355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джейн Донелли » Мельница на лугу » Текст книги (страница 6)
Мельница на лугу
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 05:10

Текст книги "Мельница на лугу"


Автор книги: Джейн Донелли



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Вы не видите то, что происходит у вас под носом.

Она сказала легко:

– Такая куча всего произошла в тот вечер! Я так много увидела. Хамстер – рыжеволосый, и нос у него дергается, за это-то он получил свою кличку. Настоящий Полишинель. Бет, я предполагаю, сокращение от Элизабет.

– Бет – Мэрилин Десири. Друзья прозвали ее Бет. Узнав ее получше, вы заметите, что это ей подходит.

– Как я узнаю ее лучше?

– Мир тесен, – заметил Корби. Но Эмма в ближайшее время не собиралась на ярмарку.

Дальше Корби изобразил Кита и Крисси. Эмма с удивлением следила, как на чистом листе бумаги появляются знакомые черты. Но когда стала появляться характерная линия носа Хардичей, она сказала:

– Не знаю.

– Вы не можете определить, кто это? – Марк или Сара, имел в виду он.

– Пока не ясно.

Корби усмехнулся:

– Не волнуйтесь, это не портреты. Только кожа и кости.

Зеленая трава Реонского холма скрывала тайны истории. Она смотрела на клочки бумаги и думала, что у него получаются превосходные портреты. Сказала:

– Боже мой, ну и здорово!

Он улыбнулся:

– Вот уж не ожидал, что вы мне это скажете, мой цветочек.

– Это не относится к вашему характеру. – Она снова взяла набросок Кита и Крисси. Его стоило вставить в рамку. Да все эти рисунки можно было смело вставлять в рамки. Ей хотелось, чтобы ее отец увидел их, потому что она рассказывала ему про ярмарку и про личности оттуда. – И какой же вы цветочек имеете в виду? – спросила она требовательно.

Корби сказал тихо:

– Ну уж не пластмассовые розы, конечно.

Она могла бы не заметить этого или сказать снова: «Который же?» Но не сказала ничего, потому что кто-то постучал в дверь.

Ее будто облили холодной водой, отрезвив внезапно. Она поправила руками волосы, будто они растрепаны и их необходимо было причесать.

– Это шпион? – игриво спросил Корби.

Почему бы ей здесь не сидеть, она не чувствовала вины за собой. Улыбаясь, она ответила: – Откройте, посмотрим. Но он все еще сидел, смотря на нее.

– Я спрятал бы вас под кровать, – сказал он, – но это не та кровать, чтобы можно было прятаться.

– И не та ситуация, – продолжила она. Идя за Корби, она сказала безразлично: – Мне надо уходить. Я обещала заглянуть к Крисси, она, наверное, уже беспокоится.

Крисси не беспокоилась. Она знала. Это она стучала в дверь. Эмма уже спускалась с лестницы, когда Корби открыл дверь. Голос Крисси звучал обвиняюще:

– Папа сказал, что Эмма пошла к вам.

– Правильно, – сказал Корби. – Вы войдете?

– Нет, спасибо! – Это прозвучало так, будто за порогом ее ждала гибель.

Эмма подошла к открытой двери и начала было извиняться:

– Я и не заметила, как пролетело время.

Крисси свирепо взглянула на нее.

– До свидания, – сказала Эмма Корби.

Он тоже попрощался.

Крисси молчала, пока они не достигли ворот. Затем зашипела:

– Сумасшедшая!

Злая и разъяренная, Крисси была довольно забавна. Эмма спросила немного неуверенно:

– Ты что, думаешь, спасла меня от участи хуже, чем смерть?

Крисси остановилась, руки в боки:

– Не ты ли просила меня ничего не говорить в конюшне, чтобы не дать повода заподозрить тебя в излишней близости с ним?

– Да, – согласилась Эмма. – Только…

– Право, – сказала Крисси. – Я работаю на господина Хардича и расскажу тебе, если он заподозрит тебя в заигрывании с Корби…

– Я не заигрываю.

– Он не выносит Корби Кемпсона. На твоем месте я за милю обходила бы этого человека.

– Я относила газету, – сказала Эмма.

– Для папы. Я знаю. Все можно свалить на папу. Он мог бы продать дом и циклопу.

– Корби – циклоп? – оправдывалась Эмма.

Крисси фыркнула насмешливо:

– Ты можешь смеяться. Кит смеется.

– Но я не смеюсь, – возразила Эмма.

Они зашли в дом за купленной Эммой косметикой. Затем пошли на квартиру к Крисси. На полпути к ней Крисси сказала:

– Извини, если я сорвалась. Я не люблю его.

– Спасибо, что увела меня. – В этом не было необходимости, однако все выглядело трогательно. Крисси примчалась спасать Эмму.

Квартира сейчас смотрелась более обжитой. Появился некоторый беспорядок – разбросанные шлепанцы и газеты, куча неглаженого белья, заброшенная в буфет. Крисси скривилась:

– Некуда положить вещи. Благодарю Бога, что работаю на открытом воздухе. Если бы я торчала в этой тесноте весь день, я бы померла. – Стоя в дверном проеме кухоньки, она сказала: – Кит принесет рыбу и чипсы на ужин, нормально?

– Прекрасно! – одобрила Эмма. И занялась наложением химического раствора на волосы Крисси.

– Эмми, – сказала Крисси, – что касается Корби.

– О, опять! – вздохнула Эмма.

– Мне кажется, господин Хардич знает кое-что о нем. Дело не только в покупке земли. Нам приказано не подпускать его к конюшням и к дому.

– Он хотел войти в конюшни?

– Я не знаю, – сказала Крисси, – но я буду держаться подальше от него, Эмми. Господин Хардич – прекрасный человек, я доверяю его суждениям о людях, и, если он к кому-то плохо относится, значит, у него есть основания.

– Корби тоже не любит Марка, – сказала Эмма тихо.

– Не думаю, – объяснила Крисси. – Он просто ревнует.

– Может быть, – сказала Эмма.

В коробке, которую Кит, когда пришел домой, поставил на стол, была кукла-невеста.

– Это на день рождения Мэнди, – объяснила Крисси.

«Розовый медведь Тэдди», – вспомнила Эмма и спросила:

– Когда?

– Послезавтра, – сказала Крисси. – Кстати, на почте продают хорошие книги. Она хорошо читает и любит их.

– Купите одну от меня? – спросила Эмма. – Вы знаете, что ей хотелось бы. – Сказав это, она поняла, что рада такому повороту. Мэнди хочет книгу, и не придется отдавать этого смешного медведя Тэдди.

На следующий день, когда Эмма работала, в магазине зазвонил телефон. Как раз в это время она обслуживала клиентку, которая все никак не могла сделать выбор из двух платьев.

– Не знаю, что и делать, – говорила женщина. – Я нравлюсь мужу в синем, но в синем я выгляжу утомленной.

Эмма сказала, что ей идут оба платья, и это была правда.

– Телефон, – сказала Паула тихо, коснувшись руки Эммы.

– Меня? Кто это?

Паула, все так же шепотом, сказала:

– Мисс Хардич. Я сказала, что позову вас, но она решила дать вам возможность обслужить покупателей и ждет у телефона.

Эмма подняла трубку с некоторым трепетом. Что, интересно, Сара Хардич хочет сообщить ей? Вряд ли что-нибудь хорошее.

– Эмма, не знаете ли, где мой брат? – резко начала Сара.

– Нет. – Эмма видела Марка сегодня вечером, но сейчас она не могла сказать, где он. Конечно, кто-нибудь из его работников должен знать. – Насколько это срочно?

– Достаточно срочно, – сказала Сара. – Ваш друг Кемпсон превращает луг в цыганский табор.

Эмма задыхалась. Сара продолжала:

– Это недопустимо. Когда мой брат увидит это…

– Да, – сказала Эмма. – Спасибо за сообщение.

Она положила трубку. Она больше не могла говорить. Сара, вероятно, позвонила, чтобы съязвить – «ваш друг». Цыганский табор? Эмма позвонила домой, никто не брал трубку.

Она посмотрела на Паулу, слегка обеспокоенную и недоумевавшую, и сказала:

– Она что-то говорит про табор цыган за нашим домом.

– Хорошо, но вы-то какое имеете к этому отношение? – не поняла Паула.

– Большее, чем хотелось бы, – отозвалась Эмма. – Я думаю, это мои друзья. Не возражаете, если я уйду пораньше?

– Чтобы навестить цыган? – спросила Паула.

– Боюсь, придется, – ответила Эмма.

Она двинулась в Хардичи как можно быстрее. Корби, очевидно, разрешил своим друзьям с ярмарки разместиться на его земле. Это была его собственность, никто не мог помешать ему, но земля примыкала к парку «Хардич-Хауса», и Марк Хардич вряд ли мог обрадоваться близости ярмарочных торговцев.

Когда Марк придет домой, возникнут осложнения. Эмма не хотела, чтобы ее отец стал буфером между Корби и Марком. Он продал Корби эту землю и полагал, что все останется как было. Никакого строительства на этом месте. Корби обещал. Только в тишине он мог заниматься живописью.

Теперь, согласно Саре Хардич, он превратил участок земли в цыганский табор. Вот почему он сказал вчера вечером: «Когда вы узнаете Бет получше…» Ни слова о том, что случилось сегодня. В то же время он делал портреты торговцев с ярмарки для нее, играя в сумасшедшую игру с именами.

Эмма была возмущена. Он поставил ее отца в ужасное положение, и Эмму также. «Ваш друг Кемпсон», – сказала Сара. «Никакой не мой друг», – подумала Эмма, подъехав к дому.

Она увидела след от фургонов на примятой траве. Прямо вниз по старой дороге и затем под прямым углом к ней. Со стороны «Хардич-Хаус» все было отлично видно, а если глядеть из «Милл-Хаус», роща закрывала обзор. Весь луг теперь был лагерем шатров и палаток. А между деревьями виднелись фургоны.

Ворота были закрыты, но на них висели возбужденные дети, радостно кричащие:

– Ярмарка приехала!

Отца не было дома, она обошла все комнаты. Тогда она поспешила к роще.

Она насчитала шесть маленьких фургонов. Три больших. И еще там была целая толпа ярмарочников. И Марк был там. Она увидела его и Корби, как только обогнула рощу. Марк в бриджах и жакете, Корби в свитере и брюках. Сердце у Эммы упало от нехорошего предчувствия.

Она оказалась в гуще событий. Ей было жаль, что она не смогла увидеть Марка до этого и сказать ему, что она ничего не знала. Она не могла слышать, что они говорили, но, при их любви друг к другу, едва ли они обсуждают, как провели день.

Спарки узнал ее. Его пронзительный голос, способный перекричать даже шум ярмарки, перекрыл все другие звуки в радостном приветствии:

– Корби, вон твоя девушка идет! Эй, куколка, прокатимся на карусели! – Он подскочил к ней. Волосы хаотически торчали.

Она увидела, как Марк обернулся и нахмурился. На лице у него было отвращение и недоверие.

Глава 6

Спарки уже хотел поцеловать ее. Поднять на руки, закружить… Эмма решительно протянула руку, чтобы остановить его, и сказала спокойно:

– Привет! Вот так неожиданность!

– Неужели! – Он остановился. Радость сменилась удивлением: – Разве вы не знали, что мы собираемся приехать?

– Нет, не знала.

Спарки был не один. Все теперь уставились на Эмму. Марк и Корби оба, казалось, ждали, что она ответит.

Спарки спросил недоверчиво:

– Разве Корби не сообщил вам?

– Почему он должен сообщать мне? Я не пользуюсь его доверием. – Она посмотрела на Корби. – Я сомневаюсь, что он вообще потрудился кому-нибудь сообщить.

Марк пошел к ней, оставив Корби: – Не ожидал увидеть тебя здесь.

– Я тоже удивлена, – сказала Эмма. – И не ожидала увидеть тебя. Сара позвонила мне на работу, рассказала о происходящем и спросила, где ты.

– Ты ничего не знала?

– Я же сказала, что нет.

Марк бросил взгляд на Корби, потом сказал Эмме, взяв ее под руку:

– Смотри иди осторожно. Дорога неровная.

Ее тронуло беспокойство Марка. А то, что он взял ее под руку, умилило ее так, что она еле двигалась от счастья.

Корби позвал:

– Хардич!

Марк оглянулся, а Эмма напряглась.

– Держитесь подальше от моей земли, – сказал Корби. Его голос был почти спокойным, но по спине Эммы прошла дрожь, как от соприкосновения со льдом.

Она видела, как у Марка на щеке задергался нерв. Юридически Корби был здесь хозяином. Марк же нарушителем. Корби наслаждался тем, что может сбить с него спесь. Они долго пристально смотрели друг на друга.

Затем, к облегчению Эммы, Марк быстро пошел прочь. Он широко шагал, держа ее под руку, и ей приходилось почти бежать.

Он уходил. Как в последний раз, когда он и Корби встретились лицом к лицу в доме Эммы. Будто для него было невыносимо оставаться дольше. Марк Хардич уходил с достоинством. Сама же Эмма выглядела явно комически, так как бежала за ним вприпрыжку, едва поспевая. И смех, который раздался им вслед, адресовался ей.

Если бы Марк не выглядел таким грозно мрачным, она постаралась бы успокоить его. Он крепко сжимал ее локоть. И несмотря на то что она едва поспевала, глядел не на нее, а вперед. Ей казалось, что он почти не осознает, что она рядом. Так глубоко задумался, что не замечает, что все еще держит Эмму за руку.

Она едва дышала, когда они добрались до забора. Все-таки он помнил, что она рядом. Он подсадил ее, и она оказалась на заборе раньше него.

Она огляделась. Отсюда хорошо были видны ярмарочные шатры и фургоны. В этом месте река окаймляла луг. Земля на противоположном берегу принадлежала Марку Хардичу. Прямо из «Хардич-Хаус» открывался прекрасный вид на шатровое поселение.

Какое соседство! Марк, вероятно, заметил только Спарки. Спарки хоть не состоял на учете в полиции. По крайней мере, это не было известно. Был еще Хамстер. И Панчи. Эмма заметила обоих.

Она сидела на заборе и, сжав губы, отчаянно старалась не засмеяться. Не было ничего смешного. У Марка была причина сердиться. Она размышляла: интересно, что у них в фургонах. Если Соверен тоже приехала, привезла ли она с собой «Комнату страха».

Марк позвал:

– Эмма! – Подставил руки, чтобы помочь спуститься вниз. А когда она слезла, спросил: – Ты встречалась с ними раньше?

Она объяснила:

– Я ездила на ярмарку с Корби, когда только решила вернуться из Лондона. В тот вечер ты приносил бумаги для моего отца.

Марк задержал ее руку немного дольше, чем было необходимо, изучая ее лицо. Затем он с серьезным видом слегка поклонился. Действия Спарки Марк мог объяснить только тем, что они хорошо знали друг друга. Она сказала:

– Работающие в индустрии развлечений – экстраверты. Они готовы с каждым здороваться, как с горячо любимым другом.

– Жаль, что тебе причинили беспокойство. – Он говорил спокойно. – Некоторые любят злоупотреблять случайным знакомством.

Итак, Марк был очень деликатен с ней и, по всему выходило, требовал такой же деликатности и от нее. Не случись там Марка, поведение Спарки вряд ли смутило бы ее. Все те, кто позволял себе вольности с Марком Хардичем, получали холодный прием. В сравнении с Марком Эмма ощущала себя поверхностной.

Она попробовала объяснить:

– Он не хотел обидеть.

Но Марк твердо сказал:

– Вряд ли. Кто бы он ни был, но ты попала в неловкое положение.

– Спарки, – сказала она. – Это его прозвище. Он управляет каруселью.

Марк все понял, но она ощущала скрытый упрек и шла с ним домой, чувствуя себя нашкодившим ребенком.

Они встретили нескольких работающих у Марка мужчин, но ни один не заговорил с ними. Все знали, где был Марк Хардич. И взгляда было достаточно, чтобы понять, что не следует задавать вопросов. Марк и Эмма вошли через боковую дверь, а Сара, наблюдавшая через окно, спешно спустилась встретить их.

– Все хорошо? – спросила она тут же.

Марк подошел ближе к ней. Она смотрела на него, игнорируя Эмму.

– Все хорошо? – снова спросила она. – Что случилось?

Он шел мимо нее.

– Они не уедут до конца недели.

– Да? – Это были долгожданные новости для Эммы. – Они здесь не на день или два?

Марк шел к гостиной. Эмма рядом с ним, а Сара – позади. Это напоминало маленькую процессию. Сара сказала презрительно:

– Не притворяйтесь, Эмма, что не знаете!

Эмма сказала, с трудом сдерживаясь:

– Если бы я знала, то не спросила бы. – Скептическое фырканье Сары еще звучало у нее в ухе, когда она с трудом услышала свой голос: – Мне все равно, верите вы мне или нет, только не думайте, что вы всех умнее.

Марк закрыл дверь гостиной, а потом ответил на вопрос Эммы. Он сказал:

– Им здесь понравилось, они хотят перезимовать на этом месте, но, конечно, это еще под вопросом.

Марк поставил Корби ультиматум. Он сказал с угрозой: «Смотрите у меня!» А Корби ответил: «Держитесь подальше от моей земли!»

Была бы причина, а неприятности будут.

«О, дорогой!» – вздыхала Эмма. Сара, торжествуя, сказала:

– Он сделал это преднамеренно, конечно. Этого следовало ожидать.

Марк подошел к столу. Он жестом показал на графины, Сара и Эмма отрицательно покачали головой. Он налил себе виски. Выпив, сказал:

– Этот человек – что бандит. С ним невозможно разговаривать разумно.

– О да, – согласилась Сара, сверкая глазами, – Они все просчитали заранее.

Эмма замигала:

– Зачем?

– Чтобы насолить нам, – с почти королевской важностью сказала Сара. Она пересекла комнату, чтобы встать рядом с Марком. Ну настоящая королева в изгнании.

– Вряд ли, – сказала Эмма. Мысль подразнить Хардичей могла прийти Корби в голову, но Эмма подумала, что вряд ли он пойдет на конфликт ради этого. Она заметила: – Вам не следует смотреть на рощу. У вас большой дом, с окнами на все стороны света, и много земли.

Сара посмотрела многозначительно на брата, как бы приглашая взять это на заметку. «Понятно, на чьей стороне Эмма», – словно говорила она.

На стороне Марка, как всегда. Но если только Сара услышит, что Эмма познакомилась с людьми с ярмарки давно, это будет доказательством для нее, что Эмма знала об их стоянке на лугу. Тогда будет не только «ваш друг Кемпсон», будут еще «ваши друзья цыгане».

Сара сказала едко:

– Вряд ли для Эммы их присутствие зимой будет столь же неприятно, как для нас.

– Возможно, нет, – сказал Марк. Будто он не знал, на чьей стороне Эмма. Или ему все равно. Он осушил стакан и добавил: – Вы извините меня, мне надо заняться делами.

Он не оставлял ее здесь с Сарой. Эмма сказала:

– Так как единственная дорога, по которой они могли прийти, – это вдоль стен нашего дома, я тоже беспокоюсь. Надо узнать, как долго они собираются пробыть там. Пойду-ка я сама задам им несколько вопросов.

Марк выглядел удивленным. Обвинения Сары. Нотации Марка, что она должна осторожнее выбирать круг общения. Эмма почувствовала себя самостоятельной и решительной.

Она уже подошла к двери, прежде чем Марк и Сара шевельнулись. Марк мог остановить ее. У него было время, чтобы сказать: «Подожди!» Конечно, он мог догнать ее. Но он не стал этого делать. Все ее надежды рухнули.

Она перелезла обратно через забор из парка в том месте, где Марк помог ей. Соскочив на землю, она увидела Корби, идущего ей навстречу. Она предпочла бы ни к чему не обязывающую болтовню. У нее уже было одно публичное выступление сегодня. Они поравнялись.

– Срезаете путь, чтобы скорее добраться до дому?

– Собираетесь прогнать меня с вашей земли?

– Что вы, мой цветочек. Вы желанная гостья в любое время.

– Не заливайте. Лучше объясните, что происходит.

Ее щеки горели, она чувствовала это. Корби сказал бодро:

– Могу ли я предполагать, надеяться, что вы говорили с самим лордом поместья?

Ей не хотелось уводить разговор в сторону:

– Долго они тут будут пребывать?

– Пока не начнется новый сезон. До Пасхи.

Она знала, что они не тронутся с места до конца недели.

– Почему? – спросила она.

– Потому что там, где они обычно ждали, проложили автостраду.

Свободной земли становилось все меньше и меньше. Фермы, поля, здания. Транспортное строительство было важным делом, но оно пожирало землю, словно чудовище.

– Вы знали, когда купили луг? – спросила она. – Вы за этим купили его?

– Я не знал, пока мы с вами не съездили на ярмарку.

Она верила ему, зачем ему врать? Она вспомнила свою обиду.

– Вы знали прошлым вечером, а мне не сказали!

– Я хотел.

Возможно, для нее лучше, что она не знала. Тогда было бы трудно объясниться с Хардичами.

– Марк постарается их выжить любым способом, – сказала она. – Марк добьется своего.

– Я на законах собаку съел, – ответил Корби, – вырос в доме судьи – члена высокого суда. – Он слегка прикрыл свои темные глаза и улыбнулся. Марк Хардич имел власть в округе, но вряд ли это угрожало Корби. Сегодня, когда он сказал: «Держитесь подальше от моей земли», это звучало с угрозой, как если бы говорил человек, держащий в руках оружие.

Эмма не заботилась о впечатлении, которое производит; и хотя ситуация могла стать взрывоопасной, легче было сказать, чем держать камень на сердце.

– Это напоминает Дикий Запад – запрещать Марку ходить по вашей земле. Это что, местный военный конфликт? У вас вышло непроизвольно?

– Нисколько, – сказал Корби. – Мне нравится такая ситуация.

– Берете реванш?

– Чего?

– Ну, вам же запрещено подходить к конному заводу Хардичей!

– Это что, факт?

– Крисси сказала.

Корби пожал плечами:

– Возможно, он думает, что я могу украсть лошадей.

– А вы можете?

– Зачем? Они мне не сделали ничего плохого! – ответил Корби и добавил: – Зайдите к ним и поздоровайтесь снова, – сказал Корби. – Вы обидели Спарки.

Эмма не думала, что Спарки настолько чувствителен. Она сказала:

– Мне жаль, но Спарки, появляющийся без предупреждения, – это чересчур.

Корби взял ее руку, чуть выше локтя, но она отдернула ее.

– Я ходила по этому лугу и прежде, – сказала она. – Я не собираюсь наступать на кроличьи норы.

Он отстранился, отвернулся и церемонно отсалютовал «Хардич-Хаус». Эмма удивленно воскликнула:

– Для чего это вы?

– Для наблюдателей.

Сара, конечно, или, возможно, Марк. Любой мог посмотреть в окно и увидеть Корби, держащего ее под локоток. Из-за этого она и не хотела, чтобы он держал ее руку. Это будет неправильно истолковано.

Они шли к фургонам. Покачав головой, она требовательно спросила:

– Почему вы выбрали это место? Вы могли найти что угодно, нет, купили нашу мельницу. Что я сделала, что вы так портите мне жизнь?

– Как вы поступите? – спросил Корби.

Они подошли. Пока все было в рамках закона, почему бы лагерю не стоять в роще? Она сказала:

– Они должны уйти куда-нибудь. Мой отец знает?

– Да.

– И ни слова не сказал! Заговор просто! – И она не могла предупредить Марка.

Корби сказал:

– Возможно, вы не слышали. Последнее время вы витали в облаках.

Она вернулась на землю, однако. А если Марк не зайдет за ней сегодня вечером? Они собирались поужинать вместе, но если она будет ждать, а он не придет? Ей хотелось побежать к «Хардич-Хаусу» и сказать Марку, что ей жаль, он был прав. Но теперь было слишком поздно, они почти пришли.

Она уже видела Соверен и Бет. Соверен, Бет и другие в свою очередь наблюдали за Эммой и Корби.

Эмма спросила:

– Какая медаль у Спарки? На стороне мира или войны? Что я скажу ему?

– Попытайтесь улыбнуться, – сказал Корби, – он растает.

Она улыбнулась:

– Вы обещаете?

– Я обещаю, – подтвердил он.

Она подошла к Спарки. Тот прислонился к дереву и чистил ногти перочинным ножом.

– Привет снова, – сказала она.

Спарки обдумал проблему и, не тратя времени впустую, напрямую спросил:

– Так вы не девушка Корби, что ли?

– Нет! – сказала она с нажимом.

– Не девушка Корби? – Хамстер не мог понять этого. Хамстер… три месяца тюрьмы за отсутствие лицензии! Вот радовалась бы Сара, узнай она!

– Корби, скажите им! – Эмма просила его подтвердить. – Ваша земля, ваша мельница, но не ваша девушка.

Это было то, за чем она вернулась к палаткам с Корби. Тогда, на ярмарке, все были уверены, что между ними что-то есть. Неразумно было отрицать это тогда, поднимая шум вокруг. Но если бы она знала, что они приедут в Хардичи, она бы сразу дала им понять.

– Не моя, – подтвердил Корби.

Хамстер бормотал:

– Он любит только себя, любит приказывать.

Эмма прервала его холодно:

– Если вы говорите о господине Хардиче, он – мой друг. Он владеет почти всей землей здесь, и было бы лучше не конфликтовать с ним, если вы хотите остаться.

В этом был здравый смысл. Вряд ли здесь много смутьянов, таких, как Спарки. И скорее, то, что Хамстер состоит на учете в полиции, тоже исключение. Панчи выглядел так, как будто бы его избили кулаками и дни его сочтены. Тут был еще человек средних лет и еще один, приблизительно того же возраста. Его Эмма помнила при посещении «Туннеля любви». Еще женщины, девушки.

Эмма сказала:

– Надеюсь, что вы сможете остаться, мне бы этого хотелось. – Она правда этого хотела.

Бет ответила:

– Мы не можем уйти. Нам некуда идти.

– Это ваша земля, Корби? – спросила невысокая, похожая на птицу женщина, которая помогала тогда подавать мясо в горшочках. Той ночью она была представлена Эмме как Мэг. – Вы сказали, что он не может выгнать нас с вашей земли?

– Не может, Мэг, – сказал Корби. – Все в порядке.

Эмма услышала негромкий вздох облегчения, как если бы все они задержали дыхание и в последнюю минуту выдохнули. Снова начались разговоры, стал раздаваться смех. Женщины вспомнили о приготовлении ужина.

Соверен, стоя рядом с Эммой, кивнула в сторону «Хардич-Хаус»:

– Большой дом, не так ли?

– Да, – сказала Эмма.

– Большой человек в округе, не так ли?

– Да.

Соверен глубокомысленно нахмурилась:

– Придете с ним на ужин сегодня, а?

Эмме хотелось посоветоваться с Корби. Девушка была вспыльчива, а Корби умел превращать все в шутку. Марк этого не поймет. Эмма сказала:

– Спасибо, но я не могу, сегодня вечером у меня свидание.

– Завтра? – упорствовала Соверен.

– Приходите вы к нам на ужин, ко мне и моему отцу, – пригласила Эмма. – Поужинаем вместе. Возьмите с собой Бет, если она согласится. Я скажу ему о вас. Он, наверное, захочет увидеть вас.

– Да! – сказала Соверен.

– Мне пора, – стала прощаться Эмма. – Ждем на ужин. Завтра вечером, приблизительно в это же время.

– Да! – сказала снова Соверен.

Эмма поднялась по склону, поросшему лиственницами. Корби пошел с ней. Она сказала:

– Они думают, что я честолюбива, рвусь рукой достать до звезд.

– А в действительности? – спросил Корби.

– О да, – сказала Эмма тихо. – Но большой дом не имеет к этому никакого отношения.

Он засмеялся, будто она развеселила его:

– Тот, кто смотрит на звезды, может легко споткнуться на земле.

Дети все еще сидели на запертых воротах мельницы. Эмма сказала:

– Они думают, что приехала ярмарка.

– Так оно и есть, – сказал Корби, – но не та ярмарка, которую знают дети. Ни огней, ни музыки, одна чернуха и неизвестность.

Они, видимо, сговорились с Корби той ночью. Эмма помнила усмешку Спарки, когда она проезжала мимо на карусели, и выражение его лица, с которым он поворачивался обратно к Корби. Они продолжали говорить и не улыбались больше.

Она спросила:

– Что они будут делать, если им придется уехать отсюда? Я имею в виду, «в соответствии с законом», или как там?

– Они не уедут. Я убедился, прежде чем пригласил их сюда.

– Какие у них были планы вообще? Предположим, вы не купили бы луг?

– Они бы рассеялись.

– Я думаю, они все еще могут рассеяться, если им придется уходить.

– Вы подразумеваете, если Марк Хардич их прогонит? Он не будет. Он не сможет.

Они были у мельницы. Она была словно белый силуэт большого паруса на темном небе. Эмма понимала, что народ с ярмарки нуждается друг в друге, что зимние месяцы покажутся им длиннее и холоднее, если палатки будут стоять в разных местах. Она сказала:

– Но безопаснее не раздражать Марка, не так ли? Если хотите, не знаю, даст ли это что-нибудь, но, если вы хотите, я скажу ему, что им некуда идти.

Марк Хардич был благоразумный человек, добрый, и, что бы Корби ни говорил, он был достаточно влиятелен в деревне.

– Прямо сейчас скажете? – спросил Корби.

– При первой возможности.

Не было уверенности, что возможность появится. В свете сегодняшних событий Марка могли настроить против Эммы. После того как Эмма ушла, Сара наверняка не тратила время попусту.

Если Марк заедет за ней сегодня вечером… Он, скорее всего, заедет – не приходить на свидание без предупреждения было бы неучтиво, не в его правилах. Но взаимопонимания, похоже, уже не будет. Он, возможно, будет держаться отстраненно, будет переоценивать Эмму Чандлер, чтобы противостоять дальнейшему сближению. Как удачно, скажет Сара, что Эмма показала свое истинное лицо на этой стадии ухаживания.

Эмма так паниковала, что почти забыла еще одно. То, что могло усилить ее неприятности. Она вспомнила и повернула быстро обратно. Корби, продолжавший стоять в дверном проеме мельницы, повернулся к ней.

– И пожалуйста, – сказала она, – объясните им снова, что они неправильно подумали тогда, на той ярмарке. Пожалуйста, объясните им, что я и вы не были… – Она скривилась в улыбке.

– Что – не были? – спросил Корби твердо.

Она не могла понять, зачем ему нужно объяснение. По какой-то причине она не могла произнести это слово. Ее горло пересохло, а губы дрожали. Она не могла произнести «любовниками». Вместо этого она сказала:

– Что я была вашей девушкой, ради бога, потому что я не думаю, что они поверили. – Она слегка засмеялась. – И если кто-то из них решил, что Марк увел меня у вас, они не будут мстить ему? Для шутки это слишком далеко зашло. Пожалуйста, остановите это!

– Почему я? – спросил Корби. – Хотел бы я видеть на секунду лицо Марка Хардича, если бы кто-то велел ему оставить в покое мою женщину.

Он не мог шутить над этим. Если дойдет до Марка, то все пропало. И как Эмма докажет, что Корби врет? И почему?

Она сказала потрясенно:

– Я возненавижу вас.

– Тогда не надо ни за кого ходатайствовать. – Он стоял, смотря на нее сверху вниз. – Вы еще не леди поместья.

Кровь ударила ей в лицо, как если бы он стукнул ее. Зачем она предложила замолвить слово за людей с ярмарки? И не надо было вообще. Она сказала натянуто:

– Мне жаль. Я хотела только помочь. Я не понимала, как это может прозвучать.

– Думать надо прежде, чем говорить. – Его голос звучал утомленно. – И не переживайте так. Я не буду настаивать, что я ваш любовник, которого вы бросили ради Марка Хардича.

Конечно, он не будет. Глупо было думать, что он способен на это. Вряд ли ему выгодно выставлять себя в подобной роли, и она произнесла несчастным голосом:

– Ужасный день. С ума можно сойти!

– Что-то случилось в большом доме?

– Сара сказала, что вы превратили луг в цыганский табор, а я притворяюсь, что не знала об этом.

– А что Хардич?

– Ничего.

– Вы увидите его сегодня вечером?

– Надеюсь. – Голос у нее вдруг охрип, выдав все ее отчаяние. И он сказал резко:

– Глупо, Эмма.

Она плохо соображала сейчас, что он имел в виду. Он, видимо, подразумевал ее чувства к Марку. Она не хотела ссориться. Она сказала:

– Это какое-то недоразумение, что вы так ненавидите друг друга. Он сказал, что не может с вами разумно обсуждать происшедшее.

– Хардич не обсуждает, – сказал Корби. – Разве вы не заметили этого? Он рожден, чтобы командовать.

– Кто-то ведь должен распоряжаться.

– По ту сторону забора, если ему нравится, но не по эту.

– Вы говорите о нем как о тиране. – Марк – сильный человек. Им все восхищаются, кроме Корби. «Конечно, Корби Кемпсон ненавидит господина Хардича, – говорила Крисси. – Он ревнует к нему…» – Вы просто не знаете Марка, – продолжала Эмма.

– А вы хорошо знаете?

Такого человека, как Марк Хардич, невозможно узнать хорошо. Ни через несколько недель, ни через несколько лет, ни, возможно, даже за всю жизнь. Но Эмма понимала его, ведь она любила его всю жизнь. Она сказала:

– Я знаю, что могу умереть ради него. – Корби должен понять, что не нужно говорить ничего против Марка, о котором только и думает Эмма. Достаточно недоразумений на сегодня.

– У вас есть шанс, – сказал он грубо. – Прошлая жена так и сделала.

– Что?

Корби сдвинул тяжелые брови. Его голос звучал так, будто он едва сдерживает гнев:

– Марк Хардич посадил жену на лошадь, с которой она не умела обращаться, и взял с собой на охоту. В конце концов она сломала шею.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю