Текст книги "Выбор женщины (ЛП)"
Автор книги: Джейн Энн Кренц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
– В данный момент, Джулиана, я полностью занят. Мне удалось втиснуть «Очарование» в свое расписание, но боюсь, это предел. Просто нет возможности заняться клиентом такой величины, как «Пылающая долина».
– О, – проглотила разочарование Джулиана. – Ну, в таком случае, думаю, лучше ничего не говорить Дэвиду или Элли.
– Согласен.
– Но, возможно, ты найдешь местечко в своем расписании через месяц или два? – неожиданно просияла Джулиана.
Трэвис бросил на нее быстрый острый взгляд.
– А ты никогда не сдаешься, да?
– Только если ситуация явно безнадежная, – усмехнулась она.
– Вопрос в том, признаешь ли ты ситуацию безнадежной, когда в нее попадешь?
– Конечно признаю. Я не идиотка. Притормози. Там указатель к отелю. На следующем перекрестке поверни направо.
Трэвис повиновался, молча направляясь по узкой дороге, вьющейся в сторону сверкающего огнями комплекса, расположенного на холме с видом на океан. Так же молча припарковал красную машину. Затем выключил зажигание и сидел тихо, пока Джулиана расстегивала ремень безопасности, наблюдая, как она быстро повернулась, встала на коленях на сиденье и потянулась в заднюю часть автомобиля, чтобы вытащить кипу красиво завернутых подарков.
– Джулиана…
– Да?
– Должен сообщить тебе нечто важное.
– Что?
Джулиана перегнулась через спинку сиденья и зашуршала самым большим из подарков, гадая, не допустила ли ошибку, купив в «Блай» огромную итальянскую вазу для цветов. Не каждому понравится двухфутовый цилиндр обтекаемой формы из черного стекла.
– Когда сегодня все закончится, постарайся поверить, что я никогда не хотел причинить тебе боль.
Джулиана замерла, забыв про пакеты. Потом резко обернулась и распахнула глаза.
– Именно это сказал мой fiancé три года назад, прежде чем объявил о своей помолвке с другой. Что это значит, Трэвис?
– Неважно. Некоторые события невозможно изменить, раз делу дан ход.
Крепко обхватил ее лицо сильными руками и поцеловал с яростным собственничеством. Затем отпустил.
– Пойдем.
Открыл дверцу машины и вышел.
– Трэвис, подожди минуту. Что происходит?
Джулиана вылезла из автомобиля, сжимая подарки. Стеклярус, которым был отделан глубокий круглый вырез черного бархатного платья-рубашки, засверкал в огнях запруженной автостоянки.
– Требую объяснений. Ты не можешь как ни в чем не бывало делать странные заявления и ожидать, что я их проигнорирую.
– Осторожно, не упади.
Трэвис забрал у нее самый большой пакет с вазой, потом повернулся и решительно зашагал к парадному входу в отель. Джулиана с остальными подарками засеменила следом в босоножках цвета фуксии на двухдюймовых каблуках.
– Прекрати так странно вести себя, Трэвис. Отвечай, что ты имел в виду. Если ты с кем-то встречаешься, то, черт побери, лучше так и скажи. Не потерплю двойной игры. Ты меня слышишь?
– Нет у меня никого другого.
Они вошли под ослепительные огни ярко освещенного входа. Массивные стеклянные двери тут же открыл молодой человек в золотисто-коричневой униформе.
– Вы, должно быть, на частную вечеринку владельцев, – учтиво улыбнулся швейцар. – Направо и прямо через главный вестибюль к выходу на террасу возле бассейна. Мимо не пройдете. Добрый вечер, мисс Грант, – кивнул он Джулиане.
– Привет, Рик. Как все проходит?
– Просто прекрасно. Наслаждайтесь приятным вечером. Чтобы успеть, последние три дня кухня работала сверхурочно. Настоящий аврал.
– Верю. Увидимся позже, – рассеянно улыбнулась Джулиана и бросилась догонять Сойера, шагающего вперед с целеустремленным видом человека, рвущегося в бой.
– Честно говоря, Трэвис, с каждой минутой ты изумляешь меня все сильнее.
Тот остановился у выхода в дальнем конце элегантного вестибюля и с насмешливой галантностью распахнул для нее дверь.
Джулиана хмуро взглянула сначала на него, потом сквозь стекло на толпу людей, собравшихся вокруг бирюзового бассейна. Заметила мать, отца, дядю Тони, а затем и кузину Элли, которую обнимал за плечи высокий, светловолосый, симпатичный мужчина. Красивая пара, сомнений нет. Элли – миниатюрная изящная блондинка – служила идеальным фоном для своего статного очаровательного мужа. Глядя на Дэвида, Элли улыбалась, в глазах явно сияла любовь.
Джулиана отвела взгляд от Кирквудов как раз вовремя, чтобы заметить, как пристально смотрит на супругов Трэвис. Что-то непонятное в выражении его лица послало дрожь истинной тревоги по венам Джулианы.
– Трэвис.
– Пора присоединиться к веселью, правда? Не хотелось бы никого заставлять ждать. Ожидание и без того затянулось.
Недоумевающая Джулиана вошла в дверь, спиной ощущая присутствие Трэвиса. Некоторые в толпе обернулись и дружески заулыбались. Пришлось несколько раз остановиться, чтобы поздороваться с гостями, прежде чем она добралась до небольшой группы, состоящей из Элли, Дэвида и еще трех своих родственников. Кузина повернулась в любящих объятьях Дэвида, сверкнув короткими серебристыми волосами, и просияла с подлинной радостью, увидев двоюродную сестру.
– Джулиана, наконец-то. Дядя Рой и тетя Бет вместе с твоим отцом прибыли несколько часов назад. Ждали только тебя.
– Как прошел обзор спа-курортов?
– Прекрасно. Привезла массу потрясающих идей. Ну, и кто же этот таинственный возлюбленный, которого ты обещала привести сегодня вечером?
Взгляд кузины переместился на мужчину, стоящего прямо за Джулианой. Голубые глаза Элли распахнулись от шока, слова приветствия умерли на губах, она побелела, словно увидела призрака. Джулиана с мучительным озарением смотрела, как кузина изо всех сил пытается скрыть панику, явно заливающую лицо при виде Трэвиса Сойера.
Трэвис не двигался, но Джулиана четко ощущала напряжение между ним и Элли. Напряжение, сильные эмоции и опасные тайны.
В этот момент подошли родители Джулианы с дядей Тони, и на лицах трех Грантов зеркально отразилось потрясение Элли.
И тут Джулиана все поняла. Трэвис – тот самый человек из прошлого Элли, с которым она была помолвлена пять лет назад, и о котором никто никогда не говорил.
Глава 3
– Самое удивительное, как спокойно, хладнокровно и собранно вы все себя ведете, – пробормотала Джулиана двадцать минут спустя, когда ей наконец удалось загнать кузину в угол отдаленной части террасы. – Мне показалось, ты упадешь в обморок от шока при виде Трэвиса, но потом, через две секунды, ты приветствовала его как всего лишь случайного знакомого. Дядя Тони тоже был невозмутим – еще один старый деловой партнер. А мама и папа действовали так, словно с трудом припомнили, кто он такой.
– Правда? А чего ты от нас ожидала? – с вызовом спросила Элли. – Истерических воплей и выпрыгивания с балкона? Прошло пять лет в конце концов.
– Да, но мы обе понимаем, что его появление здесь и сейчас не просто одно из тех странных совпадений, что иногда случается в жизни. Сойер ничего не делает просто так. Поверь мне.
– Ты так хорошо его знаешь?
Элли обхватила перила и взглянула на море. Вечерний ветер трепал ее изящную белую юбку.
– Скажем так, с каждой минутой узнаю все лучше. Это ведь он, да? Тот, за которого пять лет назад ты собиралась выйти замуж. Тот, кто тогда спас «Пылающую долину» от банкротства.
– Да, – понурилась Элли. – Трэвис хотел заполучить и меня, и отель, а папа и дядя Рой отчаянно нуждались в его помощи.
– Никто никогда не рассказывал мне эту историю. Но я чувствовала – в этом инциденте что-то потрясло тебя до глубины души. Мне казалось, что он соблазнил и бросил тебя или что-то в этом роде, но все не так просто, да?
– Да, – кивнула совершенно несчастная Элли. – Именно я разорвала помолвку.
– Но не раньше, чем сыграла роль приманки? Зашла так далеко, что Сойер решил жениться на тебе и тем самым получить долю в гостинице? Но сначала Трэвис должен был принести немалую пользу, сохранив отель от кредиторов.
Элли повернулась к Джулиане с искаженным от страдания лицом.
– Все было не так. Поначалу я искренне считала, что влюблена в него. И все меня поощряли, разделяя мое заблуждение, в том числе Трэвис. И только со временем до меня дошло, что я вовсе не влюблена, а просто очарована его своеобразным обаянием и силой. Уж тебе-то это известно. Тебе тоже всегда нравились сильные мужчины.
– Угу. Особенно в последний вечер, если на то пошло. Но примерно через пару дней эти самые сильные мужчины приходят в себя и улепетывают от меня прочь с максимальной скоростью. Однако тебя-то охватило нечто большее, чем внезапное увлечение, Элли. Ты ведь с ним обручилась.
– Это была ошибка, – заплакала та.
– И что сподвигло тебя на сие великое озарение?
– Ты просто не представляешь, каково мне было. Трэвис… в каком-то смысле пугал меня, Джулиана. Всегда на шаг впереди всех остальных. Всегда плел заговоры и интриги. Всегда сосредоточен на главной цели и пойдет на что угодно для ее достижения. Я решила, что он просто меня использовал ради получения доли в гостинице. Сомневаюсь, что он действительно был в меня влюблен. Такой человек никогда по-настоящему не влюбляется.
– А на самом деле именно ты его использовала, да? Помалкивала о намерении расторгнуть помолвку, пока он боролся за спасение «Долины», правда?
– Я бы так не сказала, – запротестовала Элли. – Даже если и так, признай – мы были в равном положении, потому что он-то уж точно имел корыстные намерения. В любом случае, папа не позволял даже намекнуть, что свадьба не состоится.
– Да ладно тебе, Элли.
Но Джулиана поверила кузине. У Энтони Гранта имелись недостатки, но он был беззаветно преданным дочери прекрасным отцом, вырастив ее в одиночку после смерти любимой жены много лет назад. Элли в полной мере отвечала взаимностью и, безусловно, обожала Тони Гранта. Понадобилось бы нечто невероятное, чтобы заставить ее пойти против воли отца. Очевидно, чувства к Трэвису явно проиграли лояльности по отношению к отцу.
Элли горестно всхлипнула, тревожно покосившись на разгневанное выражение лица Джулианы.
– Это было неправильно, знаю, но я боялась. Не смогла заставить себя сказать Трэвису правду, струсила, потому что мы шли к банкротству. И, кстати, не обманывайся на его счет – Трэвис тут же перестал бы за мной ухаживать и нанес бы встречный удар, узнав, что бракосочетание отменяется. Папа объяснил, что Сойер взялся за рискованную задачу в первую очередь потому, что мечтал заполучить долю в отеле. Они достигли взаимопонимания, заключили своего рода джентльменское соглашение. Трэвис получает гонорар в виде партнерства в «Долине» в тот день, когда на мне женится.
– Таким образом, ты продолжала носить кольцо Трэвиса, пока он не вытянул гостиницу из долгов.
– Пришлось подождать, пока папа и дядя Рой не удостоверились, что финансовая ситуация стабильна. На мне лежала ответственность за семью. Ты должна меня понять. Гранты все вместе с огромным трудом выстроили этот курорт, вложили душу в «Долину». И до сих пор отель является важной частью их жизни. Как можно подвести семью в критический момент?
– Наверняка ты испытывала к Трэвису какие-то чувства. Никогда не упоминала о тех временах, когда с ним встречалась. Даже не назвала мне его имени, когда я переехала сюда четыре года назад.
– Никто в семье о нем не говорит. Никто не хочет вспоминать ту неприятную ситуацию, и меньше всего я. Тогда меня терзали смущение, стыд и боль. И изрядный страх, если уж быть предельно честной. Особенно в конце, когда Трэвис узнал, что я разорвала помолвку.
– Как он отреагировал?
– Как кусок камня. Никогда не видела настолько хладнокровного человека. Это было ужасно, Джулиана. Я-то приготовилась, что он будет орать, неистовствовать или угрожать судебным иском. Вместо этого он остался абсолютно спокойным. Вообще не выказал никаких эмоций. Стоял посреди фойе и молча на меня смотрел… это были самые длинные минуты в моей жизни. Потом пообещал вернуться и сполна получить оговоренную плату. Только в следующий раз, заявил Трэвис, он заберет не просто долю в гостинице, а весь этот чертов курорт целиком. Это его точные слова. Затем повернулся и вышел за дверь. Больше мы его не видели.
– До сегодняшнего вечера. Ох, Элли, как все запутано.
– Да, – пролепетала Элли и закрыла глаза, соленые капли сочились сквозь ресницы.
– С чего ты решила, что поначалу была влюблена? Почему поддалась романтическому влечению, как ты это называешь? Трэвис совсем не в твоем вкусе.
– Знаю. Но, пожалуйста, учти, что тогда я была очень молодой. Всего двадцать четыре. А Трэвис зрелый, преуспевающий, могущественный. Мне льстили его ухаживания. И все вокруг твердили, какая мы замечательная пара. И папа, и дядя Рой, и тетя Бет – все желали, чтобы он вошел в семью. Потому что прекрасно понимали – с его помощью восстановят процветание «Долины». Он умел управлять бизнесом. Поэтому я так легко впала в иллюзию, а когда осознала, что вовсе в него не влюблена, было уже слишком поздно. Ситуация сложилась крайне сложная.
– Бьюсь об заклад, – подошла к кузине Джулиана. – Жаль, меня тогда здесь не было. Я бы сразу сказала, что вы оба заблуждались в отношении друг друга… А Дэвид знает, кто он?
– Нет, – резко мотнула головой Элли, глаза потемнели от беспокойства. – Никогда не рассказывала ему о Трэвисе. Предпочитала, чтобы он ничего не узнал. Боялась, что осудит. Джулиана, что же нам теперь делать?
– Нам?
– Не мучай меня. Ты должна помочь.
– Не представляю, что можно предпринять, – пожала плечами Джулиана. – По крайней мере пока не поймем, ради чего Трэвис пошел на невероятные усилия, чтобы устроить грандиозную сцену возвращения.
– Существует единственная причина, почему он явился как гром среди ясного неба, – прошипела Элли. – Месть. Наверняка он нашел способ отобрать у нас «Пылающую долину». Или разорить нас.
– Элли, опомнись. Как он сумеет это провернуть?
Мягкий стук кожаных ботинок по каменным плиткам заставил женщин повернуть головы.
– Сейчас расскажу, – сказал Трэвис, материализуясь из темноты густых олеандровых кустарников. – Простейшим из всех возможных способов. С удовольствием понаблюдаю, как «Долина» свалится прямо в руки крупнейшего кредитора.
– О Боже, – всплеснула руками Элли.
– Обязательно так подкрадываться к людям? – сверкнула глазами Джулиана.
Но вряд ли Трэвис ее услышал. Все его внимание было сосредоточено на Элли. Джулиана почувствовала себя пятым колесом, чему вовсе не обрадовалась. Такое однажды уже случалось, когда она стояла рядом с красивой кузиной и еще одним мужчиной.
– Ты все знал, да? – пролепетала Элли, сквозь полумрак вглядываясь в резкие черты лица Трэвиса. – Ты всегда все знаешь.
Тот пошевелил рукой, в стакане звякнул лед.
– Да. С самого начала.
Взгляд Джулианы метался от одного к другому.
– О чем это вы тут толкуете?
– Разве непонятно? – охрипшим от непролитых слез голосом спросила Элли. – Он здесь, потому что разузнал – у отеля снова возникли финансовые проблемы. Мечтает полюбоваться, как все разваливается, что случилось бы еще пять лет назад, если бы он тогда не спас курорт.
– Тебе с мужем удалось натворить множество опрометчивых поступков с вашими грандиозными планами расширения, – заметил Трэвис. – Если бы Тони и Рой Гранты держали вожжи в своих руках, возможно, им и удалось бы осуществить задуманное. Но как только они передали бразды правления тебе и Дэвиду Кирквуду, неизбежный крах стал только вопросом времени.
– И что ты собираешься делать, Трэвис? – вскипела Джулиана. – Сидеть как стервятник, и наслаждаться тем, что гостиница рухнет под лавиной долгов? Такова идея твоей мести? Если не смог заполучить отель, то и никто другой не сможет?
– Кто сказал, что не смогу? – взглянул на нее Трэвис.
– Что ты имеешь в виду? – потребовала Элли, охваченная еще большей паникой, чем минуту назад.
Трэвис неторопливо глотнул, затем скривился в мрачной, без тени юмора, улыбке.
– Так уж и быть, объясню специально для тебя, Элли. Пять лет назад мне была обещана треть «Пылающей долины». Но меня обманули, о чем ты наверняка прекрасно помнишь. Поэтому на этот раз я заберу все целиком.
– Но как? – несчастно пролепетала Элли.
– Вы с Кирквудом, стремясь воплотить вселенские планы по реконструкции и расширению «Долины», заимствовали деньги из многих источников, но более всего задолжали консорциуму инвесторов под названием «Фаст форвард пропертиз инкорпорейтед».
– А к тебе-то это имеет какое отношение? – спросила Элли.
– «Фаст инк» принадлежит мне, – тихо заявил Трэвис.
– Тебе! – ошеломленно ахнула Элли.
– Я собрал эту группу инвесторов и именно я принимаю все основные инвестиционные решения, – холодно объяснил Трэвис. – Когда «Пылающая долина» разорится, что, безусловно, произойдет в ближайшие полгода, она упадет прямо в мои руки. Я все рассчитал, и к тому моменту буду управлять курортом отсюда, из нового головного офиса «Сойер менеджмент системс» в Джевел-Харбор.
– Трэвис, ты не можешь так поступить, – взмолилась Элли.
– Ошибаешься, Элли. Уже поступил. Все готово и процесс пошел. Слишком поздно, никто ничего не сможет поделать. Никто не сможет остановить банкротство «Пылающей долины».
– О Боже, – залилась Элли слезами, которые сверкали в лунном свете, словно драгоценные камни. – Следовало предвидеть, что рано или поздно ты вернешься, – старательно сморгнула слезы Элли. – Обязательно.
– Разумеется. Я же обещал вернуться, помнишь? – сделал еще один глоток Трэвис.
Элли зарыдала еще горше.
Джулиана была сыта по горло.
– Помилуй, Элли, – хмуро глянула она на красавицу кузину, – ты и дальше собираешься рыдать? У тебя вообще отсутствует твердость духа? Не позволяй ему запугивать себя.
– Не лезь не в свое дело, – сверкнул глазами Трэвис. – К тебе это вообще не имеет никакого отношения.
– Потому что уже сыграла свою роль, да? Помогла большому злому волку организовать грандиозную сцену возвращения. Теперь понимаю, что ты имел в виду сегодня утром, бросив на прощанье, что я всего лишь глазурь на торте. Жаждешь, чтобы все Гранты заплатили за случившееся пять лет назад? Даже я, единственный член семьи, которого здесь не было, когда ты распрощался со своей долей в отеле.
– Хватит, Джулиана, – холодно и тихо произнес Трэвис.
– Хватит? – яростно завопила та. – У меня есть для тебя новость, Трэвис. Я еще даже не начинала. Если ты вообразил, что гордо удалишься, в отместку уничтожив «Долину», то сильно ошибаешься. Я буду сражаться с тобой зубами и когтями.
– Гостиница принадлежит другим Грантам, – сверкнул глазами Трэвис, – не тебе. Вот и держись подальше.
– Черта с два. Это семейный бизнес, а я член семьи. Придется найти способ укротить Сойера, правда, Элли?
Та скорбно покачала головой, слезы потекли еще обильнее.
– Безнадежно, – прошептала она.
– Не говори так, Элли.
Разозлившись, Джулиана схватила пессимистку за плечи и слегка встряхнула.
– Речь идет о твоем наследстве. «Долина» принадлежит тебе и Дэвиду. Неужели собираешься просто так сдаться и капитулировать? Надо дать отпор.
Трэвис подошел к краю террасы и оперся локтем на тиковый поручень.
– Не трать время попусту, Джулиана. Элли не такая, как ты. Она понятия не имеет, как бороться за желаемое. Привыкла, что все подают на блюдечке с голубой каемочкой.
– Ты… ты негодяй, – внезапно вздернула голову Элли. – Слава Богу, что тогда я за тебя не вышла. Иначе сейчас оказалась бы замужем зa… монстром в человеческом обличье.
Элли громко шмыгнула носом, вырвалась на свободу из объятий Джулианы и без оглядки помчалась в относительную безопасность толпы рядом с бассейном.
Джулиана стиснула зубы от отвращения, глядя, как кузина метнулась прочь, словно пугливая газель от охотника. Потом повернулась и набросилась на Трэвиса.
– Доволен? Гордишься собой? Нравится причинять боль тому, кто слабее и уязвимее тебя?
– В твоей сестричке нет ни слабости, ни уязвимости. Возможно, ей не победить в честном бою, но это не значит, что она не умеет прекрасно добиваться желаемого. Элли просто использует свою слабость и спекулирует на уязвимости.
– Она по своей природе нежное любящее существо. А вот ты слишком злобно говоришь о честной борьбе. Именно так ты называешь свою маленькую месть? Честной борьбой? Пока все, что я вижу – полное бесчестье, подлость, коварство, манипулирование и удары исподтишка.
– Поверь, всем этим приемам честной борьбы я научился у твоих родственников.
– Не смей использовать их поступок в качестве оправдания. Уверена, ты таким родился.
– Ну и что? После произошедшего пять лет назад имею полное право бороться настолько грязно, насколько потребуется.
– Тебя послушать, так ты прямо-таки вендетту устроил.
– Полагаю, можно сказать и так, – согласился Трэвис. – В тот день, когда Элли разорвала помолвку, я поклялся вернуться и вырвать весь этот чертов курорт из рук Грантов. А я всегда держу обещания, Джулиана.
– Правда? – вздернула она подбородок. – Именно поэтому ты был крайне осторожен? Чтобы не влипнуть в брак со мной? Хотел сохранить высокие стандарты деловой этики даже в постели? Как благородно с твоей стороны!
– Вряд ли ты поверишь, но мне искренне жаль, что ты угодила под перекрестный огонь. Ты сильно отличаешься от прочих Грантов. Следовало избавить тебя от этой сцены. Сейчас я это понимаю.
– У тебя ничего бы не вышло. Я член семьи, помнишь? Я Грант.
– Помню. Что автоматически переводит тебя на противоположную сторону. Я знал это с самого начала. Но, как уже сказал, мне все равно очень жаль.
– Перестань притворяться. Ни на секунду тебе не поверила.
Трэвис покрутил стакан в руках.
– Естественно, – глянул он в морскую темень.
– Если бы ты действительно сожалел, – вдруг воспрянула Джулиана, осознавая, что хватается за соломинку, – то прекратил бы подрывную деятельность, тихо ушел и никогда больше не побеспокоил мою кузину, ее мужа и остальных членов семьи.
Трэвис жутко оскалился, но гримаса исчезла так же быстро, как появилась.
– Ни за что. Слишком далеко зашел, слишком долго ждал и слишком тщательно все спланировал. Никому и никогда больше не удастся меня одурачить, как твоей семейке пять лет назад.
– А по мне, так ты сам сделал из себя дурака.
– Согласен, допустил несколько ошибок. Позволил перепутать личную жизнь с деловой. Больше этого не повторится.
– Да, ты совершил несколько ошибок.
На мгновение Джулиана поразилась нахлынувшему чувству утраты.
– Черт возьми, Трэвис, как ты мог быть настолько слепым? Мы вместе могли создать нечто прекрасное, ты и я. Тут и сомнений нет. Мы просто созданы друг для друга. А ты готов всем пожертвовать ради возможности отомстить. Дурак ты.
– А знаешь что, Джулиана? – едва сдерживаясь, процедил Трэвис. – Я и не ожидал, что ты иначе воспримешь ситуацию или простишь меня. С самого начала знал, что ты неминуемо встанешь на сторону семьи. И все-таки надеялся, учитывая твою манеру честного ведения дел, что ты по крайней мере попытаешься меня понять.
– Если имеешь в виду жажду мести, – нетерпеливо вскинулась она, – то да, я в состоянии тебя понять. Но не одобрить. Как я могу? Ведь именно моей семье ты нанес удар.
– Да, – произнес он с чем-то похожим на безропотное сожаление. – Так уж карта легла.
– Просто к сведению, – заметила Джулиана, – вовсе не твоя мстительность убедила меня, что ты дурак и тупоголовый упрямый идиот.
Потом повернулась на каблуках и направилась к толпе возле бассейна.
– Джулиана, подожди, – невольно вырвалось у Трэвиса.
Но та даже не повернулась. С высоко поднятой головой, яростно цокая двухдюймовыми каблуками по каменным плиткам террасы, решительно направилась прочь от мужчины, в которого влюбилась.
– Джулиана, – нагнал ее Трэвис. – Послушай, ясно, что ты злишься и, скорее всего, никогда меня не простишь. Но у меня имелись веские причины, и я сделал то, что считал нужным. Столкнись я с подобной ситуацией сегодня, возможно, справился бы с проблемой как-то по-другому.
– Не морочь мне голову, – бросила через плечо Джулиана, направляясь к длинному столу с закусками.
– Ладно, согласен, если бы пришлось – снова поступил бы точно так же. И все же очень сожалею, что впутал тебя в эту историю.
– Перестань ныть. Не нужны мне твои извинения. И без того тошно.
– Черт побери, я не ною. И не извиняюсь. Просто пытаюсь объяснить, – на ходу выпалил Сойер и выругался. – Джулиана, что ты имела в виду минуту назад, когда сказала, что вовсе не мой план мести убедил тебя, что я дурак?
Джулиана остановилась возле шведского стола, поразмыслив, взяла в руки огромную стеклянную чашу с гуакамоле и повернулась к Трэвису.
– Бог с ней, с местью. Такой великодушный либеральный человек, как я, даже способен простить, что ты использовал меня с дальним прицелом. Заметь, я тебя не оправдываю, но понять могу. В похожем положении я, возможно, поддалась бы искушению сотворить нечто подобное.
– Рад, что ты в состоянии увидеть ситуацию с моей точки зрения, – с мрачной удовлетворенностью кивнул Трэвис. – Разумеется, ты никогда не встанешь на мою сторону, но хотя бы понимаешь мои мотивы.
– Понять – не значит простить, – вспылила Джулиана, – ведь вся эта путаница произошла только из-за того, что ты вообразил, будто влюблен в мою кузину.
– Послушай, Джулиана. Это было давно. Тогда я был гораздо моложе.
– О, замолчи. Не намерена выслушивать жалкий лепет. С какой стати внимать глупцу? Как ты мог быть таким тупым, Трэвис? Элли слишком молода для тебя. Слишком беззащитна. Поначалу тебе пришлось бы управляться с ней с помощью грубого давления, а затем ты впал бы в ярость, потому что она не изменит своих убеждений. Через полгода семейной жизни ты полез бы на стенку. Как ты мог этого не увидеть?
– Ох, Джулиана, почему бы тебе не поставить эту посудину? – опасливо взглянул на гуакамоле Трэвис.
– Она не твой тип. А вот я – твой.
– Джулиана, – очень твердо произнес Трэвис. – Чаша. Поставь ее на стол.
– Когда сочту нужным. Ты спросил, почему я считаю тебя идиотом. Объясняю: потому что ты влюбился в неподходящую женщину. Потому что никак не осознаешь, что для тебя именно я подходящая женщина. Могу простить все что угодно, кроме такой чистой, неподдельной мужской глупости.
– Джулиана, – протянул к ней руку Трэвис.
– Не прикасайся ко мне.
– Черт побери, Джулиана. Джулиана…
Трэвис отскочил в сторону, но опоздал. Зеленое содержимое чаши по воздуху уже плыло в его сторону. Он поднял руку и инстинктивно пригнулся, но гуакамоле оказался проворнее – забрызгал белую рубашку и пиджак, большая порция шлепнулась прямо на полосатый галстук.
Джулиана с легким злорадством посмотрела на свои руки и поставила миску на стол.
– Что ж, по крайней мере теперь ты слегка смахиваешь на лягушку.
И ринулась прочь от шведского стола, перемещаясь среди ошеломленных зрителей, как царица сквозь толпу онемевших придворных. Ни разу в жизни Джулиана не ощущала такой ярости и такой боли. Даже когда жених сообщил, что хочет жениться на другой.
Ведь она была абсолютно уверена и в себе, и в Трэвисе. Как она могла так непоправимо заблуждаться? Ужасная ошибка.
Неожиданно перед Джулианой возникла явно встревоженная мать – миниатюрная, с серебристыми волосами довольно привлекательная дама для своих пятидесяти девяти лет.
– Джулиана, дорогая, что происходит? Ты в порядке?
– В полном, мама.
– Твой отец и Тони обеспокоены. Этот человек…
Голос Бет Грант замер, когда она беспомощно взглянула мимо дочери туда, где стоял забрызганный гуакамоле Трэвис.
– Мне все известно, мам. Прости, пожалуйста. Поеду домой.
– Но, Джулиана…
Дочь успокаивающе похлопала мать по плечу и поспешила прочь. Несколько раз глубоко вздохнула, пока пересекала вестибюль и автостоянку. Надо немного прийти в себя, прежде чем сесть за руль.
Трэвис застыл, как вкопанный, глядя ей вслед вместе со всеми присутствующими. Он никак не мог заставить себя поверить в произошедшее. Никто не знает, что делать в подобной ситуации. Не перед сотней человек.
– Добро пожаловать в клуб экстремалов «Поклонники Джулианы Грант».
Как хороший хозяин, Дэвид Кирквуд пробился через шокированную толпу, криво усмехнулся и взял салфетку с фуршетного стола.
– Если планируете застрять возле нее надолго, то лучше сразу привыкнуть к постоянным сюрпризам, – посоветовал Дэвид, передавая салфетку Трэвису. – Она прекрасно умеет лишать людей душевного равновесия.
Трэвис яростно потер пятна. Галстук пропал, к гадалке не ходи.
– Это вам известно по собственному опыту? Уже приходилось видеть других счастливчиков, погребенных под гуакамоле?
– О, нет, Джулиана редко повторяется. Слишком уж она творческий человек. Но видал некоторых с определенным выражением лица.
– С каким выражением?
– Держись подальше от боевого топора. Если это хоть как-то утешит – я точно представляю себе ваши ощущения.
– Вот как?
Трэвис с отвращением посмотрел на заляпанную авокадо бумажку.
– Мы с Джулианой были помолвлены короткий, но очень памятный месяц почти четыре года назад.
Трэвис скомкал в кулаке салфетку и вперил пристальный взгляд в веселые глаза Дэвида Кирквуда. В симпатичные, живые карие глаза. Рост, по крайней мере, шесть футов три дюйма, прикинул Трэвис. Белокурый. Улыбка, как из рекламы зубной пасты. Дорогой итальянский трикотажный пуловер, дизайнерская спортивная рубашка и брюки с идеально отутюженными складками. Массивное золотое кольцо на одной руке и такие же массивные золотые часы на запястье другой. Чутье подсказало правду. Без сомнения, это тот самый золотой божок Джулианы, который ушел от нее к миниатюрной блондинке. К Элли.
– Вы действительно были с ней помолвлены? – снова принялся оттирать пятна Трэвис.
– Понимаю, что вы имеете в виду. Трудно поверить, правда? Она определенно не в моем вкусе. До сих пор гадаю, что на меня нашло. На какое-то время Джулиана просто ослепила. Что-то есть в ней такое, что заставляет взглянуть во второй раз. Затем без оглядки бежать прочь.
– Что значит – ослепила?
– Эй, дайте передохнуть. Вы достаточно давно встречаетесь, чтобы понять, о чем я. Джулиана выдающаяся женщина. Или воспринимается таковой большинством из нас, бедных смертных мужчин. Кто захочет жениться на Диане-охотнице? Вечное ощущение, что ты на шаг позади. Послушайте, может, обсудим остальные подробности в мужском туалете?
Трэвис покачал головой, чувствуя странное оцепенение. Пока он размышлял, что делать дальше, в поле зрения показались отец Джулианы и ее дядя, встав прямо перед ним. «Отлично», – воодушевился Сойер. До сего момента Гранты демонстративно его игнорировали. Видимо, устроенная Джулианой сцена подтолкнула к явной конфронтации.
– Какого дьявола ты вытворяешь, Сойер? – зло рявкнул Рой Грант, враждебно взирая на Трэвиса сквозь бифокальные очки. – Чем так расстроил мою дочь?
– Неизвестно, кто кого расстроил. Это я заляпан гуакамоле, не она, – пробормотал Трэвис.
Рой Грант не сильно изменился, мимолетно подумал он. Младший из двух братьев все еще пребывал в хорошей форме для своего возраста. Он всегда вел себя тише и спокойнее брата, но только не сегодня вечером.
