Текст книги "Весна в провинции"
Автор книги: Джессика Харт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Ты сделал прекрасные фотографии в школе Святого Чада, – сказала она после неловкой паузы в надежде завязать разговор на нейтральную тему.
– Ты их уже получила? Отлично, – сказал Мак.
– Я хочу поместить на первую полосу тот снимок, где воспитательница наклонилась, чтобы поговорить с маленьким мальчиком, – сказала Джорджия. – Фантастический снимок! Я не могу понять, как это происходит. Нужно просто взять камеру в руки и нажать на кнопку. Все люди делают это одинаково, – задумчиво произнесла она, – Но когда это делаешь ты, происходит чудо: обыкновенная фотография превращается в целый рассказ о человеке.
– Спасибо, – тихо поблагодарил ее Мак. – Мне очень приятно слышать это от тебя.
– О, я думаю, что могла бы сказать тебе и что-то более приятное, – сказала Джорджия, смеясь. Так она попыталась разрядить нараставшее напряжение.
– Когда-то ты говорила мне, что любишь меня, – согласился с ней Мак.
– Ну, вот! Снова началось. – Джорджия отвела взгляд в другую сторону и вышла из-под зонтика.
– Ты уверена, что хочешь потратить свое время для того, чтобы довезти меня до гостиницы? – спросил Мак, когда они подошли к автомобилю Джорджии.
– Нет, – решительно ответила она. – Просто мне нужно заехать в супермаркет, чтобы купить что-нибудь для ужина, а он находится как раз за «Грандом».
– Что в меню на этот раз? – спросил Мак, когда они сели в машину.
– Не знаю, – сердито буркнула Джорджия. – Я всегда говорю себе, что должна составлять список покупок, но потом снова забываю об этом, а когда прихожу в магазин, мне уже некогда думать о том, что я приготовлю на ужин. – Она повернула ключи. – Временами я жалею о том, что не могу просто зайти в какое-нибудь кафе и купить что-нибудь на вынос. Помнишь ту индийскую забегаловку в Лондоне?
– Та, в которой мы заказывали еду по телефону? – уточнил Мак.
– Я допускаю, что это было не очень полезно, и все же это было здорово. Вот если бы они доставляли еду сюда прямо из Лондона! Ты знаешь, а я уже соскучилась по карри. Ты, наверное, уже заметил, что Аскерби трудно назвать космополитичным городом.
– Да, он сильно отличается от Лондона, – сказал Мак, потянувшись к ремню безопасности.
– Здесь все иначе, – грустно произнесла Джорджия.
– Не все. – Мак наблюдал за тем, как Джорджия медленно поворачивает голову, чтобы дать задний ход и выехать со стоянки. – Есть вещи, которые, ни когда не меняются.
Взгляд Джорджии упал на руки Мака, и все вдруг остановилось. Она сидела как завороженная, повернув голову набок, и смотрела в его бездонные голубые глаза. Сколько воспоминаний пронеслось у нее в памяти за какие-то считаные секунды! Она вспомнила, как он целовал ее, как обнимал, как говорил, что всю жизнь будет любить только ее. Воспоминания были такими яркими, что Джорджии стало невыносимо больно. Так больно, что трудно было дышать.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
И все же Джорджия нашла в себе силы оторваться от глаз Мака. Она резко повернула голову и посмотрела на дорогу сквозь заднее стекло автомобиля. Струи дождя, хлеставшие по стеклу, затрудняли обзор. Охватившие ее переживания мешали ей действовать четко.
О боже! Она не может найти заднюю передачу! Джорджия пошарила рукой и, нащупав рычаг, дернула его.
– Ну, давай же, давай!
Машина резко дала задний ход и едва разошлась с неизвестно откуда взявшимся мотоциклистом. Он промчался мимо них на огромной скорости с погашенными фарами, показав на прощанье неприличный жест.
– Я совсем забыл, что готовишь и водишь машину ты одинаково, – съязвил Мак.
– Я замечательно вожу, – сжав зубы ответила Джорджия.
– Не могу с тобой согласиться, – повернув голову, сказал Мак. – Кстати, это третья скорость, а не первая, – как бы между прочим заметил он. – Но именно за это я тебя и люблю. Слабости делают женщину привлекательной.
Решив проигнорировать это замечание, Джорджия нашла наконец-то первую скорость и включила привод. Машина прыгнула вперед и чуть не врезалась в припаркованный рядом автомобиль. Джорджия рванула тормоз, и машина замерла на месте как раз вовремя. Больше всего в этой ситуации ее разозлило то, что Мак даже глазом не моргнул.
– Ты меня нервируешь, – сказала Джорджия и сразу же пожалела об этом. – Ммм… расскажи мне, как прошел твой день, – быстро попросила она, чтобы избежать разговора на опасную тему. – Как у вас там все прошло с этой воспитательницей?
– Она была просто восхитительна! – с энтузиазмом сказал Мак. – Я уж и не помню, когда делал снимки по такому счастливому поводу! Мэвис просто замечательная женщина, очень скромная, очень простая, но ее искренняя улыбка располагает, заставляет поверить в то, что неразрешимых проблем на свете не существует.
– Да, я поняла это по фотографиям. – Джорджия была рада тому, что беседа перешла в безопасное русло. – По ним сразу видно, за что эту женщину так любят дети.
– Они все действительно очень любят ее, – продолжал Мак. – Они долго готовились к прощальному торжеству и сделали все для того, чтобы оно было незабываемым для Мэвис. Они купили ей подарок и приготовили праздничный пирог. Мэвис чуть не расплакалась. – Лицо Мака озарила добрая улыбка. – Это, конечно, не новость мирового значения, это просто рассказ о людях, которые любят и ценят друг друга.
– Уж не хочешь ли ты сказать мне, что я должна всю свою оставшуюся жизнь писать об уходящих на пенсию воспитательницах? – раздраженно спросила Джорджия.
– Я не говорю о том, что ты не должна писать о других событиях, – спокойно ответил Мак. – Просто тебе не стоит так расстраиваться из-за того, что в Аскерби не происходит ничего особенно драматичного. О мировых трагедиях они могут узнать из национальных газет. От местной газеты они хотят чего-то совершенно другого.
– Кто тебе сказал, что я расстраиваюсь? – резко перебила его Джорджия, немного поспешив повернуть на светофоре. Ох, да она и фарами посигналить забыла!
– Я давно знаю тебя, Джорджия, – просто сказал Мак. – Я наблюдал за тобой сегодня на редколлегии.
Джорджия прикусила губу.
– Я хотела, чтобы местная газета была особенной, – призналась она, – современной, захватывающей. Но как это можно сделать, если мы все время пишем об одном и том же: о скаутских отрядах да о повышении цен за парковку машин?
– Может быть, дело не в сюжетах, а в том, как они написаны? – заметил Мак.
– Разумеется, – уныло произнесла Джорджия, – но одной это очень трудно сделать.
– Ты не одна, – все так же спокойно продолжал Мак. – У тебя есть команда. Пусть не очень большая и не очень опытная, но кто знает, на что они способны, если их вдохновить?
– Они не хотят, чтобы я их вдохновляла, – обиженно сказала Джорджия. – Они все ненавидят меня за то, что я заняла место Питера.
– Это не так, Джорджия, – убеждал ее Мак, округлив глаза. – Роуз относится к тебе особенно тепло. Она очень хорошо отзывалась о тебе.
– Хорошо, может быть, Роуз относится ко мне хорошо, – неохотно согласилась Джорджия.
– Кэсси тоже. Она сказала, что много раз опаздывала и допускала серьезные оплошности в работе, но ты все время покрывала ее, вместо того чтобы вышвырнуть на улицу. И Меридит тоже. До этого она никогда не работала в газете, но ты поверила ей. Все они восхищаются тобой и уважают, а ты их запугиваешь.
– Запугиваю? – Джорджия возмущенно уставилась на Мака.
Он спокойно указал ей на приближающийся светофор, и она поспешно отвернулась, чтобы снова следить за дорогой.
– Признайся, Джорджия, – продолжил Мак, когда она потянула тормоз. – Ты умна и красива, ты умеешь со вкусом одеваться, ты сделала успешную карьеру в Лондоне. Всем ясно, что ты не в восторге от Аскерби. Ты заставляешь их чувствовать себя провинциалами, а им это не нравится. Ты, наверное, кажешься им суперженщиной. Они же не знают, что ты не умеешь готовить, убираться и водить машину. Готов поспорить, что ты пытаешься сделать все сама, вместо того чтобы позволить кому-нибудь помочь тебе.
Джорджия вздернула подбородок и ничего не ответила, но они оба знали, что это правда.
– Если бы они знали, какая ты на самом деле, они бы полюбили тебя, – сказал Мак.
– Я стараюсь быть дружелюбной, – жалобным тоном произнесла Джорджия и тут же возненавидела себя за это. – Но почему они не воспринимают меня такой, какая я есть?
Джорджия решила, что это был риторический вопрос и не ожидала ответа, и тем не менее Мак дал ей ответ:
– Ты прячешься.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты надеваешь на себя маску яркой, всемогущей женщины, поэтому никто не знает, что под ней скрывается ранимая женщина. Ты скрываешь от них го, что ты такая же, как все.
Замечание Мака сильно задело Джорджию.
– Это что, бесплатная консультация? – резко спросила она. – Отлично! В свободное от работы время ты будешь у нас экспертом по человеческим отношениям, будешь отвечать на письма читателей. «Советы дядюшки Мака» – как тебе название?
Сарказм Джорджии не подействовал на Мака.
– Ты спросила меня – я ответил, – спокойно сказал он и вышел из машины, которая остановилась у супермаркета.
Рассерженная Джорджия решительной походкой отправилась за покупками. Они даже не попрощались.
Жизнь шла своим чередом, дни сменяли друг друга, и Мак, казалось, совсем забыл о своем пари. Как это ни странно, но работа в газете маленького Аскерби доставляла ему огромное удовольствие. Он охотно общался с другими журналистами, много смеялся и шутил. Отношения в коллективе заметно улучшились. Атмосфера была дружелюбной и расслабленной. И только Джорджия отгородилась от всех в своем кабинете.
Все были в восторге от Мака. Роуз просто обожала его. «Он такой добрый и веселый», – говорила она, ставя на стол Джорджии очередную чашку отвратительного кофе. Видимо, Роуз полагала, что Джорджия просто не может жить без этой бурды, но ее начальница при первом же удобном случае выливала ее в цветочный горшок.
– Ты свободная женщина, Роуз, – говорила Джорджия. – Если Мак так тебе нравится, почему ты не скажешь ему об этом?
– О! Я слишком стара для него, – всплеснув руками, отнекивалась Роуз. – Мне уже сорок девять.
– Ну и что? – недоумевала Джорджия. – Маку сорок пять. Это совсем небольшая разница. К тому же ты очень привлекательная женщина.
Роуз на самом деле была весьма привлекательна: мягкие светлые волосы всегда красиво подстрижены, голубые глаза излучают тепло.
– Спасибо, – благодарно говорила Роуз, – но если честно, то я не готова к такому шагу. Прожив двадцать семь лет с Джастином, я даже представить себя не могу рядом с другим мужчиной.
– Я знаю, это тяжело, – понимающе кивала Джорджия. Она знала о том, что жизнь Роуз была сломана в одночасье. Ее богатый муж предпочел ей девятнадцатилетнюю выскочку. Роуз с детьми осталась без гроша.
– Как бы там ни было, – Роуз искоса взглянула на Джорджию, – очевидно то, что Мак интересуется совсем не мной.
Услышав это, Джорджия похолодела. Если не она сама и не Роуз, то остаются Меридит и Кэсси. Что ж, Меридит может привлечь его, ведь она чем-то очень похожа на Джорджию, однако лет на пятнадцать моложе.
Кэсси тоже молода и привлекательна. С ней всегда интересно. А может быть, он встретил кого-нибудь в городе?
– На кого, по-твоему мнению, он положил глаз? – как можно осторожнее спросила Джорджия.
– Ну, это совершенно очевидно, – снова уклончиво ответила Роуз.
Джорджия сделала над собой усилие, чтобы не раскричаться на беднягу Роуз, и, сжав зубы, снова спросила:
– Так кто же это?
– Это вы, – сдалась Роуз.
У Джорджии отлегло от сердца, но в следующую минуту она тут же подумала о том, что это плохой знак.
– О, а я-то даже и не думала, – слабо произнесла она.
– Да, да, – подтвердила Роуз. – Он смотрит на вас всегда, когда вы не смотрите на него.
А Мак тем временем просто ждал – и это было так похоже на него! Он ждал, пока Джорджия поверит в то, что он совершенно забыл об их пари.
Джорджия, как обычно, сидела у себя в кабинете и правила статью Кевина о местной футбольной команде, когда, стукнув пару раз в дверь, на пороге появился Мак.
– Заходи, – как можно спокойнее сказала она, пытаясь унять непослушное сердце, которое, как всегда, при приближении Мака начинало выделывать у нее в груди невероятные кульбиты.
Вместо того чтобы, как обычно, потоптаться немного в дверях, Мак быстро прошел в комнату, решительно хлопнув за собой дверью. Широкая искренняя улыбка заставила затрепетать каждую клеточку ее тела.
– Я думала, что ты на задании, – глупо хлопая ресницами, сказала Джорджия.
– Я только что вернулся, – сказал Мак. – Я сделал снимок пожарных со спасенным ими котом. Они сняли его с высокого дерева.
– Отлично… Да… Ладно… – Джорджия поймала себя на том, что может говорить только односложными фразами. Взяв себя в руки, она откашлялась и спросила:
– Чем я могу тебе помочь? – Джорджия была счастлива, что смогла выговорить фразу из целых пяти слов.
– Ты можешь пойти и выпить со мной кофе, – улыбаясь, сказал Мак.
Такого поворота событий Джорджия никак не могла ожидать. Все это время Мак держался с ней подчеркнуто официально.
– Кофе? – осторожно переспросила Джорджия.
– Да, – подтвердил Мак. – Разве ты не можешь отлучиться на полчаса? Посмотри, какой прекрасный день. Здесь недалеко, ниже по реке, есть одно местечко, где делают прекрасный кофе.
– Даже не знаю… – растерялась Джорджия. – Я должна закончить статью Кевина.
– Верни ее ему, и пусть он сам ее редактирует. Пойдем, – поторопил ее Мак. – За полчаса с газетой ничего не случится. Я должен показать тебе кое-что.
– Что именно? – спросила Джорджия, снимая очки.
– Здесь я тебе не скажу. – Мак лукаво блеснул своими синими глазами. – Это будет непрофессионально с моей стороны.
– Что ж, почему бы и нет? – наконец-то произнесла Джорджия, сдержанно улыбнувшись. Эта сдержанность далась ей очень тяжело, и Джорджия была горда собой.
Подхватив сумку, она направилась с Маком к выходу, избегая при этом взгляда Роуз. Но в душе Джорджия чувствовала странную смесь восторга и нелепой застенчивости, будто шла на первое в жизни свидание.
Погода на самом деле была прекрасной. Светило ласковое весеннее солнышко, воздух был свеж и ароматен, и, что особенно важно для этих мест, не было ветра. На вишневых деревьях распускались цветы, а вдалеке, на противоположном берегу реки, трепетали начинавшие покрываться нежной листвой ивы.
Столики небольшого кафе стояли на высокой террасе, с которой открывался прекрасный вид на реку.
– Может, нам стоит сделать очерк об открытых кафе Аскерби? – сказала Джорджия, обрадовавшись тому, что нашлась нейтральная тема для беседы. – Мы должны показать, что людям не нужно ехать в Средиземноморье, чтобы насладиться континентальным образом жизни.
– Я уверен, что Джеффри это не понравится, – сказал Мак, вешая свой пиджак на спинку стула. Сделав знак симпатичной официантке, он заказал капуччино для Джорджии и эспрессо для себя.
– Как ты догадался, что я хочу капуччино? – нервно ерзая на стуле, спросила Джорджия.
– Раньше ты всегда пила капуччино, – просто ответил Мак.
– Мои вкусы могли измениться.
– Неужели? Уж не хочешь ли ты, чтобы я заказал тебе черный кофе?
– Нет, – остановила его Джорджия.
– Да, кстати, как там Джеффри? Я давно его не видел?
Откинувшись на спинку стула, Мак внимательно посмотрел на Джорджию.
Джорджия тоже давно не видела Джеффри, но не собиралась сообщать об этом Маку, поэтому сказала только:
– С ним все в порядке. Просто у него много работы. Так что ты хотел показать мне? – быстро спросила она, чтобы сменить тему.
– Ах, да, – Мак подождал, пока официантка поставит на стол две чашки кофе, достал из внутреннего кармана пиджака конверт, положил его на середину стола и с удовольствием сказал: – Это тебе.
Джорджия посмотрела на конверт, и внезапно ее охватила паника. Она поняла, что момент настал. Облизав пересохшие губы, она едва вымолвила:
– Это так мило с твоей стороны, но, если честно, у меня в кабинете полно конвертов.
Шутка, кажется, не удалась, но Мак все же рассмеялся.
– Посмотри, что внутри, – сказал он.
Очень медленно и неохотно Джорджия открыла конверт.
Внутри лежал авиабилет на рейс до Лимы, оформленный на ее имя. Билет был действителен в ближайшие три недели.
– Мы слетаем туда вместе, – с воодушевлением произнес Мак. – Мы можем провести пару вечеров в Лиме, а потом отправимся в горы. Мы пройдем последнюю часть маршрута инков, и ты сможешь увидеть рассвет над Мачу-Пикчу. Твоя мечта сбудется! Мы смо…
Мак замолчал на полуслове. Джорджия положила билет обратно в конверт и вернула его Маку.
– В чем дело? – недоумевая, спросил он.
– Я не могу поехать в Перу.
– Но это всего лишь на несколько дней, – запротестовал Мак. – Тебе необходимо отдохнуть. Ты сама говорила, что очень устала. За неделю с газетой ничего не произойдет. Это будет только к лучшему. Они будут ценить тебя больше, когда ты вернешься.
– Дело не только в газете. Я должна думать и о Тоби.
– Да… но неужели так трудно найти человека, который присмотрел бы за ним недельку?
– Он не котенок. Мак. Ребенку нужна не только вода и пища, – возмущенно сказала она. – У Тоби сейчас трудный период. Я думаю, что у него какие-то сложности в школе, но я никак не могу убедить его поговорить об этом со мной. Его нельзя сейчас оставлять одного.
– Хорошо, тогда давай возьмем его с собой, – не унимался Мак. Ему трудно было смириться с тем, что такой великолепный сюрприз оказался настолько некстати.
– Мы не можем взять его с собой, – в голосе Джорджии появились гневные нотки. – Тоби должен ходить в школу. Да и вообще, как ты себе представляешь восьмилетнего мальчика в таком сложном путешествии?
Лицо Мака помрачнело, и он замолчал. Джорджия смотрела на него, прикусив нижнюю губу. Несмотря ни на что, ей не хотелось обижать его. Она хотела, чтобы он понял ее.
– Послушай, Мак, этот билет… Это так щедро с твоей стороны, но ты должен понять, что я не могу принять его.
Чтобы унять дрожь в руках, Джорджия обхватила ладонями чашку.
– Нет, я просто не в состоянии понять это. – Синие глаза Мака переполняла злость и обида. – Ты говорила, что я должен думать о твоих желаниях. Ты говорила о том, что хочешь увидеть Мачу-Пикчу. Ты все время говорила об этом. Тебе нужно отдохнуть. Об этом ты тоже сама все время твердишь.
– Я знаю… – Джорджия отодвинула чашку и сжала пальцами виски. – Когда я говорила тебе о том, что ты должен думать о моих потребностях, – медленно начала она, – я имела в виду, что ты должен понимать, как изменилась моя жизнь сейчас. Да, раньше у меня была возможность бросить все и поехать куда-нибудь, и мне очень хотелось этого, но пять лет назад ты почему-то не делал мне таких сюрпризов.
Мак промолчал.
– А теперь, теперь мне нужно что-то другое, – продолжала Джорджия. – Конечно, я все еще хочу увидеть Мачу-Пикчу, но я не могу бросить все и уехать. Готова поспорить, что ты даже не задумался о моих делах, когда заказывал эти билеты!
– Но тогда не было бы сюрприза, – с трудом разжав зубы, сказал Мак.
– Но ты, наверное, знал о том, что в школе состоится родительское собрание как раз в тот вечер, когда мы должны были бы прилететь в Лиму, а через два дня у меня назначена встреча с Грифом Карвером. Без него у меня не будет работы. Ты понимаешь, надеюсь, что он не тот человек, с которым я вот так просто могу отменить запланированную встречу.
– Так, значит… – Мак взял конверт. Слова давались ему с трудом. – В таком случае я лучше все отменю.
Джорджия почувствовала, что к глазам подступают слезы. Она повернула голову и сделала вид, что смотрит на реку. Она очень хотела, чтобы Мак не увидел этих слез. Она и сама не понимала, почему с ней это происходит.
– Ты знаешь, как я хочу, чтобы ты сделал что-нибудь приятное для меня, – сказала она через минуту. – Чтобы я поверила, что ты действительно думаешь, действительно заботишься обо мне.
– Это как раз то, что я пытался сделать, – с горечью произнес Мак.
– Я знаю, но на самом деле ты совсем не думал обо мне. Ты думал о том, что нравится тебе. Если ты пытался таким образом убедить меня в том, что любишь меня, то у тебя ничего не получилось. Извини.
Лицо Мака стало каменным.
– Вот как вышло, – растерянно произнес он.
– Мне очень жаль, – тихо сказала Джорджия.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
– Как вам, наверное, уже известно, вчера я встречалась с мистером Карвером, – немного нервничая, сообщила Джорджия на очередном утреннем совещании.
– Он, похоже, не спускает с нас глаз, – буркнул Мак.
– Это его газета, – холодно парировала Джорджия. – Он доволен нашей работой. Особенно ему понравилась статья Кэсси о городском бюджете, а также он высоко оценил спортивные репортажи Кевина.
По правде говоря, Гриф сделал несколько едких замечаний по поводу стиля Кевина, но Джорджия решила промолчать об этом. Она считала, что сейчас Кевин нуждался в моральной поддержке. Гриф также поздравил ее с тем, что она заполучила Мака в качестве фотографа, но Маку не нужна была ее поддержка, он и так был достаточно самоуверен.
– Не думаю, что многие из вас знают о том, что Гриф Карвер постоянно жертвует значительные суммы денег на поддержку местного хосписа, – продолжала Джорджия. – Он напомнил мне о том, что приближается ежегодный благотворительный бал. Мы должны сделать статью об этом, чтобы помочь продаже билетов.
– Отличная мысль, – сказала Роуз. – Люди любят такие статьи, а после можно поместить подборку фотографий, сделанных на балу. Мы можем даже продать их.
– Роуз, это просто гениально! – Кэсси с энтузиазмом захлопала в ладоши. – Каждый с удовольствием заплатит за портрет, сделанный самим. Маккензи Хендерсоном. Это верный способ пополнить наши фонды.
– К тому же это будет отличная реклама для газеты, – добавила Джорджия. – Как вы к этому относитесь? – обратилась она к Маку.
– Прекрасно! – ответил Мак. – Когда будет этот бал?
– В конце месяца, – уточнила Джорджия. – Мы все сможем пойти туда, если закажем заранее столик. Это будет что-то вроде коллективного мероприятия, если вы, конечно, не возражаете…
Предложение прозвучало как-то не очень уверенно. Наступила неловкая пауза, и, чтоб как-то отвлечься в ожидании ответа, Джорджия схватилась за чашку кофе и поднесла ее к губам. Действительно, с чего это им захочется провести целый вечер в ее обществе? – подумала она, уткнувшись в свой кофе. Сейчас они, наверное, отводят глаза друг от друга и мучительно придумывают предлоги для отказа.
– Это будет замечательно! – услышала вдруг Джорджия.
– Я надену свое красное платье.
– Там будет много вкусной еды! Только бы никто не пригласил меня танцевать!
Оторвавшись от чашки, Джорджия поняла, что ее сотрудники оживленно обсуждают перспективу погулять на городском балу.
– Можно прийти с партнершей?
Этот вопрос задал Мак, и все тут же посмотрели на Джорджию.
– Почему нет, – ответила она. – Кого вы пригласите, если не секрет? – спросила Джорджия так холодно, как только смогла.
– Я приглашу Франсис, если вы не возражаете, – сказал Мак.
– Франсис? – Джорджия попыталась улыбнуться.
– Да, мою хозяйку. – Мак был удивлен тем, что Джорджия не поняла, о ком идет речь. – Она замечательная, – с энтузиазмом заявил он. – Она фантастически вкусно готовит, к тому же с ней всегда весело. С тех пор как она стала вдовой, она все время сидит дома. Думаю, ей будет приятно побывать на балу. Как ты думаешь, Роуз? Ты знаешь ее лучше меня.
– Я уверена в том, что ей это очень понравится, – сказала Роуз, посмотрев на Мака с одобрением.
Джорджия представить себе не могла стареющую вдовушку, наслаждающуюся шумным ужином с танцами, но, подумала она, это будет очень мило со стороны Мака, если он пригласит ее.
– Ну, конечно же, пригласи ее, если ей это понравится, – пролепетала Джорджия.
– А я спрошу Саймона. Может быть, он тоже захочет пойти? – с воодушевлением произнесла Кэсси.
– А у меня не будет партнера, – немного грустно сказала Роуз. – Мне некого пригласить.
– Я буду танцевать с тобой, Роуз, – подбодрил ее Мак.
От удовольствия на щеках Роуз вспыхнул румянец, но она тут же напомнила Маку о Франсис.
– Ты тоже будешь моей, – подмигнул ей Мак. – Кто откажется провести вечер в обществе двух роскошных женщин! Представляю, какая у меня после этого будет репутация!
Комната наполнилась веселым смехом.
– А ты, Джорджия? – спросила вдруг Кэсси, и все глаза тут же устремились на Джорджию.
– Я приглашу Джеффри, – ответила она, характерным жестом вскинув подбородок.
– Отличная мысль! – подозрительно радостно блеснув глазами, поддержал ее Мак.
Такого Джорджия никак не могла ожидать. Она думала, что Мак будет ревновать ее, но нет! Он сказал, что это хорошая мысль. Что бы это значило?
Войдя в кабинет после совещания, Джорджия с шумом швырнула блокнот на стол. Мак, кажется, абсолютно забыл о том, что обещал доказать ей, что любит ее! Впрочем, все это ее совершенно не беспокоит. Ей нет до этого никакого дела! И, конечно же, это не имеет никакого отношения к тому, что всю неделю у нее такое скверное настроение! И все идет не так, как надо!
Все началось с того, что заболела Кэсси, и Джорджии пришлось не только редактировать, но и писать большинство статей на этой неделе. Техника ломалась только от одного ее взгляда. Компьютер, автомобиль и даже стиральная машина, все вместе, как будто сговорились и одновременно забарахлили. На этом фоне было очень обидно сознавать, что кофеварка в редакции работает, как вечный двигатель, и по-прежнему в огромных количествах извергает отвратительное светло-коричневое пойло, весьма отдаленно напоминающее кофе.
Подводила не только техника. Тоби капризничал, служащие в банке хамили. Если Джорджия просила кого-то на работе сделать самую простую вещь, человек либо забывал об этом, либо все перепутывал, и в конце концов ей все приходилось делать самой.
О! И всю неделю шел дождь! И это было ни несколько ливней, которые обычно сменяют друг друга в начале весны, напротив, это был совершенно нехарактерный для апреля непрекращающийся накрапывающий унылый дождь. Над крышами домов висели огромные темные тучи. Они полностью закрывали солнце, и временами в голове сам собою возникал вопрос: «Уж не конец ли это света или по крайней мере не репетиция ли к нему?»
В среду вечером дело дошло до того, что Джорджия легла спать вместе с сигнальным выпуском газеты. В этот день в газете печатается статья о ходе событий за всю неделю – и, как назло, отказали все компьютеры в редакции. Но это бы полбеды! Роуз вышла пообедать и пропала почти на три часа. Когда она возвращалась в редакцию, на улице ее подкараулил местный специалист по международным заговорам. Два битых часа он произносил перед ней пламенную речь о международном заговоре, целью которого являются испытания наркотика правды на населении Аскерби. Почему именно Аскерби заговорщики выбрали для своих испытаний, осталось неясным, но пока Роуз, развесив уши, выслушивала эти бредни, Джорджии пришлось отвечать на все телефонные звонки.
Сегодня Мак ушел домой в половине четвертого. От этого Джорджии стало еще хуже. Она нагрубила Джеффри, когда он позвонил, а потом долго возилась с автомобилем, который никак не хотел заводиться. Это означало, что она снова опоздала в школу и Тоби сидел на продленке дольше всех.
– Ты опоздала, – угрюмо произнес ребенок.
– Я знаю, Тоби, прости, но…
– Ты всегда опаздываешь, – захныкал Тоби, – а я сижу здесь каждый день один в пустом классе. Я ненавижу школу! Я ненавижу тебя!
Джорджии понадобилось усилие воли, чтобы взять себя в руки. Трудно сопротивляться детским слезам.
– В чем дело, Тоби? – строго спросила она, но мальчик просто отвернулся и отказался разговаривать.
Джорджия вздохнула и повела машину домой. Ко всем переживаниям дня теперь присоединилось еще и чувство вины перед ребенком.
Головная боль, которая весь день пряталась где-то за глазами, усилилась и теперь грозила разломить ей черепную коробку. Как только они вошли в дом, Тоби исчез у себя в комнате, не проронив ни слова. Джорджия понимала, что должна была бы пойти за ним и выяснить, в чем дело, но у нее просто не было сил.
Она чувствовала себя голодной, усталой и несчастной женщиной. Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь обнял ее и сказал, что все будет хорошо. Ей так захотелось принять горячую ванну, выпить бокал вина, а потом войти в кухню, где уже будет накрыт стол.
Вот так, мечтая, Джорджия стояла на кухне и устало созерцала содержимое холодильника. Она понимала, что если остановится хотя бы на минуту, то потом у нее не хватит сил и мужества идти дальше. И с чего это она так пристрастилась к приготовлению домашней еды?.. Как было бы хорошо зайти в супермаркет и снова купить что-нибудь из полуфабрикатов, а затем просто разогреть это на плите и съесть. Да, были когда-то такие счастливые времена, но теперь у нее есть ребенок, и она должна заботиться о том, чтобы он нормально питался.
Кажется, сегодня снова будет паста. Ничего другого просто не получится. Джорджия с отвращением потянулась к паре помидоров: нужно сделать соус. Тоби опять скривит рот, когда увидит это. Его уже тошнит от ее соуса. Соус, конечно, не очень вкусный, но по крайней мере он сделан из натуральных продуктов, а это полезно для ребенка.
Джорджия резала лук, когда в дверь позвонили. Вытирая слезы рукой, в которой она держала нож, Джорджия отправилась в прихожую. Это, наверное, опять кто-нибудь проводит исследования рынка и ходит по домам с вопросами. Ах, как ей хотелось взять и просто выругаться! Но… она же интеллигентная женщина.
Открыв дверь, Джорджия сквозь слезы, застилавшие ей глаза, увидела на пороге Мака. В руках у него была какая-то нарядная коробка.
– Мак! – несмотря на головную боль, слезы и усталость, ее сердце, как обычно, при виде его учащенно забилось.
– Похоже, я пришел не вовремя, – сказал Мак, осторожно покосившись на руку Джорджии, – в которой был зажат нож. – Ты всех сегодня с ножом встречаешь или только меня?
– Что? – Джорджия растерянно посмотрела на нож. – Ах! – сказала она, вытирая слезы тыльной стороной ладони. – Сегодня был плохой день, но не настолько. Просто я резала лук.
– Это значит, что ты еще не ужинала. Я прав?
– Да, я только что пришла.
– Что ты готовишь?
– Пасту с томатным соусом, – ответила Джорджия, несколько озадаченная заинтересованностью Мака.
– Ты знаешь, – немного растерянно произнес Мак, – я только что встретился со своим другом. Мы работали вместе в Бредфорде. Атиф. Может быть, ты помнишь его?
– Э-э-э…?
– Атиф недавно унаследовал ресторан отца.
Это один из лучших индийских ресторанов в стране.
– Ах, да… конечно.
– Атиф дал мне немного пасты с подробной инструкцией, как ее готовить с карри. Он еще что-то туда положил.
– Да, – не зная, что ответить, снова произнесла Джорджия.
– Я вот к чему все это говорю, – сказал Мак с таким видом, будто нырнул в холодную воду. – По-моему, ты очень устала сегодня. Я помню, как ты сказала, что соскучилась по карри. Ну вот. Может быть, я приготовлю тебе сегодня пасту с карри. Ты можешь выпить бокал вина, принять ванну или сделать еще что-нибудь в этом роде, – в отчаянии продолжил Мак. – У меня здесь есть все, что нужно. Атиф дал мне подробную инструкцию. Я уверен, что все получится. – Он сунул коробку ей под нос. – Понюхай, уже сейчас вкусно пахнет. Джорджия растерянно смотрела на Мака.
