Текст книги "Том 20. Миссия в Венецию"

Автор книги: Джеймс Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

2

Это был наш первый визит в Сан-Франциско, и ни я, ни Клер не знали, где здесь лучше всего провести время. Мы спросили офицера дорожной полиции, где можно хорошо поесть и весело повеселиться.

Он поставил ногу на подножку машины, сдвинул шляпу назад и приветливо посмотрел на Клер. Мне кажется, меня он вообще не заметил.

– Послушайте, мисс, если вы хотите с пользой провести время, то лучшее место «У Джо». Это самое известное заведение в городе.

– Слушай, старик, – сказал я, наклоняясь над Клер, чтобы он мог оценить мой новый смокинг, – и в этот вечер мы желаем чего-нибудь особенного. Ничто не может быть слишком хорошим для нас. У меня достаточно денег, и я хочу потратить их в приличном заведении.

Он оценивающе посмотрел на меня.

– Я же сказал, поезжайте в коробку «У Джо». Там шикарно и всегда весело. Но если вам это не подходит, то можете отправляться хоть к дьяволу на рога. Мне на это наплевать. Свалились на мою голову!

К Джо, так к Джо. Мы поблагодарили его и спросили, как туда проехать.

Он подробно объяснил. Еще немного, и он нарисовал бы нам карту города.

– Скажите Джо, что я прислал вас, – сказал он, подмигнув. – Патрульный офицер О'Брайен. Скажите ему это, и вас обслужат по высшему разряду.

Проехав несколько кварталов, я предложил Клер:

– Давай спросим у кого-нибудь еще. Держу пари, этот коп работает на Джо.

Но Клер заявила, что хочет поехать именно в заведение Джо.

– Если нам не понравится, мы всегда сможем подыскать себе что-нибудь еще, – вполне резонно заметила она.

Заведение Джо находилось на боковой улице. Внешний вид здания ничего не говорил нам – обычная коробка. Не было швейцара, который помог бы нам выйти из машины, некому было сказать, где припарковать автомобиль, отсутствовал шикарный вход с ковром. Лишь на стене над дверью светилась скромная неоновая вывеска с надписью «У Джо».

– Ну вот мы и прибыли, дорогая, – сказал я. – Машину оставить здесь или заехать прямо в заведение?

– Постучи в дверь и спроси, – посоветовала Клер. – Послушать тебя, так можно подумать, что до сего дня и ноги твоей не бывало в подобных заведениях.

– В смокинге никогда, тут ты права, – сказал я, выбираясь из машины. – Вот это меня и смущает.

Я постучал и принялся терпеливо ждать.

Дверь открыл коренастый мужчина с отстреленной мочкой уха и сломанным носом. Он был втиснут в жутко накрахмаленную рубашку и чувствовал себя в ней так же плохо, как и во власянице.

– Добрый вечер, – сказал я. – Мы хотели бы поужинать. Патрульный О'Брайен рекомендовал нам ваше заведение. Так как?

– Этот сопляк рекомендует нас всем, – сказал коренастый тип и плюнул на мостовую. – Как будто мы нуждаемся в его паршивых рекомендациях! Но раз уж вы здесь, то можете войти.

– А что мне сделать с моей машиной? – спросил я, немного удивленный такой рекламой.

Он окинул «Бьюик» небрежным взглядом и пожал плечами.

– А я почем знаю? Поменяйте вашу машину на норковое манто, если вы нуждаетесь в норковом манто.

Я похлопал его по груди.

– Слушай, мой толстый друг, – сказал я недовольно, – тебе неизвестно, как я поступаю с невежливыми типами и пошире в плечах? Я превращаю их в томатный сок.

Он удивленно и заинтересованно уставился на меня.

– И как вы это проделываете?

К нам подошла Клер.

– Ну так как? – спросила она.

– Прекрасно. Я уже собрался было надрать уши этому бродяге. У него манеры, словно он только что сбежал из зоопарка.

Коренастый тип посмотрел на Клер тусклыми глазами. Она улыбнулась ему.

– Не будете ли вы так любезны и разрешите нам войти? Я так много слышала о вашем заведении.

– Разумеется, – сказал тип, отходя в сторону, – входите. – Заметив мой взгляд, он добавил: – Можете поставить машину чуть дальше. Но, если появится коп, он запросто может вас оштрафовать.

– Подожди, – сказал я Клер, забрался в машину и проехал чуть вперед, припарковавшись у тротуара.

Вместе мы поднялись по ступенькам. Коренастый тип следовал за нами. Клер шепнула, что он пялится на ее ноги. Я ей сказал, что если этому мерзавцу захочется увидеть еще что-нибудь, то я разорву его на части.

Девушка в гардеробе, наряженная в цветастый китайский халат, приняла у меня шляпу. Она метнула мне плотоядную улыбку, воспользовавшись тем, что Клер смотрела в другую сторону. Я улыбнулся в ответ.

Холл был залит светом и украшен блестками, как мюзик-холл во время грандиозного шоу. Повсюду на стенах были развешаны зеркала, отражавшие свет ламп. В дальнем конце холла находилась монументальная лестница с хромированными перилами и низкими ступенями, которая вела в обеденный зал ресторана. При входе маячил метрдотель, держа наготове меню. Справа был виден внушительный бар, освещенный невидимым источником света. Бармен внушительной комплекции порхал среди гор сверкающего стекла.

– Выглядит впечатляюще, – пробормотал я. – Не думаю, что к концу веселья у нас останется много от девятисот долларов нашей прибыли.

– Ты всегда можешь заказать лишь стакан молока и сказать им, что поступаешь так исключительно из религиозных побуждений, – прошептала Клер, прежде чем исчезнуть в дамской комнате.

Я принялся терпеливо ждать, делая вид, что всю жизнь провел в подобных заведениях, но, видимо, у меня это плохо получалось.

Девушка, словно только что сбежавшая из кабаре, пересекла холл. На голове ее красовались страусиные перья, грудь прикрывали блюдца, соединенные тонким ремешком, что должно было означать бюстгальтер, а короткие штанишки были золотисто-серебряными. Она бросила на меня презрительный взгляд многоопытной шлюхи, которая уже все видела и слышала и ее ничего больше не интересует.

– Только не садитесь на плетеное кресло, – шепнул я, когда она проходила мимо. Ее легкие и уверенные шаги на секунду сбились с ритма, но она проследовала дальше. Я тщетно пытался отвести взгляд от ее голой спины. Мне начинало здесь нравиться.

Клер вышла из дамской комнаты. Ее платье было цвета морской волны, припорошенной золотой пылью.

– Хэлло! – сказала она.

– Хэлло! – ответил я, восхищенно глядя на нее. – Моя жена покинула меня. Не хотите ли провести вечер со мной и немного повеселиться?

– А как на это отреагирует ваша жена? – вежливо спросила Клер.

– Она будет в ярости, но мне очень понравилось ваше платье. Повеселимся, а потом займемся любовью в моей машине.

– Так и сделаем, но немного погодя.

– Почему же?

Она взяла меня под руку.

– Почему ты не хочешь, чтобы все знали, что я твоя жена? Ведь это такое счастье быть твоей женой.

– Я очень рад этому, миссис Кейн, – с чувством проговорил я. – А что, если мы попросим этого важного джентльмена с меню обслужить нас?

Она кивнула.

Мы подошли к метрдотелю, который поклонился Клер, а уж потом мне.

– Мы здесь впервые, – пояснил я. – Мы хотим хорошо провести время. Что вы нам посоветуете? Можем мы вам довериться?

– Безусловно, сэр, – сказал он сухим, как шуршание осенних листьев, голосом. – Вначале я рекомендую заказать ужин, а потом вы можете пройти в бар и выпить коктейль. Я зарезервирую вам столик возле танцевальной площадки.

После долгого обсуждения мы заказали ужин. Метрдотель записал все в маленькую книжечку и заверил, что все будет готово через полчаса. Проводив нас в бар, он сделал знак бармену и удалился.

– Замечательно, – сказал я Клер. – Я начинаю верить, что все здесь влюбились в тебя.

Она покачала головой.

– Не думаю. Это все твой волевой подбородок и голубые глаза.

Но я знал, что она ошибалась.

Бармен застыл перед нами, восхищенно уставясь на Клер. На меня он смотрел с подобающим уважением, раз со мной была такая красивая девушка. Мы заказали два двойных мартини, присели на кожаный диван и закурили. Многие посетители кидали в нашу сторону любопытные взгляды, но нас это не волновало. Бармен приготовил коктейли, и я расплатился, оставив щедрые чаевые.

Мы медленно дегустировали напиток отменного качества.

Женщины, находившиеся в баре, чем-то напоминали мне Лидию Гамильтон – все тот же стандартный тип кинематографической красоты. Я сказал об этом Клер.

– Не будем говорить о ней! Это ужасная женщина. Беднягу Бонеса до сих пор трясет, едва он вспоминает о ней.

– На суде ей придется несладко, – со смехом сказал я. – Бонес хороший малый. Тебе не кажется, что стоило бы нарядить его в униформу, красную с белым. Или что-нибудь подобное. Я считаю, что наши служащие обязаны носить униформу. Это произведет определенное впечатление.

Она расхохоталась.

– Дорогой, я так рада, что ты любишь нашу станцию сервиса. Одно время я опасалась…

– Забудь об этом, – сказал я, беря ее за руку. – Мне действительно нравится работа, но что бы я делал без тебя.

– Честно?

Я кивнул.

– Если бы не ты, я до сих пор вел бы беспорядочную жизнь.

– У меня идея, – сказала она, наблюдая за моей реакцией. – Почему бы нам не открыть ресторан возле станции? Мы могли бы воспользоваться пустующим участком возле нашего дома. Не нужно возводить нечто грандиозное. Кухня будет сельского типа: цыплята, колбаса, котлеты, знаешь пожаренные особым способом, салаты и тому подобное. Если бы ты согласился, можно было бы достаточно просто реализовать эту идею.

– Потрясающе! – я восхищенно уставился на нее. – Как это пришло тебе в голову?

Ее лицо прояснилось.

– О, я хочу внести свою лепту. Ты же знаешь, я в последнее время много занималась стряпней и кое-чему научилась. Ты согласен со мной?

– Завтра же мы обсудим это и решим, сколько понадобится на это денег, – сказал я, забывая о том, где мы находимся и какая публика нас окружает. Вдруг я заметил легкое замешательство на лице Клер. Она покраснела. – В чем дело, дорогая? Тебе нехорошо?

С застывшим лицом она отвела взгляд.

– Ты обещаешь не устраивать сцен? – прошептала она.

– Я никогда не устраиваю сцен. В чем дело?

– В дальнем углу находится мужчина, который не спускает с меня взгляда с момента нашего появления здесь. Это меня смущает. Но я прошу тебя…

Я повернулся. В углу в одиночестве сидел мужчина в белом смокинге. У него были седые волосы, правильные черты лица, но лицо немного вялое, не имевшее ничего привлекательного, кроме разве что небольшого шрама на левой щеке. Я бросил на него косой взгляд, и он сразу же отвел глаза.

– Не обращай внимания, – сказал я, ставя пустой бокал. – Нам пора ужинать. Но если он будет пялиться на тебя, то я подойду и шепну пару ласковых слов.

– А вот этого делать не надо! – твердо сказала Клер, беря меня под руку и выходя из бара. – Забудь о своих прежних привычках.

Бармен поклонился, когда мы покидали бар. Клер приветливо ему улыбнулась. Я был горд ею. Метрдотель лично проводил нас к столику.

Я заметил, что большинство посетителей ресторана смотрели на Клер. Она стоила этого!

Мы уселись за столик возле танцевальной площадки. Закуски были отменные: анчоусы, выложенные на тонко нарезанные помидоры, перец в белом соусе. Тонкие сосиски, жирные креветки, отличная ветчина, сыр. Мы заказали два сухих мартини.

Мы уже приступили к еде, когда в ресторан зашел мужчина в белом смокинге. Видимо, это была достаточно известная личность – посетители приветствовали его, когда он проходил мимо их столиков. Он прошел рядом с нашим столиком, бросив на Клер быстрый взгляд. Она отвела глаза, глядя в тарелку. Я попробовал встретиться с ним взглядом, но он игнорировал меня.

Расположившись за два столика от нас, он сделал знак официанту, заказав виски. Затем закурил сигарету, повернувшись так, чтобы хорошо видеть Клер.

– Мне кажется, пришло время сказать пару ласковых этому красавцу, – сказал я, разозлившись.

– Не надо, дорогой! – Клер схватила меня за руку. – К чему портить такой замечательный вечер? Не думай о нем, он мне совершенно безразличен!

Она пыталась перевести разговор на тему будущего ресторана, но мне об этом не хотелось говорить. Она нервничала, а я чувствовал, что озлобляюсь все сильнее.

Внезапно я увидел, как она напряглась, и, проследив направление ее взгляда, заметил Лидию Гамильтон. Не дав возможности метрдотелю проводить ее, она остановилась перед столиком, за которым сидел мужчина в белом смокинге, затем села напротив него. Мужчина недовольно посмотрел на нее и сделал знак официанту.

– Надеюсь, теперь этот тип оставит нас в покое, – сказал я. – Я жалею, что эта дама появилась здесь, но все же не настолько, чтобы потерять аппетит.

Официант принес нам жаркое. Оно выглядело очень аппетитно. Несколько минут мы молча ели. Внезапно я поднял голову. Седоволосый продолжал свое занятие: он буквально прошивал Клер рентгеновским взглядом.

Я посмотрел на Лидию Гамильтон. Она заметила поведение своего компаньона, и лицо ее исказилось в злобной гримасе.

– Это плохо кончится, – заметил я Клер вполголоса. – Девица-то ненормальная. Бог знает что она может выкинуть. Нужно быть готовым ко всему.

Я едва успел закончить фразу, как Лидия залепила мужчине звонкую пощечину. Он не ожидал подобного поворота событий и едва не свалился с кресла. Звук пощечины разнесся в притихшем зале. Вслед особенно резко прозвучал вопль Лидии:

– Перестань пялиться на эту шлюху!

Я вскочил, но Клер удержала меня за рукав. Седоволосый принялся ругать Лидию последними словами. Было даже удивительно слышать подобные эпитеты из уст столь приличного на вид человека. Затем, сжав кулак, он ударил Лидию по лицу.

Лидия слетела со стула, кровь пошла из ее носа. Люди в зале вставали и вытягивали шеи, чтобы лучше видеть. Закричала какая-то женщина. Метрдотель с опаской направился к месту инцидента. Человек в белом смокинге по-прежнему стоял возле Лидии, беспрерывно ругаясь. Затем поднял ногу, намереваясь ударить ее в бок. Я вырвал наконец рукав из пальцев Клер и прыгнул вперед.

Послышался звук выстрела, пламя вырвалось из ствола револьвера, зажатого в руке Лидии. Мужчина кашлянул раз, другой, колени его подогнулись, и он упал. Я вырвал маленький, похожий на игрушечный, револьвер из рук Лидии. Свободной рукой она ударила меня по щеке, я оттолкнул ее. Она удивленно уставилась на меня, из глаз ее постепенно исчезло безумное выражение.

– Привет! – сказала она. – Почему это ты не оставил свою потаскушку дома?

Я отвернулся, глядя на тело мужчины, лежащее у моих ног. На этот раз никакие деньги не помогут ей выбраться из этой истории.

3

Как только стало известно, что мужчина мертв, посетители кинулись к выходу. Но метрдотель обогнал их. Около запертой двери стоял коренастый мужчина, которого мы встретили у входа. Он недобро усмехался, поигрывая бицепсами и предлагая желающим пройти. Против таких аргументов не возразишь, и постепенно клиенты вернулись на свои места.

– Пожалуйста, не волнуйтесь, – любезно сказал метрдотель. – До прибытия полиции никто не имеет права покинуть свои места.

Люди возбужденно переговаривались, оставив Лидию наедине с трупом. Она стояла над ним, прижимая к носу салфетку, но была слишком пьяна, чтобы уяснить трагизм сложившегося положения. Толкнув ногой тело, она сказала:

– Встань, свинья! Ты меня не запугаешь!

Но постепенно смысл происшедшего стал доходить до нее. И голос сорвался.

Полиция прибыла через шесть минут после вызова: трое в штатском, четверо копов в форме, врач, фотограф и представитель прокуратуры. Они принялись за работу с обычной для полиции сноровкой. И только тогда, когда врач сделал знак двум агентам накрыть тело скатертью, до Лидии дошел трагизм ситуации. Она пронзительно закричала.

– О'кей, беби! – инспектор положил руку на ее плечо. – Спокойнее, поезд уже ушел!

Лидия обвела зал сумасшедшим взглядом и внезапно заметила меня.

– Это все из-за тебя, подонок! – завопила она. – Ты разбил мой любимый автомобиль!

Люди поднялись со своих стульев, чтобы лучше меня рассмотреть. Инспектор с подозрением глянул на меня. Я же продолжал спокойно сидеть, так как ничего другого не оставалось делать. Момент для меня был крайне неприятный.

Лидия рванулась в мою сторону, но полицейские удержали ее.

– Уведите ее отсюда, – приказал инспектор, когда она начала ругаться в бессильной злобе. Даже копы были смущены потоком отборной брани, которую она обрушила на меня и на них. Наконец ее увели. Инспектор подошел ко мне и спросил, каким образом я замешан в этом деле.

– Это сумасшедшая пьяница, – ответил я. – Я совершенно не причастен ко всему этому. Я только отнял у нее револьвер.

– Но при чем здесь автомобиль?

– У нее сегодня утром было небольшое дорожное происшествие. Но это никоим образом не относится к делу.

Он вытащил записную книжку и спросил мое имя. Я сказал ему, что меня зовут Джек Кейн. Я сказал правду, так как мое второе имя действительно было Джек. Пришлось сообщить мой адрес, а также некоторые подробности о «Кадиллаке». Но я ничего не сказал о том, что человек в белом смокинге не спускал глаз с Клер. Я понимал, что это обязательно всплывет на суде, но не хотел раньше времени затрагивать эту тему.

– У вас нет никаких догадок, почему она его убила? – продолжал инспектор.

Я покачал головой.

– Я не наблюдал за ними, – солгал я. – Он совершенно неожиданно ударил ее и попытался пнуть ногой. Я бросился на помощь, но она выстрелила раньше, чем я успел подбежать к ним.

– О'кей, – инспектор внимательно глядел на меня, и по всему было видно, что мои ответы его не удовлетворили. Но у него еще было достаточно забот. – Если вы понадобитесь, мы вас вызовем.

– Понятно. Мы можем уезжать?

Он послал копа сверить номер моей машины, и, когда тот вернулся и утвердительно кивнул, инспектор разрешил нам уехать.

Мы вышли из ресторана, провожаемые любопытными взглядами, и почувствовали некоторое облегчение, оказавшись в холле. Метрдотель ожидал нас с накидкой Клер. Он помог Клер одеться и сказал, что искренне огорчен, что вечер не удался.

Клер была очень бледна и хранила молчание. Она стояла, дожидаясь, пока девица из гардероба подаст мне шляпу. Кричаще-яркое одеяние девицы резало глаза, аляповатая роскошь этого заведения раздражала меня. Я был ненормальным, доверившись рекомендации патрульного О'Брайена. Впредь я решил никогда больше не доверять рекомендациям копов.

– Момент, дорогая, – сказал я Клер, закутывая ее в шарф так, чтобы полностью скрыть лицо. Она посмотрела на меня со страхом в глазах.

– Я не…

– Так надо, – успокоил я ее. – Журналисты наверняка дежурят снаружи. Ни к чему им иметь наши фотографии.

Я взял ее под руку, и мы спустились по лестнице. Лишь через пару дней я вспомнил, что забыл оплатить счет. Или метрдотель забыл об этом тоже, или же посчитал неудобным брать плату за столь безнадежно загубленный вечер.

Едва мы оказались на улице, четверо мужчин рванулись в нашу сторону. Я схватил Клер за руку и увлек в переулок.

Мужчины заколебались, наблюдая за нашим бегством.

– Садись, – сказал я, открывая дверцу «Бьюика».

Вспышка фотоаппарата ослепила нас. Я втолкнул Клер внутрь машины и повернулся. Коротышка-фотограф стоял почти рядом.

– Вы тот человек, который отнял револьвер? Джек Кейн, не так ли?

– Нет, – я сделал шаг к нему. – Кейн еще там. – Прежде, чем он смог догадаться о моих намерениях, я схватил аппарат, вынул пленку и, бросив на землю, наступил ногой. Затем вернул фотоаппарат ошеломленному репортеру.

– Мерзавец! – крикнул он. – Это тебе даром не пройдет!

Коротышка попытался ударить меня, но я оттолкнул его, забрался в машину и рванул с места.

Клер тут же устроила мне допрос: дескать, чего ради я назвался Джеком Кейном, отчего так боюсь фотографироваться и тому подобное. Она была очень встревожена. Было бесполезно скрывать от нее правду. Я рассказал ей о телефонном звонке Лоис Спенс накануне нашего отъезда из Парадиз-Палм.

– Я не строю на этот счет никаких иллюзий, – сказал я, глядя на дорогу, убегавшую под колеса. – Они очень опасны. Вот потому я и спрятался здесь. Видимо, это была моя ошибка. Я должен был надежно спрятать тебя и заняться ими. Но теперь мы влипли. Преступление, совершенное сегодня вечером, вызовет ужасный шум в прессе. О нас будут говорить во всех газетах. Без сомнения, наше убежище будет раскрыто, Лоис и Бат перейдут к активным действиям. Вот почему я вынужден был сообщить другое имя и засветить пленку. Это даст нам некоторое время, чтобы организовать защиту и придумать дальнейший план действий.

– Но я прекрасно знаю, что буду делать, – сказала Клер без малейшего колебания в голосе. – Никакие мерзавцы не смогут выгнать нас из нашего дома. Пока я с тобой, я никого не боюсь.

Она сказала то, что я и ожидал, но тем не менее у меня возникло ощущение, что наши спокойные дни миновали.

4

Мы прочитали в утренних газетах, что Клем Кунц, лучший адвокат на всем побережье Тихого океана, занялся защитой Лидии Гамильтон. А значит, он не преминет навестить нас.

Так и случилось. Я как раз отпустил последнего клиента, когда увидел большой «Линкольн», подруливший к станции. Вначале я принял его за позднего клиента, но быстро убедился, что ошибаюсь.

– Я хотел бы поговорить с вами, – сразу взял быка за рога адвокат. – Я Кунц. Возможно, вы уже слышали обо мне?

Я действительно знал его до того, как он взял в свои руки дело Грея Говарда. Так звали человека в белом смокинге. Как выяснилось, он был знаменитым кинорежиссером.

Я внимательно посмотрел на Кунца. Это был человек небольшого роста, крепыш с розовым лицом. Еще ни у кого до сего времени я не видел таких пронзительных глаз. А ведь, видит Бог, я повидал много людей в своей суматошной жизни. Я твердо выдержал его взгляд.

– Действительно, я слышал о вас. Но вы не вовремя, у меня буквально пара минут, после чего я иду обедать.

Он покачал головой.

– Пара минут не решают дело. Нельзя ли нам пойти туда, где никто не помешает? Ведь я могу доставить вам массу неприятностей, Кейн.

После секундного размышления я решил, что коротышка, возможно, и прав. Я пригласил его в дом.

– Нет проблем! Входите.

Мы прошли в гостиную. Он бросил профессиональный взгляд на обстановку и сел у окна. Я устроился напротив, почесал кончик носа и зевнул.

– Итак?..

– Вы женаты? – агрессивно спросил он.

– Да. И что с того?

– Я бы хотел познакомиться с вашей женой.

Я резко оборвал его:

– Не раньше, чем вы объясните, зачем вам это нужно. Я не знакомлю жену с первым встречным.

Он зажмурил глаза.

– Почему вы боитесь, что я ее увижу? – буркнул он.

Я рассмеялся.

– Мы зря тратим время. Или время для вас не деньги?

Дверь гостиной распахнулась, и вошла Клер. Маленький кокетливый передник был надет поверх простенького ситцевого платья небесно-голубого цвета. Она была похожа на девочку, на очень маленькую девочку, надо отметить.

– О, простите! – сказала она, делая шаг назад.

– Входи же! Это Клем Кунц! – я бросил взгляд на смутившегося адвоката. – Мистер Кунц, разрешите представить вам мою жену. Вы удовлетворены?

Он во все глаза смотрел на Клер. Я видел, насколько он удивлен, несмотря на свою профессиональную невозмутимость. Я понял, на что он надеялся, и мне стало смешно.

– Большой сюрприз для вас, не так ли? – спросил я. – Ваша клиентка нарисовала совсем другой портрет. Вы ожидали встретить вульгарную девицу, готовую броситься в объятия первого встречного мужчины, не так ли?

Он глубоко вздохнул и поклонился Клер.

– Я только хотел бы выяснить, разговаривали ли вы с Греем Говардом в тот трагический вечер, миссис Кейн? – проговорил он, пытаясь сохранить остатки профессионального апломба.

Клер глянула на меня и отрицательно качнула головой.

– Послушайте, мистер Кунц, – сказал я, – я понимаю, на что вы намекаете. Разумеется, это было бы большим козырем для вашей клиентки, если бы вы сумели доказать, что Клер пыталась отбить Говарда у Лидии. Увы, этого просто не могло быть. И сейчас вы убедились в этом. Тем более вы не сможете убедить в этом суд. Это Говард не спускал с нее глаз. Я хотел поставить его на место, но Клер не позволила. Мы работали три месяца без отдыха, и это был наш первый приезд в город. Но, к сожалению, с нашим счастьем только по грибы ходить. Мы имели несчастье наткнуться на Говарда. А тут еще ваша клиентка взбесилась, потому что Говард не отводил взгляда от моей жены. Но это никак не может являться причиной преступления. Это лишь спровоцировало конфликт. Драма назревала, видимо, давно. Мужчина никогда не ударит кулаком женщину, если только она не надоела ему до смерти. Этот удар кулаком и был главным поводом убийства… Но Клер не имеет к этому ровно никакого отношения.

Кунц откашлялся.

– Я восхищен, если вы всегда так выглядите, – сказал адвокат, во все глаза пялясь на Клер.

– Во всяком случае, на суде она будет выглядеть именно так, если вы решите вызвать ее для дачи показаний. И это не улучшит положения вашей клиентки, если вы захотите создать из Клер образ женщины-вамп.

Он провел рукой по плешивому черепу. Что ж, этот человек умел признавать свои поражения.

– Я не думаю, что она понадобится мне на суде, – сказал он. – Что ж, я пошел по ложному пути, Кейн, и теперь вижу, что зря теряю время. – Он еще раз окинул Клер взглядом с головы до ног, качнул головой и вышел.

Мы вздохнули с облегчением. У меня появилась надежда, что все обойдется и пресса оставит нас в покое.

Увы! Следующим утром у нас объявился представитель прокурора округа. При нем был рапорт офицера дорожной полиции, составленный по поводу инцидента с Лидией Гамильтон на моей станции. Едва он узнал, что Лидия пыталась свалить вину за дорожное происшествие на других, как он тут же примчался ко мне. Это была как раз та причина, которую он искал, – объявить Лидию алкоголичкой. Я сделал все, что мог, чтобы отговорить его от огласки этого происшествия… Увы… На следующее утро журналисты были уже в курсе. Они слетелись на станцию, как мухи на мед.

Коротышка-фотограф, который пытался сфотографировать нас возле заведения «У Джо», явился в первых рядах.

– Хэлло, хитрец! – приветствовал он меня. – Итак, вы не любите огласки? Мой редактор посвящен в историю с засвеченной пленкой.

На протяжении часа вспышки фотоаппаратов освещали все закоулки нашего дома. Мы, как могли, пытались скрыться от навязчивого внимания журналистов, но это нам плохо удалось. Когда они наконец оставили нас в покое, я вошел в спальню и достал револьвер Бата. Сев на кровать, я старательно вычистил оружие, смазал и зарядил. У меня было странное ощущение, когда я вновь держал в руках оружие. Скорее это было неприятное чувство.

К тому же я заметил, что потерял былую сноровку, ведь не упражнялся с револьвером уже почти четыре месяца. Мне теперь многое придется наверстать, чтобы на равных мериться с Батом.

Клер застала меня в тот момент, когда я упражнялся в выхватывании оружия. Я обнял ее и посадил на кровать.

– Я думаю, пришло время отправить тебя куда-нибудь в безопасное место, – сказал я. – Если Бат перейдет в наступление, ты для него явишься идеальной мишенью.

Она покачала головой.

– Это ни к чему не приведет, если я удеру, мой дорогой. К тому же, зачем нам разлучаться на месяцы в ожидании нападения, которое, возможно, никогда не произойдет. И, возможно, меня могут вызвать в суд. Так что чему быть, того не миновать. Останемся вместе. Вдали от тебя я все время буду волноваться. – Она обняла меня за шею. – Ты можешь приводить какие угодно доводы, но я не оставлю тебя одного.

Немного поразмыслив, я согласился с ней.

– Что ж, будем ждать их здесь, – сказал я.

Я очень надеялся, что в газетах появится минимум информации о нас, но действительность превзошла все мои опасения. В «Кларион» – газете, где работал коротышка-фотограф, появилась громадная статья. Они раскопали все мои приключения в Парадиз-Палм. Фотографии: моя, Клер, Киллиано, даже мальчишки-детектива Клерболда были помещены на первых страницах.

Я понял, что надо готовиться ко встрече с Батом и Лоис Спенс.