Текст книги "Обещания, обещания…"

Автор книги: Джессика Стил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Она совсем, ну совсем не влюблена в Томсона, твердила себе Янси все выходные и последующие дни, а мысли о главе «Эддисон Керк» по-прежнему всецело владели ею. Конечно, она виновата, и теперь он вряд ли попросит, чтобы она везла его куда бы то ни было. Не каждому главе компании приходится выступать в роли водителя и отвозить своего шофера домой, но сердце ее не хотело понимать это и тосковало по Томсону. Но о любви и речи не было!

Янси порой казалось, что она становится такой же, как мать или матери ее кузин. Вспыхнувшее в ее душе чувство вовсе не было похоже на то, что она питала к какому-то определенному типу мужчин. Это было чувство только к нему – Томсону Уэйкфилду.

Это новое и неизведанное прежде чувство выводило ее из душевного равновесия. Но хотя они с кузинами доверяли друг другу свои самые сокровенные тайны, сейчас она ни с кем не могла поделиться своими переживаниями.

Янси усиленно старалась отвлечься от мыслей о Томсоне, но безуспешно. Это смешно, твердила она себе, глупо, самонадеянно!

– Что случилось, Янси? – спросила Фения, когда они встретились вечером. – Ты стала какая-то другая. Молчишь всю неделю с отсутствующим видом.

– Фен! – Янси поспешила перевести разговор на другую тему. – Как у тебя дела с мамой?

– И знать меня не желает.

– Нам нужно устроить вечеринку. – Янси решила взбодриться.

– Верно, но у Астры по горло работы на выходные.

– Что ж, воскресенье отпадает, – согласилась Янси.

– В таком случае в воскресенье я отправлюсь повидаться с мамой. Кто знает, может, она встретит меня не так холодно.

– Мне поехать с тобой?

– Ни за что, – ответила Фения. Они обе знали, что если Порция Кавендиш не готова пока помириться с дочерью, то Янси вовсе не на что надеяться.

Оставшись в выходные одна, Янси впервые в жизни почувствовала себя неприкаянно.

В субботу она работала, наводя лоск на «мерседес», который ей разрешили оставить дома: в воскресенье утром мистер Клементс очень рано уезжал в аэропорт.

Янси прекрасно знала, что нельзя пользоваться служебной машиной в личных целях, но она не находила себе места, чувствовала себя выбитой из колеи и не знала, чем заняться. Навестить мать? Да и Ральф всегда рад ей.

Но, как обычно, когда она и сама не знала, чего ей хочется, она обратилась к тете Делии. Янси приехала к ней на «мерседесе».

– Янси, дорогая, как я рада видеть тебя! – лучилась улыбкой тетя Делия, и у Янси сразу же полегчало на сердце. – Проходи и расскажи, как твои дела.

Два часа спустя, когда Янси с удовольствием беседовала с ней, стараясь, чтобы тетя не заметила ее подавленности, зазвонил телефон.

– Подойти ты, – попросила тетя. – Мне не хочется говорить с Имоджин.

– Скажу, что ты занята с водопроводчиком, рассмеялась Янси, догадавшись, что сестры поссорились.

Но это была не Имоджин, мать Астры, а Мэтью Грант, друг Гревиля, спрашивающий его.

– Кажется, я разговариваю не с миссис Элфорд? Кто вы?

– Угадай, – предложила Янси, не раз встречавшаяся с Мэтью по всяким поводам и обожавшая его.

– Должно быть, это одна из потрясающих кузин Гревиля.

– Которая из них?

– Не могу сказать «хорошенькая», потому что вы все хорошенькие.

– Интересно, почему ни одна девица до сих пор тебя не подцепила, Мэтью, – рассмеялась Янси. – Это Янси. Как дела?

– Во всех отношениях облом. Мало того, что меня бросила моя подружка, так еще и попал в аварию прошлой ночью, так что остался без колес, потому-то и разыскиваю Гревиля. Я собирался на вечеринку, и если он тоже идет, то мог бы меня подвезти.

– Подожди, я спрошу тетю, не знает ли она, что он собирается делать. – Янси положила трубку и проскользнула в кухню: – Мэтью Грант спрашивает, не собирается ли Гревиль сегодня на вечеринку?

– Он ведет свою мать в театр, – ответила мама Гревиля.

Янси улыбнулась, вспомнив, что Гревиль большой любитель театра, но улыбка быстро погасла – похоже, все заняты этим вечером.

– Гревиль не пойдет на вечеринку, – передала она. – Но если хочешь, я подвезу тебя, но только в один конец, – повинуясь внезапному импульсу, предложила она.

– Ты? – Ее предложение, похоже, несколько озадачило Мэтью, но вскоре он обрадовался. – Найдется, кому отвезти меня домой. А не хотела бы ты пойти на вечеринку?

– Меня не приглашали.

– Я тебя приглашаю. Предполагалось, что я приду не один, а мне не хочется, чтобы все знали, что меня оставила подружка. Пойдем со мной, Янси, прошу.

Бедняжка Мэтью!

– Только ненадолго, – сказала Янси, сжалившись. – Когда заехать за тобой?

Положив трубку, Янси поняла, что ей не нужна никакая вечеринка, но что же ей нужно? Она знала – что, вернее – кто.

Янси надела платье, на которое ушло так мало материала, что непонятно, почему за него заломили такую цену. Вскоре она уже была у Мэтью, и они поехали на вечеринку. Их приветливо встретили, и молодые люди оказались в самом разгаре веселья.

Оглядываясь по сторонам и надеясь встретить кого-нибудь из знакомых, как обычно бывает на таких сборищах, Янси скрепя сердце стала кокетничать с Мэтью.

Вечеринка была в самом разгаре, когда он наклонился к ней и, крайне удрученный, воскликнул:

– Она здесь!

– Твоя экс? – прошептала Янси, не поворачиваясь, чтобы «она» не догадалась, что говорят о ней. Он кивнул, изобразив на лице улыбку, хотя в душе ему было не до смеха.

– Мне оставаться рядом или исчезнуть и дать тебе возможность навести мосты? – Ей хотелось во что бы то ни стало помочь.

– И почему я не влюбился в тебя? – спросил он, глядя на нее серьезными глазами.

«Потому что мне этого не хотелось».

– Жизнь полна неожиданностей, – сказала она и рассмеялась. Мэтью тоже рассмеялся, и Янси, словно чувствуя на себе сверлящий взгляд его прежней подружки, непроизвольно подняла глаза, взглянув на дверь.

За ними и вправду наблюдали, как она могла убедиться, впадая в шоковое состояние от изумления. Однако не женщина, а высокий темноволосый мужчина, пришедший на вечеринку с опозданием, – тот самый, который поцеловал ее при их последней встрече.

Она поспешно отвела взгляд от Томсона. Мэтью что-то говорил, но она не понимала смысла его слов.

Томсон – здесь! Сердце билось как бешеное; ей хотелось домой и в то же время хотелось остаться. Она хотела выбежать к «мерседесу» и… О господи, опять! Ей не жить. Он заметил машину на стоянке, и ему, с его фотографической памятью, не узнать номер машины, принадлежащей «Эддисон Керк»!

– Э-э… ты не возражаешь, если я уйду? – спросила она Мэтью, с трудом выдавив улыбку.

– Янси, не могла бы ты задержаться еще на полчасика? Только одиннадцать, и мне бы хотелось, чтобы Пиппа заметила, что я пленил самую красивую девушку.

Ей хотелось поскорей убраться отсюда. Томсон Уэйкфилд не проявил к Янси интереса, хотя мог бы подойти и поздороваться. Поскольку они смотрели прямо друг на друга, он не мог притвориться, что не заметил ее. Ей хотелось убраться отсюда. И поскорее.

Однако пришлось дать шанс Мэтью.

– Так давай, Мэтью, бери меня в плен, – улыбнулась она ему.

Янси надеялась, что Томсон видит это и отмечает про себя, что находятся и другие мужчины, которым она интересна.

Комната, скорее – зал, была огромной, но Янси чувствовала, где именно был в эту минуту Томсон.

Прошло мучительных полчаса, и она решила действовать.

– Мне рано вставать, – сказала она Мэтью, когда уже нельзя было медлить с уходом. – Попрощайся за меня с хозяевами и поблагодари их. Я уйду незаметно.

– Я провожу тебя до машины.

– Ради бога, не надо, – улыбнулась Янси. – Оставайся и… – Ей подумалось, что он вскоре начнет устанавливать контакт со своей прежней красавицей. – Желаю удачи.

Мэтью поцеловал ее в щеку, и Янси, не удержавшись, бросила взгляд туда, где только что был Томсон… Она была крайне удручена – его там не оказалось.

Притворившись, что направляется в гардероб, Янси вышла из гостиной и вскоре уже подходила к «мерседесу».

Она открыла дверцу, чтобы быстрее умчаться отсюда, но вдруг голос, который она узнала бы из тысячи, медленно протянул:

– Ну-ну, да это же Янси Докинс! И в мыслях не было встретить вас здесь!

Томсон Уэйкфилд показался из сумерек.

Что могла она сделать? Подсознательно ее странным образом тянуло помедлить и побыть с ним немного и в то же время хотелось лететь отсюда со скоростью ракеты. Томсон обошел машину, чтобы встать к Янси лицом, пока та с трудом старалась взять себя в руки.

Девушка решила действовать, пустив в ход свои чары.

– Застукали на месте, – улыбнулась она. На его лице – ни тени улыбки. Янси, не отрываясь, смотрела на его мрачное лицо. – Похоже, вы собираетесь уволить меня?

– Приведите хоть один веский довод против этого, – предложил он.

Но ничего толкового не пришло ей на ум. Безусловно, разъезжать по вечеринкам на служебном «мерседесе» было явным нарушением правил. И это уже не первое нарушение может стать поводом к увольнению.

– Если… если вы уволите меня, то… э-э… пострадает бизнес, – вырвалось у нее от безысходности.

Томсон без улыбки, не отрываясь, смотрел на нее.

– Любопытно. Вы хотите сказать, что проводите деловую сделку, которая сорвется, если вас уволят и помешают завершить ее?

– Не я, а Дуглас Клементс. Я везу его в аэропорт завтра в пять утра. Он может опоздать на самолет и сорвется его поездка, не окажись я на месте. Ему не на чем будет добраться.

Хотела бы она уметь читать по его глазам, но они оставались непроницаемыми.

– Тогда лучше отправиться домой спать, – заметил он наконец. – Думаю, вам придется рано вставать.

Сердцу становилось все теснее в груди.

– Но все-таки место остается за мной? Или я сделаю этот рейс и буду уволена в понедельник? Что ж, извините, – нашла она в себе силы выдавить это слово.

Она собралась открыть дверцу, когда Томсон опустил руку ей на плечо, чтобы остановить ее, и у него невольно вырвалось восклицание:

– Боже мой! Вы же совсем продрогли! Где ваше пальто?

– Я не взяла его с собой.

Вопреки ожиданиям, Томсон не стал ее отчитывать, и не успела Янси и глазом моргнуть, как он стащил с себя пиджак и накинул на нее.

Она только тогда поняла, что действительно замерзла. В Томсоне Уэйкфилде явно что-то есть, что заставляет ее позабыть в такую холодную ночь о том, что она легко одета.

Совершенно изумленная, она повернулась, чтобы открыть дверцу водителя, но Томсон указал ей на место пассажира.

– Я сам поведу.

– Куда мы едем? – спросила Янси, поняв, что задает глупый вопрос. – Если вы везете меня домой, то вам понадобится машина, чтобы вернуться на вечеринку. А я тогда не смогу везти Дуг…

– Я не вернусь на вечеринку.

– Нет? – спросила она, но в голову ей пришло что-то еще. – Томсон, я… о! – пробормотала она, осознав, что назвала главу «Эддисон Керк» просто по имени. – Это повод для увольнения?

Он рассмеялся, а Янси поймала себя на мысли, что ей нравится, как он смеется.

– Извините, – поспешно добавила девушка. – Я не хотела испортить вам вечер.

– А вы и не испортили, – уверил он веселым тоном.

– Вы заметили меня, когда я выходила?

– Едва ли такое совпадение было случайным, – усмехнулся он.

– Вы и вправду добрый человек, я говорила вам это? Только не думайте, что я пытаюсь умаслить вас, честное слово, но вы могли бы… – Она замолкла, вдруг почувствовав себя дурочкой. – Так как мы поступим?

– Поскольку нам ехать в одну сторону, то я веду машину до своего дома, а вы поедете дальше.

– Понятно, – пробормотала она. – Кстати, а где ваш «эстон-мартин»?

– Где я и оставил его, – ответил Томсон, что, на ее взгляд, не было серьезным ответом. Но раз уж она уже прошлась по тонкой жердочке и чудом осталась работать, Янси решила не давить, а потому учтиво проговорила:

– Спасибо.

– За что?

Можно сказать без всякого преувеличения – за то, что он такой замечательный, но Янси сказала:

– За то, что оставили меня на работе.

– А как насчет гордости?

– Гордости?

– Вы говорили, что по этой причине вам нужна работа, – напомнил он.

– А…

– «А» означает, что это личное?

– Вам, как человеку посвященному, и так много известно о моей личной жизни, так что и добавить нечего.

Несколько секунд царило молчание.

– Надеюсь, вы продолжите рассказ? – спросил Томсон, находясь, по всей видимости, в прекрасном расположении духа.

– Мы уже недалеко от вашего дома, – напомнила Янси, узнав эту часть дороги.

– Итак?

– Итак, мой отчим, и не без причины, – справедливости ради вставила она, – был несколько недоволен, когда я одолжила машину подружке, а…

– Эта подруга превратила ее в металлолом.

Он слышал об этом от матери.

– Вот именно, – согласилась Янси.

– Вы ладили с отчимом?

– Я была с ним в очень хороших отношениях. Ральф – прелесть, и я очень люблю его, а он вполне резонно рассердился на меня.

– Но?

– Ну, ничего особенного.

– Но? – повторил Томсон, которому, как ей показалось, редко приходится повторять вопрос.

Она заставила себя ответить:

– Ну, он правильно рассердился, и я бы восприняла нагоняй как должное.

– Только?

– Только моя сводная сестра Эстелла, к моему удивлению, вмешалась и сказала, что мне нечего надеяться, что ее отец купит мне новую машину. Я и представления не имела, что она питает ко мне такую злобу! А когда я сказала, что заплачу за машину из своего содержания, Эстелла напомнила, что содержание мне выплачивает ее отец, и… и… – у нее задрожал голос.

– И хотя вы работали в его доме без оплаты, вы поняли, что и пенни не примете от отчима, – закончил за нее Томсон, а Янси изумленно уставилась на него.

– Откуда вам все известно?

Уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Я лишь предположил.

Он снизил скорость и выехал на подъездную дорогу к дому. Когда они остановились, Янси подумала, что это самая потрясающая поездка в ее жизни. Беда только в том, что ей не хотелось расставаться с ним, но нет повода тянуть время.

Янси быстро взяла себя в руки. Господи, ведь только что речь шла о гордости, так неужели у нее не остается и капли таковой, когда ее босс рядом? Повинуясь сиюминутному порыву, пока Томсон обходил машину, чтобы подойти к дверце пассажира, она быстро выбралась из кабины и изобразила улыбку.

– Спасибо за то, что одолжили, – весело проговорила Янси, снимая пиджак и протягивая ему. Но как, однако, холодно!

Томсон посмотрел на нее и залюбовался: пять с лишним футов ростом, стройная и очень женственная.

– Не боитесь ездить одна в такую пору?

Она взглянула на него, и ей понадобилась вся сила воли, чтобы не растаять от умиления.

– Придется вам проследить за этим, мистер Уэйкфилд, – съязвила Янси. – Это в вас говорит благовоспитанность?

– Вы всегда нарываетесь на неприятности? – Он изучающе посмотрел на нее.

– Похоже, они сами находят меня, – рассмеялась девушка и поежилась от холода.

– Нельзя возвращаться в таком виде. Пройдемте в дом, я принесу вам свитер.

– У меня и в мыслях нет… – говорила Янси самой себе, ибо Томсон уже открывал дверь дома, а ключи от машины все еще оставались у него. – Мне не надо… – пыталась она возражать, следуя за ним. – Как только я заберусь в машину, обогреватель…

– На вас почти ничего нет. – Томсон чуть ли не силой втащил ее в дом. – Или эти тоненькие бретельки греют плечи и грудь? Не надо спорить, Янси, – мягко сказал он, и она снова пришла в умиление от его тона. – Я не в восторге оттого, что вы разъезжаете по Лондону в таком виде.

Потому, что я ваша служащая и вам не хочется отвечать, если кто-нибудь откроет дверцу и подсядет ко мне? Только потому, что я служащая?

– Машина осталась открытой, – напомнила Янси.

– Подождите здесь, – приказал Томсон.

Он поднялся по винтовой лестнице. Янси, думая больше о нем, чем о том, что делает, прошла в гостиную, где уже бывала.

Томсон вернулся мгновенно, держа в руках голубой кашемировый свитер.

– Я буду очень аккуратной, – пообещала девушка.

– Наденьте свитер, – сказал он.

– Ладно! – ответила она, но вместо этого, не веря собственным ушам, услышала свой голос: – Надеюсь, вы понимаете, что оставили меня без прощального поцелуя?

Неужели она произнесла это? Неужели она на самом деле произнесла эти слова? Неужели она и вправду предложила Томсону поцеловать себя?

Ей хотелось извиниться, убежать. Томсон изумленно смотрел на нее. Янси готова была расплакаться от смущения. Но Томсон приближался к ней, и в его глазах внезапно появился непонятный ей блеск.

И пока она стояла, уставившись на него и жалея о сказанном, он спокойно взял свитер у нее из рук и бросил на спинку стула, заметив:

– Поразительно, Янси, как ты еще сохранила невинность?.. При такой напористости и жажде самоутверждения?

– Я… – пыталась она произнести что-то, но ее голос замер, когда он подошел чуть ближе. Ей уже не хотелось бежать прочь, потому что Томсон, предоставив ей достаточно времени на это, протянул к ней руки.

Он заглянул в ее широко открытые глаза и, прочитав согласие, мягко притянул к себе. Янси закрыла глаза и чуть не умерла от счастья, когда его чувственные губы прикоснулись к ее губам.

Это не было легким прикосновением; губы были твердыми и в то же время нежными, и она ощутила слабость в ногах. Помимо воли она схватила его за талию и прижалась к нему. Его поцелуй завершился с такой же нежностью, как и начался.

Томсон отстранился, а Янси не отрываясь смотрела на него.

– Вот это п-прощальный поцелуй! – пробормотала она приглушенно и поняла, что надо отпустить его и уйти. Но ей не хотелось, и, поскольку Томсон все еще держал ее в объятиях, похоже, и ему не хочется ее отпускать.

Он все еще нежно смотрел на поднятое к нему лицо, а потом тихо спросил:

– Повторим?

Янси улыбнулась мечтательно и ради убедительности обвила его руками. Боже, Томсон же понимает все без слов. Она и опомниться не успела, как он вновь прижался к ней губами, но на этот раз поцелуй был другим.

И раз уж она не оставалась безучастной и отвечала поцелуем на поцелуй, его губы уже были не только дарующими, но и жаждущими и внимающими, а Янси всем телом прильнула к нему. Ее целовали прежде, но она всегда сохраняла рассудок и знала, что не переступит запретную черту. Но чем крепче были поцелуи Томсона, тем ближе они были к тому невидимому барьеру, и, когда он увлек ее на диван, в ней проснулись новые и волнующие чувства. Ее внутреннее сопротивление, совершенно незаметно для самой Янси, оказалось преодоленным.

Она поняла только под ураганом поцелуев, которыми Томсон осыпал ей шею и плечи, что это как раз то, в чем нуждалась ее одинокая душа, изнывая в тоске в те дни, когда ей не доводилось увидеть его.

Томсон заглянул в ее страстные, зовущие глаза.

– Ты так хороша, Янси, – прошептал он, – обольстительна и…

И не докончив, поцеловал ее, гладя длинными чувственными пальцами ее плечи и скидывая бретельки. Янси была счастлива: она желанна и прекрасна для него. Но когда девушка почувствовала его руку, ласкающую ее грудь, а затем играющую твердым соском, в ней непроизвольно шевельнулось сомнение.

Однако, когда Томсон поднял голову, Янси нежно поцеловала его, и, когда он склонился к ней, целуя грудь, а потом взял губами отвердевший от возбуждения розовый сосок, девушка застонала от наслаждения.

У нее и в мыслях не было отказать ему. Да и как она могла сказать «нет», когда ей этого вовсе и не хотелось? Она любит его, а что может быть важнее?

Но было еще что-то, мешавшее ей, отчего ее брала досада. То ли ее внутренние убеждения, сложившиеся годами, то ли понимание, что ее любовь к Томсону безответна, – она была слишком взволнованна, чтобы разобраться в своих чувствах.

Единственное, что она понимала в тот момент: как бы ей ни хотелось оставаться в его объятиях, какое-то чувство сдерживало ее.

Она ощутила его руку на бедре.

– Томсон, – воскликнула она и поняла, что он уловил нотку сопротивления в ее вскрике; его рука замерла, он приподнял девушке подбородок.

– Янси? – спросил он, опершись на локоть и глядя на нее.

– Томсон, – жалобно проговорила она, – я знаю, что дала тебе… э-э… зеленый свет, но…

– Но ты не уверена?

Уже сидя рядом с ним и все еще желая вновь оказаться с ним на диване и чувствовать тепло его рук, Янси ощущала, будто что-то в ней все еще сопротивляется.

– Извини, – сказала она, и у нее вдруг стало противно на душе, особенно из-за того, что Томсон так понимающе воспринял ее нежелание продолжить.

Он улыбнулся, а ее сердце вспыхнуло любовью, когда он легким движением щелкнул пальцем ей по носу и сухо заметил:

– С тобой, Янси, нужно быть готовым к неожиданностям. – Он поднялся и взял голубой свитер. – Пойдем. Если отправишься в дорогу прямо сейчас, может, и удастся подремать пару часов.

Янси послушно натянула свитер.

– Извини, – повторила она, когда Томсон провожал ее к двери.

– Сможешь вести машину?

– Да, – ответила она, и, пока он открывал дверцу машины, холодный ночной воздух немного привел ее в чувство. Она взглянула на Томсона. – Спокойной ночи, мистер Уэйкфилд, сэр. – Она постаралась придать голосу веселый тон, но ее душевное равновесие вновь нарушилось, когда он, глядя на нее сверху вниз, наклонился и поцеловал ее в губы.

Потом быстро выпрямился.

– Поезжай домой, – строго приказал он.

И Янси поехала.