Текст книги "Случайное прикосновение"

Автор книги: Джин Керр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Джин Керр
Случайное прикосновение

Комедия в двух действиях

Finishing Touches by Jean Kerr (1973)

Перевод с английского Игоря Шагина

Действующие лица:

Джефф КУПЕР – преподаватель литературы в университете

КЭТИ – его жена

СТИВ – их старший сын, студент

КЭВИН – их младший сын, школьник

ФЕЛИЦИЯ – девушка Стива

ЭЛСИ – студентка

Фред УИТТЕН – профессор, друг Джеффа

Действие пьесы происходит в одном из университетских городков Америки.

Действие первое

Картина первая

Гостиная в доме Куперов. Это типичная living room типичного коттеджа в типичном университетском городке. Обстановке придает своеобразие внушительных размеров рододендрон. В ближайшие часы должен решиться вопрос с утверждением Джеффа Купера в звании профессора. Это желанное событие, но его ожидание внешне никак не сказывается на привычном распорядке жизни. В настоящий момент семья Куперов завтракает. Родители читают разделенную пополам газету. Джефф поглощен своим занятием полностью, а его жена Кэти успевает при этом разливать кофе, пододвигать тарелки, раскладывать бутерброды. Их младший сын Кэвин делает попытку привлечь к себе внимание родителей.

КЭВИН. Па, ну чего там пишут?

ДЖЕФФ(из-за газеты). Запуск космического челнока опять пришлось отложить. Из-за погоды.

КЭВИН. Ма, ну что будем делать?

КЭТИ. А чем тут поможешь?

КЭВИН. Да я не про это. Вы мне должны пятьдесят баксов. Когда будем рассчитываться?

КЭТИ. Сколько?

КЭВИН. Ну, тридцать.

КЭТИ. Это когда мы тебе задолжали?

КЭВИН. Здрасьте! А кто в гараже порядок навел? Одного мусора сто мешков вывез.

КЭТИ(Джеффу). Дорогой, мы задолжали Кэвину двадцать долларов…

ДЖЕФФ(он не слышал предыдущего). Это когда мы ему задолжали?

КЭТИ(не хочет продолжать эту тему). Ну, в общем, рассчитаешься с Кэвином, хорошо?

ДЖЕФФ лезет в карман.

КЭВИН(получив деньги, удовлетворенно). Ма, ну а чего у тебя там пишут?

КЭТИ. У меня ничего занятного. Как-то так получается, что самая интересная часть газеты всегда достается отцу.

КЭВИН. Может, ты общественной жизнью не интересуешься?

КЭТИ. Господи, Кэвин, теперь и ты меня учить будешь!

КЭВИН. А что такого. Разве тебе не интересно узнать мнение умного взрослого человека?

КЭТИ. Ты не взрослый. Ты большой. Особенно, если судить по размеру обуви. (Внимательно смотрит на сына.) А может, я и не права. И ты – взрослый, умный и очень красивый.

КЭВИН(доволен). Что есть, то есть. Ты у нас тоже ничего. В смысле – хорошо выглядишь. Особенно, спереди. Сбоку хуже: на шее морщины подводят.

КЭТИ. Кэвин, больше ни слова. Если ты замолчишь, получишь еще десять долларов.

Звонит телефон. КЭТИ откладывает газету и замирает, глядя на телефонный столик в углу комнаты.

КЭВИН. Это мне, наверное. (Идет к телефону, разговаривает.)

КЭТИ(констатирует). Это – Кэвину.

ДЖЕФФ(с нервом). Кэти, прошу тебя! Не надо подпрыгивать при каждом звонке. Я сто раз уже говорил: сделают меня профессором или не сделают, Совет сообщит о своем решении специальным письмом. Но не по телефону. Такова традиция, черт бы ее побрал.

КЭТИ. Просто я волнуюсь за тебя.

ДЖЕФФ. Нельзя так дергаться.

КЭТИ. Верно, но и других дергать тоже нельзя.

ДЖЕФФ. Это я-то?

КЭТИ. Ладно, ладно…

Возвращается КЭВИН.

КЭВИН. Хьюги звонил. Интересовался, чего нам по математике задали.

ДЖЕФФ. Это на сегодня, что ли? Во дает!

КЭВИН. Ой, да я же опаздываю. (Бегает, собирает рюкзак. Хлопает себя по карманам.) Фу ты, ну хоть бы раз моя ручка оказалась на месте утром.

КЭТИ. Что будем делать?

КЭВИН. Я-то обойдусь. Но мисс Барнетт очень нервничает, когда у нас чего нет.

ДЖЕФФ. Да вы хоть кого доведете до стресса.

КЭВИН. Па, по-моему, ты пьешь слишком много кофе.

КЭТИ. Кэвин, ты можешь сделать мне одолжение? Ты можешь уйти в школу? Прямо сейчас.

ДЖЕФФ. Скажи маме до свидания. И мне тоже. Помни слова философа: «Человек сначала притворяется воспитанным, а потом таким и становится».

КЭВИН. Они будут дураки, если не дадут тебе профессора: ты столько всего наизусть помнишь! Ма, я сегодня задержусь по делам. Когда вернусь, в горшке найду что-нибудь?

КЭТИ. Мое сердце.

КЭВИН. Здорово. Посмеюсь на улице. Все, на автобусе я уже не успеваю, если только на ракете. (Убегает.)

ДЖЕФФ снова углубляется в газету.

КЭТИ(после паузы). Вот и Кэвин вырос… Помнишь, как мы переживали, заводить третьего – не заводить.

ДЖЕФФ. Двое тоже неплохо. Скажи лучше, ты знаешь, когда Стив появится дома? Я понимаю, что в Гарварде ему вольготней, но мог бы и проведать родителей.

КЭТИ пожимает плечами.

ДЖЕФФ. Ничего мы о нем не знаем. Приезжает, когда захочет. Как в гостиницу. Ладно, мне пора одеваться.

КЭТИ. Почему так рано? У тебя же нет лекций с утра.

ДЖЕФФ. Пройдусь немного.

КЭТИ(обиженно). Ну, смотри.

ДЖЕФФ уходит, а Кэти подходит к зеркалу. Смотрится в него и рассуждает сама с собой – по привычке, вообще для нее характерной.

КЭТИ. Ну ладно, чего уж тут… Выгляжу я, быть может, и не шикарно. Но и в чулан меня прятать еще рано. Я, слава Богу, не растолстела. У меня красивые глаза. Мужчины на улице иногда смотрят на меня с большим интересом. Господи, но почему в таком случае только на улице, а дома – никогда?

Появляется ДЖЕФФ с разными галстуками в руках.

ДЖЕФФ. Ты не знаешь, зачем Кэвин берет мои галстуки? Он ведь их не носит.

КЭТИ. Может, он их в школе надевает?

ДЖЕФФ. Ладно, из этих какой повязать?

КЭТИ. Мне кажется, вон тот коричневый.

ДЖЕФФ. Да ты что. Костюм коричневый, галстук коричневый, очки коричневые. Я буду, как Сникерс.

КЭТИ. У тебя есть очки? Когда это они появились?

ДЖЕФФ. Я подобрал их только вчера.

КЭТИ. Хорошо бы посмотреть, как ты в них выглядишь. Найдешь – покажись мне, пожалуйста.

ДЖЕФФ. Да вот они. Купил исключительно для чтения. (Надевает очки на нос.)

КЭТИ. Ты выглядишь в них очень внушительно.

ДЖЕФФ(снимает очки). Да кто, черт возьми, хочет выглядеть внушительно? Кто, я, что ли?

КЭТИ. Джефф, дорогой, что обидного я сказала? Что случилось?

ДЖЕФФ. Ничего.

КЭТИ. Нет, что-то все же случилось. Вот и сегодня… Я проснулась ночью, а ты сидел у окна такой потерянный, что я даже не решилась заговорить с тобой.

ДЖЕФФ. Просто не спалось. Со всеми бывает.

КЭТИ. Если так, не надо хмурить брови. У тебя волосы на затылке, когда ты чем недоволен, делаются, как щетка.

ДЖЕФФ. Да ради Бога, Кэти, ну сколько можно жужжать?

КЭТИ. Хорошо, не буду. Я только не уверена, что это нам поможет.

ДЖЕФФ(обнимает ее). Ну, прости меня. Я действительно дерганный. Не обижайся.

КЭТИ. Обижайся – не обижайся… Только я чувствую, как ты удаляешься от меня все больше и больше.

ДЖЕФФ. Да с чего ты это выдумала!

КЭТИ. Ничего не выдумала. Я же помню, как раньше было. Уходя на лекции, ты всегда говорил: «Эй, может, пройдешься со мной до почты? Я куплю тебе за это мороженое». Как давно я этого не слышала.

ДЖЕФФ. Ну, если все дело в прогулках и в мороженом – я их тебе обещаю.

КЭТИ(вытирает слезы). Ничего не надо делать через силу, Джефф. Но бывают слова, от которых остается на душе странный осадок. Вчера, к примеру, ты назвал меня матерью. Так и сказал (огрубляет голос): «Эй, мать!»

ФРЕД УИТТЕН входит в дом через террасу. Фред – профессор права в том же университете, где преподает Джефф. Они знакомы и дружат друг с другом с детства. Дом Фреда расположен рядом с особняком Куперов. Ходить в гости можно прямо по садовой дорожке, и особого приглашения для этого не требуется.

ФРЕД. Кэти, как ты меня приветствовала? Или я ослышался?

КЭТИ. Да ну тебя, Фред, вечно ты с шуточками.

ФРЕД. Еще добавь – и не вовремя.

КЭТИ. Ладно, Джефф, не задерживайся, если можно. Я, пожалуй, займусь делами. (Уходит.)

ФРЕД. Я что, правда, не кстати?

ДЖЕФФ. Не знаю, еще не разобрался.

ФРЕД. А с девушкой твоей что случилось?

ДЖЕФФ. Наверное, я расстроил ее чем-то. (После паузы.) Фред, хотел тебя спросить… Вот полжизни прожито. Как ты себя ощущаешь?

ФРЕД. А что такого? Передвигаюсь пока без палки.

ДЖЕФФ. Я не о том. Бывает, что тебе хочется чего-нибудь нового, кроме обычного течения жизни? Пока не стало поздно?

ФРЕД. Еще чего-нибудь?.. Знаешь, я уверен, что ты в ближайшее время станешь профессором. А может, уже и стал им.

ДЖЕФФ. Я говорю не об этом. Тебе, профессору права Фреду Уиттену, не хочется какой-то другой жизни, не той, которой ты живешь? Ну, там, руководить чем-то, начать бизнес, отправиться в путешествие.

ФРЕД. Если только на Марс. А вообще, и туда в настоящее время не хочу. Нынешнее положение дел меня устраивает.

ДЖЕФФ. Эх, нет у тебя воображения.

ФРЕД. Зато у тебя, я чувствую, фантазия не на шутку разыгралась. Так?

ДЖЕФФ. Хуже, чем так. По-моему, у меня крыша поехала. Как думаешь, я могу сойти с ума?

ФРЕД. Есть признаки?

ДЖЕФФ. Появились. Например, я теперь пока не пропущу грамм сто, заснуть не могу. А иногда и ночью просыпаюсь за этим самым.

ФРЕД. Таблетки не пробовал?

ДЖЕФФ. Помогает только выпивка.

ФРЕД. Так, ясно. Ночами тебе плохо. Что еще?

ДЖЕФФ. Ты мой самый старый друг, Фред… Меня в этом доме все раздражает, любая мелочь. Видишь вон ту бутылку из-под шампуня? Как думаешь, для чего она здесь?

ФРЕД. Ну, наверное, Кэти пыталась помыть ваш роскошный цветок.

ДЖЕФФ. Нет, эту посудину она использует для полива. А поливает она его от силы раз в неделю. Так почему эта бутылка стоит здесь постоянно? (Хватает бутылку с намерением убрать ее куда-нибудь с глаз, но теперь замечает что-то на обеденном столе.) А на чашки у нас ты обращал внимание? Они к блюдцам не подходят. Я не знаю, сколько у нас было сервизов с тех пор, как мы поженились, но мальчишки в первую очередь колотили всегда именно чашки. После этого Кэти шла в магазин и покупала новые. И ладно бы, если она и блюдца брала такие же. Но она этого не делала – потому что, по ее мнению, блюдца у нас и так есть.

ФРЕД. Хорошо, чашки – чашками… А как у вас с интимной сферой?

ДЖЕФФ. Нет у нас этой сферы.

ФРЕД. Да ну, а дети откуда?

ДЖЕФФ. Полгода – нет. Знаешь, если двое давно не спят по-человечески, сами того не желая, они мешают друг другу…

ФРЕД. С этим тоже ясно. Дальше, давай представим, что с посудой у вас все в порядке. Чашечка к чашечке, блюдечко к блюдечку, и в плетеную корзинку все аккуратно сложено. У тебя от этого сон исправится? (Замечает кое-что на полке. Идет и приносит молоток.) Это зачем?

ДЖЕФФ. Молоток. Мы им иногда орехи колем.

ФРЕД. Так, может, дашь себе волю? Блюдца тебе надоели? Ну и отправь их на помойку. Психоаналитики говорят, помогает…

Возвращается КЭТИ. Она решила не подавать вида и быть при Фреде веселой и оптимистичной. ФРЕД кладет молоток на стол.

КЭТИ. Фред, хорошо, что ты еще не ушел. Я тебя поздравляю.

ФРЕД. Это с чем?

КЭТИ. С выходом статьи в «Юридическом вестнике». Наверное, я не все поняла, но основная мысль мне показалась неожиданной.

ДЖЕФФ. Чем он порадовал читателей?

КЭТИ. Фред считает, что в распаде семьи сегодня чаще всего виноваты женщины. Я правильно говорю, Фред?

ФРЕД. Не надо упрощать, Кэти. Там, как ты видела, есть и оговорки. А «неожиданную мысль» я позаимствовал из опросов сотен мужчин.

ДЖЕФФ. Лучше бы позаимствовал у них газонокосилку. Пора тебе привести в порядок свою часть лужайки.

ФРЕД. Ладно, пойду обдумаю все, что я здесь от вас услышал – и хорошее, и плохое. (Уходит.)

КЭТИ(после паузы). Джефф, я хочу извиниться.

ДЖЕФФ. За что?

КЭТИ. За то, что устроила тебе этот допрос. У каждого из нас время от времени бывает плохое расположение духа, и сердиться на это нельзя. Так что я сама виновата, а с тобой это никак и не связано.

ДЖЕФФ. Кое-что связано все-таки. (Пауза.) Кэти, знаешь, я, кажется, влюбился. Другого слова не подберешь…

Звонит телефон. ДЖЕФФ снимает трубку, говорит с кем-то.

КЭТИ(сама себе). Я должна промолчать. Ибо, что бы я не сказала – все будет ошибкой. Проще всего повернуться и уйти. Но я должна остаться и показать, что я выше этого.

ДЖЕФФ(возвращается). С почты звонили. Принесут телеграмму от Стива… Я так понял, он приезжает.

КЭТИ. Это сейчас неважно. Важно то, что ты сказал мне перед этим. Итак, ты влюбился… Это – все?

ДЖЕФФ. Все? А, по-твоему, этого мало?

КЭТИ. Господи, да я сначала подумала, что ты украл деньги из университетской кассы. Или заболел желтухой.

ДЖЕФФ. Я рад, что душа твоя спокойна, и ты воспринимаешь все с юмором.

КЭТИ. Напротив, я отнеслась ко всему вполне серьезно. И знаешь, так и не смогла поверить, что мужчина твоих лет и положения вдруг решил поменять образ жизни столь круто.

ДЖЕФФ. Напрасно. Бернард Шоу, между прочим, стал драматургом, когда ему было сорок.

КЭТИ. Ну, это разные занятия – писать пьесы и ухаживать за девушками.

ДЖЕФФ. Второе труднее.

КЭТИ. Хорошо. А кто девушка?

ДЖЕФФ. Она занимается в моем семинаре.

КЭТИ. И что в ней такого особенного?

ДЖЕФФ. В этом весь ужас, но в ней вообще нет ничего особенного. Знаешь, как я впервые обратил на нее внимание? На семинаре. Она была единственной, кто за все занятие не произнес ни одного слова. Я подумал, что это от застенчивости, что ее надо разговорить… Сейчас-то мне уже ясно, что во всем другом она вовсе и не застенчивая, а напротив – простая и открытая. А в тот раз, оказывается, она ну ничегошеньки не знала о предмете нашей дискуссии.

КЭТИ. Она хорошенькая?

ДЖЕФФ. И да, и нет. Я думаю, тебя она не привела бы в замешательство.

КЭТИ. Но она привела в замешательство тебя. Чем же?

ДЖЕФФ. Я и сам не понимаю. Клянусь. (Подумав.) Она так хорошо смеется.

КЭТИ. Надеюсь, не над тобой?

ДЖЕФФ. Она смеется, потому что счастлива. Потому что живет своей жизнью и никому не завидует. Она воспринимает вещи такими, какие они есть. И при этом очень наблюдательна.

КЭТИ. Так, а при своей наблюдательности она заметила, что ты женат?

ДЖЕФФ. Твой вопрос совершенно справедлив. Так вот: я для нее всего лишь скучный преподаватель. Она и не знает, что сердце мое останавливается, когда я встречаю ее где-нибудь в библиотеке. У меня перехватывает горло. И пока я молчу, глядя на нее, я думаю только об одном: как было бы хорошо ехать с Элси по проселочной дороге на велосипеде.

КЭТИ. А, так ее зовут Элси?

ДЖЕФФ. Да, Элси Кэтчум.

КЭТИ. Слушай, но ты в жизни не ездил на велосипеде!

ДЖЕФФ. Ты же знаешь: в мечтах человек грезит о том, чего у него нет в обычной жизни.

КЭТИ. Нет, я этого не знаю. Я вообще ни о чем не мечтаю.

ДЖЕФФ. Я не верю в это. Неужели ты никогда – ну хотя бы во сне – не видишь себя в каком-то странном городе? Здесь за поворотом тебя встретит незнакомый человек, который заглянет тебе в глаза, погладит тебя по волосам…

КЭТИ. Ну, мистер Купер, вы даете! Сценарии для эротических программ не пробовали писать? И вообще, я не понимаю, почему ты обременяешь меня всем этим?

ДЖЕФФ. Но ты сама меня спрашивала.

КЭТИ. А тебе не пришло в голову, что иногда и соврать не вредно?

ДЖЕФФ. Ладно, забудем это. Раньше ты меня понимала.

КЭТИ. Но этот разговор выходит за все рамки, дорогой. Я еще допускаю, если бы ты раскаивался. Может, я и поняла бы тебя. А ты мурлыкаешь, как кот. Элси такая, Элси сякая… В общем, у тебя – проблемы, сам и решай их.

ДЖЕФФ. Сейчас у меня только одна проблема: ставить ей зачет за курсовую работу или нет? Элси писала о Шекспире. Ну, то, что она читала у гения далеко не все пьесы, – это ладно. Этого я давно уже от студентов не требую. Но ты бы видела, что Элси насочиняла про «Гамлета»! Словно она не великую трагедию анализирует, а сказку рассказывает.

КЭТИ. Вот и влепи ей «неудовлетворительно». Пусть еще семестр у тебя занимается.

ДЖЕФФ. Кэти, да пойми же ты: я не хочу ее видеть! Я хочу выставить ее из моего семинара. Я хочу выкинуть ее из моего сознания. И из подсознания тоже. Боже, да что со мной!

Раздается входной звонок. ДЖЕФФ уходит. Кэти остается в раздумье.

КЭТИ. Ну, мать, что будем делать? С этим нам еще не приходилось сталкиваться. Это тебе не пеленки менять. Не перед учителями за прогулы детишек отчитываться. Это тебе не Стив, который взял да и уехал подальше, лишь бы родители не приставали с советами. Это, черт возьми, вообще ни на что не похоже.

Возвращается ДЖЕФФ.

ДЖЕФФ. Почтальон. Телеграмма от Стива. Он, действительно, приедет на уикэнд домой и не один. (Читает.) «Со мной будет Фил».

КЭТИ. Фил – это кто?

ДЖЕФФ. Наверное, друг.

КЭТИ. Значит, надо что-то приготовить.

ДЖЕФФ. Я не знаю. (Берет плащ, портфель, уходит из дома.)

КЭТИ(одна). Этого ты тоже не знаешь. Бог мой, думала упаду сейчас в подушку… Оказывается, и этого нельзя. Никакой опоры нет, даже маленькой. Наверное, вот так люди чувствуют себя после землетрясения.

С террасы, по своему обыкновению без предупреждения, входит ФРЕД.

ФРЕД. Это ты?

КЭТИ. А что, непохожа?

ФРЕД. Одна? С кем же ты разговаривала?

КЭТИ. Сама с собой. Я люблю так поговорить. Это потому, что я была единственным ребенком в семье.

ФРЕД. Точно знаешь? Ты же меня когда-то с братом знакомила. (Рассаживается на софе.)

КЭТИ. Ух ты, как же я это забыла. Последнее время вообще плохо соображаю.

ФРЕД. Зато хорошо выглядишь.

КЭТИ. Это если смотреть спереди. (Пытается говорить обычно). Ну ладно, надо убрать со стола и попытаться приготовить обед.

ФРЕД. Ты не можешь заниматься делами сейчас. К тебе пришли гости.

КЭТИ. О, Фред, ну какой ты гость! Если я сейчас не уберу посуду, потом мне и вовсе не захочется этого делать. (Идет к столу, собирает посуду на поднос.)

ФРЕД. Умеешь ты создавать сложности.

КЭТИ. Не обижайся, Фред. Это правда, что со мной договориться трудно. Я и сама с собой ни о чем не могу договориться.

ФРЕД. Тебе надо выпить.

КЭТИ. В десять утра?

ФРЕД. Не знаю, сколько там утра, но выпить тебе надо.

КЭТИ. Я не могу пить после завтрака. Это неприлично.

ФРЕД. Чепуха. Махни глоточек. Вот увидишь, молнией тебя не убьет.

КЭТИ. Фред, скажи, ты можешь поверить, что Джефф влюбился в студентку из его группы?

ФРЕД. Уже поверил.

КЭТИ. Ты хочешь сказать, что он обсуждал эту ситуацию с тобой?

ФРЕД. Нет, конечно. Но он тут жаловался, что у вас чашки к блюдцам не подходят. Я и сам мог догадаться.

КЭТИ. О, так он, наконец, заметил, какие у нас чашки? (Вдруг – с отчаянием.) Фред, милый, что же мне делать?

ФРЕД. Послушай, а что случилось? Он что, спит с ней? У него что, неприятности из-за нее возникли? Или, может, он собрался сбежать из дому? Что?

КЭТИ. Хуже. Хуже, чем все это. Он не спит с ней. У него нет неприятностей из-за нее. Нет, Фред, он просто тоскует о ней.

ФРЕД улыбнулся, а КЭТИ снова борется со слезами.

КЭТИ. Что тут смешного, черт возьми?

ФРЕД(дотрагивается до нее). Кэти, дорогая, ты же знаешь, как я отношусь к тебе. Хочешь поплакать – вот мое плечо. Но я действительно не понимаю, что особенного тут произошло.

КЭТИ. Хорошо, слушай. Если бы мне сказали, что он переспал с каждой второй студенткой на своем семинаре, я бы это как-нибудь пережила.

ФРЕД. Такое бывает, но редко…

КЭТИ(не обращая внимания). Я бы стерпела. Я бы убедила себя, что это животный инстинкт – что с этим поделаешь? Но это должно существовать отдельно от меня и меня не касаться. Но когда он сидит на краешке нашей кровати в четыре утра, гасит окурки прямо в тапочки, уставившись в пространство, и мечтает о какой-то девке – вот это уже предательство! Мы прожили вместе столько лет. Я оставила учебу, чтобы растить его детей, а теперь он будет вздыхать у меня над ухом и бродить по дому, как лунатик? Нет, черт возьми, его мысли тоже принадлежат мне! Знаешь, мне надо обсудить эту ситуацию с юристом.

ФРЕД. Здравствуйте! А ты с кем говоришь?

КЭТИ. Ой, Фред, я и не подумала совсем!

ФРЕД. А зря! Надеюсь, моя статья не подорвала у тебя доверие ко мне как специалисту? Итак, развода ты, очевидно, не хочешь?

КЭТИ. Это так очевидно?

ФРЕД. Знаешь, Кэти, если ты все время будешь говорить о своем, я, может, и не лучший слушатель. Но если тебе нужен дельный совет, вот тут можешь на меня рассчитывать.

КЭТИ. Нужен, конечно.

ФРЕД. Тогда слушай умного человека. Сделай так, чтобы Джефф разочек загулял с этой девочкой.

КЭТИ. Ну, ты даешь! Это как же я сделаю? (Говорит голосом любящей жены.) «Джефф, дорогой, у меня сегодня полно своих дел, так что после лекций можешь провести вечерок с Элси. Я вам комнату в мотеле забронировала».

ФРЕД. Так это Элси? Элси Кэтчум?

КЭТИ. Ты что, тоже ее знаешь?

ФРЕД. Она и у меня курс слушала.

КЭТИ. Ну, расскажи мне о ней? Что в ней такого особенного?

ФРЕД. Да ничего в ней особенного нет.

КЭТИ. Боже, первое слово за сегодня мне в утешение.

ФРЕД. Хотя девушка она неплохая. И на мордашку тоже.

КЭТИ. Фред, дорогой, мне пришла идея. Ты соблазнишь Элси. Это и будет решением всех проблем.

ФРЕД. Ладно. А комната в мотеле – за твой или за мой счет?

КЭТИ. Извини, я это, не подумав, сказала.

ФРЕД. Подумай лучше над моим советом. Он не так плох. Надо дать Джеффу почувствовать, что ничего запретного, недостижимого в этом нет. Что это обычная ситуация, похожая на все другие. Если уж так хочется – на, получай.

КЭТИ. А какая мне от этого польза?

ФРЕД. Нельзя долго оставаться в подвешенном состоянии. Определенность лучше для всех.

КЭТИ. Ты думаешь, так будет проще?

ФРЕД. Я думаю о тапочках Джеффа. Полагаю, он перестанет гасить в них окурки посреди ночи.

КЭТИ. Это все ужасно.

ФРЕД. Да что же в этом ужасного? Он – привлекательный мужчина. Она – симпатичная девушка… Ты думаешь, у меня не бывало похожих ситуаций?

КЭТИ(саркастически). Да уж не сомневаюсь.

ФРЕД. Так в чем же дело! Смотри на вещи проще.

КЭТИ. Вот я и говорю по-простому: если этой суке невтерпеж стало, пусть ищет себе хахаля помоложе.

ФРЕД. Ну, Кэти, такого от тебя я еще не слышал.

КЭТИ. Это потому, что я очень злая сегодня. Смотри, даже пальцы дрожат.

ФРЕД. Тебе надо успокоиться. Поверь, все не так безнадежно. Дай мне твою руку на минуту. Дай. (Берет ее ладонь, сжимает между двумя своими, дует на пальцы.)

КЭТИ. Фред, к чему это?

ФРЕД. Подожди, минута ведь еще не прошла. Я хочу, чтобы ты заметила кое-что. Сейчас тебе должно стать лучше.

КЭТИ. Ты меня собрался лечить, что ли?

ФРЕД. Да, но за один раз у меня это не получится. Мы продолжим это в любое время, когда захочешь. Помни, я всегда в двух шагах от тебя.

КЭТИ. Ты что, собираешься заниматься моим здоровьем каждый день?

ФРЕД. Мне удобней, конечно, вечером.

КЭТИ. Иди ты к черту! Нет, иди-ка ты домой. (Выдергивает руку.)

ФРЕД. Ухожу, ухожу. Да, напоследок… Может быть, эта самая Элси заглянет ко мне сегодня.

КЭТИ(онемела). Ах, вот оно что!

ФРЕД. Не надо восклицаний. Она опоздала с курсовой и приедет ко мне специально, чтобы сдать ее.

КЭТИ. Наверное, много времени ушло на работу о Шекспире. Ну и ладно, приедет и приедет.

ФРЕД. Может, ты хочешь с ней познакомиться?

КЭТИ. Нет, нет и нет. Никогда, ни за что! (Без перехода.) А если и хочу, как это сделать? Под каким предлогом я к тебе заявлюсь?

ФРЕД. Она сама может придти к вам.

КЭТИ. А это с какой стати? К Джеффу, что ли?

ФРЕД. У тебя не хватает воображения для интриги. Учись у меня. Итак, я перед уходом Элси дам ей какую-нибудь книгу и попрошу занести тебе. В общем, положись на меня.

КЭТИ(вздыхает). А что мне еще остается делать?

ФРЕД. Значит, утро для меня прошло не зря. Пойду искать книгу. (Уходит.)

КЭТИ(одна). Жили-жили, а теперь нате вам! Блюдца ему не нравятся! А я-то, дура, всегда старалась сэкономить. Знаю я, что делать. (Берет со стола молоток, переворачивает блюдце, и шлепает по нему со всей силы. Рассматривает другую пару.) А это как? Гляди-ка, тоже рисунки разные. Туда же! (Всхлипывает.) Ах, какая натура у нас тонкая! Ах, как нас все удивляет! Всем хороша у нас возлюбленная, вот только Шекспира не в полном объеме знает! Как там, в самом деле… (Вспоминает, сквозь слезы.)

 
Быть или не быть – вот в чем вопрос.
Что благородней духом – покоряться
Пращам и стрелам яростной судьбы
Иль, ополчась на море бед, сразить их
Противоборством…
 

За слезами разобрать дальнейшие слова КЭТИ почти невозможно.

Картина вторая

Вторая половина того же дня. Дверь на террасу открыта. КЭТИ сидит у стола, складывая салфетки.

КЭТИ. Я знаю, как надо вести себя по отношению к Джеффу. Я должна хранить ледяное молчание. Правда, я не очень понимаю, как это сделать в доме, где будет полным-полно людей. Но уж одной ошибки я точно не сделаю. Я ни за что не спрошу Джеффа, видел ли он ее сегодня. (Продолжает подготовку к приему гостей.)

ДЖЕФФ(он вернулся со службы). Кэти, привет. Письма не было?

КЭТИ молча отрицательно кивает головой.

ДЖЕФФ. Ну и не надо.

С такой позицией КЭТИ смириться не может.

КЭТИ. А ты не поговорил со Штейнером? Может, он в курсе?

ДЖЕФФ. Ничего он не знает.

КЭТИ. Но это не означает, что решение Совета будет отрицательным? Как ты думаешь?

ДЖЕФФ. Это означает, что я ничего не думаю.

КЭТИ. Здорово поговорили. Так мне и надо.

ДЖЕФФ. День прошел впустую…

КЭТИ. Вот как? А ее ты не видел разве?

ДЖЕФФ. У меня сегодня не было семинара.

КЭТИ. Чем же ты вообще там занимался?

ДЖЕФФ. Я думал, Кэти. И я хочу извиниться перед тобой за мою глупую вспышку сегодня утром.

КЭТИ(спохватывается и начинает хранить «ледяное молчание»). Не будем об этом.

ДЖЕФФ. Мне показалось, ты сама заговорила.

КЭТИ. Ну и что! Ты усмотрел тут непоследовательность? И пожалуйста! Теперь тебе придется смириться, что я буду непоследовательной.

ДЖЕФФ(почти с отчаянием). Кэти, я никогда так не нуждался в твоем понимании, как сейчас. Я действительно полагал, что смогу избавиться от своих чувств, если выражу их словами.

КЭТИ. Еще один афоризм, и я уйду отсюда.

ДЖЕФФ. Я только хотел сказать, что я извиняюсь. Я хотел бы…

КЭТИ встает с явным намерением уйти.

ДЖЕФФ(с усилием над собой меняет тему). Хорошо, я не скажу об этом больше ни слова. Ты что, решила кормить нас сегодня на террасе?

КЭТИ. При посторонних нам будет проще на открытом воздухе. Если мы не сумеем организовать интересный разговор, у них и без того будет много развлечений – отмахиваться от комаров, зажигать свечи.

КЭВИН(возвращается из школы, с террасы). Ого, сегодня обедаем на свежем воздухе? Это великолепно.

КЭТИ. Ты же, вроде, хотел задержаться?

КЭВИН. Решил отложить дела. Дай, думаю, родителей побалую.

ДЖЕФФ. И правильно. Добро пожаловать на корабль.

КЭТИ. Сегодня Стив приедет… Кстати, скажи-ка, Кэвин, у вас ведь был курс по экологии?

КЭВИН. Еще как был!

КЭТИ. Тебя аттестовали нормально?

КЭВИН. Да я вроде нефть в школьном дворе не разливал.

КЭТИ. Это да. Но я обнаружила еще одну зону загрязнения. Откуда у тебя под кроватью столько пустых бутылок? На некоторых из них очень странные этикетки.

КЭВИН. Было жарко, я и покупал.

КЭТИ. Прими к сведению мое мнение, Кэвин: освежаться тебе лучше колой или минералкой, но не пивом.

КЭВИН(уловив настроение матери). Хорошо, я сейчас уберу.

Слышен шум подъехавшей машины. Все смотрят в окно.

ДЖЕФФ. Похоже, это Стив с Филом. Ну, точно…

КЭТИ. Нет, на Фила это не похоже…

КЭВИН. Э, я, кажется, знаю, на что это похоже…

Входит СТИВ и вместе с ним его спутница ФЕЛИЦИЯ АНДЕРСОН. Девушка театрально хороша собой.

СТИВ. Па, хай! Привет, ма! Вы нас не ждали? Тогда чего же вы замерли? Ма, смотри, я даже подстригся по этому случаю. Ну же, обними меня.

Сын обнимает мать, она отвечает тем же. Положение выправляется.

СТИВ. Вот так-то лучше. А теперь, прошу вас, познакомьтесь: это Фил.

ФЕЛИЦИЯ. Это, если коротко. А вообще, меня зовут Фелиция. Фелиция Андерсон.

КЭТИ. Здравствуйте, мисс Андерсон.

ФЕЛИЦИЯ. Мы, наверное, как снег на голову. Я просила Стива позвонить, что мы едем. А он говорит, телеграмма интереснее.

ДЖЕФФ. Мы рады видеть вас у нас в доме.

СТИВ(Фил). Что я говорил!

ФЕЛИЦИЯ. В машине вещи кое-какие остались. Я принесу их, пожалуй.

КЭТИ(подсказывает). Кэвин…

КЭВИН. Фил, минуточку, дамы могут отдыхать, когда в доме есть мужчины.

ДЖЕФФ. Пойдемте вместе: машину надо загнать во двор.

Все трое уходят. СТИВ остается с матерью.

СТИВ. Ма, как тебе Фил?

КЭТИ. Признаюсь, впечатление сильное. Она кто?

СТИВ. Училась на актрису.

КЭТИ. Господи, я и сама могла бы догадаться. А где работает?

СТИВ. Сейчас нигде.

КЭТИ. А сколько ей лет?

СТИВ. Когда мне стукнет сто, ей будет всего сто восемь.

КЭТИ. Двадцать девять, значит.

Во время разговора голос Стива становится все более мягким. Видно, что у сына и матери всегда были доверительные отношения.

СТИВ. Ма, ну что случилось-то?

КЭТИ. С чего ты решил?

СТИВ. Так ведь мы не первый раз видимся. И мне известны некоторые сигналы, говорящие о приближении бури. У тебя глаза становятся стального цвета, а речь отрывистой, как у прокурора. Что, какие-нибудь неприятности? Кэвин доводит?

КЭТИ(смягчается). Все-то ты замечаешь, Стиви. Мне действительно несколько не по себе. Да и ты вот тоже собираешься меня обрадовать.

СТИВ. Это чем?

КЭТИ. Ну, например, намерением жениться.

СТИВ. Ма, да ты с чего это взяла? Это ты так наш визит расценила? Ну, даешь. Да я до сорока семи лет вообще жениться не собираюсь. Потом посмотрим.

КЭТИ. Почему именно до сорока семи?

СТИВ. Все по науке. Обычно в этом возрасте у мужчин случаются первые серьезные перебои с сердцем. Возможно, тогда мне и понадобится, чтобы кто-то сидел у моей постели.

КЭТИ. Стив, прекрати сейчас же. Мне не по себе делается от подобных рассуждений.

СТИВ. Не буду, не буду… (Обнимает мать.) Но что случилось с твоим чувством юмора?

КЭТИ. Бог знает! Вчера, кажется, оно у меня еще было. Ладно, а Фелиция догадывается о твоих взглядах на женитьбу?

СТИВ. Да Фил думает точно так же. Она однажды попробовала и теперь говорит, что на ближайшие сто лет ей впечатлений хватит.

КЭТИ. Мне сегодня с утра предлагали выпить. Зря я отказалась.

ДЖЕФФ, ФЕЛИЦИЯ и КЭВИН возвращаются в дом. КЭВИН несет большую сумку, ДЖЕФФ поменьше, а ФИЛ держит в руках пакет с овощами.

ФЕЛИЦИЯ. Кэвин и правда молодец. Прирожденный джентльмен.

КЭТИ. Джентльмен, вы не боитесь испортить впечатление, если мисс Андерсон заглянет к вам в комнату?

КЭВИН. Так, я скоро вернусь. Прошу не скучать без меня. (Убегает.)

ФЕЛИЦИЯ(показывает на пакет). Куда бы это все поставить? Здесь кое-какая еда. Стив сказал, что вы все любите вареную кукурузу. Вот мы и закупили по дороге.

КЭТИ. Это для нас лакомство.

ФЕЛИЦИЯ. Початки, конечно, замороженные, а не свежие.

КЭТИ(смотрит на упаковку). Тут написано, что продукт сохраняет все вкусовые качества и витамины.

ФЕЛИЦИЯ. Увы! Знатоки говорят, что кукуруза должна быть съедена не позже чем через час после того, как ее собрали. Ни минутой позже! В противном случае глюкоза превращается в гидрококарбоксилозу или еще во что-то, не менее ужасное.

КЭТИ. Первый раз слышу об этом! Джефф, как жаль, что мы не были знакомы с Фелицией раньше. Давайте, я возьму пакет. Стиви, помоги-ка мне. (Забирает и уносит кукурузу на кухню в сопровождении сына.)

ФЕЛИЦИЯ(ей самой смешно). Если этим знатокам верить, воду для варки надо кипятить прямо в поле и только после этого рвать початки. И есть, значит, надо прямо там же. Как первобытные люди… (Спохватывается.) Извините, я не очень громко говорю?