Текст книги "Фиктивная помолвка"
Автор книги: Джоанна Рид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)
В полдень Одри позвонила Келвину на работу и сообщила, что вышла замуж. Ей показалось, что он потрясен известием, хотя и на удивление рьяно добивается свидания с ней сегодня вечером.
А часа в четыре позвонил Джоуэл Кемп. Он разыскивал Филиппа.
– Он что-то говорил о приеме… – пролепетала Одри, почувствовав неладное.
– Нет, он передумал идти на прием, сказал, что хочет встретиться с твоей сводной сестрой. Я думал, он уже вернулся домой. Так ты не знаешь, где они могут быть? – с надеждой спросил Джоуэл, не подозревая, что его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. – Один важный клиент хочет срочно поговорить с Филиппом.
– Прости, я пропустила мимо ушей, куда они собирались, – только и смогла произнести Одри.
Джоуэл давно повесил трубку, а Одри все сидела в оцепенении, боясь пошевелиться. Филипп встретился со Стеллой? Выходит, он все время знал, где находилась моя сводная сестра? Очевидно знал, раз обедает с ней. И тем не менее, видя, как я волнуюсь, что Стелла не дает о себе знать, ничего мне не сказал! Боже, неужели у них роман? Если бы я не ждала ребенка, мое замужество давно бы закончилось. Хотя Филипп вовсе не вел себя как человек, вынужденный жениться под давлением обстоятельств. Или я ошибаюсь? Неужели я так ослеплена любовью, что не заметила очевидного? Но, если у него роман со Стеллой, почему он каждый вечер занимается любовью со мной?
Полчаса спустя дверь гостиной отворилась и Селден доложил:
– Мисс Лэмберт, мадам.
Не успела Одри перевести дух, как в комнату вбежала заплаканная Стелла: казалось, с ней сейчас случится истерика.
– Я совершила ужасный поступок, за который ты меня возненавидишь, но сейчас ты единственный человек, способный мне помочь! – воскликнула сестра прежде, чем за ней закрылась дверь.
– Что случилось?!
– Я сделала страшную ошибку! Я попыталась шантажировать Филиппа! – простонала Стелла, ломая украшенные кольцами руки. – Как ты могла выйти замуж за такого бесчувственного мерзавца, дорогая?!
Одри не очень удивилась. Шантаж? Выходит, в ту ночь на побережье что-то действительно произошло.
Стелла дрожащей рукой прикурила сигарету.
– Филипп пригрозил, что если я останусь в Великобритании, то никогда не найду работу. Назвал меня мерзкой и отвратительной особой, заявил, что я тебе в подметки не гожусь и что если хоть одним словом попробую оскорбить тебя, то мне несдобровать… А самое ужасное, что все это правда! – Страдания исказили черты лица Стеллы, и она разрыдалась.
– Ты спала с Филиппом, – пробормотала Одри, стараясь сохранить присутствие духа, чтобы утешить сестру. Каким бы низким ни оказался поступок Стеллы, Филипп не имел права угрожать ей.
– Спала с Филиппом? О чем ты говоришь! – заливаясь слезами, простонала Стелла. – Я попыталась заигрывать с ним, но он предложил мне одуматься. Он даже не поддался искушению. И знаешь, что было самым ужасным?
«Не поддался искушению». Одри вдруг почувствовала, как ее переполняет жалость к сестре, она обняла Стеллу и усадила рядом с собой на диван.
– И что же?
– Филипп предвидел, что я попытаюсь заигрывать с ним, и сразу отбрил меня. – Голос Стеллы задрожал, и она снова залилась слезами. – И тогда мне стало гадко и противно! Одри ласково похлопала ее по плечу.
– Я тебя понимаю…
– Потом я все утро просидела в лимузине… Филипп словно не замечал моего присутствия, – рыдала Стелла. – Сначала он отправился в ювелирный магазин и пробыл там не меньше часа, затем поехал в гостиницу и отсутствовал еще дольше, а когда появился, настроение его заметно ухудшилось и он вообще перестал обращать на меня внимание. К тому моменту я просто возненавидела его…
Одри прервала этот поток признаний.
– А чем ты пыталась шантажировать Филиппа?
– Я позвонила ему и сказала, что он сильно пожалеет, если не согласится встретиться со мной. А когда он появился, я пригрозила рассказать Максимилиану, что ваш брак сплошная фикция!
Одри побледнела.
– О боже…
– Так я попыталась взять реванш, – виновато прошептала сестра. – Я бы никогда не сделала ничего подобного. Но я подумала, что если бы мне удалось заставить Филиппа раскошелиться, то это стало бы платой за все мои унижения.
– Не думаю, что Филипп намеренно старался унизить тебя.
– Я почувствовала себя страшно униженной, когда в ответ на мою угрозу он расхохотался и сказал, что ты беременна, – возразила Стелла, нервно теребя носовой платок. – Затем его лицо стало холодным и угрожающим, он заявил, что готов заплатить мне, лишь бы я навсегда исчезла из твоей жизни. И от этого мне стало еще хуже!
Прилагая отчаянные усилия, чтобы не рассмеяться, Одри принялась успокаивать безутешную сестру.
– Он сказал, что поедет домой и все тебе расскажет… вот мне и пришлось поспешить сюда, потому что я не хочу тебя терять, ведь ты мне очень дорога… – бормотала Стелла.
– Я тоже люблю тебя.
В этот момент отворилась дверь, и Стелла забилась в угол дивана: на пороге стоял Филипп.
– Я весьма признательна тебе, дорогой, что ты разыскал Стеллу! – с улыбкой воскликнула Одри. – Она мне все рассказала, и теперь у нас нет друг к другу претензий.
– Нет претензий? – скептически бросил Филипп, на его красивом смуглом лице появилось угрожающее выражение.
Одри виновато улыбнулась.
– В данный момент твое присутствие здесь не совсем желательно.
Филипп неохотно покинул комнату. Одри, как могла, успокоила сестру и посадила ее в такси. Филипп поджидал ее у входной двери.
– Мне следовало с самого начала начистоту поговорить с тобой о Стелле, – угрюмо заявил он. – Я вспомнил ее имя в ту же секунду, как ты произнесла его, когда объяснила, откуда у тебя долги. Твоя сестра пользуется дурной славой! За ней укрепилась репутация особы, привыкшей жить за чужой…
– Я знаю, – мягко прервала его Одри. – Неужели ты и впрямь думал, что я пребываю в неведении?
Филипп недоуменно смотрел на нее.
– Я достаточно долго прожила с ней, – напомнила Одри, – но старалась не осуждать людей лишь за то, что они сделаны из другого теста. У Стеллы всегда была сомнительная репутация.
Филипп открыл было рот, но, заметив упрек в голубых глазах Одри, промолчал.
– Я ее очень люблю, – продолжала она, – и тебе вовсе незачем оберегать меня. В этом нет необходимости, Стелла бы никогда не выполнила своей нелепой угрозы. У нее просто не самый лучший период в жизни, и от этого ее самооценка занижена. – Одри сочувственно вздохнула. – Стелла привыкла полагаться на свою внешность и за счет этого добиваться желаемого. Ее надо понять, ведь сейчас ей требуется поддержка, тогда она изменится…
– Черт возьми! Неужели ты думаешь, что она способна измениться?
– Способна, но не сразу. У нее нет другого выхода. Она не может всю жизнь оставаться экстравагантным подростком. И это даже к лучшему. Она теперь ни за что не появится здесь, если будет знать, что ты дома, – заверила Одри. – Ты ей теперь ни чуточки не нравишься.
Онемев от столь неожиданного заявления, Филипп наблюдал, как Одри направилась к лестнице.
– Ты куда-то собираешься?
– Мы договорились встретиться с Келвином, когда он закончит работу. Ты же сказал, что не возражаешь.
– Я солгал. – Филипп так тихо произнес это, что Одри едва расслышала.
Он поднялся вслед за ней и, стиснув руки в кулаки, засунул их в карманы брюк.
– На самом деле я не хочу, чтобы ты шла! – раздраженно бросил он. – Боюсь, если ты опять увидишь его, то снова начнешь воображать, что влюблена.
«Боюсь…» Зная, чего стоило Филиппу подобное признание, Одри была тронута до слез.
– Тогда я все отменю. Но тебе не о чем волноваться, – прошептала она, – уже очень давно для меня существуешь только ты.
И Одри отправилась в спальню, чтобы позвонить Келвину и отменить свидание. Она ничуть не сожалела, что поведала Филиппу свои истинные чувства. Ей становилось все труднее и труднее скрывать их.
Филипп последовал за ней в комнату.
– Ты сказала, что любишь меня… Означает ли это, что я тебе просто нравлюсь, или ты влюблена в меня столь же страстно, как в Келвина?
Сердце Одри ликовало. Она повернулась к Филиппу, лицо ее лучилось нежностью.
– Я просто вбила себе в голову, что влюблена в Келвина. Но это лишь слабая тень по сравнению с моими чувствами к тебе.
Беспокойство исчезло из глаз Филиппа.
– А я думал, что Келвин по-прежнему тебе небезразличен…
– Ты вытеснил его из моей жизни. Сначала я не хотела признаваться себе в этом, ведь я думала, что у нас нет будущего.
Филипп подошел к Одри и привлек ее к себе.
– Я не переставал молиться о нашем будущем с того самого вечера, как Максимилиану стало плохо.
Глаза Одри округлились.
– С тех самых пор? С нашей первой ночи?
– Мне было не по себе. Едва я увидел, как за тобой закрылась дверь спальни, меня словно громом ударило, – признался Филипп. – Я понял, что влюблен в тебя и ни в коем случае не захочу с тобой расстаться. – Яркий румянец окрасил его щеки. – А утром я испытал настоящий шок, когда ты заявила, что произошла ошибка и для тебя существует только Келвин…
– О боже… Мне казалось, что именно это ты и хотел услышать. Честное слово!
От счастья у Одри начала кружиться голова. Филипп давно полюбил ее! Его слова вдруг показались ей настоящим романтическим признанием.
– Ты шутишь? – Филипп повысил голос, явно давая понять, как Одри ошиблась. – Меня и раньше имя этого парня приводило в бешенство, но в то утро я был готов стереть его с лица земли! Что бы я ни делал, он постоянно незримо присутствовал повсюду!
– Прости, что так сильно расстроила тебя. Я бы ничего подобного не сделала, знай я о твоих чувствах ко мне.
– Я тогда почувствовал себя отвергнутым, – признался Филипп.
– А ты не привык этого чувствовать, – мягко ввернула Одри. – Наверняка тебе было очень обидно.
– Тебе всегда удается вернуть меня с небес на грешную землю. – Филипп заглянул ей в глаза и улыбнулся. – Я не знал, куда себя девать, когда мы за завтраком присоединились к Максимилиану.
– Не знал, куда себя девать? – Одри с сомнением посмотрела на него.
– Насколько я мог понять, ты продолжала цепляться за Келвина и мне больше не представится возможности что-то изменить! – угрюмо заявил Филипп. – Поэтому, когда Максимилиан поделился новостью, что намерен устроить нашу свадьбу, я ухватился за это, как утопающий за соломинку. Я рассчитывал, что с той минуты, как надену тебе на палец кольцо, смогу объявить войну всем твоим нежным чувствам к Келвину…
– Так ты на самом деле хотел на мне жениться? – едва дыша, спросила Одри и, вспомнив грубоватую прямоту, с какой Филипп убеждал ее выйти за него замуж, поняла, что он говорит правду.
– Черт побери! Конечно, хотел. Я бы никогда не позволил Максимилиану зайти так далеко, если бы не хотел этого! У меня бы нашлось добрых две дюжины возражений, почему нам не стоит так быстро жениться, и не последнее из них то, что ты вполне заслуживаешь настоящей свадьбы.
– Но у нас была чудесная свадьба, – утешила его Одри. – И восхитительный медовый месяц.
– Когда приехала твоя сводная сестра, мне не терпелось увезти тебя, – без тени раскаяния сказал Филипп. – Одного взгляда оказалось достаточно: я понял, что ничего, кроме неприятностей, от нее не жди.
– А я поняла это слишком поздно. Стелла заявила, что, по ее мнению, она тебе очень нравится…
– Как же, размечталась!
Одри начала уверять, что на самом деле Стелла вовсе не такая плохая, какой кажется. Убедить Филиппа, похоже, не удалось, но и спорить он не стал. Кое-какие требующие ответа вопросы продолжали волновать Одри, и она попыталась воспользоваться столь новой и необычной для нее готовностью Филиппа объяснить свои чувства и поступки.
– Но если тебе так надоел Келвин, зачем ты предложил мне позвонить ему тогда, на острове?
– Ты выглядела такой несчастной и потерянной, получив от него это проклятое письмо… – Гримаса исказила лицо Филиппа. – Я почувствовал себя виноватым. Посчитал, что не имею права лишать тебя возможности поговорить с ним.
– О, Филипп, если ты меня любил, то поступил очень по-доброму… – Слезы блеснули в глазах Одри.
– Это был просто глупый порыв! – возразил он. – А услышав источаемые тобой по телефону любезности и утешения, я просто взбесился! Тогда я ушел в кухню, врезал кулаком по стене и поранил руку…
– О, дорогой! – В голосе Одри предательски прозвучали веселые нотки. – Бедный твой палец!
– Я сгорал от ревности. Наконец-то признался!
– Но потом я подумал, что у меня появился реальный шанс, ибо я никогда не верил, что ты используешь меня только для секса, любовь моя, – продолжал Филипп, обнимая ее и заглядывая в глаза.
– Ты прав, тогда я тоже уже поняла, что люблю тебя, но боялась отпугнуть… и все-таки сделала это. В ресторане.
– Тогда ты меня действительно потрясла, дорогая, – согласился Филипп. – Мне пришлось уехать, чтобы спокойно во всем разобраться. Все обдумав, я понял, что иного мне не следовало от тебя ожидать, ибо я не признался тебе в своих истинных чувствах. А потом появилась Стелла, и я завелся.
– Давай не будем об этом вспоминать.
– Я ехал в клинику сказать, что люблю тебя, и по пути купил это кольцо. Я не забыл твои слова, что рубины символизируют страстную любовь…
– Я неверно поняла тебя, – вздохнула Одри. – Теперь-то я прозрела.
– Вернувшись в Лондон, я немного остыл и старался своими телефонными звонками дать тебе понять, что между нами ничего не кончено. Я даже постарался завоевать доверие Альта. Я был готов на все, лишь бы не разлучаться с тобой…
Признания эти стали сладчайшей музыкой для слуха Одри.
– Значит, сообщение о ребенке было приятным известием?
– Самым лучшим! – Довольная ухмылка появилась на лице Филиппа, и он нежно погладил живот Одри. – Я был готов на все, лишь бы доказать тебе, что ребенку нужен отец.
– А я испытала такую радость, когда ты сказал, что не хочешь разводиться! – На лице Одри вдруг появился испуг. – Господи, тебя же искал Джоуэл! Сказал, что с тобой срочно хочет переговорить какой-то важный клиент.
– Пусть это тебя не беспокоит.
– О господи… я заставила беднягу Келвина ждать! – посмотрев на часы, в смятении воскликнула Одри.
– Зато нам это пошло на пользу. Можешь пригласить его на нашу свадьбу, но скажи, пусть приходит не один, – предложил Филипп, наблюдая, как Одри украдкой двигается к двери, чтобы впустить жалобно скулящего за дверью Альта. Впустив пса, Одри вернулась к Филиппу.
– Ты очень изменился…
– Нет, я по-прежнему сухой, педантичный и бесчеловечный тип, в которого ты безумно влюбилась, – поспешил напомнить Филипп. – Я не собираюсь меняться!
– Альт, ну-ка прочь с кровати! – испуганно воскликнула Одри. – Я никогда не позволяла ему лежать на кровати… что с ним случилось?
Филипп, похоже, начал испытывать легкое беспокойство.
Одри недоуменно взглянула на него.
– Он плакал, как ребенок. Он скучал по тебе. Он мог разжалобить камень! – начал оправдываться Филипп.
Одри попыталась скрыть улыбку. Она безумно любит Филиппа, а он любит ее и их еще не появившегося на свет ребенка, он даже проникся любовью к ее псу!
Для мужчины, боявшегося обязательств, он сделал огромный шаг вперед, и Одри поклялась, что до конца жизни у него не будет причин для раскаяния.
