М-да… – пробормотал он затем.

– И что это должно означать?

– У мужчин тоже свои критерии отбора, должен вам заметить.

Растерянность в ее глазах показала ему, что он наступил на больное место.

– Что вы имеете в виду?

– Да вы на себя посмотрите! Хоть я и не являюсь потомственным аристократом с родовым замком, как другие ваши кандидаты в мужья, но уж я-то точно знаю, что нужно мужчинам.

Он посмотрел на нее в упор, прежде чем добить ее.

– И им вовсе не нужна чопорная неприветливая старая дева!

– Я – чопорная? Я – неприветливая? Да как вы смеете!

Про себя он усмехнулся, заметив, что она не стала оспаривать его последнее утверждение, видимо, здесь он попал в яблочко.

– Вы сами не понимаете, что мелете!

– Зря вы меня не слушаете, мисс. Когда вам нужна помощь специалиста, я всегда в вашем распоряжении.

– Ха, ха, ха! Вы хотите сказать, что вы большой специалист по женщинам? Но меня вовсе не интересуют мужчины вашего типа.

Его всезнающая улыбка взбесила Глорию еще больше.

– Крошка, когда дело касается женщин, то все мужчины относятся к одному единственному типу!

Она прошла мимо него, высоко задрав нос и делая вид, что не слышала его последнего замечания. Он нагнал ее и одним движением выхватил шпильки из ее прически. Тугой узел волос стал разворачиваться и падать вниз.

Она ахнула и схватилась за голову.

– Потрясите головой… – попросил он.

Глория смотрела на него ненавидящим взглядом. Было очевидно, что она ни за что на свете не послушается его совета. Тогда он стал руками растрепывать ее волосы, которые были шелковистыми и мягкими на ощупь. Они оказались длиннее, чем он предполагал, и теперь каштановые завитки роскошной волной упали ей на плечи, достигая лопаток. Ветер ворошил их и играл каштановыми прядями.

Затем Кристофер бесцеремонно схватил ее за плечи, повернул к себе лицом, потянулся к пуговицам блузки и стал их расстегивать. Но он не успел расстегнуть ни одной, получив сильный удар по руке.

– Вы заходите слишком далеко в вашей консультативной помощи!

Кристофер отошел назад и осмотрел ее критическим взглядом.

– Ну так расстегнитесь сами. Ваша манера одеваться отобьет охоту даже у самого непритязательного мужчины, уж поверьте мне.

Волосы Глории развевало ветром, и он с удивлением обнаружил, что то, что он про себя называл темными волосами, теперь сияло всеми оттенками золотого и медового. Ему так и захотелось опять дотронуться до ее волос, запустить пальцы в это богатство нежнейшего шелка, а потом прикоснуться к ним губами и вдыхать их аромат…

Кристофер сделал шаг назад от греха подальше.

Она демонстративно расстегнула пуговицу, затем вторую, и его взору открылась тонкая полоска нежной белой кожи, не тронутой загаром. Неожиданно ему показалось, что теперь она уже намеренно заводит его, стараясь по-женски отомстить, хотя он тут же отмахнулся от этой мысли. Это было слишком неправдоподобным подозрением.

– Нужно уметь себя подавать. Никто из ваших высоколобых претендентов не согласится на положение вашего мужа, если вы не сможете его привлечь.

Кристофера уже и самого стало подташнивать от выбранной им роли искушенного эксперта, но он был не в силах остановиться. Глория тряхнула головой, и ему показалось, что от ее волос полетели золотые искры.

– Что же мне перед ними стриптиз исполнять? Вы и вправду считаете, что у всех мужчин мозги в штанах?

– Детка!

Боже, когда он последний раз называл женщин «детками»? Да никогда! Какая пошлость!

– Хотел бы вам заметить, что мужчины любят глазами. Пока вы не поразите их воображение, приоткрывая завесу над вашей женской тайной, все ваши достоинства не будут для них ничего стоить!

Ему показалось, что его стало немного заносить. Но ценой неимоверных усилий он решил продолжить свой урок, который перестал приносить ему удовольствие. Кристофер вздрогнул и отвел глаза, когда легкий ветерок распахнул открытый воротник ее блузки и приоткрыл край кружевного лифчика. Но он не хотел сдаваться и опять решительно взглянул в ее глаза.

– Много вы понимаете! – возмущенно воскликнула девушка. – Браки, основанные на взаимопонимании и общих интересах, создаются каждый день! Да зачем далеко ходить… Вот мои родители, например. Они всегда придерживались одних и тех же взглядов на мир и шли вперед общим курсом, хотя я никогда не видела, чтобы они сюсюкали друг с другом!

– Видя вас, можно легко в это поверить.

Сказав это, он понял, что несколько перегнул палку. Ее лицо обиженно скривилось, а в глазах вспыхнула обида. Хотя она сама была во всем виновата, но Кристоферу все же стало немного неловко. Не стоило ему касаться ее родителей. Но разве можно так рационально подходить к такому деликатному и тонкому предмету, как человеческая близость и брак?

– Что бы вы ни говорили, я верю, да я совершенно уверена в том, что любовь между людьми, живущими одними и теми же интересами, может развиться позже, в процессе их совместной жизни, и такой вид любви гораздо надежнее и прочнее, чем слепая иррациональная любовь с первого взгляда. Кроме того, по моему собственному…

Тут Глория прикусила губу, как будто она только что сболтнула нечто, не предназначенное для его ушей.

Интересно, что же она утаила от него?

– Так у вас оказывается основательная теоретическая база, – присвистнул он.

Глория скептически взглянула на него, не зная, не смеется ли он над ней опять.

– Я не отношусь к числу людей, которые делают что-то, не подумав.

– А детей вы собираетесь заводить?

Ему-то какое дело, собственно? Он и сам не ожидал, что задаст этот вопрос. Но раз уж спросил, посмотрим, что она ответит.

Она резко выдохнула, как будто удрученная его бестактностью, но все же кивнула в ответ.

– Вас это совершенно не касается, но я действительно хочу иметь детей.

Что-то ему с трудом верилось.

– Очень интересно у вас получается… А кто же будет присматривать за детьми, если вы думаете только о своей работе? Образованный, интеллигентный мужчина с успешной карьерой не станет жертвовать ею, чтобы стать вашей домработницей и нянькой вашим детям. Может вам поискать мужчину пенсионного возраста, который был бы не прочь сидеть дома с детьми? Или найти человека, который не особо заботится о своей работе и переходит с места на место.

– Вроде вас, что ли?

До того, как он пришел в себя и смог что-то выдавить, она круто повернулась на каблуках и удалилась. Кристофер посмотрел ей вслед, поневоле восхищаясь ее самообладанием. Солнечные зайчики запутались в ее пушистых волосах, а нежные изгибы тела не удавалось скрыть даже нелепому наряду. Несмотря на всю свою чопорность и вызывающий феминизм, мисс Зануда была пугающе чувственной и отталкивающе привлекательной.

Он отвернулся и поплелся в тишину и покой своего домика. Засунув руки в карманы, он гадал, что же он тут до сих пор делает? Не пора ли поднять паруса на своей яхте, подцепить какую-нибудь услужливую девицу и пуститься во все тяжкие. Он явно слишком много работает и слишком редко… Кристофер выругался про себя.

Глория ничего не могла поделать с тем фактом, что этот тип, имеющий привычку совать нос куда не следует, решил устроить пикник на открытом воздухе и теперь жарит всякие вкусные вещи на решетке прямо перед своим коттеджем. Ему было наплевать на то, что ей придется пройти мимо него по дороге на пляж.

Что ж, она ему это запретить не может. Но ей было крайне необходимо выйти из этого дома, который давно было пора назвать «Дом, где разбиваются надежды». Ей было пора восстановить свой оптимистичный взгляд на мир, повысить свою самооценку, которая стремительно падала с каждым новым гостем. Тихое плескание волн у ног, легкий ветерок, обдувающий тело, потрясающий вид на бирюзу моря и оранжево-красный закат, что еще нужно душе?

Глория обреченно вздохнула и решительно открыла дверь, намереваясь упрямо игнорировать этого наглого субъекта. Никогда ее решимость не была так выстрадана.

Она вышла, стараясь не шуметь, надеясь, что этот работяга слишком занят своей стряпней, чтобы заметить ее. Она на цыпочках спустилась по ступенькам, пулей пролетела по лужайке и, быстро распахнув калитку, стремглав побежала к пляжу.

Она радостно вздохнула всей грудью, поздравляя себя с тем, что все оказалось гораздо легче, чем она думала. Ощущение теплого песка под голыми ногами было просто сказочным. Прежде чем она поняла, что делает, она оглянулась, чтобы посмотреть, чем же занят ее сосед. К ее смятению, он вовсе не был увлечен своими кулинарными изысками. Их глаза встретились, и он ей спокойно кивнул без тени какой-либо улыбки на лице.

Никак не реагируя на его приветствие, она отвернулась и побрела по пляжу в противоположном направлении. Она глубоко дышала терпким морским воздухом, в который помимо ее воли вплетался и аромат жареного мяса. Только сейчас она поняла, что ужасно проголодалась. Из-за того, что самолет одного из претендентов опоздал, ей пришлось проводить собеседование и в обеденный перерыв. А ее завтрак состоял из чашечки растворимого кофе и тоста.

Жаль, что Люси тоже не умеет готовить. Они обычно питались бутербродами и пили литры кофе в течение дня, и лишь по вечерам заказывали что-то из соседнего кафе. Но эта закусочная не блистала разнообразием меню, и их питание становилось ужасно однообразным. Что бы она сейчас не отдала за домашний обед!

Мерзкий сосед! Он не только донимает ее с утра до ночи своими придирками, утверждая, что она просто дурочка, начисто лишенная женской привлекательности… Теперь он будет пытать ее аппетитными запахами!

Его слова все еще звучали в голове. Может, она поспешила, решив, что какой-то преуспевающий человек согласится разделить с ней свою жизнь, жениться на ней, переехать в Лондон и помогать ей заботиться об их детях?

Она отшвырнула ногой небольшой голыш, лежащий перед ней. Самое противное было то, что в его словах была определенная правда. Ну почему деловой мир устроен так несправедливо!

Через час она возвращалась домой, немного отдохнувшая и заметно повеселевшая, но при этом до предела голодная. Она исподтишка бросила взгляд в сторону коттеджа и замерла.

Крис вынес на воздух раскладной столик и теперь вольготно разместился за ним, да не один, а на парочку с Люси. Мало того, рядом с ними стояло еще одно раскладное красно-белое парусиновое кресло, которое пустовало. Ее мучили мрачные подозрения, а не ее ли оно поджидает. Как жаль, что она так хочет есть, и что она не ела мясо, жареное на решетке, уже сто лет, а то она бы непременно с гордостью отказалась присоединиться к ним.

Даже если она и откажется, какой повод она может выбрать? Ведь Люси точно знает, что у Глории нет никаких дел на вечер, и так как возле них стоит третье пустое кресло, она, видимо, уже успела сообщить об этом их соседу.

Про себя Глория прошептала:

– Ну, Люси, ну, подруга, ты мне за это еще ответишь…

И что теперь делать? Сообщить им, что ей нужно сделать срочный звонок? А потом уйти в дом и пить осточертевший кофе и жевать навязшие в зубах тосты? Или подъехать в близлежащее кофе и поесть там в гордом одиночестве? Или плюнуть на все и отвести душу, наевшись до отвала жареного мяса, забыв на время все разногласия с этим типом?

Ей вовсе не пришлось ничего решать, так как Люси заметила ее со своего места и стала махать ей рукой. Глория по опыту знала, что ее так просто не проигнорируешь, поэтому сдалась без боя. Посмотрим, сколько времени у нее уйдет, чтобы быстро наесться и сбежать с этого праздника жизни.

С тяжелым сердцем Глория вошла в калитку и направилась к столу, на котором, испуская дразнящий аромат, лежали горы аппетитной еды. Судя по количеству пищи, она имеет возможность наесться на недели вперед. Картошка, печеная на углях, салат из разнообразных овощей, который выглядел так, будто сошел с картин великих художников, поджаренные на решетке кусочки курятины, источающие тончайший аромат… И высокий запотевший графин чая со льдом, в который так и хотелось нырнуть с головой.

– Наконец-то ты пришла, – обрадованно сказала Люси. – А мы уж стали думать, что ты утонула.

Люси ей подмигнула, и про себя Глория понадеялась, что ее подруга не стала откровенничать с их соседом по поводу того, насколько неудачным был сегодняшний день.

Ее кудрявая секретарша поднялась и стряхнула крошки с брюк.

– Пора звонить Терри. – Она благодарно посмотрела в сторону Кристофера. – Вы меня просто спасли от голодной смерти. Если бы я съела сегодня еще один гамбургер, я просто сошла бы с ума.

Глория недоумевающе взглянула на нее.

– Ты куда? – Ей вовсе не понравилось намерение секретарши оставить ее одну с назойливым соседом. – Ты что, уходишь?

Глории было наплевать на то, что этот тип может догадаться, что она просто боится остаться с ним наедине. Он и так уже не мог не заметить, что она вовсе не в восторге от него. Особенно после вчерашнего, когда он обнаглел настолько, что стал распускать ее волосы и даже полез расстегивать блузку. Сказать, что она чувствовала себя неловко рядом с ним, значит, не сказать ничего.

Люси понимающе посмотрела на нее.

– Ты так долго гуляла, а мне так хотелось есть, что я не стала тебя дожидаться. Я больше не могу съесть ни крошки. Кроме того, Терри ждет моего звонка в семь.

Как бы Глория ни относилась к своему соседу, но он все же вынудил ее несколько изменить манеру одеваться. Не так, конечно, как это произошло, когда она была влюблена в Дэвида, но все же…

Дэвид…

Он был ее непосредственным начальником. Как только открылись двери лифта, и он первый раз вошел в офис, она поняла, что пропала. Он был красив, обходителен, внимателен и каким-то непостижимым образом всегда знал, что ей хочется услышать от него. Даже та улыбка, которой он одаривал ее, когда они проходили мимо друг друга в коридоре, посылала ее на вершину блаженства.

Прошло полгода, прежде чем Дэвид заметил, что она не только толковый сотрудник, но и симпатичная женщина. Это случилось на рождественской вечеринке их компании. Чего ей только стоило подобрать подходящее платье! Впервые она одевалась для мужчины, а не для того, чтобы произвести впечатление компетентного работника.

Она сменила прическу и осветлила волосы. Она проводила часы, читая советы в женских журналах о том, как же нужно пользоваться макияжем. Она стала ловить себя на том, что начинает входить во вкус тех вечных женских интриг, целью которых является произвести впечатление на интересующего тебя мужчину. Да, как давно это было, а сердце болит до сих пор.

Глория отвела прядь волос с лица и отмахнулась от невеселых воспоминаний.

Сегодня на ней был серый трикотажный сарафан без блузки. Так как его вырез показался ей вызывающим, она повязала на шею тонкий розово-серый шифоновый шарфик, что не только спасло ее от чувства неловкости, но и придало ее костюму некоторый налет женственности. Кроме того, она надела кожаный поясок поверх сарафана, отчего ее одеяние стало короче и открывало ноги на несколько сантиметров выше колен.

Утром, покрутившись перед зеркалом, она решила оставить волосы распущенными. Так как все собеседования до сих пор были неудачными, она подумала, что это может сработать. Но волосы мешали ей во время бесед, а когда она спустилась к морю, они то и дело лезли в лицо, развеваемые ветром, так что ей пришлось снять шарфик с шеи и повязать его на голову.

Боже, так шарфик все еще на ее голове, а не на шее! Что же делать? Глория сразу же ощутила, насколько глубокий вырез на сарафане и как непристойно это выглядит. Она быстро стянула шарф с волос и перевязала его, стараясь скрыть фрагмент тела, открытый постороннему взору. Может, Кристофер и не заметил ничего?

Несмотря на все ее ухищрения, день был на удивление неудачным. Единственная разница заключалась в том, что сегодня ей было труднее общаться со своими гостями, так как они то и дело шарили глазами по ее ногам. Она вовсе не поверила этому Тарди, что все мужчины одинаковы, но сегодня ее уверенность несколько пошатнулась.

Люси подмигнула Кристоферу и игриво послала ему воздушный поцелуй.

– Превосходный ужин. Счастливо, благородный спаситель.

Он дружелюбно с ней распрощался, улыбаясь во весь рот. Но как только она ушла, он стер улыбку с лица.

– Сегодня вы выглядите почти как настоящая женщина.

Неожиданно ее сердце бешено забилось. Она надеялась, что это произошло вовсе не потому, что она стояла напротив удивительно привлекательного мужчины, который считал ее почти женщиной. Со времен своего романа с Дэвидом она выкорчевывала все игривые мысли о мужчинах из своего сердца и была вполне успешна в этом.

Что же это за мужчина, который имеет наглость оскорблять ее, но даже при этом ее сердце откликается на его близость…

– Это называется – похвалить так, что не поздоровится? – вызывающе спросила она у него.

Сам же Кристофер продолжал преспокойно сидеть в своем кресле, сложив руки на голой груди. Кстати, у него вообще есть рубашка?

– Вам виднее, я же ваших университетов не заканчивал… Что вы там стоите, как столб? Приземляйтесь, а то у вас усталый вид.

Как бы она хотела сейчас круто повернуться и уйти, гордо подняв голову! Но у нее сводило желудок при виде всей этой роскоши, которой был уставлен стол. Плевать на него… Она решительно села в кресло.

– Ну что ж, я слишком устала, чтобы спорить, и слишком голодна, чтобы быть гордой.

Он взял со стола блюдо с курицей и пододвинул его к ней поближе.

– Вам какой кусочек?

Не раздумывая, она схватила первую попавшуюся ножку, а затем, прежде чем он успел поставить блюдо на место, еще одну. Ничего не говоря, он по очереди предлагал ей все блюда, стоящие на столе. И она приступила к еде. За столом царила напряженная тишина. Не в состоянии больше выносить это напряжение, Глория подняла на него глаза.

Его поза не изменилась. Он так и сидел, скрестив руки на груди, внимательно наблюдая за ней.

– Очень вкусно… – пролепетала она.

Курятина была на удивление сочной и ароматной. Нужно было отдать Кристоферу должное. Хотя он и сует свой нос, куда его не просят, но повар он удивительный.

Он кивком поблагодарил за комплимент, но сам ничего не ответил, все еще продолжая серьезно разглядывать ее. У Глории тревожно засосало под ложечкой. Интересно, что он там думает про нее?

Она доела печеную картошку, наполовину съела салат и затем прикончила куриную ножку, а он все еще не спускал с нее глаз. Глорию бросило в жар, и даже легкий бриз, налетающий с моря, не мог освежить ее. Становилось все труднее и труднее дышать, каждый глоток давался с трудом, кусок не лез в горло…

Наконец она со стуком бросила вилку на стол и заявила:

– Я не могу есть из-за того что вы так уставились на меня. Лучше сразу выкладывайте, о чем вы там думаете.

Он еще секунду смотрел на нее, не мигая, а затем недоуменно покачал головой.

– Я все никак не могу понять… Какая же работа заставила вас так поспешно искать мужа? И почему вы решили, что без этого вам не получить желаемого поста? Неужели вы настолько не верите в ваши собственные достоинства?

Господи, у нее был сегодня такой тяжелый день, а это уже последняя капля, переполнившая чашу терпения. Глория резко встала, и от ее порывистого движения стул опрокинулся с тупым звуком.

– Я-то верю в свои силы. Проблема вовсе не в моих профессиональных качествах.

На секунду у нее от гнева появилась пелена перед глазами. Она встряхнула головой, чтобы явственно видеть обидчика.

– Я работаю в весьма консервативной компании, и у нас твердолобый босс. Чтобы получить повышение, я должна соответствовать его требованиям.

– Ну и что? Какое это имеет отношение к замужеству?

Его лицо выражало изумление.

– Самое прямое! – Глория так давно держала в себе это чувство обиды, что ее горечь прорвалась теперь наружу. Наконец у нее есть возможность выговориться. – Этот допотопный тупица, до сих пор пребывающий в средних веках, назначает на пост президента только тех, у кого есть семья!

– Пост президента?

Он удивленно поднял бровь, и его недоверие разозлило ее еще больше.

– Да, пост президента! А чему вы так удивляетесь? Хоть я женщина, но при этом я один из лучших специалистов в своей области и как никто другой заслуживаю этого повышения!

Она смотрела ему прямо в глаза, она была откровенна и полна страсти.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю