Текст книги "Врата ведьмы"

Автор книги: Джеймс Клеменс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Как он? – спросил голос позади Сайвин. Это был Джоах. Вместе с Кеслой они взобрались на палубу.

Сайвин отмахнулась от его вопроса, прильнув лбом к шее Рагнарка.

– Учуй кровь. Пей.

Впалые ноздри у ее локтя дернулись. Она ощутила натяжение мышц, но дракон был не в состоянии поднять голову. Изогнувшись и помогая себе плечом, Сайвин попыталась поднять его.

– Помогите мне!

Все вместе они подняли звериную морду. Хант ближе придвинул бочонок. Наружу выполз длинный извивающийся язык, пробуя на вкус густое содержимое. Остальные напряглись под тяжелой массой. Язык снова показался, зачерпывая большой глоток.

– Хорошо… – дошло до Сайвин слабое послание дракона.

– Продолжай пить.

– Думаю, ему становится лучше, – проговорил Джоах, стоящий рядом с ней.

Под толстой чешуей зашевелились мускулы, и Рагнарк уткнулся носом в разломанный бочонок, сопя и впитывая жидкость. Скоро, когда дракон начал сам поддерживать голову, его отпустили. Рагнарк пил густую кровь своих собратьев, излечиваясь и возвращая себе силы.

Когда бочонок опустел, Рагнарк отбросил его носом через дальние перила, выразив свое насыщение.

Сайвин крепко охватила его толстую шею.

– Теперь можно отдохнуть, мой гигант.

– У меня большое… огромное сердце… – эхом ответил он.

– Такое же большое, как море и небо, вместе взятые.

Ее охватило легкое чувство гордости и удовлетворения, исходящее от дракона, похожее на мурлыканье котенка под ухом.

– Спи, – мягко проговорила она, отходя.

Как только ее пальцы снялись с его чешуи, началась трансформация. Чешуя и крылья взметнулись вверх в вихре костей и когтей. Паруса заколыхались, подхваченные водоворотом. После чего ураган затих, заставив чешую опуститься и обратиться в остов совершенно нагого человека, лежащего ничком на дощатой палубе.

– Каст? – нерешительно обратилась Сайвин. Она всегда волновалась, что однажды трансформация будет неудачной и не вернет ей любимого человека.

Кровавый Всадник застонал и перевернулся на спину. Его живот и верхняя часть ног были прожжены и кровоточили.

Сайвин в страхе прикрыла рот, опускаясь перед ним на колени. Но когда она вытянула руку, магия драконьей крови уже продолжала свое исцеляющее воздействие. Желтоватые волдыри сходили. Красная кожа розовела и бледнела. Опаленные волосы вдоль широкой груди постепенно превратились в знакомую поросль. Когда Каст открыл глаза, Сайвин дотронулась до его щеки.

– Мы сделали это? – спросил он еле ворочающимся языком, с большим изумлением.

Сайвин кивнула.

– Снова на «Неистовом орле». Знаешь, что случилось?

Тот кивнул.

– Чем чаще я становлюсь Рагнарком, тем больше драконьих воспоминаний сливается с моими. – Он попытался сесть, но лишь содрогнулся от боли.

Джоах скинул свой собственный плащ и накинул его на плечи Каста. Вместе с Сайвин он помог ему подняться на ноги.

– Ему нужен отдых, – проговорил Джоах. – Проведи его в свою каюту.

– Нет, – с силой возразил Каст. Рукой он провел по своей груди. – Мы должны подготовиться.

– Я могу рассказать, что мы видели, – заявила Сайвин. – А ты отдохни.

Каст попытался высвободиться.

– Со мной все в порядке. – Но следующий же шаг почти повалил его. Джоах подхватил его и поставил на ноги. Каст тяжело застонал. – Может быть… небольшой отдых.

Все вместе они сопроводили Каста до его каюты под палубой, затем вернулись в большой камбуз, чтобы обсудить последнее путешествие Сайвин. Все собрались у длинного деревянного стола; повар приготовил тарелку с фруктами и сырами, кувшин некрепкого эля.

– Что произошло? – спросил Хант.

Сайвин надкусила край сухого печенья.

– Мы летели против солнца в верном направлении, следуя высушенному устью реки в качестве ориентира. Через сорок лье отсюда мы заметили широкое озеро, тянущееся с севера на юг, и опустились, чтобы изучить его. Мы думали, это неплохое место, чтобы пополнить наши запасы воды до отхода в пустыню. Но когда мы приземлились, оказалось, что так соблазнительно солнце отражалось не от воды, а от цветов с посеребренными голубоватыми венчиками.

Кесла тяжело вздохнула.

– Вьющийся нарцисс. Но он не растет на Холмах, лишь глубоко в пустынях, возле Южной Стены.

– Ты прежде видела эти цветы?

Кесла мотнула головой.

– Нет. Немногие мечники, что охотились в глубоких дебрях Проклятого Края, видели его и оставались в живых.

– Что это за растение? – спросил Хант.

Убийца колебалась.

– Некоторые говорят, оно родилось из крови упырей, однажды появившихся на развалинах Тулара. Как я уже говорила, вьюн обычно растет вдоль песчаных утесов Южной Стены. Не имея корней, он может ползать по всей длине стены, подстерегая свою добычу. Каждый, кто слишком близко подходит к Южной Стене, должен остерегаться его. Одиночный цветок не принесет вреда, но вьюн, растягиваясь по песку и обволакивая песчаные утесы Стены, порождает сотни, тысячи таких цветков величиной с ладонь. Каждый из них может накапливать солнечный жар в своих бутонах и отражать его на врага. Умножьте этот жар на тысячу, и в итоге получится пламя, по силе равное солнцу, способное испепелить человека до дымящегося скелета в одно мгновение. – Кесла бросила взгляд на Сайвин. – Вам повезло, что остались живы.

– С трудом. Но чешуя Рагнарка крепка, как камень. Он прикрыл меня и животом принял главный удар. Но даже чешуя не смогла полностью защитить его от огня.

– Так что же нам делать? – спросил Ричальд. – Я не смогу провести там «Неистового орла».

– Мы пойдем в обход, – ответила Кесла. – Это отсрочит наше прибытие, но лучше так, чем быть превращенными в золу.

– Времени уже нет, – пробормотал Джоах, затем повернулся к Кесле. – Сколько дней осталось до следующего жертвоприношения демонам Тулара?

Кесла нахмурилась.

– Пол-луны.

– Значит, любые отсрочки приведут к еще большим смертям, – проговорил Джоах. – Как насчет того, чтобы пересечь поле сегодня ночью? Как только сядет солнце?

– Не поможет. На закате лепестки закрываются, сохраняя солнечную энергию. Вьюн использует этот скопленный жар для ночной охоты. Я видела огни далеко от пустыни – блики вдоль стены, когда вьюн отлавливал мышей и ящериц. Ночь не укроет нас от нарцисса.

Все замолчали.

– Тогда идем в обход, – сказал Ричальд. – Поищем другой путь в Алказар.

Сайвин вздохнула.

– Это будет долгий путь. Даже Рагнарк не смог рассмотреть, где кончаются поля. Это очень прочный барьер на протяжении многих лье. – Она обернулась к Кесле в поисках другого решения. – Должно быть слабое место. Когда вьюн атакует ночью, его жар так же силен?

– Я… Я не уверена. Но рассказывали, что, если цветок выбросит свое пламя, он не сможет пополнить запас до восхода.

Сайвин откинулась в кресле, размышляя.

– Значит, он может сделать один единственный залп; затем становится безвредным.

Кесла кивнула.

– Так говорят легенды. Но никто не знает, правда это или нет. Так мало известно об этом нарциссе.

Хаит поднялся.

– Итак, либо мы растягиваем время нашего путешествия поисками лазейки в этом сорняке, либо решаемся на ночной перелет через поля.

Ричальд нахмурился.

– Я не стану рисковать кораблем.

Сайвин пристально взглянула на него.

– А тебе и не придется.

* * *

Когда солнце село, Грешюм, шатаясь, выбрался из последнего ущелья в голые пески. С головы до ног он был закутан в льняные и хлопковые груботканые одежды. Когда наступила темнота и зажглись звезды, Грешюм едва заметил перепады температуры и света. Его тело окружало заклятие, поддерживающее его тонус и остроту зрения. При ходьбе он опирался на посох из окаменевшего дерева в левой руке. Магия, закованная в кристаллизовавшуюся структуру, глухо стучала, смешиваясь с его собственным пульсом. Эта энергия была очень слаба.

Покинув ущелья, Грешюм кинул взгляд на небо, вычисляя направление. Впереди был долгий путь.

Справа от него вниз по склону покатились камни. Остановившись, Грешюм вытянул голову, напрягая органы чувств. Рукх возвращался. Приземистый гном прыгал вниз по каменистому склону на своих копытах с проворством козла. Добравшись до низины, он упал на колени перед Грешюмом.

– Мастер…

– Исполнил, что я велел?

– Да, Мастер. – Рукх уткнулся своим поросячьим лицом в грубый песок. Он поднял свои когтистые лапы, залитые кровью. В каждой лапе было зажато окровавленное сердце.

– Дети предводителя каравана?

– Да.

Черный маг заметил высохшую кровь на клыкастой морде гнома.

– Ты ел?

Рукх зарылся мордой в песок при этом обвинении.

– Голодный… очень голодный.

Грешюм угрожающе поднялся, затем опустился обратно на песок с тяжелым вздохом. Он не мог ни в чем винить гнома. Путешествие через Грохочущие Холмы было длинным, и нужно было идти дальше.

Всматриваясь в звезды, он испытывал жгучее желание применить магию, чтобы сразу прибыть на место, но не осмеливался. Когда он переносился из своей пещеры в Каменном Лесу, то ощущал водовороты энергии, бурлящие возле Южной Стены, и прекрасно знал, что лучше держать свою магию при себе. Он не мог рисковать тем, что чьи-то глаза обнаружат его.

Так, отказавшись от магии, он вместе со слугой пришел в сухие пустоши соседних Холмов. Вторую половину луны он пробирался и карабкался по иссушенной солнцем местности, используя простейшие магические приемы, чтобы вдохнуть силы в свое дряхлое тело и добыть немного воды из скал. Два дня назад он попал в еще большее затруднение, чем изматывающий ландшафт, – поле смертоносных цветов нарцисса преградил ему дорогу. Настроив свое восприятие, он мог легко предсказать, что этот адский сорняк обволакивает весь край по окружности, герметично укрывая поселившееся внутри него зло. Не собираясь отступать, он использовал много магии, чтобы прикрыть себя и Рукха и благополучно пересечь поле. Было рискованно выбрасывать такое сильное заклятие, но другого не оставалось – если его жертва могла окупиться.

К счастью, ничто не указывало на то, что вспышку магии заметили. Вскоре после пересечения поля Грешюм натолкнулся на караван торговцев шелка и их шумных семейств, несущих на плечах все свои пожитки. Группа пыталась бежать с Пустошей, но была вынуждена отступить перед нарциссом. Грешюм присоединился к ним, счастливо пользуясь их гостеприимством и водой, экономя свою скудную магию. Он комфортно устроился в группе, Рукх шел на лье позади каравана.

В полдень, при виде открытой пустыни Пустошей, Грешюм напустил на караван сонное заклятие. Новые товарищи стали ему не нужны. Перед тем как покинуть их, Грешюм приказал Рукху убить всех и забрать сердца двух дочерей предводителя. Обе были девственницами с богатой внутренней силой, накопившейся к моменту их первой менструации.

– Хватит пресмыкаться, Рукх. Подними сердца повыше.

Длинные уши зверя облегченно дернулись. Он поднялся с песка, опершись на пятки, и показал пару сердец на вытянутых руках.

Грешюм протянул палку и кончиком дотронулся сначала до одного сердца, затем до другого. При этих прикосновениях два куска плоти вновь забились, затрепетали, разбрызгивая кровь по песку. Раздался далекий вопль. Души, загнанные в сердца, взывали к свободе.

– Терпение, мои маленькие… Терпение.

Грешюм поставил палку на песок и, облокотившись на нее, склонился над сердцами. Он поднес губы к трепещущим кусочкам и нежно поцеловал их, вдыхая. Он чувствовал, как их энергия и души проникают в него. Магия распустившейся женственности заполнила его, становясь его частью, как только до ушей донеслись еле слышные крики ужаса.

Грешюм выпрямился, почувствовав себя обновленным и полным жизненных сил.

Лежащие на лапах гнома сердца превратились в высохшие сморщенные куски мяса, словно виноград, обращенный солнцем в изюм. Грешюм осклабился и вытер кровь с губ.

– Это было освежающе, – удовлетворенно прошептал он. Он потрепал слугу по жесткому черепу, проходя мимо него.

Наполненный свежей магией, Грешюм знал, что уже ничто не могло остановить его на пути к цели.

Алказар, пустынная гильдия убийц.

В его запутанных каменных залах он поставит ловушку для своей жертвы. Двинувшись в глубь пустыни, маг приговаривал, обращаясь к звездам и голым пескам:

– Я жду тебя, Джоах.

* * *

Джоах стоял на бушприте «Неистового орла». Он дрожал и глубже кутался в плащ, не в силах перебороть гнетущее чувство. Он оглянулся, будто ожидая нападение врага, но никого не было.

Работая со снастями, эльфийские моряки карабкались по мачтам и натягивали канаты. Ричальд стоял на корме с поднятыми ввысь руками, впитывая магию ветров, готовый вести корабль вперед вдоль смертоносных полей. О корабль бились прямые порывы ветров, охватывало неистовое смятение – столько скопилось энергии.

Голова Кеслы появилась над лестницей.

– Сайвин и Каст готовы. Хочешь их проводить?

Джоах кивнул, не в силах стряхнуть опасения. Он был наделен даром пророческих снов, но, даже бодрствуя, не мог избавиться от нарастающего ощущения катастрофы.

Он направился к лестнице и спустился вниз. На средней палубе стояли Сайвин и Каст, держась за руки. Кровавый Всадник выглядел излеченным и вполне отдохнувшим. Ему это было необходимо. Сайвин оперлась на его руки. Эти двое сильно рисковали, чтобы провести корабль над полем раскаленных цветов.

Когда Джоах подошел к ним, он услышал ворчание Каста.

– Ветра ужасно пахнут, словно дым в воздухе.

Джоах сощурил глаза. Великан чувствовал те же самые опасения, что и он?

– Еще не поздно сменить курс, – предложил он. – Мы все еще можем облететь поле.

Сайвин покачала головой.

– Нет. Вьюн простирается до северного и южного горизонтов. Нет способа объехать вьюн, только пройти над ним.

Каст крепче прижал к себе женщину мирая.

– Она права. Мы должны попытаться.

Джоах приблизился и пожал великану руку.

– Будь осторожен.

– И быстр, – добавила Кесла.

– Рагнарк никогда не подводил меня, – ответила им Сайвин, взглянув Касту в глаза. – У него два сильных сердца.

Кровавый Всадник наклонился и страстно поцеловал ее в губы. Руки потянулись и крепко обхватили ее, подняв в воздух. Джоах отвернулся, давая им возможность побыть вдвоем. Ричальд крикнул с кормы:

– Ветры наступают! Пора! – Паруса над головой натянулись с удвоенной силой.

Сайвин и Каст разорвали объятия, их глаза все еще горели огнем.

– Ты готов? – спросила Сайвин высокого Кровавого Всадника.

Тот кивнул.

Вместе они двинулись к поручням правого борта. Местность внизу была посеребрена отражением луны и звезд.

– Безопасного полета, – прошептала Кесла.

Каст кивнул и скинул одеяние, оставшись нагим. Кивнув Джоаху, он схватил Сайвин и перевалился вместе с ней через поручень.

Джоах наклонился и наблюдал, как они рассекали воздух.

– Они улетели!

В ответ корабль накренился вперед, мощные потоки ветра натянули его паруса и потащили к полям. Кесла незаметно скользнула к Джоаху. Тот поймал ее руку и поставил рядом. Вместе они разглядывали пространство под килем.

Каст и Сайвин исчезли.

* * *

Сайвин крепко сжимала Каста, когда они стремительно погружались в темную бездну, направляясь к разрушенной местности. Для успешного завершения задания им нужна была максимально возможная скорость движения. Зеленые волосы Сайвин развевались над ее головой, словно морские змеи.

– Давай, Сайвин! – закричал Каст. Он прижался губами к ее уху, но ветер почти унес его слова прочь. Сердцем она все еще слышала его трепет и возбуждение самого Кровавого Всадника.

Она переместила пальцы от его плеча к шее, затем к щеке. Как только кожа коснулась его татуированной плоти, кончики пальцев потеплели. Каст напрягся, крепко сжав руки; затем она проговорила:

– Ты нужен мне.

Эти слова возбудили древнюю магию. Мир под Сайвин исчез, превратившись в грохочущие водовороты. Облака магии рванули ввысь. У ее ног образовалась чешуйчатая плоть и замедлила ее падение. Она крепче сжала бедра, пытаясь удержаться. В следующее мгновение Сайвин уже не падала вниз, а летела верхом на огромном черном драконе, взмывшем вверх с удивительной скоростью.

Рагнарк огласил свое перерождение раскатистым криком.

– Родная!

Несмотря на напряжение, Сайвин улыбнулась. В голосе дракона она расслышала то же воодушевление, что и в словах Каста минутой раньше.

– Не медли. Мы должны проложить дорогу через обжигающие цветки, – дала инструкции Сайвин, безмолвно добавив остальные указания.

Хотя дракон остался спокоен, она почувствовала его смятение.

– Ночью вьюн может выстрелить лишь один раз. Мы должны добраться до растения и принять на себя его неистовство, открыв, таким образом, путь кораблю.

Рагнарк несся к полю, используя энергию их резкого падения для ускорения.

– Опасность. Риск.

– Знаю, храброе сердце. Но на этот раз мы не будем застигнуты врасплох. Мы осознаем опасность. Нужно быть быстрыми и ловкими. Ты должен лететь стремительнее, чем когда-либо прежде.

Что-то похожее на сдавленное хихиканье дракона проникло в ее разум.

– У родной такое же большое сердце, как у дракона!

Сайвин слегка ударила его по шее.

– Это не бравада! Просто я знаю своего дракона! Я доверяю его сердцу и крыльям!

Смех дракона полетел вслед за ним, когда он резко спикировал к цветкам, вычерчивая в воздухе дугу.

Савин прильнула к его шее, крепко прижавшись. Она чувствовала раскаленные ветры под крылами, головокружительное вращение распростертых внизу ландшафтов. Вместо ужаса она ощущала возбуждение, разделенное не только с драконом, но и с человеком в его нутре, слив три души в едином порыве к цели.

Когда дракон взревел, Сайвин тоже закричала, бросая свой вызов на растерзание ветров.

* * *

С поручней носовой части корабля Джоах наблюдал начало атаки на огневой вьюн. На расстоянии в четверть лье ночь прорезали яркие стрелы, взрывающие небо. Некоторые летели прямо, другие под углом. Пики испепеляющей энергии светились настолько ярко, что было больно смотреть на них.

– Ты видишь дракона? – спросил Джоах, морщась.

Кесла стояла возле него, прижав к правому глазу бинокль.

– Я не уверена. Я заметила мелькающее движение, отраженную вспышку, но она двигается быстрее, чем я могу разглядеть.

– Должно быть, это они, – заметил Джоах.

– Я тоже так думаю. – Она опустила бинокль. – Вьюн, очевидно, охотится за чем-то.

Пока Джоах вглядывался, светящиеся побеги проследовали дальше, в глубь широкой долины. Ближе к краю поле вымерло, растение было истощено атакой на дракона.

Джоах слегка обернулся, поднимая руку.

– Давай, Ричальд! Держи прямой курс!

Эльфийский лорд и Хант стояли наготове на корме. Кровавый Всадник вскинул руку в знак подтверждения, Ричальд же, казалось, не слышал его призыва. Эльф стоял непоколебимо, запрокинув голову, каскады потрескивающей энергии циркулировали по его телу, разум отдался на милость ветрам.

Как только Джоах усомнился, слышал ли тот его призыв, вокруг корабля поднялся шторм. Снасти и канаты над головой заскрипели, натянутые вздувшимися парусами. Корабль понесся быстрее, подняв на мгновение носовую часть, затем вернув себе прежний крен.

Повернувшись, Джоах вцепился в поручни. Корабль пересекал смертоносное поле. Джоах ждал, затаив дыхание. Были ли они правы? Опустошили цветки свои бутоны в погоне за драконом? Был ли их полет безопасен?

Он взглянул наверх. Огненная демонстрация унеслась далеко вперед. Дракон все еще летел, навлекая на себя энергию поля, оставляя позади себя полосу, вдоль которой корабль мог двигаться. Джоах уставился вниз, перекинувшись через перила. Поля под кораблем оставались темными. Он облегченно выдохнул, позволив появиться надежде.

– О, нет… – проговорила Кесла, стоящая рядом с ним.

Джоах выпрямился.

– Смотри, – сказала Кесла. Рукой она обвела корабль. На некотором расстоянии от них вспыхнуло слабое мерцание, с севера и юга.

– Что это?

Кесла протянула ему бинокль. Джоах настроил его на странные огни. Усиливаясь, незатухающее свечение распалось на тысячи мерцающих змеек, взмывающих из-под листьев и цветков, сходящихся в одну точку.

– Поле – один громадный вьюн, – проговорила Кесла. – Его стебли высасывают энергию где угодно, перекачивая ее в пустующие бутоны, будто корни, насыщающиеся водой.

– Матерь всемогущая! – У Джоаха при этих словах свело живот.

– Как только они доберутся сюда, цветки будут вновь способны к атаке. Мы окажемся в ловушке.

Джоах опустил бинокль и развернулся. Они уже зашли далеко в гущу поля. Слишком поздно поворачивать корабль и отступать.

Снова повернувшись, Джоах задумался. Вдалеке огненное извержение медленно затухало. Сайвин и Рагнарк, должно быть, добрались до противоположной стороны поля. Джоах оценил расстояние. Не меньше двух лье. Он бросил взгляд на север и на юг. Пламя стремительно двигалось в их сторону.

Джоах покачал головой. Они не успеют вовремя.

Он оттолкнулся от перил.

– Куда ты собрался? – крикнула Кесла.

– Предупредить Ричальда! Нужно увеличить скорость! – Джоах силился не свалиться с ног под бушующим с кормы ветром. Он склонился под его порывом.

– Позволь мне! – проговорила Кесла. Она легко отбежала от поручня, будто никакого ветра не было, и устремилась вперед, уверенно ступая по сотрясающейся палубе. Добравшись до лестницы на среднюю палубу, она махнула ему рукой. – Наблюдай! – После чего скользнула вниз по лестнице.

Через мгновение Джоах снова увидел ее, бегущую по средней палубе к вздыбленной корме. Он наблюдал за ней. Девушка была не только быстронога, у нее была грация лесной кошки. Смягчаясь, Джоах позволил ветру уволочь себя обратно к поручням.

На противоположной стороне змеиные ростки огненной энергии, кривясь, подползали к ним. Один цветок выпустил копье света в правый бок корабля. Он взлетел под углом, разлетевшись брызгами о корпус. Хоть и горячий, один цветок был не в состоянии прожечь корабль, но вскоре их число должно было неимоверно возрасти. Пока свечение охватывало землю под кораблем, новые колонны пламени разряжались в небе по обеим его сторонам, порождая лес сверкающих столбов.

Пока Джоах наблюдал, все больше и больше цветов накалялось.

* * *

Сайвин повела своего дракона к плоскогорью песчаных камней. Рагнарк уселся на скалистый выступ, восстанавливая дыхание.

Как только он вцепился когтями в насест, морщась, Сайвин начала тереть правую руку, но жгучая боль не унималась. Она взглянула на крыло дракона. Рагнарк слегка оттопырил его в сторону, словно раненая чайка. Край все еще дымился. Густой запах прожженной шкуры дракона наполнил ночной воздух.

К счастью, это был всего лишь отраженный удар. Им повезло обойтись столь малыми потерями. Вьюн жестоко бился, стреляя и гоняя их по всему небесному своду. Пока они летели, растение, казалось, разобралось в их непонятной тактике, предугадывая их движения. К счастью, они добрались до конца поля быстрее, чем вьюн научился охотиться на драконов.

– Корабль идет, – проговорил Рагнарк.

Сайвин изогнулась. Над полем в ночном небе она заметила «Неистового орла». Медлительному кораблю угрожало нападение.

– Матерь всемогущая…

Световые побеги рассекли небо. Пока она наблюдала, огонь угодил в паруса, и они вспыхнули, словно промасленный факел.

– Мы должны помочь им, – вымолвила Сайвин.

– Не могу, родная. – Рагнарк попытался поднять крыло. Она почувствовала судорогу, охватившую ее собственную руку. – Слишком далеко…

Сайвин тяжело вздохнула. Огненный удар оказался хуже, чем она думала.

– Я подвел тебя, родная. – Тоска, охватившая его сердце, была еще хуже, чем сведенное судорогой крыло.

Сайвин наклонилась и погладила его шею.

– Нет, мой дракон. Нет. – Она смотрела на осажденный корабль, пылающее облако в ночном небе, и молилась за него. Это было все, что она могла сделать.

* * *

Когда «Неистовый орел» завис над полыхающим полем, Джоах помчался к товарищам, собравшимся на корме. Над его головой подожженный фок был срезан и отлетел. Эльфийские моряки по цепочке передавали друг другу недра с водой, чтобы смочить канаты и остановить тление фок-мачты.

Джоах вскарабкался по кормовой лестнице. Корабль начал погружаться в густой дым. Его дощатые бока были прожжены ударными выпадами раскаленных побегов. Подскочив, Джоах закричал Ханту и Ричальду:

– Нужно подняться выше! Прикрыться килем от цветков!

– Ричальд пытается, – проговорил Хант. – Но он связан с кораблем; каждый удар ослабляет его.

Приблизившись, Джоах услышал стоны эльфийского лорда, увидел его лицо, похожее на маску боли. Кесла суетилась возле высокой фигуры.

– Нужно найти способ помочь ему.

Джоах поискал ответа в небе, изо всех сил желая, чтобы сестра была сейчас рядом. Им нужна была магия Елены. Холодный огонь или огонь ведьмы – все бы сейчас пригодилось. Что угодно, чтобы одолеть этот сорняк!

Позади него раздался оглушительный взрыв. Палуба накренилась, отбросив его на дощатый пастил. Он перевернулся. Прорастая сквозь среднюю палубу, в небо взвилась струя света, пронзив правую нижнюю часть корабля. Куски горящих досок ринулись вверх, описывая круги. Грот полыхал в огне.

Пара эльфийских моряков, прихваченная огнем, перевалилась за борт. Еще один был сожжен дотла на месте, его опаленные кости на какое-то время зависли в воздухе, после чего обвалились.

Так же быстро, как началась атака, световые стрелы поблекли. Цветки, породившие мощные пламенные иглы, исчерпали свою энергию. Но надолго ли? Вьюн становился хитрее, учился согласовывать свои действия.

– Джоах! Помоги мне!

Полуслепой от излучения, Джоах обернулся и увидел Кеслу, силящуюся поставить на ноги Ричальда. Лицо эльфа было искажено судорогой ужаса.

– Мой корабль…

Хант уже поднялся на ноги.

– Помоги капитану. Огонь нужно потушить прежде, чем он успеет распространиться!

Кровавый Всадник перепрыгнул через поручни на среднюю палубу. Он присоединился к сильно сократившейся команде моряков, тушащих новые очаги пламени.

Джоах полз к Кесле и Ричальду. Корабль под ним накренился, устремившись к смертоносным полям. Джоах схватил Ричальда за плечо.

– Ты должен бороться! – взывал он. – Не отступай!

– «Неистовый»… Я не могу…

Джоах с помощью Кеслы поставил Ричальда на ноги.

– Нет, ты можешь! Или ты всего лишь ветер, не живое существо? Докажи свою значимость, принц крови!

Глаза Ричальда уставились на Джоаха. Сквозь безнадежную боль блеснула вспышка гнева.

– У тебя все еще есть корабль! Есть паруса! Ты же сердце этого судна. Так веди себя соответственно! Мерик не отступил бы, не плакал бы, как ребенок!

Гнев сменился гордым бешенством. Эльф освободился от рук Джоаха и отодвинул Кеслу. Он взглянул на Джоаха, затем поднял глаза к небу. Воздев руки, он заставил трескучую магию бить струей по своим вскинутым рукам.

Собрались штормовые ветры. Повисший корабль рванул вперед, вновь выдаваясь носовой частью. Спровоцированные его движением, раздались новые вспышки света. Корабль погряз в дыму и пламени.

Сквозь отверстие в борту судна Джоах видел, как несколько стрел соединилось между собой, чтобы слиться в единый грозный луч. Корабль не выдержал бы второго такого скоординированного нападения. Что-то нужно было предпринять. Он свесился с перил, позволив ветрам трепать свои длинные рыжие волосы. Придерживая локоны, он внезапно выпрямился, осененный идеей.

Почему он не додумался до этого раньше?

Джоах метнулся обратно к эльфийскому лорду.

– Ричальд! Мы указываем ветрам неверное направление! Гони их к полю! Погаси цветки ураганным ветром. Не позволяй им попадать в «Неистового»!

Глаза Ричальда медленно обратились на Джоаха.

Кесла выпрямилась.

– Матерь всемогущая! Он прав! Запутавшись в ветрах, цветки будут не способны прицеливаться!

Ричальд кивнул, слишком напрягшись, чтобы говорить. Над их головами оставшиеся паруса начали провисать, когда наполняющие их ветры отходили в сторону.

Джоах вернулся к своей наблюдательной точке у отверстия. Ветряной поток раскололся и, вихрясь, понесся вниз, на вьюн. Как только ветры качнули бутоны и повалили стебли, лучи пламенеющего света были затушены, как свечки. Растущие пучки управляемой энергии были приведены в беспорядок.

– Работает! – закричала Кесла. – Они не попадают!

Свесившись, Джоах посмотрел вперед. Они были в четверти лье от конца поля. Горящие побеги света окружили их, извиваясь и спорадически вонзаясь в корпус.

Со средней палубы завопил Хант, отдавая команды громыхающим голосом:

– Все назад! Бесполезно! Она потеряна!

Джоах так сильно сосредоточился на цветках, что совершенно забыл о непосредственной опасности. Обернувшись, он увидел обращенную в горящий факел грот-мачту и охваченные огнем паруса на ней. Пламенем были объяты тросы и снаряжение. Эльфийские матросы собрались на палубе.

Внезапно появился Хант, подтаскивая лестницу. На руках он нес Шишон; его лицо было вымазано сажей.

– Огонь в нижних отсеках. Он идет снизу. Корабль обречен.

При этих словах ветры схлынули. Ричальд осунулся и опустил руки.

– Мы никогда не сможем победить.

Джоах метнулся к эльфийскому принцу и с силой ударил его по щеке.

– Никогда не говори этого!

Глаза Ричальда расширились. Он дотронулся до кровоточащей губы, пылая бешенством.

– Никто не бил…

– Веди этот корабль, Ричальд! – взревел Джоах. – Пока мы живы, есть надежда! Ты будешь вести этот корабль до тех пор, пока он не выгорит прямо под тобой!

Ричальд ступил в сторону Джоаха.

– Довольно! – вскричала Кесла, вставая между ними. – Используй свой гнев, чтобы напитать корабль! Мы почти пересекли поле. Совсем близко лежат открытые пески.

– У меня только один парус.

– Тогда подтверди свое мастерство, эльф, – проговорила Кесла.

Ричальд взглянул на нее, затем сделал каменное лицо. Он воздел руки, и ветры вновь усилились.

– Мы никогда не доберемся до песков.

– Что мешает попытаться? – возразила Кесла.

Дым охватил их густой волной, когда корабль рванул вперед. Жар растущего пламени стал походить на грохочущую печь. Случайные побеги света преследовали их, но рассеянные ветры прекрасно усмиряли растение.

Никто не проронил ни слова. Все задержали дыхание, сжав ладони.

Джоах изучал происходящее через поручни, прикрыв нос и рот, задыхаясь от дыма. Под кораблем дым рассеялся. Под килем обнаружилась опустошенная местность с темными каньонами и песчаными плоскогорьями. Он нагнулся ниже, моргая, чтобы избавиться от слез и дыма, залепивших глаза.

Никакого вьюна, никаких цветков!

Джоах описал круг, крича:

– Мы покинули поле!

Проблеск надежды скользнул по лицам, обернувшимся на его крик, после чего раздался взрыв. Люк средней палубы взлетел на воздух. Из недр корабля с демоническим ревом взвились языки пламени. Прямо под ногами Джоаха корабль задрожал и начал крениться. Ему пришлось схватиться за поручень, когда корабль заваливался набок.

Позади себя он услышал крик Кеслы:

– Не сдавайся, Ричальд!

– Слишком слаб… – выдохнул эльфийский капитан.

Корабль запрокинулся, повиснув под крутым углом. Джоах потерял равновесие и схватился за перила обеими руками.

– Держись! – крикнула Кесла.