Текст книги "Укрощенная страсть"
Автор книги: Джилл Грегори
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
Глава 14
В течение нескольких последующих дней Эмили активно занималась своей работой. Во встречах с посетителями, устремившимися на ранчо «Чашка чаю», время летело быстро и незаметно. Жительницы Лоунсама прибывали ежедневно – в кабриолетах, фургонах и верхом на лошадях. Некоторые женщины привозили материал, купленный ими самими, одна или две – ношеные платья, которые нужно было расставить, ушить или обновить, как того требовала современная мода. Кто-то приезжал заказать себе платье без всякого представления о фасоне, но надеясь услышать соображения мисс Спун.
– Мне очень понравилось платье, в котором вы были на городских танцах. Я бы хотела что-нибудь в том же духе. – После страстного заявления Карлы Мэнгли другие женщины, ожидавшие своей очереди, высказали одобрение.
– И кроме этого, ей нужно еще одно платье, – вставила Агнес Мэнгли. – Что-то более элегантное, более подходящее для бала. Она наденет его на обед в честь ее покойного отца, моего дорогого Ричарда. Церемония состоится в Денвере. Там будет губернатор, вы, наверное, знаете.
– Да, я знаю, – пробормотала Эмили, измеряя тоненькую талию Карлы. В городе об этом знали все. Как знали и вообще все о Мэнгли – самых зажиточных и заметных представителях местного общества. Семья Мэнгли разбогатела несколько лет назад, когда отец Карлы вместе со своим братом обнаружили самое богатое в Ледвилле месторождение серебра. После смерти Ричарда Мэнгли половина рудника по наследству перешла к его жене и дочери. Агнес Мэнгли выписывала мебель из Парижа и Нью-Йорка, покупала себе и дочери драгоценности, шикарные платья и расписные экипажи. Они с Карлой часто совершали заграничные поездки. Каждому это было известно, а если кто-то случайно забывал о богатствах Мэнгли, Агнес не упускала возможности напомнить об этом.
– Карла, ты хочешь встретиться с губернатором? – спросила ее Тэмми Сью.
– Разумеется, хочет, – ответила Агнес, прежде чем Карла успела открыть рот. – Ее дядя Фрэнк в прекрасных отношениях с губернатором и, естественно, представит ему нас обеих, меня и Карлу.
Женщины, весьма заинтригованные этим сообщением, наперебой высказывали свои соображения по поводу нового платья Карлы. Эмили все это слушала, продолжая снимать мерки, вкалывать булавки, раскладывать различные материалы, набрасывать эскизы, да еще между делом предлагала дамам Форлорн-Вэлли пирог. Рецепт его приготовления она недавно почерпнула в одной из кулинарных книг. Тем временем дядя Джейк с Питом и Лестером трудились над пружинным устройством для тавра, а Джо выполнял несложные задания, которые ему назначила Эмили в рамках курса домашнего обучения.
За эти дни она побывала один раз в городе и привезла оттуда горы кружев, рулоны атласа, муслина и шелка, а также превосходные пуговицы и блестки – лучшее из всего, что только нашлось в магазине.
Эмили шила с утра до позднего вечера, пока не начинали болеть глаза. И к субботе, на которую было назначено важное городское мероприятие – благотворительный праздник с конкурсом ленчей, – ей оставалось закончить одно-единственное платье – свое собственное. Это платье, с глубоким декольте и пышной юбкой, было намного проще, нежели те, что она шила для других женщин. Их платья изобиловали различными украшениями – веточками, ленточками, тесьмой и кружевом. Однако Эмили вполне устраивало ее платье. Бледно-лавандовый муслин был ей к лицу, а желания перещеголять своих клиенток у Эмили не было. «К тому же это могло бы помешать моей деловой репутации», – подумала она с горьковатой усмешкой.
– Неплохо. – Дядя Джейк одобрительную улыбнулся, когда Эмили зашла на кухню, на ходу вплетая в волосы сиреневую ленту. – Ты не возражаешь, если я загляну в ту коробку, которую ты приготовила для конкурса ленчей? Я бы с удовольствием сам выкупил твой ленч.
– Никто не должен знать, кто какую коробку принес и какой ленч оценивается, – пояснила Эмили. – Объявлять заранее не положено. Но Нетти сказала, что все уже и так известно, – добавила она, улыбнувшись.
Джейк фыркнул.
– Поэтому я позволяю вам заглянуть в мою коробку, дядя Джейк, – заключила Эмили. – Тем более что все равно мы разделим этот ленч с вами. Я даже не мыслю ни о ком другом…
Она замолчала, когда в комнату вбежал Джо, его личико было еще влажным после умывания.
– А можно мне посмотреть, Эмли? Я никому не скажу, что это твоя коробка!
Джейк засмеялся, и Эмили тоже, обрадованная хорошим настроением ребенка. На душе у нее сразу потеплело. Все последние дни Джо был взволнован и насторожен. Эмили понимала, что это вызвано как самим мероприятием, так и предстоящей встречей с другими детьми из Форлорн-Вэлли.
Кое-кто из женщин, приезжавших из города, уже видел Джо, поэтому его пребывание в семье Спун перестало быть секретом. Эмили объяснила посетительницам, что она взяла на себя заботу о сыне своей подруги, пока та решает свои семейные дела. И все отнеслись к этому с пониманием, никто не устраивал вокруг мальчика никакой шумихи, не задавал лишних вопросов. Даже миссис Мэнгли, и та лишь приподняла брови.
Поэтому Эмили решила, что они могут взять Джо с собой на праздник. Таким образом у ребенка появится возможность познакомиться с другими детьми, а жители города увидят дядю Джейка, Пита и Лестера. И тогда все смогут убедиться, что Спуны не какие-то нагоняющие страх чудища и что они вовсе не собираются грабить честных граждан Лоунсама.
– Эмли, я никому не скажу, обещаю! – воскликнул Джо, с нетерпением глядя на стоящую на кухонном столе коробку с разноцветными бантиками. Эмили украсила ее также несколькими соломенными цветами, которые она позаимствовала из старой шляпы.
Глазенки Джо загорелись, когда он приподнял крышку. Изнутри коробка была выложена розовым шелком. Возможно, это была не самая красивая коробка в городе, но Эмили осталась довольна тем, что она в нее положила. Сандвичи с ветчиной и курицей на жареных кукурузных оладьях, банка с ежевичным вареньем, аппетитный пирог с персиками и дюжина миндального сахарного печенья – все это, вместе с кувшином лимонада, было тщательно задрапировано белыми льняными салфетками.
– О-о! Можно я сам понесу коробку? Разреши мне, Эмли! Ну пожалуйста! – Когда Джо с надеждой посмотрел на нее, сердце Эмили наполнилось нежностью. Спасибо дяде Джейку за то, что он проводил с мальчиком столько времени! Благодаря его влиянию и успокаивающим разговорам Джо оправился от страха, связанного с появлением Джона Армстронга. У мальчика вновь появился аппетит. Правда, оставалось некоторое беспокойство по поводу школы, куда его собиралась определить Эмили, так как там его ждала встреча с лоунсамскими детьми. Но в любом случае сейчас он был гораздо счастливее, чем тот задавленный страхом ребенок, которого некоторое время назад привезли на ранчо.
– Ты можешь взять другую коробку, – сказала Эмили, поспешив на кухню. – Только сначала попробуй угадать, что в ней. – Дотянувшись до высокой полки, она достала изящную вещицу, отделанную синим ситцем, с маленькой деревянной лошадкой, привязанной к ней сверху желтой лентой. – Эта коробочка как раз для тебя. Дядя Джейк специально вырезал к ней лошадку.
Джо широко раскрытыми глазами с изумлением смотрел на резную деревянную игрушку.
– Это… это… Скакун! – выкрикнул он возбужденно. – А я сначала подумал, ты скажешь, что это для Лестера!
Улыбка на лице Джейка по ширине могла сравниться с размерами этой коробочки.
– Это все твое, сынок. Я давно задумал выстругать для тебя лошадку, правду тебе говорю.
Когда Эмили помогла Джо развязать ленту, он схватил лошадку и зажал в маленьких пальцах.
– Скакун! – произнес он, задыхаясь от возбуждения, и начал делать ныряющие движения игрушкой вверх-вниз, имитируя прыжки через бревна и камни. «Может быть, даже через горы», – подумала Эмили, чувствуя, как ее глаза внезапно увлажнились слезами радости.
– Джо, не забудь про то, что внутри, – напомнил ему Джейк, кивая на коробочку. – Это тебе от Эмили.
Оторвав глаза от лошадки, мальчик открыл крышку. Внутри лежало то же, что и в большой коробке. Эмили полностью продублировала для него ленч, только порции были маленькие.
– Ой! – воскликнул Джо. – Ленч? Это все мое?
– Все твое. – Эмили судорожно вдохнула, когда он внезапно бросился ее обнимать.
– Спасибо, Эмли, – взволнованно сказал Джо. – И вам, дядя Джейк, спасибо, – повторил он, уткнувшись лицом в плечо Эмили, но она разобрала его слова. – Это так хорошо. Почти так же хорошо, как если бы мама вернулась, – добавил он шепотом ей на ухо.
Она крепко обняла его.
– Послушай меня, Джо. Твоя мама скоро вернется. Очень скоро. Тогда я испеку большой шоколадный кекс. Я уверена, такого большого кекса ты еще не видел. И мы отпразднуем ее приезд.
– Правда, Эмли? – мальчик наконец поднял лицо и посмотрел ей в глаза своими сияющими карими глазами.
– Я тебе обещаю.
– О, Эмли!
Эмили чувствовала себя просто счастливой, когда они присоединились к Питу и Лестеру, дожидавшимся их у крыльца, купаясь в теплых лучах. Дядя Джейк нес ее коробку с ленчем. Джо гордо шел рядом, прижимая к груди деревянную лошадку, засунутую в карман рубашки. Это был превосходный день для праздника. Ярко сияло солнце. Чистое, безоблачное небо напоминало протянутый над землей огромный шатер.
Джейк тронул вожжи. Эмили сидела рядом с ним, Джо – сзади, любуясь своим Скакуном. Пит и Лестер ехали верхом рядом.
Когда же воспоминания о Клинте Баркли пытались вторгнуться в ее мысли, Эмили тут же гнала их прочь, как она это делала со времени той драки возле маленькой хижины. Это удавалось ей, однако, лишь до тех пор, пока они не достигли длинного покатого луга, где расположилось небольшое школьное здание.
Подъехав совсем близко, Эмили оглядела собравшихся. Одни сидели на траве, стульях, бревнах и камнях, другие прогуливались среди ивняка вдоль ручья. Она сразу заметила Клинта. Сердце ее тотчас же болезненно порхнуло в груди. Он показался ей сейчас особенно красивым в серой шелковой рубашке и темных брюках. Шляпа с широкими полями защищала его глаза от солнца. Прислонившись к дереву плечом, он с видимым интересом беседовал с Хэмилтоном Смитом, доктором Кэлвином и Фредом Бейкером – ковбоем, с которым Эмили танцевала в отеле.
Ей не хотелось, чтобы Клинт заметил, что она смотрит на него, если он вдруг повернется в ее сторону. Поэтому она сделала вид, что с большим вниманием рассматривает лужайку с гостями. В это время ее дядя подогнал упряжку к деревьям и остановил лошадей.
Эмили увидела Карлу Мэнгли, Берти Миллер, Маргарет Смит и еще нескольких женщин, кому она шила платья, с гордостью отметив их преимущество перед остальными. Хотя от шитья платьев только для одного этого события набежала весьма приличная и обнадеживающая сумма, видя, как эти женщины, одетые в сшитые ею наряды, останавливают взгляды на Клинте Баркли, Эмили почувствовала легкую дурноту.
У нее было такое ощущение, что она не сможет даже притронуться к своему ленчу, как бы его ни оценили на празднике.
«А чью коробку пожелает выкупить Клинт Баркли? – вдруг подумала она. – Какая из леди Лоунсама удостоится этой высочайшей милости?» Не то чтобы ее это сильно занимало, но все-таки она не могла удержаться от подобных размышлений. Хотя вообще-то это не имело никакого значения. Эмили решительно тряхнула головой.
Дядя Джейк помог ей спуститься на землю. Вслед за ней выпрыгнул Джо, нервно вытирая руки о штаны. В это время Клинт повернул голову в их сторону и выпрямился. Даже на расстоянии было видно, как сузились его глаза.
– Клинт, это бесполезно, – сказал Хэмилтон Смит. – Невозможно сражаться с женщинами целого города. Причем со всеми сразу, – подчеркнул он. – Как я сказал утром Бесси, лучше добровольно сдаться. Не проще ли выбрать девушку по вкусу и жениться? Все равно рано или поздно это случится, есть на то желание или нет.
– Черта с два! – Несмотря на уверенность, с которой были сказаны эти резкие слова, Клинт почувствовал, что у него на лбу выступила испарина. И не только от жары и солнечных лучей. Он начинал чувствовать себя теленком, загнанным в угол дюжиной ковбоев, тянущих скрученные веревки к его тощей шее. – И с чего все они решили, что я хочу жениться на ком-то из них? – посетовал он, не в силах скрыть своей досады. – Ладно бы я хоть когда-нибудь сказал, что страстно этого желаю, но я и словом не обмолвился!
Клинт неохотно отвел взгляд от чудесного видения, коим являлась Эмили Спун в ее бледно-лавандовом платье – таком же свежем и приятном, как она сама, и сосредоточился на пухлом лице Хэма. Затем посмотрел на совиное лицо доктора Кэлвина. Фред Бейкер сочувственно ухмыльнулся и сказал:
– Убейте меня, если я лгу, но я не понимаю, каким образом у женщин рождаются подобные идеи. Я просто счастлив, что это вы, Баркли, оказались в поле зрения прекрасного пола, а не я.
– Я думаю, Клинт, – глубокомысленно продолжал развивать тему Хэм, – определенную роль здесь сыграла свадьба вашего брата. Даже Бесси сказала, что мужчина так или иначе придет к венцу, это своего рода предписание, и его нужно принять. Гм… они, женщины, это точно знают. Я представляю, как они сейчас рассуждают. Если Уэйд остепенился, то вы, как средний брат, просто обязаны стать следующим.
– Нет, сэр, – возразил доктор Кэлвин, подтолкнув очки повыше на нос. – Я думаю, здесь нечто другое. Людям нравится, как вы работаете, Клинт. Поэтому они не хотят с вами расставаться. Видит Бог, это правда. Лучшего шерифа нам не найти. А женщины склонны считать, что, если мужчина удачно женится, он останется на месте. – Доктор подмигнул за стеклами очков. – Они не хотят, чтобы вы уезжали, вот и все. Воображают, что когда-нибудь поймают вас на крючок, вы осядете здесь и заведете семью…
– Семью?! – Клинт подавил в себе сильнейшее желание вскочить на лошадь и ускакать в холмы. – Ну, знаете ли! Это ни в какие ворота не лезет!
– Так-так, – подмигнул Фред. – Скажите лучше, коробке какой леди вы собираетесь отдать предпочтение? Кое-кто в городе рассматривает это как важный момент. Люди хотят знать, какую девушку вы поведете к алтарю…
– Мало ли чего они хотят.
Плотно сжимая челюсти, Клинт энергично зашагал прочь, собираясь взять себе стакан лимонада. Чертовски хотелось, чтобы это было виски.
Нет, ему определенно не нравились благотворительные праздники! Эти милые лужайки, цветы, смех детей, женщины, пытающиеся набросить на него лассо, – все это не для него. Лучше уж терпеть тяготы и лишения в каких-нибудь бескрайних пустынях, без лошади и походной фляги, страдая от жары и жажды, или оказаться в окружении конокрадов, индейцев и преступников, чем на этом празднике. Он скорее согласился бы лежать лицом вниз в каком-нибудь змеином гнезде, чем сидеть на этом залитом солнцем лугу и участвовать в сегодняшнем мероприятии.
Возможно, эти акции просто устарели, утратили прежнюю непринужденность и прибрели слишком цивилизованный характер. Вероятно, пришло время их пересмотреть…
Майор Донахью, плотный лысый мужчина в элегантном черном фраке, с не менее элегантными усиками, вышел вперед и подошел к длинному столу, установленному фугах в двадцати от старого школьного здания.
– Леди и джентльмены, мы начинаем наш конкурс ленчей, который будет проходить в форме аукциона, – сказал майор, обводя взглядом выставленные на столе коробки с ленчами. – Помните, что все вырученные сегодня деньги пойдут на реконструкцию и расширение школьного здания. Все мы хотим, чтобы у нашей мисс Крейден не было недостатка в помещениях, где она сможет учить детей, равно как и в учебных пособиях и письменных принадлежностях. Поэтому я призываю вас, уважаемые сограждане, проявить сознательность и великодушие. Очаровательные леди нашего города славно поработали над своими коробками, как вы можете здесь видеть, и мы должны дать соответствующую оценку их творчеству. Не правда ли, джентльмены?
Когда публика зааплодировала, председатель засиял и продолжил.
– Итак, назначайте ваши цены. – Майор поднял коробку, перевязанную розовой и голубой лентами, украшенную блестками, перьями и букетом лилий. – В этой замечательной коробке кушанья, от которых у вас потекут слюнки. Кто желает разделить этот ленч с одной из прекрасных леди нашего города? – нараспев произнес он.
Эмили наблюдала, как в ходе аукциона коробки одна за другой уходят к победителям. Она сидела между Маргарет Смит и Нетти Филлипс. С ее места через ивы просматривался ручей. На берегу Джо играл в салки с Бобби и Салли, детьми Смитов. Эмили видела, как дядя Джейк спускается к ручью, чтобы держать их в поле зрения. Он, вероятно, был рад случаю открыто появиться на людях, но, несомненно, не хотел быть в центре столь большого публичного сборища. Поэтому решил облегчить свою участь и удалился вместе с детьми. Таким образом он был избавлен от наблюдения за тем, как мужья выкупают коробки своих жен, а молодые люди – коробки девушек, возбудивших их интерес, и как те и другие парами разбредаются, чтобы съесть свои ленчи.
Эмили знала, что Джейку по-прежнему недостает тети Иды. Пару раз ночью она слышала тихие рыдания, доносившиеся из большой комнаты, где он спал. Незаметно подкравшись к двери, она увидела, что он сидит, ссутулившись в своем кресле, и прижимает к груди старое фото тети Иды. Эмили покинула комнату так же тихо, как пришла, не желая нарушать интимности его переживаний. Будь у него возможность проститься с женой, вероятно, ему было бы легче свыкнуться со своей утратой. Но дядя Джейк был лишен этого. «Благодаря Клинту Баркли», – напомнила себе Эмили.
Ее внимание вновь было привлечено к аукциону, когда она вдруг услышала голос своего брата, выкрикнувшего цену в три доллара.
Все взоры обратились на Пита Спуна, стоявшего поддеревом в небрежной позе, заткнув большие пальцы рук за пояс брюк. По толпе пробежал легкий ропот.
Эмили, заинтригованная тем, кого выбрал ее брат, посмотрела на предмет торга. Майор Донахью поднял круглую, похожую на шляпную, коробку с пелеринкой из розовых перьев и поставил ее так, чтобы всем было видно. Последовал ряд предложений от других мужчин, называвших свои цены, и несколько пар горящих глаз повернулись в сторону невысокой хорошенькой девушки в облегающем синем платье. Из-под ее шляпки с приколотыми к ней блестящими перышками выглядывали колечки светло-каштановых волос.
– Нетти, кто эта девушка? – шепотом спросила Эмили.
– Это Флорри Браун, – ответила Нетти на тон громче. – Она работает в салуне Джека Койота.
– Четыре доллара! – выкрикнул кто-то. Эмили сразу же узнала этот грубый голос.
Он принадлежал Слиму Дженксу.
Но на этот раз на лице у него не было глумливой улыбки. Он торговался за коробку Флорри Браун с убийственной серьезностью. Девушка же, как не преминула отметить Эмили, выглядела бледной и каждый раз ежилась на стуле, когда ковбой поднимал цену.
– Шесть долларов и пятьдесят центов! – выкрикнул Пит Спун, побивая последнюю цену Дженкса. После этого все остальные претенденты, похоже, вышли из игры.
– Восемь! – Лицо Дженкса покрылось пятнами. Он бросил на Пита гневный взгляд, явно призывая соперника отступить.
Флорри Браун сидела совершенно неподвижно, не глядя ни на того, ни на другого.
– Двадцать долларов! – холодно произнес Пит. Эмили едва не задохнулась. Двадцать долларов! Что это?
Ее брат по уши влюбился в девушку? Или неприязнь к Дженксу подвигла его на столь безумные траты? «Впрочем, это в духе Пита», – подумала она, подавляя вздох. Но несмотря на ее недовольство столь экстравагантным поступком, она не оставляла надежды, что ее импульсивный брат по крайней мере выиграет эту борьбу. И коробку Флорри Браун.
– Итак, мы остановились на двадцати долларах, – певуче произнес майор. – Что? Я не слышу. Двадцать один? – Он сделал бесконечно малую паузу, оглядывая толпу. – Нет, других предложений не поступило. Леди и джентльмены, эта замечательная коробка с ленчем передается… э-э… мистеру Питу Спуну!
Пит тотчас подскочил к Флорри Браун. Лицо ее расцвело в улыбке, когда он заявил права сначала на ее коробку, а потом и на ее руку. Они вместе отошли от стола. Эмили видела, как Слим Дженкс провожает их злым взглядом. На секунду ее охватила паника – вдруг он пойдет за ними? Но Дженкс не успел сделать и шага, как другой ковбой похлопал его по руке и что-то тихо сказал, на что Дженкс засмеялся.
Затем он внимательно обвел глазами лужайку. Когда его взгляд остановился на Эмили, она внезапно догадалась о его жестоком плане.
Тревога тугим узлом сдавила горло. Неужели Слим Дженкс выкупит ее коробку? Тогда она, будет вынуждена разделить с ним ленч.
«Нет, ничего такого не случится, – успокаивала она себя. Налетевший ветер холодком покалывал ей затылок. – Во-первых, вряд ли Дженкс знает, как выглядит моя коробка. И кроме того, здесь остается Лестер. – Эмили посмотрела на крупную фигуру своего кузена. – Он так робеет перед женщинами, что никогда не купит ничьей коробки, только мою. И конечно, Лестер побьет цену Дженкса, какую бы тот ни назначил».
Рассудив так, Эмили позволила себе расслабиться. Она сложила руки на коленях и, украдкой поглядывая вокруг, попыталась отыскать шерифа. Но его нигде не было.
Странно. Клинт Баркли вообще не появлялся на аукционе и абсолютно точно не выкупил ни одной коробки.
Берти Миллер выглядела весьма разочарованной, когда выставили ее коробку, а шерифа по-прежнему не было видно. Все знали, что это ее ленч, потому что в дополнение к другим украшениям к коробке был приколот кружевной платок с ее монограммой. В результате Берти, как и всем прочим горожанам, не оставалось ничего другого, как заключить, что шериф не почтит своим присутствием аукцион и ленч вдвоем его не интересует.
Между тем торги продолжались. Майор поднял коробку с красными сердечками из шелка и букетиком диких роз на белом атласе. Гул ожидания пробежал по лужайке, словно рябь по воде.
– Это ленч Карлы Мэнгли, – сказала Маргарет Смит.
– Как вы догадались? – спросила Эмили.
– По красным сердечкам и розам. И еще, видите вон ту перевитую двойную нитку жемчуга? Карла получила его в подарок от отца на восемнадцатилетие. Это ее коробка, я не сомневаюсь, – заключила Маргарет.
– А почему не видно Клинта? – размышляла вслух Нетти. – Где его черти носят? – Она завертела головой. – Разве мужчине пристало так себя вести? Эти леди так старались, столько сил вложили… ради него, а его нет! Куда он мог пойти?
Эмили и сама ломала голову над тем же, однако в следующую минуту ей пришлось почти забыть о Клинте Баркли. То, что она увидела и услышала, стало для нее вторым сюрпризом за этот день.
– Два доллара!
Когда Лестер встал со своего места, щеки его окрасились нежным румянцем. Затем он покраснел до корней волос. Когда же он объявил свою цену, лицо его буквально запылало.
Пока Пит Спун торговался за коробку Флорри Браун, со всех сторон слышались возгласы, но это было ничто в сравнении с тем, что началось в эту минуту. Толпа загудела, люди вытянули шеи, чтобы лучше видеть происходящее, а Карла – ну… та сделалась ярко-малиновой и едва не лишилась чувств. Ее прелестный ротик то открывался, то закрывался, как у выброшенной на берег рыбы.
Агнес Мэнгли резко повернулась в своем кресле, осмотрела школьное здание, затем лужайку, берег ручья и затененные деревьями склоны холмов.
– Где же этот шериф? – недовольно шипела она, пока молодой преступник Лестер Спун каждый раз побивал новую цену, назначаемую за коробку с красными сердечками. Но шериф Баркли словно испарился.
– Шесть долларов! – выкрикнул Фред Бейкер.
– Семь! – Лестер покраснел еще гуще, поймав на себе взгляд Эмили.
Но почему ее неловкий и робкий кузен, всегда терявшийся в присутствии женщин, так рьяно добивается ленча с Карлой Мэнгли? Оставалось только удивляться.
Агнес вновь закрутила головой во все стороны, явно выискивая Клинта. Ее дочь в отчаянии занималась тем же.
– На данный момент мы имеем семь долларов, – объявил майор. – Есть другие цены?
– Док! – Агнес толкнула локтем доктора Кэлвина. – Ну назовите же цену! Купите нашу коробку! Не идти же моей дочери на ленч с этим… преступником!
– Семь долларов пятьдесят центов…
– Десять! – тотчас прокричал Лестер.
Толпа оторопела. Все взоры были обращены на Лестера и Карлу Мэнгли. Эмили затаив дыхание ждала развязки.
– Продано! – выдохнул наконец майор. – Продано мистеру… Лестеру… м-м-м… Спуну.
Дочь с матерью сидели так неподвижно, точно вмерзли в глыбу льда. Лестер, сдвинув брови, прошагал к столу за коробкой, взял ее под мышку и направился к ним.
– М-мисс Мэнгли? – сказал он, остановившись возле стула Карлы.
– Мама… – Она бросила на мать беспомощный взгляд и нервно сглотнула.
– Ешь быстрее! – услышала Эмили стенание миссис Мэнгли.
Лестер покраснел еще больше, но продолжал неколебимо стоять, упорно предлагая девушке свою руку.
Глядя на эту сцену, Эмили разрывалась между двумя чувствами – озабоченностью и удивлением. Как ее чувствительный, словно мимоза, кузен решился на столь невероятный шаг?
Что заставило его посягнуть на самую недоступную из молодых леди?
Карла дрожа поднялась и приняла предложенную ей руку. Они вдвоем направились к пологому холму за ручьем. Девушка шла с таким видом, будто ее вели на гильотину.
Аукцион подходил к концу. Майор быстро оглашал оставшиеся коробки. Ленч Маргарет был куплен Парнеллом. Она с улыбкой соскользнула со своего места, и пара тут же удалилась. Руфус Дойли выкупил коробку Нетти Филлите, и они тоже отбыли.
Но Эмили этого почти не заметила – настолько глубоко ушла она в свои размышления о странностях Лестера. Все это ей не нравилось. «Бедный Лестер. – подумала она, – если он влюбился в Карлу Мэнгли, его ждет разочарование».
«Но у него по крайней мере все прояснится сегодня», – сказала она себе и неожиданно вновь мысленно вернулась к событию недельной давности. В памяти ярко вспыхнули воспоминания о той ночи, грозе и поцелуях Клинта Баркли.
– И наконец, самая последняя коробка! – услышала Эмили голос председательствующего и вдруг поняла, что разыгрывается ее ленч. – Но слово «последняя» отнюдь не подразумевает низкого качества, – сказал майор. – Позвольте вас заверить, что ее содержимое – каждый кусочек – выглядит так же прелестно, как и сама коробка. Ваши цены, джентльмены?
– Два доллара! – предложил один из ковбоев, танцевавший с Эмили в отеле, с надеждой взглядывая на нее. Едва он успел произнести короткие два слова, как прогремел голос Слима Дженкса:
– Пять долларов!
Когда он, нагло улыбаясь, посмотрел Эмили в лицо, внутри у нее все сжалось. Усилием воли она заставила себя сидеть совершенно неподвижно, ее сложенные руки по-прежнему оставались на коленях.
То, чего она боялась, произошло. Только теперь Пит и Лестер были на своих пикниках, а дядя Джейк – у ручья. Она увидела его, когда взглянула в ту сторону. Он что-то строгал, сидя под деревом, спиной к ней. Вероятно, мастерил игрушку для Джо, пока тот вместе с Бобби Смитом и еще несколькими мальчиками носился по склону холма. Вокруг не было никого, кто бы перебил цены Дженкса. И он мог сколько угодно их поднимать. Когда Эмили осознала это, ее охватил озноб.
Вероятно, она совершила ошибку, не сказав никому из своих, что Дженкс нападал на нее в городе. Но теперь было слишком поздно…
– Семь долларов! – предложил новую цену второй ковбой, но Дженкс немедленно поднял свою до десяти долларов и с торжествующей улыбкой посмотрел на Эмили.
У нее участился пульс, когда она представила, что будет вынуждена остаться с Дженксом наедине. Правда, на тот случай, если он замышляет какие-то гадости, у нее был с собой револьвер. Она прострелит Дженксу ногу, руку или плечо, если это будет необходимо. Пока же ей приходилось бороться с приступом паника, так как безвыходность положения была совершенно очевидна. Никто не даст больше семи долларов – последней цены, названной Дженксом.
– Семь долларов пятьдесят центов. Нет? – Майор пробежал глазами поредевшие кучки людей, желавших досмотреть аукцион. – Ну, коль скоро я не слышу других предложений, эта очаровательная коробка продается Слиму Дженксу за семь…
– Двадцать пять долларов!
У толпы вырвался дружный изумленный вздох, и Эмили вместе со всеми повернулась на сто восемьдесят градусов. Позади опустевших рядов стульев стоял Клинт Баркли, скрестив на груди руки.
Раздался еще один общий вздох. Глаза Клинта встретились с глазами Эмили, держа ее под прицелом, пока затянувшуюся паузу не нарушили удивленные восклицания. Майор выждал несколько секунд, давая последний шанс желающим изменить цену, но таковых не нашлось.
– Продано! – объявил он. – Продано нашему замечательному шерифу за двадцать пять долларов. Леди и джентльмены, я полагаю, сегодняшний аукцион прошел успешно. Мы выручили приличную сумму для реконструкции нашей школы. Спасибо всем участвовавшим и каждому из присутствовавших здесь. А теперь отдыхайте на здоровье, наслаждайтесь прекрасным весенним днем и…
Дальше Эмили уже не слышала. Клинт Баркли подошел к майору, взял ее коробку и, повернувшись, широким твердым шагом направился обратно.
Несколько пар, выбравших себе место для ленча неподалеку, в напряженном ожидании следили, как шериф приближается к мисс Спун.
То же самое делал и Слим Дженкс.
Эмили могла видеть его за широкими плечами шерифа. Ярость на лице Дженкса повергла ее в ужас.
Враждебное отношение этого человека к ней и Клинту после сегодняшних событий, несомненно, усилится. Но она перестала об этом думать даже раньше, чем перед ней остановился победитель.
– Мисс Спун, – произнес Клинт голосом, который не выражал ничего, кроме холодной вежливости. Так могли бы общаться два незнакомых человека.
«Практически мы и есть незнакомцы, – подумала Эмили, чувствуя, как сердце начинает давать сбои. – Не считая поцелуев… не считая прикосновений…»
– Шериф Баркли, – проговорила она с достоинством. Но прежде чем Клинт положил ее руку на свой согнутый локоть, Эмили перехватила его взгляд. Она заметила промелькнувший в нем стальной блеск.
Не говоря ни слова, шериф повел ее прочь от глазеющих зевак по колышущейся весенней траве к островку деревьев.
