Текст книги "Одержимость (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 27

Лаксен, которого привёл Люк был типичным высокомерным придурком, но оказался удивительно любезен, когда дело дошло до кормления. Мне кажется он кайфовал от боли. Какая разница.

Первобытная и чистая энергия текла через меня, многократно усиливаясь опалом. Если бы я не делал ничего сумасшедшего с заимствованной энергией, то мог бы сохранить эту энергию в течении длительного времени.

Когда Лаксен убежал прочь, я повернулся к Люку. Он прислонился к бару и скрестил руки на груди, смотря на меня странным взглядом. – Что? – Спросил я.

Он пожал одним плечом.

– Какой теперь твой план?

План – чертов план. Я повернулся, проведя рукой по волосам.

– Я отправлюсь в Джорджию.

– К твоему брату?

Я кивнул.

– Звучит, как хороший план. Он знает, как держаться вне радаров. – Он сделал паузу. – А что насчет Серены?

Глядя в глаза Люка, я задавался вопросом, почему, черт возьми, я в данной ситуации вообще должен говорить с ним об этом. С другой стороны, это же был Люк, и он бы средоточием странностей.

– Она хочет вернуться в Колорадо.

Он поднял брови.

– Зачем?

– Её подруга оставила там что-то. Это может быть важно.

– Полагаю, это связано с тем, что ее подруга подслушала, и гнусными планами Лаксенов? – Когда я не ответил, Люк тихо засмеялся. – Если есть доказательство, то это важно. Хотя, я сомневаюсь, что разоблачение таких вещей что-то изменило бы.

– То есть, ты думаешь, Серена должна вернуться туда? Рисковать своей жизнью?

Люк вскочил на барную стойку, свесив ноги. – Я думаю, что всё это довольно бессмысленно. Доказательства важны, но, как я сказал, это ни черта не изменит. Министерство обороны засунет голову глубже в песок или они просто пойдут за Лаксеном, который не имеет ничего общего с этим «Проектом Орла».

Я нахмурился.

– Неужели бывают хорошие Лаксены?

– Действительно ли существует хороший Аэрум? – С вызовом спросил он. – Я уверен, что твою сестру можно было назвать таковой.

Я сжал челюсти. – Если ты хоть немного ценишь свою жизнь, ты никогда не будешь говорить о моей сестре.

– Эй. – Он поднял руки. – Все, что я говорю, что есть и невинные дети пришельцы с обеих сторон. В любом случае, это не при чем. Ты планируешь составить компанию Серене в Колорадо?

Я фыркнул.

– У меня нет желания умирать.

– Ты серьезно собираешься отпустить её одну?

Я открыл было рот, но ничего не сказал. Я хотел сказать «Да», потому что это было бы легко и умно, но ни одно чертово слово не выходило из моего рта.

Но я уже знал правду. Я не собирался отпускать её одну. Я никогда не смогу.

Люк поджал губы.

– Ну, может быть, я прочитал это неправильно.

Во мне вспыхнуло раздражение.

– Прочел что?

– Тебя и её.

– И? – Когда он ничего не сказал, я с трудом подавил желание швырнуть его через бар. – Черт. Что на счет нас?

Люк снова пожал плечами.

– Я просто не думал, что ты отпустишь её одну. Что ты будешь, ну не знаю, более заинтересован в ее благополучии, что ли.

– Почему ты так подумал?

Он поднял брови.

– Я – Аэрум, Люк. А не хренов человек, Лаксен или то, чем бы ты, черт возьми, ни являлся. – Я шагнул туда, где он сидел, а он просто улыбнулся мне. – Я не…

– Ложь, – перебил он, нагло подмигивая. – Ты пошел против МО, чтобы защитить ее. Ты убил двух офицеров, что является смертным приговором, если они когда-либо поймают тебя. Назови меня сумасшедшем, но это что-то значит.

– Значит что?

Люк склонил свою голову в сторону.

– Никогда не думал, что ты такой тупой, Хантер.

Я прищурил глаза.

– А я никогда не думал, что ты такой самоубийца, умник.

Он рассмеялся.

– Все, что я хочу сказать, это то, что ты знаешь, что это значит. Ты просто пока не хочешь признавать этого.

– Почему бы тебе не просветить меня, ты, маленький мерзавец.

Бросив на меня косой взгляд, он спрыгнул вниз и пошел в сторону кабинета.

– Аэрумы довольно глупые.

На краткий миг, меня посетила мысль швырнуть его через весь клуб.

– Люк.

Он слегка улыбнулся мне, открыв дверь. За ним Серена спрыгнула с дивана, ее взгляд заметался от меня к Люку.

Она сложила руки вместе.

– Все прошло…гладко?

– Он наелся, как карапуз, – ответил Люк, а я закатил глаза. – Значит, ты направляешься в Колорадо?

Серена посмотрела на меня.

– Да.

– Как ты собираешься добираться туда? – Спросил я.

Она перенесла вес с одной ноги на другую; воздух вокруг нее стал слабо синим.

– На самом деле, я не знаю.

Люк улыбнулся.

– Ну, лететь будет слишком опасно. Ты не можешь так рисковать. Но у меня есть парочка запасных автомобилей, которые ты можешь одолжить, плюс немного денег на бензин и еду. Это около двадцати трех часов езды, так что ты..

– Секундочку, – перебил я, вклиниваясь между нами. – Ты собираешься дать ей машину и деньги, чтобы она добралась туда?

Люк невинно моргнул. ЭТОТ МАЛЕНЬКИЙ ЧЕРТЕНОК.

– Я же дал тебе опал и Лаксена для ням-ням.

– Я не это имел ввиду, – прорычал я. – Это опасно…

– Тогда отправляйся с ней, – бросил он, повернувшись к Серене. – Но только, если она хочет, чтобы ты поехал с ней. Я ее полностью пойму, если она не захочет.

О ради любви к траху. – Она не собирается в Колорадо…

– Она стоит прямо здесь, приятель. – Серена подошла ко мне вплотную, задрав голову, и это было почти смешно. – Ты не имеешь права голоса в этом вообще, если я правильно помню.

Я смотрел на неё сверху вниз. Птичка сошла с ума. Глаза стали больше зелёными, чем карими, огненными и живыми, а её подбородок упрямо вздернулся вверх. Она выглядела так, словно хотела задушить меня. Ужасно горячо.

– Пожалуй, оставлю вас наедине, чтобы обсудить это. – Люк начал пятиться к двери.

Серена скрестила руки на груди.

– Нам нечего обсуждать.

Я стрельнул в Люка взглядом и он, к большому разочарованию Серены, исчез. Она фыркнула.

– Нам серьезно нечего обсуждать.

Облокотившись на стол, я боролся с тем, чтобы стереть глупую улыбку с моего лица…и поцеловать её, потому что я действительно хотел, чтобы мои руки оказались на ней прямо сейчас. Сомневаюсь, что это будет правильно в данный момент. – Я не могу позволить тебе поехать туда самостоятельно.

– Это глупый разговор. – Она отвернулась, проводя рукой по волосам.

– Ты уже сказал свое слово прошлой ночью, я тоже. Ты не сможешь меня остановить.

– Я не собираюсь останавливать тебя.

Серена посмотрела на меня, нахмурив брови.

– Тогда, о чем ты говоришь?

Хороший вопрос.

– Я поеду с тобой.

Её рот открылся и, да, это заявление удивило даже меня. Три минуты назад я ни за что не поехал бы туда, но Люк был прав насчет её «благополучии» и всего этого дерьма.

Она медленно покачала головой. – Ты сказал, что ехать в Колорадо глупо и суициидально.

– А еще бессмысленно, – добавил я. – Но я не могу позволить тебе сделать это в одиночку.

Её глаза расширились.

– Почему? Вчера ночью, ты, кажется, был чертовски уверен в своём решении.

Я, действительно, не имел не малейшей идеи, что сказать по этому поводу.

– Это потому, что Люк дал мне шанс поехать? Ты на самом деле чувствуешь себя виноватым сейчас? – Она рассмеялась. – Аэрум чувствует себя виноватым?

– Честно? Нет.

Она закатила глаза – Послушай, я не хочу, чтобы ты ехал со мной, потому что ты чувствуешь вину.

– Я чувствую, что должен.

Губы Серены поджались, а затем она снова покачала головой.

– Это не твоя проблема.

– Ты – моя проблема.

Теперь она уставилась на меня, будто я попросил разрешения трахнуть ее ногу. Похоже, я несу несусветную чушь и должен, черт возьми, заткнуться.

Серена быстро заморгала и затем направилась к двери.

– Я не твоя проблема, Хантер. Больше нет. Ты сделал свою работу. Она закончилась. Поезжай к своему брату. Я не ожидаю, что ты рискнешь своей жизнью для чего-то, что не имеет к тебе никакого отношения.

– Подожди. – Я встал так, чтобы быть перед Сереной и положил руки ей на плечи. – Я говорю, что это неправильный путь.

Она выгнула бровь – Ты так думаешь?

Я сделал маленький вздох. – Буду с тобой честным. Я не знаю, что происходит в моей голове, Серена. Похоже, я никогда не думал о этих вещах прежде, это всё так ново для меня. Я несу бред, так что позволь мне начать всё сначала?

Она посмотрела на меня, а затем медленно кивнула. – Хорошо.

– Я бы не отпустил тебя одну. Я думал– черт – я думал, что если бы я сказал так, ты не поехала бы без меня. Я хотел, чтобы ты была в Джорджии, чтобы ты была в безопасности, чтобы ты была со мной. Не потому что я считал это моей работой. И я не хочу, чтобы ты ехала в Колорадо, потому что я не хочу, чтобы ты пострадала. Это опасно, и мне…мне не нравится даже думать об этом. – Чёрт. Сейчас я возьму её за руку и начну говорить о бабочках и радуге. Твою мать. – Слушай, я понимаю, почему ты должна это сделать. Я не согласен, но я собираюсь…быть там с тобой, а потом мы поедем в Джорджию вместе.

Она сглотнула. – Всё это так…по-человечески.

Я поморщился.

Она тихо хихикнула. – На самом деле это не так уж плохо, знаешь?

– Этот ты так считаешь.

Серена откинула голову назад и прошло некоторое время, прежде чем она снова заговорила. – Так что же всё это значит? Ты рисковал так много раз и собираешься сделать это снова? И ты хочешь, чтобы я поехала в Джорджию с тобой. – Два ярких розовых пятна появились на её щеках – Если бы я не знала тебя хорошо, я бы сказала что у тебя есть чувства ко мне.

Мне казалось, что питон обернулся вокруг моей груди, сдавив ее своими кольцами. Даже при том, что я не знал, что это такое иметь «чувства» к кому-то, выходящее за рамки секса или убийства или потребности, в ее словах оказалось так много правды.

Она рассмеялась скорее всего над выражением моего лица. – Первые шаги, – сказала она. – Мы уже делаем первые шаги.

Глава 28

Раньше я думала, что Колорадо находится в центральной части США. Я не уверена, почему так думала, но я обнаружила, что на самом деле центром США является Канзас.

Как я узнала эту бесполезную информацию?

Мы остановились, чтобы заправиться в Лебаноне. В то время, как Хантер занимался всякими вещами, связанными с машиной, я направилась в сторону закусочных. Их вывески гордо провозглашали себя центром Соединенных Штатов. Потрясающе.

Заполнив руки едой, которая добавит десять футов к моей заднице в один миг, я как раз шагала по растрескавшемуся асфальту, когда патрульная машина свернула на заправку. Она притормозила, проезжая мимо меня с поднятыми тонированными стеклами.

Я вздрогнула, несмотря на жару, и поспешила к Хантеру, закрывающему крышку на бензобаке.

– Видишь полицейскую машину?

Он оглянулся через плечо, забрав половину моих лакомств из моих рук.

– Да. И что с ней?

Может быть, я стала параноиком? Я пожала плечами.

– Не знаю. Просто от нее у меня мурашки по коже. Как будто я почувствовала, что он…смотрит на меня.

Хантер открыл мне дверь машины и с подозрением уставился на патрульный автомобиль. В кожаных штанах и темных очках он выглядел довольно круто.

Я скользнула внутрь, когда дверь полицейской машины открылась. Толстый, старый коп потянулся и направился в магазин, не оглядываясь на нас.

Выдохнув, я взяла себя в руки и улыбнулась Хантеру. – Думаю, он просто смотрел на нездоровую еду, которую я несла.

Он ухмыльнулся, а затем захлопнул дверцу.

Выехав на шоссе, я ощутила, что беспокойное чувство исчезло, и мы принялись за еду. Я также узнала, что Хантеру нужна только одна рука, чтобы водить. И получила возможность тесно познакомиться с другой рукой. Хантер был…весьма талантлив.

Несколько раз на протяжении всей поездки он улавливал присутствие Лаксенов и Аэрумов, но у нас не было никаких проблем. Хотя его инопланетные чувства распространялись на милю за пределы Денвера. Когда мы проехали дальше по Южному Бродвею, все ближе к почте, кислота начала прожигать дыру у меня в желудке.

Хантер сжал моё колено.

– Ты нервничаешь.

– Ничего не могу поделать.

– Тогда, может, нам лучше не делать этого.

Я бросила на него убийственный взгляд.

– Слишком поздно. Мы почти на месте, и кому серьёзно можно было доверить сделать это вместо нас?

– Мы должны справиться с этим как можно скорее. – Он перестроился в правый ряд. – Внедренные повсюду, и с огромным сообществом Лаксенов рядом, я не смогу почувствовать их, пока они не окажутся рядом с нами.

Моё сердце сделало сальто.

– Я знаю.

Воцарилась тишина, и когда почтовое отделение появилось в поле зрения, я не могла не задать себе вопрос, умно ли поступаю. Похоже, что нет, но иногда умные вещи не означает правильные.

Хантер припарковал Порше за почтовым отделением, рядом с большим грузовиком и подъемником. Он посмотрел на меня. – Давай сделаем это.

Желая звучать и выглядеть хоть наполовину такой крутой и умеющей-надирать-зад, как он, я выудила маленький ключ из связки, спрятанной в моей сумке, и затем открыла дверь. Не более, чем мгновение спустя, он оказался сзади меня, взяв меня за руку.

Я ожидала, что на нас набросится команда спецназа, состоящая из офицеров МО, Аэрумов и Лаксенов, когда мы шли вокруг здания и проходили через автоматические двери, но никого не оказалось вокруг. Вестибюль и ряды почтовых ящиков были пусты.

– Какой номер у нее? – Спросил он.

Я посмотрела на ключ только для того, чтобы проверить то, что и так уже знала.

– Восемьсот пятьдесят два.

Хантер хрустнул шеей и вздохнул, исследуя ряды ящиков сзади. Я могла поклясться, что ему не нравилось эта затея, но все же направился вперед, намереваясь добраться до этого проклятого ящика. Надеюсь, это было не зря, и никто не отменил её абонемент, выбросив почту.

С небольшими трудностями, я отыскала почтовый ящик и, повернув ключ пару раз, распахнула металлическую дверцу. Конверты всех цветов и размеров, журналы и ненужная почта вывалились на пол.

– Черт побери, – сказал Хантер.

Я ничего не могла с собой поделать. Я засмеялась. – Мел…ну, она редко проверяла свой почтовый ящик и она оставляла почту в нём, но я уверена, что многое из этого было получено после…её смерти.

– Она не умерла. – Хантер опустился на колени и начал сортировать почту на полу. – Она была убита. Есть разница.

Он был прав. Была огромная разница между этим. Горло сжалось, я пошарила внутри ящика и вытащила всё, что осталось. Много почтовых штемпелей было поставлено уже после того, как ее убили.

Забросив барахло обратно в ящик, я старалась изо всех сил не расстроиться, видя имя Мел на каждом письме или просроченном счёте или полдюжине писем от организаций по борьбе с жестоким обращением с животными, к которым она принадлежала.

Для меня это было слишком – просматривать эти вещи.

Хантер встал и взял мою руку в свою, привлекая моё внимание. Сморгнув слёзы, я подняла взгляд и прочистила горло – Что?

– Хочешь, чтобы я посмотрел их? Или мы можем просто забрать всё отсюда?

Его предложение много значило для меня, действительно много, но я покачала головой.

– Нет. Я могу просмотреть их сама и я не хочу забирать их с собой.

У него был такой вид, будто он хотел сказать еще что-то, но вернулся к перелистыванию своей кучи. Я остановилась на каталоге «Адам и Ева», а потом у меня внезапно перехватило дыхание. – Хантер, что это такое?

Его голова дернулась вверх, глаза сузились, а потом он повернулся, сканируя каждый уголок вестибюля, который был у нас на виду.

– Я чувствую другого Аэрума. Близко.

Беспокойство скрутило мне живот.

– Может ли Аэрум сотрудничать с сенатором или другим Лаксеном здесь?

– Не похоже. – Он положил почту назад в ящик. – Но он может работать на МО. Я проверю снаружи. Кто бы это ни был, они на улице. Оставайся здесь.

Я кивнула и Хантер начал идти, но потом резко развернулся и обхватил мои щеки.

Запрокинув мою голову назад, он встретился со мной взглядом.

– Подожди, я сейчас вернусь.

– Я знаю.

Он сверкнул полуулыбкой и затем исчез, сопровождаемый порывом ледяного ветра. Испустив дрожащий вздох, я вернулась к почте и подняла каталог, открывая написанную рукой записку на листке из блокнота.

– Боже мой, – прошептала я, уронив остальную почту.

Это было оно. Проклятое письмо, которое Мел написала лично. Это был её почерк, который описывал братьев Вандерсонов, светящихся как лампочки. Это было оно. Я почти не могла поверить в свою удачу.

Мои руки дрожали, когда я быстро просмотрела письмо, а затем мне пришлось прочесть его еще раз, потому что я не могла поверить в то, что видела и что Мел упомянула это в разговоре со мной.

А, может, она была слишком напугана, чтобы говорить это вслух, потому что я даже не могла читать то, что там было. Не знать…боже правый, не знать было бы лучше. Здесь ничего не говорилось о Пенсильвании, но то, что здесь было…

«Проект Орел» в ответе перед правительственной организацией, известной как «Дедал». То, что Мел подслушала, на самом деле не имело никакого смысла для неё, но имело для меня, учитывая то, что я уже знала

«Проект Орел» подразумевал мировое господство.

Это был план связаться с Лаксенами, которые еще не прибыли на Землю – с помощью Дедала, используя энергию Источника. Здесь не объяснялось, что такое «источник», но те сотни тысяч Лаксенов, о которых говорил Хантер? «Проект Орел» имел целью доставить их сюда.

Я покачала головой.

– Я не верю в это.

– Я тоже, – сказал незнакомый голос. – Но опять же, увидеть – значит убедиться.

В животе все оборвалось, когда я развернулась, прижимая письмо к своей груди. Человек стоял у входа, рядом с почтовым ящиком Мел. Он был высоким, темноволосым и имел чрезвычайно яркие голубые глаза. Слабый свет исходил от его тела и выдавал то, кем он являлся на самом деле.

Лаксен.

Весь воздух выбило из моих лёгких и я сделала шаг назад, наткнувшись на металлические ящики позади меня.

– Интересно, как я оказался? – Он широко раскинул руки в стороны. – У нас есть глаза везде, милая. Та заправка в захолустье в Канзасе? Не потребовался ученый, чтобы выяснить, куда вы направлялись.

Грёбанный коп. Я знала это. Я силой заставила мой язык пошевелиться. Если бы я смогу задержать его разговором, то дам Хантеру достаточно времени, чтобы вернуться, если ничего с ним не случилось – я оборвала себя, пока паника не захватила меня целиком. Я не могла позволить себе даже думать об этом. – Как ты нашёл меня здесь?

Он негромко ответил – Ты думаешь, мы не знали о том письме?

– Что? – Ахнула я.

Лаксен весело рассмеялся.

– Мы проверили всю информацию о твоей подруге и обнаружили записку. Мы оставили её тут, надеясь, что она приведет тебя обратно. Письмо не потерянное звено, дорогая. Это не последняя цепь доказательств, о которой мы должны позаботиться. В конце концов, мы знаем, что она поговорила с тобой. О многом ли? Как знать. Так что ты была последним звеном в этой цепочке.

Ооо.

Вот дерьмо.

Он шагнул вперёд, приподняв подбородок, и я оттолкнулась от ящиков.

– Теперь не пытайся бежать. Ты не убежишь. А твой друг Аэрум? Он не придёт к тебе на помощь.

Моя грудь сжалась.

– Тебе никогда не следовало доверять Аруму. – Улыбка Лаксена была ослепительной, почти как свет, исходящий от его руки. – Они заботятся только о себе.

Отказываясь верить, что Хантер мог предать меня таким способом, я затаила дыхание, когда посмотрела в вестибюль позади него – Ты лжёшь.

Лаксен медленно покачал головой, по-прежнему улыбаясь. – Глупый человек…

Вокруг его руки ярко вспыхнул световой импульс. В долю секунды все инстинкты взревели во мне. Мои ноги начали движение до того, как мозг смог догнать их. Я повернулась и бросилась бежать. Крик застрял в горле, а мои пальцы сжимали письмо Мел.

Яркий свет разлился по всей комнате. Горячая боль взорвалась вдоль моего позвоночника, прежде чем я смогла сделать шаг, горело каждое нервное окончание. Боль отняла моё дыхание и добралась до сердца. Мои ноги сложились подо мной гармошкой…а потом всё исчезло.

…

В тот миг, когда я вышел в густой ночной воздух, я понял, что это была ошибка – глупая, мать твою, ошибка. Я повернулся, чтобы вернуться обратно, когда темная тень вышла из-за здания, материализуясь, приблизившись ко мне.

Это был Аэрум из аэропорта, которого я видел в тот день, когда я получил приказ следить за Сереной и охранять её.

– Рад видеть тебя снова, – сказал я, расправляя плечи.

Он ноcил солнцезащитные очки ночью, как полный придурок.

– В самом деле?

– Типа того. – Я сделал шаг вперёд, а потом почувствовал это. Другие. Лаксен. Всё моё существо сфокусировалось на том, что находилось передо мной, но Серена. Я оставил её там без защиты. – Работаешь с Лаксеном?

– Я бы не сказал, что работаю с ним, скорее подрабатываю.

Мой брат – Лор – внештатный работник, мать твою и даже он не работал с Лаксенами.

– Да, как скажешь.

– Лучше просто уйти, брат.

Я не стал даже отвечать. Сунув руку себе за спину, я схватился за ручку обсидианового клинка и вытащил его из защитной оболочки. Аэрум увидел светящийся красный клинок и увернулся. Я не стал терять время с этим дерьмом. Двигаясь быстро, как молния, я наклонился вперед и вонзил обсидиановым лезвием глубоко в грудь Аэрума. Он вздрогнул, когда я вытащил клинок, и затем встал, блокируя приглушенный свет у входа, прежде чем вся его масса раскололась и распалась на частички.

Я дошел до двери, когда шар чертового света ударил мне в плечо, отбросив в сторону. Я вытянул руку, наткнувшись на кирпичную стену. Святое дерьмо, они использовали Источник в открытую? Это не шутки. Оставалось совсем немного времени на раздумия.

Семифутовый светлячок выпрыгнул из почтового отделения и врезался в меня. Я скользнул назад на несколько шагов и потом зарылся в землю, отталкивая светящегося ублюдка назад. Стекло разлетелось вдребезги, когда он врезался в дверь. Он отскочил, стряхивая осколки, и ударил меня.

Более подготовленный в этот раз, я увернулся, а затем увидел ещё двоих, идущих прямо на меня. У меня не было сейчас времени для этого дерьма. Если Лаксены были внутри, это означало, что они вошли через другой вход и были внутри с Сереной.

Моё сердце колотилось в груди.

Отведя назад руку, я отпустил кинжал из обсидиана в полет. Он попал Лаксену прямо в грудь. Обсидиан не был смертельным для Лаксенов, но лезвие в сердце сделало своё дело. Другой врезался в меня и мы полетели в воздух, вращаясь в наших истинных формах, и попали на крышу почты, заскользив по ней. Лаксен очутился сверху, размахивая раскалённым, блестящим лезвием.

Блокировав атаку, я перевернул Лаксена на спину и вырвал обсидиан из его руки. Без кожаной рукоятки, лезвие обожгло, но я проигнорировал это и сунул его глубоко Лаксену в грудь. Затем я передвинулся и стал питаться им.

Первым делом я проник в последние мысли Лаксена. Он блокировал большинство из них, но я видел его глазами широкие глаза Серены, наполненные страхом, услышал его насмешки. Увидел Серену на полу с закрытыми глазами и лицом, исказившимся от боли. Она была передана в руки кому-то, кто её взял.

Я выпил этого ублюдка полностью.

Бросив его тело, я поднялся на ноги, когда другой Лаксен бросился через край. С недавним кормлением, этим Лаксеном и опалом, эти ублюдки не были мне помехой. Я поймал его за горло, швыряя о крышу с такой силой, что цемент раскололся.

Я вцепился в Лаксена, переходя в свою истинную форму.

Где она?

Лаксен принял человеческую форму, его глаза широко раскрылись, а спина выгнулась на земле.

– Я… я не знаю.

Фигня. Скажжжи, куда они ее зззабрали и я позззволю тебе жжжить.

Когда Лаксен не ответил, я отвел свободную руку назад и грохнул кулаком по его челюсти, откидывая его голову назад. Я МОГУ ВЫБИВАТЬ ИЗ ТЕБЯ ДЕРЬМО ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ. ТЫ понимаешь меня? Скажжи мне, где она, и ты избежишь этой участи.

– Они забрали её к сенатору. Он…она у него.

Я убрал руку на долю дюйма. Тебя придётся отвесссти меня к ней.

Лаксен вздрогнул и из-его горла послышалось бульканье.

– Будет слишком…поздно. Можешь считать, она практически мертва.

Мое сердце остановилось, буквально нахрен остановилось от этих слов, и затем я встал, поднимая с собой Лаксена, и вернулся в человеческую форму.

– Ради тебя и всех, кто тебе не безразличен, тебе лучше надеяться, что это не тот случай.