Текст книги "Развод по-турецки или постучись в мою Тверь (СИ)"

Автор книги: Джесси Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Глава 13

У мам завязывается диалог, и я отчетливо слышу слова “внуки” и “семья”. Не прислушиваюсь, даже рада, что с английским у меня хуже, чем с турецким, и можно просто превратить все, что доносится до ушей в фоновый шум. Не интересны мне их домыслы, когда речь идет о том, что у нас развод на носу.

Бабушка усиленно ухаживает за новой семьей, так она по крайней мере называет семью Демир. Папа Эмре от бабули без ума. Она зовет его сынок, он к ней вежливо обращается матушка, хоть она этого и не понимает.

– Так что между вами? – наконец интересуется господин Демир, оценивающе прищурившись на меня.

– А?… Ну… развод? – я нервно смеюсь, будто это свекор должен ответить мне на вопрос, а не я ему.

– Отчего так?

– Элиф?.. – я будто все слова забыла, отвечаю односложно и нервно, как туристка выучившая три фразы.

– А у них любовь?

– А разве нет?

– Не знаю, ты жена, тебе виднее, – и он салютует мне наливочкой бабули.

Все немного пьяны, хоть и сопротивлялись первое время наливке, утверждая, что вообще не пьют. Как же, никто не устоит против бабушки.

– А может, кофе? – прерываю я особенно громкий до неприличия взрыв смеха со стороны старых и новых родственниц.

– А вот ты невестушка и сделай, – пьяно велит свекровь, и я встаю с места, даже испытывая облегчение.

– А Эмре поможет, а то я на его новой кухне ничего и не знаю.

И я силой тяну его за руку.

– Ты куда?

– Сам слышал, кофе варить.

– И только? – он не сразу тормозит, когда я останавливаюсь напротив модной кофемашины и в итоге налетает на меня, толкая спиной к столешнице.

Мы прижимаемся друг к другу, ловим воздух ртами и смотрим друг другу в глаза пару лишних секунд, за которые у меня успевает закружиться голова. Когда-то он вот так же ловил меня в коридорах фирмы, где я стажировалась, и я краснела, а потом не знала, как смотреть в глаза людям, потому что волосы были растрепаны, и помада съедена.

Мы определенно очень много целовались. Слишком много! И сейчас я это вспоминаю с болью, потому что знаю, как легко мне сейчас спровоцировать Эмре. Стоит только посмотреть на его губы, привстать на цыпочки, склонить набок голову. Я могу коснуться его шеи, потом скулы и проложить к вискам еле заметную дорожку невесомых прикосновений. Где-то между этими пунктами в зависимости от уровня самоконтроля Эмре он уже на меня набросится, и останется только расслабиться и получать удовольствие в его руках.

Я могла бы сделать это.

Прямо сейчас.

– Что. Ты. Делаешь? – рычит он на меня, а я моргаю, освобождаясь от наваждения, и понимаю, что стою на цыпочках, а мои пальцы рисуют круги на его шее у самой линии волос. В какой момент он подхватил меня за талию? Почему его горячая ладонь на моей спине.

– Привет, – тихо говорю первое, что приходит в голову, и улыбаюсь.

Мне так хорошо. Как прежде.

– Ты не сделаешь этого с нами, – строго говорит Эмре, но не отступает.

Почему он звучит так, будто обижен на меня? Будто это я ушла, а не он.

– Потому что ты женишься? – я приподнимаюсь повыше, он стоит чуть наклонившись ко мне, и мы едва ли не соприкасаемся носами.

– Потому что ты… – начинает он, я касаюсь кончиком своего носа его щеки и Эмре с шипением выдыхает. – Потому что… уехала. И теперь… все кончено.

Что?

Я моргаю в недоумении. Он смотрит на меня внимательно, его рука соскальзывает с лопаток на поясницу, и пальцы сжимают мою талию. Такие горячие и знакомые, что из моего горла вырывается тихий стон, а Эмре в ответ на это хмурится и, кажется, рычит. Это определенно очень похоже на рык. Что происходит?

И он резко потянувшись вперед… прижимается к моим губам своими.

Черт возьми, что это значит?

Я всхлипываю, отвечаю на поцелуй и через секунду оказываюсь на столе, а он между моих ног. Между нами был слишком бурный роман, а потом всего одна неделя близости, когда мы, как выяснилось, поженились, я хорошо помню каждую ночь (не всегда ночь, к слову), и теперь тело реагирует мгновенно. Оно хочет как раньше. Оно недополучило положенного супружеского долга, так что я не до конца отдаю себе отчет, когда закидываю ноги на талию Эмре, прижимаюсь к его груди своей. Это невероятно круто. По-настоящему круто.

– Я скучал, – бормочет он.

– Я тоже… очень…

Его рука скользит по моей спине то вниз, то вверх.

Я хочу продолжения. Немедленно.

Или развода?

Он женат!

Почти…

Женат на мне, а женится на другой.

Наташа, стой, стой, стой!

Но Наташа не останавливается, а вместо этого запускает пальцы в волосы мужа.

Он бросил меня.

Он спутался с другой.

Он…

Со стоном прижимается ко мне, и я клянусь, что хочу прямо сейчас уйти в его спальню и никогда оттуда больше не выходить.

Спальню, которую обставила Элиф для своего будущего гнездышка!

Черт.

– Черт…

Эмре от меня отстраняется, резко ставит на пол, поправляет мне платье, волосы. Жесты привычные, потому что мы делали так сотни раз, после того как обжимались в комнате с принтерами или в конференц-зале. Я не присоединяюсь, не поправляю Эмре прическу или одежду. Мне не хочется, потому что через секунду мы с ним обо всем забудем, а я неожиданно хотела бы помнить. Смотреть, какой он лохматый, и помнить.

– В чем дело? – устало интересуюсь, пока Эмре застегивает мое платье. Когда расстегнуть успел?

– Элиф.

Он говорит это коротко, делает от меня два шага, а через мгновение распахиваются кухонные двери.

– Ты? – холодно говорит она, стоя на пороге.

– Я.

Глава 14

Ох, что начинается!

Элиф теряет всю грацию загадочной турецкой женщины, которой всегда пыталась казаться, вопит, как истеричка, и бросается на меня. Я чувствую, что она вот-вот вцепится в мои волосы, когда… Эмре закрывает меня собой. Поэтому Элиф колотит кулаками его по груди и что-то быстро и несвязно кричит.

Не понимаю. Слишком быстро и непонятно. Но там определенно мелькает нечто вроде “опять она”, “что она здесь делает”, “я избавилась от нее”.

– Каким образом? – спрашивает он, перехватив запястья Элиф и хорошенько ее встряхнув. Я осторожно выглядываю у него из-за спины.

– Я сделала так, как лучше будет тебе! – выплевывает ему в лицо.

– И кто давал тебе права решать это за меня?

Дальше снова быстрая ругань на турецком. Из-за отсутствия практики я слегка подзабыла сленг и… ну, кажется, там присутствуют крайне резкие нецензурные выражения.

– Эта русская шлю… – продолжает, сокрушаясь, вопить Элиф.

– Не смей.

Это звучит так коротко, но так властно, что даже я сжимаюсь вся. А Элиф и подавно. Прямо-таки уменьшается в размерах под прямым и злым взглядом Эмре Демира, который может быть очень грозным и устрашающим, когда пожелает.

– А как же наша свадьба? – теперь она больше похожа на маленького плачущего ребенка, у которого отобрали сладкую конфету – а он только вот-вот ее распробовал. – Как же мы? Ты не можешь променять меня на эту…

– Ты разговариваешь с моей женой! – ревет Эмре.

У меня в груди расцветает весна. И мне жаль, что это причиняет боль даже такой, как Элиф… хотя нет, не жаль. В топку ее.

– У вас тут все хорошо? – бабуля заглядывает к нам, оценивает обстановку, приподнимает брови. Явно проводит параллели с ее любимыми сериалами.

– Как дела у молодых? – господин Демир появляется следом. – Ах, здравствуй, дорогая Элиф.

И почему-то в его голосе не слышно ни капли сожаления к невестке. Только выдержанная официальная вежливость.

– Что ж, они тут и без нас, думаю, разберутся, да, сынок? – Эмре ему кивает, и господин Демир уводит мою ничего не понимающую бабушку обратно в гостиную.

– Дождись меня здесь, – я резко отрываю глаза от места, где стояли эти двое, когда слышу это, и разбиваюсь о эмоции, плещущиеся в его глазах. Меня не хватает на то, чтобы согласится вслух. Я просто киваю. И жду. Даже сдвинуться не могу. Даже сесть.

Что все это значит?

Что это только что было?

В дом пришла его невеста. Официальная. Я слышала про объединение бизнеса. Так почему господин Демир не бьет тревогу? Не утешает дочь своего будущего партнера? Не гонит меня взашей? Что здесь все скрывают от меня?

– Как ты, девочка моя? – слышу голос мамы, оборачиваюсь и, не ожидая от себя, начинаю плакать. Обнимаю ее крепко-крепко, а она меня в ответ.

Ничего не понимаю. Эмре меня целовал. Снова целовал. Когда я уже не надеялась ни на что. Боже мой… это было похоже на сон. Но зачем? Теперь ведь будет так больно. Он ведь должен сейчас успокаивать свою будущую жену и уверять ее, что все у них будет в порядке. Что я ничто, пыль под его ногами. А она – его будущее.

Только вот зачем он этому самому будущему сказал, что мы женаты вообще?

– Никто в нашей семье не хочет этого союза.

Я резко оборачиваюсь, вытираю слезы с щек, потому что мне стыдно за излишнее проявление эмоций и удивленно смотрю на госпожу Демир.

– Компания уж какое-то время не приносит прибыли и продолжает работать только на энтузиазме моего сына. Муж хочет продать ее. На довольно приятную старость без излишеств мы себе заработали и хотим провести ее спокойно вдвоем. Слишком много времени были потеряно… непонятно на что, но Эмре… Он не может смириться с подобные положением дел. Он всеми силами пытается спасти компанию, пробовал много разных способов, но для этого нужны большие деньги. Родители Элиф предложили помощь. Ну, как помощь, это Эмре верит в подобную чушь. Я считаю, это похоже на мышеловку. Они хотят поглотить компанию и исполнить капризы любимой дочери, которая души не чает в нашем сыне. Если у нее есть эта душа. Плохой она человек… очень плохой… не хотела бы я подобной судьбы сыну.

– Но он… вы говорили с ним?

– Он ничего не хочет слышать. Когда я увидела, как он смотрит на тебя, решила, что есть шанс… Что может он отступиться от этой ужасной идеи.

– Но… я… я ведь никто, я из России и…

– Какая разница, если мой сын тебя любит.

– Нет, вы ошибаетесь.

– Я знаю, о чем говорю.

– Даже если что-то было, то все в прошлом. Уже точно в прошлом.

Чувствую, как подрагивают губы, потому что снова плачу. Смахиваю слезы, чтобы не чувствовать еще и стыд перед этими людьми. Беру себя в руки. Как раз когда в кухню заходит Эмре. Надеюсь, он не слышал наш с его мамой спор.

Моя мама, которая не поняла явно и половины слов, первая приходит в себя и уводит госпожу Демир, чтобы оставить нас вдвоем.

Что-то не так. Я чувствую это. Вижу по позе Эмре. Он стоит, держит руки в карманах, перекатывается с носков на пятки.

– Элиф рассказала мне все. О том, что она сделала. Как отправила тебя домой и…

Я выдыхаю. Значит, мне не показалось. Он был не в курсе ее инициативы, а это значит…

– Но это ничего не значит, – обрубает он любые мои надежды. – Если ты так легко отказалась от меня, точно ничего не значит. И он мимо меня уходит наверх. К себе. В спальню. Оставив меня с колотящимся сердцем. И в полной растерянности.

Глава 15

Ну уж нет дорогой. Я отказалась? А сам-то сильно меня искал?

Уняв поднимающийся к щекам стыд, я фырчу и следую за ним. Ловлю закрывающуюся дверь его спальни и, выставив перед собой руки, быстро выпаливаю на ходу:

– Что-то я не слышала себе в спину криков сожаления, дорогой муж! Я отказалась? А сам-то? Даже не спросил, что случилось. Гордость взыграла? Да иди ты к черту… со своей Элиф! Я вам не игрушка. Встретимся завтра в суде, переночуем в отеле!

И я хлопаю дверью, прежде чем он меня выставит.

– Родственницы, собираемся. Завтра развод, нам нужно выспаться. В отеле!

Мама и бабушка смотрят на меня как громом пораженные, а я не хочу ничего слышать. Так что когда мама Эмре тихо говорит:

– Давай… у нас… мы ему не скажем, где ты… – я только закатываю глаза.

– Да он и не спросит, гордый петух!

И решаю, что это идеальный вариант, учитывая, что я без связи и без денег. Сим-карту, наверное, покупать уже нет смысла, обойдусь.

У меня нет кучи вещей, так что я быстро иду на выход, за мной мама и бабушка. Мы садимся в уже знакомую машину госпожи Демир. Ее муж приехал сам, так что едет на другой машине, и уже через двадцать минут езды по пустынному вечернему городу мы останавливаемся у большого богатого дома.

И это пенсия без излишеств? Хотя, быть может, без фирмы им пришлось бы этот особняк – иначе не назову – вообще продать?

Нас встречает помощница по дому, которой видимо успели сообщить о гостях, и очень быстро устраивает в комнатах, каждую в отдельной. Мама уже с интересом поглядывает в сад, который госпожа Демир обещает показать с утра. Бабушка восхищается кухней, да так долго, что я еле останавливаю ее от обещаний с утра приготовить первое, второе и третье. Хорошо, что ее никто тут не понимает.

Спать ложусь с тревожным чувством недосказанности. Терпеть его не могу и даже рада, что у меня нет сети, иначе бы уже строчила Эмре гневные тирады в ожидании первого шага к примирению.

В сон проваливаюсь незаметно, а просыпаюсь будто и не спала, от звона будильника. Привожу себя в порядок, надеваю лучшее платье и спускаюсь вниз при полном параде.

– Наташенька? – госпожа Демир стоит с чашкой кофе в руках у кухонного острова.

Родственницы вместе с господином Демиром завтракают в саду, исполняя мечту из турецкого сериала, видимо. Там дом свекрови – это всегда роскошь и столик в саду, так всегда бабушка рассказывала. Она просто грезила своим домом только ради этого.

– У меня суд скоро…

– Да, конечно, тебя отвезет наш Серкан. Он уже в курсе.

– Спасибо.

– Позавтракай, силы пригодятся. Можешь тут или в саду…

Я предпочитаю кухню и завтракаю в тишине. Вчера была так зла, что полностью приняла развод, а сегодня со мной вся семья Эмре так мила, что хочу только спрятаться и вообще отсюда не выходить.

Но время отъезда неминуемо наступает, я сажусь в машину и улыбаюсь водителю, который как будто сочувствует мне? Или так только кажется. Он долго едет по пробкам в здание суда, и у меня слишком много времени чтобы подумать, всплакнуть, успокоиться, разозлиться. Гипнотизирую контакт Эмре в телефоне и надпись “поиск сети”, ну, конечно, он не пройдет успешно без сим-карты. Даже тянется рука за пятьсот рублей в сутки подключить тариф роуминга, но денег и так впритык, а рассчитывать на чью-то доброту я не собираюсь.

– Приехали, – улыбается Серкан, я киваю и выхожу из машины, забыв поблагодарить.

Потом очень тупо возвращаюсь и говорю “Спасибо”.

– Я вас тут подожду, – отвечает он.

Киваю и плетусь в сторону суда. Там меня, кажется, ждут, потому что ко мне кидается низенький худой мужчина и, чуть повспоминав, понимаю, что это юрист Эмре.

– Наталья, – он подходит ко мне и пожимает руку. – Мы все организовали, нужно будет просто подписать документы и все готово, – он улыбается так, будто оказал мне услугу. А я закатываю глаза, как только юрист отворачивается.

Хотя с другой стороны… Вспоминаю его слова и тут же снова злюсь. Отказалась! Я! Мог бы и вернуться за своей женой, раз так любил. Развод.

Развод!

Развод!

Мне нечего терять.

Эмре я не вижу, в кабинете судьи только юрист, я и женщина лет шестидесяти, которая мне улыбается.

– А где Эмре?

– Он уже все подписал, – пожимает плечами юрист. – Дела.

Он будто оправдывается.

Пожимаю плечами и сажусь за стол, по которому аккуратно разложено три экземпляра документов на развод и на каждом внизу, рядом с именем Эмре размашистые закорючки, от вида которых у меня тут же расплывается все перед глазами. Не хочу их видеть! Даже смотреть туда не могу.

Он из тех, у кого в подписи много букв и вечно на всех документах он занимал столько места, что второму человеку его не хватало. Я шутила, что он даже тут доминирует и унижает.

Смотрю на графу, оставленную мне и гипнотизирую ее взглядом.

Он даже не явился.

Просто расписался и ушел!

И это Я от него отказалась?

Хочу рвать и метать. Рука замирает над листом. Судья нетерпеливо постукивает ногтями по столу.

А я быстро и еще более размашисто чем Эмре, пишу “Пошел к черту”, хватаю все три документа и бросаюсь наутек.

– Девушка, подождите! – кричит юрист, судья тоже что-то восклицает.

Надеюсь, меня не осудят за воровство государственной бумаги.

Прыгаю в машину и кричу Серкану.

– В офис Эмре, срочно!

– За нами погоня?

– Типа того. Быстрее!

Глава 16

Залетаю в знакомый офис, и меня начинают буквально душить слезы. Это невыносимо. Со мной даже здороваются, узнают. Но я, не глядя, пролетаю мимо, к кабинету Эмре на третьем этаже. Там, за прозрачной стеной, вижу, что идет совещание. Плевать на всех.

– Ты! Придурок!

– Вот как?

– Да, именно так!

Он пожимает плечами. Все смотрят на меня, а я подкидываю многостраничные документы, пытаясь швырнуть их Эмре в лицо, но те только разлетаются во все стороны, падая к моим ногам и на головы сидящих за длинным столом для совещаний.

– Смотрю ты уже подписала, – он кивает на лист, валяющийся от него в метре, на столе. Там даже с моего места видно, что внизу стоят две подписи.

– Смотрю ты тоже!

– Нет, – мягко обрубает он.

– Что нет?

– Я не подписывал.

– О, конечно, это, наверное, за тебя подписали тайные враги.

– Сама-то!

– Я ничего не подписывала.

– Да, это наверное Элиф, – ехидничает он, шутник, блин!

На нас все смотрят, проносится шепоток, в котором точно фигурирует имя Элиф.

Плевать.

Пусть я обрасту сплетнями и слухами, просто уеду в Россию и забуду как страшный сон эту Турцию.

Подбираю с пола один из листов и широким шагом иду к месту Эмре, сую ему документ в лицо и рычу.

– Ничего я не подписала! – он смотрит на “Пошел к черту” и усмехается.

А потом вырывает у меня бумагу и сует ее уже мне в лицо.

В графе напротив имени “Эмре Демир” написано его рукой “Seni seviyorum”… “Я тебя люблю”.

– Вот мерзавец… – шепчу я.

– Выйдете, пожалуйста.

Я вижу краем глаза, как сотрудники Эмре убирают телефоны. Видимо, нам скоро смонтируют видео с развода.

– Ты что не подписал? – спрашиваю, как только мы остаемся одни.

– Как видишь.

Он вздыхает, тянет меня на себя и усаживает к себе на колени.

– Прости, что не искал тебя.

– Прости, что ушла… Я думала, что ты наигрался, и я тебе больше не нужна…

Он смотрит мне в глаза очень долго, пока у меня не начинает болеть в груди.

– Может, ты меня… ну, типа, поцелуешь уже? – спрашиваю его, и Эмре закатывает глаза.

– Я твоя жена все-таки.

– До сих пор не привык… – говорит он и утыкается лбом мне в висок.

– Столько лет женаты, а он не привык, – фырчу я. – Мог бы и…

Но Эмре договорить мне не дает, и от его поцелуя у меня срывает крышу.

Замечательно. Только как это все теперь объяснить бабушке и маме?

Хотя, впрочем, им-то как раз нечего жаловаться.

– Эй, а фирма? Ну она же… в опасности.

– Мама разболтала? – спрашивает Эмре, качая головой.

– Ну… я ее ближайшая родственница, – жму плечами. – Так что теперь?

– Даже не знаю, ну разводиться, наверное, не стоит…

– Я подсыплю Элиф крысиного яду, – предупреждаю его. – Если ты меня реально любишь – ей не жить. Счастью я твоему мешать бы не стала, но чтобы вот так, без любви на ней женился мой мужчина… нет уж, пусть выкусит!

Он смотрит на меня, потом начинает смеяться.

– Что-нибудь придумаю, – наконец, говорит он, и я ему верю.

В конце концов он изобретательный, я предприимчивая. А если не придумает, где найти других спонсоров, уж точно найдем, на что жить.

– Булочную откроем…

– Что? – он не успевает за моими мыслями.

– Ничего, так, сама с собой. Ну а теперь… раз уж я твоя жена, и развод не планируется…

– …мне уже страшно…

– …хочу перестановку…

– …ну, разумеется…

– …мне нужна работа, и у тебя я работать не буду!

– …не сомневался.

– И у тебя огромный долг накопился.

– Какой еще?

– Супружеский, господин Демир, супружеский.