355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джеймс Гриппандо » Тот, кто умрет последним » Текст книги (страница 21)
Тот, кто умрет последним
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 22:02

Текст книги "Тот, кто умрет последним"


Автор книги: Джеймс Гриппандо


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

50

В шесть утра в понедельник Джерри Коллетти находился на кухне, уже одетый и собиравшийся на работу. Он посмотрел на свое отражение в застекленном шкафчике и, как всегда, остался доволен тем, что увидел. Многие юристы одевались как попало, но не Джерри. Его костюм был от Армани. Ботинки – от Феррагамо. Шелковый галстук и носки – а по носкам всегда можно судить о достатке их хозяина – от Гермеса. Сорочка была сшита на заказ в Гонконге, как, впрочем, и все остальные сорочки, ибо в мире нет такого костюмера, который шил бы сорочки на уродца с объемом шеи в девятнадцать дюймов и длиной рукава в тридцать. Джерри не участвовал в схватках с тех пор, как перестал заниматься реслингом в команде своего колледжа, кроме тех случаев, когда кто-то из его клиентов вступал в конфликт с женой и просил у него срочной помощи. Так что человека из Джерри делала одежда – одежда и хороший портной.

– Гэбби, закажи еще «Гавайского Золотого», – проговорил он в диктофон, ибо постоянно вел звукозапись всех своих распоряжений секретарше, которые та должна была неукоснительно выполнять. Но тут Джерри вдруг понял что распоряжение заказать «Гавайское Золотое» может означать для Гэбби все, что угодно – от коробки ананасов до призового кубка. – Речь идет о «Гавайском Золотом кофе», – уточнил он, положив диктофон во внутренний карман.

Джерри налил себе чашечку «на дорожку», сунул под мышку «Уолл-стрит джорнал» и направился к двери, которая вела из кухни в гараж.

Конец недели прошел спокойно, именно так, как этого хотелось Джерри. Он все еще болезненно переживал то неловкое положение, в которое его поставил Свайтек во время судебного слушания во второй половине дня в пятницу. Допустить такую глупую ошибку с фотографиями и датой на часах было совсем не в духе Джерри. Совершенная оплошность напомнила ему о том, что он не проявил необходимого терпения. Интеллект и терпение – вот что нужно для победы в этом соревновании, а именно этим не обладают ни Татум Найт, ни Мигель Риос. Поэтому они потерпят поражение. Теперь только эти люди стояли между Джерри и сорока шестью миллионами долларов. Точнее – они и Алан Сирап.

«Кто бы он ни был».

Джерри вошел в гараж и нажал кнопку на стене, которая включала свет и открывала ворота гаража. Его темно-зеленый «БМВ» поблескивал в свете лампы дневного света. Он был помыт, отполирован и готов тронуться в путь. Пока гаражные ворота бесшумно поднимались вверх, Джерри стоял и восхищался им. Он всегда был «автомобильным парнем». Его отец был «автомобильным парнем» в замасленной спецовке, с грязью под ногтями, с минимальной зарплатой и никогда не имел никаких машин, кроме подержанных. У отца Джерри вообще не было ничего нового. У них никогда не было ничего нового. Мать покинула их, когда Джерри исполнилось десять лет, потом вернулась, чтобы забрать сына, подала на развод, начисто обобрала своего старика, дождалась завершения бракоразводного процесса и вышла замуж за своего адвоката по делам о разводах. За ловкого адвоката по делам о разводах. Выйдя замуж за этого сукина сына, она отправила Джерри к совершенно разоренному отцу, у которого в кармане была лишь вошь на аркане.

В общем, гол как сокол.

Когда Джерри нажал на кнопку пульта, система дистанционного управления чирикнула и блокировка дверных замков отключилась. Джерри сел за руль и захлопнул дверцу. Устроился он удобно – кофейная чашка в специальном держателе, на сиденье рядом, развернутая газета для чтения во время стояния в пробках, мелкие монеты в «бардачке» для оплаты дорожных сборов. Джерри еще раз полюбовался собой в зеркале заднего вида и повернул ключ.

Тишина.

Он повернул его снова, но послышался лишь щелчок. Снова тишина – тишина полная, еще более полная, чем работа восьми превосходно отрегулированных цилиндров.

Сначала Джерри заподозрил, что это аккумулятор, но потом задумался. Ведь электронная система блокировки запоров сработала, когда он нажал кнопку пульта дистанционного управления, да и лампочка на потолке загорелась, когда он открыл дверцу. Работали и часы. Наверное, неисправен стартер.

А может быть, кто-то сделал его неисправным?

Другой испугался бы, но Джерри лишь улыбнулся. Он гордился своим бесстрашием. Многие бывшие мужья в силу специфики его работы угрожали ему, а иные даже пытались свои угрозы осуществить. Нельзя заниматься такой работой, не имея яиц величиной с глобус, а у Джерри они, ко всему прочему, были отлиты из бронзы.

Кто-то копался в его машине, как вам это нравится? Это послужит еще одним доказательством угроз, которого ему не хватало для того, чтобы лишить Татума Найта права на наследство по закону об убийцах. Этот идиот совершенно не способен контролировать себя, и Джерри тотчас же решил, что Татум Найт в ответ на его ловкие маневры в зале суда сорвал провода с распределителя зажигания. Свайтеку, возможно, и удалось набрать несколько очков за технику исполнения на слушании в пятницу, но Джерри держал про запас долговременную стратегию успеха. И если Найт будет продолжать делать глупости, подобные этой, Джерри добьется успеха раньше, чем предполагал.

Он потянул за рукоятку, освобождающую защелку капота, выбрался из машины и пошел к капоту посмотреть, в чем дело. Если это то, что заподозрил Джерри, он, безусловно, подаст заявление в полицию. Но и выть, как волк, ему тоже не хотелось. Джерри хотелось, чтобы у его стартера были оборваны все провода. Тогда появилась бы возможность сделать еще несколько фотографий.

Капот поднялся дюйма на четыре и остановился на предохранительном крючке. Джерри сунул руку внутрь в поисках крючка, который позволял полностью отключить запор. Он не помнил, когда в последний раз заглядывал под капот, поэтому запамятовал, где находится этот крючок. Джерри сунул под капот обе руки и попытался нащупать крючок, когда на него вдруг обрушилось что-то черное, набросилось, как человек-паук, с верхней части раскрывшейся двери гаража, закрепленной на потолке. Это было нечто огромное, принявшее форму человека, который камнем упал на капот и своим весом придавил его, прищемив пальцы Джерри. Тот почувствовал, как ему на живот брызнула кровь, услышал отвратительный хруст костей, которые какую-то долю секунды назад были костями его драгоценных рук.

На шее Джерри плотно затянулся шнур. Нападавший потянулся к двери гаража и закрыл ее, приглушив визгливые крики своей жертвы. Голова Джерри откинулась назад, и тогда он увидел то, чего не видел раньше, – дыру, закрытую до этого поднятой над его головой дверью гаража, проход, которого не было, когда он вошел в гараж, а дверь гаража была опущена.

Джерри стоял лицом к лицу с напавшим на него человеком, не имея возможности ни убежать, ни поднять свои изуродованные руки, чтобы защититься, поскольку они были придавлены капотом, закрывшимся, как капкан. Боль была такой сильной, что Джерри забился в судорогах. Он попытался закричать, но шнур, сжимавший шею, натянулся еще сильнее. У Джерри помутилось сознание, но он все же увидел, что напавший смотрит ему в глаза, а его лицо закрывает маска лыжника.

Давление шнура на шею ослабло. Джерри снова обрел возможность дышать и слышать. Мужчина что-то говорил.

– Бедный Джерри Коллетти, – говорил он, как бы насмехаясь над ним. – Упрямо пытался выторговать себе право на наследство.

– А? – выдохнул Джерри, но раздался только хрип.

– Если бы он только знал, что все сделки давно совершены.

– Что та… – начал было Джерри, но шнур на шее затянулся крепче и он снова начал задыхаться. Его колени подкосились, и Джерри упал бы на пол, если бы человек не удерживал его в подвешенном состоянии с помощью шнура на шее. Чувствуя, что умирает, Джерри услышал, как человек сказал:

– До встречи в аду, Джерри. Говорят, там есть огромная золотая жила.

51

Рик Ларсен, детектив по делам об убийствах, прибыл в дом Джерри Коллетти во второй половине дня. Стоял теплый осенний день, но с заходом солнца температура резко упала. Обычно Ларсен носил белые рубашки с короткими рукавами и свободно свисающим галстуком, но сегодня вечером он сдал свои позиции и надел ветровку. Это было как раз то, что нужно. Его старые приятели в Буффало уже с трудом пробивались сквозь снежные заносы Дня благодарения высотой в восемнадцать дюймов.

В конце подъездной дорожки стояли два полицейских автомобиля, блокировавших движение автотранспорта. Фургон судебно-медицинского эксперта находился внутри огражденного участка, а желтая полицейская лента ограждения свидетельствовала о том, что местом преступления является весь двор.

Вообще-то Ларсен сегодня не дежурил, но попросил, чтобы ему позвонили сразу же, если что-то случится с любым из оставшихся претендентов на наследство Салли Феннинг. Поскольку Мейсон Радски и Дейрдре Мидоуз уже находились в морге, не требовалось особой проницательности, чтобы понять происходящее. Ларсен подумывал о том, чтобы вести наблюдение за Риосом, Коллетти и Найтом. Тогда полиция немедленно оказывалась бы на месте, если бы с ними что-то случилось. Но наружное наблюдение стоит больших денег, а в бюджете для наблюдения хотя бы за одним человеком средств не было. Наследников же осталось трое. К тому же интуиция подсказывала Ларсену, что убийца «заляжет» на дно до тех пор, пока все не успокоится, то есть на несколько недель или даже месяцев, и только потом ударит снова.

За время своей работы Ларсен редко допускал оплошности, но на этот раз интуиция подвела его.

Выбравшись из машины, он подошел к полицейскому в униформе, который обеспечивал блокирование места преступления.

– Это тот, о ком мы и подумали? – спросил Ларсен.

– Официальной идентификации пока нет. Но это его дом, его машина, а лицо похоже на расплывчатую фотографию в его водительском удостоверении. Если это не Джеральдо Коллетти, то его брат-близнец.

– Кто обнаружил его? Кто-нибудь проезжавший мимо?

– Нет. Дверь гаража была закрыта.

– Не видно, чтобы она была закрыта, – заметил Ларсен с упреком, словно желал выразить надежду на то, что картина места преступления не изменилась и, значит, никто не получит строгого взыскания.

– Это его секретарша открыла дверь. Она увидела Коллетти через окно и подумала, что он еще, возможно, жив. Поэтому и открыла.

– Его секретарша?

– Он пропустил одиннадцать заранее назначенных деловых встреч и не отвечал на вызовы ни по пейджеру, ни по сотовому телефону. Позднее, во второй половине дня, секретарша по-настоящему обеспокоилась и приехала сюда. Обнаружила она его там, в гараже.

Ларсен посмотрел на длинный подъездной путь, мощенный чикагским кирпичом. Группа, снимавшая отпечатки пальцев, работала на всем участке вокруг въезда в гараж, а помощник судебно-медицинского эксперта занимался телом.

– Его секретарша все еще здесь?

– Она в патрульной машине. Я допросил ее, но она слишком напугана, чтобы самостоятельно поехать домой.

– Попросите ее оставаться здесь, хорошо? Мне, возможно, понадобится поговорить с ней.

Ларсен подмигнул полицейскому, похлопал его по плечу и пошел по подъездному пути к гаражу.

Порыв ветра поднял несколько опавших листьев манго и понес их мимо гаражных ворот. Этот северо-восточный ветер предвещал приближение страшных холодных фронтов, способных понизить температуру конца ноября до пятидесяти, а то и до сорока градусов.[16]16
  Речь идет о градусах по Фаренгейту.


[Закрыть]
Ларсену вообще-то нравилось немножко вздремнуть на свежем воздухе, хотя он и жалел бедных недотеп, которые тратили двухмесячную зарплату на то, чтобы прогуляться по Майами-Бич в зимних пальто. Ларсен был жалостливым парнем – во всяком случае, многие так считали. Он брался за любое дело об убийстве и проявлял настоящее сострадание к жертвам и к семьям этих жертв. Даже если жертвой был дерьмовый адвокат.

– Джерри Коллетти, – произнес он у входа в гараж, не обращаясь ни к кому.

Шнур все еще был на шее жертвы. Окровавленные руки были по-прежнему прижаты капотом, а обмякшее тело прикрывало капот машины. Так выглядел бы несчастный олень, сбитый каким-нибудь автомобилистом, тащившимся по автостраде со скоростью шестьдесят миль в час. Сосредоточив взгляд на руках, Ларсен сказал:

– Ух ты!

– Шутки в сторону, – проговорил судебно-медицинский эксперт, делая замеры. – Черт побери, я помню, когда мне было двенадцать лет, сестра прищемила таким же образом мои пальцы, захлопнув крышку пианино.

– Это, наверное, очень больно.

– Еще бы! Конечно, удушение с помощью шнура, на котором раньше держалась пятидесятифунтовая картина, может отвлечь внимание жертвы от каких-то там пальцев.

– Это и есть причина смерти?

– Взгляните сами. Шнур все еще на шее, и едва ли он помещен там специально для того, чтобы направить следствие по ложному следу. Тут мы имеем кровоточащие участки на слизистой оболочке губ, в полости рта и на веках. На лице и шее участки застойной крови, а само лицо темно-красное. Все свидетельствует об удушении.

– Думаю, мы можем исключить самоубийство.

– Я бы так и сказал. Кровоподтек на шее имеет вид прямой горизонтальной линии, – сказал доктор. – При самоубийстве кровоподтек более вертикален и имеет форму перевернутой буквы V.

– Особенно если руки намертво зажаты капотом.

– Меткое замечание, Коломбо.

Молодой помощник Ларсена, находившийся внутри гаража, спустился вниз по приставной лестнице.

– Рик, посмотри-ка на это.

Лестница стояла рядом с автомобилем, со стороны сиденья для пассажира. Ларсен поднялся на четвертую ступеньку и заглянул в пространство между потолком и поднятой дверью гаража. Панель, прикрывавшая лаз на чердак, была отодвинута, и Ларсен посветил туда фонариком.

– Место, откуда появился преступник, – прокомментировал он.

– Похоже на то, – подтвердил помощник.

Спускаясь вниз, Ларсен говорил о том, как все произошло.

– Преступник прячется на чердаке. Слышит, как открывается дверь гаража. Когда гаражная дверь начинает с шумом подниматься, он отодвигает крышку лаза. Коллетти ничего не слышит. И ничего не видит, потому что поднявшаяся дверь загораживает лаз. Преступник слезает с чердака, ждет, когда Коллетти подойдет к передней части автомобиля, и бросается на него сверху.

– А почему его руки зажаты капотом?

– Преступник позаботился и об этом. Машина не заводится. Готов поспорить, что ключи все еще во включателе зажигания и стартера. – Ларсен посмотрел в окно с пассажирской стороны и кивнул. – Точно.

Судебно-медицинский эксперт поднялся с пола.

– Эй, Коломбо, посмотри на это.

– Что там? – Ларсен направился к нему. Ему не нравилось, когда тот называл его Коломбо.

Медик держал увеличительное стекло у правой лопатки жертвы.

– Похоже, у нас здесь высохшее пятно.

– Крови?

– Нет, высохшая кровь на желто-коричневой одежде была бы темно-коричневой.

– Так что же это, по-твоему?

– Это шелковистый предмет одежды. Ты когда-нибудь проливал воду на шелк, например, на шелковый галстук или на что-нибудь еще?

Ларсен поморщился.

– На шелковый галстук? Нет, едва ли. Как-то раз я написал на полиэфировые брюки.

– Радуйся, что это был не шелк. Вода оставляет на шелке пятна, круглое пятно, подобное этому.

– Ты хочешь сказать, что это была вода?

– Что-то с большим содержанием воды, которая высыхает, почти не оставляя следа. Но это была не вода. – Медик нахмурился. – Может быть, сперма.

Партнер Ларсена захихикал.

– Думаете, что он задушил свою жертву, а потом обрызгал ее спермой?

Ларсен и доктор переглянулись так бесстрастно, словно видели и не такое. Потом Ларсен еще раз посмотрел на тело, на изуродованные руки, зажатые капотом, на ссадины вокруг шеи, свидетельствовавшие о том, что убийца применил больше силы, чем нужно, для удушения человека.

– Таково состояние психики убийцы: он сделал это, говоря фигурально, чтобы снять камень с сердца.

– Едва ли это сперма. – Ларсен покачал головой.

– Лаборатория даст точный ответ.

– Бьюсь об заклад, это слюни.

– Слюни?

Ларсен неторопливо кивнул, рассматривая то, что было перед его глазами, и отмечая дополнительные детали преступления.

– В данном случае мы имеем дело с настоящей ненавистью. С чем-то сугубо личным. Просто убить его преступнику было мало. – Ларсен еще раз взглянул на обмякшее тело, которое повисло на капоте восьмидесятитысячного «БМВ», и его чуть не вывернуло от омерзения.

– Он плюнул на него?

– Да. – Ларсен задумчиво улыбнулся. – Мы родились под счастливой звездой. Он плюнул на него.

52

– Они собираются отдать образец на анализ ДНК, – сообщил Джек.

Татум вытер с усов пивную пену и молчал, словно ожидая от адвоката каких-то дополнительных сведений, прежде чем удостоить его ответом.

С точки зрения Джека, этот ресторан был далеко не лучшим, но Татум жил в северной части Майами-Бич и не хотел «ехать на машине через весь город в район Корал-Гейбл» на встречу со своим адвокатом. Тогда Джек предложил ему встретиться во время ленча в «Густо», кубинском ресторане неподалеку от Линкольн-роуд. Обслуживающий персонал ресторана держался дружелюбно, блюда были вкусными, вполне подходящими для первой встречи любовников или для спокойного обеда с друзьями. Но слишком надоедливые истории, которыми сопровождалось появление каждого блюда, казались совершенно неуместными, поскольку встреча преследовала цель вызвать клиента на откровенность.

Официант поставил перед Джеком не вполне прожаренный кусок рыбы, подвинул к Татуму фирменное блюдо и сообщил:

– А для вас, сеньор, бальсеро.

– Что это еще за чертовщина? – спросил тот. – По-моему, я заказал добрый старый криль.

– В этом фирменном блюде есть криль, – пояснил Джек. – Они называют это «бальсеро», что, кажется, означает «плотогон».

– Да, да, «плотогон». – Официант горделиво улыбнулся, и Джек ответил ему улыбкой, хотя испытывал замешательство. У него были клиенты, друзья и даже родственники, которые и в самом деле приплыли в Майами на плотах, поэтому он не знал, какой должна быть политически корректная реакция на блюдо под названием «плотогон». Но в этом кубинском ресторане официант был более кубинцем, чем он сам, а на стене висело изображение гаванской гавани, навевающее ностальгические чувства. Поэтому Джек продолжал улыбаться.

Татум уставился на свое блюдо.

– Бальсеро, – пояснил официант, – творение талантливого шеф-повара со своеобразным чувством юмора. Пожалуй, у него слишком много времени.

«Плот» представлял собой банан такой длины, что Фрейд счел бы это торжеством психологии. «Плотогонами» были шесть мелких креветок, поставленных хвостиками вверх. В этом положении их удерживал томатный соус, сдобренный перцем чили. Поджаренные ломтики картофеля по бокам «плота» представляли собой весла байдарочного типа.

– Больше похоже на гондолу, чем на плот, – заметил Татум.

– А мне подумалось что это каноэ, – возразил Джек. – Скажем так: Льюис и Кларк плывут по жидкому соусу.

– А! – Официант широко улыбнулся, поняв, о ком идет речь. – Супермен.

– Нет, не «супермен». Это Льюис и Кларк. Я говорю о первооткрывателях девятнадцатого века, ну, слышали, Льюис, Кларк, Сакаджавея?

Официант пожал плечами, совершенно растерявшись. Джек хотел было пояснить то, что сказал на своем высокопарном испанском языке, но решил не делать этого. В сущности, он не так продвинут в языке, и лучше остановиться, пока это не обнаружилось.

– Забудьте об этом. Грасиас пор ла комида, – сказал он по-испански, поблагодарив за кушанья.

– Не за что, – ответил официант. – К вашим услугам.

Джек посыпал луком и петрушкой свою рыбу, вывалил черную фасоль на белый рис и добавил острого соуса «по вкусу». Когда он поднял глаза, креветки Татума уже исчезли.

– Чертовски вкусно! – воскликнул Татум. – Особенно Луис.

– Льюис. – Джек махнул рукой, показывая, что пора кончать болтовню.

Татум откинулся на спинку стула и, похоже, насытившись сполна как креветками-пассажирами, так и пустой болтовней, посмотрел на Джека:

– Расскажи мне, зачем я должен давать Ларсену свою ДНК?

– Затем, чтобы у тебя на хвосте не оказалась целая свора детективов.

– Они думают, что я убил Коллетти?

– Разумеется.

– Я не убивал.

– Знаю. Тео сказал мне, что прошлым вечером вы на его лодке уплыли на рыбалку и не возвращались до самого утра.

Татум сделал еще один большой глоток пива.

– Ты сообщил об этом полицейским?

– Да.

– А они все равно требуют мою ДНК?

– Ларсен не очень доверяет алиби, подтвержденному твоим братом. Честно говоря, я не упрекаю за это Ларсена.

Татум склонился над столом.

– Ты не упрекаешь или думаешь, что Тео врет, желая спасти меня?

Джек смотрел в сторону, не зная, как лучше ответить.

– Где рыба, Татум?

– Клева не было, – отрезал Татум.

– Ни одной рыбешки за всю ночь?

– Рыбаки часто возвращаются домой без улова. Когда мы возвращались, Тео даже пошутил, сказав, что, по словам Джека, люди называют это рыбной ловлей без…

– …улова. Знаю, знаю. Послушай, вот что мы имеем в итоге: твое алиби, подтвержденное одним человеком, ничего не стоит. Сегодня утром я говорил с глазу на глаз с Ларсеном. Я не утверждаю, что они заявятся и арестуют тебя сегодня вечером, завтра или послезавтра. Но процесс пошел. Мне звонят полицейские, адвокат Мигеля, адвокаты погибших наследников, журналисты. Я чувствую себя скорее жонглером, чем адвокатом. Ларсен предлагает нам научный подход, чтобы с тебя сняли обвинение до того, как мы откажемся от борьбы, а он придет и защелкнет на твоих запястьях наручники.

– Объясни мне это.

– На одежде Коллетти есть пятно. Выяснилось, что это слюна, благодаря чему можно провести анализ ДНК. Поскольку слюна была на спине Коллетти, трудно предположить, что это слюна самой жертвы. Поэтому все думают, что плюнул на Джерри тот, кто убил его.

– Довольно глупый поступок.

– Убийства порой происходят на сугубо личной почве, когда эмоции перехлестывают через край. Так или иначе, полицейские хотят получить образец твоей ДНК. Если твоя ДНК не совпадет с той, что имеется в лаборатории, на первое место в списке подозреваемых выйдет кто-то другой.

– А если я откажусь?

– Если у полицейских будет достаточно других доказательств для того, чтобы счесть тебя виновным, они получат судейский приказ, заставят тебя дать для анализа образец твоего волоска или мазок со щеки – то, что не потребует хирургического вмешательства.

Татум молча воткнул вилку в банан на своей тарелке. Джек, помедлив, спросил:

– Так что скажешь?

Татум поднял глаза и серьезно посмотрел на Джека.

– Пусть они арестуют меня.

– Что?!

Татум допил пиво.

– Извини, Джек, я не могу дать полицейским свою ДНК.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю