Текст книги "Встреча двух сердец"

Автор книги: Джейн Рей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глава 6

Поездка в Булч-у-Панду не доставила ей большого удовольствия. Гвинет села рядом с Оуэном и монополизировала беседу. Оуэн отвечал коротко, когда это было необходимо, но большую часть времени вел машину молча.

Мэри решила выкинуть из головы мысли о Гвинет и Оуэне и пошла искать мистера Моргана.

– Я встречался прошлым вечером со своим племянником, – доложил мистер Морган. – Завтра он сможет прийти и заняться полом.

– Завтра… Тогда он будет им заниматься пятницу и субботу, и пол будет готов – когда? В понедельник?

– Правильно. За воскресенье покрытие затвердеет, а в понедельник будет готово.

– А теперь, – решила Мэри, – пойду-ка я в город, позвоню моей тетушке и сообщу ей, что остановлюсь у нее до понедельника.

Мистер Морган одобрительно посмотрел на нее.

– Ваша тетушка будет рада.

Прогулка по городу доставляла Мэри большое удовольствие, у нее теперь было много знакомых. Она здоровалась почти с каждым встречным, и поход по магазинам стал занимать много времени. На площади она зашла в телефонную будку и набрала номер.

– О, Мэри… – Голос тетушки был жалобным. – Что же ты меня не предупредила? Утром я отвезла машину на станцию обслуживания, где ее продержат до вторника. Но, разумеется, ты все равно можешь приехать.

Мэри медленно произнесла:

– Думаю, мне все-таки лучше быть на месте, чтобы проследить за ходом всех дел. Когда идет первый автобус? В одиннадцать? Тетушка Дайлис, это означает, что раньше двенадцати меня на месте не будет, а за четыре часа многое может пойти не так. Но ты не беспокойся, мне есть где переночевать. Я заеду к тебе в воскресенье.

Она повесила трубку, немного постояла, размышляя. Затем направилась в сторону дома Треворов.

Отец и сын вели прием, и Мэри объяснила свои затруднения миссис Тревор.

– Мы будем рады вас приютить. – Птичье лицо миссис Тревор лучилось радушием. Вы с нами пообедаете. А утром, когда отправитесь обратно, я пойду с вами посмотреть ваш дом.

На следующее утро в девять часов миссис Тревор уже была готова и ждала Мэри. Накануне вечером Хью предложил заехать за ней до начала приема и помочь, но Мэри отказалась от его предложения, пояснив, что у нее один небольшой чемодан.

– Твои родители откажутся от своего великодушного приглашения, если из-за меня ты опоздаешь к началу приема больных.

От «Дома у Моста» миссис Тревор пришла в полный восторг.

– Ах, какая вы умница! – восхищалась она. – Кто бы мог подумать, что этот старый дом так преобразится? Ах, я бы хотела… помогать вам здесь. Но думаю, у вас найдутся более молодые помощники.

– Тетушка Дайлис собирается работать в магазине два раза в неделю, – сообщила Мэри. – Если и вы захотите тут работать, мы можем подумать об этом.

– Время я найду, – обрадовалась миссис Тревор. – Иногда мне бывает очень одиноко. Ведь Горону и Хью вечно заняты. Женское общество собирается всего раз в месяц. Мне порой хочется чем-нибудь отвлечься от самой себя.

– Я с радостью приняла бы вас на работу. Думаю, вы могли бы заинтересовать посетителей кустарными валлийскими изделиями.

Маленькая хрупкая фигурка выросла у нее на глазах.

– Я сделаю все, что от меня зависит, – негромко пообещала миссис Тревор, в голосе ее слышался едва сдерживаемый восторг.

Когда она ушла, Мэри отправилась понаблюдать за укладкой гидроизоляции. Рубен Морган приехал рано и выгрузил свое оборудование из старого грузовика. Сейчас он работал в большой комнате, аккуратно распределяя тонкий слой покрытия по каменным плитам. Мэри стояла и любовалась тем, как он это делал.

Чей-то голос окликнул ее. Повернувшись, она увидела Оуэна.

– Это что-то новое – видеть, как вы спокойно сидите и ничего не делаете, – приветствовал он ее.

– Рубен Морган кладет гидроизоляцию на пол. Я думала, что должна быть на подхвате, но он, по всей видимости, не нуждается в наблюдателях.

Оуэн с ней согласился:

– Он часто выполнял такую работу, и я ни разу не слышал каких-либо нареканий. Он похож на своего дядю – настоящий умелец. Лучше пойдемте в Бодуниг и посмотрим старые коровьи стойла.

Трава еще была влажной от росы, когда они шли по полю. Коровы Оуэна глядели на них не мигая.

– Сейчас идет распродажа мебели в гостинице рядом с церковью Гвинт. Возможно, там есть на что посмотреть. В обеденном зале там стояли дубовые столы и резные деревянные кресла. Может, они вам подойдут? И вероятно, стоить будут недорого.

– Прекрасная идея! Мне нужна старая мебель. Как туда добраться?

– Я подвезу вас, – предложил Оуэн.

Мэри почувствовала, что сердце ее забилось.

– Большое спасибо, – ответила Мэри. – Я буду в «Доме у Моста» завтра утром – в какое время? В десять?

– В десять начинается распродажа. Лучше выехать в девять.

– Тогда в девять, – радостно улыбнулась Мэри.

Когда они подошли к Бодунигу, Мэри увидела старую усадьбу елизаветинских времен. Ей показалось, что время повернуло вспять. Солнце играло в переплетах окон, трубы высоко поднимались над шиферной крышей… Они обогнули дом и вошли во двор, огражденный пристройками. В одной из них лежала куча старых дубовых бревен, из которых когда-то были сделаны стойла для далеких предшественниц тех коров, которые мирно паслись в поле.

Мэри пришла в восторг:

– Как раз то, что надо!

– Если вы дадите мне план вашего стеллажа и укажете размеры, я постараюсь договориться с Беном Хьюсом.

Оуэн медленно провел ее по всему двору, потом показал новые стойла, в одном из которых содержались два новорожденных теленка. Оуэн засмеялся, когда Мэри протянула к ним руку.

– Они станут ее сосать, – предупредил он.

– Я помню это с детства, – призналась Мэри. – Они такие милые в этом возрасте.

Часы во дворе пробили двенадцать тридцать.

– Боже! Сколько времени! Вы никогда не простите, что столько его потеряли из-за меня!

На полпути от поместья она обернулась. Оуэн стоял перед домом и смотрел ей вслед.

Хью уже налил два стакана шерри и с нетерпением ждал возвращения Мэри.

– Где ты была так долго? – недовольно спросил он. – Я заезжал в «Дом у Моста», хотел тебя подвезти, но тебя там не было.

– Я ходила в Бодуниг, смотрела там древесину.

Хью пристально посмотрел на нее.

Проснувшись рано в просторной спальне в доме Треворов, Мэри вскочила с постели, раздвинула шторы и быстро вернулась в мягкую постель с тремя подушками. Она мысленно перебирала события вчерашнего вечера, благодарно вспоминая доброту доктора и его жены. Хью хотел уехать и поужинать в «Объятиях альпиниста», но Мэри почувствовала, что это было бы бестактно по отношению к хозяину и хозяйке.

Девушка посмотрела на часы. Четверть восьмого – пора вставать. Она надела красивое платье из хлопка, тщательно нанесла косметику и долго расчесывала щеткой золотистые волосы.

– Доброго пути, – пожелала ей миссис Тревор после ухода мужчин. – Очень хорошо, что мистер Причард отвезет вас туда. Ваша тетушка всегда была ему хорошим другом.

– А как же дойка? – спросила Мэри, когда они с Оуэном ехали по долине Тоннан. Ей нравилось, как он ведет машину – аккуратно и достаточно медленно, чтобы можно было любоваться пейзажем.

– Эванс справится. Тут мы свернем с шоссе. Бывали ли вы здесь когда-нибудь?

– Нет, никогда.

Узкая дорога, извиваясь, поднималась вверх по склону горы. Оуэн опустил верх своего «лэндровера», свежий сладкий горный воздух обвевал их лица. Вдоль дороги между валунами струился бурный поток, молодые побеги вереска светились в солнечных лучах.

Они приехали в деревню при церкви Гвинт – беспорядочно разбросанные серые дома, школа, церковь и магазин. Оуэн остановил машину.

– Мне надо купить сигареты, – объяснил он. – А вы пока разомните ноги. У нас еще есть время, а вид отсюда достоин внимания.

Ее окружали каменистые горные пики, поднимающиеся в голубое небо, внизу лежала неподвижная стеклянная поверхность озера. Мэри почувствовала, как великое спокойствие окутало ее.

Они молча вернулись в машину и начали спускаться.

Гостиница оказалась неопределенной формы зданием, на которое потратили много яркой желтой краски. Рядом уже стояло несколько машин.

– У нас еще есть время оглядеться, – сообщил Оуэн. – Я не знаю ни одной распродажи в этих краях, которая началась бы вовремя.

Они осмотрели мебель в обеденном зале – приятные массивные столы, покрытые патиной времени, красивые кресла из резного дерева.

– Хороши, – тихо произнесла Мэри, они перешли на шепот, обсуждая цены.

– Вы хотите, чтобы я делал заявки от вашего имени? – уточнил Оуэн. – Или это испортит вам удовольствие?

– Я никогда не была на торгах, – призналась Мэри. – Пожалуйста, возьмите все на себя. Если я почувствую, что достаточно, толкну вас. Это будет означать, что я согласна.

Она не вмешивалась в торги, позволив Оуэну взять руководство на себя. И когда ударил молоток, восемь больших столов и четыре круглых поменьше достались ему за удивительно низкую цену. Мэри бросило в жар от ощущения общего успеха. Затем выставили кресла – сорок восемь штук по дюжине в каждом лоте. Все они тоже достались Оуэну.

– Это замечательно! – прошептала Мэри.

Она оглядела толпу. В большинстве своем фермеры и их жены, местные жители, для которых распродажа, помимо всего прочего, была, по-видимому, удобным случаем встретить друзей и обменяться новостями.

Она почувствовала руку Оуэна на своей руке.

– Выйдем отсюда, – шепнул он и провел ее сквозь толпу на свежий воздух. – Нам повезло. – Оуэн выглядел довольным.

– Да. И я чувствую, мы сразу продвинули вперед наши дела.

– Теперь они будут продавать мебель для спальни, – сообщил Оуэн, листая каталог. – Вам это не нужно? Тогда мы можем порадоваться солнцу. А как насчет садового оборудования? Давайте посмотрим.

Они обошли вокруг здания, где были выставлены разнообразные садовые принадлежности, лопаты, тачки и другие инструменты. Мэри приметила большие кадки, выкрашенные в зеленый цвет.

– Эти подошли бы, – заметила она. – Мы могли бы поставить их вдоль парапета и посадить в них цветы.

– Прекрасная идея.

– О, посмотрите на это. Как раз то, что мне нужно!

Мери подошла к старомодной эмалированной ванне.

Оуэн громко расхохотался.

– Но мне действительно нужно, – настаивала Мэри. – Я бы могла поставить ванну на кухне, но мне там нужно пространство для шкафов. Сейчас я пользуюсь пластиковым тазом, требующим большой сноровки, а это было бы то, что надо!

– Тогда вы сами можете подать на нее заявку, – усмехнулся Оуэн.

– Хорошо. Я так и сделаю. Мне только нужно взмахнуть моим каталогом?

– Да. Но если вы взмахнете с излишним энтузиазмом и все фермерские жены подумают, что ванна – статусный символ, то я с вами больше не разговариваю. Более того, уеду без вас, а вы можете шагать домой пешком и нести эту ванну на голове.

– Под каким номером она идет? – Мэри схватила каталог и стала листать страницы. – Ах, Оуэн, скоро должно начаться! Пойдемте обратно!

– Нет, они сами выйдут сюда, когда настанет время садовых принадлежностей.

– Ванны нет в списке садовых вещей. Она среди банных и медицинских принадлежностей. Ах, Оуэн, пойдемте!

Они быстро прошли в дом и через пустой общий зал устремились вверх по лестнице. Люди выходили из спален и заполняли коридор. Оуэн проталкивался через толпу, а Мэри, держась за его куртку, следовала за ним.

Аукционист выкрикнул:

– Лот сто шестьдесят два – эмалированная ванна и прилагаемые к ней мелочи. Предлагаемая цена – пять шиллингов!

Мэри в нерешительности подняла взгляд на Оуэна.

Легкая улыбка играла в углах его губ. Он незаметно покачал головой.

– Ладно. Тогда – полкроны, – объявил аукционист.

Мэри опять покосилась на Оуэна и заметила, что он кивнул. Она замахала каталогом.

– Полкроны – раз… Полкроны… – Раздался удар молотка.

Они опять вышли на свежий воздух, и Мэри подняла к Оуэну восторженное лицо.

– Я это сделала! – воскликнула она. – Я выиграла! За полкроны!

– Вы взмахнули каталогом, как настоящий эксперт, – пошутил Оуэн. – Но вы не заметили, что он не стал спрашивать ваше имя? Боюсь, что он написал мое имя рядом с лотом сто шестьдесят два. Теперь меня ждет репутация человека, который цепляется за прошлое.

Мэри рассмеялась.

– Давайте посмотрим, что там прилагается к ней. Может быть, вам удастся сохранить лицо, сделав вид, что вы заинтересовались чем-то из приложений.

В час дня аукционист объявил перерыв на ленч, и толпа разбрелась по машинам и грузовикам, среди которых оказалась даже фермерская телега, запряженная тихой рабочей лошадью.

– Вот каким способом я хотела бы путешествовать, – заявила Мэри, наблюдая, как лошадь медленно двигалась вверх по узкой дороге.

Они сидели на низкой каменной стене недалеко от гостиницы и ели то, что им приготовила в поездку миссис Эванс. Мэри чувствовала себя спокойной и счастливой. Оуэн передал ей пакет с сандвичами, а сам стал открывать две бутылки с легким элем.

Тут Оуэн произнес:

– Мэри, я хочу вас о чем-то спросить.

– Да?

– Не могли бы вы найти работу для Гвинет в «Доме у Моста»?

Мэри сжалась.

– Почему вы думаете, что Гвинет захочет выполнять такую работу? – поинтересовалась она.

– Гвинет говорила мне об этом. И хотела, чтобы я попросил вас. Гвинет очень хорошая, я уверен, и вам она будет хорошей помощницей, когда вы откроетесь.

– Захочет ли она быть официанткой?

– Думаю, да, – не задумываясь ответил Оуэн. – Гвинет хорошо адаптируется. Хотя она упоминала о работе в магазине.

Ну, разумеется! Магазин – это сплошное удовольствие, а подавать еду на столы – тяжелая работа. Однако никто еще не предлагал свои услуги в магазине в утренние часы… но все равно она сделает все, чтобы Гвинет работала в кафе.

Мэри встала. На солнце набежало облако, и горы сразу стали темными, грозными. Как все символично, подумала Мэри. Очень похоже на ее отношения с Оуэном – то солнечные, то облачные.

– Хорошо. Скажите Гвинет, чтобы она зашла ко мне. Мы поговорим об этом. И давайте вернемся на распродажу. Они должны скоро начать.

В четыре часа они отправились в обратный путь. Багажник с трудом вместил садовые кадки, ванну и прочие покупки. Позже она договорится с кузеном мистера Моргана, чтобы он забрал столы и стулья. Мэри чувствовала себя усталой.

Когда подъехали к «Дому у Моста», Оуэн спросил:

– Куда мне все это выгрузить?

– Кадки лучше оставить около дома. А остальное можно отнести на кухню. Мы не сможем пройти через большую комнату.

Мэри помогла ему внести вещи, и они свалили их на кухонном полу.

– Я подвезу вас к вашей тетушке. Вы кажетесь очень усталой, я вижу, вы очень хотите поскорее добраться домой.

– Я остановилась не у тетушки Дайлис, – сообщила Мэри, объяснять ему все обстоятельства она не собиралась. – Я остановилась у доктора и миссис Тревор.

На лице Оуэна не осталось и следа улыбки.

– Понятно. Что ж, я все равно могу вас подбросить.

– Нет, я дойду пешком. – Мэри протянула руку, тон ее стал официальным. – Очень вам благодарна, что отвезли меня на распродажу.

Глава 7

– Почему бы тебе не пойти с нами в церковь? – спросил Хью на следующее утро. Мэри задумалась. Они сидели с доктором и миссис Тревор за большим обеденным столом. Этим утром комната казалась не такой мрачной – солнечный свет лился через выступающую застекленную нишу; семья собралась за неторопливым завтраком в приятной, спокойной атмосфере.

Доктор Тревор улыбнулся ей.

– Это должно быть частью образования каждого человека, – сказал он, – знать, как у других проводится богослужение. Бывали ли вы когда-нибудь на службе в валлийской церкви?

– Нет… Думаю, я пошла бы с удовольствием. – Тогда, по крайней мере, она будет уверена, что не встретит Оуэна, возвращаясь из церкви.

Мэри все еще переживала вчерашнее разочарование. Она была введена в заблуждение его дружеским отношением, приняла его за искреннее чувство, ответила Оуэну взаимностью. Но это оказалось всего лишь игрой, он хотел расположить ее к Гвинет. Мэри вспомнила слова миссис Тревор: «Ваша тетушка всегда была ему хорошим другом… он будет рад помочь ей таким образом…»

Мэри повторила еще раз:

– Да, я бы хотела пойти с вами в церковь. Спасибо за приглашение.

В десять двадцать они присоединились к потоку людей, направлявшихся к церкви Маур – самой большой церкви в Лланллоне. Внутри нее стояло много сосновых хорошо отполированных скамей, каждая из которых была рассчитана примерно на шесть человек. Скамьи расходились лучами от большого пастырского кресла под балдахином, расположенного на возвышении и обращенного к пастве. Места на них вскоре заполнились прихожанами. Мэри подняла голову и тайком оглядела галерею, где с трех сторон рядами стояли лавки. Царила приятная непринужденная атмосфера, люди шепотом приветствовали соседей. Потом шепот затих, появился священник, с ним – дьяконы и впечатляющая группа городских старейшин, которые заняли свои места на полукруглой скамье, расположенной ниже пастырского кресла, лицом к прихожанам.

– Мы называем их Мозговым Трестом, – прошептал Хью, непочтительно прикрывшись сборником гимнов.

– Шш!

Гимн был объявлен на валлийском, потом священник посмотрел в сторону Мэри и отчетливо произнес:

– Номер три-четыре-шесть.

Неужели он перевел только для нее? Мэри почувствовала прилив признательности. Да, это еще один способ, которым валлийцы позволяют своим английским прихожанам почувствовать себя здесь как дома. Она открыла сборник церковных гимнов. Пение становилось все громче, Мэри без слов вторила мелодии, участвуя в общем песнопении.

Затем началась молитва. Прихожане склонились на своих местах, положив головы на руки. Мэри поступила так же. Молитва проходила на валлийском. Разумеется, она не могла ожидать, чтобы молитву для нее переводили, ведь не к ней она была обращена. Гимн, молитва, гимн… служба продолжалась. Затем священник поднялся и начал читать проповедь.

Мэри слушала внимательно, наслаждаясь мелодичностью валлийского наречия. Иногда священник делал паузу, тогда звучала фраза на английском, которая помогала ей следить за его рассуждением. Мэри хотелось бы слышать всю проповедь целиком. Она длилась около пятидесяти минут, прихожане слушали ее с неослабевающим вниманием. Затем они встали с колен для последнего гимна.

На выходе в высоком портике с колоннами к Мэри вновь и вновь подходили знакомые с приветствиями.

– Хорошее пение, не правда ли? – подошел мистер Морган, протянул руку и широко улыбнулся своей особенной улыбкой. – Такого не услышишь в приходской церкви.

Мэри улыбнулась:

– Действительно, не услышишь. Мне очень понравилось.

– Я хотел бы представить вам миссис Морган.

Мэри пожала протянутую руку и сказала, что рада познакомиться с миссис Морган. Это была женщина небольшого роста, одетая в строгое черное пальто. Рядом с ней стоял Кадвалладр, он выглядел безукоризненно чистым и нарядным.

– Ах, Мэри, как приятно вас видеть. Вы пришли с Хью? – Гвинет отделилась от группы прихожан и прервала беседу Мэри с миссис Морган.

– О, здравствуйте, Гвинет.

– Оуэн говорил мне, что вы хотите, чтобы я помогала вам в магазине. Конечно, я приду – стоит вам только попросить.

– Я… – Мэри уставилась на нее, не зная, что ответить. Затем собралась с мыслями и уточнила: – Не в магазине – в кафе. У меня есть несколько предложений, но я смогу оставить вам место, если вы захотите. – Мэри подумала, что Оуэн не терял времени даром и сразу передал Гвинет приятные новости. – Если вы как-нибудь зайдете, мы сможем это обсудить.

– Я зайду, – откликнулась Гвинет. – А сейчас мне надо идти. Оуэн придет на обед. До свидания, Мэри.

Если Оуэн обедает с Гвинет, значит, он едва ли окажется сейчас у тетушки Дайлис, подумала Мэри, когда они с Хью выезжали из Лланллона во второй половине дня. Со стороны Хью было очень мило поехать к тетушке вместе с ней.

Тетушка Дайлис радушно встретила Мэри и была очень вежлива с Хью.

– Я хочу услышать все о распродаже, – заявила она. – Давайте сядем в саду, и ты мне все расскажешь. Вас интересует распродажа мебели, мистер Тревор?

– Пожалуйста, зови его Хью, – попросила Мэри, озадаченная излишней вежливостью.

– Да, пожалуйста, – поддержал ее Хью. В его голосе не было обычной непринужденности.

– Распродажа прошла довольно успешно, – сообщила Мэри. – Мы закупили столы и кресла… – Она перечислила покупки, триумфально завершив рассказ историей с ванной.

Хью был ошеломлен.

– Ты не должна пользоваться ванной! Ты должна приходить к нам в Ти-Коч и пользоваться нашим душем!

Тетушка Дайлис возразила:

– Моя дорогая старая матушка всегда пользовалась старой ванной. Даже после того, как мы устроили душевую, она все равно предпочитала ванну у себя в спальне. Она была очень, очень утонченным человеком.

Через какое-то время Мэри поднялась:

– Нам надо ехать, тетушка. Хью пригласил меня выпить чаю на побережье.

– Но вы должны остаться на чай!

– Думаю, Оуэн составит тебе компанию…

– Да, он звонил, что придет.

Мэри взяла свою сумку, поцеловала тетушку Дайлис в щеку и сказала:

– Я навещу тебя через день-другой. А ты должна зайти и посмотреть на новые полы. Тростниковые циновки, которые мы заказали, доставят завтра, тогда можно будет расставлять мебель.

Когда они спускались на побережье по широкой аллее, Мэри немного повеселела. Тетушка Дайлис может считать, что она как мать для Мэри, но никто не давал ей права холодно относиться к ее друзьям.

– Давай выпьем чаю в павильоне на пристани, а потом потанцуем, – предложил Хью.

Жизнь становилась восхитительно простой рядом с Хью, и Мэри предалась сиюминутным радостям. Он был прекрасным танцором, они скользили по залу в полном согласии, и, когда Мэри ощутила, что он щекой прижался к ее волосам, она не отстранилась.

Совсем немного людей обедало в морском отеле. Это было самое величественное здание в городе, построенное на каменистом мысу. Они сели у широкого окна и любовались морем, которое в наступающих сумерках стало темно-синим и незаметно сливалось с более светлым небом, имевшим легкий розовый оттенок.

– Давай еще раз пройдемся вдоль берега, прежде чем поедем домой, – предложил Хью.

Прилив мягко полировал округлую прибрежную гальку, промывая под ней песок, разрушая песчаные дворцы и унося апельсиновые корки далеко в Ирландское море. Завтра песок опять будет гладким и чистым. Держась за руки, Мэри и Хью шли по траве выше берега, усыпанного галькой.

Потом Хью остановился, и прежде чем Мэри осознала, что происходит, он обнял ее и его губы прижались к ее губам. Она поняла, что отвечает на его поцелуй.

– Мэри… Дорогая Мэри… – бормотал он, целуя ее.

– Уже поздно, Хью, нам пора домой…

– Если бы ты знала, как часто я мечтал об этом! С самого первого дня там, на мосту. Ты была такой красивой.

– Время отправляться домой. – Мысли ее смешались, и только одно было для нее ясно: она должна вести себя с Хью очень бережно, не должна причинить ему боль… Но и не должна позволить своей нежности к нему обмануть саму себя и заставить ее поверить, что она его любит.

В эту ночь Мэри беспокойно ворочалась в постели и с горечью твердила себе, что была глупой, слепой, тупой идиоткой, раз допустила такое развитие событий. Она должна была видеть, что у него складывается серьезное отношение к ней.

Мэри взбила подушки и попыталась разозлиться на Хью. Какое он имел право говорить о женитьбе? Он еще не получил квалификации, ему только предстоит стать врачом… Ее последняя мысль перед тем, как сон овладел ею, была о том, что завтра она все расставит по своим местам и скажет Хью мягко, но решительно, что не может выйти за него замуж.

На следующее утро она проснулась в девять и была благодарна миссис Тревор за то, что та дала ей выспаться. Наверное, Хью и его отец уже уехали навещать больных.

Часом позже в «Доме у Моста» она застала мистера Моргана на кухне, где он устанавливал металлическую вытяжку над плитой.

– Доброе утро, – бодро приветствовал ее мистер Морган. – Приятно было встретить вас вчера в церкви с вашим молодым человеком.

– С моим… – Мэри вдруг осознала ситуацию. Что она наделала? Неужели для жителей Лланллона посещение церкви с мужчиной-холостяком обязательно свидетельствует о его будущих намерениях? Но, возможно, и факт, что она остановилась у родителей Хью, означает то же самое…

– Как вам понравился пол, который сделал Рубен? – спросил мистер Морган.

– Замечательно! – Так оно и было. Тонкое покрытие не испортило вида каменных плиток, а только придало им мягкий блеск и глубину. – И вытяжка тоже выглядит хорошо.

Мэри расправляла большой половик, когда на порог легла тень. Она подняла голову:

– О, Гвинет. Доброе утро. Заходите.

Гвинет, как всегда, выглядела безукоризненно, и Мэри тут же осознала, что на ее собственных джинсах отпечатались следы всех работ, которыми она занималась. Хорошо, что ее хлопковая рубашка была свежей и чистой. Тут ее внимание привлекла другая фигура, приближавшаяся к дому через мост. Анвен, благослови ее Бог.

Мэри помахала Анвен рукой, затем провела Гвинет в дом.

– Я заварю чай для Морганов, а потом вы, я и Анвен выпьем кофе и поговорим о работе.

– Я думаю, что Анвен лучше пить чай с Морганами, – заметила Гвинет.

Мэри проигнорировала ее слова и отвлеклась, включая электрический чайник и расставляя чашки с блюдцами.

– Войдите! – крикнула она, услышав стук в дверь.

Анвен вошла в кухню, ее яблочные щечки порозовели от ходьбы.

– Доброе утро, Мэри bach [3]3
  Маленький ( валлийск.). Придает имени уменьшительный и ласкательный оттенок.


[Закрыть]. Доброе утро, мисс Рис, – весело приветствовала она. – Похоже, будет горячий денек.

– Будем пить кофе в доме или на улице? Можем сесть на парапет и любоваться рекой.

– Я вынесу табуреты, – предложила Анвен. – Они удобнее, чем старый жесткий парапет.

– Хорошая идея. Не могли бы вы помочь, Гвинет?

Гвинет не ответила на приветствие Анвен и была не слишком довольна, приняв от нее табурет. Она вышла, оставив старшую женщину нести два табурета.

– Чай готов, – сообщила Мэри мистеру Моргану.

Затем она вынесла второй поднос, и они удобно уселись пить кофе.

– Теперь давайте поговорим о работе.

– Да, конечно. Вы хотите, чтобы я организовала обслуживание, верно? – спросила Гвинет.

– Главной официанткой будет Анвен, – твердо объявила Мэри. Она решила с самого начала внести полную ясность. – Если вы захотите помогать ей, мы будем очень рады.

Гвинет промолчала, и Мэри поняла, что она размышляет. Гвинет заставила себя улыбнуться и сказала приятным голосом:

– Да, это, вероятно, будет лучше, раз у нее большой опыт. – Она приветливо обернулась к Анвен: – Надеюсь, вы нам объясните наши обязанности. Кто еще будет с нами работать?

– У тетушки Дайлис есть несколько девушек на примете.

– Итак, у нас осталось только три недели, а нужно сделать и спланировать очень много. Мы будем открываться в десять для утреннего кофе, затем перерыв с двенадцати до трех, а потом с трех до шести – чай.

– А как же ленч? – удивилась Гвинет. – Клиенты будут рассчитывать на ленч.

– Я об этом думала, но мы, видимо, не сможем этого сделать. Во всяком случае, вначале. Чтобы готовить ленч, нужен повар на полный день.

– Кто будет поставлять продукты? – уточнила Гвинет. – Пироги, лепешки и прочее?

– Это буду делать я, – заявила Мэри. – Во всяком случае, вначале. Каждый вечер я буду печь лепешки к утреннему кофе. Это довольно просто. А во время дневного перерыва – печь пироги на вечер.

– А я буду делать bara brith [4]4
  Хлебцы с изюмом ( валлийск.).


[Закрыть], – предложила Анвен. – Ты помнишь мои bara brith, Мэри bach?

– Как же я могу их забыть! Лучшие bara brith в Уэльсе. Но будешь ли ты успевать, Анвен, дорогая?

– О, я найду время. У меня еще останется вечер, как и у тебя. У меня полно форм. Я выпекаю дюжину буханок каждый понедельник. И еще я подумала, что откажусь от своего прилавка на рынке – вы будете использовать мое масло и яйца здесь, я отдам их вам подешевле.

– Ох, Анвен, не стоит. Я заплачу рыночную стоимость, и в любом случае не отказывайся от своего прилавка на рынке – у тебя там много друзей.

Анвен усмехнулась:

– Это хороший способ привлечь клиентов. Если они не найдут меня на рынке, им придется прийти сюда. Вам не обойтись здесь без меня в торговый день, Мэри bach. Если я освобожусь от прилавка, смогу приходить и утром. Это будет хорошая реклама для нашей фермы Пенкоид, мы сделаем знак «Поставщик «Дома у Моста». – Анвен рассмеялась над собственной шуткой. – Другие фермеры умрут от зависти!

– Я могу каждый вечер готовить валлийские сырные пироги, – предложила Гвинет.

– Правда, Гвинет? Это было бы замечательно.

– А как насчет хлеба? – спросила Анвен. – Было бы здорово, чтобы и хлеб был домашний, как все остальное.

– Вот что я предлагаю… – Энтузиазм Гвинет быстро возрастал. – Я попрошу миссис Эванс, экономку Оуэна, печь для нас хлеб. – Гвинет вскочила. – Там на поле Оуэн. Эй, Оуэн! – Она направилась к калитке.

– Идея замечательная, – поддержала Анвен. – Миссис Эванс первоклассно печет, а мистер Причард всегда повторяет вашей тетушке, что он готов ей помочь.

Мэри вскочила на ноги, увидев, что Гвинет через поле ведет к ним Оуэна, взяв его под руку.

– Я… я пойду заварю еще кофе.

В большой комнате, где ее никто не видел, она подошла к открытому окну и сделала несколько глубоких вдохов. Постепенно ей удалось прийти в себя.

Оуэн вежливо поздоровался, но без той дружеской теплоты, которую проявлял в субботу на распродаже.

– Гвинет сказала, вы хотели бы, чтобы миссис Эванс каждый день пекла хлеб и булочки для вашего кафе. Я думаю, об этом можно договориться. Возможно, вы как-нибудь зайдете в Бодуниг и обсудите с ней.

Он допил свой кофе и поднялся.

– Спасибо за радушный прием. Корова должна телиться, мне нужно возвращаться.

Гвинет вскочила.

– Я пойду с тобой. – Она обернулась к Мэри: – Мы закончим разговор в другой раз.

– У тебя будут трудности с этой молодой мадам, – заметила Анвен.

– Что я могу поделать? Я не хотела, чтобы она приходила, но Оуэн спросил меня, не смогу ли я принять ее на работу.

– У него очень доброе сердце, у этого молодого человека.

– У кого? У Оуэна?

– Ему придется непросто, если Гвинет будет вертеться вокруг него и пытаться обратить его внимание на себя, а не на дело.

Она не заметила, как подъехала тетушка Дайлис, но потом услышала свое имя. Тетушка появилась из-за угла дома.

– Ах вот ты где, Мэри. – Голос тетушки звучал холодно. – Я хочу с тобой поговорить. Везде, где я была в городе, я слышала твое имя. Не кажется ли тебе, что следовало бы сказать мне, что вы с Хью Тревором помолвлены?