Текст книги "Солги, если любишь!"

Автор книги: Джилл Брейди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

7

Джильда вернулась в гостиницу под хмельком. Войдя в лифт, она прислонилась к стенке и улыбнулась. Ну и вечерок был!

Сколько всего она себе заранее напридумывала, и как невероятно просто все разрешилось. За ужином Джером признался ей, что влюбился в Дороти, а Джильда сказала ему о Дэне.

Вот уж они повеселились, вспоминая, как ходили вокруг да около, боясь обидеть друг друга. При этом каждый держал по одинаковому камню за пазухой.

Все ее опасения оказались напрасными. Облегчение было колоссальное. Общение с Джеромом редко доставляло ей такое удовольствие, как в этот вечер.

С напитками немножко переборщили: сначала предобеденный джин с тоником, за едой вино, потом коктейли с шампанским в разных барах. Они замечательно прогулялись по Таймс-сквер, вспоминали о старых добрых временах и даже танцевали. Давно уже им не было так приятно вместе.

Освободившись от тягостной обязанности разыгрывать несуществующую страсть, они почувствовали себя раскованно. Да, они останутся друзьями. Что бы ни произошло, всегда придут друг другу на помощь.

Девушке не терпелось сказать это Дэну. Она знала, что настроение у него неважное. В нем осталось некоторое недоверие по отношению к Джерому.

Лифт остановился. У Джильды слегка кружилась голова. К счастью, в сумочке у нее всегда лежал аспирин. Нужно будет принять пару таблеток перед сном, иначе утром она встанет с головной болью.

Или, может, проверить рецепт одного забулдыги-англичанина, которого она однажды встретила в Санта-Монике? Он советовал после бурного вечера выпить три больших стакана воды, прежде чем идти спать. Это якобы гарантирует утреннее пробуждение без всяких неприятных последствий.

Однажды она пыталась это попробовать, но с трудом справилась с первым стаканом воды. Эксперимент не удался.

Проклятые узкие лодочки! Едва она вошла в свой номер, как тут же их сбросила. Все пальцы на ногах ныли. Женщинам действительно приходится нелегко, если они хотят хорошо выглядеть.

А это невозможно без элегантных туфель. Какая-то голливудская звезда сказала, что чем выше каблук, тем больше в женщине от дамы. Джильда считала, что это чушь. Она слишком хорошо знала районы в Лос-Анджелесе, где с сумочками и на высоченных каблуках фланировали девушки вполне определенной категории.

Джильда пошла в ванную. Нужно снять макияж и расчесать щеткой волосы. Без этого она никогда не ложилась спать. Но сейчас почувствовала, что устала как собака.

Еще раз принять душ? Подождет до утра. Когда Джильда стояла в неглиже перед зеркалом и втирала ночной крем в лицо, раздался телефонный звонок. Наверняка это Дэн. «Я как раз собиралась ему позвонить», – подумала она. А может, это звонит Джером? Но они уже все обсудили. Завтра сходят вместе на ленч, и она полетит в Лос-Анджелес, свободная, с чистой совестью.

Звонил Дэн.

– Привет, Джильда. Я просто не мог заснуть, не поговорив с тобой. Значит, ты действительно в «Плазе».

Джильда присела на край кровати.

– Милый, у меня нет причин лгать тебе. Я счастлива слышать твой голос, Дэн, безумно счастлива. С Джеромом мы все обсудили. Вопрос исчерпан. Теперь мы к тому же добрые друзья. И представь себе, у него есть другая. Он хотел меня «убить» той же информацией, что и я его. Просто фантастика! Мы здорово повеселились.

– Значит, все прошло лучше, чем ты ожидала? Рад за тебя, Джильда. Боже мой, любимая, не знаю, как я дождусь твоего приезда. И еще я все время боялся, что ты можешь передумать и между вами с Джеромом что-то возможно.

– Этого ты можешь не опасаться. Мы разошлись. О, Дэн, если бы ты мог быть сейчас со мной.

– Вы были только в «Плазе»?

– Мы были везде и нигде. – Джильда негромко рассмеялась. – Мы потрясающе пообедали, а потом прошлись по всяким барам. Ведь нам было что отпраздновать, не так ли? Но все прошло абсолютно безобидно, Дэн. Я рассказала ему о тебе, а Джером излил мне душу по поводу своей Дороти. Я чрезвычайно рада, что все-таки решилась на поездку в Нью-Йорк. Теперь все гораздо легче.

– Почему ты не со мной, дорогая? Я тоскую по тебе, просто с ума схожу. О Джильда, как бы я хотел тебя сейчас обнять, гладить твою кожу, чувствовать твое тепло. Мне видится все твое тело, каждый его сантиметр. Ты в данный момент стоишь, сидишь, Джильда?

– О, Дэн, как прекрасно слышать твой голос.

– Ты тоже соскучилась?

– Да, – призналась она. – Да, дорогой. Я сижу на кровати и все бы отдала, чтобы ты оказался рядом со мной. Думаю о тебе постоянно.

– Ты уже раздета? Ты голая, Джильда? – Дэн тяжело дышал в трубку.

– На мне белая ночная сорочка. Совсем тонкая. А сверху неглиже.

– Ты стоишь у меня перед глазами, Джильда. Я вижу твою прекрасную грудь с твердыми сосками. Они отчетливо вырисовываются под тонкой тканью. Я прав, любимая?

– Дэн, ты не должен так говорить со мной.

– Я хочу раздеть тебя. Хочу трогать и гладить твое тело, везде, очень нежно, очень ласково. Хочу целовать твою грудь, твой живот, сладкий треугольник. Хочу, чтобы моя рука была у тебя между бедер. Ты чувствуешь это, Джильда? Разве тебе этого не хочется?

Его голос возбуждал ее. Она нервно передвинулась на кровати. Дэн говорил так настойчиво, что ей казалось – он здесь, рядом. По коже пробежали мурашки, в низу живота запульсировало.

– Откуда ты говоришь, Дэн?

– Я сижу в гостиной, только что вышел из ванной. На мне лишь темно-синий махровый халат. Тот короткий, ты знаешь. Говорю с тобой, думаю о тебе, и мое желание все возрастает. Я так сильно хочу тебя, Джильда.

– О Боже, Дэн. Я считаю, нам не нужно продолжать разговор. Не могу дождаться, когда ты снова будешь моим, весь, целиком.

– Твоя кожа, твое тепло, – шептал Дэн. – Хочу тебя ласкать, всегда ласкать тебя. О, Джильда!

Ее усталость вдруг исчезла, но голова все еще кружилась. Но уже не от алкоголя. Голос Дэна сводил Джильду с ума, будил в ней желание, которому не было выхода. Многое бы она отдала за то, чтобы оказаться сейчас обнаженной в его объятиях.

Они замолчали. И только билось в проводах неистовое желание, соединявшее их, невзирая на расстояние. Потом Джильда вздохнула.

– Дэн, давай лучше поговорим о чем-нибудь другом. Иначе мне сегодня не заснуть.

Она услышала его теплый, глубокий смех.

– Я даже не представлял, как ты нужна мне, любовь моя. Если бы ты была со мной! Никогда больше не буду с тобой расставаться. Проклятье, словно лишили воздуха!

– Любимый, – прошептала Джильда. – Завтра я снова буду с тобой. Осталось всего несколько часов.

Он подавил вздох.

– Ты еще встретишься с Джеромом?

– Мы договорились о ленче. Потом он отвезет меня в аэропорт.

– И после этого ты будешь принадлежать только мне, – заявил Дэн. – Я буду ждать тебя в аэропорту. Наверно, тебе приятно, что один мужчина тебя провожает, а другой встречает. Ты нарасхват, Джильда.

– Я люблю тебя, Дэн. Я люблю только тебя.

– Могу это слушать бесконечно. И хочу бесконечно повторять это тебе. Я люблю тебя, я люблю тебя, люблю тебя!

– До завтра, дорогой. На сегодня закончим. Слышать твой голос и знать, что ты далеко – выше моих сил.

– О Джильда, – произнес он осевшим голосом. – Скорее бы прошла эта ночь.

Дэн положил трубку, убрал со лба мокрые волосы и вдруг услышал голос Вирджинии. На рояле она не играла, зато пела. Это было настолько ужасно, что он подскочил в кресле, как будто уселся на морского ежа. Разговор с Джильдой и успокоил его, и возбудил. Дэн немного нервничал, а «Изольда» еще больше его будоражила. В нем закипала ярость.

Какой у Кендэлл номер телефона? Он был нацарапан на каком-то клочке бумаги. Дэн нашел его, набрал и замер в ожидании. Пение сразу прекратилось. Затем раздался ее голос в трубке:

– Алло?

– Это Дэн Рассел, ваш сосед снизу, который имеет сомнительное удовольствие бесплатно вас слушать. От вас нет покоя ни днем, ни ночью, мисс Кендэлл! Если вы сию минуту не прекратите орать, я вызову полицию. Или лучше поднимусь и собственноручно сверну вам шею. Что вы себе воображаете? Почему позволяете себе нарушать среди ночи покой людей своими трелями?

– Извините, я об этом не подумала. Я тренирую перед сном голос.

– Почему бы вам не потренировать что-нибудь другое, не такое шумное. Ваши вокальные потуги сводят меня с ума. Если бы еще хоть петь умели! А от того, что я выслушиваю, можно просто оглохнуть.

– Не оскорбляйте меня, мистер Рассел! В четверг у меня прослушивание в Метрополитен-опера.

Дэн рассвирепел.

– Уверен, оно будет первым и последним. Но я вас предупредил. Прекратите испытывать мое терпение в самое неподходящее время суток. Иначе случится что-то страшное. Это мое последнее предупреждение. – И Дэн швырнул трубку.

Он прошел в спальню, бросил халат на банкетку и лег на кровать. Что эта Кендэлл о себе возомнила? Он ухмыльнулся, представив себе, что она действительно отправится на прослушивание в Метрополитен-опера. С таким голосом она далеко не пройдет. Или он совсем не разбирается в оперном пении? Может, другие и находят что-то прекрасное в вымученных воплях Вирджинии?

Как бы там ни было, он хотел, чтобы его оставили в покое. Это его право. Похоже, Вирджиния считает, что может сесть ему на голову. Но ведь существуют же в этой стране законы. Нет, он все-таки вызовет полицию, хотя внутренне Дэн почему-то сопротивлялся прибегать к этой мере.

Дэн лежал и прислушивался. Кажется, она сообразила, что он не шутит. Во всяком случае, все тихо. Он повернулся на бок. Странно, что Кендэлл никак не упомянула про его письма. И ни на одно не ответила.

Но не размышлять же ему ночью об этом поющем монстре? Есть кое-что более располагающее к мечтаниям. Он закрыл глаза и представил себе Джильду.

Когда Джером вошел в свою квартиру, то услышал тихую музыку. Он увидел свет в гостиной и открыл дверь. Дороти в блестящем белом халате сидела в кресле, подобрав под себя ноги. Она курила сигарету и листала журнал. Джером удивленно уставился на нее.

– Привет, дорогой! – Женщина улыбнулась ему и бросила сигарету в пепельницу. – Ты не сердишься, что я тебя поджидаю? Не выдержала одна дома.

– Доверяй, но проверяй, не так ли? – ухмыльнулся Джером.

– Вовсе нет. Я на самом деле почувствовала себя ужасно одинокой. И еще мне показалось, что теряю тебя. Ты знаешь, я испугалась.

Джером подошел и, склонившись к Дороти, прижал к себе. Под халатом из тонкого белого атласа ничего не было. Он жарко поцеловал ее.

– Я никогда не оставлю тебя, малышка. Ты же знаешь, как я в тебя влюблен. И хочу, чтобы это продолжалось долго, очень долго.

Его язык оказался у нее во рту, их поцелуй длился бесконечно. Его губы возбуждали ее, в крови закипало желание. Именно такой мужчина был нужен Дороти!

– Что там с Джильдой? – спросила она, с трудом оторвавшись от Джерома.

– Ты действительно испугалась? – Он ласково отвел с ее лба темные волосы.

– Да, – призналась женщина. – Могло бы случиться…

– Ничего не могло бы случиться. И ты это знаешь.

– Значит, ты ей сказал.

– Для этого я с ней и встречался, – напомнил Джером. – Не таким уж я оказался трусом. Все выяснено. Теперь я принадлежу тебе, Дороти. Делай со мной, что захочешь.

– Боже, – воскликнула она, – вот так предложение! Но как она это восприняла? Удастся ей это пережить?

К ее изумлению, Джером расхохотался.

– Еще как! И кое-кто ей в этом поможет.

– У нее появился другой? – сразу сообразила Дороти.

– В самую точку, дорогая. Поэтому она и приехала. Хотела мне об этом сообщить. Джильда по уши втрескалась в некоего Дэна. Бьюсь об заклад, она будет с ним очень счастлива.

Дороти откинулась в кресле. Халат распахнулся, выставив на обозрение ее прелести. Джером притворно вздохнул.

– Знаешь ли ты, Дороти, до чего хороша?

Она испуганно запахнула халат.

– Не уходи в сторону, Джером! Расскажи мне побольше о Джильде.

– Мне нужна чашка кофе. Ты составишь мне компанию?

– Всегда и во всем.

Он отправился на кухню и включил кофеварку. И тут же снова возник в дверях.

– Ты не поверишь, как я рад, что все так получилось. Джильда познакомилась с каким-то молодым менеджером и влюбилась в него без памяти, в чем мне и призналась. Она страшно боялась сообщить мне об этом.

– Я знаю еще кое-кого, кто боялся не меньше, – улыбнулась Дороти.

– Ситуация просто фантастическая. Мы ходили вокруг да около, и ни один не решался начать разговор. И вдруг все сложилось великолепно. Мы поняли друг друга, как никогда.

Улыбка ее исчезла.

– Не стала бы утверждать, что мне приятно это слышать, – произнесла она.

Джером подошел к ней и присел на подлокотник кресла. Он обнял Дороти за плечи и нежно прижал к себе.

– У тебя нет никаких оснований для беспокойства, любимая. Отныне мы с Джильдой добрые друзья. И только.

– Ты что, рассказал ей обо мне? – В вопросе звучало недоумение.

– А разве не должен был? Это же очевидно. И Джильда очень рада, что я нашел тебя. По крайней мере, она больше не испытывает угрызений совести.

– Так же, как и ты.

– Верно. О помолвке забыто. Завтра она возвращается в Лос-Анджелес. Кольцо я ей оставил. Я не хотел его забирать. Пусть сохранит как воспоминание.

Дороти ехидно рассмеялась.

– Тем более что тебе не придется дарить кольцо мне.

– Тут еще последнее слово не сказано, – вздохнул Джером.

– Пока я здесь сидела одна, в голову мне лезли всякие мысли, и я уже была готова выйти за тебя замуж, – призналась она. – Возможность потерять тебя здорово меня напугала. Я и не думала, что так далеко зашла.

– Сохрани это чувство, любовь моя. Может быть, когда-нибудь из нас еще получится пара. Я имею в виду, настоящая супружеская пара. – Джером поцеловал Дороти. Его рука скользнула в вырез ее халата, нежно лаская грудь. Ладонь ощутила твердость и жар сосков.

– Ты меня доконаешь, Джером, – промолвила она. – Я совсем с тобой пропадаю. Чтобы так потерять голову из-за мужчины…

Его губы прижимались к ее шее. Он спустил с плеч Дороти халат и начал целовать грудь. Язык мягко, но требовательно ласкал упругий сосок. Тело женщины рвалось ему навстречу. Вся она была огонь, желание. Она хотела его сейчас, здесь, этой ночью.

Джером стал поглаживать ее прекрасное обнаженное тело. Обдуманные неторопливые прикосновения возбуждали Дороти.

– Разденься, Джером! На тебе слишком много одежды, – простонала она. – Я хочу чувствовать твое тело. Хочу, чтобы ты весь был со мной, во мне, глубоко.

Джером чувственно рассмеялся. Он оторвался от Дороти и поднялся с подлокотника. Снял ботинки и носки, затем брюки, в угол полетела рубашка, а вслед трусы. Дороти тоже встала, ее халат упал на пол, и спустя миг уже лежала с Джеромом на диване.

Она ощущала его руки, его рот, его эрекцию. Между ними больше не было никакой Джильды. Теперь он действительно принадлежал ей. И сегодняшняя ночь принадлежала только им.

– Кофе, – тихонько напомнила женщина, когда он склонился над ней.

– Забудь о нем, малышка. – Джером лег на нее, и Дороти раздвинула колени, чтобы принять его в себя и раствориться в нем без остатка.

Джильда сидела с Дэном на террасе своего дома в Малибу. Вдали шумело море, солнце опускалось за горизонт, оставляя за собой багровое зарево. Где-то над водой пронзительно кричала птица. Ничто больше не нарушало тишины. Они пили красное вино и всматривались в наступающую ночь.

Дэн встретил Джильду в аэропорту и сразу же повез в Малибу. По дороге она рассказывала ему о Джероме, он – о своих делах в Продовольственной компании. Но когда они приехали, было уже не до разговоров.

Их переполняло желание. Истосковавшиеся, они любили друг друга, как в первый раз. Конечно, Дэн остался на ночь. Так они решили заранее.

– Ты сегодня вечером вообще не хочешь есть? – поинтересовался Дэн. – А то мы могли бы съездить поужинать.

– Что за идеи? – Джильда откинула голову и, улыбаясь, разглядывала звезды, которые все ярче и отчетливее проступали на небе. – Мне совсем не хочется одеваться и видеть посторонних. С меня достаточно вылазки в «большое яблоко». Я только теперь поняла, как прекрасно быть с тобой наедине, Дэн.

Он схватил ее руку, крепко сжал.

– Я быстро сгоняю и привезу чего-нибудь, хотя бы пару сандвичей.

– Ты действительно проголодался? – удивилась она. – Чего бы ты хотел?

– Всегда только одного. Попробуй, угадай, – ухмыльнулся он.

– О Дэн! Заниматься с тобой любовью – здорово. Быть с тобой рядом – замечательно. Но я не хочу, чтобы в желудке у тебя урчало от голода. Любовь – это тяжелая физическая нагрузка.

– Более приятной нагрузки я не знаю, – заявил Дэн.

– Кстати, в морозильнике у меня есть стейки, – вспомнила Джильда. – Могу приготовить.

– Нет, никакой работы, – возразил Дэн. – Эти дни и так были для тебя слишком напряженными. Меня вполне устроит сандвич. Я съезжу, но не обязательно сию минуту.

Джильда высвободила руку и взяла бокал.

– Сегодня вечером твоя Вирджиния Кендэлл могла бы беспрепятственно наслаждаться Вагнером. Но она, наверно, не знает, что тебя нет дома.

Дэн скорчил гримасу.

– Откуда ей вообще что-то знать? Она ведь заботится исключительно о собственной персоне. Жуткий монстр.

– Можно решить эту проблему, – подумала Джильда вслух.

– Каким образом? Ты меня заинтриговала.

– Почему бы тебе не перебраться ко мне? Места для двоих хватит, – предложила она.

– Это что, брачное предложение, Джильда?

Она смотрела на него, отрицательно покачивая головой.

– Почему ты сразу думаешь о худшем? – Джильда засмеялась. – Можно жить вместе и без формальностей.

Дан выпрямился.

– Ну и ну! Как прикажешь тебя понимать? Меня ты, значит, не хочешь? Ждешь сказочного принца с мешком долларов?

– Боюсь, что жду именно тебя.

– Вот это другое дело. Я доволен. Настоящий «мачо» должен слышать только такие признания. – Он блеснул своей белозубой улыбкой.

– А ты что, «мачо»? – хихикнула Джильда.

– Надеюсь, до сих пор ты этого не замечала. Я слишком уважаю женщин, чтобы быть одним из этих жестоких типов, которым они нужны лишь для удовлетворения собственных желаний. Если я женюсь на тебе, Джильда, ты останешься свободной. Никогда не будешь чувствовать себя связанной. Только так, по-моему, может существовать брак.

Джильда вертела в руках сигарету.

– Если бы я еще была уверена, что не слишком интеллектуальна для тебя.

– Ну когда ты слезешь со своего конька? – Дэн громко расхохотался. – Хорошая моя, я ничего такого не имел тогда в виду. Кроме того, ты точно соответствуешь моим запросам – не переношу глупых женщин. Разве я не говорил этого всегда?

– Но почему ты настроен против интеллектуалов? Что это, скрытый комплекс неполноценности Дэна Рассела? – Она напряженно ждала его ответа.

– Терпеть не могу чьего-либо превосходства, – заявил он. – Тем более женского. Так уж я устроен. Себя не переделаешь.

Джильда погладила его по руке.

– К тому же женщины с мозгами обычно бывают заносчивыми, надменными и мужеподобными, – продолжал Дэн.

– Коллективное заблуждение, – возразила она. Такая же чушь, как и стереотипы: все французы – лицемеры, все итальянцы воруют, все англичане – гомосексуалисты.

– Почему ты так печешься об этих эмансипированных дамах? – рассердился Дэн.

– Разве? Вовсе нет. У меня нет ничего общего ни с феминистками, ни с женщинами, которые ненавидят мужчин и считают, что со всем справятся сами. Но образованность, интеллектуальность – это совершенно другое.

Дэн вздохнул.

– Зачем ты все время заводишь этот разговор? Оставь эту тему, Джильда. Интеллектуальные женщины внушают мне страх.

– Ты боишься, что подобная женщина будет тобой командовать?

– Этого я не допущу. Но мне бы постоянно казалось, что она надо мной подсмеивается. А самое главное, любовь моя, интеллектуалка не может быть настоящей женщиной. Не представляю себе, как с такой спать. Сомнительное удовольствие. Ведь она в это время будет размышлять о чем-нибудь другом. Но с тобой, Джильда, с тобой это просто чудесно и все так просто. Хочется любить и любить тебя беспрерывно.

– Какое счастье, что мы нашли друг друга, – промолвила она. – Ни с одним мужчиной не было у меня ничего подобного.

– С какой стати мы тогда говорим о вещах, которые нас не касаются? – Дэн поднялся. На нем были только легкие серые фланелевые брюки. Джильда любовалась его обнаженным торсом. Мужчина был сногсшибательно хорош.

– Надень рубашку, – посоветовала она. – Становится прохладно.

Он наклонился и поцеловал ее.

– Есть, мой генерал! Буду через две минуты.

Он пошел в дом, чтобы одеться, вернулся, поцеловал еще раз, а потом уехал.

Джильда выпила глоток красного вина. Что будет, когда Дэн узнает о ее работе, о ее образовании? Как он отреагирует? В данный момент девушка не знала ответа на этот вопрос.

Недоверие к образованным женщинам сидело в нем очень глубоко. Джильде было это непонятно. В наше время такое просто смешно. Потребуется немало терпения и чуткости, чтобы убедить Дэна, что она не соответствует его представлениям об этих женщинах.

Но, возможно, ее признание не так уж и заденет его. У них есть опыт общения. Ему известно, что она мягкая, уживчивая, ласковая, страстная, словом, отвечает его идеалу женщины. Не может же его до смерти напугать то, что она работает судебным следователем?

А если да? Если все вдруг изменится? Если Дэн оттолкнет ее? От одной мысли Джильду бросило в дрожь.

Расстаться было бы для нее невыносимо. Дэн должен простить ей эту маленькую ложь во спасение. Ему ничего другого не остается.

Лучше было бы с самого начала коротко и ясно сказать, кто она. Но тогда Джильда не рискнула. Струсила. Ее насторожило негативное отношение Дэна к интеллектуалкам. А теперь дело зашло так далеко, что ей трудно решиться выложить ему всю правду.

Но все равно когда-то это нужно сделать. Не может же она избегать всех вечеринок, общения с людьми, опасаясь, что ее узнают. Так не получится. Это просто противно ее натуре.

Не остается ничего другого, как дождаться подходящего момента и открыться Дэну. Боже, как она боялась рассказать Джерому о Дэне! А все прошло как по маслу. Возможно, так же просто решится и эта маленькая досадная проблема.

Они не смогут жить, как на необитаемом острове. Ей хотелось представить его своим друзьям и знакомым. Хотелось открыто и целиком принадлежать ему. Только бы он осознал свое заблуждение и правильно понял ее!

Джильде ни на секунду не приходило в голову, что Дэн стоит на ступень ниже нее потому, что не имел возможности получить такое же образование. Она восхищалась его уверенностью в себе и самостоятельностью. Он кое-чего добился в жизни. И это главное. Он не из тех, кто сдается, он пробьется так или иначе. Скорее всего, в один прекрасный день Дэн станет у руля своей фирмы. Для него это вполне реально.

Но гораздо важнее всех этих достоинств, что Дэн – великолепный мужчина, именно такой, о котором Джильда всегда мечтала. В Джероме с самого начала ее многое не устраивало, но это было неосознанно. Лишь позднее у нее открылись глаза. Собственно говоря, с того момента, как она узнала Дэна.

Она никогда им не насытится. Они могут бесконечно безумствовать друг с другом. Жизнь с ним будет захватывающе прекрасной. Тут Джильда увидела автомобиль Дэна на дороге, поднимающейся от берега к дому, и счастливо улыбнулась. Хватит ломать голову над задачкой, которая как-нибудь решится. Она встала и пошла ему навстречу.