355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джо Энн Фергюсон » Радуга любви » Текст книги (страница 6)
Радуга любви
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 19:34

Текст книги "Радуга любви"


Автор книги: Джо Энн Фергюсон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Джоул насмешливо улыбнулся, словно прочел ее мысли.

– Вы вылечили мой палец, Сэм.

– Меня зовут Саманта, – мягко возразила она.

– Здесь, в Юконе, почти каждую женщину называют уменьшительным именем или дают прозвище. Герти, например, девушку из танцевального зала в Доусоне, зовут Бриллиантовый Зуб, потому что у нее в зуб вделан драгоценный камень. Другую по каким-то необъяснимым причинам прозвали Свободной Фридой. А вам идет краснеть, Сэм, – засмеялся Джоул, заметив ее смущение.

Саманта с миской направилась к плите, чтобы вылить в котел воду, которая вполне сгодится для стирки. Зная, как тяжело таскать бадейки, она берегла каждую крынку. Ручей находился на дальней стороне холма, а речка была загажена старателями, сливавшими в нее бытовые отходы.

– Почему вы постоянно насмехаетесь надо мной? – спросила она.

– Это был комплимент.

– Судя по вашему тону, на комплимент не похоже. Джоул пожал плечами. Когда он встал и разогнул пальцы, боль заставила его поморщиться.

– Вы постоянно витаете в облаках. Отсюда все ваши проблемы, Сэм.

– Вы тоже!

– Пожалуй, вы правы, – улыбнулся Джоул. – А сейчас мне надо вернуться к работе. Увидимся за ужином.

– Не опаздывайте! – крикнула ему вдогонку Саманта.

Ветер донес его веселый смех. Вместо того чтобы рассердиться, она улыбнулась. Как ни странно, ей все больше нравились эти мужчины – каждый по-своему. Уж очень они были разные.

Саманта с нетерпением ожидала вечернюю трапезу. Сегодня она не будет молчать. Как поведет себя самоуверенный мистер Джоул Гилкрист, когда она забросает его вопросами? Вот будет забавно!

Глава 6

Саманта домыла последнюю тарелку, поставила ее на полку над шкафчиком с провизией и, подавив стон, приложила руку к ноющей пояснице. Она часами стояла у корыта, регулярно колола дрова, и боль не заставила себя ждать. Тяжелой работы хватало и в доме брата, но там на кухне была ручная помпа.

Но не зря она старалась. Саманта обвела взглядом блестевший чистотой дом и осталась довольна. К тому же за работой время бежало быстрее, да и денег она зарабатывала немало. В общем, она уверенно шла к своей цели.

Золото она хранила на чердаке в небольшой жестяной коробочке. Без весов определить точное его количество было невозможно, но с каждым днем оно росло. Сейчас она обстирывала около четырех участков, но каждую неделю на Пятнадцатый верхний наведывались другие старожилы, просившие взять их на обслуживание.

Мужчины всегда обходились с ней деликатно, называли «мисс Перри, мэм». Никто не докучал непристойностями. На этот счет беспокоиться не приходилось. Но Саманта чувствовала, что клиенты не прочь получить и другие услуги. Сочувствуя их одиночеству, время от времени она выслушивала их рассказы о женщинах, оставшихся дома. И всякий раз думала, много ли среди этих женщин способных сохранить верность мужчинам, находившимся за сотни миль.

Устало вздохнув, она взглянула на Кевина, скреплявшего какие-то части снаряжения. Она по-прежнему плохо разбиралась в инструментах, которые мужчины использовали в работе.

Из пристройки донесся какой-то звук. Мужчины держали там свои принадлежности, уступив настойчивым просьбам Саманты поддерживать в хибаре хотя бы подобие порядка. Гвозди на стенах и накрытые брезентом полки – все было занято рабочим инструментом. Здесь же вдоль стен стояли мешки с мукой и бобами. На закупки провизии Кевин с Джоулом потратили в Доусоне сотни долларов. Прошлой зимой они чуть не умерли с голода и не хотели, чтобы это повторилось снова.

Споткнувшись о неровную половицу, Саманта ухватилась за край каминной полки. Сейчас очаг бездействовал. Мужчины купили в Гранд-Форксе плиту, и камин с прошлого года остался недостроенным, так как с началом ледохода им пришлось возвращаться на речку. Она вновь услышала странный звук и огляделась. Тусклый свет от единственного фонаря на столе не проникал в углы комнаты.

– Джоул! – позвала Саманта.

Когда он поднялся, его силуэт слился с тенью. Замаячивший черный двойник прокрался по стенам и потолку. Джоул остановился перед ней, пряча руки за спину.

– С посудой закончено? – вкрадчиво спросил он.

Саманта подняла глаза и увидела усмешку, мелькнувшую сквозь его усы.

– По-моему, я не нарушаю условий партнерства, работаю усердно, так что вы не вправе меня контролировать! – запальчиво сказала она.

Улыбка исчезла с его лица.

– Тише, женщина! Опять вы торопитесь с выводами. Почему вы ждете от меня только плохого?

Саманта отошла, чтобы не испытывать не себе его влияние, и села на нижнюю перекладину шаткой лестницы.

– Потому что хорошего еще не видела.

– Touche[2]2
  Точный удар (фр.).


[Закрыть]
. – Джоул шлепнулся на пол рядом с ней, вытянув длинные ноги. – Полагаю, это способ пустить кровь. Когда вы рядом, я вынужден все время быть начеку.

– Значит, я хоть на что-то гожусь.

– А вы думали, я считаю вас бесполезной?

Саманта засмеялась. Глядя на него сверху вниз, она испытала какие-то новые ощущения. Он был настолько высок, что ей редко выпадала возможность изучать его лицо под таким углом. Джоул Гилкрист не был похож на других мужчин, чьи участки соседствовали с Пятнадцатым верхним. Тонкие черты лица придавали ему аристократический облик.

Чувствуя, как по телу разливается сладкая истома, Саманта призвала на помощь юмор, чтобы избавиться от нежелательных ощущений.

– Следовательно, вы находите нашу сделку стоящей. Что еще вы можете сказать свободной рабыне?[3]3
  Имеется в виду статус раба, получившего вольную (после отмены всеми штатами рабства в 1865 г.).


[Закрыть]

– Что еще? В самом деле…

Рука Джоула потянулась к ней. Задержалась на бедре, поглаживая его, и продолжила путь дальше. Так же медленно он убрал руку. Саманту будто током ударило.

Она вздохнула и закрыла глаза. Она не хотела видеть выразительную улыбку на лице Джоула. Не хотела его прикосновений. Заметив, какое имеет на нее влияние, Джоул будет дразнить ее таким образом и попытается подчинить себе. Но она давно поклялась, что никогда не станет ничьей рабой. Будет жить так, как ей нравится.

В голове мелькнула дерзкая мысль. Если Джоул Гилкрист одним лишь прикосновением способен ввести ее в столь сильное искушение, почему бы ей не попробовать сделать то же самое с ним? Тогда он увидит, кто взял верх в их странных отношениях. Она заглянула в проницательные глаза мужчины и отказалась от своего намерения, сочтя его слишком рискованным.

Заметив рядом с ним какой-то предмет, она спросила:

– Что это?

Джоул просиял и вытащил скрипку.

– Это, как видите, музыкальный инструмент. Но в моих руках многие считают его инструментом пытки.

– Сыграйте что-нибудь, Джоул. – Когда он в своей неизменной манере поднял бровь, Саманта капризно скривила рот. – Ну, пожалуйста. – Она ухмыльнулась и обхватила руками колени, зацепившись каблуками за перекладину, чтобы удержать равновесие. – Отказаться от хороших привычек подчас так же трудно, как от плохих. Сомневаюсь, что вы везли с собой скрипку, просто чтобы выставить ее напоказ.

– Нет, у меня был план.

– И вам хочется, чтобы я упрашивала вас сыграть, – сказала Саманта.

– Не могу представить себе, чтобы вы кого-то о чем-то просили, Сэм.

Не сдержавшись, Саманта прикоснулась к его лицу, но – тут же убрала руку.

– Может, хватит дурачиться? Сыграйте мне, Джоул.

Он восхищался ею. Но как заставить ее поддаться порыву, которого она не могла скрыть? Охваченный желанием, он лишь улыбнулся и стал настраивать скрипку, провел по струнам смычком и заиграл. Маленькая комната наполнилась чистыми звуками, словно с небес падали прозрачные капли дождя. Саманта рот раскрыла от изумления.

Она небось ожидала услышать веселенькую «Индейку в соломе» или популярную мелодию «золотой лихорадки», подумал Джоул. А тут Штраус!

Саманта с восторгом наблюдала, как тонкие пальцы Джоула легко и уверенно летают по струнам.

Кевин, остановившись в кособокой арке, прорубленной им и Джоулом в стене, тоже слушал.

Закрыв глаза, Саманта перенеслась с грубых холмов Юкона в другой мир, существующий только в ее воображении. Там, в далеких городах, в золоченых комнатах с зеркалами женщины в шелковых платьях кружились на паркете в объятиях мужчин, одетых в превосходные смокинги.

Она с сожалением открыла глаза, когда с тихим вздохом в тишине растаял последний звук.

– Это было так прекрасно, – пробормотала она.

– Я вспомнил, вы писали, что любите музыку. – Джоул протянул ей скрипку. – Вы играете?

Саманта со смехом покачала головой:

– Нет, мой музыкальный талант ограничивается пением в хоре. Чтобы мой голос, если я буду фальшивить, потонул в остальных.

– Спойте нам, Саманта, – услышала она голос Кевина.

– Я не умею хорошо петь.

Джоул снова взял скрипку.

– Вам это знакомо? – спросил он и заиграл мелодию. После нескольких тактов Саманта узнала популярный мотив и запела.

В песне говорилось о любви, обретенной и быстро утраченной. Джоул тоже запел, продолжая играть, Саманта внезапно почувствовала себя желанной в этом доме. Их взгляды встретились.

Когда песня закончилась, Кевин зааплодировал. Саманта сошла с лестницы и сделала глубокий книксен в его сторону, а затем точно такой же – Джоулу. Он поклонился ей и приподнял воображаемую шляпу. Все трое дружно рассмеялись.

Саманта уговорила Джоула сыграть еще и пошла к плите готовить кофе. Мурлыча себе под нос, она отрезала три куска пирога с начинкой из драгоценных сушеных яблок и начала пританцовывать под звуки вальса.

Она не заметила, как перед ней встал Кевин, пока он не протянул к ней руки. Она вновь сделала книксен, слегка приподняв свои юбки, потом положила руку партнеру на ладонь. Кевин обнял ее за талию и с легким изяществом закружил в вальсе, увлекая в пристройку. Они смеялись, когда им случалось натыкаться на ту немногую мебель, что находилась в маленькой комнате. Джоул теперь сидел на кровати, скрестив перед собой длинные ноги, чтобы не занимать и без того тесное пространство.

Саманта улыбнулась своему партнеру. Она все больше привыкала к сюрпризам мужчин, но для нее явилось неожиданностью, что Кевин так хорошо танцует. В отличие от Джоула он не обладал природной грацией.

Джоул встретил ее взгляд и улыбнулся. Но Кевин вдруг закружил ее так неистово, что она задохнулась и оторвала взгляд от цепких сапфировых глаз.

– Вы танцуете так же замечательно, как делаете все остальное, – пробормотал он.

– Кевин! – прошептала она смущенно, когда он прижался к ней.

В мерцании лампы, отбрасывающей причудливые тени ему на лицо, его улыбка менялась попеременно с дружелюбной на дьявольскую. Он погладил Саманту круговым движением по спине и привлек еще ближе. Она чувствовала твердые мышцы его ног, двигающихся в такт музыке. Его грудь касалась ее груди.

– Расслабьтесь, – прошептал он. – Это всего лишь танец. Мне так приятно держать вас. Позвольте мне насладиться.

Саманта смилостивилась. Если она станет противиться, приятный вечер может быть испорчен, подумала она и решила сосредоточиться на музыке.

После того как Джоул закончил игру, раздались бурные аплодисменты. Когда Саманта поставила на стол пирог и кофе, Джоул схватил ее за руку и усадил рядом с собой. Саманта удивилась. С первого дня своего появления на участке она всегда сидела на одной лавке с Кевином.

Ее удивление возросло еще больше, когда рука Джоула обвилась вокруг ее талии. Надо было одернуть его, но Саманта ничего не сказала. Ей нравилось прикосновение его загрубелых от работы пальцев. Не прерывая разговора, Джоул медленными, чувственными движениями понуждал ее придвинуться ближе. Однако, преодолевая желание, она оставалась на месте.

Вслушиваясь в их разговор с Кевином, она думала о Джоуле, о его ласках, таких желанных. Когда он неожиданно убрал руку, что-то доказывая Кевину и жестикулируя, Саманта ощутила потерю.

Джоул накрыл ее руку, лежавшую на коленях, своей ладонью, девушка вздрогнула, но Джоул руки не убрал.

– Что-то не так, Саманта? – спросил Кевин, заметив ее беспокойство.

– Нёт-нет, все в порядке, – виновато ответила она. – Прошу прощения, но я пойду спать. Завтра у меня трудный день. Либерти привезет в стирку одежду с Шестнадцатого верхнего. Увидимся утром.

На лице Джоула появилось разочарование.

– Спокойной ночи, – сказал он мягко. – Выспитесь хорошенько.

– Постараюсь, – улыбнулась девушка.

Саманта быстро пересекла комнату и устремилась к лестнице. Добравшись до своего святилища, облегченно вздохнула. Здесь она чувствовала себя свободно. Сегодня она со всей очевидностью поняла, что из двух партнеров с Пятнадцатого верхнего ей нравится один, но желает она другого.

Ей следует немедленно покинуть Бонанзу, пока она не поддалась искушению. С этими мыслями она уснула беспокойным сном.

Утро не принесло никаких новых решений. Пока она одевалась и расчесывала волосы, ее не покидали тревожные мысли. Она наскоро приготовила завтрак для мужчин. Они обычно проводили несколько часов у желоба, прежде чем она проснется. «Я должна уехать!» Эта мысль не давала ей покоя.

Явился Либерти и своими шутками немного поднял ей настроение. Саманта выдала ему стопку чистой одежды, приняла плату и вещи, принесенные в стирку. Деньги ей, конечно, нужны, но она уже жалела о том, что набрала столько работы.

Либерти поделился новостями с Бонанзы. Его партнеру на прошлой неделе посчастливилось прочитать в Гранд-Форксе относительно свежую газету – менее чем месячной давности. «Золотая лихорадка» набирала обороты. Для освещения нового бума какой-то газетный синдикат отправил на север репортера. Выходящий в Доусоне чикагский «Рекорд», чтобы «чем-нибудь этаким пощекотать читателей», тоже послал в Гранд-Форкс своего корреспондента собрать материал для статьи. Саманта с жадностью слушала местные новости, но ничто из рассказа Либерти не вызывало у нее такого интереса, как события, происходящие за пределами Юкона.

Порой она вспоминала, что за границами этого мира, с его свежесрубленными пнями и отвратительными прачечными, существует другая жизнь. Не было ли ее прошлое сном, если настоящее подобно ночному кошмару?

Джоул, выскочив из хибары, энергично приветствовал их дюжего гостя. Он пригласил его посмотреть починенный желоб и пообещал познакомить с новым способом добычи золота. Это было их с Кевином изобретение. Либерти с восторгом согласился. При той адовой работе, которую старатели выполняли изо дня в день, любая помощь принималась с благодарностью.

Прежде чем они вместе с Либерти отправились на участок, Джоул сказал Саманте:

– Вкусный сегодня был завтрак.

– Такой, как обычно, – ответила Саманта, польщенная неожиданным комплиментом.

– Тогда, вероятно, мне давно следовало, сказать вам, как высоко я ценю ваши кулинарные способности, – улыбнулся Джоул. Синева его глаз могла бы соперничать с залитым солнцем ярким весенним небом.

Он не удержался, взял ее руку и погладил. Либерти забавлялся, глядя на них. Однако Джоул не обращал на него никакого внимания. Он продолжал улыбаться, держа ее хрупкую руку, гладкую, как бархат. И это при такой тяжелой работе!

– Я рада, что вам понравился завтрак, – сказала Саманта.

Наступило молчание, которое было красноречивее всяких слов.

С каким наслаждением она прильнула бы к нему, упиваясь его ласками! Прикосновения других мужчин ничего, кроме отвращения, у нее не вызывали.

Все изменилось так внезапно! Еще вчера они дерзили друг другу, а сегодня ей хочется утонуть в его объятиях и слушать, как бьется его сердце.

Она вздохнула и вернулась к работе. Эти перемены могут оказаться столь же мимолетными, как звуки, слетающие со струн его скрипки. Нечего обольщаться пустыми мечтами. Надо работать, чтобы…

Саманта взяла ведро и, подобрав юбку, стада подниматься к ручью.

На склоне холма росли березки и сосны. Саманта радовалась, глядя на деревья, не поврежденные шальными топорами. Здесь, вдалеке от реки, вырубки были невелики, для сооружения грубых хижин требовалось на так много леса. Доски для желобов и мебели поступали с лесопилки Джо Лэдью, основателя Доусона. Вместо того чтобы стоять в ледяной воде, предприниматель решил предоставлять услуги старожилам.

Окуная ведро в ледяную заводь, Саманта подумала, что здесь совсем не слышно пения птиц. Его Саманте больше всего недоставало. Зато постоянно жужжали назойливые насекомые.

Вернувшись на расчищенную площадку, она нырнула под веревки, протянутые между хибарой и конюшней. На них она сушила выстиранные вещи, продуваемые ветерком, прилетающим с лесистых склонов.

Она поставила на землю тяжелое ведро и отдышалась. В Доусоне все дела заканчивались к воскресенью, уступая место салунам и танцевальным залам. Так же было и в прачечной миссис Келлог. На Пятнадцатом верхнем Саманта была лишена этой роскоши. Мужчины работали каждый день и от нее ждали того же.

Потирая ноющее плечо, она посмотрела на горизонт, где от края до края змеей извивалось русло Бонанзы. Даже вдали от берега слышны были голоса старателей.

Саманта улыбнулась, услышав веселый посвист. Звук этот был ангельским пением. Отдохновением от разносящихся по реке обескураженных и понукающих выкриков. Осознав, что мелодия льется откуда-то сзади, она обернулась. Ее глаза встретились с темными глазами Кевина. Он вскинул руки, чтобы ее обнять.

– Как вам дышится в это прекрасное утро, милая Саманта?

Она шагнула назад, отстраняясь от него. Но он только засмеялся и, взяв ее руки в свои большие ладони, прижал к губам. Но, заметив, что она рассердилась, сразу посерьезнел.

– Вы так много работаете!

– Не могу же я подвести людей, если обещала.

Кевин нахмурился:

– А я могу. Мы не для того приглашали вас, чтобы, проделав такой длинный путь, вы работали на них.

– Да, вы пригласили меня, чтобы я работала на вас с Джоулом, – ответила она, отвернувшись.

– Саманта! – Он повернул ее лицом к себе и обнял. – Саманта, дорогая моя Саманта, вы знаете, что это не так.

Она не успела помешать ему прижаться к ее губам и почувствовала во рту его язык. Вырваться из его объятий Саманте не удалось. Кевин был силен и крепко ее держал. Ни один мужчина не целовал ее так интимно. Леденящий страх пронзил ее тысячью иголок.

Какой-то звук привлек ее внимание. Она взглянула через плечо Кевина – Джоул, стоя в стороне, наблюдал за ними. Это придало ей сил, и каким-то образом она ухитрилась вырваться из объятий Кевина. Ее била дрожь.

Заметив ее испуганный взгляд, Кевин оглянулся, с трудом сдержав торжествующую улыбку. Саманта позволила поцеловать себя. Теперь это больше не секрет. Она отказывала его партнеру, лишив его почти всякой возможности быть рядом. Кевин это точно знал, потому что держал ее под пристальным наблюдением. Девушку, которую он хотел отвоевать у Джоула.

– Мне нужна твоя помощь на желобе, – спокойно произнес Джоул. – Ты идешь?

– Разумеется, – ответил Кевин и погладил Саманту по плечу.

– Джоул! – в отчаянии крикнула она.

– Да? – Холодный взгляд Джоула сказал ей все, что он о ней думал.

Он был уверен, что Кевин вел себя так с ее согласия. Саманта заколебалась. Если сказать ему правду, он не поверит, лишь рассмеется. Она этого не вынесет. К тому же возникнут трудности с Кевином. Саманту душили рыдания.

– Саманта, если хотите что-то сказать, будьте любезны – говорите. Я не могу тратить время на флирт. Мне нужно работать.

Его слова привели ее в ярость.

– Ничего я не хочу! Не желаю иметь с вами никаких дел. Уходите!

Шаги Джоула постепенно затихали. Хорошо, что он не увидел ее слез. Что с ней происходит? И почему это ранит ее так сильно, что отрицать дальше уже невозможно? Она не знала ответа на этот вопрос.

Глава 7

Саманта смахнула со лба испарину. О суровости клондайкских зим предупреждали все, но о летней жаре никто не обмолвился ни словом.

Оставив на минуту корыто, Саманта зашла в хибару и подняла москитную сетку, чтобы глотнуть воздуха. Сетка была необходима, так как от комариных укусов на лице оставались красные волдыри, но затрудняла дыхание. Воздух раз от разу казался все более несвежим, а накапливающаяся влага усугубляла дискомфорт, когда вуаль начинала прилипать к коже.

Саманта проверила опару. Тесто поднималось, хлеб обещал быть хорошим. Единственная удача за сегодняшний день. А вот как будет к ней относиться Джоул? В тот вечер, когда он музицировал для них, она была убеждена в его искреннем желании перемирия. Теперь же все изменилось.

Она тяжело вздохнула. У нее уже не было сил защищаться! Она не делала ничего плохого, но Джоул отказывался ей верить.

Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной. Она вернулась во двор, схватила рубаху и принялась энергично тереть ее о стиральную доску.

Задев костяшкой за корявый край, Саманта содрала до крови палец. Она чертыхнулась и поднесла руку ко рту, гневно сверкая глазами на щелок в корыте. Как же она ненавидела все это! Кучи грязных вещей и этот примитивный дом. И этих двух мужчин, полагавших, что она станет добровольной заложницей их игр.

Чьи-то руки неожиданно схватили ее и повернули кругом. Она закричала и услышала смех. Подняла глаза и отупело уставилась на дружелюбную, по-щенячьи доверчивую физиономию Либерти Барроу.

– Как вы меня напугали!

– Извините, мисс Перри. – Его впалые щеки раздулись от удовольствия, когда он с ухмылкой оглядывал ее. – Не слабо для такой маленькой женщины. У вас, несомненно, хорошие легкие.

Саманта глянула на груду одежды у корыта.

– Либерти, ваши вещи еще…

– Да я не за этим шел. Хочу сообщить вам новость.

– Новость? Вы напали на жилу, Либерти? – Радуясь его удаче, она вместе с тем не без страха подумала, чем это может обернуться для Кевина с Джоулом. Они не скрывали своего разочарования низкой выработкой на Пятнадцатом верхнем.

Лучезарная улыбка Барроу на секунду поблекла. Даже добытая им интригующая новость меркла рядом с тем глубоким волнением, которое возникло от одного упоминания о крупном месторождении. Не было такого мужчины в округе, кто не мечтал бы войти в братство королей Эльдорадо.

– Мисс Перри, – пришедший в себя Либерти схватил ее за хрупкие плечи, – американцы разбили испанцев на Кубе. Третьего июля они захватили гавань! Стюарт только что вернулся из Доусона. В городе ликуют и празднуют победу. Проклятые испанцы, наконец, поняли, что нельзя посягать на то, что им не принадлежит!

Саманта буквально лишилась дара речи. Находясь вдали от цивилизации, она почти забыла о войне с Испанией.

– Значит, война закончена? – выговорила она, наконец.

– Скоро закончится, ведь мы захватили их флот! – воскликнул Либерти и подхватил ее на руки.

Прежде чем Саманта успела его остановить, он едва не раздавил ее своим телом, а когда запечатлел на ее губах поцелуй, она испугалась. Из всех клиентов Либерти был самым воспитанным. Она не ожидала от него такого неджентльменского поведения. Однако через секунду расслабилась, сообразив, что эти объятия вполне безобидны.

Когда Либерти оторвался от ее губ, Саманта обвила его шею руками. Он боднул ее носом и досказал остальное, что удалось узнать. Саманта радостно засмеялась.

– Черт побери, что ты с ней делаешь? – раздался голос у них за спиной.

Покраснев, Саманта отпрянула от мужчины и увидела Кевина. Глаза его горели яростью. Рядом с ним стоял Джоул. Нетрудно было себе представить, что он о ней думает.

Когда Кевин угрожающе шагнул вперед, Саманта преградила ему путь.

– Кевин, Джоул, вы должны выслушать эту чудесную новость с Шестнадцатого верхнего. Либерти был так добр, что…

– Я вижу, как он добр! – зарычал Кевин, отстраняя ее.

Он не заметил, как его партнер подхватил Саманту, чтобы не дать ей упасть.

Она с тревогой посмотрела на Джоула. К ее удивлению, он одарил ее быстрой улыбкой, а затем оттолкнул взбешенного напарника. Обняв Либерти за плечи, он сказал с ухмылкой:

– Ну, выкладывай! Что за выдающееся событие привело тебя сюда?

Либерти с высоты своего гигантского роста неспокойно поглядывал то на одного, то на другого мужчину. Он еще не видел Хаусмана таким разгневанным. Из двух партнеров с Пятнадцатого верхнего если кто и заводился с пол-оборота, так это Гилкрист. Барроу даже не представлял, что можно так сердиться из-за того, что другой мужчина позволил себе поцеловать мисс Перри в честь великой победы.

Чуть позже он понял, что Хаусман влюблен в девушку. Еще бы не влюбиться в хорошенькую Саманту Перри! На Шестнадцатом верхнем мужчины часто говорили о ней. О том, какая она добрая и трудолюбивая. И зачем только, чтобы найти себе мужа, она проделала весь этот длинный путь до Юкона, когда в Штатах наверняка было много желающих жениться на ней.

– Стюарт привез известие о войне, – спокойно сказал Либерти. Эти двое были его друзьями. К тому же он вообще не хотел, чтобы завязалась драка. Он до сих пор не забыл, как во время кулачного боя убил своего противника, сам того не желая. Так получилось. С тех пор он никогда не пускал в ход свои кулачищи.

– О войне? – Джоул повернулся к Кевину с таким видом, словно баталии, происходящие намного южнее Юкона, имели для них первостепенное значение. – У Барроу новости о войне. Ты слышал?

– Слышал, – пробормотал Кевин.

Он облокотился о дерево и с недоверием смотрел на этого огромного мужчину, осмелившегося поцеловать Саманту. Какое, черт возьми, он имел на это право?

Либерти между тем стал рассказывать о том, что услышал от своего партнера. Не глядя на Саманту, он вторично описал некоторые подробности морского сражения. Гилкрист не мог скрыть своего восхищения.

– Замечательно, Барроу! – Джоул похлопал его по спине.

– По-моему, – сказала Саманта, – такое событие надо отметить. Либерти говорит, что в Доусоне сейчас проходят празднования. – Она вопросительно посмотрела на мужчин. Те уставились на нее как на помешанную. – Можно устроить обед в складчину. В четверг вечером. Здесь, на этом участке. Он в центре. А к концу недели люди все равно придут взять свои вещи из стирки.

– Обед? – не без сарказма произнес Кевин. – Здесь не церковь, чтобы устраивать общественные мероприятия.

От его слов у нее пропал всякий энтузиазм. Все, с кем ей приходилось иметь дело, предлагали только одно – больше работать. Неожиданно в разговор включился Джоул:

– Разумеется, мы устроим вечеринку. Это грандиозная идея! Нам нужна передышка. Если в Доусоне празднуют, почему мы не можем?

– В самом деле, почему? – сказал Либерти, подумав, что у него будет шанс отведать одно из восхитительных кушаний Саманты Перри. Он не забыл аромат в их хибаре, когда она готовила завтрак. – Что мы должны принести?

Саманта замялась. Можно себе представить, что они сумеют приготовить… Она быстро прикинула: их трое, плюс два старожила с Шестнадцатого верхнего, еще трое – с Семнадцатого и один – с Четырнадцатого. Всего девять человек.

– Вы лучше принесите продукты, я сама приготовлю.

Джоул покачал головой:

– Нет, слишком много работы.

– Ерунда, – возразила Саманта. – Справлюсь. – Им всем нужно расслабиться, подумала она, учитывая постоянные перепалки в последнюю неделю. – Так что настраивайте свою скрипку, Джоул, чтобы мы могли потанцевать.

– Бимис может захватить гитару, – добавил Барроу. – А у Корнелиуса с Четырнадцатого, кажется, есть труба.

– Прекрасно.

Саманта пересчитала по пальцам все, что ей потребуется. Либерти обещал расписать задания для участников и заверил, что все необходимое прибудет на Пятнадцатый верхний за два дня до пирушки.

– То есть послезавтра, – уточнил он.

– Да, – кивнула Саманта. – Это будет замечательный вечер.

– Откуда вы знаете? – обиженным тоном спросил Кевин.

– Знаю, и все, – уверенно заявила она.

Саманта закончила свои дела во дворе и пошла искать Джоула. Нашла она его в хибаре, Сидя за столом, он с задумчивым видом протирал мягкой тряпочкой свою скрипку.

Саманта села рядом с ним и мягко сказала:

– Я только что разговаривала с Кевином. Он рассказал мне историю вашего брата. Вы можете отменить празднество, если хотите. Я отнесусь к этому с пониманием. Жаль, что не знала об этом до того, как мы решили устроить вечеринку. Почему вы мне не сказали?

– Зачем? – Джоул пожал плечами. – Гарольд был гордостью нашей семьи, героем. Я никогда не стал бы достойным своего младшего брата. Да и как можно тягаться с человеком, положившим жизнь за свою страну? А ведь, в сущности, он погиб из-за прессы. Наши газеты одобряли экспансию Соединенных Штатов. Когда Гарольд отправился на Кубу репортером, он очень быстро изменил свои взгляды. Там он из первых рук узнал о жестокости Валериано Уэйлера и о том, как в Штатах нагнетали военную истерию. Нечего было ему туда ехать вообще. Послушался бы меня…

– Уэйлер-мясник? – взволнованно произнесла Саманта. Генерал-губернатор Кубы прославился своими зверствами не только по отношению к американцам, но и к соотечественникам, что способствовало эскалации войны. – О, Джоул, извините…

– Опять эта жалость! – перебил он ее. – Она только вводит в заблуждение. Именно из-за этого я и покинул Виргинию. Из-за ненависти к тем, кто считал, что я должен гордиться Гарольдом, павшим смертью храбрых.

Нет, он этим не гордился. Он был категорически против вмешательства Штатов в дела испанского правительства на Кубе и не скрывал своей позиции. Перед отъездом Гарольда они спорили целых две недели, и Джоул тяжело переживал, когда семья встала на сторону брата. Они, как и сам Гарольд, видели в этом лишь путь к воплощению его наивной мечты о репортерской славе.

Так его брат оказался на Кубе. Вначале как сподвижник торговцев войной и продажной прессы, позже – как автор острых статей о погибших и об их убийцах. В конце концов, он сам погиб, потому что осмелился писать правду. А война по-прежнему шла своим чередом.

Тело брата прибыло домой в грубом дощатом гробу. Теперь оно покоилось в церковном дворе Линчберга под мемориальной мраморной доской с наскоро выбитой надписью «За храбрость». В итоге Джоул оказался прав, но не торжествовал по этому поводу. В день похорон, когда семья, убитая горем, скорбела, Джоул убежал за город развеять в поле клочки письма, чтобы навсегда стереть из памяти образ искателя славы и приключений. Именно в погоне за славой брат и погиб.

Голос Саманты прервал его болезненные воспоминания.

– Вы говорите с ожесточением, – мягко заметила она. – Вы так сильно ненавидели брата?

– Ненавидел? – Джоул посмотрел на нее с недоумением. – Наоборот, обожал. Гарольд, как младший, всегда нуждался во мне, а я не смог удержать его от поездки на фронт.

– Но создается впечатление, будто вы ему завидовали, – сказала Саманта, выкладывая на сковороду тесто.

– Естественно, завидовал. В нем было все, чего недоставало мне. Я учился музыке, а он занимался тем, что нравилось отцу. Мы были совершенно разные. – Джоул посмотрел на темнеющее небо, вспыхивающее зарницами. – Но при всем при том я его любил. Ведь сейчас, собственно, происходит то же самое.

– Что вы имеете в виду?

– Зависть, – ответил он. Усмешка, зародившаяся у него в глазах, медленно проплыла по губам и вернулась обратно вспышкой искорок.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю