Текст книги "Мой чужой лорд (СИ)"
Автор книги: Джина Шэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 17. Сгорающая
Наверное, Вэлькор не постеснялся бы оприходовать меня на постели Эвора и даже предпочел бы сделать именно так, но от той постели остались одни дубовые щепки и куча тряпья. А после магической вспышки моего драгоценного муженька – вообще только пепел и стружка. Ну не на полу же было…
Я сначала думала, что придется идти до моих покоев пешком, и, честно говоря, думать об этом было тошно, до того мучительным представлялся этот процесс, но… Кажется, мой муж был со мной согласен.
– Закрой глаза, Фэй, – сжав пальцы на моем запястье, потребовал Вэлькор.
Я моргнула. Всего на пару секунд – но этого хватило, чтобы мою кожу защипало, будто меня окутало миллионом колючих ледяных искр, и вот я уже стою в своей спальне, у своего окна. А силен… Действительно силен. Пространственная магия была довольно сложной, порталы на дальние расстояния были вообще-то дорогим удовольствием, потому что на них требовался не один чародей. А тут – пусть и недалеко, – но Вэлькор перенес меня и себя самостоятельно. Нет, его искусство действительно впечатляло. Хотя чего стоила только материализованная магическая энергия, из которой он создал мне чешуйчатый корсаж для платья. Фактически создал из ничего. Так могли очень немногие.
– Вон, – коротко бросил Вэлькор Мэгли, моей постельничей, и девушка тут же торопливо выскочила из покоев.
– Болван твой Дэлрей, – насмешливо заметил мой муж, разворачивая меня к себе спиной, – такое платье испортил. Его же надо было медленно снимать. Очень-очень медленно.
Черные чешуйки которыми он прикрыл мои плечи и грудь, мягкие и нежные, как лепестки розы, посыпались вниз, тая, не долетая до пола.
– Он не мой, – раздраженно прошипела я, прикрывая глаза и опуская ладони на подоконник. Драгоценный супруг будто издевался, знал же, что я подыхаю, захлебываюсь этой невыносимой жароцветной похотью, а сам тянул, дразнил, заставляя меня раскаляться еще сильнее…
– Уверена? – мягкий сладкий голос Вэлькора не мог меня обмануть. Хотя тон у него был “покайся сейчас в своих потаенных желаниях, я тебе все прощу”. Ну разумеется, я поверила. Тоже мне – нашел идиотку. Хотя было бы в чем признаваться.
– Мой муж – ты, – отрезала я. И хватит с него. Тешить его самолюбие я категорически не желала.
Даже это сработало, Вэлькор лишь удовлетворенно хмыкнул мне в плечо, обдав кожу горячим дыханием.
У него были ловкие пальцы. Очень ловкие. По крайней мере, он очень легко справился с крючками на моем платье.
И вот оно – горячие ладони скользят по моим плечам, спуская с них рукава платья, и оно падает к моим ногам. И все, снова я в одних только насквозь мокрых трусиках стою и прижимаюсь бедрами к своему мужу. Вот интересно, я-то возбуждена из-за жароцвета, а он с чего такой, кхм… твердый?
– Ох, Фэй.
Когда он говорит таким тоном, может даже показаться, что с ума по мне сходит.
Он целует меня в шею за ухом, спускается губами ниже, а я…
Мне хорошо.
Мне хорошо от теплых ладоней, скользящих по моей груди. Меня будто слегка отпускает, будто жара в моей крови становится чуточку меньше.
– Ты безумно красивая, – шепчет Вэлькор телепатически, не отрывая губ от моего плеча.
– Красивый трофей? – раздраженно огрызаюсь я, запрокидывая голову. Святые духи, как же кружилась голова, как же пылало все тело и как же мало мне сейчас было рук и губ Вэлькора.
– Безумно-красивый трофей, – усмехнулся Вэлькор, скользнув ладонью в трусики по лобку, задевая пальцами чувствительный бугорочек. Ох…Мне перестало хотеться говорить, лишь только стонать от этой невыносимой жгучей сладости.
– Ненавижу тебя, – выдохнула исступленно, с горечью.
– Я знаю, – мягко напомнил Вэлькор, а затем развернул меня к себе и, подхватив под бедра, усадил на широкий подоконник. Плавным движением опустился передо мной на колени, стаскивая с меня последний предмет одежды, разводя ладонями колени.
– Зачем? – тихо выдохнула я.
Честно, не ожидала. Для меня подобное было действительно жестом принижения. И Вэлькор, стоящий передо мной на коленях, – картина была ужасно странная. Он казался гордым, высокомерным, не способным на подобные вещи просто так.
– Я так хочу, – откликнулся Вэлькор. – Что хочу, то и делаю со своим трофеем, поняла?
Сказал, а потом лизнул меня там… Медленно, неторопливо, задержав язык на клиторе. Я аж охнула от этого прикосновения. Такого откровенного, такого бесстыдного и такого короткого.
– Мой вкусный трофей, – это походило на стон, а то с какой алчностью он приник ко мне там, походило на жажду.
И себя я тоже ненавидела сейчас. Потому что… Не хотела. Не хотела получать удовольствие от прикосновений Вэлькора, от его поцелуев и дразнящей ласки. Не хотела так замирать, постанывать, даже слегка подаваться бедрами к его языку, к его губам, игравшим со мной, но дарившим это невыносимое удовольствие, сладкое, горячее, распалявшее меня еще сильнее.
Я обнаглела настолько, что, запустив пальцы в волосы Вэлькора, содрав с них шнурок, вжимала его лицом в собственную промежность, желая лишь одного, – чтобы он не останавливался. Хотя он и не думал, кажется. Он просто заставлял меня хотеть его – его горячий безжалостный язык для начала, и в какой-то момент кажется, что я оказываюсь на краю и вот-вот упаду в жаркую пропасть, и мне наконец-то полегчает.
И вот тогда-то эта сволочь и отстраняется.
Мне практически больно от разочарования, тело изнемогает, когда эта сладость берет и ускользает от меня как проворная морская волна, а глаза Вэлькора, стоящего передо мной на коленях, блестят насмешливо и с вызовом.
– Кто тут обещал меня поиметь? – его губы касаются моего бедра, он выводит на моем бедре букву “В”, будто подписывает меня своими инициалами.
Ненавижу!
Спрыгнула с подоконника, практически ринулась на Вэлькора, раздраженно дернула на себя его рубашку, потому что возиться со шнуровкой на его вороте не хотела. Ткань затрещала.
Я успела заметить слегка удивленные, но смеющиеся глаза мужа. О да, уходить из моей спальни ты будешь голышом, Вэлькор Дернхельмский. Жаль, что со штанами такого не провернешь, хотя… Он найдет, чем прикрыться, я уверена. Воображение рисует мне Вэлькора, укутанного в мою белую занавеску, как в тогу и… А ничего, картинка. Или я безбожно ему льщу? Физическую-то форму драгоценного супруга я помнила так себе. Вчера было в темноте, с утра – в рубашке.
И какие вообще занавески, с него может статься взять и пройтись голышом, пока отцовские слуги выпадают в осадок.
Вэлькор пылает так, будто это он перепил жароцвета. И это на самом деле в удовольствие. Приятно знать, что в данный момент страдаю не только я. Ему положено страдать, он меня бесконечно бесит, потому что я знаю – сейчас мне думается совсем не головой. А когда я буду обдумывать произошедшее головой… Вот тогда-то мне будет ужасно хотеться этого ублюдка убить, но момент будет уже упущен.
– Ох, Фэй…
Мне недолго удается выпендриваться, потому что после того как я второй раз впилась зубами в его губу, Вэлькор сгреб меня в охапку и потащил, и швырнул на кровать, где мне наконец удалось содрать с него и камзол, и рубашку.
И-и-и…
Нет, я ему не льстила. Вот ни капельки.
До чего красивая мне попалась сволочь.
Поджарая такая, мускулистая… Глаза самым бессовестным образом скользят по грудным мышцам, да и руки – руки тоже не отстают. Вчера я делала это не сама, сегодня… Да и сегодня не сама, ну, если уж придирчиво, но все-таки лучше, чем вчера. Мне нравится касаться руками гладкой кожи, вздрагивающего живота этого мужчины, спускаться все ниже и ниже, ощущать, как Вэлькор вздрагивает от моих прикосновений все отчетливей и отчетливей.
И губы его сегодня приятнее. Не хочу отрываться от них – сейчас так точно не хочу.
Нет, все-таки ужасно приятно слышать всякий судорожный вздох муженька, когда я сжимаю пальцами его член. Можно сжать чуть сильнее, и ему будет больно, и он раздраженно зашипит, а я сделаю невинную физиономию, вроде как “это случайно”. Хотя он эмпат, это его вряд ли обманывает… Можно сжать ласково, провести пальцами от основания до головки, раз, другой, третий – и Вэлькор захлебнется воздухом, перестанет на пару секунд походить на самодовольного ублюдка. Не мужчина – чувственный оголенный нерв.
В какой-то момент мне удается свалить Вэлькора на кровать. Или он сам сдается и позволяет мне оказаться сверху. И руки, его вездесущие руки, уже где только меня не ощупали, вот сейчас, например, он снова тискал мою грудь, заставляя тихонько скулить.
– Ну что? – смеется, будто слегка поторапливает. Раздери его Хоор.
– Как? – сдаюсь я. Не могу представить и понять, что мне делать.
– Ну как-то так… – губы Вэлькора улыбаются, и он добавляет мысленный образ. Ох ты ж…
– Ясно.
Интересно, с кем это у него была такая насыщенная любовная история? Вроде задница и затылок девушки в его образах одни и те же мелькают, и не мои, так что это не фантазии.
– Твою ж, Фэй…
Это вырывается из его рта, когда я осторожно опускаюсь на член мужа, и я не могу удержаться от мстительной улыбки. Вот и его бы сейчас довести до края и обломать, как он со мной.
Увы. Я пока не чувствую этой грани, я не могу, да и … не до этого. Стоит только двинуть бедрами пару раз, и я уже не могу ни о чем думать. Не хочу. И он, Вэлькор, тоже не хочет.
– Фэй… Сладкая моя…
Наверное, это компенсация мне за первую брачную ночь.
Всякий стон мужа – хриплый, глухой, исступленный – повод ощутить хоть какое-то превосходство. Жаль, что я не могу сказать, что держу ситуацию в руках. Всякое движение навстречу его члену – один мой шаг на пути к “исцелению”. По сладкому обжигающему пути. Ладони Вэлькора касаются моей груди, легко, невесомо дразня. Всякий раз, когда я двигаю бедрами, трусь сосками о его пальцы, это на самом деле усугубляет мою жажду и мое удовольствие. Колко. Жарко. Хочу еще. И еще.
В какой-то момент мне кажется, или моя кровать не выдержит такого темпа, или простыни загорятся от трения наших раскаленных тел. Но мне плевать, пусть горят простыни, пусть кровать рассыплется в труху, я не могу – я смертельно хочу уже получить свое удовольствие, и Вэлькор на этот раз не обламывает меня в последний момент, напротив, нарочно ускоряет, прихватив за бедра, заставляет меня двигаться еще сильней, насаживаться на него еще резче…
Ох, Вэль…
Судорога оргазма наконец-то скручивает мое тело, и вот в этот момент спастись от неё невозможно, меня будто обдало кипятком, и нет, раньше мне было совсем не жарко. Даже холодно, если сравнивать с тем, каково мне сейчас. Силы остаются только для того, чтобы хватать ртом воздух, пытаясь им насытиться, будто я до этого недодышала. Помогает плохо.
Под веками пульсируют разноцветные звезды. И сама я – как эта пульсирующая, меняющая свет звезда. Замершая, дрожащая, измученная, скулящая от переизбытка впечатлений.
Вэлькор тихонько поглаживает меня по бедрам, ласково, почти нежно. Смотрит на меня своими голубыми глазищами, кажется, хочет продолжить. Нет, он еще не кончил, кажется – даже не думает. Ловит мои пальцы, тянет меня к себе, заставляя прижаться ухом к его груди.
Да… Так лучше. Можно себе лежать, прикрыв глаза, слушать, как мерно бьется под щекой сердце моего мужа. А пальцы Вэлькора выписывают змейки на моей голой спине.
– Легче? – тихо шепнул он, когда его пальцы добрались до моей талии.
– Что будет, если я скажу, что только немножко? – спрашивать мне было неловко. Но… Полегчало действительно совсем чуть-чуть. Удовольствие от оргазма отступало, а жар, болезненно-душный жар накатывал на меня, распаляя снова. Еще не критично, но уже ощутимо.
– Я не удивлюсь, – Вэлькор говорил это без тени иронии. Хотя… Кажется, он был доволен.
– Это ничего?
– Это замечательно, – мурлыкнул Вэлькор, уткнувшись в кожу моей шеи. – За меня не волнуйся. Где-то там мне смертельно завидует твой обломавшийся бывший женишок. Меня заводит уже это.
Нет, все-таки сволочь… Конченная.
Но иных мужчин у меня в распоряжении не было. Придется удовлетворяться об этого.
Глава 18. Недовольная
Когда я проснулась, мне больно шевельнуться. Ох, Кхат всемогущий…
Нет, Фэй, не думай, не думай…
Как не думать? Как забыть?
И… как я вообще могла получить столько удовольствия с ним?
Болело все. Что-то – от жадных пальцев Вэлькора, часто стискивающим кожу с голодной алчностью. Что-то – просто от перенапряжения. В конце концов, к нагрузкам такого рода я была совершенно непривычна.
А в голове роятся мысли, неуемные, навязчивые… О теле Вэлькора, раскаленном, тяжелом, о нем самом, неутомимом, ненасытном и… довольно искушенным, если задуматься.
Он помогал. Очень часто, когда я уставала, когда поступалась болезненностью некоторых ощущений, когда притуплялась чувствительность, он спохватывался, заставлял меня изменить положение тела, давал выдохнуть, снова принимался за бесстыдное изучение моего тела. Руками, губами, глазами…
Это же нормально, что я об этом думаю вообще?
Второй день как замужем, и … уже есть, что вспомнить.
Мою спальню затапливало солнечным светом. Вчера ненасытная лихорадка отпустила меня только ближе к ночи и сил не хватило даже на то, чтобы подняться с постели для ужина. Я уснула практически сразу. А есть хотелось… Нужно встать, дойти до купальни, одеться, позавтракать… А хотелось только лежать. И вообще не шевелиться.
Так, а где моя драгоценная, венчанная со мной перед лицом Джанха, неуемная сволочь, которая меня за ночь два раза будила, будто мало ему было вечера.
Кровать пустовала. Не скажу, что мне было грустно. Но если Вэлькор где-то шлялся, значит можно было морально готовиться к какой-нибудь пакости. Чем дальше, тем сильнее мой муж меня искушал проверить реалистичность детских сказочек, в которых драконы жрали всяких идиотов. За один только жароцвет хотелось отравить.
В купальне я прогнала почти всю прислугу. Не хотела я сейчас девчоночьих сплетен про Эвора, про нашу с ним драку, а, скорее всего, про неё дворня уже знает, не хотела откровенных вопросов про моего мужа.
В помощь оставила только одну самую тихую Файду, она помогла расчесать волосы, и только потом я смогла наконец войти в воду, позволяя ее прохладе окутать мое истерзанное Вэлькором тело.
И до чего противно было вспоминать себя, тянущуюся к его рукам, голодную, готовую на все, лишь бы он не останавливался, лишь бы продолжал меня брать еще и еще…
Нет, он – мой муж. Все было по закону. С кем еще мне делить беды подобного рода? Что не мешало мне чувствовать себя грязной, будто оскверненной.
И Эвор…
Предатель.
В глазах защипало, сердце неприятно сжало.
Самка.
Всего лишь самка.
И все то время, что он проводил со мной, лишь ради того, чтобы затащить меня в постель.
Нет, я знала, что Эвор падок на женщин. Это не было секретом. Между нами, в конце концов, было десять лет разницы, и, когда я была еще десятилетней дурочкой, Эву-то было уже двадцать, и он был здоровым зрелым мужчиной со своими потребностями. Это было нормально – как объяснял мне отец. Я приняла сам факт существования гарема. Но… Считалось, что любой дракон способен к моногамной любви с драконицей. И да, подсознательно я верила, что смогу заменить Эву его наложниц. Что все это, все они – ровно до того момента, когда мы наконец сможем быть вместе. А сейчас… Что-то мне было сомнительно… Или это я просто от обиды так думаю?
Ох, Фэй, о чем ты думаешь? Завязывай с мыслями о бывшем женихе и бывшем друге, ты уже замужем, и твой муж вряд ли будет снисходителен в вопросе Эвора Дэлрея…
С головой ушла под воду. Не хочу ни о ком думать. Ни об Эворе, ни о Вэлькоре. Хочется вообще не достаться никому, потому что, кажется, что папа меня не для этих двух идиотов растил.
Но… Проклятый закон. Я не имею права уклоняться от долга. Я – дракон. Джанх верит в меня, Джанху нужно, чтобы я сейчас принесла собственные интересы в жертву.
И всему виной магия – капризная субстанция, которую когда-то принес в наш мир самый первый чародей Джанха, самый первый дракон, Солнцеликий Кхат. Самый могущественный дракон, единственный, кто мог путешествовать между мирами. Кхат был первым оракулом, говорящим с магией, он писал её законы, несправедливые, нечестные, которые драконы соблюдали лишь из-за того, что без этих законов Джанх не выжил бы. Без магии бы не выжил. Без драконов.
Ох…
С водой было что-то не так. Точнее – все было так, даже еще лучше. Целительный эффект она оказывала не временный, а вполне себе постоянный. Например, след от укуса на плече, оставленный зубами Вэлькора – в страстном запале драгоценный супруг мог и укусить, да – посветлел и исчез. И вообще из купального бассейна я выбиралась посвежевшей и двигалась уже не через боль. Чувствовала себя как заново рожденной.
– Файда, что за зелья в воде?
И нельзя ли их добавлять постоянно? И почему не добавляли раньше? Исцеляющей магией я не владела, со всякой царапиной приходилось таскаться к придворным магичкам. А они, хоть и были на службе, вели себя довольно высокомерно. Чародейки. Высшая каста, никаких обязанностей, но очень много прав. Отец говорил, что они мне завидовали, ведь от рождения меня магия поставила выше, но… Да чему тут завидовать? Тому, как легко моя жизнь полетела под откос?
– Никаких, миледи, – Файда подала мне длинную купальную простыню. – Но лорд Гастгрин заговаривал воду, которую мы готовили для вашего купания.
Какая прелесть. И на что он рассчитывает? Что я вот так просто, за мизерную магическую подачку, спущу ему жароцвет и первую брачную ночь? Ну нет, моей злопамятности пределов нет.
Я Лэрви до сих пор припоминаю разбитую музыкальную шкатулку. А ведь мне её мама на пятилетие подарила. И стояла себе шкатулочка три года, меня тешила, пока с моей неуемной сестрицей не познакомилась. А тут дело было даже не в какой-то цацке, тут дело было во мне. Во мне, которую без особого трепета пользовали для постельных утех и втягивали в сомнительные интриги.
Может, Вэлькору и казалось, что своим подчинением он действует во благо, но я-то так не считала. До сих пор было мерзко вспоминать. До сих пор было жалко, что я не могу вымыть эту грязь из своих мыслей.
Меня чуть не подложили под лучшего друга! Чуть не лишили моей судьбы, чуть не подставили под анафему от Совета Драконов. И если бы ее на меня наложили, хорошо, если мой отец не отрекся бы от меня и не вышвырнул на улицу. И все это ради чего? Ради того, чтобы один совершенно не повзрослевший мужчина утолил свою жажду убийства.
Он не дал бы ко мне прикоснуться.
Вэлькору было легко говорить, но вот верилось ли мне в это? Честно – не очень. Да, караулил, но кто его знает, когда бы он решил вмешаться. А я… А я могла быть уже осквернена изменой. Потрясающе.
И что, все это может компенсировать дурацкий исцеляющий заговор на воду? Да ладно, серьезно, лорд Гастгрин? Все это нельзя было простить за улыбку или за красивую физиономию. И чем дальше, тем тяжелее было думать о необходимости этого брака.
Вот как?
Как вытерпеть эту его небрежность в отношении меня? Смириться с ролью разменной карты, которой он с легкостью пожертвует ради своей мести?
– Отлично выглядите, миледи.
Пришлось глянуть на себя в зеркало. Ну не сказала бы. Вчерашнее лазурное я любила гораздо сильнее, он придавало мне какой-то отстраненности. Холодности, что ли. Надеюсь, что портнихи смогут заменить корсаж. Сегодняшнее кораллово-розовое добавило мне какой-то девчоночьей наивности. Не хотела я сейчас казаться девчонкой, этаким нежным цветком. Ну хорошо хоть черных синяков на шее больше нет, не пришлось ничем закрываться, вышло обойтись камеей на ю. трех нитях серого мелкого жемчуга.
– К моему отъезду все готово?
– Да, миледи, вещи упакованы, чародеи отправят их в Дернхельм, как только ваш муж выдаст им маяки для телепортации.
Отлично. И ужасно.
Отлично, что все готово и нет никакой нужды в суете.
Ужасно, потому что я, раздери Хоор, боюсь моего драгоценного муженька, боюсь отправляться в Дернхельм, боюсь оставаться одна в чужой семье, с чужим мужчиной, на чужой земле. Это ужасные мысли для жены и дочери феодала, на самом деле я уже должна думать о Дернхельме и о его подданных, как о своей земле и о своем народе. Не получается. Он мне не менее чужой, чем и Вэлькор.
– Лорд Гастгрин ждет вас к завтраку, миледи, – сообщил мне торчащий у моих покоев слуга Вэлькора. Он меня тут сколько дожидался, интересно? И… К завтраку? Судя по всему, было уже вполне обеденное время.
– Можете передать лорду Гастгрину, что я сейчас буду.
Только распоряжусь, чтобы для меня накрыли завтрак.
Из-за моего образа жизни у меня в отцовском замке было целое отдельное крыло, за пределы которого я выбиралась только для каких-то занятий на открытом воздухе, типа верховой езды или прогулок с Лэрви. Поэтому у меня была отдельная столовая – в ней я часто делила завтраки с Лэрви, а на обед или на ужин к нам присоединялся отец. Сейчас членов моей семьи не было, было ужасно жаль, но разве я в день своей свадьбы не хотела, чтобы моя жизнь переменилась? Ох, как интересно Кхат исполнил моё желание.
– Доброе утро, лорд Вэлькор.
Я не могла до сих пор понять, как мне к нему обращаться. Вчера я сорвалась на ты, но то было вчера, в запале ссоры, по этикету я не могла к нему обращаться не на “вы”, если только он сам не дал такого разрешения. Даже с учетом того, что ко мне он на “вы” только в насмешку и обращался. У меня-то воспитание было строгое… И… нет, я не хотела постоянной войны с Вэлькором. Было у меня ощущение, что я ее попросту не вытяну.
Мой муж невозмутимо сидел за столом, а перед ним парила сплетенная из оранжевых светящихся рун круглая энергетическая печать заклинания. Вэлькор глядел на нее, склонив голову, будто искал недочеты. Один пас, и руны на внешнем кольце пришли в движение, меняясь местами с рунами на внутреннем. Выпендривается или всерьез решил переплести вязь?
– Доброе утро, дорогая, – ну как же бесил этот насмешливый снисходительный тон. – Выспалась?
И ухмылочка эта многозначительная жутко раздражала. Весь из себя ходячий намек тому, что вчера творилось в моей комнате и в моей постели. Интересно, я смогу упросить отца эту кровать сжечь? Или не имеет смысла, пока мне необходимо жить рядом с Вэлькором?
– Спасибо за заговор, – сдержанно произнесла я.
– Ерунда, – безмятежно усмехнулся Вэлькор.
Провел по мне взглядом, а ощущение будто и раздел, и ощупал. Да уж. С одной стороны, хорошо, что он такой… страстный, быстрее справлюсь с основной своей задачей, с другой стороны, как же тошно быть вот таким телом для одних только плотских утех. Эвор видела во мне “самку”, и этот туда же. Вот уж реально два сапога пара.
Нет, все-таки вопросы моей личной неприязни следовало запихнуть куда-нибудь подальше. Мне с Вэлькором жить какое-то время. Мне нужно делить с ним брачное ложе, хоть при мысли об этом мне и хочется съежиться в комочек и спрятаться где-нибудь в темном уголочке.
– Этот цвет тебе к лицу, – задумчиво произнес Вэлькор. – Свежа, хороша как весенняя роза.
Ой нет. Слишком спокойный. Вчера он тоже был такой. За завтраком.
– Я надеюсь, чая с жароцветом в моем сегодняшнем меню нет?
Вопрос вырвался случайно. И мне, пожалуй, стоило прикусить язык, но не получилось.
Вэлькор склонил голову набок, разглядывая меня все так же откровенно.
– Стоит добавить? – вкрадчиво уточнил он. – Тебе так понравилось?
Аж в жар бросило и ужасно зачесались руки. А память услужливо подпихнула… кхм… Нет, такое даже себе-то озвучивать стыдно.
– Н-не надо, – слабо выдохнула я, пытаясь сглотнуть неприятный ком в горле.
Понравилось? Да, в этом и беда, что понравилось, но слишком уж стыдно быть такой.
И как назло, что взгляд соскальзывает то на губы, то на пальцы моего мужа… Которые ко мне вчера где только не прикасались.
Отвела взгляд от лица, но засмотрелась на гладкие, тяжелые волосы, которые было так приятно пропускать между пальцами… Проклятье, даже этот его шрам на шее я помнила. Наощупь. Языком. Раздери тебя Кхат, Вэлькор Дернхельмский. Я не буду тебя хотеть, не дождешься.
Как противно помнить себя такой… Пусть и… было хорошо, да. Но все равно противно, аж до тошноты. Я всегда предполагала, что мои супружеские отношения с мужем будут исходить из естественных желаний, а не из жароцвета и магического подчинения. Хотя что уж, я всегда предполагала, что моим мужем станет Эвор. И никто больше.
А Вэлькору – хоть бы хны. Если существовала улыбка обворожительной сволочи – то мой муж сейчас мне выдал именно её.
– Тебе надо поесть, дорогая, – насмешливо произнес Вэлькор, снова утыкаясь взглядом в заклинание. – Ты много сил потратила вчера.
Поесть? Хорошо бы. А в меня не лезло ничего… Но когда Вэлькор заметил, что я почти не ем, и уставился на меня своим пронзительным взглядом, пришлось запихивать через силу, лишь бы не уделял мне столько своего настойчивого внимания.
В какой-то момент Вэлькора явно устроило сплетенное заклинание, и, пасом уменьшив печать, он заставил ее подлететь ко мне и коснуться кожи на моем запястье. Больно не было, лишь только тепло, и в висках чуть загудело, но я все-равно встревожилась. Вообще-то даже среди чародеев считалось неэтичным вот так молча накладывать на кого-то какие-то чары.
– Что это?
– Блок, – невозмутимо откликнулся лорд Дернхельма – На телепатическое общение с Дэлреем.
У меня аж в глазах потемнело. Вот так? Запросто? Взял и заблокировал? Не спросив меня?
– Я не собиралась поддерживать с ним связь.
– Ну раз не собиралась, то в чем проблема? – хмыкнул Вэлькор, заинтересованно приподнимая бровь.
Он серьезно не понимал разницу между “я сама не делаю глупостей” и “мне связали руки, не дожидаясь пока я сделаю глупость”?
– Вы мне не доверяете?
– А должен? – с неприкрытым удивлением поинтересовался Вэлькор, разглядывая меня так, будто я сказала полную ерунду. – Я должен верить, что ты не пойдешь на поводу собственной симпатии к бывшему женишку, не будешь поддерживать с ним контакт? Он сильный телепат, это я знаю.
– Я буду поддерживать связь после того, как Эвор чуть меня не поимел? – возмущенно уточнила я.
– Поимел, не поимел – дело десятое, – хладнокровно отрезал Вэлькор. – Я вчера видел, как у тебя все к нему кипело. Я вчера видел, с каким удовольствием ты с ним обжималась. И таких наивных дурочек, как ты, Фэй, очень легко задурить фальшивым раскаяньем. Ты спасла жизнь моему врагу. Ты помешала исполнению моего обета. Ты передо мной виновата. Дам ли я тебе шанс на ошибку? Нет. Пока ты моя жена – нет.
Я искренне считала себя сильной. Но в моих глазах который раз за утро закипели злые слезы.
Нет, я не буду. Обойдется. Я слишком много плакала за эти два дня. Но как же, как же это все паршиво.
Раздери тебя, Кхат, Вэлькор, ты даже не дал мне шанса принять осознанное решение. Я и так была обречена на тебя, сейчас – уже бесповоротно.
Зачем было еще и так себя со мной вести? Вот так, небрежно, не считаясь, будто я была глупой маленькой девчонкой, не способной отвечать за свои поступки.
Кажется, нет ни малейшего шанса, что я для этого мужчины перестану быть бесправной трофейной игрушкой.
Смотреть на мужа мне особенно не хотелось, доедала молча, ощущая кожей пронизывающий взгляд Вэлькора.
Я была настолько напряжена, ожидая от лорда Дернхельма ещё какого-нибудь выпада, что и сама вздрогнула, когда вздрогнул он.
Изящные длинные пальцы Вэлькора вновь повели по воздуху над скатертью, заставляя магию отозваться. Золотые руны заклятия вспыхнули и тут же погасли, а вместо них в воздухе перед моим мужем возникло лицо девушки.
Сестра. Это было очевидно – с одного только взгляда на темные тяжелые волосы и тонкий нос.
– Здравствуй, Мелира, – я не знаю, что он хотел показать, но он не стал переходить на телепатический диалог. Говорил вслух.
– Брат, прости, что отвлекаю тебя от жены…
– Ну и жене иногда следует давать отдых, – насмешливо заметил Вэлькор, бросая на меня красноречивый взгляд. Щёки снова запылали. Он когда-нибудь прекратит пошлить?
– Брат, я верно понимаю, что отомстить за Алиану у тебя не вышло?
Мелира то ли не заметила пошлости, то ли ей было не до этого. Ее голос прозвучал нетерпеливо.
У Вэлькора дернулся уголок рта, и еще один взгляд, брошенный на меня, был уже тяжеловат.
– Ты-то откуда знаешь, сестрица? – недовольно уточнил он.
– Оттуда, братец, что с утра в пределах нашей магической границы мечется один синий летучий ублюдок. И да, Вэль, он пляшет. Обратную Пляску. Уже сейчас идёт снег. Что будет через пару часов – я даже боюсь предсказывать.
– Зима, – негромко заметила я, впервые глядя на Вэлькора прямо, – Через пару часов Дернхельм накроет зима. А к вечеру и отменить её уже не удастся…
