Текст книги "Двойной контакт"

Автор книги: Джеймс Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Потом она снова показала пауку склеенную кисточку и медленно проговорила:

– Мы склеиваем живые существа.

Похоже, паук ее не очень понял. Он отодвинул рисунок в сторону, после чего снова обвязал веревкой лодыжку своей пленницы и закрепил узел слюной. Не сказав ни слова, он вышел из каморки.

Мэрчисон сердито швырнула кисточкой в отвергнутый пауком шедевр живописи. Дождь утих, в щель над вентиляционным люком пробивался свет солнца. Мэрчисон подобралась к стене, надеясь на то, что солнце поправит ей настроение. Она потянула за веревку и открыла люк.

В отверстие хлынул не только свет, но и шум. Однако намного громче возбужденного стрекотания матросов и скрипа деревянных частей корабля звучал голос капитана, который говорил в рупор. На берегу Мэрчисон разглядела пауков, суетящихся около других кораблей. Там поднимали паруса и убирали трапы.

Происходило что-то важное. Что-то такое, в результате чего этот вооруженный рыбацкий флот почти наверняка мог обрушить всю свою враждебность на беззащитный медпункт. Мэрчисон сердито отошла от люка и уселась на лежавшую на полу сетку, понимая, что во всем происходящем повинна она из-за своей плачевной попытки наладить общение с пауками. Она решила, что заслуживает чего угодно, что бы теперь с ней ни произошло.

В отчаянии глядя на опустевший дверной проем, она неожиданно обнаружила, что в каморке кое-чего недостает. Рядом с дверью раньше стояла плошка со светильником, а по обе стороны от нее – сосуды с водой и песком. Теперь там стояло три сосуда, а плошка исчезла. Ощутив несказанную радость, но не считая, что заслуживает такой сказочной перемены в своей судьбе, Мэрчисон тихо заговорила.

– Прекратите выпендриваться, Данальта, – сказала она. – Под какой из этих трех бочонков с песком вы замаскировались?

Глава 26

Стрекотание пауков, оглушительный треск, скрип и стук деревянных механизмов, которыми они орудовали, достигли апогея. В каморке стало светлее, причем свет хлынул в дверной проем, а вместе с ним – и теплый воздух, который мог исходить только от берега. Значит, пауки подняли все паруса. Затем корабль начал раскачиваться – стало быть, отвалил от берега. Флот отправился в плавание, и Мэрчисон знала, какова цель этого плавания.

– Они собираются напасть на наш медпункт, – взволнованно воскликнула она, пытаясь перекричать шум, царивший на корабле. – Мы должны опередить их и предупредить наших…

– Вы их уже предупредили, – ответил Данальта. У бочонка с песком, в обличье которого пребывал мимикрист, появились ухо, глаз и рот. Затем бочонок немного сдвинулся в сторону, и Мэрчисон увидела, что на полу лежит ее коммуникатор и что на его панели горят огоньки под кнопками с надписями «Передача» и «Запись». – Я был здесь во время вашего разговора с пауком. Капитан Флетчер говорит, что теперь, с помощью доктора Приликлы, родной язык которого очень похож на язык пауков, материала набрано вполне достаточно для того, чтобы запрограммировать транслятор на перевод паучьей речи к тому моменту, как мы вернемся в медпункт. Вы очень нужны Приликле, и я тоже. У бригады срочная работа.

Один из пострадавших троланнцев нуждается в немедленной операции и вызывает большую тревогу.

Мэрчисон подняла с пола включенный коммуникатор и пристегнула его к поясу. Извиняющимся тоном она проговорила:

– Знаете, я тут успела немного подзабыть о том, чем зарабатываю на жизнь. Я должна немедленно связаться с Приликлой и обо всем ему доложить.

– Будет лучше, – решительно сказал Данальта, – если вы отчитаетесь при личной встрече. Патофизиолог Мэрчисон, мы с вами должны немедленно вернуться в медпункт.

«Редко я слышала что-либо, с чем была бы настолько согласна», – взволнованно думала Мэрчисон, обводя отчаянным взглядом свою тесную камеру. Но возвращение в медпункт было проблематичным, особенно для нее. Она указала на вентиляционный люк.

– Эти корабли довольно быстроходны, – сказала она. – А мы уже не меньше чем в двухстах метрах от берега. Даже если мы с вами спрыгнем с корабля прямо сейчас, пока я доплыву до берега и добегу до медпункта, они смогут нас опередить.

Бочонок с песком принял форму, более напоминающую живое существо, подкатился к ее ногам и образовал челюсти с очень острыми и страшными зубами.

– С моей помощью мы вместе преодолеем весь путь по морю, – сообщил Данальта и перекусил веревку, привязанную к лодыжке патофизиолога. – Расширить вентиляционное отверстие?

– Нет, – резко отозвалась Мэрчисон. – Не стоит без нужды портить корабль. Я легко пролезу в открытый люк. Ведь я старалась с ними подружиться…

– В таком случае вылезайте и прыгайте в воду, – распорядился Данальта.

Мэрчисон не прыгнула, а ловко нырнула, проплыла под водой и вынырнула метрах в двадцати от борта корабля. Она услышала громкий плеск – Данальта вошел в воду без особого изящества, затем до нее донеслось сердитое стрекотание пауков, заметивших ее побег. Затем в воду рядом с ней с шипением стали падать стрелы, пущенные из луков. Мэрчисон набрала в легкие побольше воздуха и снова нырнула и подумала о том, значат ли что-нибудь для острых стрел какие-то несколько футов воды. Пожалуй, паукам было бы труднее угодить в нее стрелой, если бы она вынырнула и быстро поплыла подальше от корабля. Но когда она снова вынырнула, чтобы отдышаться, до нее донеслось громкое стрекотание капитана, который выкрикивал в рупор какую-то команду. Как вскоре выяснилось, это был приказ прекратить стрельбу.

С огромным облегчением и благодарностью Мэрчисон поплыла дальше, думая о том, чем вызвано такое поведение капитана. То ли он действительно решил пощадить ее, то ли думал, что снова захватит ее в плен вместе со всеми остальными сотрудниками медпункта, и потому решил поберечь боеприпасы. Мэрчисон еще не успела ответить себе на этот вопрос, когда рядом с ней появилось нечто темно-зеленое, смутно напоминающее акулу. На макушке у этой «акулы» торчал длинный корявый рог.

– Хватайтесь покрепче за мой спинной плавник двумя руками, – распорядился Данальта.

Мэрчисон порадовалась тому, что спинной плавник Данальта изобразил такой удобный для хватания. Мимикрист набрал .скорость и, орудуя треугольным хвостом, помчался вперед по морю. Патофизиолог получала нескрываемое удовольствие. Чем-то ее путешествие напоминало скольжение на водных лыжах без всяких лыж. Данальта стремительно разрезал волны, и поэтому всякий раз, когда он одолевал очередной гребень, Мэрчисон приходилось изгибаться и запрокидывать голову назад, но зато в эти мгновения она отчетливо видела, как увеличивается расстояние между ними и плывущими следом паучьими кораблями. Мэрчисон хохотала от души, гадая, какие мысли вертятся сейчас в голове у паука-капитана насчет его бывшей пленницы, которая с такой ошеломительной скоростью мчится по волнам.

Однако довольно скоро Мэрчисон стало холодно. Данальта несся вперед все быстрее. Голову, плечи и руки Мэрчисон обдавало тучами брызг. Хотя светило теплое утреннее солнце, патофизиолог замерзала все сильнее, и ее руки, сжимавшие спинной плавник Данальты, начали неметь. Она вдруг почувствовала, что ее пояс с сумкой и коммуникатором на месте, а купальника уже нет.

Паучьи парусники скрылись за мысом, впереди виднелся лежащий на прибрежной отмели остов «Террагара» и белые кубики медпункта на берегу. А еще через несколько минут они с Данальтой уже были совсем близко от берега, и мимикрист заменил свои плавники лапами.

Мэрчисон вышла на песок и принялась топать ногами и разминать руки, чтобы согреться, а потом пустилась бегом к ближайшему домику, где размещалась палата для выздоравливающих.

В палате она обнаружила Найдрад и троих землян. Стуча зубами, патофизиолог проговорила:

– Сестра Найдрад, пожалуйста, бросьте мне свежий халат и…

– Вы и так отлично выглядите, мэм, – сообщил один из офицеров с «Террагара» и широко улыбнулся.

– То, как я выгляжу, – буркнула Мэрчисон, натягивая облегающую белую униформу, – может плачевно сказаться на показателях вашего артериального давления. Найдрад, где Приликла?

– В коммуникационной комнате, – ответила кельгианка.

Когда Приликла увидел вошедшую сотрудницу, его объяла приятная легкая дрожь. Мэрчисон подошла к экрану монитора, на котором красовалось изображение капитана Флетчера.

– Друг Мэрчисон, – сказал цинрусскиец, – я очень рад тому, что вы снова с нами. Чувствую, вы невредимы, но обеспокоены. Расслабьтесь, успокойтесь. Друг Флетчер на «Ргабваре», будет у нас за несколько минут до прибытия пауков, поэтому немедленная опасность нам не грозит.

– Зато, доктор, – мрачно произнесла Мэрчисон, – опасность грозит паукам – та смертельная опасность, какую для них представляем мы.

– Вовсе нет, мэм, – присоединился к их разговору капитан. – Я никогда не придерживался тезиса о том, что нападение – лучшая форма защиты. Мы лишь удержим их на безопасном расстоянии от медпункта, пока вы не будете готовы к переходу на «Ргабвар». Сила будет применена по минимуму, если вообще будет применена.

Приликла ощущал тревогу и волнение, которыми Мэрчисон сопровождала свои слова.

– Прошу вас, выслушайте меня, капитан. Я этого не знала, но Данальта производил запись моего общения с пауком-капитаном. Но запись не отражает других действий пауков, которые я видела раньше. Вы ничего не знаете ни об их жизни, ни о том, как они пользуются своей техникой, ни об их отношении ко мне, ни о том… участии, которое выказал один из них. Они умны, отважны и сообразительны, но они чрезвычайно уязвимы.

– Все понимаю, – отозвался капитан. – Мы постараемся не причинить им вреда, но не забывайте о том, что мы обязаны защитить медпункт.

– Вы ничего не понимаете! – взорвалась Мэрчисон. – Техника, которой пользуются пауки, частично органическая, с такой мы прежде никогда не сталкивались. Для всего, что они производят, больших и маленьких предметов и конструкций – кораблей, планеров, инструментов, и скорее всего жилищ, – они используют не только дерево, но и нити, которые формируются внутри их тел. Я не знаю, насколько сами пауки ценят этот материал, насколько трудно или, наоборот, легко восполняются его запасы, но если мы ухитримся повредить все, что они имеют, это будет означать, что мы повредим их самих или по крайней мере нанесем ощутимый удар по очень ценной части их личной собственности. Дело тонкое, капитан. – Не дав Флетчеру ответить, она продолжала:

– Пауки пользуются огнем, но, насколько я успела заметить, огня они, похоже, очень боятся – следовательно, и они сами, и все, что их окружает, легко воспламенимо.

Кроме того, несмотря на то, что они – опытные мореплаватели, они старательно избегают контакта с водой. Их корабли устроены так, что на случай дождя паруса убираются, и ими закрываются все отверстия.

Прошу простить меня, капитан, – продолжала Мэрчисон, и Приликла почувствовал, что извинения ее вполне искренни, – за то, что я добавила вам хлопот. Не знаю, какую уж оборонительную стратегию вы запланировали, но если мы желаем установить с местными жителями дружественные отношения – а это очень возможно, судя по тому, как проходило мое личное общение с пауком-капитаном, – вам не следует применять ничего такого, что было бы чревато пожароопасностью. Я имею в виду такие, казалось бы, безвредные вещи, как фальшфейеры, " сигнальные ракеты и все, что угодно, от чего может возникнуть искра. Кроме того, вы должны проследить за тем, чтобы никто из моряков и планеристов не упал в воду.

Капитан отозвался не сразу. Приликла порадовался тому, что их разделяет большое расстояние, и потому он не чувствует владеющих Флетчером эмоций.

– Благодарю вас за ценные дополнительные сведения, патофизиолог Мэрчисон, – буркнул капитан и, скосив глаза, посмотрел на другой экран. – Мы поравняемся с паучьим флотом через семнадцать минут примерно в ста пятидесяти метрах от берега вблизи от медпункта. За это время я постараюсь внести в составленный мною план необходимые коррективы.

Но надеюсь, вы понимаете, что очень затруднительно сделать работу хорошо, когда у тебя руки связаны за спиной. Конец связи.

Мэрчисон, глядя на опустевший экран, покачала головой и отошла к окну. Приликла перелетел туда же и завис, быстро махая крылышками. Они увидели, как три паучьих корабля появились из-за мыса и направились к медпункту. Все шесть планеров кругами летали над кораблями. Издалека стрекотание пауков звучало, как приглушенное гудение роя насекомых. Приликла с радостью отметил, что в эмоциональном излучении его сотрудницы присутствуют тревога, озабоченность, нарастающее волнение, но не страх.

– Друг Мэрчисон, – мягко проговорил Приликла и указал на диагностический экран, висевший на противоположной стене. – Сейчас нам с вами было бы неплохо просмотреть последние данные обследования пациентов-троланнцев. Состояние пациентки Кит изначально не угрожало жизни и теперь оценивается, как удовлетворительное, чего не скажешь о состоянии пациента Джасама.

Патофизиолог согласно кивнула и, отойдя от окна, перешла к экрану, на котором уже появились увеличенные изображения снимков внутренних органов троланнцев, сделанных с помощью сканера. Несколько минут патофизиолог рассматривала снимки, то увеличивая разрешение, то меняя ракурс.

Тем временем паучий флот подходил все ближе к берегу. Однако Мэрчисон, в отличие от своего босса, казалось, напрочь забыла об опасности.

Наконец она сказала:

– Данальта говорил мне о том, что состояние пациента Джасама внушает опасения, и он был прав. Но и у Кит дела не так хороши, как казалось бы. У нее нарушен общий кровоток и отмечаются дегенеративные повреждения некоторых органов, которые, как я думаю, не связаны ни с какими травмами.

Судя по всему, у нее развилось бесплодие за счет длительного недостатка питания. Джасаму бы я порекомендовала срочную операцию. Вы согласны со мной, сэр?

– Целиком и полностью, друг Мэрчисон, – ответил Приликла и махнул лапкой в сторону экрана. – Однако наблюдаются три травмированных участка, и все они представляют собой глубокие колотые раны. Как эти ранения могли сказаться на состоянии внутренних органов, судить трудно. Я не спорю, операцию надо начинать срочно, но в чем она будет заключаться и с какой раны следует начать? Мне прежде, как вы понимаете, никогда не случалось оперировать существ, принадлежащих к этому виду.

Владевшие землянкой чувства складывались из тревоги, сожаления, и, как ни странно, уверенности, которая с каждым мгновением становилась все более явной.

– Ничего принципиально нового я не предвижу, – изрекла она, – как под этим солнцем, так и под любым другим. По строению организма наш троланнский друг, код физиологической классификации которого мы обозначили как КХЛИ, очень близок к кельгианам-ДБЛФ, в том смысле, что у него отсутствуют поддерживающий костный каркас и нервные соединения, обычно идущие к периферическим конечностям и зрительным и слуховым органам. Тот факт, что это существо имеет два быстро сокращающихся сердца, делает его близким к ЛСВО и МСВК – существам, привычным к невысокой гравитации. Пищеварительная система КХЛИ выглядит достаточно необычно, но органы испражнения похожи на те, какие бы мы наблюдали у престарелого мельфианина. Если вы согласны рискнуть, я так думаю, что понимаю, что и как происходит в этом организме, вернее, что там должно происходить, но… – Она вытянула руки и растопырила пальцы. – Но я не справлюсь. У меня слишком неуклюжие пальцы. Для операции нужны более чувствительные конечности, как у вас, а также микроскопические выросты, которые мог бы изобразить наш мимикрист, чтобы поддерживать оперируемые органы в нужных местах. Оперировать будете вы с Данальтой. Я буду только ассистировать и консультировать вас по ходу операции.

– Спасибо, друг Мэрчисон, – отозвался Приликла, всей душой желая, чтобы его сотрудница почувствовала его благодарность и облегчение. – Мы немедленно начнем готовить все необходимое.

– Но прежде чем мы приступим к операции… – проговорила Мэрчисон и умолкла, потому что все недостаточно прочно закрепленное оборудование вдруг ощутимо завибрировало в ответ на инфразвуковой рев, издаваемый снижавшимся «Ргабваром». Мэрчисон и не подумала посмотреть в окно на корабли, которые уже были совсем недалеко от берега, и повысила голос:

– Я хотела бы лично осмотреть обоих пациентов с целью осуществления сравнительной диагностики и клинического подтверждения данных инструментального обследования.

– Конечно, – ответил Приликла. – Но вам придется подождать несколько минут. Найдрад даст им наркоз.

– Но зачем? – возмущенно спросила Мэрчисон. – У нас ведь времени в обрез!

– Прошу простить меня, друг Мэрчисон, – ответил Приликла, – но дело в том, что в отличие от офицеров с «Террагара» троланнцы не испытают особой радости от зрелища вашего тела.

Глава 27

Сидя в удобном кресле пилота, которое сейчас казалось ему не мягче деревянного – таких мышечных усилий стоила непринужденная поза, изображаемая для подчиненных, – капитан Флетчер смотрел на картину, мало-помалу вырисовывавшуюся за носовым иллюминатором «Ргабвара».

По меркам Корпуса Мониторов «Ргабвар» был относительно небольшим кораблем, но все же он был немного длиннее, а за счет конфигурации и дельта-крыльев – и шире здоровенных, приземистых, похожих на огромных черепах кораблей противника. Согласно первоначальному плану прибытие «Ргабвара» рассчитано было таким образом, чтобы максимально припугнуть пауков, а возможно, и полностью деморализовать. Но Флетчер помнил обо всем, что ему по этому поводу наговорила патофизиолог Мэрчисон.

Его замысел заключался в том, чтобы совершить приземление быстро и распространить звуковую волну по всему побережью. Он не думал, чтобы от этого пострадали корабли или члены их экипажей – ну разве что психологически, но от этой мысли пришлось отказаться, поскольку теперь даже страшно было представить, как отразилась бы турбуленция воздуха, возникшая при пролете со сверхзвуковой скоростью, на неуклюжих паучьих планерах. «Вряд ли это вышло бы похоже на охоту на уток, – угрюмо думал Флетчер. – Но уж точно – на массовый отстрел бабочек».

– Перейти на режим торможения, – скомандовал он, – и зависнуть на высоте сто метров от поверхности на полпути от медпункта до кромки воды. Выпустить три гравилуча одинаковой мощности и держаться в занятой позиции.

– Сэр, – заметил Хэслэм, – снижение скорости подлета позволит паукам начать высадку на берег.

Капитан промолчал, потому что не хуже Хэслэма видел все происходящее в заливе и пришел к такому же выводу.

– Доддс, – сказал он, – корабли противника легко воспламенимы. Когда мы достигнем заданной позиции, разверните «Ргабвар» кормой от берега. Затем выпустите гравилуч из носовой части, чтобы предотвратить приближение пауков. Придайте лучу диаметр в десять метров и время от времени водите им по берегу, дабы увеличить радиус действия. Нужно сотворить нечто типа маленькой такой песчаной бури.

– Вас понял, сэр, – откликнулся Доддс.

– Энергетический отсек, – сдержанно проговорил капитан. – Придется держаться на гравилучах вместо посадочных двигателей. Сколько времени вы нам дадите? Разрешаю дать приблизительную оценку.

– Минуточку, сэр, – отозвался Чен и чуть погодя ответил:

– Около семидесяти трех минут при начальной полной мощности и с последующим снижением ее на одну целую три десятых процента в минуту. Затем через семнадцать целых и три десятых минуты произойдет падение корабля на песок в связи с окончательным истощением энергетических ресурсов.

– Благодарю вас, Чен, – ответил капитан и едва заметно улыбнулся. Его бортинженер терпеть не мог приблизительные оценки. – Вывожу наружную картинку на ваш монитор. Полюбуйтесь ходом, если можно так выразиться, сражения.

При ярком солнце паукам трудно было разглядеть туманное голубоватое свечение переднего гравилуча, поэтому им скорее всего показалось, что зависший над берегом корабль невесом или, по крайней мере так же легок, как их планеры.

– Есть мнение, сэр, – неожиданно сказал Чен. – Если ваши намерения заключаются в откровенной демонстрации силы, предназначенной для того, чтобы припугнуть врагов, не нанося им при этом ощутимых телесных повреждений, то есть один приемчик…

– Пауки нам не враги, лейтенант, – сухо возразил Флетчер. – Просто они такие, какие есть. Но я вас внимательно слушаю.

– Но если нам не удастся отпугнуть их сразу, – продолжал бортинженер, – то они могут затеять осаду, а это будет не так уж весело. Я вам уж сказал, сэр, на какое время хватит наших энергетических резервов. Я предлагаю совершить нормальную посадку и закрыть корабль и медпункт противометеоритным полем полусферической конфигурации. Поле нам удастся продержать намного дольше. Мы уже показали, что мы не маленькие, опасные, и при необходимости можем летать по воздуху, поэтому продолжать настаивать на этом смысла нет. Прошу прощения, сэр, но рано или поздно нам все равно придется приземлиться – тем или иным способом.

Флетчер думал о том же самом, но если бы он сказал об этом лейтенанту Чену, тот решил бы, что его начальник – человек небольшого ума. Но лейтенант не предусмотрел одной важной подробности: если бы кто-то из пауков-планеристов налетел на гравилуч «Ргабвара», то и планер, и пилот разбились бы вдребезги.

– Благодарю вас, Чен, – сказал Флетчер. – Одобряю.

Хэслэм, сажайте корабль. Доддс, уберите гравилучи, оставьте только передний и изображайте песчаную бурю. Чен, как скоро будет готово противометеоритное поле?

– Точно сказать трудно, – ответил Чен. – Очень скоро.

– Постарайтесь еще поскорее, – буркнул Флетчер.

При появлении «Ргабвара» планеры разлетелись в стороны, но теперь снова вернулись – видимо, пауки-пилоты решили, что диковинный корабль, опустившись на песок, тем самым продемонстрировал свою уязвимость. Все три паучьих парусника уткнулись носами в прибрежный песок. С ближайшего сбросили сходни. Первые несколько пауков уже карабкались вверх по берегу, держа заряженные луки наготове. Доддс, не тратя времени даром, проверил фокусировку гравилуча.

Первая партия десанта состояла примерно из двадцати пауков, но к ним присоединялись все новые и новые. И вдруг прямо перед ними высоко в воздух взметнулся песчаный ковер и рассыпался тучей. Гравилуч перемещался из стороны в сторону, и в результате перед пауками образовалась печатная завеса, даже на них попало немного песка.

На миг пауки застыли в неуверенности. Но вот Флетчер заметил паука, который взобрался на самый верх корабля – наверное, то был капитанский мостик, – и принялся громко верещать на своих подчиненных, крича в длинный черный рупор. Пауки тут же разделились на две группы и быстро расползлись в противоположных направлениях по берегу. Песчаная буря незамедлительно расширила свой ареал.

С остальных двух кораблей также сходили на берег пауки, а планеры продолжали описывать круги над «Ргабваром» и медпунктом. На счастье, ни один из планеров не опустился настолько низко, чтобы удариться о противометеоритное поле, когда оно заработало.

– Сэр, – обеспокоенно проговорил Доддс, – что-то они не очень боятся песка, а на берегу уже три отряда. Они рассыпались. Похоже, хотят обойти нас с тыла. Прибавить мощности и расширить зону действия луча, сэр, чтобы поднять побольше песка, или, может быть, попытаться задержать их…

– Можно было бы добавить еще один луч, – вмешался Хэслэм. – Я в данный момент не занят.

– …прибавив вместо песка немного воды, – завершил свою мысль Доддс. – Не в том смысле, чтобы их полить, а в том, чтобы побрызгать вокруг. Это может удержать пауков от обходных маневров. Тогда они окажутся зажатыми между морем и сырым песком.

Довольный сообразительностью лейтенанта, тем более что и сам об этом подумал, Флетчер отозвался:

– Мы предупреждены о том, что вода им вредна. А мы, как бы это ни выглядело, пытаемся демонстрировать дружественные намерения. Попробуйте, но только осторожно. Не намочите их, пожалуйста.

Через несколько минут Доддс победно сообщил:

– Они точно боятся воды. Встали как вкопанные. Но теперь снова движутся в стороны.

– Хэслэм, – распорядился капитан, – подключайте второй луч. Доддс вас проинструктирует. Помогите ему. Пока он занимается двумя дальними отрядами, вы займитесь передовым. Двигайте лучом перед теми пауками, что пытаются подобраться к медпункту. Водичкой пусть брызгает Доддс, по мере необходимости. А вы только посыпайте песком. Постарайтесь добиться того, чтобы они не видели, куда идут. Короче, создайте им максимум неудобств, но не причиняйте вреда.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Хэслэм.

По сходням на берег сходили все новые и новые пауки, но далеко не продвигались из-за непрерывного душа, который устраивал Доддс. Флетчер думал о том, что, окажись он на месте пауков, он бы, наверное, был бы немало обескуражен тактикой противников, которые почему-то не поливали своих врагов смертельно опасной для них водой, а вместо этого посыпали безобидным песком. Но у пауков, наверное, была на этот счет своя логика.

Внезапно они изменили тактику.

– Вы посмотрите, сэр, – встревоженно затараторил Доддс. – Они… Они раскачиваются из стороны в сторону, а потом прыгают в тучи песка. Пока я разбираюсь с одним флангом, второй успевает отыграть метр территории. Мне придется изменить фокусную точку, сузить луч или отодвинуть его назад, чтобы не попасть по ним. Чен, срочно нужно противометеоритное поле.

– У меня та же самая картина, – включился в переговоры Хэслэм. – Для того чтобы остановить этих десантников, нужно на них высыпать тонну песка. Они по очереди бегут, лавируют зигзагами и… О черт! Я таки стукнул одного из них!

Видимо, гравилуч совсем легонько задел одного из пауков сбоку, но из-за этого паука подбросило на два метра в воздух, после чего он шмякнулся на спину на песок и теперь лежал, беспомощно дергая лапами. Хэслэм оттянул луч назад без команды. Вокруг лежавшего паука собрались сородичи, подняли его и поставили на лапы. Глядя в просвет между тучами песка, Флетчер четко видел, что многие пауки целенаправленно двигаются к медпункту. А потом неожиданно послышалось громкое стрекотание паука-капитана.

Пауки растерялись и постепенно остановились. А через несколько секунд все три отряда развернулись и поспешили к кораблям. Ушибленный гравилучом паук ковылял по песку, поддерживаемый с двух сторон товарищами. Планеры снижались и пикировали неподалеку от трапов.

– Мне очень жаль, что я ушиб этого паука, – оправдываясь, проговорил Хэслэм. – Но вроде бы ему не очень сильно досталось. Но похоже, мы все-таки проучили их, и они решили отступить.

– Не очень-то на это рассчитывайте, – сухо проговорил Флетчер, поднял руку, чтобы указать в носовой иллюминатор, но тут зазвенел сигнал коммуникатора, и на экране возникло изображение доктора Приликлы.

– Друг Флетчер, – сказал цинрусскиец. – Отзвуки эмоционального излучения, исходившего от вашего экипажа, были типичны для волнения, напряжения и тревоги, и вдруг сила всех этих чувств угасла. Мы готовимся к проведению длительной и сложной операции, которую начнем, как только решим одну побочную, немедицинскую проблему. Не могли бы вы сказать мне, сможем ли мы работать без необходимости отвлекаться на посторонние эмоциональные вспышки?

– Доктор, – отозвался Флетчер, негромко смеясь, – никто не станет вас отвлекать до конца дня. Судя по тому, как выглядит небо, того и гляди грянет гроза и начнется нешуточный шторм. Во время нашего с вами разговора пауки возвращаются на свои корабли.

Капитан и его подчиненные наблюдали за тем, как расползаются по небу темно-серые тучи, как надвигается более светлая пелена ливня. Пауки успели сами забраться внутрь кораблей, затащить планеры, убрать паруса и задраить все люки до начала ливня. Даже на «Ргабваре» было слышно, как грохочут струи дождя по обшивке кораблей. Капитан вдруг понял, что сверху паучьи корабли ужасно похожи на зонтики.

– Наверное, впервые в истории, – задумчиво проговорил Хэслэм, – сражение отложено из-за дождя.