Текст книги "Тени (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

6

Бетани посмотрела на смятый клочок бумаги, на котором был написан номер Доусона. Прошло десять часов. Вечер. Было уже поздно. Вероятно, слишком поздно, чтобы звонить ему домой, тем более, если его родители были как у нее. И она действительно не должна была звать его, если то, что сказала Кимми, было правдой.

Но когда она начала думать о совершенно незнакомом человеке?

Когда ей говорили, что Дениэл изменял ей, она не слушала. В итоге, она нашла его в библиотеке с другой девушкой. В пятницу, когда возвращалась домой. Его руки находились не там, где должны были быть, она видела, что их языки сплетались, как стебельки вишни.

Она взглянула на лист бумаги в миллионный раз, а затем на свой телефон. Должна ли я? Могу ли я? Буду ли я? Ее взгляд вернулся к мольберту.

В темноте Доусон посмотрел на нее. Искривляя сильные челюсти, нос и губы, которые были слегка наклонены, все было от него настоящего. Но глаза были не те.

Огромное количество красок захватили его настоящий ярко-зеленый.

Ее взгляд вновь вернулся к бумаге.

Она решила, что просто введет номер в телефон и все. И то, что палец нажал на кнопку нажав на номер в мобильном, было полностью под ее контролем.

Ее сердце громко стучало в груди. Она услышала первый гудок… потом второй.

– Алло? – послышался глубокий голос через трубку.

Дерьмо. Бетани не хотела ему звонить. Она не думала и не считала его своей собственностью. Она оказалась немой. Снова.

Послышался звук закрывающейся двери.

– Бетани?

– Как ты узнал, что это я? Я ведь не давала тебе свой номер, – она моргнула.

Облегченный смех парня заставил саму Бет улыбнуться.

– Я никому не даю свой номер. Так что ты единственная, кто не забит в памяти телефона, но знаешь его.

Сюрприз заставил ее рывком подняться с постели, ее ноги запутались в ватном одеяле.

– Нет?

– Нет "что"?

– Не даешь свой номер телефона? – парень выбрал хороший способ начать разговор. Ох.

– Ах, нет, не даю, – пружина застонала, и в голове всплыло видение парня, лежащего в постели. Она уже собиралась положить трубку, как Доусон продолжил. – На самом деле, я даже не могу вспомнить, когда последний раз давал девушке свой номер.

Часть ее хотела верить ему, но часть была не до такой степени глупа.

– Эм, я собираюсь быть честной.

– Хорошо. Я хочу, чтобы ты была со мной честна.

– Мне трудно поверить, что ты не даешь свой номер девушкам, – она моргнула.

– Я не делаю этого, – послышался скрип, как будто он удобно располагался, – но я не могу сказать, что они не давали мне свои номера.

Что-то вроде раскаленного покера прошло через ее глаза. Это. Не. Могла. Быть. Ревность.

– А есть разница? – Больше четкости, – произнес он. – Если я даю девушке свой номер, то это значит, что она может со мной связаться всякий раз, когда ей нужно. А мне это не очень нравится. Иметь чужой номер, это другое. Поняла, о чем я говорю?

Вторая прошла. Да, она это сделала. Означает, что он дает свой номер только тем людям, с которыми был не против связаться, и каким-то образом она попала в эту привилегированную группу.

– Ох, окей. Эм, спасибо?

– Во всяком случае, я рад, что ты позвонила. Не ожидал, – Доусон рассмеялся.

Но не она.

– Я думал, после всего, что с Эндрю…

– Странность твоего друга не имеет ничего общего с тобой, – решив, честно говорить, она сделала глубокий вдох.

– На самом деле, я все еще хотел пойти куда-нибудь с тобой после школы сегодня. Потому что я идиот. И я был, своего рода, разочарован, когда ты ушла. Потому что я действительно идиот. Таким образом, да, это все, что я хотел сказать.

Молчание затянулось между ними. Бетани, немедленно сожалея, открыв свой рот, произнесла:

– Хорошо. Может быть, я не права.

– Нет. Нет! – быстро сказал он. – Я просто удивлен. Я думал… Это не имеет значения. Ты все еще не против куда-нибудь сходить поесть в воскресенье?

– Да, – Ее голос прозвучал задыхающимся шепотом, как будто она только что пробежалась по лестнице… или работала в качестве оператора секса по телефону.

Неловко-то как.

– Что будет завтра?

– Ты… ты не можешь дождаться воскресенья? – Бетани рассмеялась.

– Черт, нет. Трудно познакомиться с тобой, когда у нас было всего лишь несколько минут до начала занятий, чтобы поговорить, – он остановился. Его голос стал очень низким. – И я очень хочу познакомиться с тобой.

Она упала навзничь на пуховую подушку в изголовье кровати. Нужно было принимать какое-то решение. Действовать, исходя из того, что сказала Кимми и руководствуясь своими собственными старыми страхами, или плыть по течению, куда бы это её не привело.

Глядя в потолок, она боролось с тупой улыбкой до ушей.

– Мы ведь можем узнать друг друга ближе, верно?

Еще один глубокий смех заставил ее смутиться.

– Я хорошо знаю, к чему это ведет.

Она тоже.

* * *

Деймон зашагал по лесу, окружившему дом его семьи. Жестокий ветер покатился на него, прямо на него. Черт возьми, на улице было холодно. Было так холодно, что он даже пожалел, что не взял с собой куртку.

Засунув руки в карманы джинсов, он смотрел на замерзшее озеро, которое успел посетить больше раз, чем хотел. Лунный свет отражался ото льда, отбрасывая серебристый оттенок, который напоминал ему хорошо отполированное лезвие.

На патрулировании, последнее, что он должен был делать, так это думать о личной жизни брата, что его интересовала девушка.

Но вместо того, чтобы сосредоточиться на расчесывании округи, как он должен, он волновался. В то время, как его брат отдыхал в спальне, не зная, что он делает.

Он говорил по телефону с человеческой девушкой Бетани.

Это было не похоже на простую беседу с человеческой девушкой, был красный код. Доусон внимательно смотрел на неё, он приказал Деймону в классе, и то, как он угрожал Эндрю? Да, это определённо была проблема.

Это большая проблема.

Вынув руку из кармана, он, через ветер, потянул свою руку к волосам. Его брат всегда был самостоятельным, всегда делал то, что хотел. Потому что Доусон был просто сильный. Если кто бы и рискнул быть изгнанным старейшинами и жить всю оставшуюся жизнь в изгнании, то это был его брат.

Деймон поворачивался вокруг себя, в ожидании, что его голова взорвется или еще что-нибудь. Нуждаясь в каком-нибудь действии, он стряхнул с себя человеческую оболочку, прежде чем сделать шаг. В своей естественной форме он был ничем, кроме ослепляющего света и быстрее, чем ветер.

Выпрыгнув из окна, он направился к скале. Как только он добрался до туда, ему пришлось немного остыть. Это было лучшее место, чтобы следить за тенями за их перемещениями.

По пути наверх, он побежал не щадя свои способности.

Закрыть Доусона в своей комнате и держать его вдали от школы, от девушки.

Пугать девушку, чтоб она была на расстоянии от Доусона.

Бросьте все телефоны подальше и слэш шины Доусона.

Да, с его планами было не все в порядке. Во-первых, это было не совсем заключение. Тратить все эти годы в Нью-Мексико, сидя под каблуком, его не прельщало. Во-вторых, он только что получил от Ди приставку, и он будет плакать, если с ней что-то случится.

Может быть, там не было ничего, что он мог бы сделать. Может быть, все остро и быстро. Доусон вышел с человеческой девушкой. Вон, даже Деймон делал там несколько раз, чтобы отдохнуть от Эш.

Это не было любовью Доусона к человеческой девушке, спасибо Господи.

Чтобы почувствовать себя лучше, он выстрелил вверх по склону горы молнию. Это было просто развлечение, которое будет исчезать.

Доусон и девушка были знакомы едва ли несколько дней. Было уже или слишком поздно, или ничего.

Так ли это?

* * *

Когда телефон Бетани засигналил около уха, она нахмурилась.

– Погоди. Аккумулятор садится. Никуда не уходи.

Раздался смешок.

– Не планируй за него!

Потянувшись вниз, она воткнула шнур в розетку и откинулась обратно на подушки.

– Итак, ты жил в Колорадо, Нью-Мексико и Южной Дакоте?

– Да. И в Нью-Йорке.

– Вау. А твои родители, получается, все время на работе?

Тишина, а затем:

– Да, можно и так сказать.

Она нахмурилась. Опять немногословные ответы. У него была привычка отлынивать от ответа, когда дело касалось личного.

– Хорошо. Тогда где ты родился?

Пружины заскрипели. Потом он ответил.

– Моя семья обитала до этого на небольшом острове в Греции. Не уверен, что у него есть хотя бы какое-то название.

– Ничего себе, – она повернулась на бок, теперь улыбается. – Ну, это все объясняет.

– Объясняет что? – с любопытством отметил он.

– Вы, ребята, я даже не смотрю… реально, – Доусон рассмеялся, на что Бетани покраснела. – Я имею в виду, что ты выглядишь более иностранно. Как будто вы пришли с какого-то дальнего места.

– Да, мы пришли еще и с дальнего места, – он снова рассмеялся.

– Это, должно быть, тоже с Греции? Всегда мечтала побывать там!

– Я помню не многое, но я хотел бы вернуться. Хватит обо мне. Я видел твой рисунок в изо-студии.

– Цветы в вазе? – она сжала телефонную трубку.

– Да, – сказал он. – Человек, у тебя есть удивительные навыки. Это выглядело так, будто, например, госпожа Пан была на борту. Шахта была похожа на хобот слона, который ел сорняки.

– Это было не так уж и плохо! – хихикнула Бетани.

– Это очень мило, но я знаю, что ты лжешь. Ты много рисуешь?

– Нет, – она посмотрела на картину, лежащую в углу. – Я рисую на самом деле.

– У тебя настоящий талант. Я хотел бы посмотреть один раз твои картины.

Она умерла бы тысячу смертей, только бы не показывать ему последний рисунок.

– Последняя получилась не очень хорошо.

– Ну и что, – ответил он.

– Откуда ты знаешь? Ты не можешь судить по цвету.

– Ах, я просто знаю. Это мой талант, если тебе интересно. Я просто знаю некоторые вещи.

– Какой уникальный талант, – она закатила глаза, но все еще улыбалась.

– Я знаю. Я удивляю себя самого, – раздался мягкий вздох.

– Бьюсь об заклад, ты из тех парней, которые ничего не боятся, да?

– Ох, нет, есть вещи, которые пугают меня.

– Какие?

– Маппетс-шоу, – торжественно ответил он.

– Что? – спросила она. – Маппетс-шоу?

– Да. Эта вещь страшная. А ты смеешься надо мной.

Она улыбнулась.

– Да, извини. Маппетс-шоу действительно страшное, – закрыв глаза, она подавила широкий зевок. – Нам надо отключаться.

– Я знаю, – послышался вздох Доусона.

– Окей, хорошо, я думаю увижу тебя… – она взглянула на часы, – примерно в пять часов, а затем?

– Да, я буду ждать тебя.

О Боже, ей понравилась эта его фраза. Он будет ждать ее.

– Окей. Хорошо.

– Подожди, – прозвучал его голос. – Я не хочу, чтобы ты вешала трубку.

У нее перехватило дыхание.

– Я вторая такая.

Его смех согревал ее.

– Хорошо, расскажи мне некоторые вещи, которые ты любишь рисовать.

И она начала говорить. И болтали они, пока не заснули с телефонами между ухом и плечом.

7

Не в силах вспомнить, когда он в последний раз был так близок к гипервентиляции, что было удивительно, из-за того, что на самом деле ему вообще не надо было дышать, он взглянул на свой телефон. Опять.

Сообщение от Бетани не изменилось за тридцать секунд, с того времени когда он последний раз просмотрел его. Бетани писала, что не может дождаться их обеда в два. Он знал, что на не отменит его, тем более что они разговаривали по телефону каждый вечер со среды.

Но он был так же взволнован, как длиннохвостая кошка в комнате, полной кресел качалок.

Его взгляд скользнул по приборной панели. На тридцать минут раньше. Он должен идти вперёд или подождать? Занять один из тех столиков возле камина? Бетани хотела бы этого, подумал он, так и сделал.

Пока он ждал её, он сыграл раунд FreeCell на своём телефоне. Проиграл. Сыграл ещё и, потому что он поглядывал вверх, каждый раз, когда колокольчик над дверью зазвонил, проиграл ещё два тура.

Боже, это было так, словно он никогда не был на свидании раньше. Если бы он продолжил это занятие, он бы стал мерцающим, как Северное сияние. Нехорошо.

Когда звон произошел снова, и он поднял глаза, каждый нерв в его теле словно отключился.

Это была Бетани.

Её теплые карие глаза осматривали центр, над столами, и наконец, он остановился у камина. Когда её взгляд встретился с его, она улыбнулась и, поэтому высосала его сущность прямо из костей… полностью хорошим способом.

Направляясь прямиком к столу, ее глаза смотрели только на него. Что означало, что она не видела, как парень лет 18–19 проводил ее взглядом. Доусон так не любил то, как парни пялились на Бетани. Как будто они никогда раньше не видели особь женского пола, и Доусон был более чем готов представиться. В нем выключились все территориальные инстинкты. Ему понадобилось все его самообладание, чтобы не встать и не избить его об старый деревянный пол.

– Эй, – сказала Бетани, стягивая свой кардиган. Под ним она была одета в чёрный свитер с высоким воротником, который прочерчивал её изгибы. – Ты не долго ждал?

Заставляя свои глаза не светиться, он улыбнулся.

– Нет, я только что пришёл.

Она скользнула в кабинку, заправляя волосы за уши. Ему нравилось, когда ее волосы были распущены, рассыпаясь по ее плечам. Глядя вокруг закусочной, она прикусила нижнюю губу.

– Здесь действительно уютно. Мне нравится. Вроде, по-домашнему.

– Тут реально хорошо. Отличная еда, – он прочистил горло, желая треснуть себе. – Я рад, что ты пришла.

Ее взгляд метнулся к нему.

– Я тоже.

Появилась официантка, спасая их от неловкого молчания, пока они заказывали напитки.

– Ты часто сюда приезжаешь? – спросила она, когда официантка ушла.

Доусон кивнул.

– Мы приходим сюда примерно два раза в неделю.

– С братом и сестрой?

– Да, Ди и я приходим сюда каждый четверг, а втроем мы обычно приходим каждую среду.

Он рассмеялся.

– На самом деле плохо, что мы тут часто едим.

– Твои родители не готовят?

Ах, вопрос-бомба, учитывая, что их родители умерли прежде, чем любой из них узнал, как они выглядели.

– Нет, они не готовят.

Вернулась официантка, сдвинув бокалы на стол. Запеченная в духовке пицца, дополнительные зеленый перец, слабый соус, были заказаны вместе с хлебными палочками.

Бетани играла с соломкой, складывая ее в квадраты так, чтобы это было похоже на аккордеон.

– Я клянусь, моя мама живет ради выпечки. Каждый день я прихожу домой, а там уже печенье, свежеиспеченный хлеб, или какой-нибудь торт.

Незнакомое, глубокое чувство появилось в груди. Что было бы, если бы их дома ждали мама или папа? Все, что они имели, был Мэтью, не то что он был плохой, но не жить же с ним. По крайней мере, они были вместе тринадцать лет, а теперь они считаются достаточно зрелыми, чтобы жить одним. Мэтью, наверное, держали бы с ними всю жизнь, но Деймону нужно собственное пространство.

– Это… должно быть, приятно, – сказал он.

– Так и есть, – она закрутилась вокруг соломы, сбивая ее кубиками льда. – Сейчас она готовит больше, потому что папы нет уже больше недели, а ее брат остался с нами. Еда – ее способ уйти от проблем.

Он вспомнил, что она говорила об этом человеке. Лаксены не заболели.

– Как он?

– Лучше. Просто он выглядит хуже, чем… думаю, чем он себя чувствует, – полуулыбка появилась от просмотра танца кубиков льда. – Я плохо себя чувствую, потому что не знаю, что сказать ему. Мы едва знаем друг друга, из-за этого он переживает. Перемены, а все то, что я говорю, звучит только хуже.

– Я уверен, что он ценит тебя только из-за того, что ты остаешься с ним.

– Ты так думаешь? – надежда искрилась в ее голосе.

– Да, я так думаю, – в надежде успокоить ее, он потянул свою руку через стол и положил на ее руку.

Разряд прошел через их руки, и Бетани издала испуганный вздох. Рука, держащая солому, дернулась, она подняла глаза. Стеклянный бокал решил убежать от них.

Опустив ее руку, он поймал бокал в тот же момент, как тот начал падать. Немного жидкости выплеснулось за край.

– Осторожней, – пробормотал он.

Бетани посмотрела на него, открыв рот.

– Что?

– Я… я просто не видела движения твоей руки. Одну секунду ты держал мою ладонь, а в другую уже ставил бокал на стол, – она моргнула.

Ох. Дерьмо. Иногда Доусон просто не задумывался. Человек, наверно, не смог бы задержать стакан на уровне ее колен. Вымученно улыбнувшись, он произнес:

– У меня чертовски быстрые рефлексы.

– Я вижу, – пробормотала она, схватила салфетку и скомкала ее. – Ты должен играть в спортивные игры или что-то подобное.

Ха. Да, но этого не случиться. Он бы уничтожал людей, даже если бы сдерживался.

К счастью для него, Бетани, казалось, приняла его ответ, и их разговор перешел в непринужденную беседу, из-за которой они трепались часами напролет по телефону.

Когда привезли пиццу, они оба принялись за нее. Он смеялся, когда она макала хлебные палочки в соус для пиццы. Это то, что они с Ди оба делали.

Он подумал, что имя его сестры, должно быть, напугало ее, потому что привычная легкость прошла, и он ощутил знакомое присутствие. Глаза остановились на входе в кафе.

Он чуть было не свалился со стула, когда его опасения подтвердились.

Ди была здесь. И она была не одна. Адам был с ней.

Бетани нахмурилась, когда увидела его выражение лица. Оглянувшись через плечо, она поджала губы.

– Это твоя сестра… с твоим, ну, хорошим другом.

Пожалуйста, не подходи сюда. Пожалуйста, не подходи сюда.

– Это Ди, но никак не Эндрю. Это его брат, Адам.

Она кивнула обратно ему:

– Близнецы?

– Тройняшки, как и мы, – его взгляд прошелся по передней части кафе. И его молитвы не были услышаны. Ди заметила его, и ее глаза так широко распахнулись, будто она встретила президента Соединенных штатов. Она пошла прямо к ним, Адам следом за ней. Ряд ругательств промелькнул в его голове, Деймон мог бы гордиться.

– Мне очень жаль. Клянусь, я их не приглашал.

Бет наклонила голову набок.

– Все в порядке. Не волнуйся.

Он не беспокоился о том, как Ди и Адам будут себя вести. Они были на стороне людей, но его сестра… Бог любит ее, но иногда она слишком много на себя берет.

Ди остановилась около нашего стола, ее зеленые как лес глаза прыгали от Доусона к Бетани.

– Каким сюрпризом было увидеть тебя здесь. Я и не знала, что ты придешь. Если бы ты сказал что-то, ну ты понимаешь, вроде того, что сказал бы порядочный брат, Адам и я могли пойти вместе. Не считая того, что теперь мы будто преследователи, потому что ты пришел сюда первым.

Ди глубоко вздохнула.

– И ты не один. Так что мы полностью рушим твое… свидание? Это свидание или просто двое друзей зависают где-то вместе?

Доусон открыл рот, но он так ничего и не произнес, взглянув на Бетани, которая смотрела то на него, то на Ди, губы ее дергались, как будто она пыталась не улыбнуться.

– Ах, нехватка ответов точно означает свидание, – Ди ухмыльнулась, когда она перебросила волосы через плечо. Потом она порхнула к Бетани и совершила еще один вербальный аэробный трюк. – Так значит, ты та девушка, с которой Доусон разговаривает полночи? Он думает, я не знаю, но это не так. В любом случае, твое имя, должно быть, Бетани Уильямс? Мы еще не встречались, – она протянула свою тонкую руку. – Я – Ди.

Бетани пожала ее руку.

– Приятно познакомиться… И, да, я думаю, что я та девушка.

Его сестра пожала руку Бэт, из-за чего она немного покачало из стороны в сторону, просто круто.

– Ты действительно очень милая. И я могу сказать, что хорошая, по-настоящему классная, потому что Доусон мой любимый брат, и если…

– Эй, девочка, может хватит! – Адам положил руку на плечо Ди. Он сочувственно взглянул на Доусона. – Мы просто собирались перекусить.

Доусон выдохнул с облегчением.

– Ох, это очень хорошо, – Бетани говорила очень искренне. Вау. Многие люди уже лежали бы от усталости. – Мы можем сидеть за одним столом.

Улыбка Ди была размером с арбуз.

– Я была права! Ты очень милая, – она повернулась к брату, поднимая брови. – На самом деле, ты слишком хороша для него.

– Ди, – пробормотал Адам.

Доусон усмехнулся.

– Я думал, что я был твоим любимым братом.

– Ты. Когда я захочу, чтобы это был ты, – она повернулась обратно к Бетани. – Ну, мы оставим вас ребята, ваше…?

Не было никакого другого способа, кроме этого, и Доусон не хотел скрывать, что он делает. То, что он скажет это, не начнет кучу дерьма, но учитывая, что у всех уже были подозрения… оу, какого черта.

– Это свидание, – сказал Доусон. А потом он хотел кричать это.

Бетани покраснела.

Адам схватив Ди за руку, потянул ее обратно к стойке. Он оглянулся и состроил извиняющую гримасу.

– Ну… – Доусон громко вздохнул, размышляя, кто войдет в дверь следующим. Дэймон? Боже мой. – Это была моя сестра.

Бетани, подперев щеку рукой, усмехалась. Ее глаза блестели.

– Она мне нравится.

– Ее рот… обладает необыкновенными способностями.

Она хихикнула.

– Она, кажется, милая.

– Слишком милая.

Слегка шлепнув рукой, она откинулась на спинку.

– И Адам намного добрее, чем его брат.

– Бешеная гиена намного добрее, чем Эндрю, – возразил он. – Когда мы были детьми, он запер меня один раз в старом сундуке. И оставил меня там на несколько часов.

– Что? Боже, это ужасно, – она сделала паузу. – Итак, вернемся к тому, что в городе размером с комара, есть две пары тройняшек. Странно, правда?

Она ничего не знала. В этом городе было куча тройняшек, но они оставались в имении Лаксенов глубоко в лесу, в окружении скал Сенеки, редко замеченными человеческим обществом. Только один или два ребенка из семьи работали снаружи в городе. Это было гораздо безопаснее и Старейшинам нравилось держать всех под контролем. По крайней мере, так считал Деймон.

– Наши семьи были друзьями в течение многих лет. Когда мы переехали сюда, они последовали за нами, – это было ближе всего к правде.

Истинный интерес вспыхнул в ее глазах. Потом она спросила про Дэймона.

Описывать Бетани своего старшего брата было так же легко, как и пытаться не наступить на мину посреди войны. Они находились там больше двух часов, чем и заработали нетерпеливые взгляды персонала, который хотел освободить столик.

Когда, наконец, пришло время расставаться, Доусон понял, что не хочет этого. Он подошёл к её машине, крутя в пальцах ключи.

– Я очень хорошо провел с тобой время.

– Я тоже, – ее щеки разрумянились на ветру. Мило. Она встретилась с ним взглядом и отвела его. – Мы можем увидеться снова.

– Я уже решил, – Доусон хотел поцеловать её. Прямо здесь. Прямо сейчас. Но вместо этого он сдержался, его как будто парализовало, и он просто обнял её, как хороший парень. – Увидимся завтра?

Глупый вопрос, так как завтра им надо было в школу.

Бетани кивнула и потянулась на цыпочки, положив руку ему на грудь.

Прикоснувшись к его телу, она обвила своими руками его спину. Он не мог двинуться. Она прижалась губами к его щеке.

– Поговорим с тобой ночью?

Он опустил голову, вдыхая аромат ее волос. Находясь так близко от неё, Доусон чувствовал, что сейчас он был в своей настоящей форме. Он открыл глаза, просто чтобы убедиться, что это всё действительно происходит.

– Конечно, – пробормотал он, проведя рукой по ее руке, затем коснулся её груди. Мелкая дрожь прокатилось по её телу и по нему, заставляя его напрячься. – Что мы делаем сегодня ночью?

Она засмеялась, высвобождаясь из его объятий.

– Позвони мне.

Доусон сделал шаг в ее сторону, опустив подбородок. Он хотел прикоснуться к ней снова.

– Позвоню.

– Хорошо, – она поддерживала разговор, пока была на другой стороне своего автомобиля, открывая дверь. – Потому что я не думаю, что смогу пойти спать, не услышав твой ​​голос.

Мысли Доусона были рассеяны. Все, что он мог сделать, это стоять там и смотреть на то, как она уезжает. И только тогда, когда он был уверен, что она не могла видеть его, он позволил своим губам улыбнуться настолько широко, что это могло опозорить Ди.

Повернувшись, он направился к своей машине, а затем остановился.

Кто-то наблюдает за ним.

Доусон осмотрел парковку. Она была переполнена грузовиками и другими транспортными средствами до неприличия большой вместимости. Одно выделялось.

Черная Expedition с сильно тонированными стеклами, была припаркована в самом конце, с работающим двигателем.

Злость росла в нем так быстро, что он практически терял контроль над собой. И разве это не понравится его преследователям? Лаксен, вытворяющий все это на глазах у людей. Дурацкое Министерство обороны. Доусон уже привык к тому, как они регистрируются, что на самом деле значило выслеживать их. Сегодняшний день никак не отличался. Не считая, того что они видели его с Бетани, и, когда он развернулся и вернулся к машине, понадобились все его силы, чтобы не подойти к тому грузовику и не поджечь их задницы.

* * *

Прошло уже три дня, а Бетани все еще парила в воздухе с воскресенья. Чертовски избито, но она летала, словно под ее ногами были облака. Вернувшись поздно к своему шкафчику перед ланчем, она встала в пустом холле, пересматривая книги. На ее лице была усмешка, посылаемая в никуда. Ее щенячье счастье имело имя, и…

– Привет, – сказал Доусон, его дыхание грело ухо.

Взвизгнув, она обернулась и уронила свою книгу. Сложив руки на груди, она смотрела на Доусона широко распахнутыми глазами.

– Как… как ты тут оказался? Я не слышала, как ты подошел.

Он поднял книгу и передал ей, затем прислонился к шкафчику рядом с Бет и пожал плечами.

– Я тихий.

Тишина даже не покрыла это. Мышь чихнула в коридоре, и это отозвалось эхом.

Она сунула книгу в сумку. Тогда он остановил её.

– Что ты делаешь здесь?

Появилась ленивая усмешка.

– Собирайся на обед.

– Подожди. Разве тебе не нужно сейчас в класс?

Он придвинулся ближе, дыша тем же воздухом, что и она, заставляя ее дыхание поймать его. Это чертова полуулыбка творила забавные вещи с ней. Во вторник они снова пошли в ту забегаловку, прощаясь без поцелуя – настоящего поцелуя. Но когда его лоб прикоснулся к ее лбу, она, на самом деле, поверила, что он собирается ее поцеловать прямо в холле.

У Бетани было все хорошо с этим.

– У меня есть исследовательский зал, – сказал он, наклонив голову немного в сторону, соединяя их губы. – И я заколдовал мой выход из класса. Я хотел увидеть тебя.

– Ты заколдовал свой ​​путь? – Её глаза закрылись. – Как ты это сделал?

– Я никогда не раскрою свои секреты. Ты знаешь намного больше, чем должна. – Доусон отстранился, поймав ее другой рукой. Через минуту он отошел от нее, она посмотрела на него. Он усмехнулся. – Я хотел пообедать с тобой.

Сильно польщенная, она позволила вывести себя в коридор… прочь от кафетерия, она притормозила.

– Эй, куда ты меня ведешь?

– Это сюрприз, – он притянул ее к себе и положил свои руки ей на плечи.

Расстояние от его тела было небольшим и ей это нравилось, это было восхитительно.

– Мы возвращаемся в кампус?

– Да.

– Мы собираемся попасть в беду?

Он остановился, развернув ее в своих руках. Они крепче прижались друг к другу, а его рука все еще находилась на ее плечах.

– Вопросы, вопросы, Бетани. Поверь мне. Ты не сможешь попасть в беду со мной.

Она выгнула бровь.

– Из-за твоих навыков заклинателя, да?

– Именно так, – он усмехнулся.

Доусон пошел дальше, и она отправилась за ним, представляя, что будет делать ее мама, когда той позвонят из школы, если они попадутся. Обязательные тесты на беременность были бы ее будущим. Она взглянула на Доусона и решила, что он того стоит.

Когда они выходили в заднюю дверь, она боялась услышать сигнал тревоги и увидеть сидевших в засаде копов. Когда ничего не произошло, и их ноги коснулись тротуара, она, наконец, расслабилась.

Доусон отпустил ее руку, ускоряя темп в то время, как вытаскивал ключи из кармана.

– Место, куда я хочу отвести тебя, это в двух блоках вниз. Мы можем поехать, если хочешь.

Он посмотрел через плечо, его глаза, начав с макушки, сместились вниз до пальцев ног.

Блин, когда он смотрел на нее так, то ожидал, что она сможет хорошо говорить? У нее во рту сейчас каша, бесполезное месиво.

Уголки его губ поползли вверх, будто он знал, какие чувства вызывал в ней.

– Тебе холодно?

– А что насчет тебя?

Он стоял перед ней, крутя ключи вокруг пальца.

– Я в порядке. Все же это твой мир[6]6
  Имеется в виду, что это не его город, он не привык к такому климату.


[Закрыть].

Она улыбнулась ему в спину.

– Это разновидность сотрудничества… – она вскрикнула, поскользнувшись на участке льда. Пытаясь удержать равновесие, она махала руками.

Не произойдет.

Поняв, что все равно упадет, она представила, что себе сломает. Нужно будет вызвать скорую помощь. Мама обо всем узнает. Папу вызовут с работы. Она получит сотрясение мозга. Или еще хуже.

Теплые руки окружили ее, он словил ее за полсекунды до того, как она упала. Там она и осталась, повиснув в воздухе, задевая своими волосами гладкий асфальт. Лицо Доусона было в дюйме от ее лица, глаза закрыты, лицо жесткое и угрюмое.

От шока Бетани не могла даже говорить. Доусон был в нескольких футах впереди от нее. Ему добраться до нее так быстро было не возможно.

Задыхаясь, она посмотрела на него и с трудом сглотнула.

– Хорошо. У тебя есть рефлексы кошки на стероиды.

– Да, – он ответил так, будто задыхался как она, – ты в порядке?

Облизав губы, она кивнула и сказала то, чего он не мог видеть.

– Да, я в порядке.

Медленно выпрямившись, он поставил ее на ноги, а после отпустил. Он открыл глаза, и Бетани не могла поверить в то, что увидела. Роговицы глаз сохраняла до сих пор красивый зеленый цвет, но зрачки… зрачки были белыми.

Не осознавая этого, она сделала шаг вперед.

– Доусон…

Он моргнул, и его глаза стали нормальными.

– Да?

Тряся головой, она не знала, что с ней делает ее мозг. Ученики не могли быть белыми. И он был быстрым – быстрым, как золотой медалист олимпийских игр. И также тихим. Тихим, как призрак на невесомой программе. И его друг мог растапливать мячики для пинг-понга…