Текст книги "Забыть о мести"
Автор книги: Джилл Шелдон (Шелвис)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 9
Хлоя преисполнилась решимости действовать. Тот факт, что до сих пор ей ни разу не приходилось совращать мужчину, вовсе не был препятствием. Она прочитала достаточно любовных романов, чтобы знать, что и как нужно делать. В теории, конечно… Хлоя намеревалась осуществить свой план, не откладывая в долгий ящик. Но когда она вернулась домой, то обнаружила, что в вестибюле полно маляров. Вооружившись стремянками и ведрами с краской, они… отделывали стены!
– Привет! – воскликнул один, улыбаясь ей. – Смотрите не измажьтесь!
– Кто вы? – прошептала растерявшаяся Хлоя.
– Фирма Эдди "Отделочные работы", – отозвался другой, стоявший на стремянке, и удивленно присвистнул. – Хлоя! Я не знал, что ты здесь живешь!
Семья Тимоти Блека жила по соседству с отцом Хлои.
– А я не знала, что ты маляр.
Высокий, худой беловолосый парнишка вспыхнул от смущения.
– По вечерам я хожу в колледж, а днем подрабатываю у Эдди.
– Но кто вас вызвал сюда?
– Новый хозяин. Захотел обновить интерьер. Весной займемся фасадом. После того, как вставят новые окна и навесят пожарные лестницы.
Торнтоны владели этим домом с незапамятных времен. Последний, нынешний Торнтон унаследовал его от отца. На памяти Хлои здесь никогда и ничего не менялось.
– Уверены, что не ошиблись адресом? – с наигранной озабоченностью осведомилась она под дружный смех мужчин.
– Вполне.
Тимоти снял вязаную шапочку и задумчиво почесал в затылке.
– По-моему, эти стены не перекрашивались с начала века.
– Торнтон никогда бы… – Хлоя осеклась. – Что значит "новый хозяин".
Тимоти пожал плечами.
– Кто-то положил глаз на эту рахвалюху. Приказал, чтобы все блестело, хотя лачуга – она и есть лачуга.
От возникшего подозрения у Хлои разболелась голова.
– Должно быть, этот чудак совсем недавно купил дом?
– Ага. Только сегодня. Проворный мужик, ничего не скажешь.
Хлоя вытряхнула корреспонденцию из ящика и помчалась наверх, чтобы позвонить кое-куда, боясь, что страхи оправдаются. Но на полпути остановилась, заметив в стопке писем и рекламных проспектов простой белый конверт. Без обратного адреса.
Внутри оказался чек на солидную сумму, переведенный из местного банка со счета "Маунтин Могидж". К нему была прикреплена короткая, но не допускающая ложных толкований записка: "Прости за доставленные неприятности. Надеюсь, эта сумма возместит нанесенный тебе ущерб".
Еще бы, подумала ошеломленная Хлоя. Да это доход за целую неделю. Ох уж этот Томас! Уверен, что такой ценой сумеет удержать ее на расстоянии и заставит подчиниться! Ничего у него не выйдет! Ведь Томас и не подозревает, что она полна решимости встречаться с ним как можно чаще!
Но тут Хлоя застыла, потрясенная новой мыслью. Томас считает, что обязан ей жизнью. А она, идиотка, даже пошутила насчет того, что когда-нибудь потребует вернуть долг. Конечно, Хлоя имела в виду отнюдь не деньги, но откуда человеку, в жизни не знавшему любви и даже привязанности, знать это? Так, может быть, он действительно пытается откупиться, чтобы окончательно избавиться от Хлои?..
– Хлоя!
Попалась! Обернувшись, она вежливо улыбнулась Торнтону.
– В чем дело?
Тот не поленился распахнуть дверь и выйти в коридор.
– Я хочу получить плату за квартиру. Не позже завтрашнего дня.
Хлоя молча кивнула, поскольку это было легче, чем сказать правду: даже если очень повезет, деньги будут не раньше субботы. Но потом любопытство взяло верх.
– Вы продали дом?
– Похоже, – пробурчал тот, близоруко вглядываясь в Хлою. – Впрочем, это неважно. Ты должна мне, а не новому хозяину. И заплатишь. Иначе, клянусь Богом…
– Кому вы продали?
– Залоговой компании, – пожав плечами, объявил Торнтон. – Собственно говоря, я не собирался продавать, но на такие денежки можно безбедно прожить остаток жизни! Просто не верится… – Он поспешно захлопнул рот и снова воззрился на нее. – Как бы там ни было, гоните денежки, юная леди.
Это Томас! Ни малейшего сомнения. Но зачем? Старается отделаться от нее?
– Вы их получите, – пробормотала Хлоя отворачиваясь. Она не помнила, как добралась до квартиры. Устало рухнув на диван, она перемотала ленту автоответчика и стала слушать сообщения.
– Хлоя. – Она с трудом узнала голос Конрада, звучавший неестественно напряженно, – Почему ты не позвонила мне насчет кафе? Я хотел бы убедиться, что с тобой все в порядке. Скажи, чем я могу помочь? И, черт побери, позвони же!
И снова Конрад.
– Не сердись, милая, – ласково попросил он, – но Лана сказала, что заем выдан компанией "Маунтин Могидж", и ты расстроена, потому что за этим стоит Томас…
– Я заставлю ее неделю мыть посуду вручную, – проворчала Хлоя. – Нет, лучше месяц.
– …В общем, я решил все проверить, – продолжал Конрад. – Нет, нет, не стоит сразу лезть в бутылку. Для чего существуют компьютеры, если нельзя спокойно сунуть нос в чужие дела? – Хлоя подняла глаза к потолку и покачала головой. – Так или иначе угадай, что еще приобрела "Маунтин Могидж"? – вкрадчиво спросил Конрад.
– Что? – прошептала Хлоя, словно Конрад мог ее услышать.
– "Тин Худ", – объявил Конрад. – Контракт на аренду, землю, здание… словом, все. Что это значит, Хлоя? – Она не имела ни малейшего представления. – Пожалуйста, свяжись со мной, как только придешь, – попросил Конрад.
Хлоя тупо уставилась на телефон. Стоит ли удивляться? Сначала "Домашняя выпечка", потом дом Торнтона, а теперь еще и "Тин Худ", где она провела столько часов, пытаясь помочь трудным подросткам. Здание, в котором размещался кризисный центр, принадлежало частному лицу, и администрации стоило немалого труда ежемесячно выплачивать деньги за аренду.
Хлое хотелось думать, что Томас стремится помочь городу, но теперь она уже не была ни в чем уверена. Зачем ему понадобился "Тин Худ"? И что он станет делать с домом Торнтона?
Девушка устало закрыла лицо руками.
– Томас, – прошептала она, – что ты задумал?
Пора посмотреть правде в лицо: Томас в самом деле что-то задумал. Сначала появился в городе, куда поклялся никогда не возвращаться. Затем, несмотря на очевидные колебания, позволил себе подружиться с Хлоей. Поселился в прекрасном шале, явно решив пустить корни в городке, где его не слишком любили. Потом разрешил компании дать ей кредит под залог кафе. Выкупил эту развалину у Торнтона. Теперь оказывается, что и "Тин Худ" принадлежит ему. И тут начинают происходить странные вещи. Кто-то пытается убить Томаса, а потом громят ее кухню…
Что все это означает?!
А Томас отдал бы любые деньги, чтобы тоже понять, в чем дело. Несложная проверка обнаружила, что его отец покинул город и в настоящий момент пребывает в Рино. Вероятно, морочит голову очередному бедняге, который вскоре лишится последних штанов. Но в таком случае кто вломился в кафе? И кто хотел отправить его и Хлою на небеса?
Всякий раз при мысли об этом Томасу становилось не по себе. Он не принес Хлое ничего, кроме неприятностей. А она подарила ему дружбу, сочувствие, ничего не требуя взамен, наконец спасла от смерти. Правда, каждым взглядом, каждым прикосновением Хлоя напоминала о том, что главного он никогда не сможет получить – ее сердце.
Да он и не стоит такой жертвы. Ведь он способен лишь разбить ее доброе чистое сердце и навеки погубить хорошую, милую девушку. Хлоя никогда не поймет и не примет его планов мести. Она просто не способна творить зло.
Самое лучшее, что он может сейчас сделать, – это быть верным своему слову и стараться не видеться с Хлоей. Нужно заставить ее забыть о нем. Навсегда. Да, именно так он и поступит. Главное, не подходить к ней и на сто шагов.
Но тут Томас вспомнил об их последнем поцелуе и понял, что вся его решимость не прочнее мыльного пузыря. Они обречены…
Хлоя потратила целый день, но так и не поняла, добилась чего-то или нет. Вконец измученная, она едва плелась по лестнице, опустив голову и размышляя о том, что наделала. И что скажет Томас, когда узнает?
– Попробуй еще кого-то принести, Хлоя, – прошипел Торнтон, высунув голову в дверь. – Никаких животных. Запомни!
Хлоя показала руки, в которых не было даже сумочки.
– Клянусь, я чиста, как только что выпавший снег.
Но сверлящие глазки подозрительно уставились на нее.
– И чтобы его тут не было. Никчемный негодяй! От него одни беды.
Это, конечно же, о Томасе. И хотя, насколько она понимала, с Томасом проблем не будет, так как он больше не побеспокоит ее, признаться в этом было совсем не просто. Гордость не позволяла.
– В договоре об аренде ничего не сказано насчет правил приема гостей. И кроме того, мистер Магуайр теперь хозяин этого дома. Вряд ли вы можете диктовать мне что делать.
– Но договор пока еще не вступил в силу, – прошипел Торнтон, захлопывая дверь.
Хлоя усмехнулась и побрела дальше. Господи, как она замерзла! И отопление опять не работает!
Она с облегчением сбросила туфли на высоких каблуках, донимавшие ее весь день, и, не снимая пальто, плюхнулась на диван. Сколько банков и залоговых компаний пришлось объехать сегодня! И неизвестно, даст ли ей кто заем. Оставалось лишь надеяться на это, потому что иначе она не сумеет избавиться от странной, непонятной власти, которую приобрел над ней Томас Магуайр.
Она во что бы то ни стало вернет ему деньги. Тогда они будут на равных. И начнут все сначала.
Как хочется на это надеяться.
Но пока неплохо было бы отвлечься. Забыть хоть на минуту так неожиданно возникшее непонятное, щемящее чувство одиночества. Одиночество?! То, чего Хлоя в жизни не испытывала. Никогда. У нее масса друзей. И вечно полно дел!
Можно отправиться в "Тин Худ" или к Конраду, поиграть в уно, или к родителям на ужин.
Но почему-то ни один из вариантов ее не привлекал. Трудно поддерживать и ободрять подростков, когда она сама так растеряна и беспомощна. Конрад, конечно, очень мил, но совсем не тот, кто ей нужен, и просто жестоко использовать его доброе отношение к ней.
Ей хотелось одного – прыгнуть в машину и поехать к Томасу. Но тот вряд ли примет ее с распростертыми объятиями.
Оставалось одно – приготовить что-нибудь вкусное. Пожирнее и послаще, и черт с ней, с диетой! Вытащив свою любимую поваренную книгу, Хлоя открыла ее на десертах и твердо решила, что проглотит сегодня не менее тысячи калорий. При виде соблазнительных иллюстраций у нее потекли слюнки.
Проведя пальцем по длинному списку рецептов, она остановилась на одном, который еще ни разу не пробовала. Торт с шампанским. Интересно, очень интересно. И если получится вкусно, она съест все сама.
– Одна бутылка еще оставалась, – бормотала Хлоя, шаря в ящиках. – Я точно знаю. Нельзя сделать торт с шампанским без шампанского.
Она нашла бутылку, с громким хлопком вытащила пробку и, охваченная творческим порывом, мгновенно забыла обо всем. Включив классическую музыку – обязательное сопровождение процесса кулинарного созидания, – она разожгла огонь в камине: пальцы застыли так, что почти не слушались.
Но это не помогло. Нельзя же работать в перчатках!
Хлоя громко проклинала Торнтона и Томаса – первого за то, что ему все равно, погибнет ли она от холода, а второго, потому что мог бы купить новый обогреватель, вместо того чтобы выбрасывать деньги на дурацкую окраску стен.
Ее взгляд упал на бутылку шампанского. Для торта требовалось всего четверть стакана. Не пропадать же остальному! И разве она не читала где-то, что спиртное хорошо согревает? Правда, самой Хлое до сих пор не довелось испытать, так ли это. Но попробовать никогда не поздно.
В этот момент она задрожала и так сильно, что просыпала муку. Это решило дело. Схватив бутылку, она глотнула пенящейся жидкости, и тут же расчихалась. Ее буквально трясло от холода.
Но что такое один глоток? Не мешает попытаться еще раз. Совсем чуть-чуть. А вдруг поможет? Хлоя снова приложилась к бутылке и даже не поморщилась. Прошло как по маслу!
Доставая с полки форму для торта, она неожиданно сообразила, что руки уже не такие ледяные. Правда, пальцы ног все еще онемевшие. Ничего, шампанское еще осталось. Очередная порция, несомненно, пойдет ей на пользу.
Хлоя смешивала муку с солью и вдруг неожиданно вспомнила про свой костюм – единственную приличную вещь в гардеробе. Конечно, следовало бы сначала переодеться. Ну а теперь уже все равно. Она успела перемазаться с головы до пят. Жаль, ведь костюм напоминал о Томасе и его невероятно синих глазах.
Он не хочет ее. Мрак и отчаяние, укоренившиеся в душе Томаса, прочно отгородили его от людей. И от нее…
Он не хочет ее.
Хлоя оглядела себя и ужаснулась. Ну и вид! Юбка вся в муке. Жакет залит чем-то, подозрительно напоминающим шампанское. И весь костюм помялся так, словно она неделю спала в нем. Нужно попросту выбросить его в мусорное ведро.
По пути к плите Хлоя снова хлебнула ставшего восхитительно вкусным шампанского и неверными руками поставила торт в духовку, едва не вывалив его при этом из формы.
Весело хихикнув, Хлоя снова потянула из горлышка уже немного выдохшийся напиток. Пожалуй, с нее хватит. Самое время прибраться. Интересно, куда запропастилась пробка?
Хлоя встала посреди кухни. Перед глазами вертелось множество холодильников вперемешку с дюжиной плит, так что ей было не до пробки. Ой, кажется, она ее сломала… или потеряла… Да и убирать что-то расхотелось. Какая там уборка! Томас ее не хочет. Самое время отпраздновать это важное открытие. Значит, теперь Хлоя – свободная женщина. За это стоит выпить, не так ли? Бутылка-то еще не совсем пуста.
Хлоя, прищурившись, пыталась разглядеть на свет, сколько шампанского в ней осталось. На донышке… Вот это да! Неужели она прикончила целую бутылку? Неудивительно, что в глазах троится, а во рту сухо, как в пустыне.
Зазвонил телефон, но Хлоя даже с риском для жизни не могла ускорить шаг. Под ноги все время что-то попадалось: диван, стул и даже ковер.
Несколько раз она едва не упала и наконец, смеясь над собой, уселась на пол. Из автоответчика послышался голос Конрада:
– Хлоя, где ты? Расстроена из-за кафе или потому, что Томас купил "Тин Худ"? Но ничего, мы что-нибудь придумаем. Позвони мне, пожалуйста.
Хлопая глазами и беспорядочно размахивая руками, Хлоя все-таки умудрилась подползти к телефону. Да-да, хорошо, что Конрад ей напомнил. Она зла на Томаса, как сто чертей! Вот сейчас позвонит и все ему выложит.
После третьей попытки Хлое удалось набрать номер, но она тут же уронила трубку, так что пропустила момент, когда Томас подошел к телефону.
– Томас? Это ты? – пробормотала она.
– Хлоя?
Раздражение в голосе Томаса уступило место тревоге.
– Что с тобой? Ты как-то странно говоришь.
Хлоя фыркнула, но тут же потеряла равновесие и соскользнула с дивана на пол. Голова ее бессильно откинулась назад.
– Я… со мной что-то творится.
– Ты не больна?
– Нет. Томас, сколько шампанского нужно, чтобы… – Она икнула и поспешно прикрыла рот рукой, – чтобы напиться?
– Хлоя! – закричал в трубку возмущенный Томас, – ты пила?!
– Глупый, я не пью… Спиртное вредно.
– Слава Богу, – облегченно вздохнул Томас. Но тут случилось непредвиденное. Она рыгнула.
– Ой! Прости, пожалуйста.
– Ты пьяна! – закричал Томас. – Кто у тебя?
– Никого, кроме верных друзей. Мука, соль, вода. – Хлоя оглушительно расхохоталась собственной шутке.
– Что происходит, Худышка? – сдержанно осведомился Томас.
– Пеку торт. Торт с шампанским.
– С шампанским? – удивился Томас.
– Я куда-то задевала пробку…
– Понятно.
– Нужно же было что-то делать с остатком. Сколько, Томас?
– Что "сколько"?
– Сколько нужно шампанского, чтобы напиться? – повторила она, как ей показалось, весьма терпеливо. Он что, совсем тупой? Ничего не соображает. Она уже один раз спрашивала. Почему нельзя спокойно ответить, ни о чем не допытываясь? – Неважно, – раздраженно бросила Хлоя. – Я позвонила тебе, чтобы поскорее покончить.
– С чем покончить? – допытывался обескураженный Томас.
Но в этот момент телефонный шнур обвился вокруг руки Хлои, и ей стало не до него.
– Хлоя, что, черт возьми, у тебя творится?
– Собираюсь вернуть тебе все деньги, – объявила она. – Вот только получу заем и сразу же верну.
– Мы уже обсуждали это. "Маунтин Могидж" не будет торопить тебя. И не стоит… Какой заем?!
– И я немедленно перееду отсюда. Не желаю быть твоей содержанкой. И не понимаю, что заставило тебя посчитать, будто я соглашусь… Весь город треплет языками насчет…
Она согнулась от нового приступа смеха, представив десяток высунутых языков, болтающихся, как белье на веревке.
– Хлоя, ты не в себе. Я немедленно еду.
– Нет, – покачала головой Хлдоя, отчего у нее все поплыло перед глазами. – Не приезжай. Я врежу тебе сковородкой. А еще не позволю скупать мое имущество, хотя думаю, это означает, что я тебе нравлюсь. Я ведь нравлюсь тебе, Томас? Ну хоть немного?
– Кто сказал тебе, что я скупаю твое имущество, Хлоя?
– Не скажу, – пробормотала она, окончательно свалившись на ковер. Голова Хлои с глухим стуком ударилась о пол, и она поморщилась от боли. – Ой! Все равно ничего не скажу, пока не узнаю, нравлюсь ли тебе.
– Хлоя, – мямлил Томас, – Хлоя…
– Да или нет?
– Ты мне нравишься, – отчетливо выговорил он. – Но при этом сводишь с ума, Худышка. Сколько ты…
– Здесь ужасно холодно, – пожаловалась она. – И это твоя вина.
– Ты замерзла, а виноват я? Почему?
– Потому что. Знаешь, мне даже не приходится отмеривать муку, когда пеку торт. Все беру на глазок.
– Я и не подозревал… Слушай…
– У меня талант на это дело. – На мгновение сквозь густой туман, окутавший мозг Хлои, пробилась грусть. – Признаться, это мой единственный талант.
– Что за вздор ты несешь! Да очнись же, Хлоя!
– Мэр считает, что я должна развивать в себе другие способности. И его жена с ним согласна.
– Мэр – просто идиот.
Хлоя хихикнула, но тут же снова затряслась от холода. Зубы ее громко застучали.
– Опять проклятый обогреватель вышел из строя? – внезапно взорвался Томас. – И поэтому ты замерзаешь?! Я убью Торнтона. Он обещал…
В желудке у Хлои что-то перевернулось. Голова кружилась.
– Мне нужно выйти, – прошептала она, борясь с приступами тошноты.
– Подожди…
– Тебе меня не купить, – выдавила Хлоя, с трудом вставая на колено.
– У тебя камин топится?
– Не купить, – твердо повторила Хлоя, стиснув ладонями голову, чтобы остановить бешено вертевшуюся перед глазами комнату. – И не пытайся. Либо я тебе нравлюсь, либо нет. Но руки прочь от моей собственности.
– Хлоя…
– Правда, больше у меня ничего нет…
Громкий звон таймера на кухне, казалось, насквозь просверлил ее мозг.
– Черт побери, Хлоя…
Она бросила трубку и поплелась в кухню. Нельзя, чтобы торт сгорел, ведь она так старалась.
А здесь тепло, подумала Хлоя, обессиленно прислонившись к столу, гораздо теплее, чем в комнате. Гораздо, гораздо теплее…
Глава 10
Нет, эта женщина сведет его в могилу!
Томас сорвал с вешалки пальто и вылетел на улицу. Что это она себе вообразила! Сыплет обвинения, говорит гадости, бормочет всякую чушь!
Она пьяна! Что же произошло?
Вне себя от волнения, Томас, сам того не замечая, жал на педали. «Ягуар» с бешеной скоростью летел по опасной, покрытой льдом дороге. Что могло вывести Хлою из равновесия?
Будто непонятно! Он, кто же еще! Томаса передернуло от презрения к себе.
Хлоя каким-то образом узнала, кто купил дом у Торнтона и "Тин Худ", и неверно истолковала причины, побудившие его сделать это. Решила, что он старается унизить, уничтожить ее.
А Томасу еще предстоит объяснить, что под прикрытием "Сьерра риверз" он собирается приобрести весь город. Чтобы потом уничтожить его.
Бесконечно добрая Хлоя предположила, конечно, что Томасом движет исключительно альтруизм. Но ему не было понятно значение этого слова.
К тому времени, когда машина свернула к дому Хлои, Томас решил, что лучше всего пока оставить ее в неведении. Пусть думает, что хочет.
Он остановил машину на темной стоянке и подумал, что не помешало бы установить здесь дополнительное освещение. Перепрыгивая через ступеньки, Томас отметил, что перила шатаются. Это тоже нужно починить, а еще – повесить светильники в узком мрачном коридоре.
Дополнительное освещение? Ремонт перил? Да что это с ним?
Но стоит ли лгать самому себе? Просто трудно вынести мысль о том, что Хлоя живет здесь, в этой дыре. Такое милое, искреннее любящее создание заслуживает гораздо большего. И он по крайней мере это способен ей дать. Светильники, покраска, перила… все ради нее.
Как и новый обогреватель, который будет установлен не позднее завтрашнего дня.
Безумие, думал Томас, принимаясь стучать в дверь. Он спятил. И все из-за ее прекрасной улыбки, напоминавшей о чувствах, которые Томасу так и не довелось испытать. Тех, о которых он лишь мечтал.
Он изо всех сил заколотил в отвратительно тонкую, едва ли не фанерную дверь. Тишина. Отбросив в сторону приличия, он нажал ручку и оказался в комнате, проклиная Хлою за то, что та не позаботилась запереться. Неужели так ничему и не научилась?
– Хлоя! – позвал Томас, вглядываясь в промозглую темноту. Никакого ответа. В паническом страхе он включил свет, продолжая громко выкликать ее имя.
На полу гостиной были разбросаны обрывки бумаги. Томас нагнулся подобрал один и покачал головой.
Она разорвала чек, который он прислал ей.
Настойчивый звон привел его в кухню. При виде Хлои, скорчившейся на полу, Томас на мгновение застыл от ужаса. Таймер неожиданно умолк.
– Хлоя, – прошептал он, садясь рядом. Она пошевелилась, приподняла голову и расплылась в улыбке.
– Пекла торт и…
Томас с облегчением вздохнул и тут же пришел в ярость.
– Ты перепугала меня до смерти!
Томас, сыпля ругательствами, прижал ее к себе. Хлоя тут же уткнулась лицом в его шею, и Томас поежился. Она холодная как лед!
– Господи, да ты могла замерзнуть!
– Твоя вина, – промямлила Хлоя, прильнув к нему. – Ммм, как хорошо.
Она уселась к нему на колени. Юбка задралась непристойно высоко, обнажив смуглое стройное бедро.
– Как же я злилась на тебя. Но ты такой теплый, что сердиться не имеет смысла.
– Хлоя, – беспомощно начал Томас, с трудом отрывая взгляд от ее ног. Но это не помогло. В его объятиях было душистое, мягкое, восхитительно нежное существо, от которого исходило умопомрачительное благоухание. Сладкая мука, утонченная пытка. И с Томасом произошло что-то невероятное. Словно внутри начал таять и рушиться многовековой лед.
– Я тоже злился на тебя. И сейчас злюсь.
И чтобы доказать это, Томас разъяренно уставился на Хлою. Но та лишь хихикнула и теснее прижалась к нему.
– Так приятно ощущать тепло твоих рук, – вздохнула она. – Даже когда ты так свирепо хмуришься. У тебя надежные, сильные руки, Томас.
Господи, но как на нее сердиться, если он даже не в силах отстранить ее от себя?
– Что мне с тобой делать? – в отчаянии простонал Томас.
– Может, покрепче обнять? – с надеждой спросила она, потершись о его щеку своей и дыша на него шампанским.
– Не собираюсь…
Но тут же сжал ее еще сильнее – искушение было слишком велико. Сейчас, когда она была рядом, Томас даже под страхом смерти не мог объяснить, почему так упорно ей противится. Мысли о мести и разорении Хизер Глен вылетели из головы. Он попросту о них не помнил. Ее губы прикоснулись к его подбородку.
С ней так легко забыть обо всем. Но что же он делает? Разве можно вот так, не задумываясь о последствиях, отказаться от тщательно продуманных планов, детали которых оттачивал всю жизнь?
– Мне дурно, – объявила Хлоя, громко икнув.
– Неудивительно, – хмыкнул Томас, заметив пустую бутылку.
– В нос пузырьки попали! – Она совсем по-кроличьи подергала упомянутой частью лица, и Томас засмеялся. Хлоя изумленно уставилась на него.
– Оказывается, ты умеешь! – выдохнула она.
– Что именно?
– Умеешь смеяться! О, Томас, пожалуйста, еще раз.
И ему отчего-то действительно было весело. Небывалый случай. А разве прежде были у него поводы для смеха? Хлоя будила в нем радость жизни. Или, по крайней мере, старалась. И Томасу действительно захотелось расслабиться и громко захохотать.
Открытие оказалось настолько ошеломляющим, что он остолбенел и не моргая уставился на Хлою.
– Ну что ж, – лукаво улыбнулась она. – Пока достаточно и того, что именно я рассмешила тебя.
Она поерзала, поудобнее устраиваясь у него на коленях. Соблазнительный задик плотнее впечатался в его бедра.
Томас сжал зубы и втянул в себя воздух.
– Хлоя…
– Хочешь шампанского? – перебила она, поднимая бровь. – Правда, вряд ли ты в нем нуждаешься, но все же…
– Ты выпила всю бутылку, – хрипло напомнил Томас. Господи, ему бы не помешал стакан чего-нибудь покрепче этой шипучки! – И вообще, лучше бы тебе встать.
– Я бы могла сказать тебе то же самое, только ты уже встал! – ухмыльнулась Хлоя и покрепче вдавила попку в его вздыбленную плоть. – Верно?
– Хлоя…
– Да, – прошептала она, прижимаясь к нему. – Определенно встал.
– Прекрати! Тебе пора кое-что объяснить!
Хлоя смеясь обхватила его за шею.
– Никаких объяснений. Не сейчас. Перед глазами все кружится.
Положив голову на плечо Томаса, она неожиданно запела. Пение Хлои очень напоминало вопли мартовского кота. При этом ее жакет распахнулся, открыв кремовую шелковую блузку с пугающе огромным вырезом.
– Хлоя…
– Ты что, забыл все слова? Все время повторяешь: "Хлоя, Хлоя", – передразнила она и, откинув голову, возобновила свой чудовищный вой.
Томас заставил себя не шевелиться, хотя желание наклонить голову и припасть губами к этой стройной шее и ложбинке между грудями с каждой секундой росло. Самообладание, напомнил он себе, хотя жаждал лишь одного – навеки забыть о самообладании.
Хлоя, слегка подпрыгивая, продолжала петь, и с каждым толчком маленькие упругие груди тоже подскакивали, да еще едва ли не в дюйме от его рта.
Томас облизал пересохшие губы. Упругие ягодицы скользили по натянувшейся ширинке и сдерживаться становилось все труднее. Как же он хочет ее!
С пола тянуло холодом, и Томас поежился. Неожиданно в монотонное пение ворвался какой-то странный жужжащий звук. Томас недоуменно поднял брови, но тут же насторожился и потянул носом. Что-то горит.
– Что это?
– Ой! – всполошилась Хлоя и, подскочив, ударилась макушкой о его подбородок, так что у Томаса искры из глаз посыпались. Он тихо охнул. Хлоя взметнулась с пола, но тут же, потеряв равновесие, пошатнулась.
– Торт! Он испекся.
– Более чем, – мрачно заметил Томас, открывая духовку, откуда повалил черный дым. Выключив плиту и выбросив почерневшие остатки торта в мусорное ведро, он потер ноющий подбородок и повернулся к Хлое.
– Что все это значит?
Та скрестила руки на груди, по крайней мере, постаралась скрестить. С третьей попытки ей это удалось.
– Я не обязана ничего тебе объяснять.
– Ошибаешься, – заверил Томас, протягивая к ней руки. Но Хлоя неожиданно увернулась и закружилась по кухне, отмахиваясь от Томаса, пытавшегося ее остановить.
– Нет, нет и нет, – нараспев твердила она, едва выговаривая это короткое слово. – Потому что я свободна, свободна, свободна…
Еще один поворот, и она упала ему на грудь. Томас подхватил ее, глядя сверху вниз в раскрасневшееся лицо.
– Да ты вконец окосела, – ухмыльнулся он, но мгновенно забыл обо всем, едва она прижалась к нему бедрами и закрыла глаза. Томас боялся, что молния на джинсах вот-вот разойдется.
– Хлоя, – умоляюще попросил он, – не надо.
Но Хлоя словно не слышала его. На этот раз она прильнула к Томасу грудью и сцепила руки у него на спине. Но, кажется, насчет этого в обществе существуют твердые правила! Не может же порядочный мужчина воспользоваться слабостью подвыпившей женщины!
Тут Хлоя притянула голову Томаса к себе и накрыла его губы своими, невыразимо сладкими.
– Поцелуй меня, – потребовала она, чуть отстраняясь. – Хочу, чтобы ты целовал меня.
На какое-то мгновение он, совсем потеряв голову, повиновался, но тут же застонал и поднял голову.
– Хлоя, подожди…
– Я свободна, – пробормотала она с закрытыми глазами. – И лучше тебе это помнить. Ты мне не хозяин. И никогда им не будешь. Я не вещь! Поцелуй меня снова, Томас.
– Конечно, ты не вещь.
Это все объясняло. Спятил не он, а Хлоя.
– Но ты все время пытаешься купить меня.
– Я послал тебе чек в возмещение ущерба. Что тут плохого?
– Ты пытаешься купить меня, – настаивала Хлоя, продолжая прижиматься к нему так невыносимо чувственно, что Томас начал задыхаться. Ее бедра снова скользнули по его пульсирующей плоти.
– Хлоя!!!
– Угу, – промурлыкала Хлоя, все еще не открывая глаз. – Перестань покупать меня.
Он стиснул ее бедра, пытаясь заставить сидеть спокойно.
– Что это ты мелешь?
– Ты заплатил за этот дом огромные деньги. И дал мне кредит.
Она подняла ресницы, за которыми скрывались невозможно чистые зеленые глаза. А в них отражался он сам. И Томасу не понравилось то, что он увидел.
– А потом ты захватил "Тин Худ", – упрекнула она, не сводя с него взгляда. – То есть приобрел все, что мне было дорого. Почему?!
– Тебе не понять.
И Томас мысленно поклялся, что никогда не даст ей возможности это понять. Жизнь его лишится смысла, если Хлоя возненавидит его, когда…
– Я пьяна, – тщательно выговаривая каждую букву, объявила она. – Но отнюдь не дура.
Разве можно хоть как-то соображать, когда она смотрит на него так доверчиво? Тут Хлоя икнула снова, и Томас невольно улыбнулся, потому что она выглядела ужасно забавной со своими растрепанными волосами, помятым жакетом и без туфель. Ему хотелось подхватить ее на руки и прижать к себе.
– Я никогда не считал тебя глупой, – заверил он.
– Кто-то хочет тебе зла, – вздохнула Хлоя, печально разглядывая повязку на своем запястье. – И кто-то едва не убил тебя. – У Томаса сжалось сердце при мысли о том, что с ней могло произойти.
– Но все уже кончилось. – Он на все пойдет, чтобы так оно и было, хотя Хлоя будет в безопасности, только расставшись с ним навсегда.
– Что все это означает, Томас? – Что он мог ей ответить? Она снова икнула. – Ты, конечно, ни слова мне не скажешь, верно?
– А если бы и сказал, вряд ли завтра ты что-то вспомнишь. Это же надо так напиться!
Хлоя приблизилась к нему и вытянула палец, очевидно, намереваясь ткнуть Томаса в грудь.
– Я вижу твое ехидство, Томас Магуайр, то есть я хотела сказать, ненавижу. – Ее палец вонзился ему в глаз. – Ой, прости! – Она снова обхватила Томаса руками за шею и тесно прижалась к нему. – Завтра я буду помнить каждую минуту этого вечера. – Глаза ее сами собой закрывались. – К тому времени мне дадут заем, – промямлила она. – И потом докажу тебе… И всем…
– Какой заем?!
– Я воспользовалась моим единственным деловым костюмом, чтобы произвести впечатление на тебя.
Она прильнула к нему всем телом и вопросительно подняла брови.
– По-твоему, дело выгорело? Получилось?
– Еще как!
В конце концов, он всего-навсего мужчина. Правда, очень слабый и порочный. И даже с закрытыми глазами он чувствует каждое ее движение.
