Текст книги "Укрощенная страсть"

Автор книги: Джилл Грегори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Эмили схватила нож и, крепко зажав его в руке, раскромсала лежащие перед ней на стойке пять картофелин. Затем побросала ломтики в тушившееся на медленном огне мясо. Но сделала она это с такой свирепостью, что содержимое котелка выплеснулось наружу. За ее спиной, сидя у кухонного стола, дядя Джейк, игравший с Джо в джин, пускал в воздух кольца дыма. Тактические хитросплетения игры сопровождались громкими выкриками партнеров. Но Эмили едва слышала их слова, ибо голова ее была слишком занята другим. Перед ее глазами все еще стояло надменное лицо Клинта Баркли.

«Так бы и погрузила его в кипяток!» – подумала, она, не пугаясь своих мыслей о столь зверском способе расправы с шерифом.

С того момента как она возвратилась из города, из головы у нее не выходила ужасная сцена в конторе.

«И почему я не взяла с собой ружье? Надо было нацелить его на Клинта Баркли – в его широкую грудь – и приказать ему выпустить Пита».

«Потому что тогда ты нарушила бы закон, и шериф мог запереть тебя тоже», – тихо сказал ей внутренний голос. Она только нахмурилась в ответ на это здравое вразумление, сожалея, что не предприняла ничего действеннее, нежели пощечина.

Баркли казался непробиваемым. Ничто, казалось, не проникало через стену его холодного спокойствия. Создавалось впечатление, что этот человек способен преодолеть все, что бы ни встало на его пути. «Он такой прочный, – внезапно подумала Эмили. – Прочный, как скала». Надо признать – неплохое качество для мужчины. «Но не просто мужчины, а полицейского», – тут же сказала она себе. И к тому же полицейского, пытающегося выжить из города ее родных.

Эмили вспомнила, как он остановил ее, когда она попыталась дать ему вторую пощечину. Вспомнила тепло его прикосновения, а также мощь хватки. Он сомкнул пальцы вокруг ее запястья достаточно сильно, чтобы предотвратить удар и не дать ей вырваться, но при этом не сделал ей больно. «Думал, как умерить свою силу, – хмуро решила она, все еще сердясь на Клинта. – Интересно, способно ли что-то потрясти его, заставить потерять контроль над собой?» Не то чтобы Эмили так уж хотелось это знать, просто было любопытно. Она впервые встречала человека, который обладал таким качеством. Ее бесило, что он мог так управлять собой и так выдерживать характер. В то время как она потеряла выдержку и вспылила.

«И ты еще критикуешь дядю Джейка, Пита и Лестера, тогда как и сама не можешь себя укротить?» – с досадой подумала Эмили.

– А это тушеное мясо пахнет очень аппетитно, – раздался сзади нее голос Джейка, прерывая ее мысли.

– Пахнет очень аппетитно, – вслед за Джейком повторил Джо. – Я выиграл! – воскликнул он затем своим тоненьким голоском.

Джейк сдавленно хихикнул и подтолкнул к мальчику два шарика.

– Ты победил. Забирай свой выигрыш. А ты действительно поднаторел, сынок.

– Мистер Спун, а можно мы еще поиграем?

В голосе Джо звучало столько страсти, что Эмили невольно перестала шинковать морковку и через плечо взглянула на мальчика. Обычно скукоженное и напряженное, его личико сразу расправилось, и глаза заискрились, когда Джейк протянул свои карты. Джо быстро сложил их в колоду и начал тасовать, как его учили.

«О Боже, только бы он не научил ребенка жульничать! Лисса мне этого никогда не простит!» – подумала Эмили, но вслух ничего не сказала.

– Но еще только одну партию, – разрешила она. – Это я говорю вам обоим. Потом один из вас должен будет накрыть на стол, а другому придется позаботиться о курах.

– Уже? – вздохнул Джо.

– После обеда, как только все домашние дела будут сделаны, вы сможете сыграть еще одну партию, если дядя Джейк согласится.

– Да, дядя Джейк? – уточнил мальчик.

Хотя Эмили была расстроена, ее губы непроизвольно сложились в улыбку. «Дядя Джейк». Мальчик с большой теплотой относится к ее дяде. Прекрасно.

Джейк тоже это заметил и подмигнул ей из-за стола.

– Ну, делай ставку, сынок. – Он затянулся и выпустил очередное кольцо сигарного дыма. – Должен же я получить шанс отыграть свои шарики, разве не так?

Эмили бросила морковь в котелок с тушеной говядиной, добавила зеленой фасоли, затем все это быстро перемешала и побежала в дальнюю комнату.

Лестер с закрытыми глазами, свернувшись клубочком, лежал на своей койке у стены.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Эмили, осторожно касаясь его плеча. – Тебе получше, Лестер?

– Кажется, да – ответил он не очень внятно.

– Я принесу тебе тушеной говядины. Только не пробуй вставать.

– У этого шерифа, несомненно, хороший удар, – пробормотал он. – Но подожди, в следующий раз я положу его на лопатки!

– Никакого следующего раза не будет, – решительно сказала Эмили. – Послезавтра, когда будешь в городе, лучше держись от Баркли подальше. К Питу это тоже относится. А к дяде Джейку вдвойне, – добавила она, когда Лестер подтянулся на руках и сел.

– Ты сказала папе, что здесь побывал Баркли?

– Нет еще. – Эмили расхаживала по комнате, чувствуя, как в ней вновь нарастает тревога. – Подожду, пока Джо ляжет спать. Я не хочу, чтобы он испугался, если дядя Джейк вдруг взорвется, – добавила она, сдвинув брови. А он обязательно взорвется, она это точно знала. – Лестер… – Эмили резко повернулась и посмотрела на него с мольбой. – Я должна отговорить дядю от поездки в город. Обещай, что поможешь мне. Иначе он может выйти из себя и, чего доброго, застрелит Баркли!

– Папа не выйдет из себя, – сказал Лестер, осторожно касаясь пальцем своей опухшей челюсти. – До тюрьмы – может быть. Но теперь это другой человек. Он хорошо усвоил, как держать себя в узде.

«Пожалуй, Лестер прав», – подумала Эмили. Действительно, сейчас ее дядя не пил так много и так часто, как раньше. Характер его стал заметно ровнее, и он уже редко поднимал шум по мелким вопросам.

Но в данном случае вопрос был далеко не мелким, поэтому на душе у Эмили было неспокойно.

– Надеюсь, все будет так, как ты говоришь, – вздохнула она. – Но если вдруг дядя Джейк начнет бушевать, а это вполне возможно после того, как Баркли запер Пита в тюрьме, тогда я рассчитываю, что ты подключишься и энергично возьмешься за него. Ты должен будешь помочь мне его утихомирить, прежде чем он сотворит какую-то глупость.

– Не беспокойся, Эм, – сказал Лестер. – Я помогу тебе, хотя не могу сказать, что мне этого хочется. Я бы с удовольствием посмотрел, как Баркли получит то, чего заслуживает, – добавил он мрачно.

Эмили почувствовала, как на глаза ее наворачиваются слезы.

– Что-то не так, Эм?

– Нет. Все в порядке.

– Ты можешь сказать мне правду, – спокойно продолжал Лестер. – Смотри, ты едва не плачешь!

– Я не плачу. – Она заморгала, загоняя назад грозящие пролиться слезы. – Когда мы приехали сюда, как только я увидела эту хибару, эту землю, я подумала, что мы останемся здесь. Я так этого хотела, а теперь…

Лестер с усилием поднялся и слез с постели.

– Послушай, Эм, – сказал он, подходя к ней, и положил руку на ее плечо, – все будет хорошо. Не так уж часто нам придется общаться с шерифом. Да и с городом тоже. Вопрос решен, у нас теперь есть свое место. И будет собственное ранчо. Вот увидишь, все образуется.

Эмили тоже на это рассчитывала. Она хотела попробовать себя на портняжном поприще и мечтала со временем открыть в Лоунсаме небольшой магазин готового платья. Правда, для этого требовались благоволение и поддержка женской половины населения Форлорн-Вэлли. Но Эмили надеялась, что знание современной моды позволит ей привлечь к себе интерес. Но что, если женщины побоятся иметь с ней дело? Или невзлюбят ее и ее семью? Кто тогда станет покупать ее платья?

Никто.

Эмили пугали эти мысли. Если ее затея провалится, все будет зависеть от успеха ранчо. Но если и с этим ничего не получится…

Думать о том, как они будут жить в таком случае, было невыносимо. Пит и Лестер, видимо, вернутся к разбою и снова будут в бегах. Семья опять будет разрознена, они потеряют и эту землю, а вместе с ней шанс начать все с чистого листа. Тогда опять придется идти в услужение к какой-нибудь высокомерной особе вроде Огасты Уэйнскотт.

Эмили не хотела возвращаться к прежней тяжелой работе.

Нужно наладить пошив и хорошо постараться, чтобы дело пошло успешно. Настолько успешно, чтобы в случае необходимости на свои средства она могла содержать всю семью. Если Спуны не поладили с шерифом Лоунсама, это еще не означает, что у них не сложатся отношения с городом.

Однако сомнения продолжали глодать ее душу.

– Не надо смотреть на меня так мрачно, Эм, – взмолился Лестер. – Ты не представляешь, что мы с Питом чувствовали все эти годы, когда оставили вас вдвоем с тетей Идой. Поверь мне. Мы хотим искупить свою вину и возместить твои страдания.

– Не все было так уж плохо, Лестер, – сказала она. – По большей части.

На минуту воспоминания унесли ее назад, в дом миссис Уэйнскотт, и ей даже показалось, что она слышит тонкий язвительный голос своей бывшей хозяйки. Требовательная миссис Уэйнскотт постоянно ее поклевывала и отчитывала, по своему обыкновению во всем отыскивая ошибки. В памяти ожила эта бесконечная беготня вверх-вниз по лестнице с охапками белья и полотенец, ведрами, веником и средством для полировки мебели с запахом лимона и воска. Она постоянно что-то мыла, терла и подметала, так что после уборки трех этажей уже к середине дня болела спина и кожа на руках напоминала терку. А ночью еще предстояло ухаживать за тетей Идой…

Чувствуя на себе внимательный взгляд Лестера, Эмили отбросила тяжелые воспоминания и заставила себя улыбнуться.

– Трудные дни миновали, – сказала она твердо. – Теперь это уже прошлое. Впереди – новая жизнь.

– Черт побери, ты права, Эмили.

– И никто не сможет в этой жизни нам помешать, – пробормотала она, подумав о высоком красивом шерифе с циничными глазами – темно-синими, как штормящее море.

– Эмли! – В дверях неожиданно вырос Джо. – Дядя Джейк сказал, еще минута-другая – и тушеное мясо сгорит.

О Боже! Эмили круто повернулась и бросилась обратно к плите. Слава Богу, что в ее намерения не входило посвящать себя целиком кухне.

К счастью, котелок только сильно бурлил, а дух стоял просто восхитительный.

Когда обильный обед с мясом, толстыми ломтями хлеба, теплым яблочным пирогом и кофе был закончен, Эмили прибралась в кухне и уложила в постель Джо. Потом взяла свои иголки с нитками, чтобы дошить занавески. Лестер растянулся на диване, набитом конским волосом. Дядя Джейк добавил в очаг поленьев и опустился в свое кресло. Когда он с куском дерева и ножом в руках собрался заняться резьбой, Эмили сообщила ему, что шериф Баркли, посадивший Пита в тюрьму в Лоунсаме, желает видеть бумагу на их ранчо.

– Клинт Баркли? – Хриплый голос Джейка зазвучал еще глуше, когда это имя сорвалось с его губ. – Нет! Этого… не может быть. – Брови его соединились, когда Эмили замолчала, в страхе прикусив губу. – Эмили, девочка, ты уверена?

Она кивнула.

– Я не знала его имени до сегодняшнего дня, дядя Джейк… Он вскочил с кресла, выронив при этом нож и деревяшку.

– Дядя Джейк!

– Он упрятал в тюрьму меня, а теперь Пита! И я после этого буду сидеть здесь как немощная старуха и ждать, пока он пересажает всю мою семью, одного за другим? Да будь я проклят, если я ему это позволю!

Лестер, шатаясь, направился к отцу, но тот был уже у двери. Эмили метнулась за ним и схватила его за рукав:

– Нет, дядя Джейк, это не способ. Так будет только… Когда он круто повернулся, чтобы воспротивиться ей, она увидела ярость в его глазах и голос ее прервался.

– Не мешай мне, девочка.

Эмили даже съежилась от этого сурового голоса. Глаза Джейка превратились в холодные и недобрые щелочки. Сейчас это был совсем не тот их дядя, который смотрел на нее и Пита, когда им не было и десяти лет, и обещал вместе с тетей Идой заботиться о них, растить и любить, как своих собственных детей. Сейчас это был другой Джейк Спун – преступник, грабивший дилижансы. В его светящихся глазах проглядывал убийца.

– Папа, послушай меня, – попытался уговорить отца Лестер. – Остановись на минуту и подумай. Я только что говорил Эмили, что ты изменился. И она тоже так думала, а сейчас ты…

– Клинт Баркли! – зарычал Джейк. – Ты вдумайся, Лестер! Ослепленный яростью, он наконец сфокусировал взгляд на огорченном лице племянницы. При виде слез, блестевших в ее широко раскрытых глазах, и дрожащих губ его ярость погасла так же внезапно, как и вспыхнула. Он дотронулся до вцепившейся в его рукав хрупкой руки.

– Эмили, не смотри на меня так, – сказал он хрипло. – Я… никуда не пойду.

Напряжение схлынуло так резко, что Эмили едва могла говорить.

– Очень хорошо, дядя Джейк. Потому что… это не лучший способ… уладить дело.

– Ты права. И ты тоже, Лестер. – Джейк кивнул сыну и улыбнулся – но только для Эмили. Его губы не хотели ему подчиняться, но он все-таки это сделал. – Ты говорила, что шериф хочет двадцать долларов в качестве штрафа за драку.

– Да, – подтвердила Эмили, проведя языком по пересохшим губам. – И еще он настаивает, чтобы ему показали документ на ранчо.

– Завтра я принесу ему то, что он хочет, – угрюмо буркнул Джейк.

– Дядя Джейк, доверьте это мне.

– Эмили, девочка, я не боюсь встретиться с ним лицом к лицу.

– Конечно, нет. Но вы сами сказали, когда мы переезжали сюда, что сейчас от вас мало толку и для города, и для людей. Возможно, вам лучше не встречаться вновь с шерифом Баркли. Какое-то время.

– Что за глупости, черт побери! Что нам даст это ожидание? В разговор включился Лестер:

– Эм, сказать правду, я тоже не вижу здесь проблемы. Я вполне уверен, что можно покончить с этим вопросом.

Эмили смотрела то на одного, то на другого. Возможно, они и правы. В конце концов, дядя Джейк отбыл свой срок. Что касается Пита и Лестера, то явные доказательства их прошлых деяний отсутствовали.

Шериф Лоунсама, быть может, и выдающийся сыщик, но едва ли он вправе арестовать ее родственников или приказать им убираться из города просто так, без всяких оснований. Однако ей нужна была уверенность, что он не сделает из мухи слона.

Эмили перевела взгляд на Лестера.

– Хорошо. Мы с дядей поедем, а ты останешься здесь с Джо.

– Эм! Ты думаешь, я боюсь встречи с этим вредным…

– Я знаю, что ты не боишься никого и ничего, – нетерпеливо прервала кузена Эмили. – Точно так же, как Пит. И было бы совсем неплохо, если бы ты тоже там был. Но я не хочу везти Джо в город. Мальчик только-только почувствовал себя здесь спокойно, да и я не готова отвечать на вопросы, когда люди начнут расспрашивать о нем. Для этого у меня еще будет достаточно времени. Если Лисса вернется не скоро, мне придется отдавать его в школу. Но пока… – она сделала глубокий вдох, – пока Джон Армстронг может его найти, что при данных обстоятельствах вполне реально, я не могу предпринимать неверных шагов.

– Хотел бы я добраться до этого изверга, который избивает твою подругу и мальчика, – свирепо пробормотал Джейк, моментально забыв о Баркли. – Пусть только попадется мне в руки!

– Может, когда-нибудь вам и представится такая возможность, но хотелось бы надеяться, что никто из нас не увидит его снова, – с горячностью сказала Эмили. – Но я все-таки думаю, что пока лучше держать Джо здесь тайно. В нашем доме он будет в безопасности, а я тем временем придумаю, что сказать людям.

Она просунула руку под согнутый локоть Джейка и повела его обратно к его креслу. Лестер последовал их примеру и вновь опустился на диван.

– Сейчас наша первоочередная задача – вызволить Пита из тюрьмы, – сказала Эмили.

– Я по-прежнему считаю, что тебе стоит остаться здесь с мальчиком, – проворчал ее кузен.

Она покачала головой:

– После сегодняшних событий тебе следует держаться подальше от Баркли. Чем меньше ты будешь иметь с ним дело, тем лучше.

– Впредь я не буду выходить из себя.

– Вот это правильно, – одобрила Эмили. – Но на этот раз ты побудешь здесь с Джо. Починишь столбики в загоне и сделаешь новый навес, как ты мне обещал.

Джейк тихо прыснул.

– Сдавайся, мальчик. У нее характер Спунов плюс упорство ее матери. Мне никогда не удавалось переубедить свою сестренку, если ей что-то втемяшилось в голову. Но их сходство этим не ограничивается – у Эмили такой же стальной хребет, как у твоей покойной тети Тилли.

– Видимо, да. – Лестер прислонился плечом к подушке и, пристально взглянув на кузину, нахмурился. – Но мне не понравилось, как шериф смотрел на тебя. Ты остерегайся его, Эм.

– Что ты имеешь в виду? – навострил уши Джейк. – Как он на нее смотрел?

– Ну, как смотрят на женщину. Вот что я имею в виду.

– Лестер, ты временами бываешь глупым. – Эмили неожиданно для себя услышала свой голос как бы со стороны и почувствовала, как щеки обдало жаром. – Клинт Баркли смотрел на меня как на какое-то земноводное, выползшее из-под скалы. И только потому, что моя фамилия Спун. Он хочет выяснить, так же ли мы, Спуны, пугливы, как эти существа. И так ли легко, как они, спасаемся бегством. Но не пройдет и года, как мы станем частью этого города, как и сам шериф. Может, даже в большей степени.

Однако на следующий день, сидя рядом с Джейком в фургоне, по неровной дороге катившем в город, Эмили чувствовала себя все менее и менее уверенно. Смертельно боясь неминуемой встречи с Клинтом Баркли, она молила небо, чтобы ее дядя ухитрился сдержать свой темперамент при любых провокациях со стороны шерифа.

Нужно вызволить Пита из тюрьмы и начать свыкаться с городом, а городу – с ними, пока Клинт Баркли не настроил всех против них. А что касается замечания Лестера, будто шериф смотрел на нее как на женщину, так она и есть женщина. Но чтобы она произвела на него особое впечатление? Эмили так не показалось. Покосившийся столб у ворот – и тот, наверное, глядел на нее теплее, чем Клинт Баркли.

Но ее это вполне устраивало. Это было просто прекрасно, потому что, несмотря на проницательные синие глаза, твердый мужественный подбородок и широкую грудь, шериф Баркли ничего собой не представлял. И меньше всего Эмили хотелось быть им замеченной. Из всех мужчин на целом континенте этот человек был для нее наименее интересен.

На главной улице Лоунсама было многолюдно. По запыленным тротуарам в обе стороны спешили прохожие. Вчера, когда в уме у нее была единственная мысль – разыскать Пита, Эмили обращала мало внимания на окружающее. Сейчас она отметила, что выстроившиеся вдоль улицы здания не могут похвастаться разнообразием, их облупившиеся серые фасады выглядели почти одинаково. Высокое синее небо с вкраплениями пушистых облаков, казалось, делало еще меньше этот и без того небольшой городок на песках, где ржали лошади, грохотали кабриолеты и под деревьями играли дети.

За салуном «Вагон на колесах» по аллее ходили куры и клевали зерно. У двери шляпного магазина Хейзела на ступеньках дремала кошка. Со второго этажа салуна Джека Койота слышался заливистый женский смех. Эмили подняла глаза и увидела на балконе двух девушек в нарядных платьях с блестками и перьями. Жуя яблоки, они крикнули что-то ковбоям, выскочившим из продуктового склада с мешками наперевес.

Еще здесь Эмили выделила бы магазин Дойли – самое большое торговое заведение в городе. На этой же улице находились отель «Золотой каньон», платные конюшни, зерновой склад, банк и магазин кожаных изделий. Витрины последнего были заставлены различными седлами, от простых до изысканных. Рядом красовалась пара ковбойских сапог, а за ними целая полка оружия – армейские «кольты», револьверы и «дерринджеры».

Однако Эмили не заметила, чтобы в Лоунсаме был хотя бы один магазин дамской одежды, и после короткого всплеска радости она предположила, что приобрести платье можно в единственном месте – магазине Дойли. Или заказать через почту по каталогу.

Это было ей на руку.

Дядя Джейк остановил фургон перед шерифской конторой, расположенной прямо напротив банка. Рядом с тюрьмой находился зерновой склад. Выйдя из фургона, Эмили увидела в окне склада плакат с объявлением:

В эти дни в городе:

Пятница – суббота, отель «Золотой каньон»

СОСТЯЗАНИЯ В ПОКЕР

Суббота

ВЕЧЕР ТАНЦЕВ

Не пропустите, приходите все!

Ниже мелким шрифтом были указаны цены.

– Видели бы Пит с Лестером! – бросил через плечо Джейк, прочитав объявление. – Ребята загорелись бы желанием попытать счастья. – Он покосился на цифры. – Пять долларов за вход! Этих денег хватит, чтобы купить пиломатериалов и гвоздей да поправить крышу конюшни. А тут еще эта накладка со штрафом. Выбросить двадцать долларов! – сердито фыркнул он.

– Ничего, дядя Джейк, как-нибудь справимся, – успокоила его Эмили.

– У меня руки чешутся сорвать это объявление, прежде чем Пит выйдет и увидит его.

– На этот случай законом, вероятно, предусмотрены какие-то меры, – уныло улыбнулась Эмили. Она схватила дядю за руку, когда они подошли к дверям тюрьмы. – А теперь пообещайте мне не выходить из себя, что бы ни произошло.

– Черт побери, девочка, я уже обещал!

– Пообещайте снова.

– Ну, будет, Эмили. Пойдем и скорее покончим с этим. – Джейк распахнул дверь.

У Эмили бешено колотилось сердце, когда она ступила внутрь. Клинт Баркли сидел за своим столом и что-то писал, но как только они вошли, поднял голову.

Взгляд шерифа остановился на Эмили. «Никаких эмоций», – отметила она, напрягая плечи. Затем Клинт посмотрел на мужчину, стоявшего рядом с ней.

Медленно, с естественной, непреднамеренной грацией, подобно раскручивающейся упругой пружине, шериф поднялся с кресла.

– Чем могу служить, Спун? – спросил он холодным как сталь голосом.

Эмили предостерегающе сжала руку дяди, ощущая его ярость и понимая, как, должно быть, ему тяжело даже просто видеть полицейского, засадившего его в тюрьму.

– Мы пришли заплатить штраф за драку, – быстро сказала она.

– Вот. – Джейк покопался в кармане и швырнул на письменный стол несколько зеленых банкнот. – И выпустите моего племянника из этой чертовой камеры.

– У вас есть документ на Саттер-Плейс?

– Моя племянница сказала вам, что есть.

– Позвольте взглянуть.

– А может, я его не принес, – огрызнулся Джейк и посмотрел на шерифа твердым как кремень взглядом.

– Дядя Джейк… – Эмили взглянула на Пита, ухватившегося за железную решетку и внимательно следившего за происходящим. – Прошу вас, – прошептала она, – покажите ему документ и давайте покончим с этим.

– Не показывайте, дядя Джейк! – внезапно выкрикнул Пит. – Он не имеет права требовать у вас бумагу. Черт подери, я останусь здесь, и пусть он любуется на меня, пока его не затошнит! Но вы не…

– Пит! – воскликнула Эмили. – Тише!

– Вам лучше послушаться ее, Спун. – Клинт Баркли кивнул в сторону молодой женщины в аккуратно отутюженном полосатом платье синего цвета. Ее темные, как полночное небо, кудри были туго заплетены в косу, лежащую на спине. – Во всяком случае, в этом есть хоть какой-то смысл.

– Кто вас спрашивает? – круто повернулась к нему Эмили. – Если бы в вас была хоть крупица порядочности, вы бы прямо сейчас открыли дверь этой камеры. Нет закона, где бы говорилось, что мы обязаны показывать вам документ. Мы захватили его с собой просто из любезности.

Шериф встретил взгляд мерцающих серых глаз и внезапно проникся уважением к этой девушке. И еще испытал что-то близкое к угрызениям совести. Он порядком усложнил жизнь Спунов в эти дни. А все потому, что не доверял им. Однако на данный момент Пит Спун свое время отсидел и штраф был уплачен.

Прежде чем извлечь из своего стола ключи, Клинт Баркли позволил себе на секунду еще раз пройтись взглядом по этим светящимся глазам.

– Ну что ж, посмотрим, сможете ли вы жить спокойно и не осложнять жизнь других, – сказал он Питу, отпирая и широко распахивая дверь камеры.

В какой-то момент Эмили с ужасом подумала, что ее брат намерен отказаться выходить, просто чтобы таким образом досадить Баркли. Но в следующую секунду Пит прошел мимо стража порядка и подошел к ним с Джейком. Потом остановился и, припечатав к полу широко расставленные ноги, принял от шерифа свое оружие, которое тот протянул ему.

– А теперь я хочу все же посмотреть документ, – сказал Клинт, обращаясь только к Джейку.

Крепко сжав губы, Джейк рванул из кармана бумагу и, развернув ее, подтолкнул к шерифу.

– Эта земля пустовала годами, – прокомментировал Клинт, пробежав глазами документ. – Ее последний владелец, Билл Саттер, отбыл в Ледвилл. Как я слышал, старина Билл заболел серебряной лихорадкой. – Внимательно глядя на Джейка, он вернул ему бумагу. – Не скажете, каким образом вы получили документ? Будьте добры.

– Это не ваше дело, черт побери! Джейк запихнул бумагу обратно в карман.

– У вас все, шериф? – спросил Пит, сверкнув своими серо-голубыми глазами. – Не слишком ли долго мы наслаждаемся беседой с вами? Пережевываем полдня неизвестно что, когда у нас полно дел на ранчо.

Эмили хотела ткнуть брата в бок, но вместо этого только затаила дыхание и продолжала стоять совершенно спокойно.

Клинт Баркли смотрел на них, переводя взгляд с одного на другого. Девушка держалась прямо, с гордо поднятым подбородком, хотя лицо ее было бледным. Но светящиеся глаза прямо обжигали своим огнем.

– Вы свободны. Пока. Но я предупреждаю вас – всех вас, это касается и Лестера тоже, – что при первом же беспорядке, даже намеке на таковой, я сразу же являюсь в Саттер-Плейс.

– Вы хотите сказать – в Спун-Плейс, – спокойно поправила его Эмили. – Теперь ранчо называется так.

В комнате наступила полная тишина. Затем Пит обнял сестру за плечи, и все трое двинулись к выходу.

Когда за ними захлопнулась дверь, Клинт постоял еще секунду, собираясь с мыслями. Он надеялся, что ему не придется арестовывать Спунов. Ради блага этой девушки, которая любила их слишком сильно, хуже того – была предана им до мозга костей. Если ее родственники вновь вернутся на порочный путь – а возможно, уже вернулись, – это разобьет ее сердце.

«Но почему меня это так волнует? – недоумевал Клинт. – Только ли потому, что эта девушка так прекрасна? Потому что в ней пыла и страсти больше, чем в дикой кобылице, никогда не знавшей ни узды, ни упряжи? А, когда она движется, в ее бедрах столько мягкого и чувственного скольжения? Или потому, что в памяти остался тот поздний вечер возле ее дома, когда она стояла так близко, поразив отчаянной смелостью, какую редко встретишь? «

Наверное, только раз в жизни Клинт наблюдал подобную отвагу. Это было много лет назад, когда его мать пыталась защитить его младшего брата Ника от бандитов, напавших на их карету. Мать схватила своего семилетнего сына и, как щитом, загородила его собственным телом, Эмили Спун в тот первый вечер проявила такое же мужество.

Клинт подошел к своему столу, но прошло еще много времени, прежде чем мысли его сосредоточились на работе.