Текст книги "Певец из Кастагвардии"

Автор книги: Джейн Уэлч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 34 страниц)

ГЛАВА 28

Май взглянула на Каспара через бурлящую воду, сжимая в объятиях лесничего. У ног ее лежало гнездышко из локонов и трав, и Каспар сразу понял, что в нем. Сердце его потяжелело от груза ответственности.

– Все в порядке; стой, где стоишь! Не двигайся! Я иду к тебе, – крикнул он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и властно.

Каспар вскарабкался Перрену на плечи, подобрав под себя ноги, и молился только, чтобы озеро оказалось не слишком глубоким и чтобы горовик не поскользнулся. Перрен заверил его, что глубинный змей, знакомое горовику создание, может причинить ему не больше вреда, чем кипящая вода. Каспар надеялся, что горовик не ошибается. По лицу его бежали ручьи пота.

Они были уже на середине озера, когда Перрен вдруг остановился. Май сидела над лесничим, опустив голову; ее длинные волосы свешивались Талоркану на лицо. Она плакала, но, что еще хуже, лесничий все еще жил. Каспар слышал его слабые стоны.

– Перрен, скорее! Волкочеловек жив!

Но горовик не обращал на него внимания. Он стоял с выражением блаженства на круглом лице, опустив ладони в кипяток. Потом он вскричал, и Каспар подумал, что тот спятил:

– На меня снизошла благодать! Великая Матерь сама говорит со мною через воду! Ясность, чистота видения на таком расстоянии! Я чувствую ледяную воду, соленую воду, слезы Матери. Она идет сильными волнами. Кто-то молится, взывая к Ней, просит Ее о помощи, и я удостоен чести слышать Ее голос. Я должен говорить с ними. Зов о помощи. Они твоей крови, Спар, и они в беде.

– Перрен, смотри! – завопил Каспар, не слыша ни единого слова горовика.

Все его внимание притягивала тугая волна, катившаяся прямо на них. Над водой показалась безглазая голова с разверстой черной пастью; огромный хвост бил по воде, толкая глубинного змея вперед.

Горовик медленно развернулся, хотя Каспар в отчаянии колотил пятками ему по шее и вопил, чтобы тот сделал что-нибудь. В последнюю секунду каменное создание выбросило вперед кулак и ткнуло прямо в раскрытую пасть змея. Перрен явно недооценил силы твари, тот рванулся, ударив толстым хвостом, и горовик, потеряв равновесие, упал на одно колено.

Каспар торопливо вскарабкался ему на самую макушку, поджимая ноги. Всплески воды обжигали ему лицо и руки.

Большая рука Перрена по самый локоть оказалась в пасти твари. Каспар видел темный силуэт ладони горовика, сжимающейся под полупрозрачной толстой шкурой.

– Перрен, он откусит тебе руку! – беспомощно крикнул юноша, не в силах ничем помочь.

Ему самому нужны были обе руки, чтобы цепляться и не свалиться в бурлящую воду.

Из брюха червя исходили скрежет и бульканье. Перрен старался держаться прямо и не упасть, пыхтя от напряжения. Вдруг с громким кличем он вскочил с колена и рванул руку к себе, так что Каспар едва не полетел в озеро. В кулаке горовик сжимал пучок окровавленных внутренностей, трубок и губок, и багровых дымящихся жил. Из пасти глубинного змея хлынула кровь, фонтан ударил прямо Каспару в лицо. Вытирая кровавое месиво с глаз, он увидел, что тварь плавает кверху брюхом в красной воде.

– Ты вырвал ему глотку! – выдохнул юноша.

– Ну, парень никогда не знает собственной силы, – спокойно отозвался Перрен и умыл руки в кипятке. – Великая Матерь, прости, что я отнял жизнь у одного из Твоих созданий. – И он неторопливо двинулся вперед.

Теперь, когда глубинный червь был мертв, взгляд Каспара устремился на Талоркана, Май и Яйцо у их ног.

Как ни поразительно, Талоркан все еще жил, хотя Каспар был уверен, что попал ему в сердце. Он не понимал, как же так – а того, чего он не понимал, он боялся.

Он должен забрать Некронд. Едва Перрен ссадил его на берег, юноша ринулся к Май, ожидая, что та бросится к нему в объятия; но она не двигалась. Он схватил Яйцо и сжал его в кулаке, и по руке к самому сердцу прокатилась волна жара.

Яйцо было цело! Каспар развернул его – и задохнулся: светлую поверхность Яйца пересекала черная метка ожога. Похоже, он прибыл как раз вовремя!

Он ревниво прижал Яйцо к груди. Оно нашлось! Оно цело! Теперь никто не сможет причинить зла любимым Каспара.

– Халь! – неожиданно выпалил Перрен. Каспар не понял. При чем тут Халь? Горовик восторженно указал на озеро.

– Великая Матерь говорила со мной. Она приказывает тебе использовать Некронд. Ты должен призвать Морригвэн из Иномирья. Великой Матери нужна Ее Троица.

Каспар тревожно сжал Некронд в обеих руках.

ГЛАВА 29

Халь выгнул спину, вытягивая шею, чтобы держать голову над водой. Он боролся за каждую секунду жизни, сплевывал ледяную соленую воду, в ушах его стучали тугие молоточки.

Вода поднялась ему до носа, бой был кончен. Неожиданно отчаяние отпустило, и в мутном мире воды на Халя снизошло небывалое спокойствие. Он все еще мог видеть, и узрел необычайный образ, искаженный водной толщей. Через закрытую дверь темницы вошел – или вплыл – белый волк, на нем восседала призрачная старуха в белой одежде. Из рассеченного ее живота струилась кровь.

– Он призвал меня. И из всех людей – к тебе на помощь. К тебе! – простонала старая жрица. – Я слаба, они будут мучить меня еще страшнее… И ради чего? Почему ты ослушался Брид? Как мог Спар заставить меня явиться сюда призраком, если я должна вернуться целиком, чтобы исполнить свой долг? Здесь боль еще сильнее, гораздо сильнее… Ты в долгу у меня, Халь. Ты заплатишь мне.

Белый волк плыл к стене, на которой висел рунный меч. Алый дым потек сквозь стены, и в нем явились еще две призрачные фигуры, такие же прозрачные, как Морригвэн, только без ее смертельной бледности. Они встали рядом с Каргой и соединили руки. Души трех высоких жриц объединились во исполнение общей задачи. Керидвэн выглядела худой и постаревшей; Брид, со сведенным сосредоточенным лицом, даже не взглянула в сторону Халя. Все они смотрели на меч. Халь с благоговением понял, что его молитва услышана.

Втроем жрицы сняли со стены рунный меч и понесли его через воду к Халю. Без единого слова они вложили оружие юноше в руки, и образы их истаяли, только Морригвэн задержалась на миг.

Халь увидел, как старую жрицу засасывает в себя пустота, за которой открылся вид огромной высокой темницы в Иномирье, где людей пытали каленым железом. Старуху растянули на полу, распахивая полы ее одежды, чтобы снова рвать ей внутренности. Она стонала и извивалась. Но всякий раз, когда лесничие прерывали пытку, Морригвэн выла волком и кричала:

– Я не уйду! Не уйду, пока не будет найдена новая Дева!

Клинок был теперь в руке Халя. Одним ударом он разрубил свои цепи и вынырнул на поверхность. По клубящейся прибывающей воде он стремительно поплыл к Хардвину, нырнул и перерубил его оковы. Вытянув Хардвина за воротник, Халь оставил его кашлять и отплевываться и освободил Ренауда. Все еще кашляя и извергая воду, втроем они поплыли к дверям.

Дверь была закрыта, но Халь перерубил засов, и вода хлынула внутрь, освобождая проход. Мощный поток швырнул их обратно в темницу и ударил о стену. Халь начал продвигаться к выходу, цепляясь то за одно кольцо в камне, то за другое, и остальные последовали его примеру.

Наконец они выбрались на лестницу и с трудом двинулись против течения воды, сбивавшей с ног. Хардвин и Ренауд теперь были свободны, и Халь перестал о них думать. Все мысли его переключились на Брид. Этот потоп, конечно, захлестнул побережье. Кроме того, черный волк…

– Абеляр, не оставь ее, – вслух умолял он.

Наконец они выбрались наружу. Халь бросился во двор барбакана и замигал на ярком свету. Туман поднялся высоко и почти рассеялся, хотя нигде не было видно и следа дамбы. Лодка под красным парусом покачивалась у причала, разбитого внезапным потопом. Потоп не был иллюзией. Халь вспомнил, что Робин Длинный Шест упоминал шлюз.

Он пролез под решеткой на воротах и выбежал из замка. Остатки зеленого дыма унес легкий ветерок, воздух был сладок от запаха победы. Чародеям пришел конец, Халь знал это наверняка. Но где же Кимбелин? Неужели утонула в подземелье? Или успела убежать в свою башню? Нужно найти ее во что бы то ни стало. От этого зависит спасение Бранвульфа.

Хардвин и Ренауд прислонились к решетке и умоляли Халя не бросать их здесь.

– Ты получишь награду, – уверял принц, но Халь сомневался, что Рэвик поверит словам своего брата, если они вернутся без принцессы.

– Оставь меня, невежа, – послышался пронзительный девичий крик со стороны конюшен. Халь бросился на звук. – Отпусти меня немедленно! Я никуда не поеду без своего брата!

Это был голос Кимбелин, пронзительный и возмущенный. Ее тащил на себе Кеовульф, но она так билась и вырывалась, что даже здоровенный калдеанец с трудом с ней справлялся. Она кусала его за руки и била острыми кулачками.

Замедлив шаг, Халь перехватил принцессу за запястье, подавляя желание расхохотаться.

– Моя леди, не беспокойтесь! Мы отвезем вас домой, к королю Рэвику.

Она гневно топнула ножкой, скривив губы в королевском негодовании.

– Я не поеду без своего брата.

– Так скажите, где он, – потребовал Халь. – Мы его освободим.

Кимбелин отчаянно указала вперед, на лодку под красным парусом. Халь увидел трех человек, направлявшихся к лодке; судно уже было набито людьми и визжащими хобгоблинами.

Халь помчался к причалу со всех ног, спотыкаясь на черных камнях по извилистой дороге от замка. Наконец он прыгнул на причал, в лицо ему плеснула соленая пена; голые коричневые хобгоблины уже отталкивали лодку шестами и кричали трем людям поторопиться.

Обнажив меч, Халь мчался по дощатому причалу. Из троих опаздывающих он узнал двоих: Тапвелла Овиссийского и брата Кимбелин, принца Тудвала. Третий, в простом черном сюртуке и кольчужных чулках, смахивал на наемника. Наемник и Тапвелл тащили к лодке кеолотианского принца, который упирался, как мог. Он боролся изо всех сил и отчаянно звал Кимбелин.

Халь уже почти догнал их, мчась на помощь к принцу. Обеспокоенный, Тапвелл воззвал в сторону лодки о помощи. Трое хобгоблинов немедля выскочили на причал и подхватили мускулистого кеолотианца, перекинув его через борт. Парус поймал ветер, и лодка понеслась вдаль, подпрыгивая на волнах. Халь, отдуваясь, стоял на причале и запоздало потрясал мечом. Крики Тудвала все отдалялись, их уносил ветер.

Халь уже ничего не мог поделать. Пораженный участием Тапвелла в этой истории, он медленно возвращался к Кеовульфу, Ренауду и Хардвину. По пути он нашел ответ. Рыцарь все еще держал принцессу.

– Почему вы не догоняете их? – воскликнула она.

– Как? – довольно раздраженно отозвался Кеовульф, потирая след от укуса на руке. – Что, Ваше королевское высочество предлагает нам пуститься вплавь за лодкой?

– Тапвелл! – выплюнул Халь, едва переведя дыхание. – Это Тапвелл все подстроил.

– Что? – вскричал Кеовульф.

– Я ошибся! Помните, как перед самым нападением я нашел разорванный пергамент – тай, где понесла лошадь Кимбелин? Конечно, я подумал, что его там бросили по вашему приказу, Ренауд. Когда я сложил разорванные клочки, это оказалось письмо, что Кимбелин не должна попасть в Бельбидию. Я подумал, что вы единственный, кому выгодно такое предательство. Кто еще мог бы препятствовать женитьбе короля Рэвика? Ведь если бы Кимбелин родила ему наследника, вы потеряли бы право на престол. Поэтому я подозревал вас, кузен. – Халь взглянул высокому принцу прямо в глаза. – Сир, я приношу свои извинения.

– Но Тапвелл? – не унимался Кеовульф.

– Теперь, когда все позади, я вспоминаю, как Тапвелл опоздал присоединиться к сопровождающим! Он оправдался тем, что заблудился в болоте, но на самом деле соврал, чтобы скрыть истинную причину опоздания. У него было достаточно времени подготовить нападение…

Халь помедлил, размышляя.

– А что до выгоды…

Он запнулся, не уверенный в своей правоте. Может ли это иметь отношение к солнечным рубинам, которые Брид открыла в Желтых горах? Мог ли Тапвелл украсть принцессу, чтобы бросить тень на Торра-Альту? Может быть, он хотел низложить законных владык, чтобы замок перешел в овиссийские руки, и у него появился свободный доступ к рубинам? Да, это походило на правду.

– Мой принц, я оболгал вас, – признался он Ренауду. – Я сказал вашему брату, что вы замышляли против него и его невесты. Я ошибался.

– Это воистину так. Мы с Хардвином отчаянно сражались, защищая принцессу Кимбелин, так что им в итоге пришлось взять нас в плен. Но я не знал, что в этой интриге участвовал Тапвелл! Мы считали, что его тоже взяли пленником и держат в другой темнице, чтобы мы не смогли вместе обсудить план побега.

– Я надеюсь, вы простите меня, – снова извинился Халь, радуясь возможности облегчить душу, но думал он уже о другом.

Юноша смотрел на алый дым с дальнего побережья. На фоне дыма по воде двигались странные длинные фигуры. Они не плыли, но шли прямо через озеро широкими прыжками. Что это за…

Халь протер глаза и опустил в ножны меч, который так поспешно выхватил. Высокие существа все приближались и на поверку оказались болотными людьми на ходулях. Он различил хрупкую фигурку Брид, которая ехала на спине старого Робина. Пип и Абеляр тоже сидели на закорках болотников. Не теряя больше времени, Халь бросился вниз, прыгая по черным утесам.

Робин Длинный Шест и его люди медленно приближались через озеро, и у Халя было время собраться с мыслями. Когда гости наконец ступили на мелководье, Брид спрыгнула со спины Робина и побежала к своему жениху, разбрызгивая воду.

Она с разбега бросилась Халю в объятия, но тут же отскочила.

– Ты весь мокрый, – недовольно сообщила она.

– Как ни странно, я знаю, – отозвался Халь, улыбаясь и держа девушку за руки.

Он внимательно оглядел ее всю.

– Ты не ранена? Брид даже не ответила.

– Тебе повезло. Я же просила тебя подождать, пока я расправлюсь с туманом! Вдвоем с Керидвэн мы не смогли бы тебя спасти. Тебе повезло, что кто-то призвал душу Морригвэн.

Она помрачнела.

– Морригвэн, она…

Халь не знал, что и сказать. Брид кивнула, борясь со слезами.

– Она ужасно страдает.

Девушка вскинула голову и перевела взгляд на спешащих к ней друзей.

– Ты все сделал хорошо. Теперь с нами Кимбелин и Ренауд, и к Торра-Альте вернется доброе имя. Мы предотвратим войну с королем Дагонетом. Если поторопиться, можно успеть в Фарону до солнцестояния. Как только покончим с этим, я направлю все силы на поиски своей преемницы, и душа Морригвэн освободится. – Девушка откинула на спину влажную косу. – Я рада, что ты меня не послушал.

– Я сомневался, что ты разгонишь туман, – признался Халь.

– И ты был совершенно прав. Я не смогла. Туман рассеялся, когда исчезли чародеи. – Брид на миг примолкла. – Они могли попасть сюда только по призыву Некронда. Спар никогда бы не сделал этого! Должно быть, одна из тварей, чье дыхание жизни заключено в Яйце, управляла им изнутри. Я не должна была оставлять Спара. Некронд для него слишком тяжкая ноша.

– Мастер Спар вообще ни с чем не управляется, – выкрикнул Пип, подбегая к Халю. – А я прикончил одного! Смотрите!

Он гордо продемонстрировал нож, запятнанный темной кровью.

– Кого ты прикончил? – непонимающе вскричал Халь, снова оглядывая Брид на предмет ранений.

– Хобгоблина, – пояснил Робин Длинный Шест. – Жуткие твари. Они переплыли озеро на спине черного волка. Я бы сказал, их было десятка два. Этот парень в самом деле одного прирезал, а остальных уложил Абеляр своими стрелами. С теми, которые удрали в лес, разберется Харле, так что не волнуйтесь.

– На вас напали!

Сердце Халя замерло при мысли о том, что могло случиться.

– Да, как раз когда Харле с матерью пошли искать еще корешков для зелья, которым Брид думала туман разгонять. Мы с Абеляром им показали, этим тварям! – хвастался Пип.

Абеляр усмехнулся.

– Да, парень, без тебя бы я не справился. Ты отличный боец!

Халь подал древнему лучнику руку. Тот с минуту смотрел удивленно, потом протянул навстречу ладонь. Пожатие Халя было крепким и искренним, Абеляра – немного скованным. Халь не стал говорить, что обязан ему жизнью невесты, в этом не было нужды.

– Прости меня, – извинился он за свою прежнюю нелюбовь к лучнику.

Похоже, у Халя сегодня был день извинений. Абеляр тихо и смущенно улыбнулся.

– Не стоит об этом говорить, сир. И он занялся своим луком.

– Нет, стоит, – настаивал Халь. – Я тебе обязан… всем.

– Кеовульф! – Пип, завидев рыцаря, радостно бросился к нему. Он нашел нового слушателя и немедля завел снова: – Я прикончил одного!

– Понятно, парень, – терпеливо отозвался калдеанец. – Я уверен, что ты нам об этом расскажешь поподробнее.

Пип восторженно закивал и пустился в подробности. Брид притянула Халя к себе.

– Халь, увези нас домой. Тогда Керидвэн и Бранвульф снова будут свободны.

Халь стиснул ее руку, радуясь благодарности, и вдвоем они засмеялись над Пипом, который на этот раз угощал Ренауда историей своих подвигов.

– Он хоть знает, что говорит с принцем? – спросил Халь, глядя, как фамильярно держится мальчик.

– Сомневаюсь, но, зная Пипа, я бы не удивилась, – улыбнулась Брид. Она оглянулась на черные шпили башен, откуда ветер уносил последний клочок зеленого тумана. – Воздух очистился; Некронд снова в безопасности.

– Он у Спара, – мрачно добавил Халь.

Девушка сильно сжала его руку, будто навеки не отпуская от себя.

ГЛАВА 30

– Амариллис, – рыдала Май. – Прости меня. Мне так жаль!

– Его зовут Талоркан, – отрезал Каспар. – И от него может быть только зло.

– Нет. – Голос лесничего был очень слаб. – Сначала, да, сначала я хотел только обрести душу. А потом – только защитить Радостную Луну. Но не смог. Не смог… Моя милая Радостная Луна, я умираю.

Май погладила лесничего по щеке.

– Не бойся, Амариллис, я люблю тебя, – прошептала она, слезы капали из ее глаз прямо ему на грудь. – Все будет хорошо. У тебя теперь есть душа, я видела ее в твоих глазах. Ступай к Великой Матери. Ищи Ее, обрети Ее любовь – и все будет хорошо.

Он слабо вздохнул, сжимая руку Май.

– Прости меня за все, что я делал не так. Я не сожалею о добром выстреле Каспара. Жизнь коротка для всех людей, и мне не жаль умирать. Я дождусь тебя, любовь моя, на той стороне.

С видимым усилием лесничий повернул голову к Каспару. Тот взглянул ему в глаза и увидел, что неизвестно как золотистые радужки Талоркана приобрели карий оттенок глаз Май.

– Я только прошу, чтобы ты защищал ее теперь вместо меня. Ты должен защищать ее, Каспар.

Каспар смотрел, как глаза Талоркана потускнели и остановились. Он лежал совсем неподвижно. Май зарыдала громко и отчаянно, плечи ее вздымались.

– Он спас меня… А ты убил его. Что же нам теперь делать? Амариллис изгнал ту тварь. Только Амариллис это умел, а теперь он умер. Ты убил его! Ты его убил!

Май в отчаянии и скорби бросилась на Каспара.

– Он был со мной, когда ты не пришел. Я думала, ты придешь. Я думала, ты найдешь меня! Но ты меня никогда не любил, ты шел только за Некрондом.

Она била его кулачками в грудь и стонала.

Вместо того чтобы бороться с ней, Каспар крепко обнял девушку, так что ее лицо прижималось к его груди. Она всхлипывала у него на плече, и юноша чувствовал сквозь рубашку тепло ее слез.

Он обнял Май еще крепче и поцеловал в макушку.

– Как тебе удалось отнять у него Некронд?

– Он никогда не владел им!

– Но… – Каспар чего-то не мог понять. – Но как тогда Яйцо попало сюда?

– Я принесла его. Я его украла, боясь, что Некронд разорвет твою душу. Я думала…

Она отпрянула от Каспара и опустилась на колени рядом с лесничим.

– Ты думала, я недостаточно силен, чтобы быть хранителем, – закончил за нее Каспар. – А я-то считал, что хоть ты меня уважаешь.

Слова его могли бы прозвучать горько, но получилось утвердительно.

Она смотрела на талисман.

– Я сделала все неправильно… Я спасалась от созданий, которые меня преследовали, и поэтому знаю, что тоже недостаточно сильна. Он здесь, в копях, тот злой дух. Амариллиса нет, чтобы защитить меня, и волк опять проберется в мои сны, чтобы управлять Яйцом. Он даже однажды забрал мою душу, но Амариллис пришел и прогнал его. У нас нет силы… Нам нужен Амариллис. – И Май откинула золотые волосы со лба мертвеца.

– Ты сказала, что любишь его! – обвиняюще выкрикнул Каспар, чувствуя, что Май рассказала ему не все. Слишком откровенно она проявляла свою нежность к лесничему.

– Да! – защищалась девушка. – Он заботился обо мне! Для него я значила все, была важнее жизни, он все делал ради меня… Как могла я его не полюбить?

– Но ты не можешь любить другого, – ошарашенно выговорил Каспар. – Ты должна любить только меня.

– Почему, почему я должна? – вскричала Май гневно. – Как ты смеешь требовать от меня того, чего не делаешь сам? Ты меня любил только на словах, а смотрел всегда на Брид! Она для тебя была солнце, луна и звезды! Ты меня не любишь, ты любишь ее.

Каспар встряхнул ее за плечи, заставляя себя слушать.

– Май, это неправда. Я люблю тебя. Я пытался сказать тебе об этом, когда вернулся из Кеолотии. Конечно, я люблю Брид, но не больше, чем кто угодно другой любит ее как Деву. Даже ты любишь ее так! Но я не люблю ее, как Халь. Он перешел границу меж мирами, чтобы ее спасти, а я этого не мог, потому что мое сердце принадлежало тебе. Я был так рад, когда разобрался в своих чувствах! Все, что было нужно, – это время, я искал момента сказать, что люблю только тебя, Май. Тогда, на Бельтайне, я хотел сказать тебе, но ты сбежала…

– Я тебе не верю, – всхлипнула Май. – Меня любил Амариллис.

– Я тебя люблю, – настаивал Каспар, прижимая ее к себе и чувствуя, что она начинает поддаваться.

Напряжение медленно оставляло ее тело. Как будто Май выстроила огромную стену, защищаясь от собственных чувств, а теперь эта стена рухнула, и девушка безвольно стояла в его объятиях.

– Спар, прости меня. Я напрасно взяла Некронд.

– Все хорошо, Май. Ты была права, потому что он приносил в крепость одни несчастья. Теперь мы понесем его вместе. Мы уедем далеко, оставим позади прошлую жизнь, так что зло никогда не коснется наших любимых. Вместе мы будем достаточно сильны. Мы поедем на восток, через неведомые моря, в дальние страны.

– Ты позаботишься обо мне? – спросила она, глядя, как Каспар кладет Некронд в серебряный ларчик и вешает его себе на шею.

Тот задумчиво почесал ссадину на голове. Ранка опять кровоточила.

– Конечно, да. Мы уедем далеко и навеки, вдвоем… Только ты и я.

– Не вернемся в Торра-Альту? – переспросила Май. – Обещаешь?

Каспар кивнул.

– Как равные? Он снова кивнул.

– Да, ты меня любишь! – рассмеялась она. – Никогда не хотела быть баронессой!

– Пойдем, у нас есть друзья, много друзей. Они нам помогут.

Юноша повернулся к Перрену, который созерцал их со слезами на глазах.

– Меня всегда трогали истории… Но то, как оно на самом деле, куда как трогательнее.

Волчонок поджидал их по другую сторону озера. Когда они переправились, Рунка потыкалась носом в бок Май и любопытно взглянула искоса.

Держа Каспара за руку, а вторую ладонь опустив на загривок волчонка, Май обернулась в последний раз взглянуть на Амариллиса. Каспар заметил печаль в ее глазах и все понял. Он слишком хорошо знал, каково это – любить сразу двоих.

Воздух вокруг тела лесничего начал мерцать. Каспар слишком устал, чтобы сразу это заметить. Из пустоты шагнули, окруженные светом, тринадцать членов Высокого Круга и остановились над простертым на земле Талорканом.

– Он не превратился в прах, – сетовал Страйф. – Он не получил наказания!

– Разве не достаточное наказание – потерять бессмертие и сделаться частью жизни? – спросила Сайлле.

Нет, подумал Каспар. Нет, это великий дар. Он крепко сжал руку Май и молча повел свою невесту из-под земли на свет, чтобы проливной кеолотианский дождь смыл с ее лица слезы.