Текст книги "Ангел"
Автор книги: Джоанна Линдсей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 10
Огромное ранчо Кэтлинов было устроено наподобие испанской асиенды. Высокая глинобитная стена, окружающая дом и надворные постройки, и железные ворота над арочным входом придавали усадьбе вид настоящей крепости. Ворота были открыты, поэтому Ангел въехал, не Останавливаясь.
Во дворе царило оживление. У загона для скота трое мужчин «сражались» с лошадью. Из погреба выбралась служанка, в ее переднике горкой лежали сушеные яблоки. Мальчишки-мексиканцы, игравшие в повстанцев, возились на пыльном пятачке около небольшого семейного кладбища, над которым высились несколько крестов. Откуда-то доносились удары топора. Послышался голос женщины, напевавшей какой-то мотив: певунья, отчаянно фальшивившая, рассмеялась, потом снова запела.
Когда Ангел въехал во двор и направился к дому, все головы повернулись в его сторону, всякое движение прекратилось. Крики детей, игравших у кладбища, смолкли, зато фальшивое пение, казалось, зазвучало громче.
На террасе дома появился молодой человек с кружкой кофе в руке. Его длинные светлые волосы падали на плечи. Он был среднего роста, кареглазый, на вид лет двадцати с небольшим. Загрубевшие от работы руки свисали едва ли не до колен, и тут же, у колена, болтался на низко сидевшем ремне шестизарядный револьвер. Исполненная преувеличенной важности поза молодого человека свидетельствовала о том, что перед Ангелом стоял один из представителей семейства Кэтлинов, – Чем могу служить, мистер? – осведомился молодой человек ничего не выражающим голосом.
Ангел с подчеркнуто беспечным видом оперся рукой о седельную луку.
– Я бы хотел поговорить с хозяином ранчо.
– Хозяйка – моя мать. А меня зовут Бак Кэтлин, и работников нанимаю я.
– Мне не нужна работа. Но я хотел бы поговорить с вашей матушкой. Буду весьма признателен, если вы позовете ее.
Бак Кэтлин молча отхлебнул из своей кружки. Потом сказал:
– Мать сейчас занята. Вы можете сообщить мне все, что пожелаете, а я ей передам.
– У меня нет от вас тайн, но мне необходимо поговорить именно с вашей матушкой.
Бак насторожился, прищурившись, взглянул на Ангела. Он не привык к подобным ответам. С тринадцати лет Бак командовал работавшими на ранчо людьми, и именно к нему должно было со временем перейти ранчо. Он и сейчас управлял поместьем. И никто не смел перечить ему – никто, кроме матери.
– Черт побери, мистер, а кто вы такой?
– Меня зовут Ангел.
– И чьи слова вы хотите передать моей матери?
– Свои собственные, – ответил Ангел. И тут же пояснил:
– Сказать по правде, это что-то вроде предупреждения. Так вы позовете вашу матушку? Или мне самому ее разыскать?
– Думаю, вам лучше всего убраться отсюда. С этими словами Кэтлин потянулся к кобуре. Но непрошеный гость оказался проворнее; рука Бака еще не легла на рукоять револьвера, а дуло «кольта» Ангела уже было направлено в его живот.
– Не стоит горячиться, – проговорил Ангел, по обыкновению растягивая слова. – Да и мисс Касси не хотела, чтобы я открывал здесь пальбу, так что лучше уберите руку от оружия. Тогда и вы останетесь в живых, и я не огорчу леди. Мы оба окажемся в выигрыше.
Рука Бака, сжавшись в кулак, медленно опустилась.
– Как, вы сказали, вас зовут? – пробормотал он.
– Ангел.
– Ангел чего?
– Просто Ангел.
– Я мог про вас слышать?
– Вряд ли.
– Но вы знаете мисс Стюарт. Вы сами так сказали. Она наняла вас, чтобы вы помогли ей?
– Нет, – ответил Ангел. – Наоборот, она просила меня не делать этого. Ей почему-то казалось, что я могу кого-нибудь пристрелить. Но ведь этого можно избежать, не правда ли?
Заметив какое-то новое выражение, промелькнувшее на лице Ангела, Бак Кэтлин немного побледнел. В ответ на вопрос он лишь молча кивнул.
– Вот и хорошо, – сказал Ангел. – А теперь, раз уж я позволил вам задать мне куда больше вопросов, чем я обычно позволяю, не окажете ли вы мне ответную любезность? Не позовете ли вашу матушку?
– Его мать уже здесь, мистер, – донесся из-за спины Ангела голос Дороти Кэтлин. – И я держу вас на мушке, так что лучше бросьте ваш револьвер, если хотите убраться отсюда подобру-поздорову.
Мышцы Ангела напряглись, но выражение лица не изменилось. Он по-прежнему смотрел на Бака.
– Боюсь, не смогу повиноваться вам, мадам, – не оборачиваясь, ответил Ангел. – Я не спрячу оружие, пока не уеду отсюда.
– Полагаете, я не осмелюсь пристрелить вас? – с искренним любопытством спросила Дороти.
– Меня это не очень волнует, мадам. В любом случае ваш сын не уцелеет. Если вы хотите его похоронить, тогда стреляйте.
Последовало долгое молчание. Наконец Бак, обливаясь потом, заговорил. Ему пришлось это сделать, поскольку мать, похоже, не собиралась опускать «винчестер».
– Ма, если ты не против, я бы предпочел отправиться на тот свет попозже.
– Сукин сын, – процедила Дороги. Она обошла лошадь и предстала перед Ангелом. Ее «винчестер» уже смотрел в землю. – Вы что, сумасшедший?
– Всего лишь человек, так давно знакомый со смертью, что уже сжился с мыслью о ней.
С этими словами Ангел коснулся полей своей шляпы, как бы приветствуя собеседницу. Его револьвер, однако, по-прежнему был направлен на Бака.
Дороти Кэтлин была не по-женски высока – всего на дюйм-другой ниже сына. У нее были такие же, как у Бака, светлые волосы и такие же карие глаза. Она все еще оставалась красивой женщиной, а в молодые годы, наверное, была просто очаровательной. В своей длинной юбке и отделанной шнуром блузке Дороти выглядела милейшей хозяйкой дома.
Весь облик миссис Кэтлин никак не вязался с «винчестером», который она держала в руке. Представить ее стреляющей – это казалось абсурдом! Но Ангел не был бы тем, кем он являлся, если бы его обманула добропорядочная внешность Дороти. Уж он-то прекрасно знал: любой человек, если его спровоцировать, способен на убийство.
– Я слышала, вы упомянули имя мисс Стюарт, – проговорила Дороти тоном, выражающим высшую степень отвращения. – Если вы пришли сюда с извинениями за нее, то напрасно теряете время.
– Отнюдь. Я вообще не намерен извиняться.
– Тем лучше. Потому что ее поступок не может быть прощен.
– Стоит только посмотреть на мою сестру, как она сразу же принимается рыдать, – вступил в разговор Бак. – Она сейчас способна лишь проливать слезы, и причина этого – Касси Стюарт, ее вмешательство в нашу жизнь.
В этот момент Ангел подумал, что все в общем-то гораздо проще: молодую женщину насильно вернули домой, лишив мужа. Но он не стал делиться с собеседниками подобными соображениями, только кивнул:
– Я слышал про это.
– Тогда изложите свое дело и убирайтесь с моего двора, – сказала Дороти.
– Стадо Стюартов сегодня утром вспугнули выстрелами, и оно понеслось к поместью Маккейли. А стреляли с вашей стороны.
Лицо Дороти покраснело от негодования.
– Вы обвиняете меня в том, что это устроили мы?
– Мистер, я сам пасу стада, – проворчал Бак. – И ни в коем случае не стал бы пугать скотину.
– Мы не стали бы сталкивать стада соседей, – заметила Дороти. – Даже для того, чтобы избавиться от этой сумасбродной северянки.
– По моим прикидкам, у вас есть работники, которые это могут и не принять во внимание, – возразил Ангел. – К тому же перепуганное стадо весьма опасно для окружающих. Случалось, люди погибали, оказавшись у него на пути. Если найду, кто это все устроил, скорее всего убью негодяя.
– Ну что же, вы изложили свою точку зрения, – пробурчала Дороти с видом оскорбленного достоинства.
– Я еще не закончил, – ответил Ангел. Холодно взглянув на Дороги, он продолжил:
– Как раз в этот момент Касси Стюарт объезжала свои владения и оказалась на пути стада. Если вы не хотели погубить ее, тогда это и в самом деле просто досадная случайность. Но если приключится еще что-нибудь подобное, то виновнику придется за это ответить.
Чтобы Дороти не сомневалась в серьезности его намерений, он кивнул в сторону Бака.
– Полагаю, вам не стоит шутить с такими вещами, мадам. Его жизнь – слишком высокая ставка.
Бак невольно вздрогнул. Он уже видел, как ловко Ангел обращается с оружием. Видела это и Дороги. Она спросила:
– Мисс Стюарт не пострадала?
Ангел не подал виду, что беспокойство, промелькнувшее на лице Дороти, произвело на него определенное впечатление.
– Она могла бы пострадать, даже должна была пострадать, потому что эта идиотка бросилась в самую гущу стада, чтобы остановить его.
– Похоже, вы ее не очень-то жалуете, – пробормотал Бак.
– Я пока еще не составил о ней определенного мнения, – признался Ангел. – Но это не имеет никакого отношения к делу. Я буду защищать ее до тех пор, пока она не уедет из этих мест, а она не уедет, пока не вернется ее отец. Так что я посоветовал бы вашим работникам оставить мисс Стюарт в покое – если только у вас нет желания снова меня увидеть.
– Я вовсе не желаю ей смерти, только хочу, чтобы она уехала отсюда, – заявила Дороти с вызывающим видом. – Чем скорее она уедет, тем скорее моя девочка забудет о том, что с ней произошло.
– Может, ей гораздо больше напоминает о случившемся ее законный муж, живущий всего в нескольких милях отсюда?
– Он станет ее бывшим мужем, как только судья вернется из Санта-Фе.
Ангел покачал головой. Он полагал, что свидетельство о разводе отнюдь не заставит Дженни забыть о том, что она была обвенчана, делила со своим мужем супружеское ложе, а потом превратилось в соломенную вдову.
– Это ваше дело, – ответил он. – Но за Касси Стюарт теперь отвечаю я.
– Вы осмелились прийти сюда и угрожать мне, – обратилась к нему Дороти. – И вот что я вам скажу. Вам лучше отказаться от этой работы, пусть даже вы так лихо управляетесь с револьвером. А не то я заставлю вас забыть о мисс Стюарт.
– Попробуйте, если вам не терпится добавить еще и крови во всю эту заваруху. Но должен заметить, мадам, что я редко угрожаю. Я лишь излагаю факты. А как уж вы их истолкуете – ваше дело.
Лицо Дороти снова побагровело от гнева.
– Ладно, вы изложили свои факты, теперь послушайте мои. Если вы еще хоть раз сунете сюда нос, то тут же получите пулю в лоб.
Ангел улыбнулся:
– Что ж, ясно. Хотя должен предупредить вас: меня это вряд ли остановит. Всего доброго, миссис Кэтлин.
Ангел снова прикоснулся к полям шляпы, затем развернул лошадь и направился к воротам. Проехав с десяток метров, он услышал за спиной голос Дороти:
– Если мисс Стюарт не наняла вас, то кто же она вам?
– Добрая подруга.
Дороги больше не произнесла ни слова, лишь смотрела, как Ангел покидает усадьбу, нисколько не опасаясь выстрела в спину. Она терпеть не могла наемных убийц. Невозможно иметь дело с человеком, который не знает страха.
– Выясни, Бак, кто он такой, – велела она сыну, все еще хмурясь. – Человек не говорит так, если не чувствует за собой силу. И узнай, кто из наших ребят самовольно согнал скот Стюартов с пастбища. Пусть уносит ноги еще до захода солнца.
Глава 11
Касси нервно мерила шагами террасу – доходила до ее конца и тут же поворачивала обратно. Руки ее были скрещены на груди, глаза тревожно поглядывали на видневшуюся в отдалении дорогу. Возвратившись на ранчо, она прежде всего привела себя в порядок. Надела очень элегантную юбку с тремя оборками цвета сливок, в мелкий цветочек. А также белоснежную шелковую блузку, украшенную сицилийской оторочкой на воротнике и буфах, видневшихся из-под плотной белой шали, которую она накинула на плечи. Касси даже удалось с помощью Марии сделать себе простую, но изысканную прическу.
Общий эффект ее нового облика не слишком ошеломлял – он был «скрытым», как любила говорить ее мама, хотя в отличие от нее Касси всегда предпочитала изысканность откровенному украшательству, когда ей надо было произвести на кого-нибудь особое впечатление. Сейчас же она задумала предстать перед своим единственным «зрителем» холодной и уверенной в себе женщиной, хотя это совершенно не соответствовало ее душевному состоянию.
Она с нетерпением ждала возвращения Ангела. И пребывала в напряжении уже несколько часов. Перед ней то и дело возникали картины того, что, возможно, происходило сейчас на ранчо Кэтлинов, и мысли об Ангеле усиливали ее волнение.
Марабелла ни на шаг не отставала от хозяйки. Время от времени пантера терлась мордой о ее ногу, и тогда Касси опускала руку и поглаживала гибкое тело своей любимицы. Как-то раз она попыталась запереть пантеру в доме, но Марабелла опустилась на задние лапы и зарычала, всем своим видом выражая возмущение, так что у Касси не хватило духу настоять на своем. Кроме всего прочего, кошка прекрасно чувствовала настроение хозяйки и отказывалась оставлять ее одну, когда та была чем-то взволнована. Выражение невозмутимости на лице Касси ни на секунду не могло обмануть Марабеллу.
Уже вечерело, когда Касси услышала стук копыт. Она не видела всадника, потому что он приближался из-за дома, но чувствовала: это Ангел. Не в силах дожидаться его появления на террасе, она обогнула угол дома и вбежала в конюшню почти одновременно с въехавшим туда Ангелом.
– Что произошло? – спросила она, не давая ему спешиться.
Девушка в нетерпении заламывала руки. Образ холодной и самоуверенной женщины оказался безнадежно испорчен. А этот несносный человек даже не потрудился сразу ответить на ее вопрос – хотя скорее всего только , потому, что ему пришлось удерживать на месте лошадь, заволновавшуюся при появлении Марабеллы – кошка последовала за хозяйкой на конюшню.
Ангел, нахмурившись, взглянул на Касси:
– Кажется, я просил вас держать эту бестию подальше от меня.
– Она ничего вам не… Ладно, не имеет значения. Только не уходите! – выпалила Касси, бросившись к двери.
Войдя в дом через кухню, она дождалась, когда появится Марабелла. Затем плотно закрыла дверь. Кошка испустила негодующий рык, но Касси, не обращая на нее внимания, снова побежала на конюшню. Ангел уже спешился, но лошадь его по-прежнему волновалась.
– Так что там у вас? – спросила немного запыхавшаяся Касси.
Ангел, держа лошадь в поводу, направился к стойлам. Его голос выдавал раздражение, когда он бросил через плечо:
– Я никого не пристрелил, если это именно то, что вы хотите знать.
При этих словах Касси испытала огромное облегчение. Несмотря на то что всем своим видом он демонстрировал отвращение к происходящему, она последовала за ним.
Все еще ликуя в душе, Касси решила успокоить его:
– Марабелла не причинит вам вреда… по крайней мере если вы будете обуты, когда она рядом с вами. Ангел замер на месте:
– Почему?
– Марабелла питает слабость к ногам, в частности к моим, но и к ногам других людей, когда она в хорошем настроении. И очень любит тереться о них мордой, а порой даже чистит об обувь зубы.
– Чистит зубы?.. Но как она умудряется?.. Касси улыбнулась:
– Уверяю вас, она не станет жевать ваши ноги. Она просто трется о них зубами, но это больно только в том случае, если в этот момент вы босиком.
Однако Касси не удалось успокоить Ангела. Наоборот, он, похоже, еще больше рассердился.
– Я совершенно не собираюсь проверять это, – заявил он, направляясь с лошадью в ближайшее свободное стойло.
Касси, глядя ему в спину, лишь пожала плечами. Она уже знала по собственному опыту, что людям требуется довольно много времени, чтобы перестать бояться Марабеллы, и куда больше, чтобы привыкнуть к ней. Ангел в этом отношении почти не отличался от всех остальных, хотя разница все же имелась. Почувствовав опасность, он был склонен пристрелить ее любимицу, тогда как большинство других людей предпочли бы просто убежать от нее. Поэтому Касси не теряла надежды убедить Ангела, что Марабелла не причинит ему вреда. Впрочем, ее одолевали и другие тревоги.
– Так вы нашли Кэтлинов?
– Нашел, – снимая с лошади седло, ответил Ангел.
– И что же?
– Они были не очень-то любезны. И кажется, не приняли всерьез мой совет.
– Какой?
– Оставить вас в покое – или им придется иметь дело со мной. Я объяснил, что это ничего хорошего им не сулит. Касси в том нисколько не сомневалась.
– Но ведь вы им не угрожали, не так ли?
– Я просто объяснял им, что они действуют себе же во вред.
Касси так и не поняла, что имел в виду Ангел. Еще больше рассердившись, она воскликнула:
– Вы несносны! От вас совершенно невозможно добиться ответа. Неужели нельзя рассказать, что там произошло?
Он посмотрел на нее пристальным и долгим взглядом:
– Если с вами что-нибудь произойдет, я вызову Бака Кэтлина. Теперь он это знает. Знает и его мать. Вы это хотели услышать?
– Вызовете, чтобы застрелить его?
– Вероятно.
– Жаль, что вы говорите об этом с такой уверенностью. Он нахмурился:
– Вы думаете, мне нравится убивать?
– А разве нет?
– Совершенно не нравится.
– Тогда почему бы вам не зарабатывать на жизнь как-нибудь иначе?
– Скажите мне, для чего еще я могу сгодиться. Я пытался работать на ранчо, и у меня ничего не получилось. Я ничего не понимаю в земледелии. Возможно, мне удалось бы открыть где-нибудь салун, но сильно сомневаюсь, что у меня хватит терпения научиться вести там дела. Единственное, что я умею, – так это ставить капканы и силки на дичь, но я не смог бы жить в горах.
Ее удивила столь долгая тирада Ангела. Удивило и то, что он, очевидно, задумывался о своей жизни.
– Вы стали бы отличным шерифом, – не очень уверенно проговорила Касси. – В Шайенне вам не предлагали ничего подобного?
– Если бы я стал шерифом, мне пришлось бы несколько лет копить те деньги, которые мне платят сейчас за один заказ. Стоит ли так низко ценить себя, если все равно приходится рисковать жизнью?
В этом была своя логика. Но Касси понятия не имела, каковы «гонорары» Ангела, поэтому не сумела удержаться от вопроса:
– Но вы ведь занимаетесь этим уже несколько лет. Неужели не нажили себе хоть небольшого капитала? Или вы тратите все, что зарабатываете?
Ангел вышел из стойла и стал закрывать дверцу. Потом, повернувшись к Касси, пристально посмотрел на нее и проговорил с едва заметной усмешкой:
– А как вы думаете, на что мне тратить такую кучу денег?
Она знала, на что обычно спускают деньги большинство молодых мужчин – на то, что можно найти в салунах. Но если он вел другой образ жизни, то должен был скопить довольно приличную сумму.
– Вы никогда не думали о том, чтобы отойти от дел? – поинтересовалась Касси. И тотчас добавила:
– Не думали о том, что грешно убивать людей?
– Конечно, думал. Но зажить тихой жизнью мне не дадут искатели славы – они будут искать меня и вызывать на бой. Так что мне пришлось бы сменить имя.
– А почему бы вам его не сменить?
– Что?
– Почему бы не сменить имя? Он молчал так долго, что Касси поежилась под его пристальным взглядом. Наконец проговорил:
– Последней из женщин, которые надоедали мне такими разговорами, я предложил выйти за меня замуж – чтобы у меня было законное право поколотить ее.
Глаза Касси гневно сверкнули. Однако она взяла себя в руки и уверенно проговорила:
– Вы не смогли бы этого сделать. Вы сами сказали, что мужчина, который подобным образом обращается со своей женой, представляет отвратительное зрелище.
– Ну да, конечно… Вряд ли я поколотил бы ее, – ответил он, как бы с ленцой растягивая слова. – Ведь с женщиной можно проделывать куда более приятные вещи, если только она не больна чумой. – Немного помолчав, он с улыбкой спросил:
– Вы краснеете, милая моя?
Касси поняла, что, должно быть, стала красной, как свекла, если он заметил это в полутьме конюшни. Гордо приподняв подбородок, она произнесла:
– Я попросила бы вас не разговаривать со мной подобным образом.
Ангел пожал плечами.
– Просить или не просить – ваше дело, – ответил он, направляясь к выходу из конюшни.
– Подождите!
Касси поспешила за Ангелом. Обогнав, преградила ему путь у самой двери. На щеках ее по-прежнему пылал румянец, казавшийся еще более ярким в лучах заходящего солнца. Но она заставила себя не думать об этом, как и о его дерзких словах. Он произнес их скорее всего для того, чтобы заставить ее замолчать. Что ж, тем хуже для него. Он не любит отвечать на вопросы, но она все же заставит его быть более разговорчивым.
– Что вас так задержало на обратном пути? – спросила Касси. – Вы отсутствовали четыре с лишним часа. Он со вздохом сдвинул на затылок шляпу:
– Вам следовало бы предупредить меня, что вы ко всему прочему еще и зануда. Она тут же ощетинилась:
– Но вы же меня не предупредили…
– Ну хорошо, – сдался Ангел. – Я проехался по землям ваших соседей, подсчитывая головы…
– Скота? – удивилась Касси.
– Работников, – усмехнулся Ангел. – Всегда полезно знать, сколько у тебя противников. Я насчитал у Кэтлинов двенадцать человек.
Касси сочла его доводы убедительными. Она уточнила:
– Пожалуй, побольше. Кое-кто из их людей сегодня должен быть в городе.
– И чуть больше дюжины у Маккейли, – продолжал Ангел.
– Да, у них примерно поровну работников. Если Кэтлины нанимают нового человека, то Маккейли делают то же самое, и наоборот. Похоже они хотят иметь равные силы – на случай, если между ними вдруг вспыхнет война.
– Такое случалось?
– Нет. Но каждый раз, когда я бываю в церкви и вижу с одной стороны Маккейли, а с другой – Кэтлинов, мне кажется, что битва может начаться в любой момент – с такой ненавистью они смотрят друг на друга. И именно эта враждебность навела меня на мысль помирить их. Желание мое укрепилось, когда я заметила, что Дженни и Клейтон обмениваются отнюдь не враждебными взглядами.
– Как я понимаю, вы несколько ускорили развитие событий.
– Но почему вам так кажется?
– Мы уже слышали, что Клейтон сам не рад тому, что случилось. Вероятно, то же самое происходит и с Дженни, так как, по словам ее брата, она целыми днями только и делает, что плачет.
– Но ведь это ужасно! Ангел пожал плечами:
– Все зависит от того, из-за чего она на самом деле плачет. Могло случиться, что эти двое сосунков воспылали все-таки друг к другу страстью. А вы тут ни при чем.
После этих слов на лице Касси появилось сосредоточенно-угрюмое выражение, истолковать которое не составило для Ангела ни малейшего труда.
– Даже и не думайте об этом, леди, – произнес он. – Отучитесь наконец от этой вашей привычки вмешиваться в чужие дела.
Она нахмурилась:
– Ужасно несправедливо, что Клейтон и Дженни втянуты в эту вражду и разделены ею. Только представьте себе; они даже не знают, почему их родственники так ненавидят друг друга, – Но это не ваше дело, а их проблемы вас совершенно не касаются. Вы же не собираетесь снова вмешиваться, не правда ли?
Выражение его лица было столь сурово, что Касси сказала:
– Что ж, если вы ставите вопрос таким образом, то, полагаю, мне не надо вмешиваться. Но скажите мне… После того как вы встретились с Дороти Кэтлин, она может согласиться переговорить со мной?
– Ни в коем случае. Но я сказал ей, что вы не уедете отсюда до возвращения вашего отца. И, думаю, вам теперь нечего беспокоиться.
Касси едва заметно улыбнулась:
– Полагаю, вам это дело не доставило особых хлопот. Благодарю вас.
– Не стоит благодарности.
– А теперь… я не стану вас больше задерживать. Повернувшись к Ангелу спиной, Касси направилась было к дому, но, остановившись на мгновение, бросила через плечо:
– Поскольку двое наших работников ночуют сегодня в поле, добро пожаловать на ужин в дом.
Прошлым вечером Мануэль принес ужин Ангела к нему в сарай.
– Это приглашение?
Удивление, прозвучавшее в его голосе, взволновало Касси.
– Нет… я хочу сказать, да, приглашение. Но не в том смысле, на который вы намекаете.
– Вы хотите сказать, что ничуть не лучше относитесь ко мне, милая, чем прежде? – улыбнулся Ангел.
Его насмешливый тон снова вогнал ее в краску. Касси поспешила к дому. Ей подумалось: не обладает ли Ангел столь же странным чувством юмора, как и Фрейзер Маккейли?
