Текст книги "Муки сердца"
Автор книги: Джоанна Лэнгтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Жена Эстебана собиралась подать на вас в суд, – спокойно объявил Агостино в наступившей тишине.
Кимберли резко выпрямилась.
– Вам известно о ссуде? – изумленно спросила она.
Агостино едва заметно повел широким мускулистым плечом.
– Неважно. Мелани не подаст на вас в суд. Я погасил ссуду.
Медленно, как будто тело отказывалось выполнять приказы мозга, Кимберли наклонилась вперед.
– Повторите, – хрипло потребовала она, не в силах поверить в услышанное.
Агостино Мангано смотрел на девушку черными бездонными глазами.
– Я погасил вашу ссуду, Кимберли. Мой визит лишь изъявление доброй воли.
– Доброй воли?.. – беспомощно пролепетала Кимберли. В ее голосе слышались истерические нотки, несмотря на все усилия совладать с эмоциями.
– Что же еще? – Агостино сделал выразительный жест. – Разве настоящий, мужчина станет шантажом заманивать женщину в постель?
Глава 2
Кимберли вскочила на ноги. Ее прекрасное лицо исказила маска дикой ярости.
– Вы принимаете меня за полную идиотку?! – закричала она так громко, что голос сорвался.
Агостино Мангано неторопливо поднялся и выпрямился во весь свой могучий рост. Его невозмутимость словно насмехалась над несдержанностью Кимберли.
– С учетом последних двух лет вашей жизни… – Он запнулся. – Сколь откровенным мне позволительно быть?
Кимберли ловила ртом воздух. Голова шла кругом. Досадно, что ему удалось вывести ее из себя. Шум, доносившийся из открытого окна, вывел девушку из оцепенения. Пара ребятишек играла в мяч на улице. Но их голоса, как звуки из другого мира, едва отпечатывались в ее сознании.
– Извиняться не нужно, – насмешливо разрешил Агостино. – Я понял вас гораздо раньше. Вы холодны и неприступны. Каждый раз, когда вы с Эстебаном показывались на публике, я видел ваше стремление быть при нем. Должно быть, это забавно в спальне…
Кимберли ощутила легкий холодок вдоль позвоночника. Ее разрывало от желания впиться ногтями в это красивое лицо. Она хотела убить Агостино. Кимберли не доверяла голосу. Ее волновало другое: никогда прежде она не испытывала столь всепоглощающей ярости.
– Для меня всегда было очевидно, что Эстебан работает на публику. Ему хотелось похвастаться при каждом удобном случае: «Посмотрите! Вот и я с красоткой вдвое выше меня ростом и втрое моложе», – ядовито продолжал Агостино. – Полагаю, он не часто прибегал к интимным развлечениям. Все-таки годы уже не те…
– Вы… да вы… самый отвратительный и мерзкий человек из всех, кого я знала! – воскликнула Кимберли и повернулась к собеседнику спиной.
– В конечном итоге вы только выиграете. Вам необходим кто-нибудь вроде меня. – Две сильные руки железной хваткой опустилась на ее хрупкие плечи и с силой развернули.
– Вы мне нужны так же, как дырка в голове! – выругалась Кимберли, пытаясь вырваться на свободу. – И уберите ваши руки… Я не люблю, когда меня лапают!
– Зачем же так сердиться? Мне придется напомнить вам о ссуде, – спокойно произнес Агостино. – Я уже все обсудил с адвокатом Бартлеттов. Разумеется, я рассчитываю на ваше понимание.
Упоминание о передаче долга ледяным душем остудило гнев Кимберли. Лихорадочный румянец на щеках сменился восковой бледностью. Кимберли тупо изучала потертый ковер у его ног.
– Вас надули. Я не могу погасить ссуду… прямо сейчас. Я даже не в состоянии уплатить часть ее, – произнесла девушка.
– Не стоит делать из мухи слона, – картинно вздохнул Агостино. – Сядьте, иначе вы упадете. Я уже заверил вас, что не собираюсь требовать погашения долга немедленно. Между прочим, могу я спросить, зачем вам понадобилась ссуда?
– У меня возникли финансовые затруднения, вот и все, – уклончиво ответила Кимберли, как всегда защищая отца. Она подозревала, что человеческие слабости непонятны господину Мангано и вызовут лишь гримасу отвращения. Измученная и пристыженная, Кимберли откинулась на спинку кресла.
С первого момента она не ожидала ничего хорошего от визита Агостино Мангано. Он завладел частью ее, как до последнего времени Эстебан. Только нынешний владелец не станет довольствоваться игрой напоказ. Кимберли не ввели в заблуждение ни его заверения, ни неожиданные нежные интонации в голосе. За последние десять минут Агостино превратил ее в лепечущую, визгливую развалину и теперь сменил повелительный тон на сочувствующий.
– Я не обсуждаю денежные вопросы с женщинами, – тихо произнес Агостино. – И не хотел бы отступать от своих принципов.
Агостино Мангано – миллиардер, само олицетворение щедрости. Кимберли передернуло. Он когда-нибудь смотрел на себя со стороны? Ей довелось присутствовать на деловом совещании, возглавляемом им. Незабываемое впечатление. Король и трепещущие подданные. Они вели себя так, словно в любую минуту Агостино мог вскочить и заорать: «Казнить всех!». Взрослые мужчины потели и заикались в его присутствии, сжимались, когда он рассматривал их предложения, впадали в панику, стоило ему только нахмуриться. Агостино терпеть не мог дураков.
Он обладал блестящим умом, хитростью, способностью к манипулированию. Он все и вся держал под контролем. Эстебан Бартлетт, напротив, был вполне безобиден. Кимберли справлялась с ним. И Эстебан, надо отдать ему должное, никогда не строил из себя ее единственного защитника в этом враждебном мире. Однако теперь на горизонте замаячила реальная угроза.
– Я знаю, откуда вы приехали, – услышала Кимберли свой громкий голос и вновь подняла голову.
Черные глаза Агостино внимательно наблюдали за ней.
– Тогда к чему весь этот спектакль?
Кимберли нервно сглотнула. Ее напугало приближение новой волны неукротимой ярости. Своим заявлением она рассчитывала поставить его на место, заставить отступить. Кимберли хотела показать, что у нее хватило ума разгадать его тактику. Кнут и пряник. Железная рука в бархатной перчатке.
– Как насчет ужина сегодня вечером? – спокойно предложил Агостино. – Мы сможет поговорить. Вам нужно время, чтобы все обдумать.
– Мне не нужно никакого времени. – Кимберли заглянула в темные бездонные глаза и испытала странное чувство, словно земля качнулась под ногами. Ее ресницы гневно взметнулись, брови сурово сдвинулись. Она покачала головой: длинные золотистые локоны, похожие на шелк, заструились по плечам. – Я не буду вашей любовницей.
– А я об этом и не просил.
Циничный смешок сорвался с ее губ. Кимберли порывисто встала.
– Нет необходимости быть столь откровенным. Естественно, я не думаю, что вы готовы предложить мне нечто более респектабельное. Поэтому я не намерена обсуждать эту тему, – решительно заявила девушка. Она постаралась сфокусировать взгляд на напольной вазе. Во рту пересохло, и Кимберли инстинктивно облизнула кончиком языка верхнюю губу. – А вот умеете ли вы проигрывать, мистер Мангано?.. Думаю, что узнаю об этом достаточно скоро…
– Я никогда не проигрываю, – резко выдохнул Агостино. – И я очень настойчив. Если вы приняли окончательное решение, я, разумеется, не стану тратить время на преследование, но, вне всяких сомнений, захочу вас еще сильнее.
Кимберли вздрогнула. Атмосфера в комнате накалялась. Ее взвинченные нервы уловили крошечные импульсы тревоги. Она намеренно смотрела в сторону, но через какое-то время взгляд невольно вернулся к Агостино и попал в плен его неотразимых глаз.
– И я буду зол на вас, – предупредил он. В хриплом голосе зазвучали интимные нотки. Он медленно подошел ближе. – Вы не заставляли Эстебана пройти через столь тяжелые испытания… Почему со мной по-другому? Я могу доставить вам больше удовольствия, чем он. Я знаю, что нравится женщинам. И знаю, что сделать, чтобы такая женщина, как вы, почувствовала себя обеспеченной и оцененной по достоинству.
Словно ребенок, подошедший вопреки запретам слишком близко к огню, Кимберли подпала под воздействие его гипнотической энергии. Сердцебиение участилось, кровь горячими мощными волнами заструилась по венам. Страстное желание, доселе незнакомое, волнующее и пугающее одновременно, овладело ею.
– Агостино?.. – прошептала Кимберли как во сне. Голова кружилась, мир вокруг казался нереальным.
Он подошел и властно притянул ее к себе.
– Как легко ты произнесла мое имя…
Кимберли повторила его снова. Как призыв, как мольбу…
В черных глазах блеснуло магическое золото ответного желания. Кимберли не узнавала собственного тела. Ее бил озноб, ноги стали ватными. Грудь под джинсовой рубашкой набухла, упругие соски резко натянули грубую материю, болезненно заныло внизу живота.
Внезапно раздался резкий стук. Кимберли и Агостино вздрогнули.
– Расслабься… Мяч попал в оконную раму, – сказал он. – И теперь мальчишки удирают со всех ног.
Кимберли его не слышала. До нее медленно доходил весь ужас происходящего. Агостино Мангано обнимал ее и собирался поцеловать. Но хуже всего, что каждая клеточка ее изнывающего от желания тела отчаянно жаждала этого поцелуя.
Она резко отпрянула, вырвалась из его объятий. Дрожащие пальцы взлетели к пылающим щекам.
– Убирайтесь отсюда и не возвращайтесь никогда!
Агостино проскрежетал что-то по-итальянски и не двинулся с места. В его взгляде сквозил вызов.
– Что случилось?
Кимберли увидела, что он растерян, и это вернуло ей самообладание. Святые небеса, она сама его спровоцировала. Погрузившись в водоворот желания, она позволила себя обнять. Возбуждение парализовало ее рассудок и волю. И Агостино понял это. Его тело отреагировало мгновенно… Прокрутив в голове эту незнакомую ситуацию, Кимберли с ужасом подумала, насколько неконтролируемы были ее действия.
– Я не обязана давать вам отчет в своих поступках, – паникуя, пробормотала она и, проскользнув мимо него в прихожую, поспешно открыла входную дверь. – Я требую, чтобы вы ушли, и не хочу, чтобы когда-либо возвращались. Иначе я спущу на вас собаку!
Агостино легко справился с ситуацией. Его неожиданный смех, громкий и раскатистый, подтвердил это. Раздражение скрылось за маской веселости и простодушия. Кимберли застыла. Обаяние хищной улыбки поразило ее.
– Скорее всего, собака меня оближет. А вы? – Его черная бровь насмешливо изогнулась.
Лихорадочный румянец смущения выступил на щеках Кимберли, и Агостино заметил это.
– Вон! – вырвалось у нее. Так велико было желание заставить его замолчать.
– А вы? – повторил он, сделав ударение на втором слове. – По каким-то непонятным причинам то, что сейчас произошло между нами, расстроило вас, смутило, взволновало… Но, с моей точки зрения, в этом нет ничего особенного.
Пока он говорил, Кимберли почувствовала, как болезненно сжался желудок. Никогда прежде она не раскрывалась так явно, не ощущала себя препаратом для исследований под микроскопом.
– Чем вызвана эта дрожь? – мягко спросил Агостино. – Может быть, удовольствием?
– Удовольствием?!
– Я не берусь разгадывать ваши мысли и чувства… – Он потянул паузу и задержал на Кимберли внимательный взгляд. Затем неторопливо подошел к двери. – Разве, когда желание достигает цели, вы не получаете удовольствия?
Бросив это оскорбительное замечание, он вышел из дома, в два шага пересек тротуар и оказался возле длинного черного лимузина. Двое чумазых мальчуганов, один из которых сжимал в руках кожаный мяч, безуспешно пытались разговорить напыщенного шофера. Кимберли заметила, что Агостино остановился и обменялся с ребятишками парой шутливых слов. Чтобы не присутствовать на очередной демонстрации его обаяния, Кимберли с силой захлопнула дверь.
Он вернется, девушка знала это. Она не могла объяснить причину этой уверенности.
Для нее это было столь же очевидно, как и то, что утром наступает рассвет. Странное чувство ирреальности происходящего переполняло ее. Кимберли бесцельно побрела на кухню. К ее удивлению, там сидела Лорен. Доброе лицо подруги выражало беспокойство.
– Кинг заскулил под дверью мастерской. Должно быть, услышал, как ты кричишь. Я вернулась в дом, но, естественно, не стала заходить, когда поняла, что вы просто спорите, – призналась Лорен. – К сожалению, прежде чем снова выйти, я услышала многое из того, что не стоило слушать. Ты никуда не годная собака, Кинг, твой подхалимаж при встрече Агостино Мангано усыпил мою бдительность!
– Так ты поняла, кто был моим гостем?
– Не сразу, хотя, Бог свидетель, следовало бы, – в сердцах воскликнула Лорен. – Ты так часто рассказывала об Агостино Мангано…
– Неужели? – резко выдохнула Кимберли. Ее щеки вспыхнули.
Лорен улыбнулась.
– Ты постоянно его критиковала и жаловалась на его поведение. Я чувствовала, что тебя тянет к нему…
У Кимберли во рту пересохло. Она хрипло усмехнулась.
– Тебе следовало меня предостеречь. Я не готова к такому удару. Я и не подозревала… Боже, какая я дура! – Кимберли чуть не плакала. Она уставилась в пол полными слез глазами и попыталась собраться с мыслями. – У меня раскалывается голова…
– Естественно, – успокаивающе произнесла Лорен. – Я никогда не слышала, чтобы ты так громко кричала.
– Я ни к кому никогда не испытывала такой ненависти, как сейчас к Агостино Мангано, – с дрожью в голосе поведала Кимберли. – Я готова была его убить, Лорен… Я действительно хотела убить его! Теперь мой долг перешел к нему…
– Я слышала. Он сказал, что тебе не о чем беспокоиться.
Глаза Кимберли сверкнули недобрым блеском.
– Если Господь даст мне дожить до девяноста лет, я верну ему каждый пенни!
– Возможно, это ранит твою гордость, Кимберли, но он очень настойчиво отказывался от погашения ссуды. Мне кажется, Агостино говорил искренне. Конечно, ты должна быть ему признательна за столь благородный поступок, вне зависимости от того, собираешься возвращать долг или нет, – заметила Лорен поучительно. – Думаю, этот человек имеет серьезные намерения на твой счет, раз пошел ради тебя на такое…
– Лорен… – Кимберли перебила подругу и печально улыбнулась.
– Может быть, он собирается на тебе жениться? – продолжила Лорен. Ее губы лукаво изогнулись.
От такого невероятного предположения Кимберли чуть не потеряла дар речи.
– Лорен, ради Бога замолчи. Ты с ума сошла! – пролепетала она. – Откуда у тебя такие мысли?
– Завещание твоей крестной…
– Ах это… Забудь, Лорен. Поверь, Агостино Мангано в последнюю очередь думает о браке, если думает вообще. – Кимберли не хотела оскорблять романтические иллюзии Лорен и очень осторожно подбирала слова. – У него ко мне другой интерес. Агостино жесток и холоден.
– Его голос звучал по-другому, когда я открыла дверь… Он заметно волновался! Ты удивишься, но я в этом абсолютно уверена.
В таких вопросах не было наивней Лорен. Кимберли не хотела разбираться, какие подводные течения привели к ней финансового магната Агостино Мангано. Смотрел ли он на нее как на красотку, как на объект своего сексуального вожделения или как на очередную игрушку, не имеет значения. Кимберли избегала его, поскольку ненавидела.
– Лорен, Агостино задевает даже предположение, что его могут связывать нормальные отношения с женщиной, которая была любовницей другого мужчины…
– Но ты не была любовницей другого мужчины!
Кимберли проигнорировала это замечание. После всех грязных публикаций, кто поверит в это сегодня?
– Будем откровенны, Лорен. Все, чего хочет Агостино, это лишь затащить меня в постель!
– А… – Лорен растерялась. Она так покраснела, что исчезли даже веснушки. – О, дорогая, нет… Я не хочу, чтобы ты связывалась с этим человеком!
Ночью Кимберли лежала без сна и слушала шум машин за окном. Она не могла простить себе сегодняшней слабости. Увлечься таким человеком, как Агостино Мангано? Невероятно. К такой женщине, какой он ее считал, можно обратиться с откровенным предложением. Это была его ошибка. Испорченный вседозволенностью, он посмел потребовать ее тело взамен роскошной жизни. Именно это Агостино и имел в виду. Сердце Кимберли защемило, оно истекало кровью. Как же она докатилась до того, что ее репутация оказалась безнадежно загубленной?
Когда Кимберли пришла пробоваться на роль Белоснежки в одноименном телевизионном фильме, она была никому не известной семнадцатилетней девушкой. Нельзя сказать, чтобы Кимберли прельщала профессия актрисы. Тем не менее она позволила отцу уговорить себя и пошла на пробы. Очень скоро ее заработок стал составлять огромные, как тогда ей казалось, суммы.
Когда новизна притупилась, Кимберли с ужасом обнаружила, как противна ей закулисная возня и бесконечные съемки. Она внимательно прислушивалась к советам режиссера, была старательной ученицей, работала как ненормальная и уже вскоре получила более выгодное предложение на главную роль в телесериале. Но все чаще ее стали посещать мысли о том, чтобы сменить профессию.
Так бы и случилось, но в ее жизни существовала другая, оборотная сторона. Все то время отец продолжал играть в азартные игры. Полагаясь на доходы дочери, он без ее ведома начал играть, причем весьма крупно. Менеджер одного из казино Эстебана перекрыл Гектору Вудсу кредит в тот момент, когда заподозрил, что старик не в себе. Первый раз Кимберли увидела Эстебана Бартлетта в тот день, когда пришла оплачивать долг отца на огромную сумму.
– Вы не измените его, Кимберли, – сказал ей тогда Эстебан. – Даже если ваш отец будет голодать, он все равно поставит последнюю пятерку на кон.
После того унизительного эпизода отец рассыпался в обещаниях. Он клялся, что никогда больше не будет играть, но неизменно нарушал свое слово. Респектабельные казино закрыли перед Гектором двери. Тогда он ввязался в опасную игру. Маленькая, прокуренная комнатка подпольного игорного дома, а партнер по покеру – преступник, который предупредил, что с удовольствием переломает Гектору все кости, если тот не вернет долг вовремя. С того момента жизнь Кимберли круто изменилась.
Гектор залез в огромные долга. Он знал, что после его предыдущих проигрышей у дочери не осталось никаких сбережений. Угрозу исполнили. Отца Кимберли доставили в больницу еле живым. Лежа на больничной койке, он рыдал и трясся от страха на руках у дочери. Он предупредил, что, если не отдаст деньги, в следующий раз будет хуже.
Обезумев от страха, Кимберли пришла к Эстебану Бартлетту за советом. Тот предложил сделку. Он оплатит карточные долги ее отца и оформит долг в виде ссуды, возвращать которую она будет по мере возможности. Однако он поставил одно условие: Кимберли переезжает к нему. Эстебан был откровенен. Никакого секса. Условия Бартлетта были продиктованы всего лишь эгоистичным желанием покрасоваться в обществе молодой красивой женщины. Она должна присутствовать за столом, вести дом, встречать его друзей и всегда быть готовой составить ему компанию, куда бы он ни пошел.
На первый взгляд сделка не казалась кабалой. Никто другой не смог бы ссудить ей такой большой суммы денег. Кимберли была бесконечно благодарна за спасение отца и не отдавала себе отчета в том, в какую попала западню. Она и не подозревала, что Эстебан женат, пока об этом не раструбили все бульварные газетенки. Ее репутации пришел конец. На Кимберли взвалили всю вину за распад брака Бартлеттов.
– Мы с Мелани разошлись из-за ее измены, – неохотно признался Эстебан, когда девушка потребовала объяснений. – Но рядом с тобой я хотя бы не чувствую себя дураком.
Тогда Кимберли пожалела своего спасителя. Затем Эстебан и его жена устроили настоящие показательные выступления при разделе имущества. В суде оба неистово сражались за каждый пенни. За неделю до последнего слушания у Эстебана случился сердечный приступ. Он был уверен, что умирает.
– Уходи, оставь меня в покое, мне нужна Мелани. Я не хочу, чтобы она видела тебя со мной! – Он всхлипывал словно ребенок. Все его мысли были о жене.
Это обидело Кимберли. Она по-своему привязалась к Эстебану, привыкла к его глупым причудам и болезненному тщеславию. Он не был злым, просто донельзя эгоистичным. Впрочем, как и все знакомые ей мужчины. Кимберли надеялась, что хотя бы теперь Эстебан счастлив, раз он вернул свою Мелани. Ей стало ясно, что Эстебан использовал ее не только как бальзам на рану его уязвленного мужского самолюбия. Он непростительным образом превратил ее в орудие наказания своей неверной жены. Этого Кимберли забыть не могла, как и не могла себе простить, что с самого начала позволила манипулировать собой. Никогда, поклялась девушка, никогда больше она не допустит подобного…
Утром следующего дня Кимберли ни словом не обмолвилась с подругой о том, что задумала.
Как только Лорен ушла в мастерскую, Кимберли приступила к реализации своего плана. Целый час был потрачен на сногсшибательный макияж. Одежда подбиралась с той же тщательностью. Агостино Мангано нужно преподать хороший урок. Кимберли решительно готовилась к бою.
Где-то около одиннадцати девушка вышла из ломбарда. Ей пришлось заложить свою единственную драгоценность. Кимберли было чуть больше десяти, когда она нашла это колье в коробке для дешевой бижутерии, принадлежавшей матери. Находка вызвала слезы. Девочка поняла, почему мать так старательно маскировала колье. Даже за три коротких года брака несчастная женщина, вне всяких сомнений, поняла, какая участь ожидает любую ценную вещь, стоит только ей попасть в руки Гектора Вудса. Все приличное имущество в доме было продано. Конечно, потом Гектор сожалел и раскаивался, но было слишком поздно. Поэтому Кимберли тоже спрятала колье подальше от отца.
И расставаться с ним сейчас было невыносимо больно. Кимберли чувствовала, что предает мать, которую едва помнила. Но она отчаянно нуждалась в наличных и больше ничего не могла придумать. Надо доказать Агостино Мангано, что она не продается и, погасив ссуду Эстебану, он не стал ее владельцем. А то, что в этой войне пришлось пожертвовать – временно или навсегда – единственной вещью, оставшейся ей от матери, только подливало масла в огонь. Кимберли была полна горькой решимости стоять до конца.
Спустя полчаса она вышла из лифта на верхнем этаже небоскреба, где располагался центральный офис огромной компании Мангано.
– Я хочу видеть Агостино Мангано, – заявила Кимберли, едва удостоив взглядом секретаршу в приемной.
– Мисс… Вудс? – Брюнетка вскочила. Ее глаза округлились.
В облегающем красном платье, которое подчеркивало малейший изгиб ее прекрасного тела, с распущенными волосами, каскадом струящимися по плечам, на высоченных каблуках Кимберли была неотразима.
– Я знаю, где его кабинет. – Она прошла дальше по коридору.
Брюнетка помчалась за ней, бессвязно лопоча от растерянности.
Кимберли широко распахнула дверь кабинета Агостино и вошла. К ее ярости, комната пустовала. Тогда Кимберли направилась к залу заседаний, не обращая внимания на протесты секретарши, чьи возгласы привлекли внимание служащих.
Мужчины в деловых костюмах повернулись на звук резко открывшейся двери. Но Кимберли не смотрела на них. Все ее внимание было приковано к Агостино Мангано. Тот уже поднимался со своего места во главе стола. Его оскорбленный вид контрастировал с обычной невозмутимостью. Кимберли не испугалась. Упрямство придавало ей сил.
– Я хочу с тобой поговорить. Немедленно, – решительно заявила она. В изумрудных глазах зажглось пламя вызова.
– Вы могли бы подождать в офисе мистера Мангано, мисс Вудс, – нарушил тишину спокойный женский голос. Стройная женщина средних лет направилась к двери, которая вела в служебный кабинет.
– Прошу прощения, я не намерена ждать, – произнесла Кимберли с вызовом.
Глаза Агостино потемнели, выдавая его гнев. Это был гнев человека, которого никогда прежде не вовлекали в публичную сцену. Кимберли лишь улыбнулась. Он не сможет ничего сделать, потому что ей нечего терять. Ни денег, ни работы, ничего, кроме гордости и разума. Об этом Агостино не подумал. Вчера он испортил ей день. Кимберли хотела отплатить ему той же монетой. И неважно, каким образом.
В один прыжок Агостино оказался рядом и с силой схватил ее за запястье. Кимберли вскрикнула от боли. А секретарша побледнела от его насмешливого взгляда. Кимберли про себя отметила, что Агостино умеет контролировать ситуацию.
– Спасибо, – освободив свою руку, сказала Кимберли и молча прошла в большой роскошный кабинет. Теперь можно не волноваться. Она знала, что выиграла первый раунд.
– Экстравагантные выходки незваного гостя… Хорошая разрядка… не правда ли? – прощебетала Кимберли и уселась за впечатляющих размеров стол.
Агостино выругался по-итальянски. Он смотрел на нее, и в глазах его кипела ярость.
– Ты ненормальная… – Он с видимым трудом взял себя в руки. – Какого черта ты разыграла весь этот спектакль? – Его хриплый голос напоминал львиный рык.
– Я не играю, я плачу! – Театральным жестом Кимберли разжала пальцы. На стол упали смятые банкноты. – Это начало погашения ссуды. Я не продаюсь, как мешок фасоли в супермаркете!
– Как ты посмела прервать деловое совещание? – начал Агостино, заводясь с полоборота. – Как ты посмела устроить дешевую сцену в моем зале заседаний?
Кимберли насторожилась. Она никогда прежде не слышала такой злобы в голосе.
Никогда не смотрела в глаза, которые словно острые бритвы врезались в нее.
– Сам напросился, – небрежно бросила она. – Это плата за вчерашнее. Ты посмел меня шантажировать.
– Неужели я связался с колдуньей? – сухо процедил Агостино.
– Ты не можешь даже представить, какова сила моих чар! – Кимберли не осталась в долгу. Странно, почему он вдруг успокоился, куда исчезла дикая ярость. у
– У тебя скверный характер.
– Неужели ты думаешь, что знаешь меня после нескольких минут общения? – Она гордо вскинула голову.
Непроизвольный жест приковал внимание Агостино к трепещущему каскаду волос. Он снова оценивающе оглядел Кимберли с головы до ног.
Вне всяких сомнений, Агостино настолько сексуально притягателен, что ни одна женщина в его присутствии не могла бы оставаться спокойной более пяти минут. Кимберли на себе испытала силу его магнетизма.
Блестящие черные глаза поймали ее взгляд.
– Вряд ли ты вела себя так с Эстебаном…
– Мои отношения с ним тебя не касаются, – быстро среагировала Кимберли. – Но, поверь, никто никогда не оскорблял меня так, как ты вчера.
– В это трудно поверить.
Кимберли невольно вздрогнула.
Агостино невероятно шел отлично сшитый серебристо-серый костюм. Его худощавое строгое лицо стало непроницаемым.
– С каких это пор мужчина оскорбляет женщину признанием, что хочет ее? – насмешливо поинтересовался он.
– Ты испортил мне жизнь упоминанием о долге… Расчетливо и безжалостно попытался загнать меня в угол! – Кимберли воздержалась от грубости, поднялась и направилась к двери.
– Дверь заперта. Ты в ловушке, дорогая, – мягко произнес Агостино.
Кимберли не поверила и попыталась открыть дверь. Безуспешно.
– Открой сейчас же! – яростно зашипела она, не поворачиваясь.
– Зачем? – спросил Агостино. Он лениво присел на краешек стола. Такой холодный, спокойный и самоуверенный, что Кимберли захотелось разорвать его на куски. – Спасибо, что пришла меня развлечь, хотя, конечно, я немного погорячился. Выглядишь сногсшибательно. Естественно, я хотел бы знать, откуда такая мелодраматическая реакция на мое предложение.
Кимберли развернулась на сто восемьдесят градусов.
– Значит, ты признаешь, что это предложение?
– Я хочу тебя. Вопрос времени, когда я получу то, что хочу, – заявил Агостино со спокойной уверенностью.
Кимберли едва удержалась на ногах.
– Если лесть не срабатывает, ты приступаешь к угрозам…
– Это не угроза, Кимберли. Я никогда не угрожаю женщинам, – проревел Агостино. Сверкнула полоска зубов в недоброй усмешке. – Ни одна женщина никогда не была в моей постели под угрозой!
Вряд ли можно сыграть такую ярость. Агостино ведь сицилиец. Его неотразимую привлекательность тоже нельзя недооценивать. Но тогда, горько подытожила Кимберли, он имеет все. Выразительную внешность, сексуальный магнетизм, денег столько, что не потратить за несколько жизней. Кимберли с отвращением смотрела на это воплощение совершенства.
– Ты считаешь себя особенным, да? Думал, я буду польщена, с радостью ухвачусь за любое твое предложение… Да ты ничем не отличаешься от других мужчин, которые меня домогаются. – Кимберли старалась выражаться предельно ясно. – У меня море таких предложений. Еще с четырнадцати лет…
– Слава Богу, ты выросла, прежде чем наши дороги пересеклись, – прокомментировал Агостино с подчеркнутым равнодушием.
После таких слов внутри Кимберли словно разжалась пружина. Она набросилась на своего противника с первобытной яростью тигрицы.
– С тех пор я научилась отметать подобные предложения. Думаешь, я не понимаю, что для таких парней, как ты, я не более чем живая кукла для секса? – презрительно заявила Кимберли. – Поэтому позвольте вам сообщить, мистер Мангано, я не буду игрушкой для мужчины. Ты хочешь купить игрушку, ступай в магазин!
– Я думал, ты уважаешь честную игру, – задумчиво признался Агостино. – Но не мог даже предположить, что ты так низко себя ценишь.
Кимберли растерялась и почувствовала неловкость. Закралось подозрение, что противоборство все-таки не окончится для нее победой.
– Не будь смешным… и не говори глупостей, – заспорила она скорее по инерции. – Возможно, я совершила много ошибок, зато не собираюсь их повторять. Теперь я все сказала, так что открой эту чертову дверь и позволь мне уйти!
Агостино внимательно наблюдал за ней из-под полуопущенных густых ресниц.
– Если бы все было так просто…
Влажные пальцы Кимберли схватились за дверную ручку. Что-то щелкнуло. Нервное перенапряжение напомнило о себе. Кимберли уходила с поля боя отнюдь не гордой поступью царицы джунглей. Она убегала.
