Текст книги "Цветение возмездия (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Майкл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7

Бёрк

Виски на завтрак? Думаю, это вполне оправдано после событий прошлой недели.

Кай заходит на кухню и осуждающе смотрит на меня. К черту его. Я уверен, что у него есть новости. И, вероятнее всего, плохие. Я беру стакан, наполняю его льдом и, готовясь к самому худшему, прихватываю бутылку с собой. Ставлю ее на кухонный стол и вопросительно смотрю на него.

– Пейсли уже едет сюда.

Признаюсь, я солгал. К этому я не был готов.

Я делаю глоток прямо из бутылки и лишь потом наполняю свой стакан.

– Зачем?

– Серьезно?! Зачем?! С тех пор, как она ушла, ты ведешь себя как мудак. И кого ты обманул своим гребаным спокойствием? Делаешь вид, словно между вами ничего не было. Верни ее и избавь нас от лишней драмы. Она придет забрать свои вещи. Останови ее, пока не поздно. Честно говоря, чувак, Пейсли думает, что тебя нет дома. Она хотела прийти незаметно для тебя и так же тихо уйти. Я сделал тебе одолжение, убедив ее, что тебя здесь нет. Не испорти мой подарок тебе. Я собираюсь весь день разбираться, какое, черт возьми, отношение имеет мой отец ко всем этим событиям. Потрать и свой день с пользой. Мой тебе совет: выясните свои отношения и помиритесь.

Кай встает из-за стола с более драматическим эффектом, чем мне хотелось бы. А затем оставляет меня разгребать последствия от сброшенной им бомбы.

Пейсли избегает меня лишь потому, что не хочет меня видеть? Или просто боится передумать, если мы встретимся лицом к лицу? Я ставлю на последнее.

Мой лежащий на столе телефон вибрирует. Я беру его и вижу сообщение с неопределенного номера.

Неопределенный номер: Она никогда не простит тебя, но это уже неважно. Совсем скоро я закончу то, что испортила Брэйлин. Твой день придет. Передай Каю мои наилучшие пожелания.

Соннелион.

«Что?! Бля!»

Неожиданный звонок в дверь отвлекает меня, и я беспечно бросаю сотовый на стол. Сначала главное. Я должен убедить Пейсли, что вместе мы сильнее.

* * *

Я быстро прохожу через дом, но, прежде чем повернуть ручку, на секунду замираю. На пороге стоит Пейсли, и на ее лице явно читается удивление. Я шире распахиваю дверь и жестом приглашаю ее войти. Она обходит меня по широкому кругу, пока я молча закрываю дверь. Выражение ее лица меняется и делается жестче. Мы стоим по разным сторонам прихожей и смотрим в глаза друг другу.

– Я приехала забрать свои вещи, но, думаю, ты уже в курсе. Я бы не стала спешить, но Кай убедил меня, что ты везешь Тиган на физиотерапию.

– Он солгал. Процедура назначена на завтра. Врач придет к нам домой.

– Похоже, мне и ему не стоит больше доверять, – разочарованно говорит она замолкает. Затем снова смотрит на меня. – Тиган здесь?

Конечно, Пейсли хочет повидаться с Тиган. Ведь она ушла из больницы, даже не попрощавшись с ней.

– Да. Она спит в своей комнате. Но ты все равно можешь проведать ее. Она недавно приняла обезболивающее. Если и проснется, то, возможно, будет слишком слабой. Найди меня, когда закончишь. Твои вещи в моей комнате.

Пейсли кивает и быстро уходит. Расстояние между нами неумолимо увеличивается, пока она совсем не исчезает из виду. Я резко выдыхаю. Перепрыгивая через две ступеньки, я мчусь в свою комнату, собираясь дождаться ее. Секунды неимоверно тянутся, а каждая минута становится длиною в жизнь.

Я прокручиваю в голове свой план игры. Пытаюсь запомнить сценарий. Но это все бесполезно. Чем больше времени проходит с момента нашего «расставания», тем более запутанными становятся наши отношения. Составление планов – не мой стиль. Сладкие красивые речи – не мое оружие, когда я хочу добиться желаемого. Я парень действия. Сначала делаю и только потом думаю. И сейчас я намерен сделать то, что умею лучше всего. Взять то, что хочу.

Так чего же я хочу?

Пейсли.

* * *

Стук в дверь так тих, что я чуть не пропускаю его. Если и существует оправдание моей невнимательности, то только одно – я полностью поглощен самоанализом. Но сейчас нужно набраться мужества. Пора получить желаемое. Пора показать Пейсли то, что для меня абсолютно очевидно.

Я решительно распахиваю дверь и впускаю ее в комнату. Ее покрасневшие глаза блестят, хотя я уверен, она всеми силами старается скрыть, что плакала. Очевидно, визит к Тиган сильно расстраивает ее.

Пейсли проходит мимо, даже не взглянув на меня. Совсем как внизу, когда я открыл ей входную дверь. Ее вещи свалены в кучу на моей кровати. Но она не выйдет с ними отсюда, если у меня есть хоть малейшее право голоса.

– Пейсли.

Игнорируя меня, она молча расстегивает молнию на сумке. Конечно же, она все понимает. Пейсли упряма, как, впрочем, и я. Но к тому же она смелая и решительная. Я люблю все черты ее характера, но, надеюсь, сегодня ее упрямство немного ослабнет.

– Пейсли, нам нужно поговорить. Ты ведешь себя неразумно. Давай, все исправим. Мы ведь нужны друг другу? Я нуждаюсь в тебе.

– Полагаю, на днях возле больницы мы сказали все, что хотели. Слова меня больше не интересуют.

Я не собираюсь лгать: ее холодный ответ жалит в самое сердце. Она с такой легкостью отталкивает меня.

– Знаешь, а ведь ты права. Мне тоже не нужны лишние слова, – не теряя ни минуты, я разворачиваю ее лицом к себе и прижимаюсь губами к ее губам.

Я высвобождаю все свои чувства, накопившееся за последние несколько дней. Я изголодался по моей девочке. Я злюсь на нее. Все эти эмоции борются между собой, едва наши губы соприкасаются. Пейсли не колеблется. Она целует меня в ответ с такой же агрессией, враждебностью и честностью, которые переполняют меня. Мои губы причиняют ей боль. Ее зубы царапают мои. Наши языки сражаются, но наше желание побеждает.

Я плохо владею словами, но в выражении экспрессии я особенно хорош. Я смогу показать Пейсли, как сильно нуждаюсь в ней. Я намерен заставить ее осознать ошибку в решении держаться от меня подальше.

Не теряя времени, я срываю с нас всю одежду.

Ее ногти впиваются в мою плоть. Я хватаю ее за волосы. Ее тело прижимается к моему. Мои зубы прикусывают кожу на ее шее. Наша связь жестока и сурова, но в этом вся наша суть.

Забывая о своем эго и о том дерьме, что есть в нас, мы бросаемся в объятия друг друга, безумно желая прикосновений. Я собираюсь трахнуть Пейсли, чтобы заставить ее подчиниться. Жесткий, яростный секс будет полезен нам обоим.

Я разворачиваю ее спиной к себе. Моя рука скользит вниз по ее телу, а Пейсли извивается в моих объятиях, желая, чтобы мои руки спустились немного ниже. Мне нужен ее отклик. Ее стон. Ее крик. И я получаю невероятное удовольствие от того, что завожу ее.

Наконец, мои пальцы достигают пункта назначения. Я усиливаю хватку между ее ног и стараюсь притянуть свою девочку как можно ближе к себе. Мой пах трется о ее зад, а два моих пальца медленно и настойчиво кружат по ее клитору. Низкий стон слетает с ее губ, когда мой рот атакует изгиб ее шеи. Я оставляю следы укусов на всем пути, но она не возмущается и не уклоняется.

Пейсли поднимает руки и грубо хватает меня за затылок.

– Мне нравится чувствовать твою влагу, стекающую по моим пальцам, – одним резким движением я вонзаю свой член в ее киску. – Я так сильно хочу тебя

Я не совру, если скажу, что смысл моей жизни – это ублажать мою девочку. Я живу этим и ради этого. Ради всего, что с этим связано.

Дыхание Пейсли учащается, и я понимаю, что она вот-вот кончит. Ее тело дрожит, и я увеличиваю скорость своих толчков, прежде чем скользнуть одним пальцем в ее влажное естество и потереть клитор. Она прикрывает глаза, прижавшись к моей шее.

Я слегка ослабляю хватку, когда ее колени подгибаются, а из ее груди вырывается серия громких протяжных стонов. Я выпускаю ее из своих объятий, и Пейсли едва не падает на пол. Она слегка дезориентирована от внезапной необходимости использовать мышцы ног, чтобы удержаться вертикально. Но я не позволяю ей прийти в себя.

– Наклонись. Руки на кровать. Ноги на полу.

Пейсли оглядывается через плечо и одаривает меня непослушным блеском своих глаз. В ее взгляде я вижу какое-то упрямство. Ее губы надуты, но я непреклонен. Мои руки сложены на груди. Я голый, во всей своей красе. Не отрывая от меня глаз, Пейсли выполняет мой приказ. Упирается ладонями в кровать и игриво встряхивает попкой, принимая нужное положение.

Я подхожу к ней сзади и еще мгновение наслаждаюсь ее кожей под моими ладонями. Мои руки медленно двигаются вдоль ее позвоночника к попке. Я хватаю ее за задницу, намереваясь вновь погрузиться в ее киску. Мои пальцы устремляются к ее бедрам.

В нетерпении она снова шевелит попкой, но я еще не готов. Я хочу еще полюбоваться ею, прежде чем мы двинемся дальше. Я стою позади и рассматриваю ее полностью обнаженное для меня тело. Моя рука обхватывает член, когда Пейсли оглядывается. Она с жадностью наблюдает за тем, как я поглаживаю себя, любуясь ее великолепными формами. Пейсли облизывает губы, и моя некогда непоколебимая самоуверенность вновь поднимает голову и берет надо мной верх.

– У меня сейчас нет сил, чтобы быть нежным, Пейсли, – хочу, чтобы она услышала меня, прежде чем мы продолжим. Хочу получить ее согласие.

– Мне не нужна нежность, Бёрк.

Разрешение получено.

Пейсли закрывает глаза, словно вид того, как я ласкаю себя, слишком тяжел для нее. Свободной рукой я резко шлепаю ее по заднице. Ее кожа розовеет, а я, будучи мудаком, завожусь от слетевшего с ее губ испуганного писка. Одна моя ладонь поглаживает, успокаивая, разгоряченную шлепком кожу, другую же я прижимаю к ее порозовевшей щеке. Пейсли снова смотрит мне в глаза, и в них впервые с тех пор, как она вошла сегодня в мой дом, вспыхивает огонь.

– Уже лучше, – бормочу я.

Ее пальцы сжимают простыни, а зубки прикусывают нижнюю губу. Она выгибает спину, и охватившее ее возбуждение ясно читается на ее лице.

Как же трудно дальше сдерживаться.

Я встаю рядом с ней, обхватив одной рукой свой член. Другой удерживаю ее за бедро. Я дразню ее вход кончиком члена и усмехаюсь, когда она пытается прижаться к нему. Пейсли заслуживает такого мучительного ожидания за то, что ушла от меня. Я медленно толкаюсь в нее, демонстрируя последние капли сдержанности. Но она резко насаживается на меня, прежде чем я успеваю остановить ее.

Мы соединяемся. Кожа к коже.

Мои пальцы впиваются в ее бедра, когда я ритмично погружаюсь и почти полностью выскальзываю из нее. Ее влага обволакивает меня, и это зрелище сводит с ума. Я с силой вонзаюсь в нее, и Пейсли теряет равновесие. Она падает грудью на кровать, в то время как я продолжаю безумно вколачиваться в нее.

Ее лицо скрыто от меня, а все звуки, которые мне отчаянно хочется услышать, заглушаются подушкой. После всего, через что мы прошли, я хочу видеть ее лицо. Я покидаю ее разгоряченное лоно, и удовлетворяющий меня звук протеста слетает с ее идеальных губ. Я переворачиваю Пейсли на спину и широко развожу ее ноги. Мой член без промедления вновь проникает в нее.

Я не свожу с нее глаз, пока ритмично двигаюсь в ней. Ее великолепные грудки подпрыгивают, а губы образуют сексуальную «О». Я притягиваю ее ноги к своей груди и толкаюсь сильнее, вращая при этом бедрами, чтобы войти как можно глубже. Я использую всю силу своего тела, чтобы увеличить мощность толчков.

Единственное переполняющее меня сейчас желание – это быть прочно связанным с Пейсли таким вот первобытным способом. Потребность и срочность пронзают меня с каждым толчком. Желание и преданность увеличиваются с каждым движением. Ее стоны вдохновляют меня. Прикосновение ее кожи заряжает энергией. А прикованный ко мне взгляд дарит жизнь.

Я скольжу руками вверх по ее телу, обхватываю ладонями ее груди и сжимаю пальцами соски, вызывая ее вскрик. Пейсли синхронно движется при каждом толчке, и мы сближаемся в едином темпе – достаточно жестоком, чтобы заработать синяки.

Я не могу насытиться ею.

Пейсли извивается подо мной, и я знаю, что она уже близко. Она тяжело дышит и больше не может держать глаза открытыми. Она вытягивает руки над головой, и ее тело выгибается над кроватью. Мои пальцы на ее клиторе делают быстрые круговые вращения, а я, не отрывая глаз от ее лица, в ожидании считываю язык ее тела.

Пейсли издает бессвязные стоны, а ее попытки собрать слова в предложения не приносят результата. Ее речь все так же бессмысленна. Она потерялась в своем удовольствии, и именно его я хочу разделить с ней.

Жесткая хватка ее сжавшейся киски посылает меня через край, но я настойчиво продолжаю двигаться в ней. Ворчание и стоны срываются с моих губ, и я теряю контроль над собой. Я кончаю так сильно, что у меня кружится голова.

Прерывисто дыша, я опускаю голову и кладу ее на грудь Пейсли. Ее дыхание успокаивает меня, даруя еще большее умиротворение. Она так великолепно чувствуется подо мной. Я целую ее кожу, чтобы в очередной раз убедиться, что она, как и прежде, рядом со мной. Я безмерно благодарен, что она вернулась ко мне. Я рад, что в этой ситуации прислушался к своей интуиции. Слава богу, я не облажался.

– Встань с меня. Мне пора идти.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – я поднимаю голову и в недоумении смотрю на нее. – Куда ты собралась?

Пейсли прижимается ко мне. Я потрясен ее словами, но не собираюсь отступать.

– Я пришла лишь для того, чтобы забрать свои вещи. Я уже давным-давно должна быть кое-где. Но из-за тебя опаздываю.

– Ты что, издеваешься? Пейсли, я все еще внутри тебя. Что, по-твоему, только что произошло между нами? – я двигаю бедрами, пытаясь вбить в нее свою точку зрения.

– Это был секс, Бёрк. Всего лишь секс. Разве ты не слышал об утешительном сексе после разрыва? Я ничуть не изменила своего мнения о нас.

Мой гнев заставляет меня отодвинуться от нее. Как только между нами образуется достаточно места для движений, Пейсли выскальзывает из-под меня и встает.

Я неправильно оценил ситуацию? Но как такое возможно? Я был уверен, что ее страсть, – это знак ее прощения и примирения. Но, видимо, для Пейсли это лишь способ попрощаться.

– Пейсли, не уходи. Прошу тебя, пожалуйста. Мы можем решить это вместе. Я нуждаюсь в тебе.

– Нет, не можем. Потому что я не хочу. Я не хочу тебя.

И вот она уже одета. Ее туфли болтаются на кончиках пальцев. Она так и не надевает их, когда хватает свою сумку и уходит из моей жизни. Уже второй раз за эту неделю.

Она даже не оглядывается.

Похоже, произошедшее ничего для нее не значит.

Возможно, так оно и есть.

Глава 8

Пейсли

Выйдя из дома Бёрка, я застываю в нерешительности. И целую вечность стою на пороге, словно прикованная к полу. Мне стыдно признаться, но я не могу сдвинуться с места. Я в растерянности. Мой разум нещадно воюет с моим сердцем. Но нельзя забрать свои слова обратно. Я хочу Бёрка, но не должна быть с ним. Нет, если только собираюсь пережить все это, сохранив чувство собственного достоинства. В конце концов, моя голова побеждает, и я делаю первый шаг. Прочь от его дома.

Пора идти на работу.

Мое возвращение в закусочную было достаточно легким. Стоило лишь все объяснить. Мой рассказ кажется небылицей, но доказательств было достаточно. И меня вновь приняли обслуживать столики в том же маленьком кафе, где я работала до этого. До того, как в мою жизнь ворвался Бёрк, а Брэйлин скормила меня волкам.

И вот я стою на остановке возле дома Бёрка. В руке у меня сумка со всеми моими вещами. Я жду автобус, чтобы вернуться в свою часть города. Меня переполняет злость. Я так злюсь на себя, что мне даже трудно устоять на одном месте. Ведь у меня был план! Я собиралась зайти в его дом, забрать свои вещи и уйти, пока Бёрка не было дома. Но как только он сам открыл дверь, я поняла, что мой план рухнул.

Секс с Бёрком – это огромная ошибка. Сейчас мне нужна моя независимость. Я непременно должна выяснить, кто я и откуда. И не хочу, чтобы он сделал это за меня. Вероятно, было бы намного проще разобраться во всем этом вместе с ним, но не всегда стоит выбирать легкий путь. Мне и раньше не было легко. Так что и это переживу.

Наконец, я сажусь в подъехавший автобус. Но на сердце у меня тяжесть.

Восстановиться на работе, возможно, было и легко, но вернуться в старую квартиру оказалось не так-то и просто. Еще один подарочек от Брэйлин. После разговора с Бёрком в больнице я вернулась домой, но на двери висело объявление о выселении. Брэйлин – после моего отъезда – не заплатила за квартиру. Месяц неоплаченного счета вкупе с появлением полиции в тот день, когда нас с Тиган похитили, оставили кислый привкус во рту моего домовладельца. Убедить его снова заселить меня в эту квартиру оказалось невозможным. Бёрк не соврал, что там было пусто. Брэйлин или кто-то другой вынесли все наши вещи. Теперь у меня ничего нет, кроме этой сумки.

На прошлой неделе я остановилась в дешевом отеле. Эта гостиница намного хуже той, в которой я жила после того, как Брэйлин выгнала меня. Здесь мои соседи – это наркоманы и проститутки. А пристальные взгляды менеджера отеля усиливают мое беспокойство, с каждым часом поднимая его на все новые уровни.

Все эти дополнительные стрессы – вовсе не то, что мне сейчас нужно.

На прошлой неделе меня похищают. Брэйлин до сего дня не найдена. Организовавший все это человек до сих пор неизвестен.

Автобус подъезжает к моей остановке перед закусочной, и я выпрыгиваю из него. До начала моей смены еще целых три минуты. Оказавшись внутри, я немного прибираюсь, складывая за стойкой свои личные вещи. Затем повязываю фартук и настраиваюсь на предстоящую работу.

Дневная смена здесь всегда идет медленно. И сегодняшний день ничем не отличается от предыдущих. Я обслуживаю нескольких клиентов, но в основном занимаюсь уборкой и различными делами, стараясь держаться подальше от парня в шестой кабинке.

Вчера он просидел здесь весь вечер. Казалось, в нем нет ничего особенного, ничего необычного. Но у меня от одного взгляда на него по коже бегут жуткие мурашки. Он слишком тихий... слишком вежливый. Он слишком старается быть незаметным, когда молча сидит там и не спеша потягивает свой кофе. Думаю, меня просто пугают вызванные его необычным поведением мурашки. И, тем не менее, не подхожу к его столику без необходимости.

– Тебя действительно похищали?

Карли. Сегодня не хочется играть с этой девушкой в двадцать вопросов.

      – Что-то типа того, – я нажимаю на кофеварке кнопку «пуск» и направляюсь к раковине, чтобы помыть стаканы.

Я надеюсь, что Карли поймет мой намек и оставит меня в покое. Но, видимо, она не понимает.

– Тебе все еще угрожает опасность? А я в опасности, когда нахожусь здесь, рядом с тобой? Кого же ты так сильно разозлила?

Разозлила. Очень точно подмечено.

Карли продолжает задавать вопросы. Но все, что я могу сделать в ответ, это закатить глаза. Ее вовсе не беспокоят мои чувства. Она лишь боится, что ее доход уменьшится, если в закусочной произойдет что-то непредсказуемое.

– Я была здесь в тот день, когда тебя похитили. Сюда приходил Бёрк. Он искал тебя. Что между вами двумя происходит?

– Между нами ничего нет, Карли. Я не в настроении отвечать на все твои вопросы. Мы можем просто вернуться к работе?

Она фыркает и этим сдувает с лица свои непослушные волосы. Я хватаю кофейник и направляюсь к угловому столику, чтобы наполнить кружку «тихони». Я предпочитаю рискнуть с ним, чем оставаться с Карли. Пока наполняю его кружку, он не смотрит на меня. И это меня вполне устраивает. Если бы он поднял голову, я бы наверняка спросила его, почему он в помещении не снимает солнечные очки.

Парень выглядит лет на тридцать. Бритва уже несколько дней не касалась щетины на его лице. Его черные ботинки, темные джинсы и черная футболка всем своим видом предупреждают: «Не связывайся со мной!» Его заросшие – но хорошо уложенные – волосы кажутся слишком аккуратными для образа крутого парня, который он постарался создать. На его слишком бледной коже, насколько я могу судить, совсем нет татуировок.

Клиент прочищает горло. Мое скрупулезное исследование его внешности не осталось незамеченным. Я быстро убегаю. Не хочу создать впечатление, что оценивала его. Это не так. Я просто пытаюсь хоть немного успокоить паранойю, которая с недавнего времени стала моей постоянной спутницей.

Остаток смены проходит спокойно. В закусочную больше никто не заходит, и вся моя работа – это избегать Карли. Приходится стараться изо всех сил.

«Тихоня», как и вчера, сидит в угловой кабинке на протяжении всей моей смены. Я делаю все, чтобы переждать его. По какой-то причине – возможно, лишь из-за моей паранойи – мне не хочется уходить раньше него. Я пытаюсь убедить себя, что он безобиден. Это всего лишь еще один парень, занявший кабинку.

Но мой мозг не соглашается со мной. Ведь кто-то же следит за каждым моим шагом. Есть даже фотографии, подтверждающие это. И я не думаю, что этот человек, – кто бы это ни был – остановиться. Я ненавижу такое неведенье. Я все время на взводе. Постоянно настороже. Я подпрыгиваю от каждого громкого звука. Даже тихий шелест заставляет меня оглядываться через плечо. А каждый встреченный на улице незнакомец становится для меня возможным подозреваемым.

Никому не желаю такой жизни.

Когда я возвращаюсь в свой гостиничный номер, солнце уже садится. Мне страшно находиться на улице в этом районе после наступления темноты. Мой желудок скручивается от беспокойства, и я спешу внутрь. Включаю телевизор, чтобы немного отвлечься, но ни один звук не доходит до моего сознания. Я абсолютно не понимаю, что там передают. Я принимаю горячий душ, чтобы хотя бы немного расслабиться, но постоянно высовываю голову из-за занавески. Мне все время кажется, что там кто-то есть.

Я нервно хожу по комнате, меряя ее шагами. Я в полном беспорядке.

Ворочаюсь почти всю ночь. Почти неделю толком не сплю. А когда мне все же удается заснуть, просыпаюсь еще более измученной, чем раньше.

У меня не было кошмаров с тех пор, как меня похитили из дома Бёрка. Это для меня как маленькое благословение. И в тоже время – это большое бремя. Сейчас, как никогда, я нуждаюсь в подсказках, но они полностью исчезают. Возможно, из-за того, что я сплю не более двадцати минут за раз. Большую часть ночи я, не успев погрузиться в сон, тут же выныриваю из него. Не раз я проигрываю в борьбе со своими эмоциями и горько плачу. Мне до безумия страшно. И я безумно скучаю по Бёрку. Мне ненавистна сама мысль, что я так сильно расстраиваюсь из-за того, что бросила его. За несколько часов я двадцать семь раз меняю свое мнение. Меня мучает вопрос: а правильно ли я поступаю в отношении него?

Всю свою жизнь я была одна.

Но впервые в жизни я так одинока.