Текст книги "Родники любви"
Автор книги: Джейн Арчер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
Глава 16
Когда в спальне появился Густав, Селена, Джой Мари и Джимми заканчивали завтрак. Слегка поклонившись, он улыбнулся и подошел к ним. Чмокнул Джой Мари в щеку, поцеловал руку Селене и кивнул Джимми. Джимми встал и поклонился.
Селена все еще удивлялась, как изменился Джимми. Джой Мари прекрасно изображала хозяйку особняка, Джимми играл роль молодого джентльмена. Ей же была отведена роль навещающей родственников леди. Но все это было каким-то не настоящим. Она постоянно об этом помнила, но чувствовала, что ее тоже все сильнее затягивает эта пьеса.
За деньги ли, за взятки или с помощью гипноза, но так или иначе Густав Доминик получил загородное поместье с уже готовой семьей. И она не сомневалась, что вскоре он получит и французский титул. От мысли, что он претворил все свои фантазии в реальную жизнь. Селена похолодела.
Но нельзя было, чтобы Густав понял ее истинное отношение ко всему этому.
Ослепительно улыбнувшись всем троим, Густав развел руки в стороны, словно собираясь их всех обнять.
– Моя семья. Как я соскучился!
– Вас не было лишь два дня, – сказал Селена, не отводя взгляда от моря.
– Но они показались мне неделями.
– Дядя Густав, ты привез мне подарок? – Джимми тщательно следил за своим произношением.
– Конечно. – Густав улыбнулся. – И для леди тоже. – Он хлопнул в ладоши и повернулся к двери.
Селена размышляла, как бы ей сбежать из этой пьесы о семейной жизни и отыскать Дрэйка. Он исчез так быстро, что не успел ей сказать, где остановился или где они встретятся в следующий раз. Она уже скучала. Она-то знала, что такое дни, кажущиеся неделями, но сам француз вряд ли понимал, что означают эти слова.
– Вот они! – Густав кивнул кому-то в дверях.
В комнату вошел Джон, едва не ударившись головой о косяк. В руке он держал несколько свертков. За ним шла мулатка, также нагруженная покупками. Джой Мари хлопнула в ладоши от восхищения.
– Что ты нам привез?
– Положи все на кровать. – Густав был весьма доволен собой.
Селена могла думать лишь о том, что было сегодня ночью у них с Дрэйком на этой кровати. Она хотела проверить простыни и, если нужно, постирать, пока их не увидела служанка. Сейчас же она не знала, что делать. Скорее бы все ушли из ее комнаты. Ко всему прочему, она чувствовала себя неловко: они с Джой Мари по-прежнему были в ночных рубашках, хотя накинули поверх них домашние халаты.
Положив свертки на кровать, мулатка ушла, а Джон остался. Он встал в дверях так, чтобы сидевшим за столом была видна только его правая рука.
Селена уже заметила, что он всегда старался скрыть отсутствие левой руки. Поняв, что он стесняется, она старалась быть всегда внимательной и доброй и ничем не напоминать о его недостатке. Совершенно очевидно, что он стесняется Джой Мари, хотя та никак не выделяла его из остальных слуг. Единственный мужчина, которого она хотела видеть, Густав Доминик.
– Джон, убери, пожалуйста, тарелки и принеси еще чаю и лепешек, – сказал Густав, поправляя манжеты.
Джон поклонился и посмотрел на Джой Мари.
– Что-нибудь для вас, мадам?
– Нет, спасибо, – улыбнулась ему Джой Мари и снова перевела взгляд на Густава. Поклонившись, Джон вышел.
– Позвольте к вам присоединиться. – Густав поставил стул между Селеной и Джой Мари.
Селена постаралась отодвинуться как можно дальше, но оказалась все равно достаточно близко и вскоре почувствовала на бедре его горячую руку. Она сердито ее сбросила и пересела так, чтобы ее ноги были вне досягаемости.
Густав понимающе улыбнулся и окинул взглядом ее халатик.
– Ты посидишь с нами, Селена?
– Конечно. – Ответила она, глядя в окно. Густав был уверен, что она будет еще красивее, если снять с нее платье, но пока этого делать нельзя, не вызвав скандала.
– Мартиника – прекрасное место, – Густав продолжал смотреть на нее. – Я рад, что вам здесь нравится.
В комнате появились две служанки, и Селена обрадовалась возможности не отвечать. Служанки быстро вытерли стол, накрыли его свежей белой накрахмаленной скатертью и поставили вазу с цветами. Через секунду на столе появилось серебро, фарфор и хрусталь, после чего прислуга исчезла.
Джой Мари засмеялась.
– Мы уже позавтракали, Густав. А теперь придется есть еще лепешки с маслом и мармеладом. Ты хочешь, чтобы мы растолстели? Рассмеявшись, Густав взял ее за руку.
– Нет, та chere. Просто я очень проголодался.
Ты не нальешь мне чаю?
– Конечно, дорогой.
С видом заботливой жены Джой Мари налила ему чаю.
– Спасибо, – снова улыбнулся Густав и откусил лепешку.
При виде этой счастливой домашней сцены у Селены пропал аппетит. Двуличие Густава выводило ее из себя. И самая большая боль ждет Джой Мари и Джимми тогда, когда француз решит прекратить эту непонятную, пугающую ее игру. Но пока она бессильна. Оставалось лишь ждать, наблюдать и пытаться выяснить как можно больше о Густаве Доминике.
Следуя примеру Густава, Джимми тоже принялся за лепешки, и Селена порадовалась его аппетиту. Раньше ему не приходилось есть так вкусно и сытно. Теперь же он всегда был сыт, носил дорогую одежду, учился стрельбе, верховой езде и еще многим вещам, которые должен уметь сын плантатора. Но что будет, когда Густаву надоедят его новые игрушки? Она отхлебнула горячий чай. Но он ее не согрел.
– Дядя Густав! А когда мы будем распаковывать ваши подарки? – Покончив с лепешкой, Джимми подошел к кровати.
Густав рассмеялся.
– Тебе не терпится? Тогда неси их сюда. Я их раздам, ведь ты не знаешь, что кому предназначено.
Джимми взял большую коробку.
– Нет, сначала выгляни в коридор. – Густав подмигнул Джой Мари и Селене.
Джимми вышел, из коридора послышался его возглас, и он ворвался в комнату с порозовевшим от возбуждения лицом.
– Самокат! Ярко-красный. Можно я вытащу его на улицу, сэр?
– Не забывай о хороших манерах, Джимми.
– Вы правы, сэр. И большое вам спасибо за самокат. – Взяв сверток, он принес его Густаву.
– Это для Джой Мари. Отдай его. Развернув обертку, Джой Мари вынула бархатную шаль с атласной бирюзовой бахромой.
– О, Густав! Это так щедро! – Любовно проведя рукой по мягкой ткани, она чмокнула Густава в щеку. – Спасибо, дорогой.
– Я рад, что тебе понравилось.
Селене не хотелось даже смотреть, что приготовил Густав для нее, тем более что дарить подарки ему было совершенно не свойственно. Но, отказавшись, она расстроит Джой Мари. Этого ей вовсе не хотелось. По крайней мере, пока. Джимми поднял деревянный ящик.
– Думаю, Джимми, тебе это понравится. – Густав был собой очень доволен. – Открой!
Присев прямо на ковер, Джимми открыл крышку.
– Ого! Солдатики!
– Французские и английские. Я расскажу тебе о больших битвах и о том, как победить более сильного противника, используя правильную тактику.
Джимми посмотрел на Густава сияющими глазами.
– Спасибо, сэр.
Селена закусила губу. Может быть, она напрасно осуждает Густава? А если ему и правда приятно, что Джимми и Джой Мари теперь живут хорошо? Что они и в самом теле счастливы и впереди их ждет долгое счастливое будущее с Густавом? Неужели она ошибалась?
Джимми поспешил к следующему свертку.
– А это – для Селены, – протянул ей подарок Густав.
Развернув бумагу, она увидела изысканную черную лакированную восточную шкатулку. Изнутри она была отделана красным шелком.
– Спасибо. Она прекрасна!
– Прекрасное – прекрасным. – Он перевел взгляд с Селены на Джой Мари.
Джимми побежал за тремя последними маленькими свертками. Он принес их Густаву и опустился на стул, хотя на месте ему явно не сиделось.
Густав раздал подарки и снова принялся за чай.
Первой развернула сверток Джой Мари.
– Ох, Густав! Французские духи! Это же так дорого.
– Ты заслуживаешь самого лучшего.
У Селены тоже оказались духи, но с другим запахом.
– Спасибо.
– На всем острове не должно быть цветов, пахнущих лучше вас. – Густав был очень доволен собой.
– Как здорово ты сказал! – Понюхав свои духи, Джой Мари зажала их в руке.
Джимми не мог больше ждать и тоже открыл свою коробку.
– Ух! Спасибо! – Он показал всем конфеты.
– Густав, если он все это сразу съест, ему станет плохо, – нахмурилась Джой Мари.
– Я не буду есть сразу. Обещаю, – Джимми переводил озабоченный взгляд с Джой Мари на Густава и обратно.
– Я знаю, ты будешь вести себя благоразумно, – кивнул Густав. – Теперь забирай свои подарки и попроси Джона, чтобы он тебе показал, как кататься на твоем новом самокате.
Джимми встал:
– Спасибо, сэр! – Он слегка поклонился. – До свидания, леди, – сказал он и выбежал из комнаты.
– Думаю, со временем мы сделаем из него джентльмена. – Голос Густава звучал удовлетворенно.
– Но поможет ли ему это в доке? – не удержалась Селена.
– Нет. – Густав нахмурился.
– В док он не вернется, – мягко сказала Джой Мари. – Он мне как родной сын. Мы его усыновим.
– Я хочу, чтобы Джой Мари была счастлива. И Джимми тоже. – Густав коснулся руки Джой Мари. – Мы все этого хотим.
Селена хотела было встать и уйти, но вспомнила, что сейчас они в ее комнате.
– Я знаю, что многие годы ты присматривала за Джимми, – голубые глаза Джой Мари стали озабоченными. – Но разве ты не веришь, что теперь мы с Густавом сможем о нем позаботиться? Мы можем дать ему любовь, дом, семью и все остальное, что только он захочет.
– Конечно, вы хотите ему добра. Просто он так изменился…
– Но, как вы видите, он здесь вполне освоился. – Густав поднялся. – Вы слишком о многих беспокоитесь, Селена. Лучше подумайте о тех, кто любит вас. – Он подал руку Джой Мари, и она тоже встала. – Сегодня у меня полно дел. Накопилось за мое отсутствие.
– Спасибо за подарки, – Селена демонстративно направилась к двери и с облегчением заметила, что они последовали за ней.
– Счастлив, что доставил вам удовольствие. – Густав слегка поклонился. – Буду рад видеть вас за обедом.
Джой Мари улыбнулась и вышла из комнаты, держа Густава под руку.
Закрыв за ними дверь, Селена наконец вздохнула. Налив себе еще чаю, она быстро выпила его и поставила чашку. Потом собрала обертки от подарков и, скомкав их, бросила на стол. Лакированную шкатулку и духи поставила на туалетный столик, порадовавшись, что Густав хотя бы сообразил не дарить ей никакой одежды.
Присев на уголок кровати, она подумала о Дрэйке, еще раз вспомнив охватившую их страсть. Прекрасную и опасную страсть. Захотелось снова прикоснуться к нему. Отважится ли она сделать это при встрече?
А пока надо убрать все следы. Даже страшно представить реакцию Густава, если он узнает от слуг, что они с Дрэйком делали в его доме. Она быстро закрыла ставни, чтобы ее никто не увидел с балкона. Стянув с кровати покрывало, сняв испачканную, со следами крови, простыню, она отнесла ее в ванную и стала застирывать. Через некоторое время, рассмотрев ее на свету и ничего не обнаружив, она как следует отжала мокрую часть простыни, вытерла ее полотенцем и отнесла обратно в спальню. Но как бы ее незаметно высушить?
Вдруг в дверь постучали. Она замерла в испуге и огляделась. Постель была разворочена, в руках она держала мокрую простыню, и приводить все это в порядок времени у нее уже не было.
Стук повторился.
– Селена, – нетерпеливо позвал Густав. – Я должен прямо сейчас с вами поговорить.
– Я не одета.
– Наденьте халат. – Он подергал ручку. – Скорее.
– Сейчас.
Она бросила простыню на кровать, накрыла ее покрывалом, подошла и открыла. Густав подозрительно смотрел на нее.
– Нам нужно поговорить.
– Подождите, я оденусь. Потом встретимся в гостиной.
Он втолкнул ее в комнату, вошел и запер за собой дверь. Увидев развороченную постель, он резко повернулся к ней.
– Для этой работы, Селена, я специально держу горничных. Вы этим заниматься не должны. Когда же вы забудете о вашем происхождении?
– Моего происхождения мне стесняться нечего, и я вовсе не собираюсь о нем забывать.
Взбешенная, она прошла по комнате, ее длинные волосы разметались по плечам. Когда она снова повернулась к нему, в ее глазах горели зеленые огоньки.
Он улыбнулся.
– Надо злить тебя почаще. В эти минуты ты очень красива.
– Я возмущена. Как вы смеете врываться ко мне в комнату?! Это неприлично, и вы это прекрасно знаете.
– Но это мой дом.
– А я ваша гостья.
– Вы намного больше, чем гостья, и прекрасно об этом знаете.
Она пожала плечами.
– Я скоро уеду.
– Нет. – Он подошел к ней и, взяв ее за плечи, притянул к себе.
Пытаясь высвободиться, она вдруг обнаружила, что он намного сильнее, чем казался.
– Уберите руки!
– Твое желание для меня закон. – Он отпустил ее. – Но ты не сможешь отвергнуть меня.
– Я беспокоюсь за Джой Мари и Джимми.
– У тебя такое доброе сердце, та chere. Я их не брошу. Я привез Джимми сюда, чтобы он был с Джой Мари. Они нужны друг другу.
– И вы знали, что я приеду к ним. Делал ли он хоть что-нибудь, сначала тщательно не продумывая все наперед? Он рассмеялся.
– Да, я знал, что ты приедешь. Когда ты наконец поймешь, что мы созданы друг для друга, я отправлю Джой Мари и Джимми обратно к Дэлтону.
– К Дрэйку? – Ее сердце учащенно забилось.
– Да. А что может быть для них лучше? – Поколебавшись, он взял ее за руки и крепко их сжал. – Это может произойти даже скорее, чем я рассчитывал.
– Что вы имеете в виду? – Она старалась сделать вид, что ничего не понимает, но боялась, что это у нее плохо получается.
– Ты виделась с Дрэйком Дэлтоном? Боясь, что голос выдаст ее, она отрицательно покачала головой.
– Смотри на меня! – Приподняв ее голову за подбородок, он заглянул в глаза.
Стараясь разозлиться, она выдержала его взгляд, потом высвободилась. Она открыла ставни и посмотрела на море.
Густав захлопнул их и снова повернул ее к себе.
– Мистер Дэлтон на острове. Он оказался более настойчив, чем я ожидал. Наверное, то, что он ищет, стоит того, чтобы оставить без присмотра ранчо.
– Похоже, вы знаете о нем немало.
– Мне рассказала Джой Мари. Селена нахмурилась.
– Джой Мари любит вас, Джимми здесь счастлив. Почему вы хотите отправить их обратно?
– Из-за тебя. Встретив тебя, я изменил свои планы. Селена, ты полюбишь меня. Я сделаю тебя графиней. У тебя будет все, что только захочешь. Мы съездим во Францию. Наши дети будут знатными. Плантаторами на острове. А если ты хочешь продолжать оказывать помощь бедным и бездомным, это очень пойдет супруге плантатора. – Он подошел еще ближе. Его карие глаза сверкали. – Можешь ли ты желать большего?
Да, и еще как! Но вслух об этом не сказала. Свои мысли она оставит при себе и не позволит Густаву поразить ее воображение сладкими речами и красочными картинами. К тому же она не хотела быть ни знатной, ни иметь богатых и испорченных детей. Ей нравилась ее нынешняя жизнь. И она не станет ее менять, ради мужчины… кто бы он ни был.
– Ты права. – Он улыбнулся. – Не надо отвечать. Я предлагаю тебе этот мир, свое имя, свой титул, своих детей. О большем ты не можешь и мечтать. Ты упряма, и поэтому я даю тебе время. Но помни, мое терпение не беспредельно.
Но и она не могла больше ждать. Теперь, когда Дрэйк на острове, ей нужно получить все ответы как можно скорее. И играть сейчас нужно еще лучше, чем раньше.
– Все это так неожиданно, Густав. Вы знаете, как много для меня значит то, чем я занимаюсь. Он снова схватил ее за руки.
– Я понимаю. И как я сказал, ты можешь продолжать свою работу на Мартинике. На самом деле, мы могли бы даже работать вместе, изучая гипноз. Разве ты не видишь, как мы нужны друг другу?
– Но вам еще надо будет обучить меня гипнозу. Или хотя бы побольше о нем рассказать.
– Если ты согласишься за меня выйти, то я обещаю специально выкроить время, чтобы тебя гипнотизировать. Это лучший способ обучиться гипнозу.
Она вся сжалась.
– Не бойся, это не причинит тебе вреда. Доверься мне, и я сделаю тебя счастливой.
Взяв себя в руки, она пристально посмотрела ему в глаза.
– Хорошо. Я обдумаю это предложение, я согласна, чтобы вы меня загипнотизировали.
– Cherie! – Заключив в объятия, он страстно поцеловал ее в губы. Но когда его язык стал проникать ей в рот, она отстранилась.
– Густав.
– Да, я знаю. Ты – леди. Чувственная, невинная. Я обещаю быть джентльменом. – Отступив, он посмотрел на нее радостным взглядом победителя. – Скоро ты станешь моей.
Он повернулся и пошел к двери, затем обернулся, еще раз радостно взглянул на нее и вышел.
Селена села. Ее ноги дрожали. Что же она наделала?..
Глава 17
В тот же день Селена выбралась из дома собирать полевые цветы вдоль дороги, ведущей на плантацию Доминика. В ее корзине уже лежал пестрый букет из орхидей, олеандра и гибискуса. Тюльпановые деревья цвели восхитительными цветами. Картина радовала глаз, и она вдыхала изумительные ароматы. Но от некоторых деревьев она старалась держаться подальше. Как ей сказали: под ними ни в коем случае нельзя прятаться от дождя, – их сок, смешавшись с дождевой водой, оставляет ожоги на коже.
Но сегодня день был теплым и солнечным, и она не боялась окружавшей ее природы. К тому же, как она знала, опасных животных, кроме двух разновидностей гадюк, на острове нет. Но и на них можно наткнуться в зарослях.
Правда, под ноги она все же смотрела, опасаясь наступить на паука, хотя и знала, что они не ядовитые, но жутко перепугалась, проснувшись недавно от того, что один из них забрался ей в постель. Она уже понимала, что единственно, кого нужно опасаться на Мартинике, – людей.
Остановившись возле бананового дерева, она подобрала спелый плод, очистила и с удовольствием съела. Забросила кожуру в кусты и пошла дальше. Остров был настолько хорош, что если бы не Густав, этой поездкой она бы просто наслаждалась.
Она шла по уходившей вправо дороге, и вскоре дом скрылся за поворотом. Селена облегченно вздохнула. Теперь ее не видно. Густав был занят на своих плантациях сахарного тростника. Джой Мари, Джон и Джимми осваивали новый самокат. Она сказала постоянно ходившему за ней охраннику, что будет просто собирать поблизости цветы. Ему явно не хотелось никуда идти, и он отпустил ее одну.
Неожиданно из кустов появилась девочка-мулатка.
Селена удивленно остановилась.
– Ты Селена Морган?
– Да.
– Я – Жозефина. Меня назвали так в честь французской императрицы. Она тоже с Мартиники.
Селена улыбнулась. Ей понравился забавный акцент девочки.
– Я слышала о тебе.
– Это хорошо. Я должна отвести тебя к монсеньору Дэлтону. Ты можешь пойти прямо сейчас?
– Об этом Дрэйк меня не предупреждал, – осторожно сказала Селена.
– Мне можешь доверять. Я – правнучка старейшей. Мы – потомки карибцев, живших тут до французов. Тогда еще наш остров назывался Мадинайна. – Она улыбнулась. – Долгие годы мы боролись с французскими солдатами. Мы их убивали. Они называли нас амазонками. Теперь нас осталось уже немного, но мы по-прежнему сильны, и французы нас по-прежнему боятся. Со временем я займу место старейшей острова Мадинайна. – Она гордо выпрямилась. – Даю слово, что не сделаю тебе ничего плохого.
От этих слов Селена просто остолбенела. Девочка девяти-десяти лет клялась, что не сделает ей ничего плохого. Знала ли она вообще, что такое амазонка? Были ли карибские женщины воинами? Сейчас, конечно, это не имело значения, но она вдруг вспомнила о Джимми – был ли он по-прежнему ребенком?
– Я смотрю, ты очень серьезная девочка.
– У меня нет времени быть маленькой. Моя прабабушка очень стара. Она должна передать мне свои знания, иначе они навеки будут потеряны.
Селена не нашлась, что ответить. Жозефина была полна достоинства, словно императрица. Очевидно, с самого детства ее готовили к тому высокому положению, которое она займет на острове в будущем. Но сейчас это тоже не имело значения. Довериться ей или нет? Вот в чем вопрос.
– Пойдешь со мной прямо сейчас? – Жозефина слегка склонила голову.
Селена колебалась, разглядывая карие глаза девочки, ее гладкую смуглую кожу, широкие скулы и заостренный подбородок. Девочка была красива и умна. Но на решение Селены повлияла не красота, а спокойный и уверенный взгляд Жозефины.
– Да, – ответила она.
– Тогда иди за мной. Только смотри, не отставай. – Жозефина тут же скрылась в кустах.
Селена поспешила за ней, жалея, что не надела чего-нибудь более подходящего для путешествия по каменистой земле через джунгли. На ней были светло-зеленое хлопковое платье, корсет, нижняя юбка и гольфы, и ей было отнюдь не холодно.
На Жозефине же были белая хлопковая юбка и блузка с короткими рукавами и вышивкой на груди. Розовая атласная лента, украшавшая вышивку, отлично сочеталась с верхней юбкой в зеленую и розовую полоску. Волосы девочки были аккуратно повязаны платком, также полосатым. В ушах – серебряные сережки в форме обруча, обычные для креолок, на шее – серебряная цепочка.
Эта одежда была на Мартинике традиционной, и сейчас Селена завидовала девочке, которой в этой одежде было удобно и не жарко. Она бы и сама с удовольствием рассталась со своим корсетом и надела бы то же самое, но боялась, что Джой Мари и Густав будут этим шокированы.
Вдруг ей на лицо попала паутина. Отступив, она огляделась, ожидая увидеть громадного паука. К счастью, ничего похожего не обнаружилось. Жозефина уже ушла далеко вперед. Она поспешила за девочкой.
Они шли на север в направлении вулкана Пеле, и Селена снова восхитилась красотой острова. Вокруг она видела огромные папоротники и бамбук, разнообразные по виду и размеру пальмы, красные и каучуковые деревья и еще какие-то цветы, кустарники и ползучие растения, которым она даже не знала названия. Проходя по каменному лесу, где о возрасте острова свидетельствовали многочисленные окаменевшие стволы деревьев, она подняла с земли камешек и положила его в корзинку.
Ее сердце учащенно билось от предвкушения встречи с Дрэйком. Относиться к нему как к чужому, как к случайному в ее жизни человеку, она уже не могла. Теперь их судьбы переплелись, и сейчас она должна считать его лучшим другом. И все же она понимала, насколько он для нее опасен.
Жозефина скрылась за лежащим у тропинки огромным валуном. Селена поспешила за ней, но тут же остановилась, восхищаясь открывшимся перед ней пейзажем. Ничего подобного она не видела ни разу в жизни.
Из ущелья падал белый пенящийся водопад. Вода омывала отполированную за многие и многие годы скалу. С обеих сторон арками выгнулись над водопадом высокие деревья, на ярком солнце кроны казались темно-зелеными, в их тени яркими искрами сверкали брызги.
– Он там, – указала Жозефина в тень под деревьями.
Показался Дрэйк, и Селена вернулась к действительности. Ее сердце забилось еще сильнее. Жозефина посмотрела на Селену взрослым понимающим взглядом.
– Иди к своему мужчине, – сказав это, она скрылась в джунглях.
«Иди к своему мужчине». Селена хотела возразить, но эти слова, как нельзя более точные, тронули ее сердце. Но как ребенок об этом узнал? Она пошла к водопаду навстречу Дрэйку.
– Красиво! – Она смотрела на падающую с высоты воду, чувствуя на лице долетавшие и сюда мелкие брызги.
– Очень!
Она повернулась к нему и поняла, что он вовсе и не смотрит на водопад.
– Я о пейзаже, Дрэйк. – Она указала вдаль. – Деревья, цветы…
Он притянул ее к себе.
– Ничто не может быть прекраснее тебя и Техаса.
Она рассмеялась.
– Сравнение с Техасом – это комплимент?
– Конечно. – Он даже не улыбнулся.
– А в Техасе есть такие водопады? – Она снова указала на поток. – Или так много цветов? Или столько фруктов на деревьях, которые так и просятся в рот? Здесь просто рай!
Наконец и Дрэйк посмотрел вокруг.
– В Техасе вполне достаточно пищи и воды, чтобы выжить и людям и животным. На Мартинике все это слишком просто.
– Просто? – Она удивленно покачала головой.
– Да. – Он нахмурился. – Здесь слишком легкая жизнь. Люди здесь забывают, что жизнь – это битва. Они здесь забывают: если хочешь что-нибудь получить, за это надо бороться.
– Дрэйк, это слишком примитивно.
– Моя жизнь не легка, я стал грубым. – Он поднес к губам ее руки и поцеловал каждый палец. – Но с тобой я буду нежным.
Она закусила губу. И почему он всегда говорит правильные вещи? С ним она становилась мягкой, хотя должна быть сильной. Но говоря о жизни, он, возможно, прав. Или хотя бы отчасти прав. В послевоенные годы ее бабушке приходилось бороться за выживание, и сама Селена всегда делала все, чтобы помочь друзьям. Но она устала, очень устала.
Может, она так думала, потому что Густав показал ей легкую жизнь. В созданном им мире не было ни работы, ни борьбы, ни лишений. Она живет в роскошном доме, у нее отличная одежда, восхитительная еда и прекрасное общество. А если забыть о тех, кто работает на его полях и живет в хижинах, можно сполна насладиться жизнью, которую обещал ей француз.
Сейчас же хотелось прекратить борьбу, расслабиться, предоставив кому-нибудь другому принимать за нее все решения. Тогда ее ни в чем не будут винить и она сможет наслаждаться роскошью, которую ей создадут другие. Взамен от нее лишь потребуется отдать Густаву Доминику свое тело, а может быть, и душу.
– У тебя все в порядке?
– Да. Сегодня утром вернулся Густав.
– Я знаю.
– Привез подарки. Дрэйк хмыкнул.
– Он считает, что сможет купить на них преданность и любовь?
– Возможно. Подарки прекрасны. Джимми он подарил самокат и солдатиков.
– Самокат! – фыркнул Дрэйк. – Лучше бы он поучил его ездить верхом. Селена улыбнулась:
– Или ходить под парусами.
– Если уж он стал таким добрым, то…
– Я понимаю, что ты хочешь сказать. – Селена замялась. – Но вроде Джимми счастлив.
– По-моему, быть счастливым по-настоящему и быть счастливым от того, что это тебе внушили, – не одно и то же.
Она подняла бровь.
– Думаешь, он внушил это им обоим?
– Да. И подумай, не попала ли и ты под его влияние?
Сейчас ей показалось, что это уже давно тревожит ее саму. И прошлый раз, и вот сейчас, ей было очень хорошо с Дрэйком, словно в это время она и в самом деле освобождалась от какого-то влияния. Она отвела взгляд. Теперь водопад почему-то уже не казался ей таким прекрасным.
– Дрэйк, я не хочу быть ни под чьим влиянием, и под твоим в том числе.
– А я и не хочу никак на тебя влиять. Но и тебе не позволю мной руководить. И все же мы найдем золотую середину.
Она взглянула на него. Его глаза были полны решимости. И страсти.
– А что, если не получится?
– Ты хочешь сказать, твои любовные снадобья не действуют?
Улыбнувшись, он осторожно коснулся пальцами ее губ, потом припал к ним ртом. Но не успел он заключить ее в объятия, как она отступила.
– Они действуют, но сколько времени это продлится, я не знаю.
– Селена, ты мне нужна. А я нужен тебе. Мы должны быть вместе.
– В Техасе.
– Правильно.
Она направилась к водопаду. Затем, обернувшись, она спросила:
– И при этом я должна покончить со своим образом жизни?
– Нет. – Он подошел и взял ее за руку. – Я не прошу тебя ничем жертвовать. Я хочу, чтобы мы вместе строили жизнь.
Покачав головой, она опустилась на камень.
– В Новом Орлеане?
– Нет, черт побери! – Он пнул какой-то камешек, и тот улетел в воду. – Взгляни сначала на Техас. Если тебе не понравится, тогда…
– Тогда что? – Она сняла туфли и начала стягивать гольф. Дрэйк наблюдал. Она взглянула на него. – Что, ответить нечего?
– Когда мы окажемся в Техасе, у меня будут ответы на все твои вопросы. А сейчас, черт возьми, я не могу думать ни о чем, кроме тебя.
Опустившись рядом на колени, он потянулся к ней, чтобы обнять. Но движением руки она его остановила.
– Нет, я не могу нормально соображать в твоих объятиях.
– А я уже совсем перестал соображать. Она встала и задрала до колен юбку. Дрэйк тяжело задышал и, не отрываясь, смотрел на нее. Селена решила подойти к водопаду поближе.
Но едва она ступила в воду, нога скользнула по скользкому дну, и она упала, схватившись за камень.
– Селена, – Дрэйк бросился к ней. – С тобой все в порядке?
– Кажется, да. Осторожно, здесь скользко.
– Дай, я тебе помогу. – Стоя на берегу, он наклонился и протянул ей руку.
Схватившись за нее, она совсем уже было поднялась, но снова потеряла равновесие и повалилась назад, увлекая за собой Дрэйка. С громким всплеском они упали в воду.
– Прости, Дрэйк. – Она смеялась и не могла ничего с собой поделать. Они оба были мокрыми до нитки.
Он сел в воде рядом с ней.
– Это вовсе не смешно. Мы могли себе что-нибудь сломать.
Она снова рассмеялась и легла на спину на гладкий и скользкий камень. Со всех сторон плескалась прохладная вода.
– Раз уж я все равно намокла, нужно этим воспользоваться и искупаться. – Она стала раздеваться.
Какой-то миг Дрэйк смотрел на нее.
– А это уже не смешно совсем. – Его карие глаза заблестели. – Если ты думаешь, что я стану смотреть, как ты будешь плескаться голой… А что, если сюда кто-нибудь придет?
– Но ведь ты защитишь меня, правда? – Она бросила на берег блузку, затем швырнула туда же юбку, Наконец он улыбнулся:
– Может быть, ты и права. – Стащив с себя одежду, он тоже зашвырнул ее на берег.
Ей было трудно справиться с намокшими застежками, но наконец она сняла и корсет и забросила его как можно дальше. Теперь она была лишь в зеленом шелковом бюстгальтере и штанишках. Она понимала, что находиться рядом с Дрэйком абсолютно раздетой было вовсе небезопасно.
К тому же здесь мог появиться и кто-нибудь еще, хотя они были далеко в джунглях и вряд ли кого-нибудь встретят.
Пока Дрэйк снимал ботинки, она встала и осторожно пошла к водопаду. Ее намокшее белье стало почти прозрачным, но она выбросила это из головы. Она просто хотела насладиться чистой прозрачной водой, позабыв обо всем, кроме окружавшей ее красоты.
У подножия водопада среди скал образовалось небольшое озерцо. Сев на краешек, она свесила ноги в воду. Тело обдавала водяная пыль, и она стала болтать ногами, поднимая в воздух новые брызги. Радость переполняла ее, она чувствовала, как уходят ее печали и на душе становилось легко.
Вдруг ей на плечи легли сильные горячие руки, и он прижал ее к себе. Запрокинув голову, она заглянула в горящие глаза Дрэйка. Ее охватило желание, Дрэйк мгновенно это понял и страстно поцеловал ее в губы. Она застонала.
– Селена, – хрипло произнес он и еще крепче притянул ее к себе. Она снова застонала и обхватила его за плечи. Он осторожно положил ее на гладкий камень. По ее телу струилась вода, в воздухе висел водяной туман, но ей все равно было жарко.
– Дрэйк, пожалуйста. Я не могу.
– Из-за детей? Она кивнула:
– И…
Он быстро и страстно поцеловал ее в губы.
– Не тревожься, все будет хорошо. Задрожав, она провела рукой по его плечам. Наклоняясь все ниже, он коснулся губами мокрой ткани, скрывавшей ее упругие соски, рывком снял с нее штанишки и отбросил их в сторону.
– Не надо, Дрэйк.
– Все будет хорошо.
Раздвинув ей ноги, он опустился на колени и слегка приподнял ее бедра. Когда он прижался губами к ее самому интимному месту, она вскрикнула и даже попыталась от него вырваться.
– Доверься мне. Селена.
