Текст книги "Макхью"

Автор книги: Джей Флинн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Макхью положил трубку. Он заглянул в кухню, нашел бутылку шотландского виски и отнес ее в кабинет. Зазвонил телефон, и он поднял трубку.

– Слушаю.

– Что слушаю? Ты велел мне позвонить, а теперь говоришь мне "слушаю".

Макхью глотнул виски прямо из горла и ухмыльнулся.

– Все в порядке. Пом. Знаешь Билла Брикси?

– Конечно. Любой дурак знает Вилли Селезня.

– Я не знаю. И имени такого не слышал.

– Естественно, не слышал. Мы зовем Билла Брикси Вилли Селезнем, потому что он ходит, переваливаясь как утка. Но не при нем, конечно. Он этого не любит.

– Хорошо, Пом. Так кто такой этот Вилли и чем он занимается?

– А он не работает ни на кого постоянно. Если у кого проблемы с городскими властями, так Вилли дают поручение разобраться с этим, или, скажем, проблема раздела территорий, или когда нужно свести двух крутых ребят, чтобы они головы друг другу не поразбивали. Ну, сам знаешь.

– Ага, – теперь Макхью представлял себе, что такое Билл Брикси. Буфер между любыми сторонами, находящимися в состоянии конфликта. – Ты не знаешь, он не интересовался старыми коллекционными автомобилями?

Помпер хрюкнул.

– У него и обычного-то автомобиля никогда не было.

– Может, он имел дело с малым по имени Стоувер? Джонни Стоувер?

– Не-а. Я Джонни знаю. Знаю, кто он такой. У него тут одно время была кобылка из кордебалета, пока она не впуталась в неприятное дельце.

– Вилли не смог уладить?

– Пойми меня правильно, Макхью. Все, что делает Вилли, он делает в рамках закона. Поэтому ему так много и удается.

Макхью вдохнул и еще раз приложился к бутылке. Ему начало казаться, что самое время перекусить. После омара, который был у него на ужин, прошло уже три часа.

– Ну, ладно. Только учти, что между Стоувером и Вилли протянулась какая-то ниточка. У Стоувера записаны его имя и номер телефона. Поспрошай у людей.

– Какого черта, Макхью, почему я? Ты хочешь узнать, так почему бы тебе самому и не позвонить? Телефон Вилли у тебя есть.

– Вилли может не захотеть разговаривать со мной, – Макхью закурил. – Загляни в "Дверь" и скажи бармену, что я велел дать тебе двадцать долларов на расходы.

– Если я что-нибудь раздобуду, ты об этом узнаешь. Позвони мне сюда, ладно?

– Договорились, Помпер.

Макхью положил трубку.

Он не сомневался, что исчезновение Джонни Стоувера исключительно дело его собственных рук. Стоуверу прищемили хвост, и он решил залечь под корягу.

Ну, ничего. Скоро ему еще раз прищемят хвост. На этот раз это сделает он, Макхью.

С бутылкой в руках, содержимое которой ощутимо сократилось, Макхью бродил по квартире и неожиданно натолкнулся на пачку нераспечатанных писем, лежавших на самом виду на проигрывателе. Он кинулся на кухню и поставил чайник на плиту.

Вскоре чайник начал посвистывать, Макхью вторил ему.

Глава 4

Подержав письма над паром, он одно за другим стал открывать их. Три он сразу же отложил. Все они были от коллекционеров автомобилей. Один из них хотел взглянуть на «пирс», двое других предлагали свои услуги по продаже автомобилей Стоувера. Еще одно письмо было от компании по производству торговых аппаратов и касалось изменения дизайна модели, для которой Стоувер, очевидно, проектировал электрическую схему. Потом ему подвернулись счета из дорогого магазина мужского платья и из винного магазина. В последних двух конвертах была бумага из банка и ежемесячные данные об использовании кредитной карточки на автозаправочных станциях.

По подсчетам Макхью, на банк было выписано двадцать три чека. После погашения этих чеков на счету Стоувера оставалось около четырех тысяч долларов. Он проверил даты, когда были выписаны чеки. Все, кроме одного, были выписаны до исчезновения Стоувера из Сан-Франциско. Последний был выписан на другой день после того, как это произошло, на имя некоего Тони Томазини на сумму в сто долларов.

Томазини расплатился им в баре в Марине. Макхью знал это местечко – маленький городок на берегу бухты Монтерей. Он даже вспомнил этот бар – довольно шумное заведение с мотелем и винным магазином. Солдатский бар, место, где нижние чины могли бы повеселиться в день получки. Он бывал там несколько раз, когда его временно приписали к военной разведке.

Фут и Морелл утверждали, что свидетельств того, что Стоувер добрался до Монтерея, не было. Может быть, и не было, но вот какой-то незнакомец по имени Тони Томазини расплатился неподалеку от Монтерея стодолларовым чеком Стоувера.

Что касается автозаправочных станций, то последние сведения поступили из Салинаса в тот день, что был указан на чеке Томазини. Указывалось, что Стоувер заплатил за две покрышки по двадцать три доллара за каждую, плюс налог. Макхью засунул бумаги в карман и решил, что надо будет включить в свою программу поездку в Монтерей Каунти.

Конверты он бросил на стол, не потрудившись снова заклеить их.

И только он собрался уходить, как в дверях появился мужчина с блестящей лысой головой и наставил на него здоровенный револьвер. Макхью сразу же остановился и аккуратно поднял руки вверх.

– Очень хорошо, – похвалил его пришедший. – Осложнения нам ни к чему.

– Господи, да, конечно, – отозвался Макхью.

Мужчина шагнул в комнату, ногой захлопнул за собой входную дверь и пристально посмотрел на Макхью.

– Вот тупица, – сказал он коротко. – Мог бы и раньше догадаться, что застану здесь именно вас. Вы ведь Макхью.

– Да, я Макхью. Кстати, зачем вам нужно направлять на меня эту штуку. – Макхью не спускал глаз с незнакомца. Тот был невысок, но коренаст, с шеей борца. Лысину обрамлял венчик седых волос. Нос у него был пуговкой, на лице невинное выражение. Но вот глаза производили совершенно другое впечатление. Полуприкрытые тяжелыми веками, под густыми и неожиданно черными бровями, они говорили, что этот человек – полицейский.

Револьвер отправился в кобуру под мышкой, а в руке у него появился бумажник с лицензией.

– Меня зовут Харви Лоуэлл. Я частный детектив.

Макхью опустил руки.

– Это вы следили за квартирой Андерсен прошлой ночью.

– Как тот кот, что караулил мышиную нору с другой стороны. Если бы нас было двое, можно было бы перекрыть заднюю дверь, и, глядишь, что-нибудь и получилось бы.

– По тому, как складываются дела, – сказал Макхью с симпатией, – вы ожидаете, что дружок Джонни появится сегодня здесь. Хотите выпить?

Лоуэлл провел рукой по лысине.

– Он нужен конторе, на которую мы работаем. Выпивка у него хорошая? Если хорошая, то я не прочь.

Макхью пригласил его на кухню, достал лед из холодильника, разлил остатки виски в стаканы и протянул один Лоуэллу.

Лоуэлл попробовал, удовлетворенно кивнул и уселся за стол, бросил взгляд на стопку конвертов.

– На черта вам понадобилось их отпаривать, если вы не собирались снова их заклеивать?

– Я поначалу думал заклеить, а потом решил, что не стоит. Уж больно мерзкий вкус у клея.

– Особенно после виски, – согласился Лоуэлл. – Было что-нибудь интересное?

Макхью решил поделиться информацией в надежде получить что-нибудь взамен.

– Стоувер был в Салинасе на другой день после того, как смылся отсюда. Он купил там на свою кредитную карточку две покрышки.

– Черт, это я знаю. Он был также в Морган Хилл и в Сисайде.

– Да? – Морган Хилл был на полпути между Сан-Франциско и Монтереем. Сисайд – один из маленьких городков на самом полуострове Монтерей. – Это точно?

– ФБР подняло всех полицейских в городе и в графстве отсюда до Сан-Луис-Обиспо, чтобы проверить заправочные станции. Но некоторые из станций не спешат направить в районные отделения банков сведения о платежах при помощи карточек. Так вот, Стоувер заправился в Морган Хилл в день своего исчезновения, а на следующий день – в Сисайде. Там же ему выписали штраф за стоянку в неположенном месте. Квитанция так и осталась неоплаченной.

– Но вы-то ищете его здесь.

Лоуэлл пожал своими массивными плечами.

– Его можно ждать здесь с таким же успехом, как в любом другом месте. По крайней мере, здесь, в городе, у меня есть связи. Если хотите знать мое мнение, то я думаю, что наш паренек припрятал где-то свою машину, потому что уж больно она заметная. Взять машину напрокат или раздобыть ее каким-то другим способом несложно. Кроме того, есть автобусы и самолеты.

– Но за ним установили наблюдение.

– Естественно. Теперь. Малый же смылся за неделю до того, как его начали искать. А до этого он мог делать все, что ему заблагорассудится.

– Его, правда, никто не видел.

– Точно. Никто. – Лоуэлл допил виски и печально посмотрел на пустую бутылку.

– У него там еще не осталось этого добра?

Макхью нашел новую бутылку и разлил ее по стаканам. Лоуэллу он налил, не жалея.

– Вы ведь не случайно появились здесь именно сегодня. Вы знали, что здесь кто-то есть.

– Я плачу одной старушке напротив двадцатку в день, чтобы она держала меня в курсе, – язык Лоуэлла начал слегка заплетаться, и ему не удалось закурить сигарету с первого захода.

Макхью поднес ему горящую спичку и спросил, глядя в глаза:

– Что будет, если вы найдете Стоувера?

Лоуэлл глотнул виски и пожал плечами.

– Не знаю. Мне велели найти его. Может быть, его посадят. Дядюшка Сэм вложил в ракеты уйму зеленых, и он не потерпит, чтобы такие, как этот Джонни, валяли дурака.

– Насколько я знаю, планы правительства не зависят больше от Джонни Стоувера, – резко сказал Макхью. – Его допуск к работе с секретными материалами был Ограничен несколько месяцев назад, а теперь он вообще лишен его. Вам не удастся даже отвести его туда. Если они захотят его уволить, им придется встретить его у ворот завода, потому что дальше его не пустят.

– Ну! – выдохнул Лоуэлл и, моргая своими маленькими глазками, уставился на Макхью.

Макхью подлил виски в стакан Лоуэлла и продолжал:

– Давай-ка начистоту, дружище. Ты его ищешь потому, что он нужен тебе. Как и мне.

– Действительно? – неубедительно прозвучало в ответ.

– Так получается. Ты возглавляешь службу безопасности на заводе. Другими словами, командуешь вахтерами на воротах. Допусками персонала занимается ФБР и еще пара-тройка агентов секретных служб. – Макхью глотнул виски, видя по выражению лица Лоуэлла, что он попал в точку. – Когда Стоувер не вышел на работу, тебя послали узнать в чем дело. Найти его не удалось. Тогда этим делом занялись другие ребята. Но ты продолжаешь выслеживать его. Чего ради?

– А что, есть закон, запрещающий делать это?

– Есть закон, запрещающий убийство, – холодно ответил Макхью.

– Эй! Полегче... – Лоуэлл начал подниматься из-за стола.

Макхью наклонился и толкнул его в кресло.

– Заткнись и слушай. Если бы я поделился своими соображениями с Клайном или с ФБР, тебе бы сейчас было жарко. Пока что ты единственный, известный нам, кто находился неподалеку от квартиры Нэйдин Андерсен, когда там прикончили Насса. Ну, и как тебе это?

Лоуэлл сделался красным, как рак. Подавшись вперед, он заорал на Макхью.

– Слушай, парень. Не стоило бы тебе болтать, что я прирезал этого типа. Я человек не молодой, но из тебя эту дурь выбью!

Макхью небрежно ткнул пальцем в основание горла Лоуэлла. Хватая воздух ртом, толстяк рухнул в кресло. Макхью снова наполнил его стакан, улыбнулся и сказал:

– Выпей. Я не думаю, что это твоих рук дело. Если бы я так думал, ты был бы уже в другом месте. Я также думаю, что тебе не понравится, если тебе запретят заниматься этим делом. А это как раз то, чего следует ожидать.

Лоуэлл с ненавистью взглянул на него.

– Хорошо. Но если ты постараешься выключить меня из этого дела, мы еще посмотрим кто кого. – Он залпом выпил виски. – На самом деле, мне плевать на Стоувера. Ты знаешь Декстера Орланда? По глазам вижу, что слышал о нем. Ну, так вот. Похоже, что Стоувер интересует Орланда. А мне надо кое-что получить от Орланда.

– Что, например? – Макхью вспомнил, что в ходе допроса Нэйдин, и Клайн и Марелл упоминали как имя бывшего рэкетира, так и имена других отборных представителей уголовного мира.

Лоуэлл положил на стол свои мощные кулаки и начал:

– Все это началось примерно двадцать пять лет назад. Я был тогда полицейским детективом в Лос-Анджелесе. Орланд был тогда фигурой. Он был такой крупной фигурой, что мог делать все, что хотел.

Короче говоря, однажды бронированный автомобиль, перевозивший из банка бруски золота на сумму около четырехсот пятидесяти тысяч, исчез по дороге, и четверо парней смылись с грузом. Восемьсот фунтов груза. Пару дней спустя мы взяли кое-кого из придурков, но это было все. Мы знали, что все они связаны с Орландом. Вот так.

– Участие Орланда в этом деле установить не удалось?

– Конечно, нет! – заорал Лоуэлл. – Он в это время рыбу ловил в Санта-Каталине. С ним был капитан из отдела по борьбе с проституцией и помощник районного прокурора. Орланд никогда не подставлялся. Для этого были другие, калибром поменьше.

– Ребят, которых вы взяли, не удалось разговорить?

– А они все отправились ногами вперед, – с отвращением сплюнул Лоуэлл. – Конечно, Орланду пришлось не сладко. Но в те дни он мог выдержать и не такое. Если бы он не погорячился и не прихлопнул одного из ребят при свидетелях, он бы до сих пор заправлял здесь всем.

– А он не собирается снова забраться наверх?

– Может, и собирается. Но теперь ему приходится начинать с самого начала. Когда он сел, его организация развалилась, а всякая шушера устроила драку за то, что осталось. Вот он и оказался без гроша в кармане.

– Если не считать целого богатства в золотых слитках, до которых он, вполне возможно, никак не может добраться.

Лоуэлл закурил следующую сигарету.

– Золото у него, или он, по крайней мере, знает, где оно. Я уже сказал, что в то время ничего не происходило без ведома Орланда. Тех, кто думал иначе, находили мертвыми. Или вообще не находили.

– Джонни Стоуверу в то время было семь или восемь лет, – сказал Макхью. – Ты думаешь, он один из них?

– Вздор, – ответил Лоуэлл. – Единственное, что я знаю, это то, что Орланд живет как человек, у которого есть деньги. Я даже не знаю, есть ли связь между ним и Стоувером. Но крутые ребята, похоже, связанные с Орландом, крутятся вокруг Стоувера. Вот и я решил покрутиться.

– Зачем? Ты же больше не полицейский.

– Дело так и не было закрыто. Макхью, я никогда ни у кого не брал ни копейки, понимаешь? Те, кто брал, живут припеваючи, а я, как ты сказал, караулю ворота. – Он смял сигарету и еще раз глотнул виски. – Ну, ладно. Мне доставит некоторое удовлетворение найти эти деньги. А, кроме того, там есть еще десять процентов вознаграждения.

– Ну, вот, – сказал Макхью, – теперь я тебя понимаю. – Он разлил остатки виски, – На дорожку.

Глава 5

Макхью ждал, стоя за кулисами. Софиты грели немилосердно. Наконец свет погас, зрители начали пробираться между рядами кресел, а миниатюрная девушка с летящей походкой и темными блестящими волосами до плеч, которые колыхались при каждом ее шаге, устремилась за кулисы. Худой мужчина в очках с толстой оправой и в наушниках перехватил ее и указал в его направлении.

– Макхью? Привет! – она протянула совершенно сухую руку, хотя целый час перед этим жарилась в свете юпитеров. – Пошли поговорим, пока я буду снимать грим.

Ее гримуборная была совершенно крошечной. Габриель скрылась за ширмой, и оттуда донесся шорох. Вечернее платье, в котором она была во время передачи, упало на пол. Она выскочила из-за ширмы в тесно облегающем ее халате и скрылась за дверью. В течение секунд тридцати он слышал шум текущей воды, после чего она снова появилась, снимая с вешалки красный трикотажный костюм. Макхью забился в угол, чтобы не оказаться затоптанным.

– Две минуты пятьдесят две секунды, – сказал он, не скрывая восхищения, когда она отложила губную помаду. – Вы можете открыть курсы и заработать целое состояние.

Она рассмеялась, показав маленькие белые зубки.

– Если бы я была одна, я еще и волосы побрила бы там, где надо. Кто вы, Макхью?!

– Что-то вроде следователя. Скажем, человек, который разыскивает другого.

– Мой друг из газеты сказал, что вы – владелец салуна. Время от времени. Он намекнул, что вы также занимаетесь секретными делами на высоком уровне, и очень хотел разузнать, в чем дело.

– Что вы ему сказали? – Вообще-то Макхью не имел ничего против прессы, но сейчас ему не очень хотелось, чтобы журналисты крутились под ногами, пытаясь связать исчезновение Стоувера и убийство Насса.

– Я предположила, что вы, может быть, имеете в виду чистую дружбу.

– Славная идея, – ухмыльнулся Макхью.

Она смерила его взглядом своих черных глаз.

– Вы предпочитаете, чтобы ваши женщины были высокого роста?

– Я люблю своих женщин.

– Мой знакомый упомянул о белокурой любовнице царственного вида. Мне показалось, я уловила в его голосе то ли зависть, то ли скрытое желание. Поскольку с этой темой мы покончили, чем мы займемся теперь?

– Мне бы хотелось поговорить с вами о Стоувере и посмотреть фильм, который вы сняли, но так и не смогли использовать.

– Сюда. Мы сможем прокрутить его на проекторе в лаборатории.

Она достала коробку с пленкой из ящика своего гримировочного столика и провела его через лабиринт коридоров и пустых помещений в небольшую комнату. В ней стояли проектор, экран и около дюжины комфортабельных кресел. Габриель заправила фильм в проектор, отрегулировала фокус и спросила:

– У вас есть какие-нибудь вопросы, или сначала посмотрим весь фильм.

Макхью поудобнее устроился в кресле.

– Будет лучше, если мы сначала посмотрим.

– Мы снимали его в течение пяти или шести месяцев. Основной идеей было показать, сколько усилий надо затратить, чтобы восстановить старый автомобиль.

Она включила проектор и села рядом с ним.

Фильм был цветной и озвученный. Вначале автомобили спускались по узкому серпантину и останавливались перед фермой, окруженной белым забором. Парад открывал черный кабриолет "дюзенберг", а затем "паккард" с шофером в ливрее и лакеем, "форд-Т" с медными фонарями и радиатором, электромобиль, походивший скорее на аквариум на колесах, пожарная машина на колесах с литыми шинами. Замыкал вереницу автомобилей грузовичок-фаэтон с "пирс-эрроу" на буксире. По мнению Макхью, фаэтон выглядел не лучшим образом.

Присутствующие столпились вокруг "пирс-эрроу". Из кабины грузовичка выбрался мужчина, в котором Макхью узнал Стоувера, измазанного с ног до головы машинным маслом. Он рассмеялся в объектив, отцепил буксировочное приспособление, сел в фаэтон и завел двигатель. Возникло огромное облако черно-голубого дыма, и раздался ужасный грохот. Затем Стоувер беседовал с Габриель, показывал ей снимки автомобиля, когда он был новым, и утверждал, что после восстановления он снова будет таким же. Стоувер объяснил, что предстоит сделать, и предложил всем снова встретиться через несколько недель.

Затем камера показала автомобиль уже полностью разобранным на детали, лежащие на цементном полу мастерской. Картина сопровождалась комментариями об очистке, проверке и замене необходимых деталей, многие из которых изготавливались здесь же. Алюминиевый корпус, очищенный от краски, стоял на козлах. Огромный мотор был подвешен на цепях. Рама лежала поодаль.

– ...машина сделана так, чтобы служить вечно, – объяснял Стоувер. – Одни поперечные тяги изготовлены из труб пяти дюймов в диаметре...

Затем следовала завершающая стадия сборки, двенадцать слоев покраски, и автомобиль, скользящий по холмам Сан-Франциско, останавливался перед отелем "Фейрмонт" со Стоувером за рулем и Габриель, сидящей рядом с ним.

Экран погас.

– Вот и все. Все остальное мы собирались показать во время шоу. – Она начала перематывать фильм. – Макхью, я, действительно, с удовольствием убью вашего Джонни Стоувера.

– Это можно понять. Значит, вы собирались выйти с этим в эфир ровно неделю назад?

– Да. И знаете что? Если он объявится через неделю или через три месяца, мне все равно придется делать эту передачу, быть любезной и веселой и вести себя так, как будто он самый удивительный человек на свете. И все потому, что мой продюсер вложил в этот фильм две тысячи долларов. А кто-то еще говорит о проституции.

Макхью потянулся в кресле.

– Помимо подготовки передачи у вас были какие-нибудь другие контакты со Стоувером, Габриель?

Заметив, как холодно она взглянула на него, он постарался поправиться.

– Я не хочу вмешиваться в ваши личные дела, но это очень важно. Мы до сих пор не знаем, скрылся ли он по собственному почину, или с ним что-то случилось. Я могу сказать вам конфиденциально, что он работал над оборонными проектами, и федеральные службы обеспокоены. А тут еще убийство, которое, как мы думаем, связано с этим делом. Поэтому приходится проверять каждый след.

Он услышал тихий вздох и видел, как белые зубки покусывали полную губу.

– Вы имеете в виду гангстера, убитого в квартире его девушки?

– Именно.

– Понимаю. Я не вижу причин не отвечать на ваши вопросы, Макхью. Наши отношения были приятными, но сугубо деловыми. Всего, я полагаю, мы встречались раз двадцать для того, чтобы обсудить фильм и сценарий передачи. Стоувер не всегда знал, сколько ему потребуется времени, чтобы подойти к определенной стадии работы. Однажды возникли трудности с поставкой запчастей. В другой раз ему пришлось уехать из города на несколько дней. Несколько раз мы вместе ужинали или выезжали в город после шоу. Он попытался переспать со мной, но из этого ничего не вышло.

Макхью почувствовал, что он снова зашел в тупик.

– Следовательно, вас связывал только автомобиль. Мне казалось, что он и купил-то его у вас.

– Ну да. Я однажды заехала перекусить, а он припарковался рядом в своем черном "дюзенберге", который вы видели в фильме. Он представился и сказал, что он коллекционер и хотел бы купить мой "эрроу". К тому времени я была готова продать его. Он жрал галлон бензина на каждые пять миль, двигатель барахлил, и я вечно попадала из-за этого в дурацкое положение на работе. На стоянке он занимал место двух машин, а чтобы на нем развернуться, нужно было футбольное поле.

– Вы ведь миниатюрная девушка. Как вы вообще завели себе такого монстра?

Она усмехнулась.

– Макхью, я занимаюсь шоу-бизнесом. Я должна привлекать внимание, а это стоит денег. Бюджет моей передачи невелик, а конкуренция со стороны других программ велика. Давайте называть вещи своими именами – я работаю за чашку кофе и булочку, да еще за то, чтобы мое имя регулярно появлялось на экране. Тогда, может быть, через пару лет я и займу положение получше. Пока же я не могу позволить себе водить белого медведя на веревочке, но могу потратить сотню долларов на чудовище, которому каждый невольно смотрит вслед. Я к нему даже привязалась.

– Где вы его раздобыли?

– Купила у одного парня из Сан-Хосе-Стейт. Я не помню его имени.

– Да это и не важно, я думаю, – встал он. – Вы были очень добры и уделили мне столько времени, хотя, наверное, очень устали после передачи. Могу я предложить вам выпить?

Габриель положила фильм в коробку.

– Можете, если пригласите в свой салун. Мой приятель сказал, что это странное место и посетители там особенные. Как он сказал, его название "Дверь"?

– "Дверь", – негромко ответил Макхью. – Поехали. Сами увидите.

* * *

Забегаловка была набита битком. Жаждущие стояли перед баром в два, а то и в три ряда. Все столики были заняты. Посетителей обслуживали три бармена и две официантки, разносившие коктейли. Седой мужчина наигрывал на пианино.

Макхью оглядел салон наметанным глазом – внутри было не меньше ста двадцати пяти человек. Он сразу же заметил с дюжину постоянных посетителей.

Бенни, главный бармен, поднял глаза от ряда стаканов со льдом, куда он на глазок наливал виски. Затем он быстро прошелся по ряду стаканов с бутылкой содовой и сказал:

– Господи, Мак, я так надеялся, что ты покажешься. Тут одновременно нагрянули и местные, и театральная публика. Лорис нет, а уроды, которых прислал союз, цементный раствор не в состоянии замешать. Я половину времени трачу на то, чтобы приглядеть за ними. Хочешь поработать?

– Я хочу выпить. И леди тоже. – Он обернулся к Габриель. – "Стингерс" подойдет? – Она согласно кивнула. – Сделай-ка мне кувшинчик. Мы к кому-нибудь пристроимся.

– Хорошо, что напомнил. Какой-то парень неподалеку от пианино дожидается тебя. – Бенни передал Макхью карточку. – Это он оставил.

Макхью взял карточку. На ней был выгравирован маленький черный ястреб в атаке с вытянутыми вперед когтями. Макхью опустил карточку в карман, пытаясь представить, что у Бада Чэпмена на уме.

Он взял Габриель за руку и потащил ее сквозь толпу. Музыка, насколько он мог понять в этом шуме, никуда не годилась. Пианист колотил по клавишам с полным безразличием к конечному результату, держа в зубах огрызок сигары.

– Я думала, что у нас на студии царит хаос, – прокричала Габриель ему в ухо, пока они огибали группу женщин в дорогих мехах и элегантных платьях. – Здесь же просто сумасшедший дом!

В ответ он только ухмыльнулся. Он заметил за столом в углу полнолицего мужчину и темноволосую женщину. За столом были свободные места. Чэпмен встал им навстречу.

– Привет, Мак. Познакомься с Долорес.

Женщина была молода, Макхью не дал бы ей больше двадцати одного, и она была мексиканка с очень небольшой примесью индейской крови, судя по светлой коже и тонким чертам лица. На ней было черное платье, пошитое, скорее всего, не в Мексике. Оно было с высоким воротом, но отнюдь не скрывало красоту ее груди. Она крепко пожала руку Макхью и улыбнулась ослепительно белыми зубами. Макхью поздоровался с ней по-испански и представил Габриель.

– Я из-за вас проиграла пари, мистер Макхью, – сказала она. – Мой пилот поспорил на выпивку для всех, что первые слова вы произнесете по-испански, а не по-английски.

Макхью еще раз улыбнулся.

– Не платите. Это было не пари. Он действовал наверняка.

Официантка принесла кувшик "стингерса" и стаканы. Пока она разливала напиток, Макхью негромко спросил Бада Чэпмена по-словенски: – Что-нибудь срочное?

В ответ Чэпмен моргнул, что Макхью воспринял как знак крайнего удивления.

– Ты просил меня прийти, – ответил он на том же языке.

– Черт, – пробормотал Макхью. Он распорядился, чтобы спустя некоторое время официантка снова принесла им коктейль и записала на счет заведения.

Он неторопливо потягивал напиток, выжидая, когда будет удобно отлучиться и перекинуться парой слов с Чэпменом.

Чэпмен был примерно его роста, но казался почти толстым. На самом деле он не был толстым – просто он весь был ровный и широкий, и у него было круглое лицо. Деловая визитная карточка с атакующим ястребом была известна в Каире и Палермо, в Валенсии и Осло, в Мексико-Сити и Мюнхене, в Мельбурне и сотне других городов мира. Бад Чэпмен был специалистом по транспорту. Он мог устроить джонку в Формозском проливе, ослов в Мексике и волов в Нормандии, лишь бы цена была подходящая, но главным в его занятиях была авиация. Он мог доставить самолетами все, что угодно, куда угодно, в какое угодно время, не обращая внимания ни на какие границы.

В его распоряжении были самые различные самолеты. Некоторые из них еще разыскивались их законными владельцами. Один из них был двухместным реактивным истребителем, способным дать свыше шестисот миль в час. Чэпмен появился на сборочном заводе с поддельными документами военного ведомства, поднял жуткий крик по поводу того, что самолет, который он собирался перегонять, еще не заправлен, сам проследил за заправкой и рванул оттуда, как ошпаренный кот.

Эта выходка сошла Чэпмену с рук не потому, что он был так уж хитер, а потому, что он был одним из лучших контрразведчиков страны. Он пользовался репутацией наемного пилота, способного доставить своих клиентов в любое место или вывезти их оттуда. Это был надежный способ следить за тем, что и где затевает противоположная сторона.

Макхью взглянул на Габриель. Она отбивала пальцами ритм музыки, которую исполнял пианист, и задумчиво наблюдала за ним. Извинившись перед девушками, Макхью и Чэпмен прошли по коридору в раздевалку за баром. Там же был стенной шкаф, в котором хранились половые щетки и веники. Войдя в шкаф, Макхью закрыл за собой дверь и повернул трубу, на которой висели рабочие халаты. Боковая стенка шкафа повернулась, и они оказались в следующей комнате. Она была чуть больше стенного шкафа и абсолютно пустая. Макхью поморщился от ударившего в уши звука. Он напоминал вой, то резко усиливающийся, то затихающий, тональность которого менялась в пределах двух октав совершенно произвольно. Разговаривать в таких условиях было нелегко, подслушивать невозможно.

– Так это не от тебя? – Чэпмен вытащил из кармана своего клубного пиджака телеграмму и передал ее Макхью. Макхью нахмурился. «Готовь гуся. Встреча где всегда». И подпись – «Мак». Место отправления – Сан-Франциско.

– Это не моя, – сказал Макхью. Телеграмма была отправлена десять дней назад Чэпмену в Мексику. – Что-нибудь случилось?

– Ничего похожего на контакт. Я почувствовал, что это дурно пахнет, когда узнал, что во время ее отправления ты занимался тем делом на Ямайке. Так что я решил подождать.

– Гусь, – задумчиво сказал Макхью. – Это твоя амфибия?

– Да. Можешь предположить, кто стоит за этим?

– Я ровным счетом ничего не знаю. Да я и не работаю сейчас.

– Я слышал об этом. Я брякнул сегодня старику, и он мне сказал, что ты в отпуске. Мне не показалось, что он был очень доволен.

– Это ему совершенно не нравится.

– Так что же нам делать?

– Вернуться к нашим дамам, я думаю.

– Ты в самом деле так думаешь? – поднял брови Чэпмен.

– Конечно. Подожди, и твой человек выйдет на тебя.

– Ты так говоришь, как будто знаешь его.

– Я могу представить только одного человека, который подобным образом мог бы воспользоваться моим именем. Его зовут Джонни Стоувер. Он сейчас в бегах.

– И от кого же он бегает?

– Представления не имею. Я не думаю, что за ним какое-то преступление, но им интересуются довольно крутые персонажи. Ты знаешь Лорис, ну, у ее сестры была связь с этим Стоувером. Прошлой ночью кто-то разгромил ее гнездышко и оставил там покойника.

– Я читал газеты. Что мне делать с этим парнем, если он объявится?

– Придержи его и вызови меня. Muypronto[1]1
  Muypronto (исп.) – и побыстрее (прим. пер.).


[Закрыть].

– А если это будет кто-то другой?

– Действуй по обстоятельствам. Пойдем все-таки выпьем.

"Дверь" закрывалась. Чэпмен со своей подругой ушел одним из последних, а Габриель решила подождать, пока Макхью и Бенни не подсчитают выручку.

Он сосчитал пустые бутылки из-под виски и сравнил с показателями кассовых аппаратов. Затем он взял за шиворот обоих временных барменов и затащил их в свою маленькую контору. Вслед за ним туда же прошел и Бенни. Макхью пихнул обоих к стене и запер дверь.

– Выкладывайте все и забудем об этом, – предложил Макхью. Его глаза цвета кленового сиропа горели.

– Что ты об себе воображаешь, – начал один из них сердито, потирая следы от пальцев Макхью на шее.