Текст книги "Только однажды"

Автор книги: Джил Лэндис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Бесспорно только одно – с ней не будет Хантера Буна.

– О чем вы задумались, Джемма? – Ханна подошла к ней сзади с пустым деревянным подносом в одной руке, а другой упершись в бедро.

– О том, что пора уезжать. – Джемма не сумела скрыть сожаления.

Ханна положила поднос и оперлась о край стола. Трудно было не заметить сочувствия в ее взгляде.

– Вы уверены, что не можете подождать еще немного?

– Он не вернется назад, – тихо сказала Джемма, обеими руками опираясь на метлу. – Что бы там ни говорили вы и все остальные.

– Хантер любит вас, Джемма. Мы все видели это.

– Теперь это не имеет значения, разве не так? Он ведь уехал. Я не могу провести всю жизнь, ожидая его возвращения. Я и так уже слишком злоупотребила гостеприимством Нетти. – Наконец-то ей удалось говорить о Хантере и о своем отъезде без слез. Она уже очень давно выплакала их все без остатка. Осталась только ноющая боль в сердце, когда она думала о том, что могло бы быть, но никогда не случится.

Ханна покачала головой:

– Вы оказали огромную помощь всем нам, особенно Нетти. Подумайте, Лютер не смог бы отлучаться и помогать этим новым соседям с обустройством, если бы вы не подменили его в делах. Вы управляетесь со счетами вдвое быстрее, чем он, и могу поклясться, вам удалось бы уговорить медведя купить себе новые зубы.

– Это у меня наследственное. Отец мой отличный бизнесмен.

– Вы скучаете по нему? – На мгновение Джемме показалось, что Ханна имеет в виду Хантера. Скучает ли она по нему? Да она по нему тоскует! Но затем девушка поняла, что Ханна спросила ее об отце.

– Да, – ответила Джемма, но не стала уточнять, что когда она даже жила с отцом, большую часть времени ей приходилось о нем скучать. – Надеюсь, он получил мои письма и не беспокоится обо мне.

– Я все же думаю, вам следует еще подождать. Даже если Хантер уже передумал и направляется домой, он может задержаться из-за погоды.

– Я очень откровенно и резко поговорила с ним в ночь перед отъездом, Ханна. Если он и вспоминает обо мне, то уж точно не слишком лестно.

– Дорогая, а вы думаете о нем?

Джемма тяжело вздохнула:

– И ночью, и днем.

– Готова спорить, он может сказать то же самое. Я думаю, вы совершаете ошибку, покидая нас. – Ханна встретилась с Джеммой взглядом и, должно быть, увидела в ее глазах выражение непреклонной решимости. – Мы не забудем вас, Джемма. Посмотрите только, как вы преобразили это место.

Джемма огляделась вокруг. Край галереи был красиво задрапирован двумя прекрасными покрывалами Нетти – «Морской лилией», где сочетались голубой и желтый цвета, и «Венком победителя», с его зелеными листьями и красными цветами, – что необыкновенно оживляло обстановку большого зала. На столах в разнообразных бутылках красовались изготовленные Джеммой букеты из засушенных цветов и веток. Полки были плотно уставлены товарами в соответствии со списком, составленным Джеммой, подсчитавшей, что раскупается хорошо, а что не очень. Лютер научил ее, как обмениваться товарами с проходящими мимо судами, чтобы они могли постоянно пополнять имеющиеся в их распоряжении запасы. И хотя Буны неоднократно благодарили ее за помощь, удачно восполнившую отсутствие Хантера, Джемма сама была безмерно им благодарна за предоставленную ей возможность проявить себя.

– Пора возвращаться, – сказала Джемма, горько жалея, что все не сложилось иначе и Хантер Бун ушел из ее жизни как раз в тот момент, когда она его нашла. – Мне необходимо уладить отношения с отцом.

– Вы ведь сообщите нам, где вы и как ваши дела, правда? Мы будем ждать ваших писем. – Ханна выпрямилась и зажала поднос под мышкой.

– Непременно, – заверила ее Джемма.

– Люси будет очень скучать без вас.

В глазах Ханны блеснули слезы, Джемма почувствовала, что у нее самой щиплет глаза. По старой привычке она отвернулась и быстро вытерла их рукой.

– Мне будет всех вас очень недоставать.

– Лучше мне вернуться на кухню, а то Нетти перемоет одна всю посуду. – Ханна заспешила прочь, вытирая слезы уголком передника.

Джемма смела просыпанную фасоль в небольшую кучку и принялась гнать ее метлой по направлению к двери, гадая про себя, удастся ли ей хоть когда-нибудь выбросить Хантера Буна из своего сердца.

Глава 18

Южный Иллинойс, апрель 1817 года

Он достаточно долго странствовал по глухим, неизведанным местам, чтобы понять, что это совсем не то, чего он хочет. Теперь уже нет. Больше нет, с тех пор, как повстречал Чарли. Хантер продал вьючных мулов в Сент-Луисе и, путешествуя налегке, держал путь назад в Кентукки.

За все время своего долгого одинокого пути Хантер боялся даже подумать о том, что она, возможно, уже покинула Санди-Шолз. Только не теперь, твердил он. Не теперь, когда он точно знал, что как бы ни сложилась его последующая жизнь, куда бы он ни отправился и как далеко ни забрел бы в своих странствиях, он хочет, чтобы Джемма всегда была рядом.

На реках уже установилось оживленное движение. Плоскодонки и килевые лодки, направлявшиеся в Алабаму, Миссисипи и Луизиану, постоянно бороздили водные пути. Джемма вполне могла уже примкнуть к какой-нибудь группе людей, направлявшихся на юг. Если он не поспешит, то может никогда больше ее не увидеть.

Санди– Шолз, апрель 1817года

Джемма стояла на берегу реки с обнимавшей ее за шею Сэди Бун на руках, в окружении семьи, которую она узнала и полюбила. Ее пришли проводить все, за исключением Люси, которая рыдала так горько, что отказалась спуститься на пристань, чтобы сказать последнее «прощай».

Когда Калли и Джуниор принялись карабкаться вверх по крутой лестнице, Сэди попросилась на землю. Джемма отпустила девочку. Глядя вслед малышке, вприпрыжку догонявшей остальных, она внезапно ощутила непонятную пустоту. Слезы обжигали ей глаза, застилая взор, мешая видеть Нетти, подошедшую к ней со стеганым лоскутным одеялом в руках. Джемма узнала его. Это было одно из самых любимых одеял Нетти – «Трудолюбивая пчелка».

– Я не могу его принять, – сказала Джемма, прижимая сложенное одеяло к своему сердцу. – Это одно из ваших лучших творений.

– Они все для меня самые лучшие, детка. Но ты мне очень дорога, и мне для тебя ничего не жаль. Возьми его. Оно тебе пригодится, когда там, в Новом Орлеане, тебе станет зябко.

– Вы готовы, Джемма? – Ной Лекруа стоял рядом и ждал, когда закончится прощание, чтобы помочь ей подняться на борт большой плоскодонки, пришвартованной у берега между других судов.

У Джеммы сжалось сердце. День, которого она ждала со страхом, в конце концов наступил. Подошло время отъезда. Джемме хотелось взбежать по грубой деревянной лестнице, ведущей по крутому склону на высокий берег, и укрыться на чердаке у Хантера. Никогда больше ей не увидеть этот волшебный лес летом, в полной красе, одетый пышной зеленой листвой. Тимми сделает свои первые шаги без нее, она не сможет его поддержать. Однажды в Санди-Шолз появится мужчина, в котором Люси, по ее глубокому убеждению, безошибочно узнает свою вторую половинку. И он сделает ей предложение, а Джемма будет далеко и не сможет разделить с ней радость.

Джемма придумала еще тысячу и один предлог, чтобы не подниматься на борт. Ной молча стоял рядом, не спуская с нее темных проницательных глаз, пока она боролась со своими желаниями и сомнениями.

Она должна уехать. Неделю назад с группой путешественников, направлявшихся вверх по реке в Сент-Луис, ей пришло письмо из Нового Орлеана. Ее отец прибыл в этот город раньше намеченного срока, связался с Моро и обнаружил, что она пропала. События, которые за этим последовали, писал он, слишком сложны, чтобы изложить их в письме. Он потребовал ее возвращения, объяснений и извинений. Она вынуждена была подчиниться.

Дальнейшая судьба ее была известна. Никогда больше ей не увидеться с Хантером, не заглянуть в его зеленые глаза. Никогда не услышать вновь его смех или раздраженный тон, за которым он скрывал свое беспокойство. Никогда больше ей не почувствовать его прикосновений, не ощутить на губах сладость его поцелуя.

В этом Джемма была уверена. Если бы у нее оставалась хоть капелька надежды, никакая сила на земле не заставила бы ее уехать. А поскольку путешествовать вверх по реке слишком уж сложно, скорее всего она больше никогда не увидится также и с Бунами, Нетти и Люси.

– Оставайтесь, Джемма, – попросила Ханна. – Напишите отцу. Он поймет.

Джемма покачала головой:

– Не могу. Я… Разве вы не понимаете, Ханна? – Она взглянула на Нетти, державшую ее за руку. – Если я останусь, то только и буду прохаживаться вдоль берега, поглядывая на реку в ожидании Хантера. Всякий раз, как отворится дверь фактории, я буду вздрагивать и смотреть, не он ли пришел, а когда окажется, что это не он, сердце мое в очередной раз будет истекать кровью.

Джемма еле сдержала слезы и бросила взгляд на Лютера. Он помогал пассажирам подняться на судно – такое большое и переполненное людьми, что оно походило на плавучий остров с ограждением и крышей.

По обеим сторонам крыши были закреплены огромные весла. Лютер, принимавший грузы и деловито расставлявший их на палубе так, чтобы равномерно распределить нагрузку, до того походил на Хантера, что Джемме было тяжело на него смотреть. Нетти с сочувствием сжала ей руку. Слезы струились из-под очков пожилой женщины.

– Я не могу остаться, – прошептала Джемма. – Не могу, потому что все, что я здесь вижу, чего касаюсь и что слышу, напоминает мне о Хантере.

– А что, если он вернется? – спросила Ханна. – Что мы ему тогда скажем?

– Скажите ему, что я должна была уехать. – Голос ее прервался. Даже спустя почти четыре месяца боль от потери была все еще свежа. Джемме с трудом удалось прошептать: – Он поймет.

Ной поднял узел с одеждой, которую Джемма завернула в кусок ткани. На первый взгляд казалось, что она увозит с собой почти то же самое, с чем прибыла сюда, – заштопанное шелковое платье, поношенный шерстяной зеленый плащ, брюки и рубашку, которые купил ей Хантер, мокасины.

И воспоминания.

Бесценные воспоминания, заполнившие все ее сердце и мысли. Ее собственные воспоминания, а не приукрашенные рассказы дедушки. Чудесные воспоминания, которые она будет хранить всю свою жизнь. Но главное, теперь она получила представление о том, как жить дальше. Впервые в жизни Джемма твердо знала, кто она и чего хочет.

Хантер Бун исчез из ее жизни, но она пережила трудное путешествие по девственным лесам и суровую зиму в Санди-Шолз. Она сможет вынести все. Даже разбитое сердце.

Ной нетерпеливо переступал с ноги на ногу, готовый отчалить и провести судно по мелководью. Остальным пассажирам на борту тоже не терпелось поскорее отправиться в путь. Чувствуя, что не в силах больше произнести ни слова, Джемма крепко обняла Нетти, потом Ханну и отвернулась, прикусив губу, чтобы сдержать их дрожь. Лютер как раз спустился на берег. Он остановился рядом, хотел что-то сказать, но потом просто обнял ее и крепко прижал к груди.

– Я очень хотел, чтобы все сложилось иначе, Джемма. – Лютер отпустил ее. Она смогла только кивнуть. – Мы будем сильно скучать и никогда не забудем того, что вы для нас сделали. Мне бы ни за что не управиться с севом, если бы не ваша помощь в фактории.

Джемма нашла себе удобное место у борта и уселась на бочку, надежно привязанную к перилам. Могучая река, желто-коричневая от ила, стремительно несла вперед свои полные воды, высокие и обильные из-за весеннего таяния снегов. Судно отошло от берега, и его подхватило течением. Девушка взглянула вниз, на мутный бурлящий поток, и к горлу мгновенно подступила тошнота – в памяти промелькнуло воспоминание о головокружительном падении в волны реки Хомочитто.

Джемма, опасаясь за свою жизнь, вцепилась в перила. Узелок со скудными пожитками сиротливо лежал у ее ног. Она уже горько жалела, что не осталась, хотя и понимала, что поздно кусать локти.

Стараясь перекричать рев перепуганной коровы, привязанной на корме, и взволнованные возгласы некоторых пассажиров, Ной во все горло отдавал команды гребцам. Джемма наблюдала за ним, поражаясь перемене, произошедшей с этим сильным молчаливым человеком. Он словно слился с судном в одно целое, интуитивно направляя его движение, будто кожей ощущая течение реки. Теперь Джемма поняла, почему он пользуется такой славой среди речного люда как опытный и умелый лоцман.

Неожиданно судно накренилось и застопорилось, краем зацепив песчаную отмель. Его сильно тряхнуло. Возникла серьезная опасность получить пробоину и пустить ко дну все надежды и мечты пассажиров. Когда движение вперед прекратилось и плоскодонка закачалась на волнах, из каюты послышался пронзительный крик женщины и следом вопли и плач детей.

Джемма никак не могла решить, то ли ей бежать в каюту и помочь успокоить перепуганных детей, то ли приготовиться прыгать за борт. Она уже хлебнула вод Хомочитто и не испытывала желания окунуться в бурную Миссисипи. Женские крики сменились рыданиями. Дети по-прежнему продолжали плакать. Каюта была не слишком далеко. Если действовать осторожно, то вполне возможно туда добраться.

Цепляясь за бочонок и за колесо тележки, привязанной рядом, Джемма начала пробираться к двери прямоугольной будки, возвышавшейся на палубе.

Клеть, набитая цыплятами, соскользнула с крыши каюты, с треском ударилась о перила и под пронзительные крики встревоженной птицы рухнула за борт в бушующий поток. Река мгновенно поглотила все. И клеть, и цыплята бесследно исчезли в пучине. Напрасно охваченные ужасом пассажиры смотрели на воду в надежде обнаружить хоть малейшие признаки злосчастных цыплят. Ни одного перышка не выплыло на поверхность.

Желто– коричневая вода опасно близко подступила к перилам. Джемма уговаривала себя сохранять спокойствие. Ведь на этот раз она не может надеяться на Хантера Буна. Он сейчас далеко и не появится, чтобы спасти ее, если что-то произойдет.

Гребцы налегли на весла, и плоскодонка, освободившись, снова устремилась вперед, подхваченная течением. Джемма оглянулась назад и бросила взгляд на факторию, которая все еще виднелась на крутом берегу над рекой. Ее друзья собрались у самой воды. Славные добрые люди, связанные между собой любовью. Они все еще махали ей, желая счастливого пути.

Джемма тоже помахала им в ответ, но не нашла в себе сил улыбнуться. Река сделала поворот, и Санди-Шолз скрылся из виду.

* * *

Путь, который Хантер предполагал проделать за три дня, растянулся до шести.

Наконец показалась долгожданная цель пути. До Санди-Шолз оставалось менее мили. Хантер непрестанно размышлял о Джемме, об их воссоединении, о том, что, возможно, ее вообще больше нет в Санди-Шолз. Он даже думать не хотел, во что превратится его жизнь без нее. Даже мысли не допускал об этом после долгих недель одиночества в верховьях Миссури.

Когда вдалеке показалась фактория, Хантер увидел, что из трубы над кухней идет дым, но нет никаких других признаков жизни. Выбравшись из-под деревьев, он взглянул на реку и с первого взгляда понял все, что хотел знать. Плоскодонка, две килевые лодки и каноэ стояли у причала.

Хантер на ходу спрыгнул с коня и побежал к дому. Взмыленное животное протестующе замотало головой, когда он привязал его к столбу. Он торопливо протиснулся мимо троих мужчин, околачивавшихся у двери, обсуждая цены на табак, и ступил внутрь. Зал показался ему несколько другим, более веселым и приветливым.

Внимательно оглядев переполненную комнату, Хантер поискал глазами Джемму, но не увидел ее. Его внимание привлек яркий всплеск красок, мелькнувший перед глазами. Подняв взор, он увидел несколько покрывал Нетти, свисавших с его чердака. Они выглядели великолепно, создавая уют и оживляя помещение. За одним из столов шла карточная игра. За следующим три женщины пили кофе, беседуя о голубях, которых они наблюдали, путешествуя вниз по реке. На столах тут и там были расставлены бутылки с весенними цветами.

Лютер за стойкой отпускал выпивку, а Люси разговаривала с плотным лысым мужчиной, вручая ему большой сверток. Когда мужчина отошел, Хантер удивленно задумался, какого черта Люси сделала зарубку на стойке бара? Волосы девушки были собраны вверх в красивой прическе, которую она освоила перед его отъездом.

На ней было розовое платье, сшитое Джеммой. Но былая улыбка ее исчезла, а глаза покраснели и распухли.

Нетти, Ханны и Джеммы нигде не было видно. Но по ароматному запаху, распространявшемуся из кухни, Хантер понял, что они готовят обед. Его первой заботой была Люси. Он пересек длинную комнату, приветливо кивая всем, кому случалось перехватить его взгляд.

Люси не переставая плакала. Молчаливые горькие слезы струились по ее щекам, но она только стряхивала их тыльной стороной ладони, продолжая вытирать с прилавка брызги пролитого виски. Хантеру очень хотелось поскорее пройти на кухню и встретиться с Джеммой, но сначала он должен был выяснить, что происходит с Люси.

Джемма его поймет.

Люси не видела, как он подошел к бару. Хантер спросил:

– Зачем ты изрезала мой прилавок? И какого черта ты все время плачешь?

Люси вздрогнула и подняла взгляд. Она побледнела, словно увидела привидение, но не двинулась с места, пока Лютер не воскликнул:

– Хант!

Люси положила разделочный нож и, обогнув прилавок, бросилась к нему. Хантер подумал, что она хочет обнять его, радуясь его возвращению. Он улыбнулся и широко раскинул руки, готовясь принять ее в объятия.

Люси приблизилась к нему и, размахнувшись, с силой ударила кулаком прямо под дых. У Хантера перехватило дыхание, он громко охнул и, пошатнувшись, привалился к прилавку.

– За… за что? – задыхаясь, произнес он.

– За мою подругу Джемму! Она долго ждала тебя, Хантер Бун. Ждала до тех пор, пока больше уже не смогла выносить страдания, которые ты причинил ей. И тогда она уехала.

Эти слова подействовали на него, будто ведро ледяной воды, выплеснутой в лицо. Хантер вдруг понял, что имеется в виду, когда говорят, что ослабели колени. Он схватил Люси за плечи и крепко сжал.

– Джемма уехала?

Люси заносчиво вздернула подбородок.

– А ты что думал? Что такая женщина, как Джемма, будет ждать тебя вечно? А ты знаешь, что с тех пор, как ты уехал, ей двадцать пять раз сделали предложение?

Хантер отпустил девочку и вынужден был схватиться за прилавок.

– И?

– Она уехала в обиде на тебя.

– Господи, Люси, не будь с ним так сурова. – Лютер вышел из-за прилавка и встал рядом с Хантером. Он дружески похлопал брата по спине. – Джемма уехала три дня назад.

«Предложения?!»

– Она… она выходит замуж? – «Только не за другого! Только не теперь!» Хантер готов был упасть на колени, но, хоть убей, не мог припомнить ни одного святого из тех, что Джемма постоянно упоминала.

Лютер продолжал:

– Ной сопровождал плоскодонку, на которой уехала Джемма, и он уже вернулся назад с того места, где их покинул. Так что сейчас она довольно далеко продвинулась к югу…

Голос Нетти внезапно ворвался в их разговор:

– Хантер Бун! Вот уж не думала, что снова увижу тебя в этой жизни, честное слово!

Нетти, державшая в руках поднос, уставленный тарелками с кусками пирога, повернула в его сторону, но возле двери налетела на Девона Чилдресса, который как раз в этот момент переступил порог. Содержимое подноса со звоном посыпалось на пол, привлекая внимание всех находившихся в комнате.

– Кто это, Хантер? – поинтересовалась Люси, внезапно приросшая к месту.

– Проповедник. Я подобрал его вместе с семьей, когда возвращался назад. Если бы я не задержался с ними, то застал бы Джемму. – Хантеру не удалось скрыть раздражения в голосе.

– Ты вернулся ради Джеммы? – Нетти оставила проповедника подбирать пирог, а сама присоединилась к Хантеру и остальным.

Хантер согласно кивнул, не постыдившись открыто признать, каким чертовым дураком он был.

– Да. Она ничего не просила мне передать?

Сердце его болезненно сжалось, когда Нетти отрицательно покачала головой.

– Ты разбил ей сердце, Хантер. Она много недель оставалась здесь в очень подавленном состоянии, а потом получила письмо от отца с приказом возвращаться домой.

– Домой? Домой в Бостон? – Это было почти на краю света, но не дальше, чем он уже побывал. Если нужно, он отправится туда и попросит ее его простить.

– Она отправилась в Новый Орлеан. Ее отец перевел туда свое дело. Приобрел также и новый дом.

– Значит, она уехала. – Хантер закрыл глаза.

– Для нее это было нелегко.

Хантер чувствовал, что Нетти и Лютер испытующе смотрят на него в ожидании. Он взглянул на Люси, которая помогала проповеднику собирать с пола бататовый пирог.

– Отправляйся за ней, – посоветовал Лютер. – Пока и вправду не стало слишком поздно.

Хантер сунул руку в кошелек у пояса. Там лежал потемневший медальон. Именно в тот момент, когда он решил, что понял наконец, кто он и чего хочет от жизни, жестокая судьба выбила у него почву из-под ног.

– Ты действительно думаешь, что она примет меня теперь? – Хантер смотрел на Лютера, избегая осуждающего взгляда Нетти.

– Ты никогда этого не узнаешь, если не спросишь ее.