Текст книги "Цап-царап, или Оборотни для Маши (СИ)"
Автор книги: Джейн Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Он прерывисто дышит и врывается в мой рот грубыми движениями, горячий член скользит в моей слюне и выходит, обводит опухшие губы, размазывая влагу и толкается снова.
– Ещё, Маша, – исступлённо повторяет он, путает мои волосы и натягивает мою голову, задыхаюсь и захлебываюсь, но вижу, как он сходит с ума и понимаю, что это от меня, у него едет крыша, и я пытаюсь расслаблять шею.
И словно кошмарное дежавю, как и в прошлый раз, в комнате что-то падает.
Брякает оконная рама.
И звучит голос Ярослава:
– Савва, ты забрал то, что принадлежит мне. Моя очередь.
Глава 23
Тяжести его тела больше не чувствую, он с меня слезает. Туманным взглядом окидываю комнату и натыкаюсь на Ярослава.
Он забрался в окно и сейчас отряхивается от капели с крыши.
Два мужчины. В моей комнате. Мозг мутный, меня мелко трясет, губы щипит и болит рот.
И у меня брючки вместе с трусиками спущены. Валяюсь голая.
Торопливо натягиваю одежду обратно.
– Ш-ш, – Ярослав в два шага оказывается рядом, перехватывает мою руку. – Не спеши, Маша.
Он склоняется к моему лицу.
Встречаю его взгляд и замираю, боюсь двигаться. Кажется, вместо него вижу ягуара, что смотрел на меня из салона машины.
– Отпустите, – шепчу. – Я никому не скажу.
– О чем? – с другой стороны ко мне наклоняется Савва.
– Про ягуаров, – лепечу, под двумя желтоватыми взглядами съеживаюсь и невольно вспоминаю, что они оба меня трогали, поцелуй с Ярославом в темном подъезде, его пальцы в моих трусиках, и мне не хочется, но я думаю, каково это – кричать под двумя мужчинами.
Этими мужчинами.
– Даже если кому-то скажешь, разве тебе поверят? – вкрадчиво спрашивает Яр. Заводит мои руки мне за голову. Одним прыжком оказывается сверху. – Не нужно бояться, Маша. Мы ничего тебе не сделаем.
Он удерживает мои запястья одной рукой. Другой расстёгивает брюки.
Щелканье ремня как пощечина, приводит в чувство. Только что член Саввы был у меня во рту, а теперь...
Мотаю головой.
– Уходите из моей комнаты. Я буду кричать.
– А я скажу Тамаре, – Савва ложится рядом. Смотрит в потолок. – Что ты вернулась пьяная. И сама нас позвала. А потом испугалась и передумала. Как считаешь, ее это обрадует? – он поворачивает голову.
В его глазах горит вызов.
Вздрагиваю, понимаю, что он прав, Тамара ему поверит, и голову мне оторвет за подобное.
За то, что ночью пришла, с запахом алкоголя. За то, что на Савву положила глаз.
А ведь я положила, если она спросит, нравится ли мне Савва – можно не отвечать, она по моему лицу все поймет.
Но как он может так мне угрожать?
Бессильно всхлипываю и перемещаю взгляд на второго мужчину.
Яр спускает брюки. Оттягивает резинку синих боксеров. Вижу, как вываливается готовый член и жмурюсь, нет, не могу, не буду смотреть, не буду...
– Маша, – тихий шепот забирается в уши. – Крошка, все хорошо.
Ничего не хорошо. Чувствую, как он подтягивает меня по постели ниже. И так же, как Савва, садится сверху, зажимая мою голову между своих бедер.
– Детка, открой рот. Не бойся. Я буду аккуратным.
Сквозь ресницы вижу его. Возвышается надо мной горой, собой загораживает ночник, и красноватый свет разливается за его спиной, делая его похожим на дьявола, красивого, уверенного, безгранично сильного.
Он держит член у основания. Головкой надавливает на мои губы.
Чувствую, как он размазывает смазку, и его запах, головокружительный и почти животный, мутит разум.
Но сначала Савва, теперь Яр...
Меня развращают, я не должна поддаваться.
Из последних сил отворачиваю голову.
– Савва, – шепчет Яр. – Давай.
И тут же ощущаю мужские пальцы в промежности. Сжимаю ноги, но властные руки мягко и требовательно раздвигают мои бедра. И пальцы гладят влажные складки.
Внизу живота сразу скручивается прежний узел, предвкушение наслаждения, которое было так близко, и я сдаюсь, со стоном размыкаю губы.
Член проскальзывает в рот.
– Глаза открой, Маша, – мужские пальцы надавливают куда-то, и я не выдержав, распахиваю ресницы.
Ярослав двигается у меня во рту. Савва лежит рядом, запустил руку между моих ног, поглаживает, размазывая смазку, проникает между складочек, шумно дышит, трогает меня.
Ощущения рассеянны по телу, не знаю, на что реагировать, на толчки члена во рту или пальцы в промежности, из тела последние силы утекают, и я раскидываю руки по постели, отдаюсь власти этих мужчин.
Яр двигается быстрее, и пальцы Саввы тоже, я горю, с громкими хлюпами принимаю член и приподнимаю бедра, хочу ещё сильнее и больше, хочу, чтобы и Савва в меня вошёл.
– Какая тугая, – шепчет он, другой рукой убирает волосы, налипшие на мою щеку. – Почему ты не мне принадлежишь?
В его глазах жадность и жажда, он смотрит, как член Яра погружается в мой рот и тихо рыкнув, усиливает давление пальцев в промежности.
Меня скручивает жгутами, болезненно и остро, кажется, я сама натянутая струна, Яр хватает меня за волосы и толкается глубже, и я с мычанием откидываюсь на подушку, когда Сава шлепает меня между ног, какая-то чувствительная точка с искрами взрывается, и по телу разлетаются сладкие осколки.
Глава 24
Кажется, я где-то на островах, красный закат, шумит прибой, я лежу на песочке, так хорошо.
Из этого миража меня выдирает громкий стук в дверь.
– Маша, – по ту сторону зовёт Тамара. Дергает ручку. – Открывай немедленно!
С трудом приподнимаюсь на локтях. Смотрю на мужчин – они тихо собираются, Савва заправляет рубашку в брюки, а Яр застёгивается.
И не успеваю ужаснуться, что скажет Тамара, как меня тянут за руку, ставят на ноги.
Ярослав наклоняется, языком касается моих губ. Шепотом говорит:
– До завтра.
Пошатываюсь, скатанные брючки словно путы, непослушными пальцами тяну одежду на бедра. Наблюдаю за мужчинами – один за другим они выбираются в окно.
– Маша, – надрывается Тамара.
Трогаю опухшие губы. Оглядываюсь в комнате и прижимаю ладони к щекам – боже мой, она меня убьет.
– Я сейчас дверь выломаю! – Тамара переходит на визг. – Что там у тебя?
Торопливо закрываю окно.
Распахиваю дверь.
Она отталкивает меня с прохода и фурией влетает в комнату. Щелкает выключателем, и я морщусь, ладонью прикрываю глаза.
– Господи, – она смотрит на постель – в ней словно бои быков устраивали, все разворошили. Она ахает, когда замечает нож на полу, поднимает глаза на меня.
Неловко приглаживаю торчащие волосы.
– Ты себя в зеркало видела? – Тамара упирает руки в бока, под черной кружевной сорочкой узкая талия. И пахнет она кремом и духами, вся такая гладкая, ухоженная.
Бросаю быстрый взгляд в зеркало возле шкафа и вздрагиваю – я словно из фильма для взрослых выскочила, губы красные, локоны спутанные, а во рту...
Веду языком по зубам.
Во рту какой-то странный привкус.
Кажется, Ярослав прямо мне в рот кончил. А я так оглушена была, что всё проглотила.
Уши загораются.
– Ты кричала, – Тамара идёт к шкафу. Открывает створку, зачем-то заглядывает внутрь. – Разбудила меня.
– Кошмар приснился, – бормочу.
– Кошмар я тебе сама сейчас устрою, – она пересекает комнату, встаёт на колени и отбросив свисающий плед смотрит под кровать.
Свожу брови.
Что она делает?
Она встаёт, отряхивается. Щурится в комнате. И тут до меня доходит – она же Савву ищет.
Решила, что я тут с ним.
Ноги подкашиваются, доползаю до стола и плюхаюсь на стул.
Тамара, не заметив ничего подозрительного, ни Саввы, ни Яра, садится на кровать и закидывает ногу на ногу. Впивается в меня зелёным ведьминским взглядом.
– Что случилось? – спрашивает.
Сглатываю. Ощущаю себя на допросе, у нее такой пугающий тон.
– Кошмар приснился, – твержу.
Она взбивает волосы рукой, смотрит на свои красные ноготочки.
– Маша, мое терпение на пределе, – говорит она, не отрываясь от разглядывания маникюра. – Ты знаешь, у меня появился мужчина.
Ещё бы не знать.
– И у нас с Саввой все серьезно, он живёт у меня...
А ночами приходит в мою комнату.
– И, возможно, мы скоро поженимся...
Конечно, и в комплекте к Савве добавится Яр.
– И у нас пойдут дети...
Разве что кошки, ягуары с желтыми глазами. Потому, что Савва такой же, как и Ярослав, уверена в этом.
– И ты нам мешаешь, – заканчивает Тамара.
– Что? – очнувшись, сжимаю спинку стула. – Почему мешаю? С утра до вечера я в институте, потом занимаюсь хозяйством, спать ложусь рано, гостей не приглашаю, музыку ночами не включаю, – тараторю.
– Дело не в этом, – Тамара, наконец, оставляет в покое ногти. Поднимается с кровати. – Ты уже взрослая девочка. Сегодня вот ты меня обманула. От тебя пахнет выпивкой – значит, ты тайком пьешь. В комнате чем-то занималась непонятным. Ночью. Это я и представить боюсь. А у нас будут дети, Маша. Какой пример ты подашь ребенку? Тебе нельзя здесь оставаться.
– Но куда же мне идти? – растерянно смотрю на нее. – Мама...
– Твоя мама хорошо устроилась, – кивает Тамара. – Выскочила замуж, и сплавила тебя.
Ковыряю ободранную кожу на спинке кресла.
Да, мама уехала. Но квартира, вроде как, досталась им от родителей. Она принадлежит не только Тамаре. И я имею право здесь жить.
– А ведь я тоже ещё молода, – вещает Тамара, расхаживая по комнате. – И мне хочется женского счастья. А кому нужна невеста и довесок к ней в виде лошади?
– Я не лошадь.
– Здоровая, как лошадь – вот я о чем. Тебе уже не тринадцать лет, ты не школьница.
– Летом я заканчиваю первый курс, – встаю. Губы дрожат, пытаюсь сдержать слезы. – Я и сама хотела попросить о переводе. В другой город. Мы с Полиной...
– А до лета, Маш? Савва может не дождаться, пока ты съедешь.
– Но не улицу же мне идти! – всплеснув руками, отворачиваюсь, глаза все таки слезятся.
– Нет, у меня есть идея, – обнадёживает Тамара. – Ты можешь устроиться на работу. На въезде в город есть гостиница и кафе. Там требуются официантки и горничные. График сутки через сутки. Будешь меньше болтаться дома – глядишь и Савва созреет, сделает мне предложение.
В коридоре хлопает дверь.
– Вот, – шепотом заканчивает Тамара. – И он перестанет ночами уходить, если тебя не будет. Завтра после института дуй на собеседование.
Оборачиваюсь. Смотрю, как она торопится в коридор и вздыхаю.
С работой мысль отличная, я давно хотела, но сама же Тамара мне и говорила, мол, кто-то из приезжих соблазнит меня, а я потом принесу в подоле.
Подхожу к двери и приоткрываю ее, вслушиваюсь в их разговор.
Бессовестный. Вылез через мое окно и зашёл через дверь. Тамара им не нужна, им что-то нужно от меня.
Кусаю палец.
А я тоже дура, позволила такое с собой делать.
Отшатываюсь от двери, когда в комнату с улыбкой заглядывает Савва. Одними губами он шепчет:
– Спокойной ночи, крошка. С нетерпением жду завтрака.
Глава 25
Зеваю и быстро накрываю на стол.
Не выспалась, легла ночью, а встала в пять утра, чтобы тихо приготовить поесть и не встречать Савву за завтраком.
Хлеб, сыр, масло.
Оглядываюсь на плиту, полотенцем накрываю кастрюльку с кашей. Смахиваю ложку, она брякается об пол.
Шиплю сквозь зубы и замираю. Прислушиваюсь к тишине в квартире.
Из их комнаты не доносится ни звука.
Хотя, в это время обычно оттуда долетали Тамарины вопли: Ах, Савва.
Похоже, что сегодня ничего не будет. Ещё бы, ему ночью хватило с головой. Вдвоем с другом, меня...
Вспыхиваю и выскальзываю в коридор.
В комнате подхватываю рюкзак с учебниками, перед зеркалом натягиваю кожанку.
Мое отражение как-то неуловимо изменилось. Нет, я все та же миниатюрная блондинка, но...
В расстерянности рассчесываю пальцами волосы. Может быть, это в тусклом свете лампочки локоны отливают золотом. Голубые глаза ярко блестят. Губы ярко-розовые и припухли, словно я накрасилась.
Что-то случилось этой ночью, я больше не та невзрачная девчонка.
Я почти красавица.
Качаю головой, не верю, что смотрю на себя. И очарованная, едва не пропускаю скрип двери.
Кто-то выходит из комнаты.
Метнувшись к выходу, громко щелкаю замком. Роняю рюкзак, запинаюсь на Тамариных сапогах с метровыми каблуками.
Чертыхаюсь и почти выскакиваю в подьезд, но меня в последний момент ловят за капюшон. Тянут назад. Спиной врезаюсь в твердую мужскую грудь.
– Уходишь уже? – спрашивает он на ухо.
От вибраций его шёпота по коже несутся стаи мурашек. Он почти мурлычет, как кот в хорошем настроении, довольный и сытый.
– Выпусти, – пытаюсь выпутаться из петли его рук. – В институт опаздываю.
– Ещё рано, – он резко разворачивает меня лицом к себе. – Ты, наверное, и позавтракать не успела. От меня сбегаешь?
У него серьезный пристальный взгляд. И эти слова про завтрак – на заботу похожи.
Он голый, в один трусах. Рядом стоит босиком. И хочется прогулять институт. Прижаться к широкой груди. И улечься в кровать.
– А-а, ясно, – его губы трогает слабая улыбка. – Я тоже соскучился, – он наклоняется ближе.
Краснею – он или мысли читает, или я громко думаю.
– Маша, есть предложение. Раз уж мы уже так сблизились, то, может переедем? Мы с Яром. И ты. Общий язык мы нашли, так что...
Его язык касается моих губ.
Меня словно подводит слух. Или он правда сейчас предлагает жить с ними, втроём? Спать в одной постели, ночами ощущать два мужских тела рядом...
Отклоняюсь и встряхиваю волосами – ни за что не поддамся больше на эти похабные мыслишки!
Толкаю его в плечо, он не отпускает, и тогда я с силой топаю ботинком ему по ноге.
Попадаю по пальцам.
– С-с, – сучка, похоже, хочет обозвать он меня, когда отшатывается. И усмехается, как-то зловеще.
Но я уже шмыгаю в подъезд и громко хлопаю дверью у него перед носом. Не останавливаясь, вылетаю на улицу и только там перевожу дух.
И тут же щурюсь на свету, слишком яркое утро, хоть и солнца нет, а глазам больно.
Что ж такое, я как вампир.
Сбегаю по ступенькам.
Здороваюсь с соседом и собакой, пересекаю двор. Крепче сжимаю лямку рюкзака, медленно бреду к институту.
Он ещё закрыт наверняка, рановато я вышла.
Но деваться некуда.
Всю ночь обдумывала план действий, и кое-что пришло в голову, надо только дождаться Полечку, надеюсь, она мое сообщение прочитала.
Достаю телефон, смотрю на экран. Не перезванивает и не отвечает, но у нее дома по утрам настоящая головомойка. Мама собирается на работу, бабушка в поликлинику, сестра с мужем ругаются, кто поведет в садик ребенка...
Передёргиваю плечами, да уж, подруге не меньше моего хочется скорее из нашего городка сбежать.
Подхожу к институту и бросаю на ступеньки рюкзак. Плюхаюсь на него сверху.
Жду, разглядываю прохожих.
Сегодня тепло, хорошо так, совсем скоро начнется настоящая весна и зацветут деревья.
Верчу в руках телефон. Простенький смартфон с царапиной на экране – бывший в употреблении Тамары. Полгода назад она решила, что хочет модный сотовый, а этот отдала мне.
А я так радовалась, мой старый был совсем дешевенький.
Но этот гаджет мне ничем не поможет, мне нужна четкая камера.
Полину замечаю издали, она идёт, весело помахивая сумкой, как всегда при параде.
Поднимаюсь с крыльца и от нетерпения шагаю ей навстречу.
– У нас что, пожар? – кричит она. – Почему так рано?
– Привет! – равняюсь с ней и обнимаю. – Принесла?
– Принесла, – она кивает, идёт к институту, но я дёргаю ее за руку. Подруга в удивлении оборачивается. – Что, прямо сейчас? Что с тобой, кстати? – она внимательно разглядывает мое лицо. – Косметика новая? И укладка?
– Нет, – отмахиваюсь, смотрю на ее сумку.
Подруга вздыхает и везёт молнию. Выуживает из недр баула маленькую видеокамеру – подарок на день рождения.
– Скажешь, зачем она тебе?
С трепетом забираю камеру. Осторожно укладываю ее в свой рюкзак. Поднимаю взгляд на подругу – та замерла в предвкушении моих объяснений.
Кусаю губу.
Мой план прост – подкараулить, когда в следующий раз Ярослав или Савва обратятся в ягуара.
И заснять на видео.
Наш бывший одноклассник живёт в большом городе, учится на журналиста, и я смогу пригрозить этим двум, что передам видео репортёрам.
И пусть только попробуют меня тронуть.
Это должно сработать, в фильмах именно так все и происходит.
– Ну так что? – Полина теребит мой рукав. Не сводит глаз с моего лица и возмущается. – Нет, Маш, признавайся, что за косметика? Ты будто бы с обложки сошла.
– Правда? – развешиваю уши. Смущённо поправляю волосы.
Комплименты мне очень редко говорят. Но если даже Полечка заметила – значит, мне точно не показалось, я как-то вдруг расцвела.
– Пойдем, там уже открыли, – киваю на институт. – Все тебе расскажу.
Глава 26
– Мэрипоп, отдавай, – Полина откидывается на стуле и протягивает руку. – Давай-давай. Камеру верни.
Со вздохом тереблю краешек тетради.
Не поверила подруга в рассказ про ягуаров. И мой план заснять превращение не оценила.
Ну разумеется.
Знала ведь, не надо было трепаться.
– Маш, – она наклоняется, грудью ложится на стол. Снизу вверх заглядывает мне в глаза. – Что с тобой? Не пойму, зачем такую чушь сочинять. Ну нравится тебе Савва. Ну хочешь ты застать его голым и сфоткать – зачем врать-то? Я же твоя подруга, мне можно и признаться. Ягуары, бред какой, – она весело хмыкает.
Мрачно смотрю на нее. Мне вот совсем не до смеха, а если она ещё и камеру отберет – то я уже и не знаю, как мне теперь выкручиваться из их лап.
– Так что, – Полина нетерпеливо толкает меня локтем. – Выкладывай
Цокаю. Под столом нервно качаю ногой. Нет, конечно, если бы я от нее подобные байки услышала – тоже не поверила бы. Неизвестно, на что я надеялась, вообще.
– Да, – обреченно киваю. – Хотела заснять Савву голым. Но стеснялась признаться.
– Ничего такого тут нет, – оживает Полина. Бросает взгляд на препода у доски и горячо шепчет. – Я бы на твоём месте давно уже попыталась его соблазнить, тебе все карты в руки, он ведь живёт у вас дома. Ни разу не роняла полотенце, когда из душа выходишь?
– Нет.
– Зря, – ругается Полечка. – Беспроигрышный вариант. Попробуй сегодня. Тогда, может, не только его без одежды заснимешь. Но и сразу хоум-видео. Пора тебе познать радости секса.
Она хихикает.
Подпираю рукой подбородок и с завистью смотрю на нее. Беззаботная, смешливая, я бы тоже так хотела.
Но ронять полотенце перед мужчиной мне не нужно – он и без уловок залез ко мне в трусики.
И не он один.
– А на счёт этого Ярослава, – над ухом трещит Полечка. – Ты серьезно? Если у Саввы такой же шикарный друг, то почему его никто не видел? У нас не город, а деревня, каждую собаку знаешь. Уж чужака мы бы заметили. Тем более, в шляпе и с шейным платком, у нас таких модников отродясь не было.
Преподаватель шикает.
Полина затыкается.
Кошусь на часы.
Последняя пара, а потом мне нужно ехать на собеседование в кафе, на обеде звонила и договорилась о встрече.
А все мысли заняты этими проклятыми мужчинами.
– Ярослава ты видела, – не удержавшись, наклоняюсь к Полине. – Тогда, у клуба. На меня ещё собака набросилась. Он был с котом.
Полечка недоверчиво щурится.
Не помнит, ведь они с девчонками пришли уже навеселе, у нас все перед дискотекой пьют заранее, экономные, покупать в баре дорого.
– Ладно, неважно, – отмахиваюсь. – Камеру я оставлю, ладно?
– С условием, что мне потом покажешь видео, – она снова хихикает, двигается ближе. – А если серьезно. Как у них там с Тамарой?
Не успеваю ответить – звенит звонок. Торопливо собираю вещи, спускаюсь вниз, подруга болтается рядом, не отстаёт с расспросами.
Тамару она терпеть не может, и я ее понимаю, один раз, ещё в школе, когда я привела одноклассниц на день рождения – Тамара вернулась с работы и всех прогнала веником.
А обувь Полины вешвырнула в подъезд.
С тех пор я никого не приглашаю.
Выходим из института. Погода разгулялась, прохожие все в куртках нараспашку и солнечных очках. На стоянке блестит черными боками дорогой автомобиль Саввы.
А рядом, опираясь на капот, пристроился Ярослав.
– Вон он, – в волнении дёргаю подругу за куртку.
Но она уже и сама замерла, как и стайка наших одногрупниц на крылечке, у всех разом появилась куча свободного времени, чтобы обсудить пары на завтра.
Ярослав лениво отлипает от капота. Машет мне зажатым в руке шейным платком, и перед глазами сразу проносится вечер, как я хотела снять эту тряпку с его шеи, а он не дал.
А потом...
Может, платок порвался, когда Ярослав резко в размерах увеличился?
Он в наглухо застегнутой темной рубашке, без шляпы. В улыбке сверкают ровные белые зубы.
– Идем скорей, он нам, кажется, машет, – Полина, рванувшись с места, цокает тонкими каблуками к нему.
Не успеваю ухватить ее за руку и семеню следом.
– Полина, – шикаю слишком громко, и Яр, услышав, улыбается ещё шире.
– Привет, девчонки, – он распахивает дверь машины. – Подвезти?
– С удовольствием, – подругу несёт. Растеряв перед этим памятником красоты все мозги, она лезет на переднее сиденье.
– Полина! – ахаю.
– Ну, что? – она с удобством усаживается. На то самое место, где вчера сидела я. То есть лежала. Под ним. Она хлопает дверью и в окно высовывается ее хитрая мордочка. – Тебе же на собеседование, забыла? На ту сторону, через мост. Так лучше на машине доехать, далеко. И я с тобой за компанию.
Потерянно топчусь у машины.
Ярослав открывает заднюю дверь и подталкивает меня.
– Ты зачем приехал? – с силой сжимаю лямку рюкзака.
– Я же сказал, увидимся, – он подходит вплотную. – Слово свое я держу.
– Говори, что надо.
– Что надо? – он наклоняется, ловит мой взгляд. – Меня к тебе тянет. Вот и приехал, – глазами он скользит по моему лицу, задерживается на губах, и я невольно облизываюсь. Он со свистом выпускает воздух. – Присаживайся, Маша. Или отпустишь подругу одну? Она-то вон с радостью, – он кивает назад, и в глазах его загораются жёлтые огоньки. – Прокатится.
Ежусь.
Оглядываюсь по сторонам – вокруг любопытные студентки, коршунами кружат. Скандал устраивать и вытаскивать из машины Полину – Тамара самое позднее к вечеру будет в курсе.
А так, может быть, обойдется, я примерно знаю, чего от него ждать.
Не раздумывая больше, лезу в салон.
Глава 27
Рядом с кафе куча незнакомых машин, как обычно, маленькие и огромные, тут часто останавливаются дальнобойщики. Напротив заправка, и там работает администратором Тамара, раньше она пропадала на сутках, а когда познакомилась с Саввой – начала брать только дневные смены.
С девяти утра до девяти вечера.
Подъезжаем к кафе.
Полина на переднем сиденье громко жует жвачку. И строит глазки Ярославу.
Ерзаю на задних диванах и тихо закипаю, не могу ее одернуть, а ведь я должна. Рассказать о том, что было у нас с этим...
Прохвостом.
Тугим кошачьим хвостом.
–...и у Мэри тут собеседование, – заканчивает болтать Полечка.
– Да, – спохватываюсь, смотрю на электронное табло на панели. – Я уже опаздываю! Полина, пошли!
Выбираюсь из салона и топчусь возле машины, одна я не уйду.
Подруга нехотя вылезает из авто. Кокетливо поправляет сумочку, наклоняется и заглядывает в салон, настроена болтать и дальше.
– Пошли со мной, – тяну ее за руку.
Она от неожиданности запинается на каблуках и едва не падает, цепляется в мой локоть.
– Ты что делаешь? – она оглядывается на ягуар. – Нет, ты заприметила Савву, так я тоже, – подруга выдирает руку и картинно отбрасывает за спину длинные кудряшки. – Иди собеседуйся, а я посижу с Яром. Ты слышала, что он говорил? Что ему нравится в нашем городе, и он тут задержится, а значит...
– Он был вместе с Саввой в моей комнате, – выпаливаю, обрывая поток ее мечтаний. – Им интересно, что я ещё ни с кем. И они хотят.
Замолкаю, не найду слов. Да и не знаю сама, что конкретно кроется за их хотением.
Не просто ведь...залезть в трусики?
В ушах до сих пор стучат слова о больном оборотне.
Полина щурится на солнце. Подаётся вперёд и хмыкает мне в лицо.
– Мэри, – она оглядывается на блестящий ягуар, из которого лениво выходит Ярослав. – Ты и дальше можешь гордиться. И мечтать, что как золушка отдашь невинность принцу-миллиардеру, и у него будет дом в столице, и гараж автомобилей. Но это все сказки, жизнь суровая штука, – она щелкает меня по носу. – А если ты из глупостей своих приземлишься. То увидишь – мужчинам главное не это.
Интересно спросить, что главное, но к нам подходит Ярослав.
Он оттягивает угольный воротничок, словно его душит эта тьма, под названием тотально-чернвя рубашка. Улыбается, и на контрасте сверкают ровные белоснежные зубы, как в рекламе с пастой и крепкими яблоками.
– Прошу, – он вытягивает руку и легко толкает дверь.
Вдвигаемся в темный холл.
Я тут была несколько раз, бывший парень Полечки с его другом увлекались нардами и привозили нас сюда на обеды, попить кофе и поиграть. Догадываюсь, что эти настольные бои ради меня затевались, чтобы меня соблазнить, ведь я из нашей четверки самая скучная была, не приходила в восторг от колец сигаретного дыма и танцев, спустя бутылочку пива и, вообще, вечерами сидела дома.
И меня соблазняли культурно – нардами в кафешке.
Но потом тот парень с Полей расстался, и его друг тоже устал меня обхаживать.
Сейчас два этих дон Жуана встречаются с девочками из паралельной группы, катаются на трах-гору, и все довольны, а мы часто слышим сплетни о них, в нашем городке как в реалити-шоу под камерами, доподлинно знаешь, кто, с кем и где.
Ловлю за руку официантку, что явно уже сделала стойку на Яра, процокола на своих каблучищах почти до выхода, до коврика, на котором притормозила наша троица.
– Где тут у вас директор? – выступаю вперед, загораживая Ярослава. – У меня собеседование.
Она с недовольством отбрасывает за плечо косичку-колосок. И машет рукой в сторону.
– Туда.
– Побудь за столиком, – на всякий случай прошу Полину.
Сворачиваю в темный коридор между туалетом и открытой кладовкой со швабрами. Невольно сцепляю пальцы крестиком за спиной, работать мне тут очень хочется, хоть горничной, хоть такой же вот официанткой, но сюда чаще берут девушек из соседней деревни, они приезжают на маршрутке, учатся в колледже и часто пропускают занятия, все таки им улизнуть проще, чем нам из института, у них и с посещаемостью не так строго.
Слышу какое-то движение позади, шаг в шаг с мной почти вплотную, резко оборачиваюсь.
Не успеваю открыть рот, как меня хватают за шею и впечатывают спиной в стену.
Встречаю горящий в полумраке взгляд Ярослава и не могу дышать, от тяжести его тела, что наваливается на меня вплотную, от его пальцев на моем горле.
– Что с тобой сегодня? – шепчет он мне в лицо, едва касаясь губами моих. – Ночью я уходил от девочки. А днём встретил роковую красавицу.
Его слова на секунду стрелой пронзают мозг – он тоже заметил, что я как-то внезапно похорошела. А следом накатывает тяжелое возбуждение, поскольку его рука скользит под резинку моих строгих черных брючек.
– Перестань, – копошусь под ним, запрокидываю голову. Не отрываю взгляда от его лица и приоткрытых полных губ. Между ног становится влажно, познав ночное томительное наслаждение становлюсь жадиной, мне не терпится ощутить ещё раз, такой же сильный оргазм. С трудом противлюсь собственному телу и ногтями впиваюсь в его запястье. – Вытащи немедленно. Я закричу.
Он слегка наклоняет голову в ответ на мою угрозу. Губы изгибает улыбка, что становится ещё шире. Рука заползает ещё ниже, под ткань трусиков.
– Ладно, – он чуть сдавливает мою шею. – Кричи.
Его пальцы скользят в промежность, раздвигают влажные складки.
И я кричу.
Уткнувшись в его плечо, зубами зажав ткань рубашки. Хватаюсь за его волосы и глухо стону, когда палец начинает двигаться, словно случайно задевая чувствительный бугорок.
Всем телом подаюсь ему навстречу, хочу чтобы он потер его сильнее, прижимаюсь к нему и послушно открываю рот, когда его язык касается губ.
Я так возбуждена, в плену его рваного дыхания нахожусь и от реальности оторвана, и тем громче звучит мужской смешок слева от нас.
– Ну здравствуй, Ярослав, – до ушей долетает незнакомый голос, и я распахиваю глаза.
Глава 28
Из меня резко выдергивают пальцы, и резинка трусиков с силой шлепает кожу.
Охаю и завешиваюсь волосами, совсем рядом стоит высокий ехидный тип, и он наверняка видел, чем мы тут занимались.
Ну и дура же я, в общественом месте, так бесстыдно. Только слухов мне ещё не хватало.
В ужасе поправляю трусики, врезались прямо туда.
– Ты как меня нашел? – Ярослав отходит на шаг, застегивает брюки. Он их, оказывается, почти снять успел, а я и не заметила.
Тоже торопливо застёгиваюсь и сквозь волосы кошусь на мужчину.
Очень высокий, даже выше Яра, хотя и мой кот не крошка далеко. Стоит в позе начальника, уперев руки в бока. Выжидательно смотрит на Яра и говорит, уже без прежней усмешки:
– В каком ты номере остановился? Я за тобой.
– Я никуда не поеду. Я уже почти все решил, – Ярослав шагает назад, и вдруг рыкнув, как-то резко дергается всем телом, трещит его одежда.
Понимаю, что сейчас на его месте останется ягуар и, взвизгнув, отворачиваюсь лицом к стене.
Слышу ещё один громкий рык и возню, и как матерится мужчина рядом. А потом удар и звон, словно светильник со стены сорвался.
И быстрое клацанье когтей по полу.
Снова взвизгиваю, уже машинально, и со страхом оглядываюсь. По коридору несётся ягуар, я была права, ещё миг, и он скрывается в холле.
Хлопаю ресницами, представляя, что сейчас он наткнется на официанток или посетителей, и как они от неожиданности штабелями улягутся в обморок.
– Беда, – звучит наигранный вздох.
Перевожу глаза на оставшегося со мной мужчину и застываю, он рассматривает меня тяжёлым долгим взглядом, в котором и тени удивления нет.
Про Ярослава он наверняка все знал. На счёт превращений и кошек, и теперь смотрит на меня будто на угрозу, этаким прищуром, каким в фильмах окидывают нежелательных свидетелей.
– Я ничего не видела, – нервно сжимаю сумку, пытаюсь прошмыгнуть между ним и стеной. Он сдвигается, загораживая дорогу и я всхлипываю. Боюсь поднять глаза и обречённо шепчу. – Я никому не скажу, отпустите.
– О чем не скажешь? – вкрадчиво интересуется он. Сильные руки хватают меня за плечи и слегка встряхивают, заставляя поднять голову. – Куда ты? Я не разрешал.
Не разрешал он. Задыхаюсь от испуга и его наглости.
– Я просто пришла на собеседование, – бормочу, избегаю пристального мужского взгляда. Краем глаза замечаю в конце коридора официантку и оживаю, усилием выпутываюсь из его рук и выставляю вперёд палец в предупреждающем жесте. – Ну-ка, руки. Я закричу.
Он тут же ухмыляется.
Вспыхиваю, пять минут назад я грозилась закричать, а потом поддалась на поцелуи, неужели он все слышал, с самого начала тут стоял?
А мы с Яром так увлечены были друг другом, ничего вокруг не замечали.
– Как тебя зовут? – он опирается плечом на стену, и удерживать меня силой не собирается, кажется.
– Мэри. Маша. Мария, – мысленно чертыхаюсь, зачем я, вообще, отвечаю, дурацкая привычка подчиняться взрослым.
– Кто у тебя родители? – продолжает он допрос.
– Мама не здесь живёт. А отца нет. Но зато отчим, – воодушевившись, привираю, – отчим очень большая шишка. И только троньте меня – он тут всех на уши поставит.
