Текст книги "Мой чужой лорд (СИ)"
Автор книги: Джина Шэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Глава 13. Проигрывающая
Эвор стоял у окна. Над его ладонью парил мираж – иллюзорное лицо одной из его наложниц. Я даже знала эту девушку. Временами она с ним связывалась. Дайна, кажется… Девушка не шевелила губами, но было ясно – Эвор переговаривается с ней телепатически. Дальняя связь была делом проблематичным, но не невозможным.
Эвор обернулся на шаги и, увидев на пороге своей гостевой спальни меня, замер. Рыжий, яркий, спокойный. Кхат свидетель, я чуть не задохнулась от беззвучной тоски, сжавшей сердце, при первом только столкновении взглядов с бывшим женихом. Как же я хотела, чтобы весь вчерашний день оказался проклятым сном, наваждением, но…
Эвор опустил ладонь, рассеивая мираж и во все глаза глядя на меня. И все-таки приятно знать, что сейчас он предпочел меня наложнице. Раньше – оно понятно. Невеста важней любой наложницы. А сейчас я ему не невеста, я ему – чужая жена. Но нет. Все равно он выбирает меня.
– Сбежала? – тихо спросил Эвор.
Я бы… Наверное, все-таки да. Если бы Вэлькор не явился со своей милостью, то наверное, к вечеру мое здравомыслие бы отказало и я все-таки выкрала бы у “драгоценного супруга” минуточку и сбегала бы к Эвору. Но…
– Он разрешил, – тихо пояснила я. – Хочет тебя лишний раз задеть тем, что теперь я принадлежу ему, насколько я могла понять его мотивацию.
– У него прекрасно получается, – с болью заметил Эвор. Да. Если я его любила с оговоркой “почти” – он-то меня действительно обожал. Ревновал, бесился от одной мысли, что я могу проводить время в компании других мужчин и любил, да. Без оговорок.
– Мне уйти? – тихо спросила я. Не хотелось травить ему душу.
– Нет, – Эвор торопливо качнул головой. – Нет, ни в коем случае.
– Ты завтракал? – взгляд зацепился за накрытый столик у постели. Впрочем, еда была не тронута, так что…
– Не хочу, – вот и мне с утра кусок в горло не лез. – Как вообще можно есть после того, что вчера было?
И вот тут на меня навалилось. Все то, от чего я так старательно отстранялась этим утром и этой ночью. Я всхлипнула, и слезы хлынули из глаз водопадом.
Нас разделяло шагов восемь, и встретились мы где-то на середине. Я просто врезалась в Эвора и продолжила реветь, как распоследняя сопливая девчонка, потому что терпеть уже сил не было.
И я рыдала, отчаянно цепляясь пальцами в пуговицы на его камзоле. Мой Эвор, мой – и теперь уже навсегда чужой.
– Тише, милая, тише, – шептал мой друг, поглаживая меня по спине. Кхат, ну вот какого темного духа ты обрек меня на растерзание Вэлькору? Ну зачем? Ну за что? Зачем лишил меня нормальной жизни? Я что, в прошлой жизни была культистом и приносила в жертвы дракониц-девственниц?
Так, вдох-выдох, Фэй, бери себя в руки и отползай в сторонку, на два шага вправо, а то что-то как-то странно на тебя обдало каким-то странным теплом. Никогда такого не было, но мне вдруг стало невыносимо жарко.
Отодвинулась. Стало вроде легче.
Эвор терпеливо дождался, пока я сотру с лица остатки слез, потом махнул в сторону кровати, приглашая сесть. Честное слово, я бы предпочла сесть куда-нибудь в кресло, но… кровать так кровать. И на ней сидеть можно.
Я-то села на кровать, а Эвор аж на колени передо мной встал, заглядывая мне в лицо.
– Ты спятил?
– Ты мне жизнь спасла, Фи, – негромко заметил он. – Ты встала на пути у чокнутого мстительного идиота и спасла мою жизнь. Я не могу это не оценить, милая.
Пришлось запрокинуть голову, смаргивая слезы. Больно. Было очень больно. Наверное, стоило сдержаться и отказаться от этой встречи, но… Но уже через два дня я уеду в Дернхельм, а Эвор отправится в Аллор сегодня же. И больше… Нет, не увидимся, наверное. Разве что на каких-то приемах, но вряд ли Вэлькор допустит приглашение Эвора. Ну может, не навсегда – но в ближайший год вряд ли.
– Эв, пожалуйста встань, – взмолилась я, потому что глядеть на него сверху вниз категорически не могла.
– Как скажешь, Фи, – Эвор вздохнул, поднялся с колен и сел рядом со мной, приобнимая меня за плечи. Кхат, ну почему же так жарко, а?
– Выглядишь вымотанной, Фи, – тихо шепнул Эвор, невесомо касаясь моих сложенных на коленях ладоней теплыми пальцами.
– Это была не самая счастливая ночь моей жизни, – устало откликнулась я. Не было сил на особые откровения.
– Гастгрин был …. груб с тобой? – Эвор яростно сощурился. Будто уже сейчас хотел пойти и разорвать моего мужа на тысячу маленьких Вэлькоров. Не сказать, что я была против этого. Хотя все-таки нужно было дать ему возможность зачать мне ребенка. Проклятая магия не дала бы мне забеременеть ни от кого, кроме мужа. Вот человеческие девки могли от драконов беременеть даже наложницами, без магической помолвки. Драконицам же приходилось гораздо хуже.
– Я пережила, – передернула плечами, пытаясь выбросить из головы так некстати выплывшие воспоминания. О самой себе, льнущей к Вэлькору. О себе – с его членом в губах… И как после этого чувствовать себя не предательницей? Да, меня заставили, кто спорит. Но все-таки этой ночью у меня были и приятные секунды и дарил мне их… Вэлькор, да. И как же я его за это ненавидела. И себя ненавидела за то, что еще десять минут назад захлебывалась от его поцелуев, хотела, чтобы он не отрывался от моих губ.
– А что с волосами? – мягко поинтересовался Эвор, касаясь моей скулы. Наверное, сейчас я ему казалась жутко неженственной.
– Одна из моих девочек сказала моему мужу, что тебе нравились мои косы, ну и ….
– Ох, идиот… – Эвор хмыкнул, закатывая глаза. – Ну сам же мог глаза открыть и увидеть, что дело совсем не в косах. Что ты и без них безумно хороша.
– Ты выглядишь хорошо, – тихо заметила я, пряча смущенную улыбку. Вот испытывать удовольствие от комплиментов Эвора было не стыдно. В конце концов, он был замечательным. У него и в мыслях не было как-то меня унижать. Не хотелось даже сравнивать, Вэлькор проигрывал по всем фронтам.
Эвор выглядел очень неплохо. Сейчас совершенно нельзя было сказать, что вчера он чудом вышел живым с поединка.
– У твоего отца прекрасные целители, – Эвор коснулся пальцами скулы – еще вчера она была рассечена, это я точно помнила, а сейчас кожа была гладкая, нетронутая, без малейшего намека на рану, шрама не было и в помине.
– Ты уезжаешь сегодня? – слабо спросила я. Мне ужасно не хотелось, чтобы он уезжал, чтобы оставлял меня наедине с моим мужем, мне… мне не хотелось терять Эвора. Это был факт.
– Я не хочу ставить тебя под удар, Фи, – Эвор вздохнул. – Гастгрин сейчас в ярости, я полагаю, ты помешала ему меня убить. И подставлять тебя под удар еще больше, чем я уже подставил, – не хочу.
– Ты не при чем, – полузадушенно выдохнула я. Виноват был только Вэлькор. Его неумение проигрывать. Его характер, из-за которого от него сбежала невеста. Давно бы уже перебесился, нашел себе другую женщину. Нет. Возомнил себя мстителем.
– Нужно подумать, что я могу сделать, – тихо произнес Эвор. – Должен быть какой-то способ оспорить ваш брак…
– Совет не позволит. Ты же знаешь.
– Знаю, – Эвор раздраженно сощурился. – Этот проклятый закон про свадьбу в день двадцатилетия самки. Не знаю, в чем его смысл. До сих пор не понял. Если б мог, женился бы на тебе раньше.
– Такова воля магии, – с горечью выдавила я. И не хотелось реветь, а… нет, хотелось, на самом деле. Вся жизнь – в заложниках магических законов. Моя жизнь.
– И ничего кроме нашего долга, – Эв скривил губы. – Мы почему-то Джанху от рождения безумно много должны, а нам за это… Сомнительная привилегия на реинкарнацию. Я, может, вовсе не хочу умирать, на кой мне это их перерождение?
– Больше Джанху нечего нам предложить, – я уже даже не говорю, мой голос – будто шелест листьев. Слабый. Едва различимый. Хочется растянуться на этой постели, а можно придвинуться к Эву плотнее, потому что от его прикосновений замирать не стыдно. Ну почти. Все-таки я теперь замужняя женщина – раздери Кхат, моего драгоценного муженька на клочья! – и обязана хранить супружескую верность.
– А ты что думаешь? – шепотом поинтересовался Эвор. – Что будешь делать?
– Пока загадывать рано, – я передернула плечами. – Без ребенка мне развода не получить. Значит, год в компании моего мужа мне обеспечен. А там… А там посмотрим, Эв. Я могу просто не дожить. С его-то характером ему ничего не стоит меня убить. Чтобы я точно тебе не досталась, даже как твоя любовница после развода. Хотя… Кажется, Совет Драконов ему за это спасибо не скажет. Хоть какая-то мне будет посмертная радость.
– Крошка Фи, – тихо вздохнул Эвор, утыкаясь мне в волосы лицом. – Моя маленькая крошка Фи, прости, что втянул тебя в это. Я не ожидал, что он вернется через столько лет. Был уверен, что все разрешилось еще тогда, на поединке. А ты пострадала…
– Эв… – тихо произнесла я, прикрывая глаза. – Сделай одолжение, убери от меня руки.
Его пальцы танцевали по моим плечам, выписывая на коже странные пируэты. И от этого меня накрывала странная, непривычная духота. В чем было дело? Я никогда так на Эвора не реагировала. Или что, это потому что я в принципе плохо представляла себе нюансы отношений между мужчиной и женщиной? Неужели я могла хотеть Эвора так же, как Вэлькор хотел меня? Просто не знала?
Что-то было не так. Что-то было совершенно не так. У меня никогда не ломило таким жаром тело. И Эвор – он никогда не прикасался ко мне столь откровенно, Кхат, да он губами мне в плечо уткнулся, и от этого в животе скручивалось в непривычный узел сладкое желание. А до того никогда мы с ним так не прикасались друг к другу – только если пальцами у солонки сталкивались. Но нет же. Сейчас Эвор ко мне прикасался, трогал слишком интимно! И тело, мое тело на это реагировало, совершенно странно. Мне хотелось поддаться этим теплым рукам, нежности Эва…
– Фи, – кажется, Эвор даже не говорил – дышал. Дышал мне в шею, заставляя все мое существо вздрагивать. И соски покалывало, тянуло, и они напрягались, твердели, проступая сквозь ткань платья. А я-то думала, что у меня плотный корсаж.
– Фи…
Я не помню, когда он придумал мне это прозвище. Кажется, лет в семь. Но тогда это звучало смешно, а сейчас – почти порочно. И нет, он не убрал от меня руки, он продолжал меня беззастенчиво меня ласкать, уже дотрагиваясь ладонью до моего живота и комкая на нем гладкую ткань платья.
– Эв, убери руки… – от его прикосновений становилось хуже и страшнее. Еще больше звенело в ушах, еще сильнее тянуло внизу живота, губы пересохли и почти умоляли меня потянуться к губам мужчины, что меня сейчас обнимал. Как я хотела этих прикосновений, его поцелуев…
– Не могу, – хрипло выдохнул Эвор. – Не могу, Фи, ты же моя, безумно красивая Фи, самая нежная, самая сладкая. Ты меня с ума сводишь… Фи, один раз… Один раз. Он не узнает. Мы же навсегда расстаемся. Дай я хоть покажу тебе, как может любить мужчина…
Жаркие слова, пьянящие слова, неправильные слова, которые так хочется слушать. И нужно набрать в себе силы, чтобы вырваться из рук Эва, а силы не набираются, я смертельно хочу его этот один раз…
А Эв настойчиво тянет, тянет меня на кровать…
Глава 14. Невозможная
Ревность была настолько яростной, что прожаривала до костей.
Вот что такого сделала Фэй, чтобы Вэль в неё так глубоко и безнадежно влип?
Ничего. Ничего, раздери её Кхат, не сделала. Из всех достоинств – смазливая мордашка, но во всем остальном она же была абсолютно не в его вкусе. Никакого сходства с Алианой, милой, нежной, чуткой Алианой. Нет. У Фэй был ершистый характер, привычка чуть что язвить, фальшивить и скрывать собственные чувства.
Но Вэль все-таки влип, неведомо от чего, неведомо за какие заслуги. Как мальчишка, тянулся к ней, замирал при одном только взгляде на неё, а как мужчина – отчаянно хотел. Так, что в глазах темнело.
Есть ли что-то ненормальное в том, чтобы хотеть свою жену? Ну если так ставить вопрос, разумеется, нет.
А есть ли что-то ненормальное в том, чтобы хотеть Фэй Тэлонис, чужую невесту, чужую женщину, женщину, которая Вэлькора ненавидит и имеет на это полное право…
Ох, как неприятно Вэлькору любоваться на ответ к этому вопросу.
Но нет, это не помогает. Вэль по-прежнему изнемогает без неё, и чем дальше – тем ему хуже. Будто Кхат его проклял за то, что Вэль взял Фэй силой. Проклял этой безумной страстью, прожаривающей изнутри. Кажется, безнадежно безответной страстью…
Нет, шевельнулось в ней что-то, глубоко внутри, пока он целовал её в последний раз, вот только Вэль-то знал, чем это все закончится. И чего стоила это эмоциональная крупинка? Может, стоило тогда остановиться, отказаться от этого плана, может, удалось бы вытащить это из неё снова, распалить, раздуть, вырастить во что-то сильное, ну или хотя бы попытаться – Вэль расшибиться мог в лепешку ради взаимности Фэй, но… Но нет. Не отказался от плана. Вовремя переключился на нужную передачу. А было ли это действительно вовремя? Но Дэлрей должен был умереть.
И вот на тебе – Фэй смотрит на Дэлрея, и все поле её эмоций полыхает радостным разноцветьем. Нет, не страсть, не любовь, но что-то безумно близкое. И Вэль еще сильнее ненавидит Дэлрея, просто потому что… Нет, это не жароцвет. Ему еще попросту рано действовать, хотя он и должен вот-вот начать кипятить Фэй кровь. То что чувствует Фэй сейчас – еще не плотское, это эмоциональное, чувственное, искренное. То, что Вэлькору в принципе не светит. После сегодняшнего – так точно.
Чтобы рассеять себя до едва заметной эмоциональной тени Вэлю пришлось напрячься. Эмоциональное распыление требовало больших усилий, если делать его быстро, а Вэлю было важно не упустить нужный момент. Давать Дэлрею затащить Фэй в постель Вэль не собирался. Даже с учетом того, что он сам должен был после этого от Фэй отступиться. Нет. Самый максимум – раздеть. И то потом Дэлрея было нужно убить с максимальной степенью жестокости. За каждый взгляд на Фэй, на эту девушку-лилию с нежной кожей, тонкими пальчиками, прозрачными глазищами. За всякое прикосновение к ней. Нет, Дэлрею это было не позволено. Так и быть – только перед смертью, и то ненадолго, и то только потому, что другого варианта расправы над Дэлреем у Вэлькора не было.
Для реализации плана нужно было рассеять тело и в нужный момент успеть собрать его снова – уже в покоях Дэлрея, просочившись туда темной пылью, дымкой. Не так просто, но не невозможно. Собственно с той частью плана, в которой Вэль рассеивал собственную сущность, обращая себя в чистую бесплотную эмоцию, и пробирался в покои Эвора, уже было покончено. Оставалось только дождаться, пока враг затащит Фэй в постель.
На самом деле Дэлрей не разочаровал.
К завтраку он не прикоснулся, и Вэль едва не забеспокоился, что план пойдет под откос, ведь князь ясно дал понять, куда слуги подмешали эссенцию, но… Но после этого Вэлькор принюхался к эмоциям Дэлрея – он успокоился.
Похотью перекрывало рассудок не только лорду Дернхельма.
Эвор отчаянно хотел Фэй, причем в том числе и от досады. Ну да, стоило так оберегать девчонку от других мужчин, чтобы лишиться ее в самый последний момент. Не уберег дракон свое вожделенное сокровище. Это на самом деле давало Вэлькору лишний повод для злорадства. Он-то знал, как Дэлрей безумно хочет княжну Тэлонис. Очень давно наблюдал за своим врагом.
Как и следовало ожидать – аллорский князь начал соблазнять Фэй едва ли не с первой фразы. Это было совершенно по-детски. Глупышка Фэй, неискушенная ни разу, даже и не заметила, как алчно смотрит на нее ее “друг”. И с самого начала Дэлрей свел расстояние на нет, с самого начала, с того самого момента, как встал на колени – все это было для одного. Чтобы Фэй ему уступила. Что этот ублюдок знал – так это как пустить пыль в глаза. И Фэй велась, Фэй ему верила.
Вэль был во всем виноват сам. Вот сейчас он это понимал как никто. Если бы… Если бы он не пытался Фэй придушить. Если бы не обрушился на нее голодным зверем, если бы не ломал, не шантажировал – она бы сейчас не тянулась так охотно к ласке Дэлрея. Вэль был для неё кнутом, Дэлрей же манил пряником. Так что… Нет. Никаких претензий к Фэй.
Она была слишком не искушена, слишком плохо знала людей, особенно – мужчин. Что там у неё была за компания. Дэлрей, сестрица да куча служанок, которые априори были ниже ее по положению?
Вэль толком не слышал, чтобы с княжной Тэлонис знакомили девушек ее круга. Мелиру, например, не приглашали к Элвианскому двору… Значит, вероятно, только прислуга, сестра и женишок. И что Фэй знала о людях? И тут Вэль, такой контрастный с Дэлреем, гладящим по шерстке и кормящим с рук. Естественно, девушка к нему охотно тянулась.
Ты сам себя одурачил, Вэлькор Руэрдэ Гастрин Дернхельмский.
Вэль старался не прислушиваться к разговору, чтобы еще больше себя не драконить. Это было несложно, в бесплотном виде не было ушей, чтобы воспринимать звуки, было лишь эмоциональное чутье, благодаря которому Вэль знал даже слишком много. Но все равно чтобы не слышать, нужно было приложить усилия. И даже так обрывки фраз все равно долетали, касались сознания.
Развод.
Фэй произнесла это слово.
Нет, Вэль понимал мозгами, что ей попросту не за что в нем эмоционально держаться. Она вышла за него замуж не по любви, спасая своего друга, Вэль фактически силой добился консумации, да и в принципе не церемонился с ней, пытаясь как можно яснее донести до неё свои требования, но…
Вэлькор не ожидал, что такой горечью в его душе отдастся слово “развод”, сказанное Фэй.
Его Фэй отчаянно хотела освободиться от него.
И пусть он намерен был дать ей эту свободу, но знать о том, что ей так тошно рядом с ним…
Как же хотелось взорваться безумной яростной волной магии, так, чтобы все, что в пределах сорока метров хрупкого или разрушимого, разлетелось в прах, в пыль.
И как же паршиво, что о своей жажде развода Фэй говорила именно Эвору. Будто подчеркивая, что Вэлькор ему проиграл в битве за эту женщину. Чувственно проиграл. Пусть Дэлрею и было плевать на те чувства, Вэлю – было не плевать. Он не хотел проигрывать этому ублюдку совершенно ни в чем.
Ладно, плевать на Дэлрея. Вэль просто хотел вцепиться в Фэй, хотел, чтобы все её существо отвечало на его голодную жажду, на его помешательство. Он не представлял, как завтра утром после дуэли отправится в Дернхельм без Фэй. Но таков был договор с князем. Оставалось только надеяться, что Фэй согласится на свидания.
Сможет ли Вэль переломить ее отношение к себе после того, как его месть будет свершена? Хотелось верить. Потому что… Пускай отправит свои мечты о разводе в какое-нибудь очень темное место.
Вэль не хотел отпускать Фэй. И не отпустит – так, насколько ему это позволит клятва. Вряд ли князь так легко откажется от реинкарнации, скорей всего, склонит Фэй к исполнению долга, а там…
Нет, девчонка явно была еще наивней, чем Вэлькор о ней думал. Еще и вскользь задела, что может стать любовницей Эвора после… Вот уж действительно размечталась. Судя по тому, что Дэлрей сейчас лихорадочно думал, как бы ему не сорваться и не начать лапать девчонку так, что даже до неё бы дошло, чего он от неё хочет – жить Эвору оставалось лишь только около часа. Развода Фэй он точно не увидит.
Вот где были у Дэлрея мозги в принципе? Ведь все он знал, и про кодекс чести Драконов знал, ну и какого ж Хоора он лез под юбку чужой жене?
Хотелось? Мало ли что хотелось. Законы еще никто не отменял. Должен бы помнить, с какой легкостью Вэлькор его уделал накануне. Или что, серьезно думал, что Вэль не узнает? Нет, это даже было оскорбительно, – насколько Эвор недооценивал Вэлькора. Даже за врага не держал толком.
И все-таки жароцвет был убойной, безотказной вещью. Паскудной вещью. И до чего тошно было глядеть, как Эвор прижимает к себе Фэй, как по-хозяйски ублюдок тискает чужую жену, а она… хоть и пыталась выбраться из его рук, но, опьяненная жароцветом, прилагала к этому слишком мало усилий.
Переломать.
Переломать Дэлрею его наглые конечности.
Сначала каждый палец по отдельности, а можно даже каждую фалангу дробить методичными точными ударами, чтобы прочувствовал последствия того, что к жене Вэлькора ему прикасаться не стоило.
– Ты сам этого хотел, – методично шепнула Вэлькору совесть.
Нет. Не хотел. Так – точно не хотел. Не хотел молча смотреть, как Дэлрей валит Фэй на постель. Вот ни единым фибром души.
Но молча ждать где-то там, когда этот ублюдок оприходует его жену, Вэлькору казалось еще невыносимее. Надеялся вмешаться раньше, не знамо даже для чего больше – то ли для того, чтобы Эвор не смог насладиться сполна женщиной Вэля, то ли для того, чтобы Фэй не вздумала потом этот момент иметь в памяти. А то… Кто знает, может ей и понравилось бы… В конце концов, Дэлрея она не ненавидела. А стоило бы.
Вэль хотел успеть раньше и вынужден был быть зрителем этой сцены, ощущать еще большее отвращение к самому себе, так низко обходящемуся с женой. Желание набить самому себе морду не только не исчезло, но и усилилось стократ.
В этой ситуации был виноват Вэлькор. И это было практически непоправимое преступление против Фэй.
Вэль сам заставил Фэй выпить этот проклятый чай с этой проклятой эссенцией.
Он отвел Фэй к Эвору, хотя надо было – в её спальню и “лечить” жену своими усилиями.
Но… Но не было у Вэлькора иного варианта добраться до Дэлрея.
– Эв… Не надо…Это неправильно…
Фэй.
Невозможная девица.
Вэль уже руки себе чуть не по локоть изгрыз, задыхаясь ненавистью к Дэлрею, к ситуации, к самому себе, а она… Пыталась отпихнуть от себя Эвора даже сейчас, хотя Вэль-то видел, как перекрывал ее рассудок жароцвет. Она и не могла сопротивляться, не было у неё на это сил, но… Пыталась.
– Не бойся милая, тебе понравится… – шептал ублюдок Дэлрей, все-таки распуская шнуровку на платье Фэй.
Наверное… Наверное, этого достаточно. Вэль все равно вряд ли бы выдержал еще хоть секунду. Должно хватить. Вэль после предъявит вот это усеченное воспоминание Совету Драконов, оправдается тем, что жена задерживалась, что он решил проверить, а там такое…
Вэль потянулся, собирая себя, рассеянного в тенях по всей комнате, из мелкой темной незаметной глазу дымки. Вот только материализоваться Вэлькор не успел.
Грохнуло гораздо раньше.
