Текст книги "Врата ведьмы"

Автор книги: Джеймс Клеменс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Голубое пространство было пусто, не считая нескольких низколетящих облаков и поднимающегося от леса мглистого тумана. Ничто не указывало на летящий корабль. Стоя на краю обрыва, она вынула серебряную монету из кармана и стиснула ее. Путешествие было напрасно? Они потратили полдня на преследование фантома? Именно сейчас Мишель была склонна считать все это сном.

Внезапно монета потеплела в ее кулаке. В голове раздался торопливый голос:

– Они идут! Остерегайся леса!

Она подняла монету с облегчением, смешанным со страхом. Она уже не ожидала услышать голос.

– Кто? Кто идет?

– Искаженные создания с порочными мыслями. Они окружают камень!

Мишель обернулась на алтарь и вгляделась в край леса, простирающегося внизу. Создания? Она ничего такого не видела.

– Мы уже на вершине, – сказала она. – Я ничего не вижу.

– Они там есть. Но мы идем стремительно.

Женщина подняла глаза к небу. Все еще ничего не было видно.

– На востоке, – торопливо проговорил голос, будто чувствуя ее желание увидеть корабль. – Над Виллоурушей.

Мишель медленно повернулась вокруг и прищурилась. Ничего.

Затем сверкающий луч солнца отразился от чего-то, висящего над деревьями на горизонте. Пока она наблюдала за ним, оно росло. Уже можно было распознать вздыбленные паруса. Она пристально вглядывалась в него, крайне удивленная. Летающий корабль! Может ли это быть?

Фердайл заскулил у ее ног. Должно быть, он тоже заметил странное судно. Она бросила взгляд вниз, на своего силуранского товарища, но острые глаза волка были направлены не в небо. Фердайл изучал чернеющий в низине лес. Хотя вершина скалы пламенели в закатном свете солнца, лес внизу уже был погружен в туманный сумрак. Мишель проследила направление его взгляда.

– Что это, Фердайл?

В ответ он заскулил.

– Скажи мне, что… – начала она. Но тоже услышала это. Это исходило не от волка и не от монеты, а от самого леса.

Крик разрастался, доносимый ветром снизу. Ветер? Мишель знала наверняка. Она всмотрелась еще пристальнее. У подножия скалы деревья искривлялись и деформировались, мучимые чем-то невидимым в опустившейся мгле. Теперь Мишель знала, о чем предупреждал голос из монеты. Искаженные создания. Не мифические существа с алтаря, а что-то гораздо страшнее.

Это был Ужас!

Мишель ступила к краю вершины. Деревья вокруг корчились, а их стволы становились мягкими, листья темнели и опадали, гонимые сумеречным бризом. Будто крик снизу был воплем самих умирающих деревьев. Но Мишель знала, что он исходит от призраков, сотен призраков!

С горы она видела тени, мелькающие среди уродливых остовов деревьев. Она не понимала такого странного нашествия. Призраки обычно ведут себя обособленно, редко появляясь даже парами. Что заставило их собраться вместе? Чего они хотели? Они просто клубились внизу и рушили все вокруг. Двигаясь так же быстро, как сейчас, он должны были быть на вершине уже через несколько секунд. Но вместо этого мешкали внизу, искажая деревья, в которые усаживались. Что их там удерживало?

Мишель взглянула на алтарь. Здесь была какая-то древняя магия? В тысячный раз за время своего путешествия она пожалела, что не сохранила поискового мастерства, способности считывать окружающие магические силы. Воительница чувствовала, что эта жизненно важная способность отнята у нее. Она подняла монету и заговорила.

– Я вижу создания, но они держатся в стороне. Торопитесь, прежде чем они наберутся храбрости атаковать скалу.

Глухой шепот выговорил:

– Мы спешим… Будь готова…

Она повернулась и увидела глаза Фердайла, устремленные на нее. Образы выдали: белоснежная птица взлетит со скалы и унесется высоко в небо, прочь от корчующегося леса.

– Нет, – громко проговорила Мишель. – Я тебя не оставлю.

Фердайл мотнул головой и отвернулся, невозмутимый, как настоящий волк.

Мишель вернулась к наблюдению за лесом и небесами. Вопль Ужаса эхом раздавался с обрыва. Внезапно под ее ногами дрогнула земля. Она упала на колени, чтобы не навернуться со скалы. Доползя до края, стала вглядываться вниз.

Сотни деревьев вокруг горы были выкорчеваны с корнем, многие из них были гигантскими тысячелетними породами. Собираясь в группы, они атаковали подножие скалы своими огромными корневищами, вонзаясь в гранитные трещины.

Матерь богов! Лес напал на Камень Тора, пытаясь свалить его.

В ветвях искореженных деревьев Мишель заметила причины нападения. Их обвивали рваные тени Ужаса. Призраки оседлали атакующие деревья, словно наездники скакунов. Древние деревья наступали и вонзались в скальную породу, отрывая от нее по куску и заставляя ее заваливаться на сторону. Наблюдая за этим, Мишель внезапно поняла, как была разделена Северная Стена. Даже эта древняя защитная стена из гранита не могла долго сдерживать атаку.

Опираясь на колени и руки, Мишель отползла от края скалы. Она посмотрела на небо. При свете заходящего солнца небесное пространство было прозрачно. Она легко могла распознать паруса корабля. Он летел не дальше, чем за лье от нее. В темнеющем небе его киль пламенел, словно раскаленный уголь. Даже потеряв поисковые способности, Мишель могла почуять магию. Это была та самая пламенеющая энергия, удерживающая судно в воздухе.

Она стиснула монету.

– Быстрее, – торопила она.

Ответа не было, но и чем могли помочь теперь слова? Либо корабль успеет, либо нет.

Мишель припала к алтарю, когда скала в очередной раз задрожала под ней. На мгновение она задумалась об идее Фердайла: принять облик огромной птицы и улететь от опасности. Это было искушением. Умирать не хотелось. Она уже испытала это однажды и с тех пор не торопилась повторять пережитое. Но даже у меняющего обличья есть ограничения. Для одной большой трансформации требуется собрать много энергии. Она же за день уже дважды поменяла облик – из женщины в волка и обратно. У нее не было больше сил на подобные действия.

Мишель уставилась на огромного древесного волка, стоящего на широких лапах и наблюдающего атаку внизу. Даже если бы она могла преобразоваться и спастись, то не сделала бы этого. Она не могла бросить своего старого товарища. Она уже потеряла много друзей, и эта боль была сильнее страха смерти.

Закусив губу, Мишель обратилась в мыслях к вопросу о призраках. Что влекло Ужас, словно мотылька на пламя? Если бы знать ответ…

Земля снова пошатнулась. Пик накренился. Мишель схватилась за край алтаря, чтобы не скатиться вниз.

Вонзая когти в землю, Фердайл карабкался, чтобы вернуть себе устойчивое положение, но все его попытки проваливались. Он скользил прямо к краю обрыва. Камень опрокидывался вместе с ним!

– Фердайл! – Мишель метнула руку, тянясь с того места, где зацепилась за алтарь. Фердайл проскользнул мимо ее руки, перелетев на полтуловища через край. – Нет!

Она заставила плоть руки расплавиться и вытянуться. У нее не было энергии на полное обращение, но, может быть, небольшая трансформация…

Она сосредоточилась, напрягая усилия. Ее молчаливая мольба отозвалась легким жжением плавящейся кости. Рука утончилась и вытянулась. Пальцы проползли вдоль поверхности скалы.

Глаза Фердайла стали бешеными от отчаяния, с которым он пытался удержать свое ненадежное положение. Он потерпел в этой битве поражение и уже катился вниз.

– Нет! – Она резко вскинула руку. Ее пальцы обхватили передние лапы волка, когда тот уже соскользнул с края. – Держись! – проговорила Мишель сквозь сжатые губы.

Она закачала в тонкую вытянувшуюся руку некоторый объем с туловища, чтобы мышцами усилить свою хватку. Мысленно женщина представила себя состоящей лишь из двух рук – одной, цепляющейся за гору и второй, охватившей лапы друга. Все остальное не имело значения. Она собрала всю волю, сердце стучало у нее в ушах. Как долго она могла продержаться в таком состоянии, она не знала, но заставила свое тело вернуться к прежней форме. Ухватив Фердайла за лапу, ее рука укорачивалась, увлекая волка за собой, оттаскивая его от края обрыва.

В достаточной близи Мишель резко дернула руку, крепко схватив Фердайла под мышку. Изможденная, она внезапно осознала, что Камень прекратил опрокидываться, но сохранил опасный крен под крутым углом. Счастливое облегчение, но надолго ли?

Вопли призраков вновь донеслись снизу.

Мишель это уже не волновало. Крепко зажмурив глаза, она старалась удержаться на скользком граните. Если она разожмет руку, цепляющуюся за край алтаря, они оба погибнут.

Пока она концентрировалась на своих мускулах и мышечных волокнах, волосы ее растрепались и завалились на лицо. Воздух изменился, как после грозового летнего ливня. Энергия! Мишель открыла глаза и вскрикнула от смешения шока и облегчения.

Над ее головой небо отступило, сменившись гигантским деревянным остовом и пламенеющим железным килем. Пока она смотрела, на его нижней стороне распахнулся люк. Из него змеей взвился длинный канат и свесился на мучительно близком расстоянии от нее. Если бы она стояла, то легко дотянулась бы до него. Но это было невозможно. Пошевелив одним мускулом, она наверняка сорвется вниз.

Скала под ней, будто напоминая о себе и бранясь, вновь закачалась. Пик продолжал заваливаться. Матерь родная, так близко!

В пролете люка появилась тонкая фигура, определенно принадлежащая эльфу. Гибкий человек обвязал себя канатом вокруг живота. Он нырнул вниз из люка и заскользил по веревке, замедляя свой спуск трением петли. По тому, как быстро он летел вниз, Мишель была уверена, что он сорвется с каната и разобьется насмерть. Но в последний момент проворный эльфийский моряк надел петлю на колено и щиколотку, тормозя и свешиваясь с каната на одной ноге. Длинные пальцы схватили кожаную куртку Мишель.

– Не сопротивляйся, – предупредил человек довольно холодно. – И держи эту собаку.

Как только он схватил ее, веревка начала затягиваться обратно в люк, таща эльфа и его ношу наверх.

Мишель боялась, что тощий моряк не выдержит их веса. Но какой у нее был выбор? Она неохотно отпустила алтарь и прижала огромного древесного волка к груди обеими руками. Их медленно тянули вверх.

Как только пятки Мишель оторвались от скалы, раздался оглушительный треск. Она затаила дыхание при внезапном шуме, почти выпустив Фердайла из объятий.

Под ее ступнями скала валилась, сначала медленно, потом все более стремительно, словно срубленное дерево. Время едва тянулось, пока весь камень не обрушился в гущу леса. Оглушительный рев сопровождал это крушение. Листья и обломки расколотых древесных стволов взметнулись в небо на высоту парящего корабля. Вода взмыла высоко в воздух, когда сваленная скала перегородила Виллоурушу, запружая реку и отклоняя течение.

Закинув голову, Мишель вглядывалась в пролет люка. Он казался на расстоянии лье. В люке медленно вращался барабан со снастями, который натягивал канат. Глаза эльфийского моряка встретились с ее глазами. Его, казалось, не беспокоило разрушение или опасность, исходящие снизу, по выражению его лица можно было подумать, будто он буксирует наверх пару бездушных тюков. Но Мишель заметила на его лбу блестящие капельки пота от титанических усилий.

Она ничем не могла ему помочь, поэтому направила свой взгляд вниз. Земля терялась в обломках пород и тумане. Ничто не указывало на присутствие призраков. Вновь она задумалась, что привело их в таком количестве к скале. Они пришли за ней? За Фердайлом? К древнему алтарю? Мишель чувствовала, что дело не в них. Что-то другое пригнало их туда. Но что? За чем они шли? Что побудило призраков так необычно себя вести?

Снова взглянув наверх, она увидела, что люк уже совсем близко. Чьи-то руки схватили их, когда они были втянуты внутрь. Наконец Мишель нащупала прочную платформу под ногами. Она опустила Фердайла. Их эльфийский спаситель распутал канат и проворно встал на ноги. Он холодно кивнул головой в их сторону и удалился, будто их спасение не имело никакого значения.

Мишель покачала головой на странное поведение эльфа и в последний раз кинула взгляд вниз перед тем, как люк закрыли и запечатали.

Тайна Ужаса все еще не нашла разрешения, и Мишель знала, что путь к победе на севере лежал именно в этой загадке. Но подобные тайны должны дождаться своего часа. Сейчас она была спасена, в безопасности и окружена союзниками.

– Рад встрече, Мишель, – проговорил голос позади нее. Она повернулась в сторону знакомой долговязой фигуры, возвышающейся в дверном проеме. Ее захлестнуло облегчение.

– Мерик! – Она подбежала и крепко обняла эльфа.

– Кажется, нам есть что обсудить, – проговорил Мерик, когда смог окончательно высвободиться. Он поприветствовал Фердайла, затем оглядел собравшихся.

Подняв бровь, Мерик взглянул на Мишель.

– А где остальные?

Глава 6

Крал вышел из забытья в полном смятении. Ветры бушевали, гром, какого он не слышал прежде, сотрясал землю. Он резко поднялся, рванулся наверх, ударившись головой о крышу трясущейся телеги. Из горла вырвалось рычание. Он потянулся к поясу, но топор пропал. Тут воспоминания вернули его к потоку света и криков. К нападению дварфских диверсантов…

Он изогнулся и узнал Могвида, этого крошечного мышонка, скорчившегося в углу.

– Где мы? – хрипло спросил Крал. – Что происходит? – Его глаза быстро привыкли к темноте. Хотя у него уже не было железного топора с эбонитовым сердечником, Легион все еще жил внутри Крала, закованный в образ человека. Ноздри его раздувались, втягивая воздух рецепторами этого внутреннего зверя. Его топор находился рядом, накрытый шкурой снежного леопарда. С этой шкурой Крал мог бы обратиться в леопарда, но не осмелился раскрыть свои способности к перевоплощению. Во всяком случае, не сейчас.

Возле него Нилан подняла голову, откинув с лица прядь мелового цвета волос. Стоя на коленях, она склонилась над бездыханной фигурой Лорда Тайруса, сохраняя горестное выражение лица.

– Нас схватили и везут на север.

Крал нахмурился. Смесь противоречивых чувств захватила его при виде фиолетовых глаз нимфаи, пронзивших до костей. Ее красота завораживала его. Ее губы были словно цветущая роза на свежевыпавшем снеге. Очертания тела были сплошь вылеплены из изгибов и впадин. Его чувства тонули в ней, но лицо и голос оставались твердыми, как камень.

– Что заставляет землю содрогаться?

Осколочное вопящее эхо раздавалось где-то позади, и дрожь под колесами телеги ослабла.

Нилан вытянула голову и некоторое время молча прислушивалась.

– Я слышу траурное рыдание леса, но больше ничего не могу сказать. Сломанные деревья, затопленные реки. – Она качнула головой. – Какая-то катастрофа. Не знаю, что именно.

Над их головами раздался удар хлыста, и телега дернулась вперед, разгоняясь. Потеряв равновесие, Нилан обрушилась на Крала. Он схватил и мягко вернул на место. Она натянула на плечи плащ, кивнув в знак признательности.

Ее запах наполнил его ноздри: мускусная глина и мед. Его каменное лицо грозило разбиться вдребезги. Он отвернулся.

Лорд Тайрус застонал, лежа у колен Нилан.

– Как себя чувствует принц? – спросил Крал, пытаясь отвлечь свое внимание.

Нилан прикоснулась к раненому плечу мужчины.

– Он жив, но погружен в болезненный сон. Он не проснется.

– Но он что-то выкрикивает, – добавил Могвид, придвигаясь ближе к остальным. – Сворачивающаяся кровь вопиет. – Мужчина задрожал, обхватывая своими тонкими руками грудную клетку.

Крал смотрел на двух своих пришедших в сознание товарищей. Их было слишком мало, чтобы напасть на захватчиков, даже если ему удастся выбраться из телеги. Если бы принц был здоров, Крал попытался бы сделать это. Он видел, как тот дрался. Тайрус был истинным сыном своего отца. Десять поколений назад замком Мрил правил древний король, который помог кланам Крала спастись во время Дварфских войн. Долг крови призвал его на службу мрилианской королевской семье. И хотя Крал был связан с Черным Сердцем, он не отказал принцу в помощи в доках Порт Рауля. Как он мог?

Хотя Темный Лорд открыл ему прелесть сырой плоти и страха, он не смогло конца истребить благородство Крала. Он подавил темную волю, полностью освободив себя от рабства. В венах Крала бежала магическая сила глубоких подземных коридоров, серого гранита и черного базальта, вихрастого агата и прозрачного обсидиана, подземные кости мира. Хотя Черный Зверь Гульготы заклеймил душу Крала, Драгоценная Порода защитила его глубокую сущность. На нем остались шрамы от темного огня, но сам он не сломался.

– Как долго мы ехали? – резко спросил он.

Нилан откинулась назад, закутываясь в покрывало.

– Почти целый день. Ночь близится.

Крал придвинулся к настенной обшивке своей тюрьмы. Он пытался всматриваться в щели между перекладинами, но мало что смог различить в скудном свете сумерек. Горец закрыл глаза, напрягая все свое звериное чутье. Он слышал тяжелую поступь копыт и сапог, грохот коротких мечей и топоров. Крал сосчитал глухой стук сердец захватчиков. Число проклятых существ, дварфов, кровных врагов его народа.

Столетия назад дварфы изгнали кланы Крала из их потомственных земель, с гигантских гор Цитадели над голубым озером Тор Амона. Эта резня – безобразные звери, порочная магия, чудовищные жертвоприношения, – воспета в балладах и одах скорби у огня клановых очагов. Из народа, насчитывавшего десятки тысяч, удалось спастись лишь сотне человек, включая великих предков Крала, последних из Сента Флейм, королевской династии. Это его прапрадедушка последним занимал Ледяной Трон Цитадели. Он же вывел разрозненные группы с родных высокогорий, сделав их кочевниками. Крал стиснул кулаки, до крови вонзив ногти в ладони. Не долго они будут странствовать! Он вернет неотъемлемое право – право на Ледяной Трон – и созовет свой народ на родину. Он восстановит благородство Сента Флейм. Он клянется в том!

Забывшись в воспоминаниях, он застыл в одной позе, а телега катилась все дальше и дальше на север. Два дня промелькнули незаметно. Еда впихивалась сквозь прорезь в двери: заплесневелый хлеб, жидкая каша. Крал не притрагивался к ней. В стороне от него Нилан ухаживала за принцем, смачивая его губы водой. Ночью холод заставил всех троих прижаться друг к другу, но только не Крала. Он остался неподвижным, словно гранитная глыба, – ожидающий, терпеливый. Время от времени принц кричал и закатывал глаза. В этих криках Крал слышал безрассудный страх и невнятное бормотание сумасшедшего. Он отвернулся, отрешаясь от криков. Тело Лорда Тайруса еще живо, но, скорее всего, разум покинул его.

Так проходили дни.

Только на третий день Крал пошевелился. Ночь полностью опустилась на землю, и яркая луна висела высоко над головой, мелькая в щелях крыши. Движение телеги замедлилось, послышались хриплые голоса захватчиков, перемежающиеся грубым хохотом.

– Мы, должно быть, приближаемся к вечерней стоянке, – прошептала Нилан.

– Я не знаю, – промямлил Могвид, прижав лицо к передней стене и вперив взгляд в щель. – Я вижу впереди факелы, сквозь деревья.

– Это не временный лагерь, – насторожился Крал. Он почувствовал прилив крови. Связанный с костями мира, Крал знал, куда они прибыли, и заскрежетал зубами. Он не верил, что остальные оставались глухи к завываниям, которые слышал он. Будто они добрались до берега штормящего океана, с волнами, бросающимися на утесы.

Телега продолжала медленно двигаться. Появились новые шумы: лязг стали, ржание лошадей, рев горнов. Крал глубоко вздохнул: дым и запах сосен, крови и протухшего на солнце мяса, вонь от канав, превращенных в отхожее место. Они прибыли в главный лагерь. Между деревянными планками телеги пробивался огненно-яркий свет. Захватчики обменивались репликами с караулом.

Как только телега въехала в лагерь, шумы оглушили их. Время от времени по стенам телеги барабанили кулаками, аплодируя успеху налетчиков. Но телега все еще катилась.

– Где мы? – спросил Могвид, широко распахнув глаза от подступившего ужаса.

Крал хранил молчание. Телега, наконец, затормозила. Все затаили дыхание. Шевелился только Лорд Тайрус. Он корчился от какого-то ночного кошмара, еще более страшного, чем прежние.

Нилан осталась подле принца.

– Что с ним?

Веки Тайруса внезапно затрепетали и раскрылись. Пальцы хватали воздух.

– Стена… – Хотя глаза его были раскрыты, взгляд был не осознанный. – Голос земли… боль…

Нилан попыталась утешить его, держа за руки.

Скрип ключей привлек внимание Крала. Он звучал где-то в задней части телеги. Крал повернулся, сжав кулаки. С громким лязганьем замок и цепи отвалились.

Крал собрался. Он ощущал темную магию в костях – магию Легиона, секрет, привязанный к куску эбонита в железном сердечнике его топора. Он чувствовал оружие, лежащее рядом с ним, леопарда, загнанного под кожу, готового наброситься, прячущего под человеческим обличьем здоровенные зубы и клыки. Но он сдержался. Его сила была скрыта.

Прицепленная петлями снизу, задняя дверь распахнулась, став трапом для спуска. Горящее за ней пламя факелов слепило глаза. Крал сощурился, превратив глаза в две узкие щелочки.

После трех дней кромешной тьмы телеги яркий свет причинял острую боль.

Над ними раздался грубый голос, пролаявший на общем языке:

– Вытаскивайте отсюда свои задницы! Быстро!

К ним обращался дварфский лейтенант, стоявший в окружении многочисленной толпы своих товарищей, свирепых, с ног до головы увешанных оружием. Охранники держали топоры в одной руке и заостренные молоты в другой. Крал знал по собственному опыту, что коренастые существа необычайно умело обращались с этими предметами, действуя обеими руками. Он не мог рассчитывать выиграть подобную битву, во всяком случае, без помощи оружия или зверя, живущего внутри него.

Крал первым выполз из телеги, карабкаясь по трапу. Могвид и Нилан, с подвешенным между ними безвольным телом принца, следовали за ним.

Охранники настороженно уставились на немногочисленную группу. Все обнажили оружие. Слухи о битве под Камнем Тора уже дошли до них. Им решили не давать ни единого шанса. Лейтенант двинулся к Могвиду и Нилан, но взгляд его остановился на потерявшем сознание принце.

– Он бесполезен, – проговорил дварфскнй предводитель. – Перережьте ему горло и скормите снифферам.

Крал заметил загон с пасущимися в нем краснокожими животными, посаженными на цепи, мелькающими, словно живые тени сумерек. В темноте блеснули ряды клыков. Снифферы. Самые страшные хищники лесных земель. Однажды Крал бежал по улицам Порт Рауля в облике этого зверя. В памяти всплыли голод и вожделение. Нежное мясо, брызги горячей крови…

Один из охранников двинулся в сторону безвольного тела принца.

Нилан отшатнулась вместе с Тайрусом. Могвид отпустил тело принца, позволив крошечной фигурке нимфаи согнуться под его весом.

Крал встал между охранником и пленниками.

– Нет. Я не позволю тебе причинить ему вред.

Охранник поднял оружие. Крал уставился на дварфа; из его горла вырвался низкий рык. Он позволил внутреннему зверю выйти из своего логова. Его зрение обострилось, резкость восприятия достигла апогея. Он услышал, как у дварфа участилось сердцебиение. Охранник отступил, держа оружие.

Лейтенант поднял свой короткий меч и двинулся в их сторону.

– Звери голодны. Может, скормить вас обоих нашим домашним зверькам? – Предводитель дварфов оглядел высокую фигуру Крала с головы до пят. – Или нет. Давно мои люди и я не пробовали мяса горного народа. Мы сделаем из тебя парочку стейков и ростбифов.

Крал почувствовал, как слабнет контроль над внутреннем зверем. Он сжал кулаки, до крови впившись в кожу когтями леопарда, проросшими из кончиков его пальцев.

Лейтенант поднял меч.

– Так что делай выбор: или отойди, или подохнешь.

Крал остался стоить там, где был.

– Вы не причините вреда принцу. – Пока внутри Крала извивался зверь, под его одеянием проступила шерсть. Зрачки сузились.

Дварфскнй предводитель застыл, ясно ощущая поток темной энергии. Сам принадлежащий Черному Сердцу, мог ли дварф не почуять родство душ со зверем, стоящим перед ним? Меч завис в воздухе.

Внезапно в темноте раздался голос:

– Оставь пленников, лейтенант!

Глаза всех устремились направо. Приблизился еще один дварф. Он был вдвое шире и тяжелее здоровенного лейтенанта. На его голову величиной с дыню была натянута черная фуражка с серебряными знаками отличия. Крал определил его звание. Охранники вытянулись. Крал почуял их волнение.

Лейтенант отступил на шаг.

– Но, капитан Бриттон, человек на руках женщины действительно слаб для работы на рудниках. Я решил с пользой потратить его мясо. Снифферы…

– Успокойся, лейтенант. – Капитан двинулся в сторону Нилан, которая съежилась при его приближении. – Горец прав. Этому человеку нельзя причинять вред. Грифон отметил его.

– Сир?

Капитан Бриттон махнул охранникам.

– Уведите их в подземелье. Всех.

Крал был ошеломлен сменой событий. Зверь внутри него успокоился. Что происходит? Он подошел к Нилан и сгреб Тайруса на руки, освободив ее от ноши. Группу заставили обойти телегу.

Могвид открыл рот от изумления, обернувшись и бросив взгляд высоко в небо.

Крал понял его удивление. Через двести шагов позади них мир заканчивался. Там возвышалась черный гранитный шит, известный как Северная Стена. Простираясь высоко в небо, ее поверхность была отполирована, как кусок отделочного камня, отражая свет от пламени, луны и звезд. Она простиралась выше, чем был способен охватить взгляд. Говорили, что воздух на ее вершине так разрежен, что никто не смог бы перебраться через нее, не задохнувшись.

Великая стена являлась самой северной границей Западных Территорий; за ней лежала Зловещая Гора. Она стояла здесь так давно, как сама история, воздвигнутая Землей для предотвращения нашествия Ужаса на лес. Эта стена стала неотъемлемой собственностью народа Тайруса, Дро, держащих здесь пост.

– Замок Мрил, – проговорила Нилан чуть слышно, указывая на запад, куда их вели капитан и охранники.

Крал кивнул, опознав здание.

Невозможно было пройти мимо гранитного замка, утопающего в свете пламени, вырастающего, словно нарыв на Северной стене, с выступающими далеко вперед бастионами, башнями и защитными сооружениями, сплошь построенными из гладкого черного камня. Массивный замок примыкал к защитной стене бесчисленным количеством гранитных террас, так тесно прилаженных, что невозможно было угадать, где заканчивалась стена и начинался замок. На самом деле, между ними не было никакой границы. Замок Мрил был частью стены, текучей конструкцией, выращенной Землей, чтобы дать кров своим избранникам, народу Дро.

Крал задрал голову вверх. По сравнению с потоком лагерного света крошечные окна замка светились, словно звезды на черном небосводе. Легенды рассказывали о секретных ходах и комнатах по всей длине стены на сотни лье, наподобие артерий и вен живого существа.

И правда, стена не была мертвой скалой. Океаны энергии стихий плыли по ее каменным глыбам. Даже сейчас Крал услышал магический зов, и если бы он позволил себе, то погрузился бы в этот зов целиком. Тайрус на его руках вновь пошевелился, скорчился и застонал. Принц тоже слышал этот зов и пытался ответить ему.

Крал прижал принца к груди. Эти земли всегда были богаты магией горных пород. Как и Дро, народ Крала жил в похожих горных землях, кровно связанный с ними и питавшийся их магической силой. И хотя прошли столетия с тех пор, как люди кланов оставили их земли, магия гор никогда не покидала его народ. В этом была одна из причин, почему кланы остались жить в горах Зуба, – чтобы навсегда быть связанными с гранитной душой Земли.

Крал почувствовал, как его щеки запылали, а глаза накрылись пеленой. Он не мог остановить слез. На какое-то мгновение он вспомнил все. Тьма исчезла из его крови. Он споткнулся, издав крик. Ужас от сознания того, что он совершил и чем стал, резко пронзил его, врезавшись глубоко под кожу. Затем темные силы вновь прилили к сердцу, смыв обволакивающую его необузданную силу. Сомнение и чувство вины поблекли.

– Ты в порядке? – спросила Нилан, подступаясь к нему, пока они двигались к замку.

Крал закрыл глаза, прислушиваясь к зверю внутри себя, убеждая себя, что все под контролем.

– Я в порядке.

Нилан взглянула на него недоверчиво, но промолчала.

Всю группу собрали у главных ворот замка. Разрушенные ворота смотрели на юг. По всей высоте стены, нацепленные на железные пики, торчали головы прежних защитников замка. Выцветших на солнце, склеванных воронами, отрубленных голов было больше, чем белых черепов. Всмотревшись пристальнее своими зоркими глазами. Крал заметил и остальные украшения замка. Все стены, терраса за террасой, были завешены этими мертвыми трофеями. Тысячи и тысячи.

Крал развернулся. Большая кошка внутри него шевельнулась, почуяв массовую резню и ужас. Крал сдержал зверя обещанием. Однажды он заменит каждый череп черепом дварфа.

Крал последовал за остальными через ворота и вдоль каменного двора, неся принца замка обратно под его родной кров.

На другой стороне двора стояла главная башня замка. Ее каменные двери валялись сбитыми и расколотыми. Следы от пожаров и оспины ям прорезали лоснящуюся поверхность двора, свидетельствуя о грязной магии и жестоких бойнях.

Капитан Бриттон остановился перед лестницей, ведущей в главную башню. Он указал на боковую дверцу, откуда степени вели под землю.

– Отведите пленников вниз. Заприте их там.

Лейтенант кивнул и увлек их прочь, тыкая мечом.

Проход в подземелье замка был узким, ровно по ширине плеч Крала. Когда горец согнулся и полез вниз по лестнице, гранитные стены поглотили его. Хотя его вели к месту заточения, он не мог избавиться от чувства, что вернулся домой. Магия камня пульсировала внутри него, напоминая о домашнем очаге и семье. Даже Тайрус притих у него на руках, погрузившись в настоящее забытье, а не в бесконечные ночные кошмары, изводящие его.

Длинная лестница привела в большую комнату охранников. Пять дварфов сидели за изрубленным сосновым столом, с разложенными перед ними остатками обеда. Крал заметил сильно обглоданную кость человеческой ноги. Одна его половина с отвращением отвернулась, другая взвыла от голода.

Лейтенант пролаял что-то на своем родном языке, после чего один из охранников вскочил и загрохотал связкой ключей. Группу провели через прочную дубовую дверь в длинный коридор с зарешеченными камерами. Коридор провонял экскрементами, мочой, обуглившимся мясом и кровью.

Нилан сморщила нос от отвращения.

Пока их вели, обитатели камер поднимали глаза, мутные от страха. В одной из клеток на цепь был подвешен человек, сильно побитый и окровавленный. У него не было ног, лишь две прижженные культи. Один из дварфов, ведущих новых пленников, ухмыльнулся и толкнул локтем своего товарища, облизнув губы. Крал вспомнил ногу на обеденном столе и содрогнулся.

Их всех провели до самого конца коридора, в самую большую камеру. Ее двери были распахнуты, их бросили внутрь. Дверь с грохотом захлопнули и заперли.