Текст книги "Встреча двух сердец"

Автор книги: Джейн Рей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 4

В «Дом у Моста» Хью заехал на следующий день. Мэри натирала маслом балки в «магазине» – так она теперь называла первую комнату наверху. Вчера получился прекрасный вечер, но ей нужно дать ему понять, что «Дом у Моста» стоит у нее на первом месте.

– Сегодня короткий день, и город словно вымер, – начал Хью. – Как насчет путешествия на побережье?

– Хью, я не могу. Слишком занята…

– Ах, Мэри, Мэри. Ты переутомишься, если будешь так продолжать дальше. Только работа и никаких развлечений – ты ведь станешь скучной девицей!

Утром в пятницу он пришел опять и попытался уговорить ее. Мистер Морган почти закончил большую комнату, Кадвалладр тоже старался изо всех сил.

– Проходи на кухню, – пригласила она Хью. – Выпьем кофе.

Хью весело поприветствовал мистера Моргана и, наклонив голову, прошел вслед за Мэри через кухонную дверь.

Сидя на табуретке, он пил кофе с явным удовольствием.

– Мэри, тебе надо остановиться. Ты потеряешь всех посетителей, если они обнаружат, что ты работаешь по воскресеньям. Помнишь, что сказано в Священном Писании? Нельзя работать в Святой день.

– А поехать с тобой на побережье в Святой день можно?

– Мэри, ты хочешь сказать, что провела детство в Уэльсе – и не знаешь о запретном списке?

– Никогда о нем не слышала. Что это такое?

– Ну, – начал Хью, – совершенно не важно, что ты делаешь в воскресенье, пока ты тщательно избегаешь некоторых вещей. Крашение – одно из них. Садоводство – следующее. Оно является искушением для большинства валлийцев. Я не знаю, кто придумал эти правила, но, если ты живешь в Уэльсе, лучше придерживаться их. Так едешь ты со мной в воскресенье? Ведь теперь ты поедешь, правда?

Мэри начала колебаться. Было бы здорово провести денек с Хью, к тому же после тяжелой работы она имеет право расслабиться в приятной компании.

– Хорошо, Хью. Я поеду.

– В какое время?

– Сначала я хотела бы сходить в церковь. Когда начинается служба?

– Думаю, в одиннадцать. У них две службы. Первая на валлийском, а вторая на английском.

– Ты там будешь?

– Нет. Я – кальвинист, принадлежу к методистской церкви. Не очень усердный. Но я исправлюсь, а то иначе пациенты будут думать, что я несерьезный тип, и никогда не поддержат мою практику.

– Хью, ты действительно невыносимый! Все говоришь о пациентах – но почему ты здесь? Разве тебе не следует быть в Ливерпуле и делать свою работу?

Хью не ответил. Мэри быстро взглянула на него и увидела на его лице пустоту и замкнутость. Она вдруг поняла, что была слишком занята «Домом у Моста» и не задумывалась, почему студент-медик слоняется дома в мае месяце, когда ему следует упорно заниматься и готовиться к надвигающимся экзаменам.

– Что случилось, Хью? Что-то не так?

– Не так? – Хью постарался взять себя в руки. – Нет, конечно. Просто я в отпуске по болезни.

– Отпуск по болезни? – В тоне Мэри сквозило недоверие. Он казался ей олицетворением здоровья.

– Как и методизм кальвинистов, внешне она не заметна. Это просто нервы. Я запутался на своих последних экзаменах и оказался в затруднительном положении. Отец убедил власти, что я перетрудился и переутомился, я вернулся домой на несколько месяцев, чтобы отдохнуть. Я довольно много помогаю отцу и накапливаю опыт, который потом пригодится. Вот и сейчас должен с ним встретиться в одиннадцать – он принимает сложные роды, тройня или что-то в этом роде, и хочет, чтобы я ему помогал.

– Ради бога, Хью! Уже пять минут одиннадцатого, тебе лучше двигаться!

Мэри поставила кофейные чашки в раковину, Хью неохотно поднялся.

– До свидания…

В воскресное утро, когда Мэри сидела на кухне и завтракала, церковный колокол оповестил о начале первой службы на валлийском. Она заходила в церковь вчера вечером уточнить время. Объявления у входа просто пленили ее – все было представлено в двух вариантах. На валлийском и на английском. Вот оно, валлийское гостеприимство. Они могли бы резонно ожидать, что несколько англичан, живущих в округе, выучат их язык, но нет, все сделано для того, чтобы им было проще.

К девяти тридцати Мэри была готова. Она выглядела опрятно и строго в светло-сером костюме, туфлях без каблуков и прекрасных белых замшевых перчатках, а ее соломенная шляпка была очень милой и элегантно сидела на блестящих светлых волосах. Стоя в дверях «Дома у Моста», она могла видеть церковь слева через реку, ее каменная башня, приземистая и крепкая, возвышалась над галереей.

Она быстро миновала мост, прошла вниз по главной улице и остановилась у методистской церкви, из которой лилось пение, заполняя все вокруг. Мэри слушала с восторгом. Она медленно пошла дальше, и, когда пение почти замерло, раскатистое крещендо раздалось из другой методистской церкви на другой стороне улицы. Мэри опять остановилась. Она не могла разобрать валлийских слов, но мелодию знала хорошо. Она часто пела этот гимн на английском. Голоса нарастали величественно и разливались в спокойном воздухе. Мэри казалось, она может стоять и слушать вечно. Потом голоса стихли. Наступила тишина. Мэри посмотрела на часы: десять минут одиннадцатого, ей надо идти. Она свернула налево к главной площади, и, когда проходила мимо баптистской церкви, вновь зазвучало пение.

Внутри церкви было темно, прохладно и знакомо. Тяжелая дубовая алтарная перегородка почти скрывала алтарь, но сквозь нее Мэри могла разглядеть мелькание красных алтарных драпировок и белый стихарь викария. И вновь она услышала слова, которые ее отец произносил каждое воскресенье… Прихожане преклонили колени.

Выйдя на улицу, Мэри почувствовала теплое рукопожатие.

– Я очень рад видеть вас здесь, – сказал викарий. – Мы все с нетерпением ждем, когда «Дом у Моста» оживет.

– Вы очень добры, – улыбнулась Мэри. – Я уже чувствую себя как дома.

– Вы должны познакомиться с некоторыми из наших прихожан. Миссис Бовен, я думаю, вы не знакомы с мисс Райланд из «Дома у Моста»… Мисс Уильямс… Миссис Джонс…

– Как поживаете? – приветствовала их Мэри, пожимая руки. – Как поживаете?

– И мистер Причард, вы его уже знаете, я думаю, – закончил викарий.

Мэри подняла глаза. Оуэн Причард стоял перед ней, протягивая руку.

Мэри пожала её.

Прошло некоторое время, прежде чем Оуэн произнес:

– Обратно нам по пути.

Они молча прошли по тропе через каменные ворота.

– Я не ожидала увидеть вас на английской службе, – произнесла Мэри.

– Я обычно бываю на валлийской, но что-то помешало на ферме, я был занят утром…

Мэри вдруг почувствовала себя счастливой. С некоторым озорством она спросила:

– Я надеялась встретить вас среди кальвинистских методистов – разве не той церкви принадлежат настоящие валлийцы?

– Они принадлежат в первую очередь этой церкви. – Оуэн повернул голову в сторону приходской церкви. – А методизм очень молодое течение, ему едва ли триста лет.

Они продолжали идти молча до самого моста, теперь это было иное, почти дружеское молчание. «Оказывается, он умеет быть милым», – удивленно подумала она.

На середине моста Оуэн остановился. Он облокотился о край парапета и стал смотреть на воду, Мэри тоже положила руки на старую каменную плиту и следила, как река кружится внизу в водовороте. Не поворачивая головы, Мэри взглянула украдкой на его спокойный профиль: орлиный нос, глаза, опущенные вниз на течение реки.

– Много пустого болтают о воскресных обычаях в Уэльсе, – неожиданно произнес Оуэн. – Был большой шум несколько лет назад, когда проект закона о воскресеньях был представлен в парламент. Чего бы вы захотели, если бы тогда жили здесь? Открыть пабы и опустошить церкви или сохранить все, как теперь?

– Я не знаю… Я об этом не думала.

Оуэн поднял взгляд и показал рукой на притихший город:

– Все здесь замирает в воскресенье. Все дела отложены, и это правильно. Воскресенье надо отдавать семье, ходить друг к другу в гости. Старые люди ждут, чтобы пришли их внуки, даже если посещение Нэн и Тэда не так интересно для детей, как кино по телевизору, для них все равно в этом есть польза, урок по воспитанию чувства долга. А если отец в пабе или занят в саду, урок не состоялся. Множество мелких табу выросло вокруг валлийского воскресенья. Кажется, нельзя делать и то, и это. Но все сводится вот к чему: необходимо очистить день от всех необязательных дел, чтобы он был открыт для существенных.

– Но вам пришлось работать сегодня утром на ферме.

– Разумеется. Это было необходимо – для жизни. Хотя и для жизни животных, но все равно – для жизни. Мы кормили и доили, но больше ничего не делали.

«У него нет семьи, – подумала Мэри с неожиданным сочувствием. – Как он проводит свои воскресенья?» Насколько она счастливее его! У нее есть дорогая тетушка Дайлис.

– Мне надо идти, и я обязательно навещу сегодня тетушку Дайлис.

Оуэн быстро взглянул на нее.

– Я отведу вас. Сегодня после полудня. Мы пройдемся туда пешком через горы Нант. Довольно крутой подъем и пара часов вдоль вершины, но это одно из красивейших мест Уэльса. Потом спустимся вниз на другую сторону гор в долину реки Тоннан, а там десять минут ходьбы до усадьбы тетушки Коид-Деру.

Мэри охватило раздражение. Разве не мог он сначала спросить ее согласия?

– Боюсь, я не смогу пойти туда после полудня.

– Тогда вечером, – предложил он. – Можно пойти сразу после дойки. Будет не так много времени, и тетушка отвезет нас обратно. Вы не должны работать по воскресеньям, – мягко упрекнул он ее. – Не знаю, что вы планировали на сегодня после полудня, но это следует отложить на будний день.

– Я не собиралась работать, – заявила Мэри с достоинством. – Я знаю об отношении валлийцев к воскресеньям. Меня пригласили поехать на побережье. Вот почему я не смогу пойти.

– Понятно. – Оуэн опять уставился вниз на реку, и Мэри заметила, как лицо его стало жестким, кожа на скулах натянулась. – Молодой Тревор, я полагаю, – наконец произнес он.

Когда они подошли к «Дому у Моста», Мэри остановилась в нерешительности.

– До свидания, надеюсь, вы… – Конец его фразы заглушил визг тормозов, машина, спустившаяся с моста на большой скорости, остановилась около них. Мужской голос произнес:

– Ты все еще в церковном одеянии? Ах, Мэри! Я просил тебя быть готовой к двенадцати тридцати…

Мэри повернулась к Оуэну, но он уже шагал вдоль дороги.

– Что случилось с нашим сердитым котиком? – спросил Хью. – Он даже не поздоровался. У тебя десять минут, чтобы переодеться.

Они вместе прошли в большую комнату. Хью что-то принес с собой и теперь поставил перед ней.

– Не можешь ли раздобыть пару стаканов? – спросил он. – Единственное, что следует делать в Уэльсе в воскресенье, – нести с собой радость. Вот вполне достойный шерри, и раз мы не сможем останавливаться по дороге и выпивать, я подумал, захвачу-ка с собой, чтобы мы смогли выпить перед стартом.

– Мне что-то не хочется пить, Хью, – отказалась Мэри.

– Ерунда! Это пойдет тебе на пользу. – Он прошел на кухню и вернулся с двумя чашками. – Стаканов нет, но вкус от этого не изменится. А теперь… – Он откупорил бутылку и щедро разлил вино. – За нас! – Он поднял свою чашку, потом остановился, увидев, что Мэри не собирается поднимать свою. – Доктор прописал! – Он поднял ее чашку и сунул ей в руку.

«Почему бы нет, – подумала Мэри. – Доставь себе удовольствие – ты же хотела провести день с Хью. Не позволяй Оуэну испортить тебе день».

Мэри подняла свою чашку.

– За нас, – повторила она.

– И за хороший день, – добавил Хью. – Мы повеселимся… и не стоит думать о валлийском воскресенье.

Но в душе Мэри не могла полностью поддержать этот тост. Уж не слова ли Оуэна заставили ее задуматься?

Когда они добрались до моря, оно было синим и спокойным, солнце светило щедро, Мэри была рада, что надела прохладное платье из хлопка. Они устроились в шезлонгах в конце дамбы. На каменистом мысе слева расположились первые отдыхающие. Внизу двое мужчин ловили рыбу с небольшой надувной лодки.

– Рыбная ловля… это разрешено в воскресенье? – обратилась Мэри с вопросом к Хью.

– Не думаю. Удовольствия в одиночку не одобряются. Но на побережье живет много англичан.

В павильоне у пристани было весело. В высоких окнах виднелись и небо и море. Оформление зала оказалось ярким и привлекательным. Оркестр исполнял новые мелодии, и Мэри, танцуя с Хью, сказала себе, что это здорово.

Позже, когда они сидели в баре морского отеля, Хью спросил:

– А теперь в завершение вечера не посмотреть ли нам фильм?

Мэри нерешительно проговорила:

– Хью, боюсь, я хочу предложить тебе не самое веселое завершение вечера. Но мне ужасно хочется навестить тетушку Дайлис.

– Миссис Робертс? Чего ради? Ты видишь ее всю неделю.

– Конечно, но… воскресенье особенный день.

– Пожалуй, – согласился Хью. – Это единственный день недели, когда можно приехать сюда и почувствовать, что живешь. Ну, суббота тоже, но ты, видимо, считаешь субботу рабочим днем. В воскресные дни – я говорю о валлийцах – они предпочитают посетить церковь и не вызывают врача даже в серьезных случаях, так что отца в эти дни оставляют в покое, а значит, и меня. – Он наклонился вперед. – Мэри, я не могу передать тебе, какое удовольствие получил сегодня. Не надо портить этот вечер, предлагая навестить твою тетушку.

– Она делает для меня очень много, Хью. Я доставлю ей большую радость, если отплачу воскресным визитом.

Лицо Хью помрачнело. Но потом он улыбнулся.

– Ты замечательная девушка, Мэри, самая лучшая. Пойдем навестим старую тетушку.

К счастью, на дороге было не так много машин. Несколько раз у Мэри захватывало дыхание, когда Хью поворачивал, не сбавляя скорости.

– Ты всегда так быстро ездишь? – спросила она.

– Не беспокойся, я еще ни разу не попадал в аварию.

Хью перестал жать на акселератор, и деревья, быстро мелькавшие по сторонам, стали вновь похожи на деревья.

Тетушка Дайлис сидела в шезлонге, наблюдая, как солнце садится за горы, когда небольшая машина Хью подъехала к дому.

– Моя дорогая, дорогая Мэри! – воскликнула она, обнимая и целуя племянницу в обе щеки. – Я знала, что ты приедешь сегодня. – Она повернулась к Хью и протянула ему руку: – Добрый вечер, мистер Тревор.

– Хью был так добр, что подвез меня, – со значением произнесла Мэри.

– Да, очень добр. – Тетушка повела их мимо цветочной горки. – У меня готов ужин. Пожалуй, там хватит на троих.

Стол у окна был накрыт на двоих, тетушка Дайлис вошла с подносом и поставила на стол салат, холодную курицу и еще один прибор.

– Я чувствую, что вторгся без приглашения, – забеспокоился Хью.

– Вовсе нет. Я приготовила на троих, но когда Оуэн сказал, что не сможет остаться…

– Оуэн? – Мэри поднялась с ковра. – Он был здесь?

– Он часто приходит по воскресеньям, – сообщила тетушка Дайлис. – Заходил сегодня после полудня и пил со мной чай. Думаю, Оуэн чувствует себя одиноко по воскресеньям.

Мэри обняла тетушку.

– О, со мной все в порядке, – быстро произнесла тетушка Дайлис. – Мы с Оуэном отличная компания и даже смеемся над одним и тем же.

Глава 5

Утром к «Дому у Моста» подвели канализацию. Накануне Мэри была готова расплакаться, когда двое дюжих мужчин вынесли из кухни сначала замечательную каменную плиту, а затем и каменную раковину. С ними как будто ушли воспоминания о хозяйке маслобойни, и помещение показалось пустым и голым.

– Не разбейте их! – озабоченно крикнула грузчикам Мэри. – Поставьте за домом… будьте с ними осторожнее. Они мне нужны!

– Зачем же они тебе нужны? – поинтересовалась тетушка Дайлис. – Не будь излишне сентиментальной, дорогая. Кухня должна быть в первую очередь удобной. Здесь придется делать много работы.

Кухня будет не просто удобной, подумала Мэри на следующий день. В каком-то смысле она будет даже красивой, хотя совсем по-другому. Ей удастся не тосковать по ушедшим старинным вещам. Мэри огляделась вокруг. Над двойной раковиной из нержавеющей стали повесили электрический водонагреватель, внизу разместили небольшой шкаф. В угол поставили огромный холодильник. Вскоре каменную плиту заменит длинная рабочая стойка с еще одним шкафом под нею. У противоположной стены установили большую электрическую плиту. Они с тетушкой Дайлис заранее просмотрели множество каталогов и сделали прекрасный выбор.

Мэри побродила по дому, пытаясь вспомнить, каким он был в первый день.

Открылась дверь, Хью остановился за спиной Мэри.

– Передаю приглашение от имени моих родителей. Им очень хочется познакомиться с тобой. А когда они узнали, что тебе необходимо на пару дней оставить «Дом у Моста», они предложили, чтобы ты пожила у нас.

– Но я не могу… – начала возражать Мэри.

– Видимо, дело движется. Но сегодня у вас здесь какая-то суета. Что значит весь этот шум?

– О, это работают электрики и водопроводчики. Они здесь все утро. Хью, ты должен зайти и посмотреть кухню – ты ее не узнаешь! – Тут Мэри увидела в дверях маленькую фигурку. – Анвен! Как хорошо, что ты пришла. Именно тебя я хотела сегодня видеть. Заходи, Анвен, дорогая.

– Это твоя тетушка попросила меня зайти, – ответила Анвен. – Ей хотелось, чтобы я посмотрела кухню. Она отправилась побродить по магазинам и приедет позже. Добрый день, мистер Тревор!

– Здравствуйте, миссис Гриффитс. Как дела в вашем Пенкоиде?

– Все так же, мистер Тревор. Ивэн мучается спиной, но он не из тех, кто сдается.

– Я давно не видел его в кабинете отца. Давайте сделаем так: завтра я заеду его осмотреть.

Анвен удивленно на него посмотрела.

– Это очень любезно с вашей стороны, мистер Тревор. Вы же знаете Ивэна – он говорит, что слишком занят, чтобы ходить по врачебным кабинетам. Я буду вам благодарна.

– Хорошо. – Хью повернулся к Мэри: – Ну а теперь давайте пойдем все вместе смотреть вашу замечательную кухню.

Потрясенная Анвен замерла на пороге кухни.

– Anwyl! [2]2
  Прекрасно! ( валлийск.).


[Закрыть]– воскликнула она.

– Как ты думаешь, Анвен, здесь достаточно места для работы? Ведь большую часть времени здесь будут трудиться двое и еще заходить официанты.

– Да, места хватит. Все расположено очень компактно. – Она обняла Мэри. – Ах, дорогая, я не могу дождаться, когда мы откроемся.

Тут только Мэри вспомнила о Хью, который все еще стоял в дверях.

– А ты что об этом думаешь? – спросила она его.

– Это здорово! – ответил он. – Но, Мэри, ты сегодня обедала?

– Нет, совсем забыла. С утра надо было столько сделать, я была слишком возбуждена, чтобы подумать о еде.

– Мэри, тебе надо пойти, – вмешалась Анвен. – Я уже пообедала – у нас на ферме обед в двенадцать.

Когда они шли по мосту, Мэри похвалила Хью:

– Очень мило с твоей стороны, что ты зайдешь к старине Ивэну. Ты часто так поступаешь, когда пациенты твоего отца не находят времени его посетить?

– Не очень. Это отец позволяет себе такие вещи. А я просто подумал, что будет приятно проехаться до усадьбы Пенкоид, особенно если ты поедешь со мной.

– Ах, Хью, я никак не смогу уехать завтра утром.

– Ну, тогда в пятницу.

– Но ты же обещал Анвен завтра.

– Спина старины Ивэна может подождать. Лишний день ничего не изменит.

– Но это может изменить мнение Анвен о тебе. – Мэри сменила тему. – Где мы будем обедать?

– Дома, – ответил Хью. – Я говорил тебе, мои родители нас пригласили. Правда, имелось в виду завтра…

– Но мы не можем ворваться без предупреждения. Твоя мама…

– Она не будет возражать, – заверил Хью. – Знаешь, как заведено у докторов? В доме должна быть еда в любое время. Она сообразит для нас что-нибудь.

Опасения Мэри быстро рассеялись. Мама Хью была небольшого роста, худая, нервная. Она схватила руку Мэри и долго ее трясла.

– Я много слышала о вас, – призналась она. – И даже просила Хью привести вас познакомиться.

– Мне ужасно неловко, – засмущалась Мэри, – явиться без предупреждения.

– Это не важно! – искренне возразила миссис Тревор. – Доктора сейчас нет дома. – Она смущенно засмеялась. – Я хотела сказать, мужа. Я так привыкла звать его «доктор», но теперь стараюсь избавиться от этой привычки. Ведь скоро в нашем доме появятся два доктора. – Она с улыбкой взглянула на Хью.

Столовая была заставлена массивной мебелью красного дерева. На стенах с коричневыми обоями висели картины, выполненные сепией.

– Немного мрачновато, да? – спросил Хью. – Хотя к этому можно привыкнуть. – Он порылся в буфете. – Джина нет. Имбирное вино – наверное, мамино. Шерри – прекрасно. – Хью налил два стакана и подошел с ними к Мэри, которая с восторгом и ужасом рассматривала литографию, изображавшую казнь Карла I.

– А твоей маме? – спросила она, принимая стакан. – Она не выпьет с нами?

– Не думаю. За хорошее настроение!

Хлопнула входная дверь, в холле послышались тяжелые шаги. Это вернулся доктор Горону Тревор.

Такой же высокий, как Хью, но шире в плечах, он показался Мэри гигантом. А еще ей почудилось, что она смотрит на лицо Хью, каким оно станет лет через сорок. Только глаза, пожалуй, более проницательные. Доктор Тревор протянул гостье руку, а когда заговорил, она отметила в его голосе особую местную мелодичность, которая у его сына несколько сгладилась за годы, проведенные в Ливерпуле.

– Рад с вами познакомиться, – произнес доктор Тревор и улыбнулся.

Она сразу почувствовала к нему доверие. Наверное, ко всем своим пациентам он относится по-отечески, и они могут полностью на него положиться.

– Я выпил бы пива. – Доктор Тревор жестом пригласил Мэри сесть в кресло, а сам тяжело опустился на свое место во главе стола.

Да, именно пиво, подумала Мэри. Она не могла себе представить, что такой человек станет пить шерри. Виски вечером и пиво в середине дня – это для него, но никакого шерри или джина.

Миссис Тревор внесла поднос с посудой, Хью взял его у нее из рук и переставил все на стол. Потом принес отцу пивную кружку.

– Спасибо, Хю, – поблагодарил доктор, и Мэри заметила разницу в произношении.

До сих пор ей казалось, что английское и валлийское звучания имени Хью ничем не отличаются. Беззвучно, одними губами она попробовала произнести оба варианта.

– Давайте, сделайте это громко, – поддержал ее доктор Тревор.

Мэри покраснела и повторила вслух.

– Очень хорошо. Скоро мы сделаем из вас настоящую валлийку.

– По-валлийски это звучит теплее, чем по-английски, – призналась Мэри.

– У нас есть несколько замечательных имен. – И доктор Тревор начал их перечислять, накладывая себе тушеную отбивную с большого блюда: – Карадок… Глиндвр… Йорверт… Оуайн…

– Оуайн?

– Да, это валлийский вариант имени Оуэн, – вставил Хью. – Если вы захотите смягчить суровое сердце нашего друга Причарда, попробуйте назвать его Оуайн и посмотрите, что будет.

– Ах, Хью, – миссис Тревор беспокойно оглядела стол, – не говори так. Оуэн Причард – прекрасный молодой человек.

– И замечательный работник, – добавил доктор Тревор. – А теперь, Хью, боюсь, тебе придется поторопиться с обедом. Опять был вызов от миссис Джонс с фермы Борс. Она беспокоится о Томосе. Я бы хотел, чтобы ты сходил туда сейчас, успокоил ее и сказал, что я подъеду около трех.

– Нечего так спешить, – возразил Хью. – Она вечно паникует. Томос вне опасности.

– Возможно, – согласился отец. – И ты прав, миссис Джонс действительно очень беспокойная, но она одна со своим несчастьем, так что ты все-таки сходи к ней после обеда.

– Я зайду к ней, как только отвезу Мэри.

– Я отвезу Мэри, – ответил отец. Его тон не допускал возражений, и Мэри стала беспокоиться, не она ли виновата в том, что Хью часто отлынивает от работы. – А теперь, Мэри… – произнес доктор Тревор. – Надеюсь, вы не возражаете, что я к вам так обращаюсь? Мы тут в Уэльсе не очень соблюдаем церемонии.

– Я бы хотела, чтобы вы называли меня именно так, – отозвалась она.

– Так вот, Мэри, расскажите нам о ваших планах относительно «Дома у Моста». Нам очень интересно.

Она начала рассказывать, что уже сделано, что предстоит сделать…

Миссис Тревор говорила мало. Во время обеда ее глаза были прикованы к сыну, она постоянно что-то подкладывала ему на тарелку. Мэри вдруг стало жаль эту женщину. Она подумала, что ее нервозность – результат того, что ей постоянно приходится служить буфером между отцом и сыном.

Хью не остался на кофе, сразу же после обеда отправился на ферму Борс. После его ухода миссис Тревор немного расслабилась, и Мэри мило поболтала с ней, послушала ее рассказ о деятельности Лланллонского женского общества, пока доктор Тревор сидел в гостиной перед камином, откинувшись в глубоком коричневом кресле, и дремал.

Дремал он недолго. Через десять минут открыл глаза, поднялся с кресла и обратился к Мэри:

– Я не хочу вас торопить. Если вы хотите остаться…

– Я бы очень хотела, но у меня много работы… – Мэри протянула руку матери Хью. – Мне было у вас хорошо. Спасибо за изысканный обед и гостеприимство.

Когда они ехали по главной улице, которая по средам бывает почти пустой, доктор Тревор сказал:

– Хью много думает о вас, Мэри. Он хороший мальчик, но нуждается в некотором руководстве.

– Он очень добрый, – ответила Мэри. – Я уверена, все ваши пациенты его очень любят.

– Да… Когда он научится отдавать все, что может отдать, он станет хорошим доктором.

Доктор Тревор остановил машину у моста и наклонился, чтобы открыть ей дверь.

– До свидания, милая Мэри, – сказал он. – Мы надеемся видеть вас чаще.

Мэри махала рукой, пока машина не скрылась из виду, и думала о том, какой у Хью хороший отец. Она поняла его невысказанные мысли. Он словно бы говорил: «Вы нужны Хью».

Мэри медленно прошла к «Дому у Моста», думая о Хью, его шутках, веселом нраве и о том, что она ему нужна… Около дома раздавались голоса тетушки Дайлис, Анвен и глубокий голос Оуэна Причарда.

– Конечно, я заберу ее, – разобрала Мэри его слова. – Не беспокойтесь, миссис Робертс. Я отвезу ее этим вечером.

– Да вот она! – радостно воскликнула тетушка. – Иди посмотри – доставили стойку, она выглядит замечательно. А Оуэн дал несколько ценных советов, как устроить магазин. Пойдем наверх… хотя нет, сначала посмотрим кухню, а потом обсудим предложения Оуэна.

– Мы с тобой очень похожи, – рассмеялась Мэри и повернулась к Оуэну.

– Добрый день, мистер Причард.

Советы Оуэна по устройству магазина были полезными, она их одобрила. Им понадобятся стеллажи, на которых можно разместить товары, но они должны хорошо сочетаться с дубовой стеной, разделяющей магазин и ее спальню.

– У меня много старого дуба, – предложил Оуэн. – Это очень красивое дерево. Нам пришлось снести старый хлев – такой же старый, как Бодуниг. В этом хлеве стойла были сделаны из дуба, и я их сложил в амбаре. Я знаю одного парня – отличный умелец, он сделает вам стеллажи из старого дуба.

– Это было бы замечательно, – обрадовалась Мэри. – А я беспокоилась, что современное оборудование испортит весь вид. Сколько вы хотите за это дерево?

Оуэн спокойно посмотрел на нее.

– Мне бы хотелось отдать его вам. Дерево не продается. Или вы его примете как подарок – или испортите магазин чем-нибудь секонд-бест. Мне бы хотелось чувствовать, что и я сделал хоть небольшой вклад в возрождение «Дома у Моста». Этот дом принадлежал моей семье триста лет.

Тетушка Дайлис, отдуваясь, стала подниматься по лестнице.

– Мэри, сводная сестра Анвен готова продать тебе свой cupboard tridant. Она сказала, что ты можешь прийти сегодня вечером и взглянуть на него.

– О, это замечательно! Не думаю, что смогу сегодня заняться какой-нибудь скучной работой. Мне очень хочется взглянуть на буфет. Как можно туда добраться?

– Она живет на ферме Булч-у-Панду, около восьми миль отсюда. Автобус ходит туда только по торговым дням.

– Тогда ты отвезешь меня, дорогая?

Тетушка Дайлис заколебалась:

– Я чувствую себя усталой после всех этих магазинов…

Мэри посмотрела на нее с удивлением. Впервые она услышала, что тетушка Дайлис ссылается на усталость.

Оуэн предложил:

– Я вас довезу. Я же говорил… Я заеду за вами после дойки, в шесть часов.

Он стал спускаться по винтовой лестнице, а Мэри стояла наверху и наблюдала, как он уходит.

Они пили чай и снова восхищались кухней, когда в дверях неожиданно появилась Гвинет Рис.

– Можно войти? Я стучала в переднюю дверь, но вы, видимо, не обратили внимания, а я услышала ваши голоса…

– Конечно, входи, Гвинет, – пригласила ее тетушка Дайлис.

Мэри поднялась. Бросив мимолетный взгляд, она заметила, как прекрасно яркое оранжевое платье из хлопка контрастирует с черными волосами Гвинет.

«Какая она красивая», – подумала Мэри и удивилась, почему это ее так задевает.

– Заходите и выпейте с нами чаю, – пригласила она. – Очень мило, что вы к нам зашли.

– Я собиралась зайти раньше. – Гвинет грациозно уселась на высокий табурет, обтянутый кожей, и приняла чашку чая из рук Анвен. – Я только что провела неделю в Лондоне. Тут получилось неплохо. А как вы поживаете, миссис Робертс? Как всегда, чем-то заняты? Вам для большой комнаты необходимо раздобыть cupboard tridant – такой старинный валлийский трехстворчатый буфет. За ними сейчас все гоняются и его трудно найти, но я, возможно, смогу достать один для вас.

Анвен фыркнула:

– Мэри решила купить такой валлийский буфет, как только появилась здесь. Она собирается по этому поводу встретиться с моей сводной сестрой сегодня вечером.

– Замечательно! Я могу подвезти вас туда на своей машине.

– Оуэн обещал меня подвезти.

– О! – Гвинет так растерялась, что Мэри стало ее жалко.

– Пойдемте посмотрим остальную часть дома, – предложила Мэри.

В шесть часов подъехал «лендровер».

– Боюсь, мне теперь надо идти… – Не веря самой себе, Мэри обнаружила, что предвкушает удовольствие от поездки с Оуэном.

Гвинет ринулась мимо нее и проворно сбежала вниз по лестнице.

– Оуэн!

Мэри медленно спускалась вслед за ней и видела, как она бросилась на шею Оуэну.

– Ах, Оуэн, как я скучала по тебе! Ты не ждал, что я вернусь домой сегодня вечером, верно? Я устала от Лондона. Мэри говорит, ты любезно согласился отвезти ее в Булч-у-Панду, и она попросила меня поехать с вами, чтобы я могла дать советы по поводу cupboard tridant…