Текст книги "Алтарь Эдема"

Автор книги: Джеймс Роллинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Она оттолкнула его руку, но он вцепился в нее – его глаза заволокло свинцовой ненавистью.

В этот момент раздался крик – громкий, резкий и исполненный ужаса. Оба повернулись. Кричали в палаточном лагере.

Глава 14

Лорна в одиночестве сидела на борту пограничного катера, плавно скользившего по узкой протоке, берега которой поросли древними кипарисами. Низкое урчание двигателя убаюкивало ее, и она отдыхала, оглядывая дельту.

В полумиле впереди двигались аэроглиссеры, издавая более резкий звук. В темноте их прожектора напоминали болотные огни. Гораздо ближе на ветках посверкивали светляки, время от времени перелетавшие через протоку.

Она прислушивалась к дыханию плавней вокруг: к плеску воды в корнях кипарисов, шепоту листьев под ветерком с океана. Все это сопровождалось кваканьем лягушек-быков, воплями совы, ультразвуковым свистом охотящихся летучих мышей. Ночь дышала чем-то древним и дремучим, словно здесь был осколок первобытного рая, принадлежащий доисторическому миру.

– Хотите поесть? – прозвучало рядом, и она подскочила от неожиданности, вырванная из своих мыслей. Потом выпрямилась, ощущая в воздухе приятный аромат каких-то пряностей, примешавшийся к запаху болотной плесени.

К ней подошел Джек – одной рукой он прижимал к себе шлем, а в другой держал пластиковую миску.

– Гумбо[10]10
  Гумбо – блюдо, распространенное в штате Луизиана, густой суп со специями.


[Закрыть] из лангуста. Надеюсь, вы любите бамию.[11]11
  Бамия – овощная культура, не требующая длительной тепловой обработки, может быть гарниром к мясу или птице, а также заправкой для супов.


[Закрыть]

– Я южанка, как же я могу это не любить?

Лорна с благодарностью приняла миску и с удивлением обнаружила несколько pain perdu,[12]12
  Гренки из черствого хлеба (фр.).


[Закрыть] плавающих в вареве. Ее мать готовила их каждое воскресенье по утрам: всю ночь вымачивала черствый хлеб в молоке с цикорием, а потом жарила его на сковороде. Этот запах заполнял весь дом. Но чтобы pain perdu подавали с гумбо – такого она еще не видела.

Она неуверенно зачерпнула ложкой.

– Рецепт моей grand-mère,[13]13
  Бабушка (фр.).


[Закрыть] – с иронией заметил Джек. – Попробуйте.

Она откусила кусок напитанного жидкостью хлеба и закрыла глаза от удовольствия.

– Ой, какая вкуснотища. – Смесь тепла от гумбо и сладость корицы – от этого сочетания она чуть не лишилась чувств.

Теперь та же ирония отразилась на лице Джека:

– Мы, кейджны, понимаем толк в кулинарии.

Он сел рядом, поглядывая, как она уплетает гумбо. Они молчали, и неловкость между ними медленно нарастала. Слишком многое отягощало их общие воспоминания – призраки прошлого в тишине и темноте плавней обретали почти физическую реальность.

Наконец Джек разрушил напряжение: словно пытаясь рассеять темноту, он выкинул вперед руку и схватил огонек, пролетавший мимо. Когда он разжал пальцы, на ладони оказался потемневший светлячок – волшебство исчезло, он снова стал всего лишь маленьким крылатым жучком.

– Если моя grand-mère была хорошей кухаркой, то мой grand-père[14]14
  Дедушка (фр.).


[Закрыть] был кем-то вроде врача. У него имелась масса всяких домашних способов лечения. Вываляться в перечной траве, чтобы прошли боли. Если у вас лихорадка – спите под кроватью. Он делал бальзам из давленных светляков, смешанных с чистым пшеничным спиртом, и уверял, что это лечит ревматизм.

Джек подул на жука, и тот полетел, снова ярко засветившись в воздухе.

– Я до сих пор помню, как он в нижнем белье бродит по дому, а колени и плечи у него светятся от этой мази.

У нее вырвался добродушный смешок.

– Ваш брат когда-то рассказывал об этом. Говорил, что один раз до смерти испугался.

– Я помню. Grand-père умер, когда Тому было всего шесть. Он был слишком маленький – ничего еще толком не понимал. Когда мы видели болотный огонь в дельте, я ему говорил, что это дух grand-père пришел за ним. Он ужасно пугался всякий раз.

Лорна улыбнулась: воспоминания обоих, оттолкнувшись от Тома, нанизались друг на друга. Тишина снова обволокла их. В обществе Джека эта проблема неизменно возникала. О чем бы они ни говорили – перед ними обязательно появлялись призраки прошлого.

В этот момент тишина могла бы сокрушить их, разъединить, но Джек не позволил этого и остался сидеть. Между ними жило столько недосказанного, оставленного на долгие годы необъясненным. Голос его перешел на шепот, но она все равно слышала в нем боль.

– Я должен спросить… вы когда-нибудь жалели о вашем решении?

Лорна напряглась. Она никогда не обсуждала ни с кем этот вопрос, по крайней мере, напрямую. Но если кто и заслуживал честного ответа, то в первую очередь – Джек. Ей стало труднее дышать. В памяти воскресла та минута в ванной – она смотрит на полоску теста на беременность. Как и всегда, прошлое было всего в полушаге от нее.

– Если бы я могла, я бы вернула все назад. И не только ради Тома. И дня не проходит, чтобы я не думала об этом. – Ее рука прижалась к животу. – Мне следовало быть сильнее.

Джек помолчал секунду, явно взвешивая, сколько и что сказать.

– Вы с Томом были совсем детьми.

– Мне было пятнадцать. – Она чуть покачала головой. – Достаточно, чтобы понимать. До и после.

Однажды после танцев они с Томом занялись любовью в сарае в саду. Они были глупыми и влюбленными, хотя встречались уже целый год. Оба на тот момент являлись девственниками, соитие вышло болезненным, неумелым и сопровождалось множеством заблуждений.

Например, насчет того, что с первого раза забеременеть нельзя.

После того как не пришли очередные месячные, а потом беременность была подтверждена тестом, с этим конкретным заблуждением она рассталась. Полновесная реальность, требующая настоящей ответственности, непосильным грузом легла на плечи подростков. Они никому ничего не сказали – хранили свою ужасную тайну. В течение следующего месяца она скупила в соседней аптеке все комплекты для проверки на беременность и каждую ночь коленопреклоненно молилась.

Что им оставалось делать?

Она не была готова рожать, становиться матерью. Том пребывал в ужасе – боялся реакции родителей. Ее тоже воспитывали в католических традициях, первое причастие она принимала в соборе Сент-Луиса. Никакого выхода она не видела, в особенности если родители узнают правду.

Том внес предложение. В соседнем приходе имелась акушерка, которая делала подпольные аборты, причем не какая-нибудь доморощенная умелица, а получившая подготовку в Центре планирования деторождения. Там она приобрела необходимый опыт, а на черном рынке – кое-какие инструменты и лекарственные средства, после чего открыла что-то вроде частной клиники в старом доме в дельте. Бизнес у нее процветал: она обслуживала не только перепуганных подростков, но и неверных жен, жертв изнасилований и всех прочих, кому требовалась конфиденциальность. А таких в южной Луизиане пруд пруди. Здесь действовал неписаный закон: пока ты о чем-то не говоришь, этого вроде и не существует.

В конечном счете в этом-то и состояла истинная сила дельты. В ее темных водах можно навечно похоронить любые тайны.

Но было бы заблуждением думать, что эти тайны и в самом деле умирали. Кому-то все же приходилось жить с ними. И то, что, казалось бы, исчезло навсегда, вдруг всплывало на поверхность.

Джек увидел отражение боли в напряженной позе женщины, скорбь, исказившую ее лицо. Не следовало ему начинать этот разговор. Не его это дело – допрашивать, забивать кол в ее сердце. Что касается этой истории, то у него тоже есть свой крест. Может быть, поэтому-то он и здесь – чтобы найти какой-то способ простить самого себя.

– Том ни слова не сказал о беременности, – бросил Джек в тишину. – Даже мне. А у нас была одна спальня на двоих, и я чувствовал: что-то у него не так. Он стал таким мрачным и тихим, бродил по дому, словно ждал, что его кто-нибудь шарахнет по голове. И только в ту ночь он выпил и стал рассказывать сквозь рыдания… Наверное, хотел получить искупление грехов от старшего брата.

Лорна повернулась к нему – она ничего об этом не знала.

– И что он сказал?

Джек потер щетину на подбородке; звук получился слишком громкий, и он уронил руку на колени.

– Вы в то время были у акушерки. А он ждал вас и, пока суд да дело, отправился в какой-то захудалый бар и нагрузился там самогоном.

Она смотрела на него, ожидая продолжения, а он знал, что дальнейшая часть истории ей хорошо знакома.

– Я его толком не мог понять. Вы от него забеременели. Это, по крайней мере, было ясно.

– Ну, это была не только его вина.

– Но чувство вины снедало Тома. Он был уверен, что погубил вашу жизнь и теперь вы возненавидите его. Но больше всего его угнетало, что он уговорил вас отправиться к этой акушерке. Ему казалось, что это неверное решение, но исправить уже ничего было нельзя.

Она мельком взглянула на него:

– Я знала, что он перепуган… как и я сама. Но не представляла, что он так мучается. Он скрывал это от меня.

– Это все кейджнские заморочки. Joie de vivre.[15]15
  Радости жизни (фр.).


[Закрыть] Печаль нужно скрывать, в особенности если ты мужчина. Наверно, поэтому Том и напился. Не мог терпеть без какой-нибудь анестезии.

Она нахмурилась.

– Когда я вернулась и увидела, что он едва стоит на ногах, я ужасно рассердилась. Мне было больно, меня шатало от всех этих лекарств, а он – на тебе, напился. Я на него накричала, наговорила всякого. Мы собирались после этого поехать в отель. Все было спланировано, мои родители думали, что я осталась ночевать у подружки. Но когда я нашла его в таком состоянии, то поняла, что придется нам провести ночь в кузове пикапа – дождаться, когда он протрезвеет.

У нее перехватило голос, и Джек знал почему.

– Но Том пил не в одиночестве.

– Да.

В это время Джек мчался через весь приход на своем мотоцикле. После пьяного звонка брата он знал, что Том явно не в состоянии вести машину и ему нужна помощь.

Лорна заставила себя смирить волнение, отодвинув воспоминания подальше.

– Когда они пришли, Том уже вырубился там, в кузове. Они стащили меня с кушетки, уложили на землю – я и глазом моргнуть не успела. Я сопротивлялась, но они держали меня. Они стянули мои джинсы до колен, разорвали рубашку.

– Лорна, не надо, хватит.

– Я их не могла остановить. – Она, казалось, не слышала его. – Я до сих пор помню вонючее дыхание этого пьяного недоноска. Его смех. Его руки на мне. Мне нужно было быть осторожнее. – Голос ее сорвался, по телу пробежала дрожь.

– Они хищники, – сказал Джек, надеясь пригасить ее чувство вины. – Они, вероятно, постоянно околачивались у этой подпольной клиники. Женщины, которые оттуда выходили, становились их легкой добычей. Кто бы стал сообщать в полицию? Ведь не женщина, которая делала аборт в подпольной клинике. Молчание жертв было практически гарантировано. Эти сволочи, наверно, подпоили Тома дешевым самогоном, чтобы он не вмешался. А вы остались одна и без защиты.

– Но я не осталась одна. – Она повернулась к нему, ее глаза сверкнули в темноте.

Джек успел вовремя – затормозил так резко, что заблокированные колеса пронесли его еще на несколько метров. Увидев их у самого леса, он бросился на них, однако даже жажда крови не заглушила в нем понимания, как следует действовать. Трое против одного – значит, надо преподать им урок, отделать одного с такой жестокостью, чтобы устрашить двух других. Он стащил этого мерзавца с Лорны, заломил руку так, что хрустнула кость и парень закричал. А потом Джек, совершенно озверев, ударил насильника ногой – сломал нос, челюсть, выбил несколько зубов.

У него хватило здравого смысла крикнуть Лорне, чтобы она садилась за руль и сваливала отсюда, – как знать, сколько тут еще таких же, не привлекут ли звуки драки их дружков.

Во время потасовки Лорна медлила у двери пикапа, и он решил, что страх парализовал ее.

– Давай мотай отсюда, глупая сучка! – крикнул он и до сих пор корил себя за эти слова. Не только за их жестокость, но и за то, к чему они привели.

Она запрыгнула на водительское сиденье, взревел мотор – и машина понеслась. Избивая человека до кровавого месива, Джек видел, как она помчалась прочь с парковки на узкую, петляющую дорогу. В то время он не догадывался, что его брат, вырубившись, лежит в кузове. Правду он узнал только потом, когда все уже случилось. В темноте Лорна не успела сориентироваться, не вписалась в поворот и врезалась в дерево.

Ее спасла подушка безопасности.

Тома нашли в пятидесяти футах от машины. Он лежал лицом в воде.

Лорна узнала это загнанное выражение в глазах Джека. Сама она почти ничего не помнила после аварии – следующие дни прошли как в тумане.

В конечном счете эта ночь привела к последствиям вполне в духе луизианского правосудия. Сделки заключались за закрытыми дверями. Ей инкриминировали езду в состоянии интоксикации, хотя и не алкогольной, как думали все, когда было установлено, что содержание алкоголя в крови Тома в четыре раза превышает разрешенное. Ее состояние было вызвано приемом успокоительных средств – эту деталь сохранили в тайне, чтобы избавить ее родителей от лишнего унижения.

Кроме того, Джек за закрытыми дверями давал свидетельские показания, объясняя, почему ей пришлось сесть за руль. В то же время обвинения были предъявлены и ему.

Ей было стыдно за то, что она так и не узнала, чем закончилось это дело лично для Джека. Он просто исчез.

– И куда вы уехали? – спросила она наконец. – После суда?

Он вздохнул и покачал головой:

– Парень, которого я избил, – тот, который напал на вас, – был из семьи со связями.

Лорна сидела ошарашенная, пытаясь совместить свое представление о случившемся с только что услышанным. Ее захлестнули сначала потрясение, потом ярость.

– Постойте, но я думала, что никто не знал, кто он такой.

Она так толком и не разглядела нападавших. А люди в таких глухих местах предпочитали держать рот на замке.

– Мне предъявили ложное обвинение, – объяснил Джек. – Оглядываясь теперь назад, я понимаю, что они опасались действовать напрямую. Тогда пришлось бы говорить о попытке изнасилования. И хотя такое в нашей глуши и преступлением-то не считается: ну, мальчишки – они всегда мальчишки, что с них взять? Но никто не хотел опробовать эту теорию на практике. И потом, ведь вы не были изнасилованы, так что и говорить тут не о чем. Так рассуждали они, – добавил он, почувствовав, как она замерла рядом с ним. – Не я. Как бы там ни было, но дело все равно не довели до суда. Правда, просто так отпустить меня они тоже не могли. Его семейство оказалось влиятельным, в отличие от моего. У нас давно нелады с законом. Вы, вероятно, помните, что Рэнди к тому времени уже получил срок за нападение на полицейского. Они мне намекнули, что если я не пойду на сотрудничество, не буду держать рот на замке, то его жизнь окажется под угрозой. Мне предоставили выбор: либо я отправляюсь в морпехи, либо сажусь в тюрьму.

– Так вы поэтому исчезли?

– У меня не было выбора. – Он отвел глаза. – И если уж по-честному, то я был рад уехать. Ведь это я прогнал вас в этом пикапе, приказал вам уехать. Как я мог смотреть в глаза моей семье? И когда я вернулся домой, отслужив по двум контрактам, оказалось, что мне проще хранить молчание. Мертвых лучше оставить в земле и не тревожить.

Лорна прекрасно это понимала. Даже у нее в семье это дело никогда не обсуждалось открыто. Если ты о чем-то не говоришь, то этого как бы и не было.

Они долго сидели, погрузившись в воспоминания, но теперь молчание уже не было для них таким тяжелым или мучительным. Наконец чьи-то шаги нарушили их уединение.

К Джеку подошел его заместитель. Джек уже представил его раньше: Скотт Нестер был родом из Арканзаса, и его речь до сих пор оставалась более чем простоватой, но профессионализм от этого ничуть не страдал.

– Сэр, нам пока не удалось связаться с фермой по радио. Как нам действовать дальше? Я могу вызвать вертолет – пусть проверят, что там.

Джек встал. Ощущение тепла и близости исчезло, как только груз ответственности снова лег на его плечи.

– Ферме было приказано эвакуироваться. Может, поэтому никто не отвечает? Ты не получил подтверждения об эвакуации?

– Я пока приказал Кеслеру продолжать попытки связаться с ними.

По выражению лица Джека было ясно, что он думает, не вызвать ли вертолет, но сомневается, что это хорошая идея. Лорна подняла руку.

– От вертолета много шума, прожектора сверкают… если кошка поблизости, это может ее спугнуть.

Джек обдумал ее слова, потом посмотрел на часы.

– Через пять минут мы будем на ферме. Вряд ли вертолет доберется туда быстрее. И все же, Скотти, свяжись с пилотом. Пусть он прогреет двигатель. Чтобы нам не…

Его оборвал грохот ботинок по палубе – к ним подбежал пограничник, по виду – совсем мальчишка.

– В чем дело, Кеслер? – Джек повернулся к нему.

– Сэр, со мной только что прорвались на связь по поводу этой фермы.

– Ну, они эвакуировались?

– Нет, сэр. Я не знаю, сэр.

Джек уставился на пограничника, пытаясь взглядом успокоить подчиненного. Парнишка перевел дыхание.

– Я пытался связаться с ними, а тут поступил один звонок из местного отделения бойскаутов. Мне сообщили, что сегодня утром на ферму отправилась группа ребят. Они собираются провести там неделю в палаточном лагере.

У Лорны чуть не остановилось сердце.

– С тех пор от них не поступало никаких известий.

Глава 15

Стелла побежала по мосткам к лагерю. Детские крики раздавались снова и снова – резкие и визгливые, но теперь в них вплетались более низкие голоса вожатых и сопровождающих родителей.

Ее босые ноги шлепали по доскам, за спиной раздавался тяжелый стук сапог Гарланда Чейза. Он что-то быстро говорил в рацию, прижав аппарат к губам.

– Всем к палаточному лагерю! – услышала она его голос.

Грохот ботинок по мосткам усилился. До расчищенного участка в старом лесу Стелла добралась первой. На тросиках висели фонари, горели несколько костров. На полянке стояли палатки разных расцветок и размеров – от походных с армейских складов до изысканных шатров, приобретенных в местном отделении фирмы, специализирующейся на туристическом оборудовании. Тут же размещались сложенные штабелями каяки, удочки и пустые спальные мешки, напоминающие скинутую змеей кожу.

Девушка подбежала к одному из вожатых – крупному парню с пунцовым потным лицом и выпирающим из-под формы цвета хаки животом.

– Что случилось?

Крик доносился с другого конца палаточного лагеря, но, похоже, уже начинал стихать.

– Да ребятишки чего-то испугались, – ответил вожатый, нахмурившись. – Они там собирали хворост для костра. Говорят, видели какое-то болотное чудовище. Прибежали с таким криком, будто тут бог знает что. После всех этих рассказов про привидения в плавнях – это все равно что бензином плеснули в огонь. Все дети принялись носиться и вопить – одни действительно от страха, другие просто дурака валяли.

Гар выругался вполголоса. В одной руке он держал дробовик, другой опирался о колено, стараясь отдышаться после бега по мосткам.

– Чертовы детишки…

– Извините, – сказал вожатый. – Сейчас все будет в порядке. Уложим их спать. Больше никакого шума.

Прибежал один из скаутов, наверное помощник старшего вожатого, – рыжеволосый и веснушчатый, он выглядел лет на восемнадцать. За локоть он тащил мальчишку лет одиннадцати.

– Вот он – кто поднял весь этот шум.

Мальчишка, одетый в плавки и футболку с символикой Гриффиндора,[16]16
  Гриффиндор – один из факультетов Хогвартса, школы магии из произведений Дж. Роулинг.


[Закрыть] дрожал крупной дрожью. В его громадных глазах отражался сильный испуг, но не страх провинившегося в ожидании наказания – взгляд его был устремлен в сторону леса.

Вожатый взял мальчишку за подбородок, поднял его голову, заглянул в глаза.

– Тай, ты посмотри, какой поднялся переполох из-за твоих глупых россказней. Ты что хочешь – чтобы я тебя немедленно отправил домой? Что на это скажут твои родители?

Мальчишка был близок к панике: он весь напрягся, пытаясь освободить подбородок из руки вожатого. Что бы ни случилось на самом деле, виновник переполоха не сомневался, что видел монстра.

Опустившись на колено, чтобы заглянуть пареньку в глаза, Стелла протянула руку и взяла его за плечи.

– Тай, скажи мне, что ты там видел.

Он снова бросил взгляд в сторону леса, потом – на нее.

– Я не разглядел, – ответил он испуганным шепотом. – Оно было все белое. Я видел, как оно перепрыгнуло через воду и исчезло в лесу. Мы его спугнули.

– Может, это олень какой-нибудь, – сказал Гар с пренебрежительной ухмылкой.

Услышав угрожающие интонации в голосе охранника, мальчик задрожал еще сильнее. Стелла нахмурилась, молча давая понять этой скотине, что лучше ему заткнуться. Мальчик видел что-то. Но что? Она вспомнила, как тоже видела промелькнувшее в лесу нечто белое – некий призрак, впитавший лунный свет.

– Оно было большое, – добавил мальчик. – Больше оленя.

– Большое как кто?

– Как… я не знаю. – Он раскинул руки в стороны. – Ну вот не меньше, чем маленькая машина.

Гар фыркнул и закинул ружье на плечо. Стелла выпрямилась.

– Я прошу вас собрать всех детей и перейти в мой дом, – не терпящим возражений тоном обратилась она к вожатому и показала на бревенчатый двухэтажный дом родителей.

Надежно построенный из кипарисовых бревен, он устоял и под напором «Катрины». Под крышей всем им будет гораздо безопаснее, чем на открытом воздухе.

– Что это вы такое говорите? – опешил вожатый. – Зачем?

Стелла глубоко вздохнула. Сегодня днем раздался телефонный звонок – ее предупредили о крупном хищнике семейства кошачьих, оказавшемся на свободе неподалеку от залива. Детали были довольно неопределенными, кроме одной: сообщалось, что зверь огромен.

– Есть сведения, что в районе дельты появился большой ягуар, – пояснила Стелла, изо всех сил стараясь, чтобы в голосе не звучала паника. – Бежал с потерпевшего крушение корабля. Довольно далеко отсюда, но лучше не рисковать.

– Почему же мне никто ничего не сказал… – Вожатый ошарашенно посмотрел на нее.

К этому моменту уже собралась команда Гара. Люди тяжело дышали, держа оружие на изготовку. Их присутствие, казалось, придало Гару сил. Он поднял свой дробовик.

– А теперь давайте успокоимся. Я об этом деле тоже слышал. Большая кошка или нет – ягуар не может за день преодолеть такое расстояние. Давайте-ка не будем сходить с ума, потому что какой-то ребятенок испугался собственной тени.

Вожатый смотрел неуверенно, помня, что отвечает за детей.

– Я пошлю своих людей, чтобы проверили, – пообещал Гар. – Если в лесу кто есть, они его найдут.

Его люди усмехались, готовя оружие.

– Вы проверяйте, – согласилась Стелла, – но я тем не менее увожу ребят в дом.

Гар хотел было возразить, но просто пожал плечами:

– Отлично. Я пойду с вами. Чтобы больше ничего не случилось.

Он смерил взглядом парнишку, потом приказал своим людям прочесать близлежащий лес. Стелла снова повернулась к вожатому:

– Соберите всех детей. Как можно тише и быстрее.

Он кивнул. Не прошло и нескольких минут, как дети и взрослые построились небольшими группами и тронулись по мосткам в направлении дома. Ребята возбужденно болтали, старшие, казалось, были озабочены или раздосадованы.

Стелла с облегчением поднялась по ступенькам крыльца родительского дома. Здание было большое, и места для всех хватит, несмотря на обилие гостей. Родители встретили ее на крыльце.

– Что происходит? – спросил отец. – Что за шум, а драки нет?

Девушка рассказала, что ей было известно.

Озабоченно наморщив лоб, мать вытерла руки о передник, потом махнула ребятам:

– Ну-ка, давайте все в дом. А я приготовлю целую кастрюлю горячего шоколада.

На крыльце Стелла задержалась, пропуская цепочку скаутов, устремившихся за ее матерью, словно стайка гусят. На одних лицах был страх, на других улыбка – надо же, какое приключение.

К ней подошел отец.

– Ты правильно поступила, Стелла. Пег устроит ребятишек. Но ты как считаешь – там и вправду может быть ягуар?

– Может, не может – это теперь неважно.

По ступеням поднялся Гар.

– Мои ребята прочесывают лес. Если эта зверюга там, то они сделают так, чтобы ее не было.

– Надеюсь, так оно и будет.

– Да подумаешь, черт ее раздери, – какая-то кошка.

Будто вызванное его словами, из темного леса на дальней стороне пруда появилось некое существо. Низко присев, оно замерло на мостках, практически заняв их целиком. Глаза, отражающие лунный свет, смотрели прямо на людей.

– Пресвятая дева… – выдохнул Джо.

Гар сделал шаг назад, прижимая ствол дробовика к плечу.

– Не делайте этого, – крикнула Стелла.

Но Гар выстрелил. Раздался оглушающий грохот, из ствола поднялось облачко дыма. Выстрел был глупый, без малейшего шанса попасть в цель – чисто рефлекторное паническое движение. Гар выкинул пустую гильзу и одной рукой загнал новый патрон. Но на второй выстрел не хватило времени.

Длинный хвост зверя возбужденно хлестнул воздух, потом могучая кошка одним рывком развернулась и исчезла в лесу.

– Теперь все в дом, – сказал Джо. – Гар, вызовите своих людей. Нам нужны все стволы здесь, чтобы защитить детишек.

В чаще один за другим загрохотали выстрелы. Потом раздался леденящий душу крик. Люди на крыльце замерли, затаив дыхание. Темный лес погрузился в тишину, даже лягушки замолчали.

Гар стоял, прижимая ствол ружья к щеке.

– Джо! – позвала изнутри мать Стеллы.

– Все в дом, – приказал отец.

Они начали отступать, и в это время новый звук прорезал тишину – резкий, заливистый. Его источник находился по другую сторону – там, где пристань и заправочная станция вдавались в глубоководную протоку.

– Аэроглиссер! – сказала Стелла.

Кто-то приехал. Хорошо бы с оружием.

* * *

В самой большой комнате дома яблоку было негде упасть – столько там теснилось детей. На вошедшего Джо со всех сторон смотрели широко раскрытые глаза, вожатый выкрикивал какие-то вопросы, но хозяин ничего не слышал, пробираясь к задней стене. Почти всю ее занимал большой камин, а широкие окна по обеим сторонам от него выходили на задний двор и пристань.

Вместе с ним шли Стелла и Гар. Сын шерифа что-то кричал в прижатую ко рту рацию, но на вызов никто не откликался. Неужели никого из его команды не осталось в живых?

Он прошел к одному окну, дядюшка Джо и Стелла – к другому и встали плечом к плечу. Внутри дома завывания аэроглиссера слышно не было. Джо выглянул в окно и ничего не увидел – только фонари на пристани отражались в черной воде.

Что, если глиссер направился в какое-то другое место?

У него не было возможности связаться с ними. После шторма коротковолновик не работал – обычная проблема в случае резких перепадов температуры. В оборудовании скапливался конденсат, и рация практически отказывала. Джо едва смог принять предупреждение, а после этого аппаратура вообще вырубилась. Он собирался ею заняться, но так руки и не дошли.

Джо вглядывался в протоку – единственную дорогу к его ферме. Первоначально она была узкой и извилистой, но он провел работы по углублению русла, чтобы могли приходить трамвайчики с пассажирами, доставленными в залив круизными лайнерами. Лес по обе стороны вылизали и привели в наиболее живописный вид, подлесок вырубили, дабы подчеркнуть размер и величие старых кипарисов. Размещенные в нужных местах цветущие растения добавляли красоты пейзажу, как и ухоженные скопления водяных лилий вдоль обоих берегов.

– Вон они, – выкрикнула Стелла, показывая рукой.

Вдалеке в протоке возник резкий луч света, мелькающий между деревьев.

– Там два глиссера. – Девушка заметила и второй. – Они наверняка к нам.

– Оставайся у окна, а я пойду к пристани.

– Нет, папа. Дождись хотя бы, когда они подойдут поближе.

Джо послушался. Вот первый аэроглиссер появился из-за поворота протоки – он шел по плавной дуге, движимый гигантским пропеллером на корме. Луч его прожектора вонзился прямо в окно дома, ослепив людей; дядюшка Джо поднял руку, загораживая глаза от яркого света.

Первый глиссер на полной скорости несся к пристани, и тут же в его кильватерной струе появился второй. Луч прожектора подпрыгивал как сумасшедший.

И вдруг Джо услышал, как дочь рядом с ним резко выдохнула. Он моргнул, жмурясь в свете прожектора, и тут заметил, как нечто крупное выпрыгнуло из леса, взвившись высоко в воздух. Налетев на рулевого переднего глиссера, животное столкнуло его с места; пилот и зверь упали в воду, прямо в водяную клумбу из лилий. Первая волна еще не успела достигнуть берега, как кошка выпрыгнула из воды и исчезла в лесу. Тело осталось лежать в протоке, спиной вверх. Голова покачивалась среди лилий – чуть в стороне.

– Папа!

Стелла показала на пустой глиссер. Он тем временем продолжал движение, мчась, как ракета, в сторону пристани.

– Бак с бензином!

На полной скорости глиссер врезался в пристань. Его нос взвился в воздух, судно перелетело через причал, днищем вывернув топливный насос и вырвав его из рамы. Бензин хлынул во все стороны. Глиссер с грохотом рухнул на землю, раздался скрежет металла о металл. Упала мачта, разбив электрический фонарь.

По палубе заплясали искры. Боже, нет…

Джо замер. На втором глиссере, почувствовав опасность, попытались развернуться. Его рулевой резко вывернул руль, чтобы затормозить и сделать разворот на собственной кильватерной волне. Но было поздно.

Вспышка огня, уши заложило от взрыва. Джо обхватил дочь и вместе с нею рухнул на пол, спасаясь от осколков разлетевшегося стекла. Внутрь хлынули жар и дым. Сквозь звон в ушах он услышал резкие крики; повернувшись, увидел, что горящее бревно с пристани влетело в окно кухни. По крыше загрохотали обломки.

Он встал на колени и пополз к окну.

Вокруг бушевало пламя. Даже на воде в протоке горел бензин. Удушливый дым проникал в дом. Второй глиссер, перевернутый, лежал у края протоки, куда его отбросило взрывом.

Стелла ухватила отца за руку и потянула.

– Дом горит.

От горящего бревна из кухни по дому распространялось пламя. Джо поднял глаза и увидел облачка дыма среди открытых балок и характерное мерцание. Ливень горящих обломков поджег крышу, и она занялась огнем.

– Нужно выводить детей из дома. – Стелла повернулась и крикнула, стараясь одолеть шум и вопли детей: – Гар! Помогите нам вывести всех из дома!

Но тот был занят спасением собственной шкуры. По его лицу, изрезанному осколками стекла, струилась кровь. Расталкивая детей, он прорывался к двери, а отцу одного из них, пытавшемуся его остановить, сунул в лицо приклад своего ружья.

– Гар!

Стелла хотела было броситься за ним, но он уже добрался до двери и выскользнул наружу.

Джо схватил дочь за локоть.

– Ты давай вместе с Пег выводи детей. А я наверх – за ружейным ящиком. Узнай у взрослых, умеет ли кто обращаться с оружием. Если такие найдутся – пришли ко мне.

Стелла несколько мгновений стояла без движений, испуганная, почти ничего не понимающая.

– Детка, отведи ребят назад в палаточный лагерь и поярче разожгите там костры.

Наконец она очнулась и кивнула, уже осмысленно взглянула на отца:

– Па, что ты собираешься делать?

– Не беспокойся. Я скоро приду. Если мы выживем, то нам понадобятся все стволы, какие удастся найти.

Наверху раздался треск: крыша раздалась, вниз посыпался дождь искр с пеплом.

Джо оттолкнул от себя дочь.

– Беги!