Текст книги "Если покинешь меня..."

Автор книги: Джейн Киддер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

12

Вечер прошел значительно лучше, чем ожидала Клэр. После того как Стюарт ушел к родителям, она провела в спальне столько времени, сколько позволяли приличия. Наконец, после того как она умылась, причесалась и переоделась в новое желтое шелковое платье, Клэр поняла, что дольше тянуть нельзя, и вышла в коридор. Медленно спускаясь по великолепной лестнице, она услышала громкие голоса Стюарта и его отца, доносившиеся из комнаты, которая, как ей показалось, служила главной гостиной. Тихо пройдя через холл, она остановилась возле двери и заглянула внутрь. Она не знала, что может там увидеть, но сцена, представшая ее взору, повергла ее в изумление.

Мери и Джеймс Уэлсли сидели рядом на прекрасной, обитой розовым шелком кушетке. Напротив них на диване устроился Стюарт. Широко улыбаясь, он что-то говорил красивой маленькой белокурой девочке, которую держал на коленях. Клэр шагнула вперед, пытаясь получше разглядеть своего мужа и ребенка, и тут ее заметила Мери Уэлсли.

– Клэр! – позвала она. – Вот и вы. Дорогая, входите и присоединяйтесь к нам.

Клэр заставила себя улыбнуться и переступила порог гостиной, стараясь не глядеть на Стюарта.

– Вы хоть немножко отдохнули? – спросил Джеймс, поднимаясь.

– Да, благодарю вас. – Несмотря на принятое решение, Клэр то и дело украдкой посматривала на мужа, который тоже встал, держа ребенка на руках.

Он шагнул Клэр навстречу, взял ее за руку и мягко потянул на диван.

– Клэр, – сказал он, и в глазах у него заплясали смешинки, – мне хочется познакомить тебя с моей сестренкой Паулой. Это та самая Паула, о которой ты однажды спросила меня в лазарете. Ты помнишь?

Клэр густо покраснела.

– Да, – коротко ответила она, злясь на Стюарта за то, что он напомнил ей о том неловком разговоре, в котором она вынуждена была признаться, что подумала, будто Паула – его невеста. – Я помню, – кивнула она.

– Паула, детка, – сказал Стюарт, с трудом сдерживая смех и поворачиваясь к прелестной девочке, – это твоя новая тетя Клэр. Поздоровайся с ней, пожалуйста.

– Добрый вечер, – весело защебетала Паула, быстро соскользнула с рук Стюарта и сделала красивый книксен.

Клэр была очарована.

– Добрый вечер, – ответила она, и Стюарт впервые за все время их знакомства увидел на ее лице искреннюю улыбку. – Я очень рада познакомиться с тобой, Паула.

Паула улыбнулась и снова забралась на колени к своему большому брату. Ее голубые чистые, как китайский фарфор, глаза сверкали от любопытства, когда она разглядывала свою новую тетю.

– Она прелесть, – сказала Клэр, поворачиваясь к Мери.

– О да, и ужасно избалованная, – рассмеялась Мери. – Ей уже исполнилось четыре, и ее отец решил, что она достаточно взрослая, чтобы отправиться в свое первое путешествие на поезде. Поэтому мы взяли ее с собой.

– Я очень рад, что папа принял это решение, – рассмеялся Стюарт, прижимая девочку к себе и с любовью поглаживая ее золотистые кудри.

– Паула – ваш младший ребенок? – спросила Клэр.

– Да, и наш последний, – с улыбкой ответила Мери. – Мы были в восторге, когда после семи сыновей у нас наконец родилась дочка.

– Я искренне рада за вас и понимаю ваши чувства, – улыбнулась Клэр.

– Мы считаем, что в достаточной мере обеспечили страну представителями семейства Уэлсли, – весело загудел Джеймс. – Теперь очередь за сыновьями.

– Джеймс! – воскликнула Мери, увидев, как краска заливает щеки Клэр. – Ты смущаешь Клэр. Ведь они женаты всего несколько дней.

Стюарт, которого словесный обмен родителей и Клэр привел в восторг, вскочил с дивана, обнял жену и весело заявил:

– Мы будем рады внести свой вклад, не так ли, дорогая?

Если бы это было возможно, то Клэр покраснела бы еще гуще. Бросив осуждающий взгляд на мужа и сына, Мери обошла чайный столик, подошла к невестке и взяла ее за руку.

– Клэр, милая, вы должны извинить этих мужланов Уэлсли. Они совершенно бесстыжи. – И, повернувшись к мужчинам, она приказала: – Немедленно прекратите! Клэр может подумать, что попала в семью грубиянов и деревенщины. – Мери делала все, чтобы казаться суровой, но улыбку скрыть так и не смогла.

– Насколько я знаю, вы и мистер Уэлсли приехали в Америку из Англии, – сказала Клэр, хватаясь за первую тему, которая, как ей казалось, может увести разговор от нее самой.

– Да, – кивнула Мери. – И до сих пор мы все еще не можем избавиться от английского акцента, что отличает нас от жителей Америки, но мы достаточно долго прожили здесь и считаем эту страну своей родиной.

– А что заставило вас эмигрировать из Англии? – полюбопытствовала Клэр.

– Обстоятельства… и в какой-то степени страсть к путешествиям, – с улыбкой ответила Мери.

– Обстоятельства? – не поняла Клэр.

– Да, – вмешался Стюарт. – Отец был седьмым сыном в семье, а в Англии законы о наследстве не простираются так далеко, – пояснил он. – Поэтому после свадьбы Мери и Джеймс решили отправиться в Новый Свет и попытать здесь счастья.

– Америка оказалась очень добра к нам, – добавил Джеймс, – и мы никогда не пожалели о своем решении покинуть Англию, хотя очень скучали по семье и друзьям.

– А знаешь ли ты, – спросил Стюарт, поворачиваясь к жене, – что согласно древним преданиям седьмой сын в семье наделен магической силой?

– Нет, я никогда не слышала об этом, – изумилась Клэр.

– Кроме того, седьмой сын седьмого сына обладает еще большей магической силой, и все мы надеемся, что мой младший брат Адам станет замечательным человеком, – добавил Стюарт очень серьезным тоном.

– А сколько ему сейчас лет? – поинтересовалась Клэр.

– Только пять, – рассмеялась Мери, – и пока в нем нет абсолютно ничего магического, если не считать исключительной способности пачкаться сильнее любого мальчишки. Кроме всего прочего, все эти суеверные предания о седьмом сыне – самая обыкновенная чепуха.

– Ну, посмотрим, – усмехнулся Стюарт. – Отец – безусловно, замечательный человек. Поэтому можно предполагать, что и маленького Адама ждет прекрасная судьба.

– Ну, – сказала Мери, поднимаясь и забирая Паулу с колен Стюарта, – пока никто не знает, какое будущее ожидает Адама, зато я точно знаю, что этой маленькой девочке пора в постель.

– Ох, мама, разве ей уже пора? – воспротивился Стюарт, не желая отпускать очаровательную малышку. – Позволь ей остаться с нами еще немного… Пожалуйста.

Мери тихонько засмеялась.

– В чем дело, Стю? Ты стал похож на капризного мальчишку, – пожурила она сына.

– Нет, это не так, – вмешался в разговор Джеймс. – Он похож на мужчину, который страстно хочет стать отцом. И я вынужден сказать: ему давно пора. Стю, об этом тебе следует поговорить с женой. Если вам немного повезет, то вы очень скоро сможете заполучить свою собственную Паулу.

– Папа, мы это обязательно обсудим, – пообещал Стюарт и, наклонившись к Клэр, прошептал: – Я собираюсь поцеловать вас, а вы непременно ответите мне тем же.

И прежде чем она успела возразить, ее губ коснулись губы Стюарта. Они были мягкими и теплыми, и, к огромному удивлению Клэр, в ней вдруг что-то зашевелилось, что-то такое, о чем она сама даже не подозревала. Дрожь пробежала по ее телу, и, не успев остановить себя, Клэр ответила на поцелуй мужа.

Поцелуй Стюарта был долгим и страстным, а когда он отпустил Клэр, в его глазах читалось множество вопросов. Клэр, смущенная своим поведением, тем более что все происходило на глазах у его родителей, поспешно отвернулась. Что они подумают о ней? И что о ней подумает Стюарт? Выпрямившись, она сидела на диване и нервно разглаживала подол платья, избегая смотреть на присутствующих. Но Клэр зря волновалась. Когда она наконец, набравшись храбрости, подняла глаза, то увидела, что Мери уже ушла с Паулой, а Джеймс наливает себе следующую порцию бренди у столика в дальнем углу гостиной. Клэр перевела взгляд на Стюарта, но тот только улыбнулся и легонько сжал ей руку, которую все еще держал в своей.

«Какая странная семья», – удивленно подумала Клэр. На Юге мужчина никогда не посмел бы на глазах у всех обнять свою жену. Но здесь казалось совершенно естественным, что Стюарт поцеловал ее только потому, что ему так захотелось. Господи, какие странные люди эти северяне!

Остальная часть вечера прошла без происшествий. Вскоре в столовой подали легкий ужин, а потом все четверо долго сидели за столом, разговаривая о всяких пустяках. К величайшей радости Клэр, никто не упоминал ни о войне, ни о странных обстоятельствах неожиданного и поспешного брака Стюарта. Клэр предполагала, что родителей Стюарта должен был интересовать ответ на вопрос о том, почему их сын столь неожиданно выбрал себе в жены девушку-южанку, но никто так и не задал ни одного вопроса, ответ на который мог бы поставить Клэр в затруднительное положение. К концу вечера она почувствовала, что отдохнула в теплой семейной обстановке и ей действительно доставило удовольствие участие в общем разговоре. Клэр, конечно, понимала, что Мери и Джеймсу хотелось бы узнать о ней побольше и они ждут не дождутся, когда она уйдет спать, чтобы поговорить со Стюартом, поэтому, подавив зевок, она сказала:

– Извините меня, но сегодняшний день был для меня очень утомительным…

– Конечно, дорогая, – дружелюбно откликнулась Мери, – вам надо отдохнуть. Боюсь, что мы и так задержали вас слишком долго, особенно учитывая изнурительное путешествие, которое вам пришлось выдержать. Простите нас, пожалуйста.

Клэр благодарно улыбнулась.

– Мне было очень приятно познакомиться с вами, я провела чудесный вечер. Спасибо вам за гостеприимство.

– Это мы должны благодарить вас за гостеприимство, – расхохотался Джеймс. – Это же ваш дом, дорогая.

Тень удивления промелькнула на лице Клэр, но вдруг она поняла, что отец Стюарта прав. На самом деле, это был ее дом, по крайней мере на какое-то время. Неожиданно для себя она отметила, что смотрит на прекрасную столовую другими глазами. Это был взгляд хозяйки.

– Я иду с тобой, Клэр, – заявил Стюарт, поднимаясь со стула и бросая салфетку на стол.

– Ох, не стоит, – запротестовала она, изо всех сил стараясь скрыть внезапно охвативший ее страх. – В этом нет никакой необходимости. Ты так долго не видел родителей, что, наверное, тебе хочется еще побыть с ними.

– Чепуха, – махнул рукой Джеймс. – Стю, отправляйся с женой. Завтра встретимся за завтраком, тогда и поговорим.

Стюарт с благодарностью посмотрел на отца и быстро пересек элегантную столовую, присоединяясь к жене.

– В постель, дорогая, – прошептал он, наклонившись над ней.

Клэр бросила на него убийственный взгляд, но ничего не сказала. С большой неохотой она позволила ему провести себя через всю столовую и помочь подняться по лестнице.

– Вы и в самом деле думаете, что сегодня вечером отправитесь в постель в одиночестве? – шутливым тоном спросил Стюарт, когда они дошли до первой лестничной площадки и повернули в сторону роскошной спальни.

– Я на это надеюсь, – холодно ответила Клэр, вырывая у него свою руку и быстро пересекая коридор.

– Леди, у вас нет на это никаких оснований, – почти крикнул Стюарт, обгоняя жену на пороге спальни.

Распахнув перед ней дверь, он отступил, пропуская Клэр вперед. Сделав несколько шагов, она в растерянности остановилась. Массивная кровать в противоположном углу притягивала ее взгляд. Широкое супружеское ложе показалось Клэр более устрашающим, чем раньше, так как кто-то заботливо отдернул одеяла и аккуратно разложил сверху белую ночную рубашку, украшенную кружевами.

– Чья это рубашка? – прошептала Клэр, поднимая с кровати белоснежную пену из кружев и поворачиваясь к Стюарту.

– Ваша, – спокойно ответил он. – Думаю, это подарок моей матери.

– Я ее не надену… – растерялась Клэр. Стюарт пожал плечами, расстегивая свой китель.

– Как вам угодно, – заявил он. – Но либо эта, либо ничего.

Клэр сердито бросила элегантный ночной наряд обратно на постель и наклонилась над своими чемоданами, которые все еще стояли на полу рядом с кроватью. Открывая один за другим, она рылась в ворохе одежды, тщетно ища собственную ночнушку. Не найдя ни одной, она сердито глянула на Стюарта.

– Где мои рубашки? – прошипела она.

– Понятия не имею, – не моргнув глазом, соврал он, раздеваясь.

– Кто их взял? Вы? – почти вскричала Клэр, не в силах больше сдерживать себя.

С нарочитой беззаботностью продолжая раздеваться, Стюарт начал расстегивать брюки.

– Клэр, пожалуйста, потише, – предупредил он жену, – иначе все в доме услышат вас.

– Мне все равно, – парировала Клэр, глаза которой округлились от ужаса, когда она поняла, что он собирается при ней стаскивать брюки. – И не смейте снимать брюки при мне! Бесстыдник!

– Я не могу раздеться на глазах у моей жены? – спросил Стюарт, садясь на край кровати, чтобы снять ботинки. – А почему я не должен этого делать?

– О господи, – простонала Клэр, закрывая руками лицо, – что за дурацкий вопрос?

Ужас, звучавший в ее голосе, заставил Стюарта остановиться. Он так и застыл с ботинком в одной руке.

– Вы на самом деле считаете, что я чудовище? – тихо осведомился он.

– Да! – выпалила Клэр. Ее плечи сотрясались от рыданий, которых она не могла больше сдерживать. – Вы… вы… ведете себя… это просто уму непостижимо!

– Вы правда так обо мне думаете? – Стюарт с укоризной смотрел на Клэр.

– Вы заставляете меня стоять и смотреть, как готовитесь изнасиловать меня, – выдохнула она. – Почему бы вам не швырнуть меня на кровать, не задрать юбку и покончить с этим?

Стюарт долгое время молча смотрел на Клэр. Потом, устало вздохнув, он поднялся, подошел к шкафу, открыл резную дверку и заглянул внутрь. Засунув руку в шкаф, он вытащил оттуда узкую ночную сорочку с высоким воротником и длинными рукавами и протянул ее Клэр.

– Вот, – сказал он, – это ваша ночнушка. Дверь справа от вас ведет в ванную. Идите туда и переоденьтесь.

– Спа… Спасибо, – выдавила Клэр, прижала к груди сорочку и бросилась к двери в ванную.

Когда дверь закрылась за Клэр, Стюарт поспешно стащил с себя остатки одежды и глянул в зеркало. При виде воинственно приподнятой части мужской детали собственного тела он нахмурился, покачал головой и прошептал:

– Не сегодня, майор, не сегодня…

Медленно подойдя к своему шкафу, он достал оттуда хлопчатобумажные мягкие панталоны и натянул их, пытаясь скрыть свое возбуждение. Затем, задув свечи, он быстро забрался в огромную кровать.

Только он успел устроиться на подушках, как дверь в ванную с легким щелчком открылась и Клэр на цыпочках вошла в спальню. Хотя плотная ткань ночной сорочки полностью скрывала все выпуклости ее соблазнительной фигуры, волна великолепных медных волос, которые Клэр распустила, подсвеченная огнем камина, заставила Стюарта затаить дыхание. С благоговейным трепетом он наблюдал за женщиной, которая, став его женой, не желала ему принадлежать. Возбуждение Стюарта росло, и он со стоном закрыл глаза. Он слышал ее шаги, когда Клэр шла по ковру к кровати, ощущал пьянящий аромат ее волос, когда она подошла поближе. На мгновение он усомнился, сможет ли держать себя в руках, как обещал…

Кровать мягко поддалась, когда Клэр медленно опустилась и устроилась рядом со Стюартом. Напряжение, исходившее от ее неподвижного тела, было почти осязаемым. Однако ее страх значительно охладил его разгоряченные чувства, и Стюарт вздохнул облегченно.

– Клэр, – шепнул он, – расслабьтесь, я не собираюсь причинить вам боль.

– Нет, вы собираетесь, – дрожащим голосом ответила она. – Я знаю, что вы собираетесь, но… я готова… Делайте свое дело, и покончим с этим побыстрее.

Стюарт вздохнул, и этот звук заставил Клэр удивленно взглянуть на него. Она много раз слышала, что мужчины превращаются в животных, когда делают то, что он собирался сделать с нею, но сейчас ей показалось, что Стюарт по непонятной причине неохотно идет на это.

У Клэр было много замужних подруг, от которых она узнала, что так называемый акт любви является неприятным, грязным и болезненным – по крайней мере для женщины. Однако, по словам тех же подруг, мужчинам это нравится, доставляет им удовольствие, и они принуждают женщин делать это вновь и вновь. В тот момент мужчины превращаются в безумцев, похожих на племенных жеребцов, и набрасываются на тела своих жен с такой яростью, что чуть ли не разрывают их пополам. Женщины же переносят это тяжелое испытание исключительно ради того, чтобы зачать ребенка. А еще ей говорили, что после зачатия муж обычно оставляет жену в покое и удовлетворяет свою страсть с другими, более покладистыми женщинами, которые иногда – об этом говорилось шепотом – находят в близости с мужчиной какое-то извращенное удовольствие.

Пока Клэр ждала, когда Стюарт набросится на нее, прошло несколько долгих минут. Она не знала, почему он тянет, почему ничего не делает… Когда он наконец пошевелился, она была уже так напугана, что почти вжалась в изголовье кровати.

– Клэр, – прошептал он, приподнимаясь на локте и наклоняясь над нею, – придвиньтесь ко мне.

Крепко закусив нижнюю губу, чтобы удержаться от крика, Клэр медленно повернулась к нему. Стюарт подложил руку ей под шею и мягко притянул голову Клэр поближе к себе.

– А теперь, – прошептал он, легкими движениями проводя другой рукой по ее густым распущенным волосам, – просто расслабьтесь.

Клэр глубоко вздохнула, а когда наконец обрела дар речи, ее голос напоминал испуганный писк.

– Что вы собираетесь делать?

– Дорогая, – мягко отозвался он, – я ничего не собираюсь делать.

– Вы… вы не будете? – прошептала Клэр.

– Нет, я же сказал, что не буду заставлять вас делать то, чего вам не хочется. Я же обещал, Клэр, – напомнил он ей.

– Так когда же вы собираетесь делать это? – вся дрожа, спросила Клэр. – Завтра? Послезавтра?

Стюарт не смог удержаться от смеха.

– Мы займемся этим, когда вы будете готовы, – ответил он.

– Значит, никогда, – уверенно заявила его молодая супруга. – Я знаю, как это ужасно для женщины, даже если она любит своего мужа.

Стюарт окинул жену внимательным взглядом.

– Клэр, – тихо спросил он, – кто наговорил вам этой ерунды?

– Это вовсе не ерунда, – возразила девушка. – У меня много замужних подруг, и все они говорили одно и то же.

– О! – воскликнул Стюарт. – И что именно?

– Что заниматься любовью – ужасно, – выдохнула Клэр, – и что это вовсе не имеет ничего общего с любовью. Правда, мужчинам это нравится, но для женщин… о, я больше не могу говорить об этом… Это неприлично…

– Нет, вы не правы, – после небольшой паузы отозвался Стюарт. – Об этом как раз и надо говорить. Это вполне прилично и стыдиться нечего… Если бы мужчины разговаривали со своими женами, то женщины по-другому относились бы к физической стороне любви.

– И какую пользу принесли бы такие разговоры? – искренне удивилась Клэр.

– Ну, прежде всего мужчины могли бы выяснить, что нравится, а что не нравится их женам, – заявил Стюарт.

Клэр презрительно фыркнула.

– Из того, что мне говорили, я поняла, что женщинам все это совсем не нравится, – уверенно сообщила она.

– Правда? – удивился Стюарт. – А вам не нравится то, что мы делаем сейчас?

– Мы ничего не делаем, – сказала Клэр.

– Нет, делаем, – возразил Стюарт. – Ваша голова лежит у меня на плече, и я глажу ваши волосы. Вам это нравится?

– Пожалуй, да, – неохотно признала Клэр.

– А если я поглажу вас по спине… вот так… – Рука Стюарта скользнула вниз, и крепкие пальцы погладили лопатки Клэр, а потом, опускаясь все ниже, дотронулись до копчика. – Вам это нравится?

– Да, – прошептала Клэр. Мягкое поглаживание и давление его пальцев на позвоночник вызывало у нее легкое головокружение. – Мне это нравится.

Стюарт медленно провел рукой вдоль ее тела, поднимаясь вверх, пока его большой палец не коснулся груди Клэр.

– А сейчас? – спросил он, стараясь сдержать нотки возбуждения в своем голосе.

– О… – Клэр протяжно вздохнула, ее тело все больше и больше расслаблялось. – Это тоже приятно, – честно признала она.

Приподнявшись над ней, Стюарт опустил голову и легонько коснулся губами ее губ, в то время как его пальцы продолжали гладить грудь, целомудренно упрятанную за плотной тканью узкой ночной рубашки. Когда же его палец коснулся возбужденного маленького бугорка, Клэр вздрогнула.

– Не делайте этого! – почти вскричала она.

– Хорошо, – немедленно согласился Стюарт. – Значит, я нашел то, что вам не нравится, – сказал он.

– Нет, ну, не совсем так… – прошептала Клэр. – Я бы не сказала, что не нравится, просто это… – Она вдруг смущенно замолчала.

– Ш-ш-ш, – успокаивающе прошептал он, оставив свою руку на ее груди и медленно проводя кончиком языка по ее губам. – Вы не должны ничего объяснять, дорогая, я все понимаю. А теперь поцелуйте меня так, как вы это сделали в столовой.

Он прильнул к ней в нежном поцелуе, и точно так же, как в столовой, Клэр вдруг почувствовала, что отвечает ему. Ей действительно нравилось чувствовать его губы на своих губах… такие теплые… такие мягкие… и нежные. Неожиданно ей захотелось сказать ему: «Мне нравится, когда вы целуете меня…»

– Хорошо, – улыбнулся Стюарт, словно услышал ее безмолвное признание. Дрожь удовольствия пронзила его тело. – Я хочу целовать вас, Клэр…

Под настойчивым давлением его губ губы женщины легко раздвинулись, и она вдруг замерла от внезапного наслаждения, когда мягкий язык Стюарта проник в ее рот. У нее закружилась голова, и Клэр неосознанно обвила руками шею мужа, запустила пальцы в шелковистые густые волосы у него на затылке и всем телом прижалась к нему. Продолжая целовать ее, он медленно опускал руку, пока его большой палец вновь не коснулся ее соска. На этот раз она не вздрогнула и лишь вырвавшийся у нее легкий вздох свидетельствовал о нарастающем наслаждении.

Стюарту казалось, что он больше выдержать не сможет. Он так давно не целовал женщину, так давно не держал ее в своих объятиях… так давно не занимался любовью. Но, несмотря на довольно большой опыт в отношениях с женщинами, ему еще никогда не приходилось любить подобным образом… Все его тело горело, как в огне, а возбуждение, с которым он сегодня боролся изо всех сил, выиграло это сражение. Мужская плоть давно настойчиво заявляла о своих правах.

Прервав поцелуй, он спрятал голову в волосах Клэр, вздрагивая всем телом.

– А это тебе нравится? – спросил он, нежно покусывая чувствительные места у нее за ушами.

– Да, – тихо вздохнула она. – Это очень приятно.

– А знаешь, что может быть еще приятнее? – спросил Стюарт.

– Что? – полюбопытствовала она.

– Если мы сбросим одежду, – подсказал он. Ощутив, как ее тело вдруг напряглось в его объятиях, Стюарт вздрогнул.

– Дорогая, – успокаивающе произнес он, – я не сделаю тебе больно. Но было бы так приятно почувствовать прикосновение твоей кожи.

Клэр была потрясена, поняв, что и она хочет того же. Не оставляя себе времени на раздумья, она села в постели, сорвала свою ночную сорочку и отшвырнула ее прочь. За то короткое время, пока она снова не скользнула под одеяло, Стюарт успел в свете огня из камина увидеть ее сочные полные груди. Зрелище было столь возбуждающим, что все его тело содрогнулось от охватившего его вдруг наслаждения. Трясущимися руками он начал стаскивать с себя панталоны, но спустя несколько мгновений рванул пояс и отбросил разорванную одежду в сторону. Глубоко вздохнув, он вновь повернулся к Клэр, заключил ее в объятия и спрятал лицо у нее на груди. Волна наслаждения захлестнула Клэр, когда она почувствовала, как его язык ласкает возбужденный сосок, как он медленно, оставляя на ее теле горячую влажную полоску, опускается все ниже и ниже.

– Что ты делаешь со мной? – простонала она, снова запуская руки в его волосы.

– Занимаюсь с тобой любовью, – хрипло ответил Стюарт, поднял голову и посмотрел Клэр прямо в глаза. – Но если мы еще немного продолжим эти ласки, то я не смогу остановиться. Поэтому я хочу спросить тебя, Клэр: ты хочешь, чтобы я продолжал?

Клэр вздохнула и закрыла глаза. Где-то глубоко в ее сознании прозвучал предостерегающий сигнал. Она не должна позволить ему продолжать. Ведь он – янки, он – ее враг, один из тех, одетых в синюю форму дьяволов, что разрушили ее мир. Она должна выскочить из этой постели и бежать прочь от него, и как можно скорее. Но почему-то у нее не было желания сделать это. То, что он делал с ней, было очень приятно…

– Я… ты… ты не должен останавливаться, Стюарт, – призывно прошептала она.

Но он приподнялся в постели, склонился над ней, и лицо его стало мрачным и напряженным.

– Ответь мне честно, Клэр, – сказал он. – Ты хочешь, чтобы я занимался с тобой любовью? Ответь мне, чтобы мы оба были в этом уверены.

Клэр, не в силах смотреть ему в глаза, отвернулась от Стюарта.

. – Прошу тебя, не заставляй меня говорить. Просто сделай это, – попросила она.

– Нет, я хочу услышать, что ты согласна. Ты должна сказать, что хочешь меня, – настаивал Стюарт.

– Почему? – прошептала Клэр. – Почему я должна это сказать?

– Потому что я не хочу, чтобы утром ты сказала, что я изнасиловал тебя. И потому, что если мы это сделаем, то уже не может быть и речи об аннулировании нашего брака после войны… – внезапно заявил Стюарт и добавил: – Я знаю, что ты собиралась аннулировать брак.

Глаза Клэр расширились от удивления и… сожаления. Он, оказывается, знал о ее планах! И ни словом не обмолвился об этом! Боже мой, как он мог узнать? И почему он ничего не сказал раньше? Почему только сейчас, когда она так сильно хочет его, он вдруг решил говорить на эту тему?

«Нельзя позволять ему заходить слишком далеко», – предупреждал ее внутренний голос. Да, она понимала, что, позволь она ему овладеть собой, основ для аннулирования брака не будет. У нее не будет никаких шансов вернуться домой!

Молчание затянулось. Наконец Стюарт со сдавленным стоном откинулся на подушки.

– Можешь ничего не говорить, Клэр, – сказал он. – Твое молчание очень красноречиво.

– Я… я… мне нечего сказать, Стюарт, – прошептала девушка, поспешно отодвигаясь на край кровати и шаря рукой по постели в поисках своей ночной рубашки. Нащупав плотную ткань, она торопливо натянула сорочку и неподвижно легла навзничь. – Даже если бы я на самом деле хотела тебя, я не смогла бы этого сказать. Я никогда не смогу сказать этого вслух.

– Почему? – спросил он хриплым от напряжения и разочарования голосом. – Я хочу тебя и знаю, что ты тоже хочешь меня. Черт возьми, – вдруг взорвался он, – нам было бы так хорошо, Клэр, если бы ты позволила мне любить тебя. Почему ты не можешь сказать мне об этом?

– Потому, – прошептала она, – потому, что ты – янки…

– Ну, конечно, – протянул он, и его плечи вдруг затряслись от беззвучного смеха. – Конечно, это так. Да, я – янки. Один из тех грязных убийц и насильников, что изнасиловали, а потом убили множество женщин Юга. Спи спокойно, Клэр. Я больше не буду приставать к тебе.